Станислав Тарасов. Россия и Турция изолируют Украину. Кто следующий?
После того как глава «Газпрома» Алексей Миллер заявил, что Россия откажется от транзита российского газа через Украину, призвав ЕС поторопиться с созданием инфраструктуры для «Турецкого потока», со стороны Анкары и Киева последовала реакция. Турция, примеряющая на себя роль крупнейшего на Ближнем Востоке энергетического хаба, по тактическим соображениям пытается уйти от совместного с Россией оппонирования ЕС. Помимо «Южного потока», Анкара заявляет о своей заинтересованности в увеличении поставок энергоносителей различными маршрутами, в частности из Азербайджана по Трансанатолийскому газопроводу (TANAP). Как заявил в Брюсселе премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу, «Турция не против того, чтобы транзит российского газа в европейские государства продолжала осуществлять Украина». Однако в политике склонность предпринимать практические действия из слов и склонность проводить решения, исходя из того, что есть на самом деле, всегда создает антитезу, которая нуждается в расшифровке или в пояснении.
По мнению американской Christian Science Monitor, «Анкара отлично осознает последствия гениального хода Путина с перенаправлением „Южного потока“ в сторону Турции», поскольку газотранспортная и газораспределительная системы Украины — это один из последних рубежей обороны украинской олигархии, которые она удерживает при помощи захваченного ею государственного аппарата. И не только это. США теоретически рассматривали возможность турецко-украинского альянса, который вписывался в широкую геополитическую ось с включением в нее Эстонии и Азербайджана. Правда, «слабым звеном» в этой оси считалась Турция, поскольку стимулировать ее к новому витку активной политики на постсоветском пространстве могла только либо интеграция в ЕС, либо обозначение для нее реальных геополитических дивидендов на Ближнем Востоке. Турция не получила ничего. По оценке многих европейских экспертов, в этой схеме просматривался сценарий польского диктатора Юзефа Пилсудского, который вынашивал проект создания под эгидой Польши федерации восточноевропейских государств. Польша, Украина и Азербайджан должны были стать «главными полюсами» нового альянса.
На каспийском направлении Азербайджан, выходящий на Грузию и Иран, должен был поддержать тыловые позиции альянса в масштабах всего Каспийско-Черноморского бассейна. При благоприятном развитии событий Азербайджан получал шанс не только выдавить Россию из Закавказья, но и решить в свою пользу карабахскую проблему. Пока же Турция как периферийная зона, а Украина как промежуточный эпицентр альянса, становятся при прямом содействии США полями геополитической битвы.
В результате т. н. «арабской весны», а затем и кризиса в Сирии, Турция получила на своих границах (в северном Ираке и в северной Сирии) де-факто автономные курдские образования, что вдохновляет Рабочую партию Курдистана (РПК) на действия в юго-восточных вилайетах страны. Что касается «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ), то оно сейчас выступает в роли промежуточного игрока по дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. На Украине же состоялся государственный переворот, в результате которого произошло не только воссоединение Крыма с Россией, но и началась борьба Киева с Донецком и Луганском. Как подчеркивает турецкая Milli Gazete, у США может появиться «свой Крым» — Курдское государство, через которое они примутся выстраивать на Ближнем Востоке оптимальную для себя систему управления.
Турция, оказавшись в рамках этой формальной геополитической схемы, теряет привычную для себя роль на Черном море, в Закавказье и в Юго-Восточной Европе. Когда ЕС выступил с поддержкой азербайджанского проекта TANAP, альтернативного «Южному потоку», турки не поняли, на чьей стороне играет Баку, который декларирует создание союзной энергетической инфраструктуры. Анкара осознала, что если энергоресурсы из Баку станут не главными в их проекте по строительству регионального хаба, а главные пойдут из России, то тогда ситуация на Украине, а вслед за ней и в Азербайджане, превратится в фарс.
Именно эти факторы стимулировали Анкару и Москву на действия упреждающего характера, тогда как навязываемая Западом геополитическая композиция альянса Турции и Украины напоминает союз «слепого с хромым». Перефразируя бывшего премьер-министра Франции Э. Балладюра, отметим, что наступает момент, когда «история на Ближнем Востоке может твориться без Запада и, возможно, скоро будет делаться против него». Вот почему газета Today's Zaman пишет, что «энергетический альянс с Россией неожиданно для Запада резко меняет векторы во внешней политике Турции».
Что же касается Украины, то, выступая в Институте Европы при Цюрихском университете, президент Петр Порошенко заявил, что «через два года Украина сможет обходиться без российского газа». По его словам, «уже запущен реверс газа из других стран ЕС, европейские и американские инвесторы приглашены к процессу модернизации газотранспортной системы, а также приняты меры по энергоэффективности». Украина также планирует получать сжиженный газ из США. Однако Турция не будет пропускать корабли с газом через пролив Босфор. Летом 2014 г. министр энергетики Турции Танер Йылдыз высказался в интервью Bloomberg против строительства Украиной СПГ-терминала на Черном море «из-за рисков, сопряженных с транспортировкой газа в условиях чрезмерно интенсивного трафика в канале». C тех пор позиция Турции не изменилась.
Запад вынужден теперь оглядываться на интересы Турции, которая реализует геополитические преимущества, находясь на стыке двух континентов — Европы и Азии. Украина же приобретает статус геополитического маргинала. Кто будет следующим?
Информация