Человечество учится воевать по-новому
Мирная осень. Выходной. Люди гуляют по тихим улицам, мамы катят коляски, пенсионеры отдыхают в скверах. На отдалённый шум поначалу мало кто обращает внимание. Пока он не начинает приближаться. Люди тревожно озираются. Кто-то пытается бежать, но поздно. По улице проносятся несколько мини-автобусов и джипов, из открытых окон которых вырывается смертельный вихрь огня и свинца. Мамы умирают вместе с детьми, пенсионеры – прямо на скамейках… Джипы останавливаются, оттуда вываливаются боевики, явно накаченные алкоголем и наркотиками. В окна ближайших домов летят гранаты. Вооружённые люди разбегаются по парадным. Некоторые двери в квартиры они вышибают ногами, на железные приходится тратить выстрел гранатомёта. Всех, кто есть в квартире, расстреливают за несколько секунд. И переходят к другой. Обработав один дом, в котором уже занимаются пожары, истребительная команда переходит к соседнему. Потом садится на джипы и несётся дальше, сея смерть…
…Похоже на постапокалиптическую фантастику? Однако подобное уже происходит во многих местах планеты. Это – одна из форм войны нового типа, которую часто называют гибридной. Однако и без наступления этой описанной выше фазы война нового типа уже идёт – незаметно для большинства людей.
Российский историк и политолог Вардан Багдасарян, эксперт Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, выделяет три типа войн, соответствующие трём различным историческим моделям общества: традиционному, обществу эпохи модерна и современному, постмодернистскому. Различаются эти типы войн средствами и целями поражения: в войнах первого типа использовались средства индивидуального поражения (цель – физическое уничтожение противника), в войнах второго типа – массового (уничтожение инфраструктуры). Сегодня же на первый план выходят средства трансляции информации, когда под удар попадает само человеческое сознание. При этом остаются актуальными и две другие цели.
Понятно, что эта концепция во многом стала возможной благодаря информационной эпохе и информационным технологиям. Начальные подходы к ведению войны такого рода содержат идеи маршала Советского Союза Николая Огаркова, изложенные им в начале 1980-х. А подробно концепция была разработана американским вице-адмиралом Артуром Цебровски.
Сегодня войны, конечно, ведутся в силу тех же причин, что и в древности. Однако нынче всё более важное место занимает не захват территорий или ресурсов, а подавление воли противника. Как ещё в позапрошлом веке об этом сказал великий стратег Карл Клаузевиц: «Война – это акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю».
На современной войне не всегда стреляют. Вернее, стреляют не сразу. На первом этапе идёт мощнейшая информационная атака. При этом многие из постящих в своих блогах, сами того не подозревая, являются солдатами одной из воюющих сторон. Именно первоначальная обработка населения через интернет и прочие СМИ является залогом победы. После такого «зомбирования» населению в массе трудно понять, кто и за что борется, где правда и где ложь. И страна постепенно скатывается в состояние хаоса, внутриполитической неразберихи и экономического коллапса.
– Коварство войны нового типа состоит в том, что она не воспринимается массами как война. Более того, она преподносится в пропаганде как стремление избежать войны, – утверждает Вардан Багдасарян.
…Одним из лозунгов тоталитарного государства, описанного Джорджем Оруэллом, был «Мир – это война». И сейчас этот парадокс вполне реален. За последние 30–40 лет не было ни одного года, когда в какой-нибудь точке мира не велись бы военные действия. Но сколько было объявленных войн?.. По большому счёту – ни одной. Пока в обоих противоборствующих лагерях – «капиталистическом» и «социалистическом» – твердили: «Лишь бы не было войны», она велась полным ходом. А с крахом СССР эта практика стала сознательной и обрела методологическую платформу незаметного перехода от информационной фазы войны нового типа к «горячей». Или скорее, по выражению философа Александра Зиновьева, «тёплой».
При этом, говоря словами другого философа – Жана Бодрийяра, – в комнате, где стоит телевизор, рано или поздно произойдёт убийство. Накачанный непрерывным потоком информации из, казалось бы, далёких горячих точек, привыкнув к зрелищу массовых убийств и зверских казней, обыватель не сразу замечает, как они приходят в его уютную реальность. Это похоже на фильм ужасов, где монстр вылезает из телевизора или из компьютерного монитора.
…А что же нарисованная нами в начале этого материала картинка с боевиками, расстреливающими мирный город? О возможности подобного сценария уже несколько лет предупреждают многие военные аналитики. Отошли в прошлое времена, когда в ответ на дипломатическую ноту в стране объявляется всеобщая мобилизация, а потом регулярные армии борются на широком театре военных действий. Сегодня сплошь и рядом армиям приходится вести войну против «боевиков», «повстанцев», «террористов», частных военных кампаний, а то и вовсе против всякого криминального сброда. Только этот сброд хорошо вооружён и действует вполне осмысленно.
Потому вариант, когда в город с разных концов въезжают машины с несколькими тысячами вооружённых, мотивированных и подготовленных отморозков, которые за несколько часов уничтожают до половины населения, вполне реален.
А кто им будет противостоять? Мобилизация не проводилась, полицейские наряды, которые будут вызывать граждане, окажутся расстрелянными на месте. Что же касается армии, то в мирное время она весьма неповоротлива. Пока вверх и вниз идут доклады и приказы, пока на улицах расстреливаемого города не окажутся отряды хотя бы спецназа, отморозки побросают машины, спрячут оружие, переоденутся и сольются с охваченными паникой уцелевшими жителями, а потом тихо выйдут из города. И с кем прикажете воевать?..
Чтобы не быть голословным, напомню Будённовск 1995 года, Назрань 2004-го, Нальчик 2005-го… Во всех случаях сценарий был тот самый.
И не надо думать, что это маленькие города, а уж в мегаполисе ничего такого не будет, потому что не может быть никогда. Вспомните «Норд-Ост»…
Впрочем, существует и другой вариант перехода к «горячей» фазе войны – «мирные» массовые протесты.
– Евромайдан и последовавшая за ним жесточайшая гражданская война со всей очевидностью продемонстрировали: лишённый всяких процедур и правил «демократический процесс», запущенный на территории противника, – это вовсе не геополитические игрушки, а самое настоящее оружие массового поражения. И это единственный вид вооружения, который применим против государства, обладающего ядерным щитом, – утверждает журналист Дмитрий Соколов-Митрич.
То, что произошло на Украине, до того случалось и в Ливии, и в Сирии, и в Центральной Азии. В таких войнах участвуют не только те, кто стреляет, взрывает, захватывает заложников, но и те, кто вовремя не отдаёт приказов, кто закрывает глаза на подозрительные машины, идущие в город, кто прячется или уходит на больничный, когда от него требуются решительные действия, кто сливает боевикам информацию, продаёт им оружие. Это и те, кто на первом, «информационном» этапе идеологически подготавливал (тайно и явно) агрессию, бойцы «сетевого фронта».
Когда же начинает литься кровь, война переходит в очередную фазу. Она может характеризоваться как действиями якобы неорганизованных повстанческих групп, так и непрямой и необъявленной (а в некоторых случаях и объявленной) интервенцией.
Ещё один метод – наводнить театр военных действий представителями разнообразных неправительственных организаций: гуманитарных, медицинских, общественных, правозащитных, под «крышей» которых отлично чувствуют себя иностранные разведки, наёмники и провокаторы.
Кроме того, полезно выдавить из района военных действий тысячи беженцев. Их поток следует направить на территорию страны, которую необходимо ослабить. Такие «гуманитарные катастрофы» становятся ещё одним поражающим фактором.
То есть гибридная война («тёплая», «сетевая», «новая») – военная стратегия, объединяющая обычную войну, малую войну, кибервойну…
– Гибридная война – это любые действия, при которых мгновенно и слаженно используется сложная комбинация, которая позволяет добиться политических целей, – формулирует журналист Фрэнк Хоффман.
Словом, можно, конечно, спать спокойно под защитой «ядерного зонтика», но всё это, как показывает опыт последних лет, уже не является полноценной гарантией суверенитета и целостности государства.
Как известно, генералы всегда готовятся не к будущей, а к прошедшей войне. Но для нашего времени это утверждение уже не всегда верно. Например, сегодня в США, как ни удивительно, программам развития многих традиционных систем вооружений и военной техники не уделяется особого внимания. Да и состояние ядерного комплекса США, по некоторым данным, оставляет желать лучшего. Можно списать это на экономический кризис. Однако тем временем запредельные средства военного бюджета США вкладываются в развитие информационных и цифровых технологий, робототехнику, системы разведки, навигации, связи и управления, в новые военные проекты и системы небоевого назначения. То есть американские генералы уловили тренд…
Примеры войн нового типа
Югославия, 1991–2008
Здесь всё начиналось с националистических демонстраций, потом пошли декларации о независимости национальных областей и вооружённые выступления, которые центральное правительство пыталось подавить силой. Но сначала оно столкнулось с мощным идеологическим прессингом Запада, а потом и с прямой интервенцией НАТО, состоявшейся, несмотря на отсутствие мандата от мирового сообщества. При этом наземной операции западная коалиция не проводила, ограничившись бомбардировками, от которых страдало в основном мирное население. Югославы сами убивали друг друга, проводя взаимные этнические чистки. Результат – распад страны.
Ливан, 2006
Наиболее сильная сторона израильской армии – наличие современных и боеспособных сухопутных войск и авиации – была сведена к нулю «Хезболлой», использовавшей укреплённые бункеры и современное российское оружие, способное уничтожить все известные виды бронированной техники. Всё это дополнялось успешной работой хакеров «Хезболлы» по взлому израильской связи и мобильных телефонов военнослужащих, чтобы получать свежую информацию о противнике, а также широкой пропагандистской кампанией в мире.
Ливия, 2011
Муамар Каддафи слишком поздно оценил опасность сначала разрозненных антиправительственных выступлений и мощь пропаганды, которая велась против его режима в интернете. Когда общественное мнение в мире было достаточно накачано повстанцами и их доброжелателями, в страну негласно пошёл поток оружия и военспецов из многих западных и восточных стран. Мятеж незаметно перетёк в гражданскую войну, что закончилось страшной смертью лидера джамахирии. Причём смута в Ливии продолжается до сих пор, что полностью соответствует широкому применению в геополитике математической теории «управляемого хаоса».
Сирия, 2011-????
Гражданские волнения переросли в партизанскую войну, которая вскоре приняла религиозный оттенок в результате обширного проникновения в страну представителей радикального ислама. Впрочем, президент Башар Асад учёл уроки Ливии и Египта и пока держит ситуацию под контролем. Кроме того, на сей раз правительству этой страны существенную помощь оказала Россия, предотвратив интервенцию западных стран. Однако в результате войны появился (не без помощи определённых кругов в США и Саудовской Аравии) монстр под названием «Исламское государство», который становится всемирной угрозой.
Что происходит на Украине?
Виктор Янукович не принял всех мер для наведения конституционного порядка, а «пятая колонна» в его окружении откровенно саботировала приказы верховного главнокомандующего. В итоге выстрелы «неизвестных снайперов» на Майдане (а такие снайперы появляются везде, где ситуация накаляется, – вспомним Москву октября 1993 года) вызвали государственный переворот. Теперь же гибридная война продолжается на Юго-Востоке Украины, или в Новороссии.
Конечно, предпосылки для нынешней войны на Украине имелись, но взрыва и такого ожесточения удалось бы избежать, если бы ситуацию не накачивали извне.
Можно обвинить в этом США и ЕС, и это будет верно, но не совсем. И за океаном, и в Европе достаточно политиков, которые понимают, что в украинскую воронку может быть затянут весь мир. Однако существуют весьма сильные «ястребиные» круги, подталкивающие страны Запада к прямой конфронтации с Россией.
Эти круги вполне можно назвать заказчиками войн нового типа. Это могут быть транснациональные компании, некие политические силы внутри государств, международные криминальные и экстремистские организации.
Заказчик не прибегает к прямому применению силы: он провоцирует конфликтующие стороны на активные враждебные действия, подпитывая ту или иную сторону деньгами, оружием, советниками, информацией. Однако истинные роль, место, интересы и цели заказчика выводятся из сферы общественного внимания, скрываются за «информационным мусором» в форме политических кампаний против нарушения прав человека и «тирании кровавого режима».
Хотя надо сказать, что играть таким образом можно не только в одни ворота. Так, власти России, похоже, научились отвечать на выпады теневых заказчиков вполне адекватно, как это происходит сейчас на Юго-Востоке Украины, как это было в Крыму. Причём наряду с прямой поддержкой восставших областей реализуются и дипломатические сценарии. А поскольку, как было уже сказано, не весь Запад заинтересован в конфронтации с Россией, усилия РФ приносят плоды.
Но даже если Россия благополучно погасит украинский кризис, полыхнёт где-нибудь ещё. Потому что войны нового типа длятся долгие годы. Они ведут не к разрешению конфликтов или противоречий, а к их усугублению и увековечиванию. На время они могут затихнуть, чтобы через много лет полыхнуть с новой силой.
Мэри Калдор, профессор Лондонской школы экономики:
– В «новых войнах» нарушения норм гуманности и прав человека являются не побочными эффектами войны, а её центральным стержнем. Более 90 процентов жертв – это гражданское население, а количество беженцев и перемещённых лиц из года в год растёт.
Брюс Стерлинг, американский футуролог:
– Во время войны НАТО против Сербии начался страшный хаос. Но не среди военных. Вооружённые силы НАТО не понесли потерь, а сербские военные укрылись от бомбардировок и тоже не слишком пострадали… А вот люди, придерживавшиеся самых разных взглядов, бежали в Белград. Потому что бомбардировки НАТО были не так страшны и опасны, как мародёры. Эти люди принадлежат к неформальным подразделениям – полувоенным, легко вооружённым партизанам-бандитам. Эти люди олицетворяют будущее вооружённых конфликтов. Они начинают войну, они захватывают инициативу, они определяют развитие событий. Это они осуществляли этнические чистки, лишившие Косово большей части населения. Бородатые, потные, появляющиеся внезапно и скорые на расправу, они идут от дома к дому, от улицы к улице, сея повсюду панику и хаос.
Игорь Попов, политический аналитик:
– Потенциал для ведения войн нового типа – это войска (силы) и средства противодействия угрозам, которые России ещё необходимо осознать и осмыслить с учётом мирового и отечественного опыта, опыта «цветных» революций и вооружённых конфликтов по всему миру. Но уже сегодня очевидно: костяк этого потенциала могли бы составить силы специального назначения, органы информационной и психологической войны, кибервойска, внутренние войска, органы разведки и управления, укомплектованные не только военными специалистами, но и гражданскими экспертами – культурологами, историками, экономистами, физиками, антропологами, психологами, среди которых обязательно должны быть женщины.
Информация