Фиаско, или Сакральная жертва
Сакральная жертва
Безусловно, смерть Бориса Немцова — та самая сакральная жертва, которая была так нужна для оппозиционного бурления. К поискам истинных убийц или заказчиков данная сакральность не имеет никакого отношения, т.к. это относится исключительно к области политики и медиавойн. Именно те, кто получит политический профит от этого преступления, и творят из погибшего нового героя. Им, кстати, менее всего нужны результаты расследования. Вдруг выяснится, что это всего лишь пошлая уголовщина? Потому так и торопились вывести людей на марш, пока свежо.
Но почему же вышло так коряво? Как и всё, что пытается провести оппозиция? Во-первых, стоит вспомнить сакральную жертву майдана. Юношу без смутного прошлого, что умилительно-патриотично декларирует Тараса Шевченко… А у нас — деятель, прошедший горнило власти, неоднократно дискредитированный, ставший профессиональным политическим аутсайдером, при напряжении всех политических мускулов неспособный собрать больше пары десятков человек на свои собственные акции. Несоизмеримо, господа!
Дьявол — в деталях. Сами обстоятельства смерти не позволяют слепить из Бориса Ефимовича борца от народа. Я не стану говорить, что попытка использовать смерть аморальна, мы все люди взрослые. Киевский агнец Сергей Нигоян подносил покрышки, кушал на общих правах пирожки «киевских бабушек» и ходил в атаки, рискуя получить своей же брусчаткой по голове. Немцов же зашёл за своей спутницей-фотомоделью в ресторан. Если первая картинка просится на полотно Делакруа (пылающий майдан и немного информационного бензина как катализатора), то вторая более напоминает разборку из 90-х.
Но что бы они ни делали, у них всё равно получается анаша…
Создаётся ощущение, что наша оппозиция уже давно живёт в своей параллельной реальности. Они продолжают грезить миллионными митингами и «молчаливым большинством». Каждый раз эти товарищи отчаянно пытаются наскрести подобающее количество своих сторонников, совсем забывая о качестве этих сторонников. Тем более, что столь тонкое мероприятие, как марш памяти, требует соответственно тонкой организации. В итоге на улицы вышла толпа сформированная по принципу «против кого дружим». Мелькали националистические плакаты, выплыл портрет Савченко, появлялись странные граждане с цитатами из Библии. Апофеозом абсурда стала кривая попытка присовокупить Немцова к когорте узников ГУЛАГа. И это учитывая, что многие узники ГУЛАГа были ярыми коммунистами, жертвами партийных чисток, а, к примеру, Георгий Жжёнов после отсидки и вовсе воплотил на экране образы героев советской эпохи. В самом деле, нужно иметь весьма особые отношения с реальностью, чтобы отождествлять либерала с жертвами ГУЛАГа, часть которых скорее всего была бы непримиримыми врагами его идеологии.
И всё равно после такого дикого напряжения мышц, рекордной активизации производства агитматериалов и использования уже б/у хэштегов «Я Шарли», оппозиция вывела на улицу чуть более 20 тыс. И это в 12-миллионной Москве! При этом 2-миллионный Париж вывел на улицы несоизмеримо большее число граждан.
В итоге то, что должно было стать ярким заявлением оппозиции или же просто достойным митингом памяти политического деятеля, практически скатилось к демонстрации политической дезорганизованности и информационной импотенции.
Отчего всё так уныло, почему всё так понуро?
Истоки провалов практически каждой акции оппозиции лежит далеко не только в идеологическом непринятии народом их позиций, до безумия разношёрстных и мутных. Истоки в непрофессионализме, доходящем до безалаберности. Начиная с отсутствия самоорганизованности, когда известные лица оппозиции самолично делают достоянием общественности каждое своё политическое фиаско. То Гудков не смог удержать улыбки во время траурного шествия, то в Твиттере призыв брать власть проскользнёт. И вопрос тут не в провокационности этих криков, а в правовом нигилизме и неосуществимости обещанного. На организационном уровне предосудительно было привлекать к акции детей. Разумеется, это скрашивает телевизионную картинку. Но сам факт автоматического присутствия на подобных мероприятиях различного рода маргиналов, готовых к провокациям, угрожает опасностью образованию давки, в которой дети — первые жертвы. Я уже не говорю про саму географию марша, где мост становится горлышком бутылки, т.е. не самым безопасным местом для массового скопления публики.
Единственное весомое «достижение» оппозиции — это полное отвращение народа от самой идеи оппозиции как конструктивного оппонента действующей власти. Тем самым оппозиция отчасти обескровила «родничок» естественного наполнения штата управленцев смелыми молодыми кадрами, имеющими несколько иные взгляды на будущее страны, но при этом готовыми к диалогу.
Безусловно, смерть Бориса Немцова — та самая сакральная жертва, которая была так нужна для оппозиционного бурления. К поискам истинных убийц или заказчиков данная сакральность не имеет никакого отношения, т.к. это относится исключительно к области политики и медиавойн. Именно те, кто получит политический профит от этого преступления, и творят из погибшего нового героя. Им, кстати, менее всего нужны результаты расследования. Вдруг выяснится, что это всего лишь пошлая уголовщина? Потому так и торопились вывести людей на марш, пока свежо.
Но почему же вышло так коряво? Как и всё, что пытается провести оппозиция? Во-первых, стоит вспомнить сакральную жертву майдана. Юношу без смутного прошлого, что умилительно-патриотично декларирует Тараса Шевченко… А у нас — деятель, прошедший горнило власти, неоднократно дискредитированный, ставший профессиональным политическим аутсайдером, при напряжении всех политических мускулов неспособный собрать больше пары десятков человек на свои собственные акции. Несоизмеримо, господа!
Дьявол — в деталях. Сами обстоятельства смерти не позволяют слепить из Бориса Ефимовича борца от народа. Я не стану говорить, что попытка использовать смерть аморальна, мы все люди взрослые. Киевский агнец Сергей Нигоян подносил покрышки, кушал на общих правах пирожки «киевских бабушек» и ходил в атаки, рискуя получить своей же брусчаткой по голове. Немцов же зашёл за своей спутницей-фотомоделью в ресторан. Если первая картинка просится на полотно Делакруа (пылающий майдан и немного информационного бензина как катализатора), то вторая более напоминает разборку из 90-х.
Но что бы они ни делали, у них всё равно получается анаша…
Создаётся ощущение, что наша оппозиция уже давно живёт в своей параллельной реальности. Они продолжают грезить миллионными митингами и «молчаливым большинством». Каждый раз эти товарищи отчаянно пытаются наскрести подобающее количество своих сторонников, совсем забывая о качестве этих сторонников. Тем более, что столь тонкое мероприятие, как марш памяти, требует соответственно тонкой организации. В итоге на улицы вышла толпа сформированная по принципу «против кого дружим». Мелькали националистические плакаты, выплыл портрет Савченко, появлялись странные граждане с цитатами из Библии. Апофеозом абсурда стала кривая попытка присовокупить Немцова к когорте узников ГУЛАГа. И это учитывая, что многие узники ГУЛАГа были ярыми коммунистами, жертвами партийных чисток, а, к примеру, Георгий Жжёнов после отсидки и вовсе воплотил на экране образы героев советской эпохи. В самом деле, нужно иметь весьма особые отношения с реальностью, чтобы отождествлять либерала с жертвами ГУЛАГа, часть которых скорее всего была бы непримиримыми врагами его идеологии.
И всё равно после такого дикого напряжения мышц, рекордной активизации производства агитматериалов и использования уже б/у хэштегов «Я Шарли», оппозиция вывела на улицу чуть более 20 тыс. И это в 12-миллионной Москве! При этом 2-миллионный Париж вывел на улицы несоизмеримо большее число граждан.
В итоге то, что должно было стать ярким заявлением оппозиции или же просто достойным митингом памяти политического деятеля, практически скатилось к демонстрации политической дезорганизованности и информационной импотенции.
Отчего всё так уныло, почему всё так понуро?
Истоки провалов практически каждой акции оппозиции лежит далеко не только в идеологическом непринятии народом их позиций, до безумия разношёрстных и мутных. Истоки в непрофессионализме, доходящем до безалаберности. Начиная с отсутствия самоорганизованности, когда известные лица оппозиции самолично делают достоянием общественности каждое своё политическое фиаско. То Гудков не смог удержать улыбки во время траурного шествия, то в Твиттере призыв брать власть проскользнёт. И вопрос тут не в провокационности этих криков, а в правовом нигилизме и неосуществимости обещанного. На организационном уровне предосудительно было привлекать к акции детей. Разумеется, это скрашивает телевизионную картинку. Но сам факт автоматического присутствия на подобных мероприятиях различного рода маргиналов, готовых к провокациям, угрожает опасностью образованию давки, в которой дети — первые жертвы. Я уже не говорю про саму географию марша, где мост становится горлышком бутылки, т.е. не самым безопасным местом для массового скопления публики.
Единственное весомое «достижение» оппозиции — это полное отвращение народа от самой идеи оппозиции как конструктивного оппонента действующей власти. Тем самым оппозиция отчасти обескровила «родничок» естественного наполнения штата управленцев смелыми молодыми кадрами, имеющими несколько иные взгляды на будущее страны, но при этом готовыми к диалогу.
Информация