Поразительно слабый боец

9
Поразительно слабый боец


Румыния в Первой мировой — капризная невеста «русского медведя»

Одной из главных геополитических интриг первой половины Великой войны стал поиск в ней своего места Румынии. В начале XX века эта страна не играла большой роли на европейской арене, однако развитие дел на основных фронтах вскоре поставило ее в исключительное положение. Сохранявшая нейтралитет Румыния стала очень неудобным препятствием для обеих враждующих сторон. С востока и юго-запада она граничила с членами Антанты — Россией и Сербией, а с юга и северо-запада — с Болгарией и Австро-Венгрией, воевавшими на стороне Германии. Естественно, в такой ситуации оба военно-политических союза всеми силами пытались перетянуть Румынию на свою сторону.

К началу 1916 года ее правительство, в целом, отдало предпочтение Антанте, но тут развернулась новая интрига — уже между самими союзниками — относительно роли Румынии. Как полагали некоторые генералы русского Генштаба, Румынию целесообразнее было бы иметь в качестве нейтрального союзника, своего рода «буфера». Великобритания и Франция же рассматривали вступление Румынии в войну не с оперативно-тактической, а со стратегической позиции. Они отстаивали, в первую очередь, свои интересы, обоснованно полагая, что открытие румынского фронта в любом случае приведет к ослаблению германского натиска на западе.

В итоге победила вторая точка зрения, что действительно облегчило положение дел на Западном фронте, но на Восточном обернулось практически двойной катастрофой: румынская армия была разбита, сама Румыния почти полностью оккупирована, а России пришлось срочно создавать новый — Южный — фронт, огромные людские и материальные затраты на который еще более усугубили внутреннее положение в стране.

Румынская «пешка» в большой игре


Западные союзники желали вовлечь Румынию в военный союз с Антантой, прежде всего, с точки зрения удлинения Восточного фронта, которое неизбежно вызвало бы соответствующую переброску германских дивизий с Западного фронта. Плохо вооруженная и лишенная какого-либо боевого опыта румынская армия могла, тем не менее, сковать на Восточном фронте несколько сот тысяч вражеских солдат, создавая преимущество для армий Антанты на Западном фронте.

Использование румынской армии на Балканах также усиливало политические ставки Великобритании и Франции в послевоенном урегулировании, поскольку Румыния, наряду с Грецией и Италией, рассматривалась как этнополитический противовес русской политике и славянским государствам на Балканах. Таким образом, усиливая якобы оперативные возможности русского фронта на Востоке, западные союзники, на самом деле, существенно укрепляли свои послевоенные стратегические позиции уже в среднесрочной перспективе.

Румыния имела протяженные (1600 км) государственные границы, которые в южном и западном секторах были совершенно не обеспечены войсковым покрытием. Румынская армия была слабо вооружена, а система ее оперативного командования попросту архаична.


Жозеф Жак Сезер Жоффр проводит награждение. Фото: Agence Rol / Gallica.bnf.fr / Bibliotheque nationale de France


Составлявшие меньшинство в русском Генеральном штабе информированные реалисты (которых отчего-то называли пессимистами) предрекали, что румынская армия окажется не в состоянии удержать собственными силами почти 500 км фронта с Центральными державами. С этой точки зрения, русским стратегическим интересам соответствовал как раз нейтралитет Румынии, а не ее вступление в вооруженную борьбу. В случае поражения румынской армии в боях с германо-австрийскими войсками, Россия вынуждена была бы полностью взять на себя военное обеспечение румынского фронта. «Румынская ноша» неизбежно ослабила бы русский наступательный потенциал на главных направлениях.

Эта позиция первоначально не получила поддержки русского Министерства иностранных дел, где продолжали настаивать на вовлечении Румынии в войну, при условии проведения совместных наступательных операций русской и румынской армий.

Привередливая невеста

С осени 1915 года в связи с начавшимся наступлением Центральных держав в Сербии, присоединением к ним Болгарии и возникшей угрозой потери для Антанты Балканского полуострова, правительства Антанты усилили давление на Румынию с целью вовлечь ее в военные действия. На этом фоне русский МИД также активизировал попытки склонить румын к военному союзу или хотя бы добиться от них разрешения для прохода через свою территорию русских частей — для стратегического охвата германо-австрийских войск и помощи отступающим сербам.

Румынское правительство проявило себя как знающая свою истинную цену невеста: не отказываясь от сотрудничества, румыны выдвигали все новые и все более выгодные для себя условия для вхождения в союз с Антантой. В конечном счете, такое поведение румын охладило «свадебный пыл» русских стратегов из МИДа, и они прислушались, наконец, к мнению трезвомыслящих генералов Генштаба, которые настаивали на обеспечении нейтралитета Румынии.

Весной 1916 года, готовясь к масштабному наступлению на русском Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования окончательно пришла к выводу, что «выступление Румынии на стороне Антанты на предлагаемых ею условиях для России тяжелее, чем война с ней».

Западные союзники были, разумеется, не в восторге от новой, более реалистичной позиции царских дипломатов и военных. Французский главнокомандующий, генерал Жоффр продолжал настаивать на вовлечении Румынии в союз с Антантой, а французский МИД несколько раз пытался изменить позицию русских. Генерал Жоффр в личном послании начальнику штаба русской Ставки, генералу М.В. Алексееву недвусмысленно подчеркнул необходимость военного сотрудничества с Румынией, которое было возможно, по его мнению, только при развертывании наступательных операций русских войск против Болгарии.

Летом 1916 года военная обстановка на русском Юго-Западном фронте вновь побудила Генштаб в очередной раз пересмотреть свое решение. В условиях Луцкого (Брусиловского) прорыва русских армий Юго-Западного фронта, немедленное выступление румынской армии против Австро-Венгрии сулило быстрый разгром двуединой монархии и, следовательно, крупный стратегический успех для держав Антанты в целом.

Совместный дипломатический натиск союзников по Антанте на Бухарест привел к принципиальному согласию Румынии вступить в войну. Разумеется, это согласие, по традиции румынского МИДа, было обставлено множеством требований. В специальной ноте союзникам от 4 июля 1916 года румынское правительство сообщало о готовности начать мобилизацию при соблюдении следующих условий:

1. Мобилизация могла начаться только после прибытия в Румынию первого поезда с военным боезапасом и снаряжением, а также при государственных обязательствах России и Франции осуществлять регулярную доставку необходимых военных грузов в течение всей войны.

2. Союзники по Антанте должны были дать гарантии, что их общее наступление на Центральные державы не будет остановлено.

3. Русская армия должна была удерживать свои вновь захваченные позиции в Галиции и Буковине.

4. Румыния должна быть прикрыта от возможного вторжения болгарских войск.

Столь масштабные требования сразу же ставили крест на наивных надеждах русской Ставки Главнокомандования уже в середине лета 1916 года увидеть яростные атаки бесстрашных румынских солдат на австро-венгерском фронте. Как следствие, начались долгие согласования. Компромисс в трехстороннем формате «Румыния – Россия – западные союзники» достигался тем тяжелее, чем более безапелляционными становились территориальные требования румын, которые должна была гарантировать Антанта при послевоенном устройстве Европы.

Важно подчеркнуть, что практически весь комплекс пожеланий Румынии, озвученный премьером Ионом Братиану, нашел поддержку правительства Франции. Французский посол в Петрограде Морис Палеолог, не стесняясь в выражениях, предупреждал российское правительство о возможном «сильнейшем разочаровании Франции», если переговоры Румынии с русскими не приведут к вступлению этой страны в войну на стороне Антанты. Палеолог подчеркивал, что, поскольку французское правительство разделяет все справедливые пожелания Румынии, вся ответственность за возможный неуспех переговоров будет возложена на Россию.


Румынский премьер-министр Ион Константин Братиану. Фото: Agence Rol / Gallica.bnf.fr / Bibliotheque nationale de France


Французском послу в Петрограде, как ни удивительно, вторил русский посол в Париже Александр Извольский, которого, с учетом его постоянной «профранцузской» позиции, вернее было бы назвать «постоянным представителем Франции при русском посольстве». Он весьма категорично телеграфировал в российский МИД: «Неуспех переговоров с Румынией произведет пагубное впечатление на французское общественное мнение, которое не замедлит возложить на нас ответственность». Далее Извольский подчеркивал, что игнорирование интересов румынской стороны будет «крайне нежелательно с точки зрения интересов франко-русского союза».

Интенсивные переговоры о вступлении Румынии в войну шли все лето 1916 года. Наконец, устав от безрезультатных переговоров, французы применили «тяжелую артиллерию». 5 августа президент Франции Раймон Пуанкаре направил царю Николаю II личное послание, в котором призывал пойти на уступки Румынии (в том числе и в вопросе послевоенных территорий) и заключить с ней союзный договор. Под согласованным нажимом с разных сторон русский царь, которому стратегическое предвидение было совершенно несвойственно, сдался.

17 августа 1916 года в Бухаресте были подписаны политическая и военная конвенция между Румынией и державами Антанты. Практически все условия, выдвигаемые румынским премьером Ионом Братиану, были удовлетворены.

Румынии гарантировали равные политические права с великими державами, обещали передать после войны австрийскую Трансильванию (историческая область, занимающая почти треть нынешней территории Румынии в северо-западной и центральных частях — РП), часть Буковины и область Банат (историческая область, охватывающая восток нынешней Румынии, запад Сербии и юг Венгрии — РП). В конвенции подчеркивалось, что все договаривающиеся стороны заключат мир только совместно, причем содержание подписанного союзного договора должно было храниться в секрете до подписания общего мира.

Военная часть соглашения гарантировала Румынии прикрытие мобилизации румынской армии со стороны Болгарии и Австро-Венгрии. Для этого в румынскую Добруджу (историческая область на западном побережье Черного моря, ограниченная нижним течением Дуная, на территории современных Румынии и Болгарии — РП) направлялись две русские пехотные и одна кавалерийская дивизия. Кроме того, западные союзники обязались начать решительное наступление англо-французской Салоникской армии не позже, чем за 8 дней до открытия Румынией военных действий.

Талантливый русский дипломат и директор канцелярии МИДа, немец Маврикий Фабианович фон Шиллинг, прочитав текст военно-политической конвенции с Румынией, а также пояснительную записку к ней, в которой подчеркивалось, что западные союзники призывают Россию считать уступки, сделанные Румынии, малоценными, горько усмехнулся: «Французы считают уступки малоценными — как это мило! Уступки малоценные для французов лишь потому, что все они сделаны главным образом за счет России».

27 августа 1916 года Румыния объявила войну Австро-Венгрии. Так называемый Брусиловский прорыв к этому времени уже исчерпал свой былой стратегический потенциал, а, следовательно, благоприятный момент для натиска румынской армии, на который рассчитывала русская Ставка, оказался безвозвратно утраченным.

Беспомощный союзник

Германская разведка была хорошо осведомлена обо всех перипетиях подписания военно-политической конвенции между странами Антанты и Румынией. Немцы с пользой использовали долгий период переговоров. Их встречный оперативный план предусматривал нанесение двух ударов: совместно с болгарами — с юга по Добрудже, и совместно с австро-венгерской армией — с северо-запада из Трансильвании, чтобы потом совместными усилиями взять «в клещи» Валахию (историческая область, занимающая почти всю южную часть современной Румынии) и отрезать находившиеся там румынские войска.

Вооруженные силы Румынии после мобилизации насчитывали свыше 600 тысяч человек. Они были сведены в 4 армии, располагавшими 23 пехотными и 2 кавалерийскими дивизиями. Несмотря на значительную численность румынских войск, в целом их боевой потенциал был крайне низок. Из-за слабого вооружения и нехватки офицеров многие румынские дивизии напоминали наспех вооруженную толпу. Только 10 кадровых дивизий можно было считать по-настоящему боеспособными.

Наступление румынской армии в Трансильвании поначалу развивалось успешно, чему способствовало выдвижение 9-й русской армии генерала Лечицкого на Сигот (ныне город Сигету-Мармацией на севере Румынии — РП). Однако через две недели, 6 сентября 1916 года под Туртукаем (ныне город Тутракан на севере Болгарии, на берегу Дуная на границе с Болгарией — РП) румыны впервые почувствовали, что значит получить настоящий удар немецкой военной машины. Здесь, в Добрудже, в результате жестокого поражения, румыны оставили в германо-австрийских руках более 30 тысяч пленных и огромное количество ценного военного имущества.

После поражения румынской армии в Добрудже разногласия между Россией и западными союзниками по «румынскому вопросу» вспыхнули с новой силой. В соответствии с традиционной для Запада «дипломатией интересов», французы и британцы стремились переложить всю тяжесть оказания помощи незадачливому союзнику на плечи России. При этом главные инициаторы втягивания Румынии в Великую войну — французы — готовы были даже на широкий жест. Французское командование пообещало «отказаться» от четырех русских бригад, предназначенных для отправки во Францию на Западный фронт, при условии, что Россия направит в Добруджу две дополнительные дивизии, — сверх тех военных подразделений, которые были уже переброшены в Румынию в соответствии с военной конвенцией.

Важно подчеркнуть, что в это время в Румынии уже вел боевые действия экспедиционный корпус в составе двух дивизий под командованием генерала А.М. Зайончковского. Впоследствии, в своих воспоминаниях он охарактеризует румынскую армию как «поразительно слабого бойца».

Одной из причин поражения русско-румынских войск в Добрудже стало прямое оперативное подчинение русских дивизий этому «слабому бойцу», который к тому же совершенно не имел опыта ведения современной войны. Только масштабное поражение под Туртукаем заставило румынское правительство умерить, наконец, свой боевой пыл и передать оперативно-тактическое командование фронтом в Добрудже генералу А.М. Зайончковскому.

В Румынию дополнительно были переброшены значительные русские силы: 4-й Сибирский корпус и одна дивизия с Кавказского фронта. К концу сентября 1916 года русско-румынские войска приостановили неприятельское наступление в Добрудже, а штаб Зайончковского стал готовить контрнаступление.


Румынские пленные, захваченные в 1916 году, в лагере для военнопленных. Фото: Imperial War Museums


Рассчитывая втянуть русские войска в наступление против Болгарии и вызвать переброску новых крупных русских военных контингентов в Добруджу, французы всячески понукали румынское военное ведомство к активизации боевых действий. Французский главнокомандующий, генерал Жоффр в телеграмме от 28 сентября советовал румынскому Генеральному штабу немедленно атаковать болгар всеми силами русско-румынских войск, находящихся на Дунае и в Добрудже.

Поскольку русский царь Николай II был только декоративной фигурой в Ставке Верховного Главнокомандования, все ответственные решения по применению русских войск в Добрудже и на Дунае так или иначе замыкались на начальника штаба Ставки, генерала М.В. Алексеева. Но и его волевых качеств оказалось недостаточными, чтобы переломить французское влияние на Бухарест и вовремя остановить очередную румынскую авантюру.

В результате румынское командование под давлением Парижа предприняло с 1 по 4 октября 1916 года масштабную операцию по форсированию Дуная у Флэмынде, известную также как «десант под Ряхово» (по названию болгарской деревни, у которой произошла битва — РП). Хотя плацдарм на болгарском берегу Дуная удалось создать, в целом операция окончилась неудачей: болгарские войска при германских военных советниках оказались слишком «крепким орешком». Эта неудача отразилась на первоначальном успехе контрнаступления войск генерала Зайончковского в Добрудже, вынудив русское командование вскоре его остановить. Неудачи преследовали румынские войска и в Трансильвании, где они оказались способны, в лучшем случае, лишь удерживать с большим трудом исходные позиции.

Таким образом, в Румынии стали сбываться пессимистические прогнозы тех генералов русского Генштаба, которые полагали, что с румынами «легче воевать, чем быть их союзниками». Ни в одной точке вновь возникшего почти 500-километрового фронта румыны не могли самостоятельно вести эффективные боевые действия, — даже для удержания исходных позиций им в той или иной степени требовалась поддержка русских войск.

Падение Бухареста

Поражение румынской армии существенно усилило изоляцию англо-французского экспедиционного корпуса, высадившегося ранее на Балканах в греческих Салониках. Здесь создались условия для наступления войск Центральных держав с перспективой полного очищения Балкан от войск Антанты. В этих условиях неожиданно «прозревшее» французское военное командование сделало вывод о необходимости «искать теперь же разрешения хотя бы части задач на Балканах — в целях разгрома неприятельской коалиции, перерыва сообщений с Константинополем и открытия сообщения с Россией».

На союзнической конференции стран Антанты в Шантильи в ноябре 1916 года этот план, поддержанный начальником штаба русской Ставки, генералом М.В. Алексеевым, был принят к исполнению. Однако, как неоднократно доказывали коллизии военных соглашений между союзниками по Антанте, принять стратегический план вовсе не означало его исполнить.

Для разгрома войск Центральных держав на Балканах было необходимо увеличить состав англо-французской Салоникской армии хотя бы до 23 дивизий (как это и было предусмотрено соглашением в Шантильи).

Однако западные союзники не спешили исполнить собственное решение. «Теперешнее усиление Салоникской армии, — сообщал в Ставку представитель России в Военном совете союзных армий в Версале, генерал Федор Палицын, — может иметь только оборонительное значение, французы намерены окончить перевозки войск в середине февраля [1917 года]. Возможность влиять на общий ход наступлением эта армия может только при исключительно благоприятных условиях в Греции, и весной, и то в размерах не широких».

Как отмечает выдающийся военный историк Антон Керсновский, «терять зря время было не в обычае немецких генералов». Тем более не в привычках немцев было предоставлять противнику «исключительно благоприятные условия».

29 ноября 1916 года развернулось решительное наступление австро-германских войск на столицу Румынии — Бухарест. К этому времени в румынском Генштабе все решения санкционировались главой французской военной миссии, генералом Анри Бертело. Миссия прибыла по приглашению румынского правительства, выразившего желание иметь в своей армии французских инструкторов. Всего в ее составе находилось 1232 французских офицера и унтер-офицера.

Стратегический союз галлов с валахами оказался, увы, бессилен перед решительным натиском суровых тевтонов. Генерал Бертело пытался организовать контрудар во фланг рвущимся к Бухаресту полкам Августа фон Макензена. Однако немецкая военная машина с легкостью перемолола румынские войска, вместе с их французскими инструкторами, в сражениях у Нейлова, у Черны, а особенно во фронтальных боях под Бухарестом.

7 декабря 1916 года германский командующий Август фон Макензен триумфально вошел в румынскую столицу. Остатки румынских войск отступили в Молдову, потеряв при бездарно организованном отходе еще 8 из 22 уцелевших дивизий.

Перед лицом разразившейся катастрофы потребовались экстраординарные усилия русской Ставки, чтобы избежать вторжения войск фон Макензена на юг Украины. Для этого в начале декабря был сформирован новый, Южный фронт под формальным началом румынского короля Фердинанда I. В состав войск Южного фронта вошли 4-я и Дунайская русские армии, а также остатки потрепанных румынских дивизий. Фактическим командующим этими силами был назначен русский генерал В.В. Сахаров, а начальником штаба Южного фронта — первый русский авиационный генерал Михаил Иванович Шишкевич.

Цена «румынского вопроса»

Неудачи румынской армии возложили на Россию новое военное и экономическое бремя. Русской армии с первых же недель появления нового союзника пришлось оказывать ему все возрастающую помощь, а, в конце концов, взвалить на себя всю тяжесть разваливающегося румынского фронта.


Август фон Макензен. Фото: Библиотека Конгресса США


За первые 4 месяца после вступления Румынии в Великую войну Россия перебросила в Добружду и на Дунай огромные силы из состава всех своих фронтов. Всего было переброшено 35 пехотных и 13 кавалерийских дивизий, то есть, около четверти всех русских вооруженных сил западного сектора. Только благодаря массированной русской помощи к концу декабря 1916 года удалось приостановить германское наступление в Румынии, и фронт стабилизировался по реке Серет.

События второй половины 1916 года снова и снова подтверждали трагикомичную максиму русского Генштаба, что с Румынией легче воевать, чем брать эту страну в союзники. Еще в середине лета 1916 года румынское правительство обрушило на русскую Ставку обширный реестр военно-технического снаряжения, без которого бравые валахи совершенно не могли воевать. Им срочно требовалось несколько десятков тысяч винтовок, 24 млн патронов, 400 пулеметов, 1,2 млн гранат и шрапнелей, 624 тонны пороха и т.д. Румынская армия не стеснялась просить у русских шинели, полушубки, рубахи (более 3 млн.!) и даже носовые платки.

Далее последовали просьбы о поставке самых разнообразных продуктов и материалов: румыны не могли воевать без 20 млн банок консервов, листовой и прокатной стали, серной кислоты, хлора, мыла и даже кирпичей. Попав в липкие лапы румынского «военного сотрудничества», увязнув в позиционных боях на Добруджско-Дунайском рубеже, русская армия уже не могла, даже если бы захотела, оставить румынского союзника без помощи.

1-2 января 1917 года между русским и румынским военными командованиями было заключено соглашение по реорганизации румынской армии. Проводиться она должна была под руководством русских офицеров, за счет русских средств и на русской территории. Это соглашение предусматривало эвакуацию из Румынии в районы Одессы, Киева, Дона и Северного Кавказа от 250 тыс. до 300 тыс. румынских новобранцев и солдат для формирования новых румынских дивизий.

Вооружение и полевое снаряжение для них также относилось на безразмерный русский счет. Одновременно русское командование брало на себя обязательства эвакуировать на юг России 80 тыс. раненных румынских солдат.

Следует отметить, что очень многие из этих успешно излеченных в русских госпиталях «поразительно слабых» бойцов впоследствии, вступив во вновь формируемую большевиками Красную Гвардию, неплохо «зарабатывали» для последующего возвращения на Родину за счет разнузданного грабежа своих бывших благодетелей.

Вначале марта 1917 года между Россией и Румынией было заключено соглашение о военно-технических поставках, которое предусматривало отправку в Румынию в течение 6 месяцев еще более 1 млн снарядов различных калибров, 400 пулеметов «Максим», 18 млн патронов, по 3 тонны пороха ежедневно и т.д. Все это снаряжение было отнюдь не лишним для русской армии и стоило весьма дорого. Согласно справке, составленной в российском Министерстве финансов в начале 1917 года, стоимость переданных и подлежащих передаче румынскому правительству вооружений и материалов оценивалось в 290 млн. рублей!

Активные операции германо-австрийских войск на румынском фронте в течение осени и зимы 1916-1917 гг. весьма благоприятно отразились на положении англо-французских войск на Западном, Итальянском и Салоникском фронтах. Германское командование вынуждено было снять с Западного фронта и перебросить в Румынию около 20 полносоставных дивизий. К концу января 1917 года в Румынии было сосредоточено, по французским данным, 50 немецких и австро-венгерских дивизий. Широкий размах боев на румынском фронте в полной мере соответствовал военной стратегии западных держав и вызывал глубокое удовлетворение в Генеральных штабах западных союзников. Русская армия пока мужественно, но уже обреченно продолжала держать на своих плечах тягчайшее бремя нового союзничества.
Наши новостные каналы

Подписывайтесь и будьте в курсе свежих новостей и важнейших событиях дня.

9 комментариев
Информация
Уважаемый читатель, чтобы оставлять комментарии к публикации, необходимо авторизоваться.
  1. +4
    17 декабря 2014
    Не смог не добавить воспоминаний из более позднего времени. Август 1945 года, Винница. По улице группу немецких пленных ведет на работы румынский солдат. Немцы в своей полевой форме, а румын в шинели мешком до земли, в громадной по высоте барашковой шапке, в руках здоровенная винтовка с примкнутым штыком-палашом устрашающих размеров. История сделала неожиданный финт и цыганская община стала командовать завоевателями мира!
  2. predator.3
    +4
    17 декабря 2014
    лучше бы оба мировые войны дома сидели , умнее были бы !
  3. +1
    17 декабря 2014
    Почему-то Европа умнеет только получив в очередной раз по рогам? Оказывается "просвещённые" не только на чужих ошибках учится не умеют, но и свои (в течении двух поколений) игнорят. Туда и дорога...
  4. +1
    17 декабря 2014
    Ну и кто это тут такой тихушник образовался. ОБОСНУЙ!!!
  5. +3
    17 декабря 2014
    Поразительное умение румын в любой афере , даже где ее положение ниже ватерлинии в клозете , получить выгоду за счет России.
  6. +3
    17 декабря 2014
    Удивительная страна... Во Вторую мировую повоевали и с немцами против СССР (600 тыс трупов) и вместе с СССР-против немцев (200 тыс трупов). И таки сохранили Трансильванию за собой!
  7. +3
    18 декабря 2014
    Ага, а Михай I ("король-комсомолец" - прозвище из МИДа СССР) умудрился ещё и орден "Победы" получить.
  8. +1
    19 декабря 2014
    А сейчас Румыния- главный поставщик цыган и б...дей в ЕС...
  9. 0
    27 декабря 2014
    больше союзников - больше проблем

«Правый сектор» (запрещена в России), «Украинская повстанческая армия» (УПА) (запрещена в России), ИГИЛ (запрещена в России), «Джабхат Фатх аш-Шам» бывшая «Джабхат ан-Нусра» (запрещена в России), «Талибан» (запрещена в России), «Аль-Каида» (запрещена в России), «Фонд борьбы с коррупцией» (запрещена в России), «Штабы Навального» (запрещена в России), Facebook (запрещена в России), Instagram (запрещена в России), Meta (запрещена в России), «Misanthropic Division» (запрещена в России), «Азов» (запрещена в России), «Братья-мусульмане» (запрещена в России), «Аум Синрике» (запрещена в России), АУЕ (запрещена в России), УНА-УНСО (запрещена в России), Меджлис крымскотатарского народа (запрещена в России), легион «Свобода России» (вооруженное формирование, признано в РФ террористическим и запрещено)

«Некоммерческие организации, незарегистрированные общественные объединения или физические лица, выполняющие функции иностранного агента», а так же СМИ, выполняющие функции иностранного агента: «Медуза»; «Голос Америки»; «Реалии»; «Настоящее время»; «Радио свободы»; Пономарев; Савицкая; Маркелов; Камалягин; Апахончич; Макаревич; Дудь; Гордон; Жданов; Медведев; Федоров; «Сова»; «Альянс врачей»; «РКК» «Центр Левады»; «Мемориал»; «Голос»; «Человек и Закон»; «Дождь»; «Медиазона»; «Deutsche Welle»; СМК «Кавказский узел»; «Insider»; «Новая газета»