Государство труда
Нерешительность руководства нашей страны перед лицом киевской хунты и стоящими за ней мировыми силами – на видимом уровне США и Европой, на более сокрытом - банковским капиталом, на еще более сокрытом - «фигурами без лиц и спин» - трудно оправдать, но можно объяснить. Это свидетельство того, что Россия все еще не набрала силу после «геополитической катастрофы» 1991 - ни военную, ни экономическую, ни морально-нравственную.. А это значит только одно: мы должны стать сильны. Причем не «когда-то», а в ближайшее время. Сегодня. Сейчас. Чем быстрее, тем лучше. Единственный путь здесь - «государство труда», «государство всеобщей мобилизации».
Да, пока что враг реально сильнее. И выход для нас только один: максимально от него отгородиться, в том числе избавившись от «еврозависимости» - будут санкции, или их не будет. Честно говоря, если не будет, тем лучше: «гром не грянет, мужик не перекрестится». «Нам нужна Европа на десять лет, а потом мы повернемся к ней задом» (приписываемое Петру Великому). Нет у нас «десяти лет» - перетерпим. Будем строить военный и «газовый» союз с Китаем ( понимая, что это тоже временно), создавать новые поколения сверхоружия и готовиться к уже большой пробе сил. «Расслаблению» - прежде всего в самом образе жизни - последних десятилетий, а, на самом деле начавшемуся еще в пятидесятые годы прошлого века, после ХХ съезда, нужно положить конец.
На самом деле внутренней основой - в условиях России (на Западе это не так)– развала и распада прежде всего сознания является реципированное в конце восьмидесятых сначала в нашу правовую идеологию, а затем и в правовую систему понятие «прав человека». Прав без обязанностей.
Выдающийся русский теоретик права Н.Н.Алексеев (1879—1964) говорит о «правообязанности» так: «Внутреннее, органическое сочетание прав и обязанностей. В нем право, так сказать, пропитывается обязанностью и обязанность правом. На место отдельного от обязанности права и отдельной от права обязанности получается то, что можно было лучше всего назвать русским словом правообязанность. О таком сочетании учили некоторые представители органической школы в Германии, у нас в России — славянофилы, его имел в виду Достоевский, о котором писал склоняющийся к тем же взглядам покойный П. И. Новгородцев. Его разумеет С. Л. Франк, когда говорит, что "никакое человеческое право не имеет имманентной моральной силы"»
Конечно, здесь тоже возможны разные уровни глубины. При этом, по Алексееву, идеальным случаем является вот такой: «Правообязанностям на одной стороне могут соответствовать односторонние положительные обязанности с другой. Идеальным случаем подобных отношений мог бы быть тот неограниченный монарх, который рассматривал бы свою власть не как право, но и как обязанность по отношению к подданным, как служение им. Это соответствовало бы тем идеальным понятиям о монархии, которые имели славянофилы или некоторые публицисты Московской Руси. Такое понятие монархии развивается китайской теорией государства, особенно школы Конфуция и т.д»
«Ясно - разъясняет Алексеев - что сочетание это мыслимо только в положительных, а не в отрицательных отношениях: ибо сама идея правообязанности включает в себя мысль о некоторой положительно направленной деятельности».
Для сегодняшней России «положительно направленной деятельностью» может быть только подготовка к обретению и само обретение наших природных границ - от Карпат до Тихого Океана, от Северного полюса до Тибета и Гималаев, а затем защита этих границ Это деятельность, подобная советской индустриализации 30-х годов, хотя и на совершенно иной идеологической основе : во главу угла ставится не книжно заданный “идеал», а реальная «жизненная мощь» как она есть. А.Г. Дугин пишет: «Сегодня Россия более не обременена фатально ложной идеологией: ни советской, ни либеральной, ни империалистической. Поэтому новые битвы России позволяют ясно и почти без помех и дополнений увидеть ее исконную духовную сущность. Русские сегодня просто русские, как они есть. И это открывает возможность прямой и безпрепятственной работы духа Святого Духа через нашу церковность, народного духа через наши деяния, державного духа через нашу власть и фигуру правителя".
Н.Н. Алексеев основывает свое понимание русской системы правообязанностей на изложенном у В.О.Ключевского: «В других странах мы знаем государственные порядки, основанные на сочетании сословных прав с сословными обязанностями, на сосредоточии прав в одних сословиях и обязанностей в других. Политический порядок в Московском государстве основан был на разверстке между всеми классами только обязанностей, не соединенных с правами. Правда, обязанности соединены были с неодинаковыми выгодами, но эти выгоды не были сословными правами, а только экономическими пособиями для несения обязанностей. Отношение обязанностей к этим выгодам в Московском государстве было обратно тому, какое существовало в других государствах между обязанностями и правами: там первые вытекали из последних, как их следствия; здесь, напротив, выгоды были политическими последствиями государственных обязанностей (В. Ключевский. «История сословий в России», М., 1886, стр. 110)» И Алексеев уточняет : «Правильнее было бы, может быть, сказать, что в жизни Московского государства преобладало то органическое начало правообязанности, о котором мы говорили выше. И им была окрашена не только публичная, но и частная жизнь».
Вот это крайне важно: “не только публичная, но и частная жизнь».
То есть Московская Русь была государством труда, государством трудящихся. Точнее, трудящихся и воинов. Плюс иноков-аскетов, «государевых богомольцев».
Заметим, все это написано еще в тридцатые годы прошлого века: «Мы убеждены в том, что в этом направлении — разрешение русского революционного процесса. И разрешение это может быть достигнуто путем творческого усилия, а не в результате сочетания стихийных сил. Такое разрешение означало бы, что мы тем самым вступили на почву развития особенностей нашей истории — на почву наших исторических культурных традиций. В то время как современные наши "западники", начиная с социалистов и кончая монархистами, сочувствуют пробужденной революции буржуазной стихии и верят в то, что им удастся построить русский мир по типу договорившихся между собою собственников, знающих два закона: "не тронь меня" и "do ut des"» И - важнейшее уточнение: «Во избежание недоразумений хотим подчеркнуть, что организм трудовой демотии отнюдь не дан, но задан в современном русском процессе». (Н.Н.Алексеев)
«Русский процесс» так или иначе не прерван, а «буржуазная стихия» воочию обнаружила свою полную несостоятельность. Это, конечно, не означает, что государство труда должно быть построено по изначально ложным, да и изжившим себя, «марксистско-ленинским» рецептам. Мотивация должна быть не книжно – идеологической, а вытекать из «исконной духовной сущности» «без помех и дополнений» - «Русские сегодня просто русские, как они есть». «Мы Русские, с нами Бог!» - вот это, суворовское, есть единственное, во имя чего мы будем воевать и трудиться, чтобы накормить тех, кто воюет. Строго так, как была устроена «вооруженная Великороссия», «тягловое государство» ( В.О.Ключевский) тогда, когда Московское Царство XV-XVI веков сражалась и на Западе, и на Востоке.
Важные соображения под заголовком «Модернизация России не начнётся и в 2015 году» опубликовал известный публицист В. И. Скурлатов: «Умышленное блокирование переназревшей модернизации РФ — это государственное преступление. Со свистом на наших глазах обогнал нас по всем параметрам Коммунистический Китай, успешно модернизируются некогда занюханные Индия и Бразилия. Для модернизационного рывка необходима мобилизация производительных сил народа, что предполагает изживание праздности как матери всех пороков и расслаблений. Мы, русские, настолько отстали от передовых стран, что должны напрячься, чтобы настичь. Только напряженный труд делает свободным народ, как напряженная тренировка делает из спортсмена чемпиона. Следовательно, надо свести к минимуму праздные дни, надо трудиться 6 дней в неделю, надо отказаться от лишних праздников и оставить лишь 1 января (Новый Год), 1 мая (День Труда) и 1 сентября (День Знания). И трудиться надо не 8 часов в день, а 11. И отпуска сократить до двух недель. И повысить до 70 лет возраст выхода на пенсию как для мужчин, так и для женщин. Смотрю календарь празднеств и выходных дней в предстоящем 2015 году — снова вредительские двухнедельные зимние «каникулы», снова всевозможные излишние праздничные дни, особенно в мае, не говоря о субботах и т.д. Как видим, запланирована вредоносная расслабуха, никакого просвета не видно. Так народы уходят из истории».
В принципе сказанное верно. Но не во всем.
Речь должна прежде всего идти о перестройке самого сознания, самого отношения к труду, а не о «компании по укреплению трудовой дисциплины» по типу «андроповской». Тем более, что, нравится нам это или не нравится, природа основных технологий сегодня совсем иная, нежели это было при Ю.В. Андропове. «Информационное общество» есть, нравится это нам или не нравится, то же самое касается «нанотехнологмий» (совершенно не зависимо от существования или несуществования Чубайса).
Сегодня труд нельзя сводить к "пребыванию на работе" - если это, конечно, не армия, не ВПК, не высокоточное производство, не тяжелая промышленность, не медицина. Вот отсутствие на работе врачей, даже в выходные, а тем более во время этих самых «вредительских каникул», и особенно в сегодняшние чрезвычайные времена, вопиюще.
Но, например, для фундаментальной науки (теорфизики, математики, даже проектирования) "трудовая дисциплина" порой бывает и вредна. В таких областях открытия - даже сегодня - совершаются «на голубятне» А без фундаментальной науки нет ни ВПК, ни высокоточного производства.
То же самое касается и многих других областей, искусства, «Когда говорят пушки, музы молчат». Но тоже не всегда. Шостакович писал «Ленинградскую симфонию», а Леонов - «Русский лес».
Часто ежедневное «присутствие на работе» - не труд, а безделье. Это касается прежде всего "офисного планктона". Сию категорию "трудящихся" надо просто резко сокращать и перепрофилировать в реальный сектор, в т.ч. в сельское хозяйство. Очень разумные идеи в этой связи есть у Германа Стерлигова (хотя его же ненависть к необходимой для обороны страны науке вызывает подозрение).
Реальный малый и средний частный бизнес, учебные заведения - все то, что не имеет непосредственного отношения к промышленности и обороне - могут устанавливать для себя свои правила внутреннего распорядка.
Вот с чем следует жестко покончить, так это с культом развлечений. Это означает прежде всего решительное сокращение шоу-бизнеса и "индустрии гламура" ( с перепрофилированием, в т.ч. принудительном), но при сохранении и достойном финансировании книгоиздания, киностудий, филармонии и т.д. То же самое касается зрелищного спорта и, опять-таки перепрофилирования его в сторону массовой народной и военно-народной физкультуры – по типу недавно созданного и открытого министром обороны С.Шойгу центра «Патриот» в Кубинке.
К вопросу о пенсионном возрасте тоже надо подходить дифференцированно. «Государство всеобщей мобилизации» не может не быть социальным государством, а социальное государство в любом случае основано на милосердии к престарелым. Поэтому здесь с В.И.Скурлатовым согласиться невозможно.
Но вот с чем невозможно не согласиться, так это вот с чем. Все многодневные каникулы, действительно вредительские - да, долой.
То же самое касается субботы как нерабочего дня. В предвоенных и военных условиях шестидневная рабочая неделя обязательна. Суббота должна стать днем рабочим.
Что касается праздников, то здесь нужны большие поправки. Трудовая мобилизация состоится только если будут полностью учтены религиозные традиции государствообразующего Русского народа и других коренных народов России, а также и те обычаи, которые сложились в течении последних ( прежде всего после Великой Отечественной войны) десятилетий. Поэтому обязательными праздничными днями должны быть Пасха ( хотя это и так воскресный день), Рожество Христово и День Победы. Далее необходим «гибкий график» праздничных и выходных. Для Нового Года было бы правильно установить на выбор - 1 января, 14 января или 14 сентября (церковный индикт). Двунадесятые или же «советско»-профессиональные праздники можно устанавливать индивидуально или трудовыми коллективами - по согласованию с администрацией.
Мусульманам тоже можно предоставить несколько свободных дней в их основные праздники, но они должны работать на Пасху и Рожество. Аналогично - буддистам и представителям народов Севера, а также и русским Родноверам. Так или иначе и живущие в России июдеи должны иметь право не работать в субботу, заменив ее рабочим днем по воскресеньям.
Столь же гибкой должна быть и система отпусков. Возможно, в чрезвычайной военной ситуации от них придется вообще отказаться. Но в периоды ослабления напряженности они должны быть. В тяжелой промышленности, ВПК, медицине - да, две недели. В сельском хозяйстве, рыболовстве и т.д. график отпусков – сезонный, в зависимости от годового круга природы и сельскохозяйственных работ. Также, безусловно, должна быть организована всеобщая военная подготовка населения по месту жительства и работы. Для женщин - преимущественно военно-медицинская. Это совершенно обязательно.
В то же время надо иметь в виду и серьезные поправки в эту общую схему, которые высказывают отнюдь не радетели безделья. Так, блогер arsenikum возражает ( в сокращении) : «Обычного человека в этот режим ставить нельзя, если это действительно работа (даже с простоями это изнуряет). При этом, если исходить из того, что наш условный трудящийся не с тачкой бегает (это нужно разве что в ритуальных целях), а работает там, где нужно голову прикладывать (хотя бы на относительно сложных станках), в этом случае - 11 часовой рабочий день просто вредительство (травмы и аварии возрастут). Пенсия в 70 лет при таком раскладе - это сарказм такой, не доживут… Право, вот бы кто написал программу в которой бы сочеталась использование этнопсихологических особенностей (использование "авральных всплесков активности", "артельного духа" и т.д.) с временной
мобилизацией, ограниченной вдохновляющей идеей, и в сочетании с механизацией и прочими высокими технологиями ...Ну, и любая мобилизация должна быть ограничена либо по времени либо (и это правильнее) по целям. Институализированная, как бы постоянная мобилизация выродится у дурных людей в формализм и имитация бурной деятельности, у хороших – вызовет новый прилив безнадёги. Притом, вполне понимаю, что "демобилизованное" общество всегда эстетически и этически омерзительно, но "если тетиву всё время натягивать она просто порвётся"...»
Надо сказать, мысли вполне разумные. Во всяком случае прежде всего там, где речь идет об «использовании этнопсихологических особенностей ("авральных всплесков активности", "артельного духа" и т.д.) с «временной (вот это спорно! – В.К.) мобилизацией, ограниченной вдохновляющей идеей». (http://karpets.livejournal.com/1366715.html#comments)
Что это за идея (а точнее, не идея, а дух), было сказано выше.
Естественно, возникает вопрос о работодателях и формах собственности. В принципе, конечно, его более или менее окончательно (точно так же, как и вопрос о типе правления и формах самоуправления) будет возможно решить только по прохождении той полосы тягот и испытаний, которую мы сегодня проходим, и конца которой пока не видно. Но в целом можно сказать так. Те представители и руководители крупного - о мелком и среднем речи не идет, здесь всё очевидно, мешать ему нельзя - частного сектора, которые готовы идти на самоограничения и участие в общем деле, должны сохранить свое. Они, несомненно, будут иметь участие в России будущего. Это касается даже тех, кто получил собственность в 90-е не вполне (мягко говоря) честно - они смогут тем самым искупить прошлое. Сознательные же компрадоры должны быть отстранены (лучше всего, если они просто добровольно уедут), а их предприятия национализированы. Не во имя абстрактной идеи, а ради выживания и победы России.
Информация