А. Н. Туполев — Военно-морскому флоту
Всем известен авиационный конструктор А. Н. Туполев. Всем известны и его самолеты. Кое-кто знает, что Туполев занимался и торпедными катерами, но очень мало кто знает, как это происходило. Хочу попробовать об этом рассказать, причем в рамках одной статьи и в более-менее художественной форме.
В 1919 году только что созданный Центральный аэрогидродинамический институт, ЦАГИ, получил срочное задание спроектировать и построить небольшое военное судно маневренное и с малой осадкой — глиссер. Конструкторы обратились к Н. Е. Жуковскому, затем, по его совету, к теоретическим трудам Крылова, Фруда. И не найдя там ничего конкретно по глиссерам, перешли к гидросамолетам Д.П. Григоровича, к его опыту. На складе Ходынского аэродрома нашли мотор Изотта Фраскини мощностью в 160 «лошадей». Другого все равно не было, да и этот пребывал в плачевном состоянии. Оживили его ни много, ни мало, а будущие академики Б. С. Стечкин и А. А. Микулин. Мотор заработал с оглушительным грохотом, но тут уж ничего нельзя было поделать, старье — оно и есть старье.
На корпус глиссера пошло дерево, опять же потому, что металла не было. Не получился редан. Вписать его в обводы корпуса побоялись, не были уверены, что размеры редана выбраны правильно. Вместо него поставили пластины-крылья по бортам катера. Набрав скорость, водитель рычагом опускал пластины в воду, и катер буквально подскакивал, его носовая часть выходила в воздух. Вот она, ранняя идея судна на подводных крыльях. Но едва ГАНТ-1 (глиссер, Андрей Николаевич Туполев-1) успешно прошел испытания, как военные моряки потребовали, чтобы это был не речной катер, а морской, не деревянный, а металлический, и не просто глиссер для разведки, как было записано в задании, а торпедоносец. Аппетит приходит во время еды.
Тему эту в план туполевского отдела включили в 1922 году. Новый катер, АНТ-2, сделали дюралевым, разобрались, строя его, в целом ряде новых для цаговцев специфически морских проблем и, что тоже немаловажно, освоили морскую терминологию, без этого трудно было разговаривать с заказчиками. Но боевым судном катер так и не стал. Причина была в заказчиках, которые не могли решить, как лучше пускать с него торпеду: из обычного аппарата или с ложемента, назад или в сторону. Потом начались споры о калибре торпеды. Те, которые применялись в Первой мировой войне, считались малоэффективными, а новые еще не прошли испытаний.
В феврале 1923 года главное морское техническо-хозяйственное управление наркомата по морским делам РСФСР направило в ЦАГИ письмо с уже достаточно четким заданием на постройку торпедного катера. Председатель коллегии института С.А. Чаплыгин поручил работу опять А.Н. Туполеву. В ходе поисков было решено, что катер должен развивать скорость 40 узлов и быть вооружен одной торпедой, сбрасываемой назад с кормы. При команде в четыре человека и заданном вооружении указанная скорость достигалась с двумя авиационными двигателями по 600 лошадиных сил. Для передачи мощности с двух валов на гребные винты предстояло сконструировать распределительную коробку. Дополнительные требования моряков: мореходность катера не ниже трех баллов, корпус должен быть с водонепроницаемыми переборками, экипаж следует защитить от мелких осколков и пуль. В целом задача оказалась настолько сложной, что Туполев организовал в своем отделе бригаду катеров.
Весной 1927 года Г-3, «Первенец», доставили в Севастополь на испытания. К сожалению, моряки не были от него в восторге. Командир дивизиона сторожевых и торпедных катеров И.Л. Кравец сказал Туполеву, что у «Первенца» малы мореходность и скорость. Эсминцы и лидеры развивают по 36—38 узлов, и чтобы быстро их догнать, катер должен «давать» не менее пятидесяти. И одной торпеды ему мало. Вышел в атаку, промахнулся, и получится, что зря вышел. Нужны две торпеды, да и пулемет не помешал бы, а лучше пушку. Начальник морских сил, отметив, что в создании катеров у нас наметился прогресс, просил правительство поручить Туполеву создание еще одного торпедного катера, уже для массового серийного производства.
Первая советская судостроительная программа, утвержденная в декабре 1926 года, предусматривала строительство 36 торпедных катеров. В соответствии с этой программой было принято решение о проектировании специальных моторов для катеров, о постройке гидроканала и гидролаборатории ЦАГИ, об исследованиях коррозии металла в морской воде, о выплавке высоколегированных сталей для гребных валов, о приборах , электро- и радиооборудовании, о производстве мощных торпед. Страна была настроена серьезно.
Схема «Первенца» и его конструкция были в принципе правильными. РККА потребовало внести в новый катер лишь незначительные улучшения. И в 1928 году АНТ-4 (потом его назвали «Туполев») был спущен на воду. Вот только строить катера серийно в то время было негде. Загруженные по горло авиационные заводы такой заказ не принимали, корабелы же привыкли работать с 10-15-миллиметровыми стальными листами, а то и с броневыми плитами, а здесь — дюраль толщиной не более полутора миллиметров. Туполеву пришлось послать в Ленинград, на судостроительный завод, начальника бригады катеров Н.С. Некрасова с помощниками. Причем не только с конструкторами, но и с технологами, мастерами и даже рабочими.
Но несмотря на все старания группы Некрасова, дела на кораблестроительном пошли неважно — ОТК браковал катера. Некрасову пришлось вызывать Туполева. Андрей Николаевич приехал в Ленинград и, как обычно, принялся за энергичное решение вопросов. В тот же день было решено послать для учебы на авиационный завод группу кораблестроителей, а из Москвы командировать на судостроительный еще человек тридцать квалифицированных сборщиков. Встретился Туполев также с представителем заказчика. И стало ясно, что к этому делу однозначно надо привлечь кого-то, кто знает особенности самолетостроения. И такого специалиста нашли — бывшего морского летчика М. П. Дауге. Дело стало налаживаться, и в октябре 1928 года ленинградцы закончили постройку первого катера, а в ноябре он был зачислен в списки кораблей флота.
При водоизмещении в десять тонн Ш-4 (под таким обозначением АНТ-4 пошел в серию, однако причины появления такого шифра мне не известны) развивал скорость до 50,5 узла. Вооружение — две торпеды калибра 450 мм и пулемет. Торпедные аппараты были желобного сбрасывания и размещались в кормовой части катера параллельно диаметральной плоскости. При стрельбе торпеда выстреливалась из желобов специальным устройством-толкателем. Падая в воду, торпеда шла к цели по курсу движения катера. Для серийной постройки торпедных катеров в Ленинграде на заводе им. А. Марти был оборудован специальный цех № 17, который с 1929 по 1933 г. выпустил 48 дюралюминиевых торпедных катеров Ш-4 пятью сериями.
При испытаниях одного из серийных Ш-4 на Черном море выяснилось, что он не «дает» положенных ему узлов. Опять вызвали главного конструктора. Существует легенда, что, приехав в Севастополь, Туполев велел снять с катера винт, несколько раз ударил по лопастям кувалдой и приказал: «На воду!» И будто бы катер сразу развил ход в пятьдесят узлов. На самом деле Туполев поступил по-другому, по-инженерному профессионально. Прежде всего он распорядился, чтобы катер вытащили на берег для осмотра. Это и было правильное решение, без какого-либо колдовства. И все увидели, что дно катера обросло ракушками и водорослями, что одна лопасть винта побита. Потом проверили мотор, и выяснилось, что поршневые кольца износились, вал винта бьет. К тому же бензин был не с тем октановым числом. И тому подобное. Когда все это было устранено, на мерной миле катер развил не только положенные ем у 50 узлов, а на 2 больше. В 1929 году в акте о государственных испытаниях было отмечено: «Комиссия Военно-морских сил считает, что торпедный катер АНТ-4 является лучшим торпедным катером из всех существующих».
Однако и у Ш-4 были недостатки: моторы иностранных марок, устаревшие торпеды со сравнительно небольшим весом взрывчатого вещества. Поэтому уже в 1928 году ЦАГИ приступил к разработке нового катера, с новыми советскими торпедами калибром 533 мм. На головном серийном катере, получившем шифр Г-5, стояли уже советские двигатели М-34. В зависимости от боевой нагрузки максимальная скорость катера была от 58 до 65 и более узлов, водоизмещение 14 тонн, экипаж 5 человек, радиус действия — более 300 миль, вооружение — две торпеды и два крупнокалиберных пулемета. К началу Великой Отечественной войны строительство этих катеров было развернуто также на юге страны и на Дальнем Востоке.
В 1934 году военные моряки заказали Туполеву новый корабль, еще больших размеров повышенной мореходности, с двумя трехтрубными торпедными аппаратами, 45-мм пушкой на поворотном лафете, несколькими крупнокалиберными пулеметами, мощной радиостанцией, кубриком для команды и прочим «наворотами». Катер 35-метровой длины, настоящий миноносец, был построен. «Монстр» — так окрестили его в ОКБ. Но оказалось, что три катера Г-5 малых размеров, с лучшей маневренностью, с теми же шестью торпедами, поражали цели гораздо эффективнее. Хотя для мирной службы «Монстр» был гораздо удобнее. Но удобства взамен боевой эффективности — это заокеанский путь. Поэтому военно-морское командование отказалось от идеи вооружения флота «москитами-гигантами». Больше Андрей Николаевич Туполев торпедными катерами не занимался.
С 1935 года стали выпускаться Г-5, которые могли наводиться на цель самолетами, по радио. В 1938-1939 годах появились Г-5 — постановщики мин заграждения и охотники за подводными лодками, вооруженные глубинными бомбами. К началу Великой Отечественной войны на флотах было уже довольно много катеров конструкции А. Н. Туполева. Катера Туполева служили флоту всю войну. И, как бы это ни казалось странным, создание катеров Андрей Николаевич относил к интереснейшим страницам своей биографии. Моряки по достоинству оценили заслуги авиационного конструктора и увековечили память о нем. Его именем был назван один из островов в Карском море.
Катер АНТ-4
Катер Ш-4
Катер Г-5
Катер Г-5 с реактивной установкой РС-82
Источники:
Егер В. Неизвестный Туполев.
Буров В.Н. Отечественное военное кораблестроение.
Изобретатель-рационализатор. 1982. №6.
Саукке М.Б. Неизвестный Туполев.
Информация