Загадка Монтесумы
Прошёл праздник прекрасной половины… Что ж, роль женщин в истории вряд ли нуждается в комментариях. Среди них были великие созидательницы. Были и разрушительницы. А некоторые любопытные проявления женских фигур и характеров в исторических процессах до сих пор остаются малоизвестными.
Взять хотя бы покорение Кортесом империи ацтеков в Мексике. В данных событиях многое представляется непонятным и нелогичным. В первую очередь – “загадка Монтесумы”. Почему могущественный император вел себя так непоследовательно и нерешительно? Почему пустил испанцев в свою столицу Теночтитлан (Мехико), вообще не оказав им серьезного сопротивления? Видный историк конкисты Х.Иннес, разбирая эту загадку, писал, что в ходе переговоров с ацтеками Кортес “буквально загипнотизировал Монтесуму на расстоянии”. Но чем?
Разумеется, ключевую роль сыграла легенда о Кетсалькоатле – боге и одновременно реальном вожде. Некогда он правил страной, был изгнан и уплыл за море, пообещав впоследствии вернуться. Однако учтем, что Монтесума вовсе не был наивным простачком, он правил 16 лет и успел пройти школу жестоких интриг, войн, междоусобиц. Отметим и другую особенность: ведь сам-то Кортес даже не пытался играть на упомянутой легенде!
Забияка и бабник по натуре, он был по образованию юристом. В своих обращениях к индейцам он делал упор на юридические “ловушки”, которые позволили бы залучить местных жителей в подданство испанского короля. Его воззвания специально протоколировались нотариусом, их тексты сохранились – они не содержат ни малейшей зацепки для отождествления Кортеса с божеством! Ни малейшего намека, что он претендует на роль возвратившегося Кетсалькоатля! Наконец, индейцы почему-то не приняли за Кетсалькоатля Грихальву, посетившего их берега несколькими годами раньше, или Пинедо, высадившегося одновременно с Кортесом.
Рассматривая данные вопросы, все исследователи упускают любопытную деталь, казалось бы, лежащую на поверхности. Ни ацтеки, ни испанцы не знали языков друг друга! При передаче информации промежуточным звеном между ними долгое время выступал единственный человек – переводчица Марина. Так можно ли быть уверенным, что Монтесума и его посланцы слышали именно то, что говорил им Кортес?
Давайте взглянем на ход событий подробнее. Поссорившись с губернатором Кубы Веласкесом, запретившим экспедицию, в феврале 1519 г. конкистадоры отчалили с Вест-Индских островов, направились к берегам Америки. Переводчиком они взяли индейца Мельчиора, а на острове Косумель Кортес подобрал еще испанца Агилара, ранее побывавшего в рабстве у туземцев и изучившего язык табаско. Отряд высадился возле городов Табаско и Чампотон. Но Мельчиор сбежал и посоветовал здешним вождям-касикам напасть на испанцев. Последовали бои, где 16 лошадей, 6 легких пушек и аркебузы сыграли свою роль. Индейцев разбили, касики изъявили покорность и принесли дары.
Среди их подношений были 20 девушек-рабынь. Расовыми предрассудками испанцы не страдали, но у них действовал запрет на сожительство с язычницами. Женщин окрестили, и они получили статус “barragana” – легальных любовниц или “полевых походных жен”. Одна из индианок, настоящее имя которой неизвестно, стала при крещении Мариной. Точнее, “доньей Мариной” - на происхождение тогда обращалось большое внимание, а она, как сообщают испанские источники, была “знатная дама и касик над городами и вассалами по праву рождения”.
Ее предшествующую жизнь нетрудно дополнить логически. Незадолго до прихода европейцев император Ауицтоль, а потом его брат Монтесума, покоряли и усмиряли восставшие области. Из того факта, что Марина оказалась рабыней, следует однозначный вывод, что ее народ проиграл. А упоминание, что она сама являлась касиком, означает, что ее отец и братья (если таковые были), уже погибли. Скорее всего, кончили жизнь на алтарях: Ауицтоль после побед над повстанцами принес в жертву 20 тыс. человек, Монтесума – 12 тыс. Какая участь ожидала саму Марину? Либо гарем знатного вождя – но в гареме она еще не была, дарить полагалось девиц. Либо – со временем тоже лечь на алтарь. Женщин приносили в жертву реже, чем мужчин, но в особых случаях случаям это практиковалось, особенно со знатными (так погибла, например, сестра Монтесумы).
Кортес поначалу не обратил на Марину внимания, отдал капитану Пуэртокарреро. Однако вскоре девушка сумела выдвинуться. Агилар знал только табаско, язык прибрежных индейцев, а в глубинных районах говорили на науатль. Индианка знала оба языка. Испанская эскадра от Табаско совершила переход на север, и был установлен контакт с наместниками Монтесумы Куитлальпитоком и Теудильи. Переговоры велись через двух переводчиков, Агилар переводил с испанского на табаско, а Марина с табаско на науатль. В ходе этих встреч испанцы узнали о Кулуа, конфедерации городов-государств вокруг озера Тешкоко, населенных народом мешиков (ацтеков). А Кортес рассказывал о своем императоре Карле V, о христианской вере, о желании лично встретиться с Монтесумой.
Связь у ацтеков была налажена превосходно, уже через неделю из Мехико прибыло посольство принца Кинтальбора. С фантастическими дарами, но в личной встрече Монтесума отказал. Особенно интересно, что в отношении испанцев в первый раз прозвучало слово “теуле”. Оно означало нечто божественное. Следовательно, уже в первых переговорах индейцы получили какие-то доказательства “божественности” гостей. Внедрить такую версию могла только Марина. Уж она-то легенду о Кетсалькоатле знала. А в качестве дочери вождя должна была получить и жреческое образование. Трудно ли ей было дополнить речь Кортеса какими-то сакральными фразами, произведшими соответствующее впечатление?
Вероятно, Марина слышала и о грозных предзнаменованиях, которые пугали ацтеков уже два года – появлялись две кометы, молнии попадали в храмы. Озеро Тешкоко “вскипело”, смыв ряд домов, а по ночам жители ацтекской столицы слышали женский плач: “Дети мои, мы должны бежать из этого города”. Впоследствии ацтеки утверждали, что испанцы прибыли в день, посвященный Кетсалькоатлю. Но они причаливали несколько раз! Да и сами высадки растягивались не на один день. При желании, вполне можно было подобрать нужную дату и подчеркнуть это…
Переговоры не завершились визитом Кинтальбора. Пересылка посольствами продолжилась, и Марина очень быстро овладела испанским языком. Некоторые авторы считают – из любви к Кортесу. Впрочем, напрашивается и другой вероятный мотив – месть. За свой порабощенный народ. За своих близких, убитых или принесенных в жертву. За собственную участь, превращение царевны в невольницу. Заняв должность главной переводчицы, Марина получила возможность сполна расквитаться с врагами.
Кортес тем временем провернул юридический трюк, основал город Вера-Крус с “самоуправлением” – тем самым, по испанским законам, он вышел из-под юрисдикции губернатора Кубы. А для утверждения в здешних краях был сделан еще один важный шаг: испанцы установили дружбу с тотонаками, жителями города Семпоала. Они совсем недавно были покорены ацтеками, а теперь, по подсказке европейцев, арестовали ацтекских сборщиков налогов. Тем самым тотонаки связали себя с конкистадорами, отдались под их покровительство.
Полезные качества Марины Кортес заметил, оценил ее по достоинству. Когда семпоальцы, желая породниться с пришельцами, дали им 8 дочерей вождей, “чтобы выносить детей капитанов”, для капитана Пуэртокарреро была выделена новая подруга, некая Франсиска, а затем его отослали с докладом в Мадрид. Переводчицу «генерал-капитан» Кортес забрал к себе. Оставив гарнизон в крепости Вера-Крус, он с отрядом из 400 солдат и войском тотонаков выступил на Мехико.
Вот тут-то «загадки Монтесумы» проявились в полной мере. В горах возле города Шикочималько дорога представляла собой узкую лестницу, вырубленную в скалах. Здесь даже небольшой отряд мог остановить любую армию. Но… местный касик получил приказ Монтесумы пропустить “теулей”. По совету тотонаков, Кортес направился к Тлашкале – федерации нескольких городов, тоже недавно покоренной ацтеками. Тем не менее, касик тлашкаланцев Шикотенкатль сперва встретил гостей “в копья”. В первой стычке 15 индейцев убили двух лошадей и ранили двоих испанцев. Таким образом, психологическое воздействие коней и европейского вооружения было сведено на нет. Лишь после нескольких недель сражений, перемежавшихся переговорами, тлашкаланцы признали власть Кортеса и присоединили к нему свои отряды.
А Монтесума слал новые посольства. Выражал даже готовность стать вассалом Карла V, платить дань! Только умолял испанцев не идти в Мехико. Кортес просьбам не внял и направился дальше, к городу Чолула. Бросить против испанцев собственные войска, как это сперва сделали тлашкаланцы, император почему-то даже не пробовал. Хотя при этом сделал попытку уничтожить их исподтишка, чужими руками. По распоряжениям Монтесумы вожди Чолулы должны были отвлечь Кортеса переговорами, а воинов скрытно двинуть на испанскому лагерю. Пускай подберутся к нему и нападут ночью. Этот план был разоблачен Мариной через какую-то индианку (может быть, ее бывшую подданную, также находившуюся в рабстве?) Касиков, явившихся изображать переговоры, сразу арестовали, а затем испанцы, семпоальцы и тлашкаланцы обрушились на обезглавленное войско чолульцев, перебили 6 тыс. человек.
При последующих встречах с эмиссарами Монтесумы Кортес выговорил им за коварство и объявил, будто испанцев обмануть невозможно, они наперед знают все. И вот еще яркий факт: во всех посланиях индейцы начинают именовать Кортеса “Малинче”. Это отнюдь не искаженное имя Марины, как порой ошибочно считают. Это официально зафиксированное обращение к самому Кортесу! “Малинче” - означает “маринин”, мужчина Марины. Для индейцев подобное обращение абсолютно не характерно. Оно подчеркивает совершенно особую роль, которую играла переводчица. Х.Иннес, признавая это в своем исследовании “Конкистадоры”, пишет, что Марина стала “альтер эго” Кортеса. Хотя имя “Малинче”, скорее, говорит о другом. Кортеса воспринимают, как “альтер эго” Марины! Именно она вела какую-то политику от лица генерал-капитана!
После Чолулы ацтеки предприняли еще одну попытку заманить испанцев в ловушку (опять своевременно разгаданную). А Монтесума слал новые просьбы остановиться, сулил баснословные количества золота и драгоценностей. Но Кортес продвигался чуть ли не триумфальным маршем. К нему присоединились индейцы Чолулы и Уэйоцинго. Жаловались испанцам на тяжелые налоги, на бесчинства ацтекских чиновников, на то, что их сыновей и дочерей забирают для жертвоприношений. Мехико-Теночтитлан стоял посреди озера Тешкоко, попасть туда можно было лишь по длинным дамбам, прикрытым крепостями. Но защищать его никто и не думал. 8 ноября 1519 г. испанцы вступили в столицу. Император встретил их босой, поцеловал землю и возложил на Кортеса два ожерелья в виде золотых креветок. А креветка являлась символом самого Кетсалькоатля! Его действительно встретили, как бога!
Но в описаниях данных событий обращают на себя внимание некоторые разночтения. Один вариант записали впоследствии со слов индейцев. В этом тексте Монтесума прямо признал Кортеса Кетсалькоатлем. Заявил ему: “Ты пришел сюда, чтобы сидеть на своем троне”. Скромно пояснил, что предки Монтесумы правили городом всего лишь как “твои представители, защищали его и сохранили его до твоего прихода”. В отчете Кортеса правительству запротоколирован другой вариант – в нем покорность выражается не командиру конкистадоров, а испанскому императору. Монтесума говорит – дескать, мы давно знаем, за морями живет наш законный господин, который и прислал вас сюда. Таким образом, мы имеем доказательство: Марина в самом деле переводила более чем «вольно». Говорился один текст, а собеседнику передавалось другое.
Впрочем, влияние легенды о Кетсалькоатле было недолгим. Испанцы, поселившись во дворце отца императора, Ашайакатля, вели себя совсем “не по-божески”. Жадно охотились за золотом, набрали женщин, играли в карты. Отряды, разосланные приводить к присяге провинции, спровоцировали своими грабежами волнения. Кортес отреагировал быстро, захватив Монтесуму в заложники. И здесь мы получаем второе доказательство неточности перевода. Испанские источники сообщают, что Марина не переводила грубостей и угроз капитанов, которые явились арестовать императора. Тем не менее, она каким-то образом уговорила Монтесуму перейти в расположение испанцев.
Впоследствии властитель ацтеков показал умение вести себя иначе. Проявил выдержку и полное пренебрежение к жизни. Но пока он по-прежнему шел на поводу у Кортеса и переводчицы. Его авторитет удерживал всех недовольных. Губернатору Куальпопока, перебившему у себя испанцев, оказалось достаточно послать печать бога войны Уицилопочтли, и он сам явился в столицу, был выдан конкистадорам и сожжен. А брата Монтесумы Куитлаука и племянника Какаму, задумавших сместить пленного императора и начать войну, выдали их подданные! Кортес при такой покорности чувствовал себя всемогущим, дошел до сокрушения идолов в храмах. Город был на грани восстания, но столкновение опять удалось предотвратить. Император цыкнул, и все!
Но затем поведение Монтесумы резко изменилось. А причиной стала высадка на побережье другого испанского отряда – губернатор Веласкес отправил экспедицию Нарваэса, чтобы арестовать Кортеса. Ацтеки тайно от своих столичных гостей вступили с Нарваэсом в переговоры. Отсюда, кстати, следует еще один косвенный, но немаловажный вывод. Ацтеки позаботились подготовить собственных, независимых переводчиков! В результате вся игра Марины пошла насмарку – выяснилось, что признанный «бог» на самом-то деле обычный авантюрист! Да еще и числится преступником!
Правда, с конкурентами генерал-капитан справился быстро. С отрядом из 150 солдат выступил навстречу Нарваэсу. Отверг предъявленные ему обвинения – предъявил протокол о «самоуправлении» основанного им города Вера-Крус. Произошла стычка, Нарваэса ранили, а его воины, соблазнившись богатствами Мескики, переметнулись к Кортесу. Обратно он повел отряд в 1100 солдат, в том числе 80 всадников и 80 аркебузиров. Но за время отсутствия его и Марины случилось непоправимое. Оставшегося за командира Альварадо подвела жадность. Высшая знать ацтеков собралась ночью для священного танца «масеуалиштли» в честь жатвы. Более тысячи человек исполняли его совершенно голыми и безоружными, зато обильно увешанными драгоценностями. Альварадо напал и устроил резню.
Вот тогда ацтеки и впрямь восстали. Испанцев и их союзников осадили во дворце Ашайакатля, продовольствие иссякало, попытки выхода блокировались. А Монтесума на требование усмирить подданных проявил вдруг истинную натуру императора. Сказал, что пленного не послушают, но если освободят его брата Куитлаука, он наведет порядок. Кортес клюнул – и попался. Едва Куитлаук вышел на свободу, совет выборщиков тут же провозгласил его императором, и он возглавил борьбу. А Монтесума объявил: “Судьба из-за него (Кортеса) привела меня на такой путь, что я не хочу жить”.
Его все же вывели на стену поговорить с осаждающими, но градом камней и стрел он был ранен, а потом добит испанцами в темнице вместе с племянником Какамой и другими знатными пленниками. Конкистадоры пробивались из окружения несколько дней – поджигали дома на пути, штурмовали баррикады, наводили передвижной мост через проломы в дамбах. Самые жаркие схватки разыгрались в “ночь печали” 30 июня 1520 г. В дождь и туман испанцы форсировали дамбы через озеро. Индейцы атаковали со всех сторон, сновали рядом на лодках, били из воды копьями, топили незваных гостей. При прорыве погибло 600 испанцев и 2 тыс. тлашкаланцев. Стрелки побросали даже аркебузы и арбалеты, было утрачено почти все награбленное золото – свыше 8 тонн.
В обозе шло несколько сотен “походных жен” – дочери дружественных касиков, подаренные рабыни, даже дочери Монтесумы. Но и их бросили на произвол судьбы. Ацтеки перехватили их возле второго разрушенного моста и не щадили, считали уже принадлежностью “теулей”. Часть перебили на месте, остальных принесли в жертву вместе с другими пленными. Спаслись лишь трое: Марина, тлашкаланская принцесса донья Луиза и Мария де Эстрада, единственная испанка (прибывшая с Нарваэсом), участвовавшая в экспедиции. Их ценой собственных жизней отбили из рук врагов тлашкаланские воины.
Остатки отряда Кортеса, 400 испанцев и индейцы, кое-как оторвались от преследования и ушли в Тлашкалу. Но и империя Кулуа уже рушилась, как карточный домик. От нее отпадали подвластные города, принимая сторону конкистадоров. А тех, кто поддержал ацтеков, Кортес приказал клеймить и продавать в рабство – строго по закону, как взбунтовавшихся подданных, прежде присягавших испанскому королю. Добавилась эпидемия оспы, занесенной чернокожим рабом Нарваэса. Она косила людей, а генерал-капитан приноровился играть роль верховного арбитра, назначая касиков на место умерших. Через Вера-Крус он получил подкрепления, пришло задним числом и благословение правительства из Мадрида.
В апреле 1521 г. 800 испанцев и 200 тыс. союзных индейцев, построив на озере Тешкоко 13 бригантин, осадили Мехико. Город оборонялся отчаянно, продержался 4 месяца, но в августе был все-таки взят и разрушен. В следующем году Кортес был назначен губернатором “Новой Испании”. Своих друзей и союзников он честно отблагодарил. Семпоальцы и тлашкаланцы были освобождены от налогов, получили ряд других льгот. Марина некоторое время оставалась при губернаторе, родила от него сына. Дальнейшие следы его подруги и переводчицы теряются.
Маркиз дель Валле де Оаксака Эрнан Кортес продолжал воевать, покорял Гватемалу, Гондурас, Сальвадор, подавлял бунты бывших соратников. Он женился на знатной испанке, несколько раз ездил в метрополию и судился с недоброжелателями, обвинявшими его в злоупотреблениях. В 1547 г. он умер в собственном поместье. Индианки, обеспечившей ему главную победу и прославившей его имя в истории, рядом с ним уже не было. То ли она скончалась раньше, то ли просто отошла в сторону, доживая век самостоятельно. Если она действительно помогала ему ради любви, то, вероятно, была потом разочарована. А если движущей силой ее поступков была месть, своей цели она достигла – одним лишь незаурядным женским умом и хитростью переводчицы разрушила до основания великую и могущественную империю.
Информация