Что ждёт Донбасс, если Украина повторит «хорватский сценарий»?
События на Донбассе для многих стали параллелью с Сербской Краиной, существовавшей в 1991-1995 годах как ответ сербов на хорватский сепаратизм и радикальный национализм. Историки, политологи, политики — все они регулярно видят аналогии в событиях на Балканах и на Донбассе. И если в России все это озвучивается с позиции сравнения двойных стандартов западных стран и властей Хорватии и Украины, то на самой Украине первые лица государства предпочитают призывать использовать опыт режима хорватского президента Франьо Туджмана, известного сербофоба и сторонника крайнего национализма.
Одним из таких первых лиц стал руководитель фракции «Блока Петра Порошенко» в парламенте Украины Юрий Васильевич Луценко, написавший на своей странице в Facebook в сентябре 2014 года: «Примером может служить Хорватия. После взятия югославской армией Вуковара (…) хорваты вынуждены были согласиться на существование Сербской Краины. Три года они не просто терпели, а развивали экономику и армию. А затем за часы танковой атакой смели сепаратистов со своей земли».
Ярчайшее подтверждение двойных стандартов. То есть отделившаяся от Югославии Хорватия — это не сепаратисты, это нормально. А краинские сербы, составлявшие большинство в ряде районов современной Хорватии и не пожелавшие быть людьми второго сорта в управляемой радикальными националистами стране, — это сепаратисты. Что ж, оставим высказывание на совести его автора. Между тем господин Луценко, по-видимому, слабо представляет, чем же сопровождалась «танковая атака» и что принесла жителям Краины.
Наверное, узнав о бомбардировках колонн беженцев, расстрелах инвалидов, сожжении целых населенных пунктов, господин Луценко будет утверждать, что «пiдроздилы» ВСУ не такие, они-то «освободители», а освободители не используют тактику выжженной земли. Однако опыт межнациональных конфликтов как стран бывшей Югославии, так и бывшего СССР, не позволяет надеяться на отсутствие гражданских жертв в случае очередного наступления украинских формирований.
Луценко, другие украинские политики, многочисленные украинские пользователи социальных сетей и блогов призывают использовать хорватский опыт и повторить хорватское наступление августа 1995 года. Рассмотрим подробнее, каким оно было.
В рамках данного текста мы не станем рассматривать военные аспекты хорватских операций. Их детально изучили сербские исследователи Коста Новакович и Милисав Секулич, хорватский военный историк Давор Марьян, российский историк-балканист Елена Гуськова, военный эксперт ЦРУ Дэвид Исби. Нами акцент сделан на военных преступлениях и действиях хорватских войск по отношению к мирному населению.
В первую очередь отметим, что основная часть Сербской Краины была ликвидирована в ходе двух операций, а не одной. Первая операция под названием «Молния» проходила с 1 по 3 мая, когда хорватские войска атаковали сербский эсклав в Западной Славонии (Сербская Краина состояла из трех эсклавов — Книнской Краины, Западной Славонии и Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема). Сербский 18-й корпус, бывший в 5 раз меньше хорватской группировки, не смог защитить Западную Славонию. 18 тысяч гражданских сербов бежали от хорватских войск. Колонны беженцев обстреливались хорватской артиллерией. Несколько раз по ним нанесла удары авиация ВВС Хорватии. Самым кровавым инцидентом стала атака 265-й роты спецназа на колонну беженцев в селе Нови-Варош 2 мая 1995 года. Гражданских сербов расстреливали с дистанции 50 метров, а затем навели удар артиллерии.
Нужно отметить, что в Западной Славонии располагались миротворческие батальоны ООН. Однако они беспрепятственно пропустили наступавшие подразделения ВС Хорватии и спецназа МВД. Уцелевший при обстрелах колонн беженцев гражданский полицейский из сил ООН швед Ханс Андерс Ярвестам позднее вспоминал: «По дороге к Новске видели ужасные сцены, самое маленькое — 50 трупов вдоль пути. Были это и сербские военные, и гражданские. Многие дома были уничтожены».
В октябре 1995 года западные гуманитарные организации насчитали в захваченной хорватами Западной Славонии всего 800 сербов, преимущественно стариков.
Воодушевленные успешной операцией хорватские власти решились атаковать основную часть Сербской Краины. Была проведена мобилизация войск, численность группировки, готовившей наступление составила порядка 150 тысяч человек. Помимо собственно хорватских подразделений, в тыл Сербской Краине должны были ударить 5-й корпус армии боснийских мусульман и формирования боснийских хорватов. В то же время численность сербских войск в основной части Краины составляла только 27 000 бойцов.
Операция «Буря», ставшая самой масштабной военной операцией в Европе после Второй мировой войны, началась рано утром 4 августа и продолжалась до 10 августа. Беженцами стали 230 000 сербов, около 2000 были убиты либо пропали без вести. Как и в ходе «Молнии», колонны беженцев подвергались обстрелам артиллерии и ударам авиации. На дорогах остались сотни сгоревших остовов автомобилей, десятки трупов гражданских.
Как утверждает хорватский историк Давор Марьян, перед началом операции в войсках были распространены положения Женевской конвенции. Однако, как показали дальнейшие события, военнослужащие ВС Хорватии не уделили им должного внимания.
На протяжении всей операции хорватская артиллерия «работала по площадям». Только на столицу Краины Книн было выпущено по разным оценкам от 3000 до 5000 снарядов и ракет. Обстрелам подвергались все более-менее крупные населенные пункты.
Подавляющее большинство населения РСК бежало перед приближением противника. Оставались либо те, кто не мог уехать, либо инвалиды и старики.
По данным Human rights watch, были убиты 150 оставшихся сербов, ещё 110 пропали без вести, хотя хорватские власти во время проведения операции гарантировали безопасность сербам, решившим остаться в своих домах.
Хорватскими солдатами сжигались отдельные дома и целые села. По данным историка Института славяноведения РАН Елены Гуськовой, делалось это с одобрения хорватских властей. Поджоги оставленных сербами домов зафиксировали и наблюдатели из ООН. После операции были практически полностью уничтожены такие населённые пункты как Кистанье, Джеврске, Врбник, Голубич, Биовичино-Село, Отрич и Срб. Посол США в Хорватии Питер Гэлбрейт после операции сообщил, что видел систематическое уничтожение сербских домов и убийство оставшихся гражданских лиц на территориях, которые перешли под контроль хорватской армии.
8 августа, во время боев за город Двор-на-Уни, группа хорватских бойцов зашла в здание местной школы, где находились 9 эвакуируемых пациентов психиатрической больницы из Петриньи и пожилых людей из дома престарелых. На тот момент в школе оставались те, кто не мог передвигаться самостоятельно и за кем не пришел никто из родственников. Хорватских «освободителей» не смутили возраст и состояние здоровья оставшихся в школе людей. Их всех построили в ряд и расстреляли в упор. Свидетелями преступления стали 200 солдат из датского миротворческого батальона, однако, по их воспоминаниям, командование в лице майора Йоргена Колда запретило им какое-либо вмешательство.
25 августа спецназ МВД Хорватии вел зачистку территории в районе хутора Грубори неподалеку от Книна. Из-за многочисленных преступлений со стороны хорватских солдат, имевших место в остальной Краине, миротворцы UNPROFOR предложили оставшимся в Груборах жителям (в основном пожилого возраста) отъезд в Союзную Республику Югославию. Для регистрации на перевоз семеро жителей отправились в соседнее село, а шестеро остались в Груборах. Когда хорватский спецназ вошел в хутор, его бойцы перебили всех оставшихся жителей и сожгли часть домов. Самому молодому из убитых был 41 год. Самой старой жертве было 90 лет.
Серб Илия Бабич (1931 г.р.), давший показания для Международного суда правды, так вспоминал о событиях во время «Бури» и после нее: «После обеда в воскресенье 6 августа я заметил, как хорватская армия идет к нашему селу со стороны Книна и увидел дым и пожар в той стороне… В понедельник 7 августа поутру ко мне пришла Каназир Манда и сказала, что Бабич Ружа и еще кто-то убиты в моем магазине, а тела сожжены. Когда я пришел в центр села, сразу увидел тело Бабич Ружи и тело Станы Сучевич. В своем магазине я увидел сожженные тела, и тогда не знал, сколько было погибших».
По данным Международного Красного креста, в октябре 1995 года не занятых хорватской армией территориях осталось только около 5 тысяч человек.
На основе опыта Краины Донбасс должен сделать несколько выводов:
1. Ни в коем случае не верить "международному сообществу" и не допустить так называемых миротворцев, если только среди них не будет российского военного контингента.
2. Выстроить реально функционирующую вертикаль власти.
3. Не допустить снижения боеготовности ополчения и не позволить распространиться шапкозакидательским настроениям. Вначале сербы тоже победили хорватские формирования. Однако они остановились в военном развитии, а хорваты провели эффективную военную реформу.
4. Рассчитывать только на себя. Дальнейшее планирование должно исходить из объективной оценки собственных возможностей. Строить государственность, рассчитывая только на помощь соседа - тупиковый путь.
Одним из таких первых лиц стал руководитель фракции «Блока Петра Порошенко» в парламенте Украины Юрий Васильевич Луценко, написавший на своей странице в Facebook в сентябре 2014 года: «Примером может служить Хорватия. После взятия югославской армией Вуковара (…) хорваты вынуждены были согласиться на существование Сербской Краины. Три года они не просто терпели, а развивали экономику и армию. А затем за часы танковой атакой смели сепаратистов со своей земли».
Ярчайшее подтверждение двойных стандартов. То есть отделившаяся от Югославии Хорватия — это не сепаратисты, это нормально. А краинские сербы, составлявшие большинство в ряде районов современной Хорватии и не пожелавшие быть людьми второго сорта в управляемой радикальными националистами стране, — это сепаратисты. Что ж, оставим высказывание на совести его автора. Между тем господин Луценко, по-видимому, слабо представляет, чем же сопровождалась «танковая атака» и что принесла жителям Краины.
Наверное, узнав о бомбардировках колонн беженцев, расстрелах инвалидов, сожжении целых населенных пунктов, господин Луценко будет утверждать, что «пiдроздилы» ВСУ не такие, они-то «освободители», а освободители не используют тактику выжженной земли. Однако опыт межнациональных конфликтов как стран бывшей Югославии, так и бывшего СССР, не позволяет надеяться на отсутствие гражданских жертв в случае очередного наступления украинских формирований.
Луценко, другие украинские политики, многочисленные украинские пользователи социальных сетей и блогов призывают использовать хорватский опыт и повторить хорватское наступление августа 1995 года. Рассмотрим подробнее, каким оно было.
В рамках данного текста мы не станем рассматривать военные аспекты хорватских операций. Их детально изучили сербские исследователи Коста Новакович и Милисав Секулич, хорватский военный историк Давор Марьян, российский историк-балканист Елена Гуськова, военный эксперт ЦРУ Дэвид Исби. Нами акцент сделан на военных преступлениях и действиях хорватских войск по отношению к мирному населению.
В первую очередь отметим, что основная часть Сербской Краины была ликвидирована в ходе двух операций, а не одной. Первая операция под названием «Молния» проходила с 1 по 3 мая, когда хорватские войска атаковали сербский эсклав в Западной Славонии (Сербская Краина состояла из трех эсклавов — Книнской Краины, Западной Славонии и Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема). Сербский 18-й корпус, бывший в 5 раз меньше хорватской группировки, не смог защитить Западную Славонию. 18 тысяч гражданских сербов бежали от хорватских войск. Колонны беженцев обстреливались хорватской артиллерией. Несколько раз по ним нанесла удары авиация ВВС Хорватии. Самым кровавым инцидентом стала атака 265-й роты спецназа на колонну беженцев в селе Нови-Варош 2 мая 1995 года. Гражданских сербов расстреливали с дистанции 50 метров, а затем навели удар артиллерии.
Нужно отметить, что в Западной Славонии располагались миротворческие батальоны ООН. Однако они беспрепятственно пропустили наступавшие подразделения ВС Хорватии и спецназа МВД. Уцелевший при обстрелах колонн беженцев гражданский полицейский из сил ООН швед Ханс Андерс Ярвестам позднее вспоминал: «По дороге к Новске видели ужасные сцены, самое маленькое — 50 трупов вдоль пути. Были это и сербские военные, и гражданские. Многие дома были уничтожены».
В октябре 1995 года западные гуманитарные организации насчитали в захваченной хорватами Западной Славонии всего 800 сербов, преимущественно стариков.
Воодушевленные успешной операцией хорватские власти решились атаковать основную часть Сербской Краины. Была проведена мобилизация войск, численность группировки, готовившей наступление составила порядка 150 тысяч человек. Помимо собственно хорватских подразделений, в тыл Сербской Краине должны были ударить 5-й корпус армии боснийских мусульман и формирования боснийских хорватов. В то же время численность сербских войск в основной части Краины составляла только 27 000 бойцов.
Операция «Буря», ставшая самой масштабной военной операцией в Европе после Второй мировой войны, началась рано утром 4 августа и продолжалась до 10 августа. Беженцами стали 230 000 сербов, около 2000 были убиты либо пропали без вести. Как и в ходе «Молнии», колонны беженцев подвергались обстрелам артиллерии и ударам авиации. На дорогах остались сотни сгоревших остовов автомобилей, десятки трупов гражданских.
Как утверждает хорватский историк Давор Марьян, перед началом операции в войсках были распространены положения Женевской конвенции. Однако, как показали дальнейшие события, военнослужащие ВС Хорватии не уделили им должного внимания.
На протяжении всей операции хорватская артиллерия «работала по площадям». Только на столицу Краины Книн было выпущено по разным оценкам от 3000 до 5000 снарядов и ракет. Обстрелам подвергались все более-менее крупные населенные пункты.
Подавляющее большинство населения РСК бежало перед приближением противника. Оставались либо те, кто не мог уехать, либо инвалиды и старики.
По данным Human rights watch, были убиты 150 оставшихся сербов, ещё 110 пропали без вести, хотя хорватские власти во время проведения операции гарантировали безопасность сербам, решившим остаться в своих домах.
Хорватскими солдатами сжигались отдельные дома и целые села. По данным историка Института славяноведения РАН Елены Гуськовой, делалось это с одобрения хорватских властей. Поджоги оставленных сербами домов зафиксировали и наблюдатели из ООН. После операции были практически полностью уничтожены такие населённые пункты как Кистанье, Джеврске, Врбник, Голубич, Биовичино-Село, Отрич и Срб. Посол США в Хорватии Питер Гэлбрейт после операции сообщил, что видел систематическое уничтожение сербских домов и убийство оставшихся гражданских лиц на территориях, которые перешли под контроль хорватской армии.
8 августа, во время боев за город Двор-на-Уни, группа хорватских бойцов зашла в здание местной школы, где находились 9 эвакуируемых пациентов психиатрической больницы из Петриньи и пожилых людей из дома престарелых. На тот момент в школе оставались те, кто не мог передвигаться самостоятельно и за кем не пришел никто из родственников. Хорватских «освободителей» не смутили возраст и состояние здоровья оставшихся в школе людей. Их всех построили в ряд и расстреляли в упор. Свидетелями преступления стали 200 солдат из датского миротворческого батальона, однако, по их воспоминаниям, командование в лице майора Йоргена Колда запретило им какое-либо вмешательство.
25 августа спецназ МВД Хорватии вел зачистку территории в районе хутора Грубори неподалеку от Книна. Из-за многочисленных преступлений со стороны хорватских солдат, имевших место в остальной Краине, миротворцы UNPROFOR предложили оставшимся в Груборах жителям (в основном пожилого возраста) отъезд в Союзную Республику Югославию. Для регистрации на перевоз семеро жителей отправились в соседнее село, а шестеро остались в Груборах. Когда хорватский спецназ вошел в хутор, его бойцы перебили всех оставшихся жителей и сожгли часть домов. Самому молодому из убитых был 41 год. Самой старой жертве было 90 лет.
Серб Илия Бабич (1931 г.р.), давший показания для Международного суда правды, так вспоминал о событиях во время «Бури» и после нее: «После обеда в воскресенье 6 августа я заметил, как хорватская армия идет к нашему селу со стороны Книна и увидел дым и пожар в той стороне… В понедельник 7 августа поутру ко мне пришла Каназир Манда и сказала, что Бабич Ружа и еще кто-то убиты в моем магазине, а тела сожжены. Когда я пришел в центр села, сразу увидел тело Бабич Ружи и тело Станы Сучевич. В своем магазине я увидел сожженные тела, и тогда не знал, сколько было погибших».
По данным Международного Красного креста, в октябре 1995 года не занятых хорватской армией территориях осталось только около 5 тысяч человек.
На основе опыта Краины Донбасс должен сделать несколько выводов:
1. Ни в коем случае не верить "международному сообществу" и не допустить так называемых миротворцев, если только среди них не будет российского военного контингента.
2. Выстроить реально функционирующую вертикаль власти.
3. Не допустить снижения боеготовности ополчения и не позволить распространиться шапкозакидательским настроениям. Вначале сербы тоже победили хорватские формирования. Однако они остановились в военном развитии, а хорваты провели эффективную военную реформу.
4. Рассчитывать только на себя. Дальнейшее планирование должно исходить из объективной оценки собственных возможностей. Строить государственность, рассчитывая только на помощь соседа - тупиковый путь.
Информация