В защиту норманизма
Норманизм (иначе норманнская теория происхождения русского государства) возник в первой половине 18-го века, на заре существования российской исторической науки. Опираясь на известие древнейшей киевской летописи «Повесть временных лет» о «призвании варягов», а также подтверждающие его свидетельства других исторических источников, основатели норманизма объясняли возникновение Древней Руси деятельностью пришлых скандинавов-варягов, под которыми, как правило, подразумевались шведы. Впрочем, за истекшие с тех пор почти 300 лет данная теория сильно разрослась и разветвилась, образовав множество вполне самостоятельных версий, объединённых общей идеей о значительном влиянии норманнов на процесс образования древнерусского государства. Столь же многочисленными являются сегодня и прямо противоположные им антинорманистские теории. Все они подчёркивают ничтожность роли норманнов в становлении Руси и исключительно местные корни этого государства.
Ещё относительно недавно, в советские годы, ярлык «норманист» был равносилен обвинению чуть ли не в предательстве государственных интересов страны и использовался как ругательное слово в отечественной исторической науке. Но так было далеко не всегда. В дореволюционной историографии именно точка зрения норманистов считалась научно обоснованной, а их противники (антинорманисты) обитали где-то на задворках официально признанной концепции истории государства Российского. Но и советская историческая наука до начала 30-х годов не отрицала правоты норманнской теории. Её сторонником, в частности, являлся первый крупный историк-марксист Михаил Покровский.
Всё изменилось после неожиданно серьёзных успехов на политической арене Германии гитлеровского фашизма с его идеей расового превосходства германской нации над славянскими народами. Норманская теория происхождения русского государства после некоторой правки в духе нацистской теории вполне подходила для оправдания такой идеологии и обоснования необходимости немецкой колонизации славяно-русских земель. Соответственно акции норманизма в исторической науке СССР под давлением широко развёрнутой антифашистской пропаганды круто пошли вниз. К началу ВОВ идея антинорманизма среди отечественных историков уже полностью господствовала.
Тем не менее, вскоре после смерти Сталина, особенно с начала 60-х годов, на волне борьбы с догматизмом норманнская теория опять начала приобретать своих сторонников, хотя число их оставалось очень невелико. Исповедовать эту идею было всё ещё не вполне безопасно. Только слом государственно-партийного механизма управления исторической наукой на последнем этапе перестройки обеспечил дальнейшее возрождение и развитие данной концепции в нашей стране. Сегодня её сторонниками являются многие российские историки и археологи, как правило из тех, кто лично участвовал в раскопках древнейших русских протогородов (Ладога, Тимерево, Гнездово и т.п.) или исследовал их результаты.
Однако утвердившееся в советские времена негативное восприятие норманизма и норманистов преобладает в общественном сознании и современной России. В целом все аргументы против данной теории сводятся к трём основным пунктам:
1. Это унизительно для русских, т.к. ставит под сомнение их способность самостоятельно создать государственный строй.
2. Это непатриотично, поскольку ставит под сомнение самостоятельность русского государства, объясняя сам факт его возникновения делом рук Запада.
3. Это ненаучно, т.к. государственный строй не может быть привнесён извне, и его появление всегда обусловлено определённым уровнем экономического и социального развития той территории, на которой это происходит. Норманы же не могли создать новый политический строй, поскольку сами находились на той же стадии общественного развития, что и славяне.
Посмотрим, насколько соответствуют истине такие утверждения.
Первое из них, как нетрудно догадаться, явно противоречит логике, поскольку русского народа в момент создания государства Русь ещё не существовало. Даже древнерусская народность сложилась позже, уже в рамках древнерусского государства, из конгломерата множества вошедших в него славянских и неславянских племён. Собственно русская же народность (великорусская) формировалась около пяти веков путём постепенного слияния разных этнических групп славян (ильменских словен, кривичей и вятичей), финнов (чудь, меря, мурома) и потомков норманнов.
Что же касается участия в создании русского государства так называемого Запада, то в то время его представляли лишь осколки бывшей франкской империи Карла Великого (на основе которых позже возникнут Германия, Франция и Италия), а также, частично, Англия. Только они являлись тогда в Западной Европе христианскими государствами и в духовном отношении подчинялись римскому папе. Мир Северной Европы (норманны и полабские славяне) во 2-й половине 9-го века всё ещё исповедовал языческую религию и находился в острейшем противостоянии с формирующимся Западом, как особой, католической тогда по своему духу, цивилизацией.
Известный по европейским средневековым письменным источникам Рерик Ютландский, которого большинство современных исследователей истории Древней Руси ассоциируют с летописным Рюриком, действительно имел опыт государственного управления на основе вассалитета некоторыми довольно значительными по европейским меркам территориями на севере восточно-франкского королевства. Однако при этом он являлся одним из нормандских (датских) конунгов (правда в изгнании) и не раз во главе своих отрядов участвовал в крупных походах викингов далеко вглубь владений и западных и восточных франкских королей (принимал участие даже в осаде Парижа). Большинство его людей, да и, по-видимому, он сам, были язычниками и, следовательно, не могли считать себя частью западного мира. Кроме того, Рюрик по матери был славянином-ободритом и одно время даже исполнял функции ободритского князя.
Был ли уровень социально-экономического развития ильменских словен, кривичей и финских чуди и веси к моменту прихода Рюрика достаточным для самостоятельного создания государства? Конечно нет. Ему необходима такая степень хозяйственного развития страны, которая обеспечивает создание прибавочного продукта, достаточного для безбедного существования правящего класса и содержания всех государственных институтов. Основным источником прибавочного продукта всех ранних государств являлось сельское хозяйство и в первую очередь земледелие. Между тем, в Ладожско-Ильменском и Чудском приозёрье условий для накопления значительного прибавочного продукта в земледелии было слишком мало.
Даже в период развитого средневековья Новгородской республике никогда не хватало собственного хлеба и его приходилось дополнительно завозить извне. И этому есть вполне естественное объяснение: северо-запад России отличается от примыкающих к нему с юга и запада территорий значительно более суровым климатом. Минимальная температура в Новгороде (- 27 градусов) на 3 градуса ниже, чем в Киеве и на 10 — чем в расположенной на 700-800 км западнее столице Швеции г. Стокгольме. Соответственно, Приладожье и Приильменье в основном относятся к зоне тайги, граница которой проходит как раз по южным и западным пределам расселения ильменских словен. Почвы здесь бедны гумусом и потому малоплодородны.
Единственным государствообразующим экономическим фактором на этой территории могла быть посредническая торговля между Западом и Востоком, но она довольно рано, уже через несколько десятилетий после её появления (то есть примерно в конце первой половины 9-го века), оказалась почти полностью под контролем норманнов. Это и предопределило так называемый норманнский период нашей начальной истории (вторая половина 9 — третья четверть 10 века). В то время норманны действительно оказывали очень существенное (хотя и не абсолютное) влияние на развитие государственного строя Древней Руси, её внешнюю и внутреннюю политику. Это был первый этап формирования древнерусской народности (осознание народного единства), с завершением которого роль пришельцев норманнов в государственном управлении быстро сошла на нет. С этого момента они стали на Руси просто варягами, то есть наёмными воинами на службе русских князей.
Превосходили ли норманны по уровню своего общественного развития к моменту создания древнерусского государства жившие на его северо-западе славянские племена? В целом, видимо, нет. Стадия развития общества у них была одна — военная демократия. Однако благодаря лучшим природно-климатическим условиям проживания, большей плотности населения и непосредственным пограничным контактам с уже сложившимися западноевропейскими феодальными государствами норманны в экономическом и политическом отношении чуть дальше продвинулись по пути перехода к государственному строю. Этот процесс особенно ускорился с начала 9 века, когда началась эпоха викингов в Северной Европе.
Превращаясь в профессиональных воинов и часто полностью разрывая свои связи с вскормившей их родовой общиной, многие викинги становились готовым материалом для строительства новой надплеменной структуры управления — раннефеодального государства, причём не только у себя на родине, но и на иноэтничных территориях. Норманнами были созданы, в частности, герцогство Нормандия на севере Франции в 9 веке и королевство Обеих Сицилий на юге Италии в 11 веке. Долгое время они владели Ирландией и немного Англией, а сам создатель русского государства Рюрик, опираясь на свою дружину, правил одновременно северной областью восточно-франкского королевства Фрисландией.
Подведём итог. Значительное участие норманнов в начальной стадии формирования Древнерусской государственности ни в коей мере не может унизить ни русских, как нации, ни самого русского государства. Не Запад создал Древнюю Русь, а интересы проходящей через её территорию по Волжскому и Днепровскому путям международной торговли между западной Европой с одной стороны, и Византией и мусульманским Востоком — с другой. С самого своего возникновения русское государство стало мостом между Западом и Востоком, не принадлежа полностью ни тому, ни другому. Только в самом начале ключи от этого моста находились в руках его первостроителей — норманнов. Очень скоро хозяином нового государства стал сложившийся в его рамках древнерусский народ (в лице его верхушки — русских князей), а сама Русь постепенно превратилась в самостоятельную цивилизацию, равноправно строящую свои отношения и с Западом и с Востоком.
Ещё относительно недавно, в советские годы, ярлык «норманист» был равносилен обвинению чуть ли не в предательстве государственных интересов страны и использовался как ругательное слово в отечественной исторической науке. Но так было далеко не всегда. В дореволюционной историографии именно точка зрения норманистов считалась научно обоснованной, а их противники (антинорманисты) обитали где-то на задворках официально признанной концепции истории государства Российского. Но и советская историческая наука до начала 30-х годов не отрицала правоты норманнской теории. Её сторонником, в частности, являлся первый крупный историк-марксист Михаил Покровский.
Всё изменилось после неожиданно серьёзных успехов на политической арене Германии гитлеровского фашизма с его идеей расового превосходства германской нации над славянскими народами. Норманская теория происхождения русского государства после некоторой правки в духе нацистской теории вполне подходила для оправдания такой идеологии и обоснования необходимости немецкой колонизации славяно-русских земель. Соответственно акции норманизма в исторической науке СССР под давлением широко развёрнутой антифашистской пропаганды круто пошли вниз. К началу ВОВ идея антинорманизма среди отечественных историков уже полностью господствовала.
Тем не менее, вскоре после смерти Сталина, особенно с начала 60-х годов, на волне борьбы с догматизмом норманнская теория опять начала приобретать своих сторонников, хотя число их оставалось очень невелико. Исповедовать эту идею было всё ещё не вполне безопасно. Только слом государственно-партийного механизма управления исторической наукой на последнем этапе перестройки обеспечил дальнейшее возрождение и развитие данной концепции в нашей стране. Сегодня её сторонниками являются многие российские историки и археологи, как правило из тех, кто лично участвовал в раскопках древнейших русских протогородов (Ладога, Тимерево, Гнездово и т.п.) или исследовал их результаты.
Однако утвердившееся в советские времена негативное восприятие норманизма и норманистов преобладает в общественном сознании и современной России. В целом все аргументы против данной теории сводятся к трём основным пунктам:
1. Это унизительно для русских, т.к. ставит под сомнение их способность самостоятельно создать государственный строй.
2. Это непатриотично, поскольку ставит под сомнение самостоятельность русского государства, объясняя сам факт его возникновения делом рук Запада.
3. Это ненаучно, т.к. государственный строй не может быть привнесён извне, и его появление всегда обусловлено определённым уровнем экономического и социального развития той территории, на которой это происходит. Норманы же не могли создать новый политический строй, поскольку сами находились на той же стадии общественного развития, что и славяне.
Посмотрим, насколько соответствуют истине такие утверждения.
Первое из них, как нетрудно догадаться, явно противоречит логике, поскольку русского народа в момент создания государства Русь ещё не существовало. Даже древнерусская народность сложилась позже, уже в рамках древнерусского государства, из конгломерата множества вошедших в него славянских и неславянских племён. Собственно русская же народность (великорусская) формировалась около пяти веков путём постепенного слияния разных этнических групп славян (ильменских словен, кривичей и вятичей), финнов (чудь, меря, мурома) и потомков норманнов.
Что же касается участия в создании русского государства так называемого Запада, то в то время его представляли лишь осколки бывшей франкской империи Карла Великого (на основе которых позже возникнут Германия, Франция и Италия), а также, частично, Англия. Только они являлись тогда в Западной Европе христианскими государствами и в духовном отношении подчинялись римскому папе. Мир Северной Европы (норманны и полабские славяне) во 2-й половине 9-го века всё ещё исповедовал языческую религию и находился в острейшем противостоянии с формирующимся Западом, как особой, католической тогда по своему духу, цивилизацией.
Известный по европейским средневековым письменным источникам Рерик Ютландский, которого большинство современных исследователей истории Древней Руси ассоциируют с летописным Рюриком, действительно имел опыт государственного управления на основе вассалитета некоторыми довольно значительными по европейским меркам территориями на севере восточно-франкского королевства. Однако при этом он являлся одним из нормандских (датских) конунгов (правда в изгнании) и не раз во главе своих отрядов участвовал в крупных походах викингов далеко вглубь владений и западных и восточных франкских королей (принимал участие даже в осаде Парижа). Большинство его людей, да и, по-видимому, он сам, были язычниками и, следовательно, не могли считать себя частью западного мира. Кроме того, Рюрик по матери был славянином-ободритом и одно время даже исполнял функции ободритского князя.
Был ли уровень социально-экономического развития ильменских словен, кривичей и финских чуди и веси к моменту прихода Рюрика достаточным для самостоятельного создания государства? Конечно нет. Ему необходима такая степень хозяйственного развития страны, которая обеспечивает создание прибавочного продукта, достаточного для безбедного существования правящего класса и содержания всех государственных институтов. Основным источником прибавочного продукта всех ранних государств являлось сельское хозяйство и в первую очередь земледелие. Между тем, в Ладожско-Ильменском и Чудском приозёрье условий для накопления значительного прибавочного продукта в земледелии было слишком мало.
Даже в период развитого средневековья Новгородской республике никогда не хватало собственного хлеба и его приходилось дополнительно завозить извне. И этому есть вполне естественное объяснение: северо-запад России отличается от примыкающих к нему с юга и запада территорий значительно более суровым климатом. Минимальная температура в Новгороде (- 27 градусов) на 3 градуса ниже, чем в Киеве и на 10 — чем в расположенной на 700-800 км западнее столице Швеции г. Стокгольме. Соответственно, Приладожье и Приильменье в основном относятся к зоне тайги, граница которой проходит как раз по южным и западным пределам расселения ильменских словен. Почвы здесь бедны гумусом и потому малоплодородны.
Единственным государствообразующим экономическим фактором на этой территории могла быть посредническая торговля между Западом и Востоком, но она довольно рано, уже через несколько десятилетий после её появления (то есть примерно в конце первой половины 9-го века), оказалась почти полностью под контролем норманнов. Это и предопределило так называемый норманнский период нашей начальной истории (вторая половина 9 — третья четверть 10 века). В то время норманны действительно оказывали очень существенное (хотя и не абсолютное) влияние на развитие государственного строя Древней Руси, её внешнюю и внутреннюю политику. Это был первый этап формирования древнерусской народности (осознание народного единства), с завершением которого роль пришельцев норманнов в государственном управлении быстро сошла на нет. С этого момента они стали на Руси просто варягами, то есть наёмными воинами на службе русских князей.
Превосходили ли норманны по уровню своего общественного развития к моменту создания древнерусского государства жившие на его северо-западе славянские племена? В целом, видимо, нет. Стадия развития общества у них была одна — военная демократия. Однако благодаря лучшим природно-климатическим условиям проживания, большей плотности населения и непосредственным пограничным контактам с уже сложившимися западноевропейскими феодальными государствами норманны в экономическом и политическом отношении чуть дальше продвинулись по пути перехода к государственному строю. Этот процесс особенно ускорился с начала 9 века, когда началась эпоха викингов в Северной Европе.
Превращаясь в профессиональных воинов и часто полностью разрывая свои связи с вскормившей их родовой общиной, многие викинги становились готовым материалом для строительства новой надплеменной структуры управления — раннефеодального государства, причём не только у себя на родине, но и на иноэтничных территориях. Норманнами были созданы, в частности, герцогство Нормандия на севере Франции в 9 веке и королевство Обеих Сицилий на юге Италии в 11 веке. Долгое время они владели Ирландией и немного Англией, а сам создатель русского государства Рюрик, опираясь на свою дружину, правил одновременно северной областью восточно-франкского королевства Фрисландией.
Подведём итог. Значительное участие норманнов в начальной стадии формирования Древнерусской государственности ни в коей мере не может унизить ни русских, как нации, ни самого русского государства. Не Запад создал Древнюю Русь, а интересы проходящей через её территорию по Волжскому и Днепровскому путям международной торговли между западной Европой с одной стороны, и Византией и мусульманским Востоком — с другой. С самого своего возникновения русское государство стало мостом между Западом и Востоком, не принадлежа полностью ни тому, ни другому. Только в самом начале ключи от этого моста находились в руках его первостроителей — норманнов. Очень скоро хозяином нового государства стал сложившийся в его рамках древнерусский народ (в лице его верхушки — русских князей), а сама Русь постепенно превратилась в самостоятельную цивилизацию, равноправно строящую свои отношения и с Западом и с Востоком.
Информация