Последний этаж замка в Осаке...
«Зимняя кампания»
После публикации материала о битве при Сэкигахаре и современном состоянии замка в Осаке многим хотелось узнать, а чем там вообще кончилось дело? Ну да, через три года после битвы Токугава Иэясу стал сёгуном, то есть получил высший пост в государстве после императора, который был вакантным с тех самых пор, как полководец Ода Набунага за тридцать лет до всех этих событий покончил с сёгунатом Асикага Ёсиаки. Кобаякава Хидэаки, главный японский предатель в истории, тоже получил все, что хотел, но спустя два года непонятно почему (а может быть и как раз понятно?!) сошел с ума и… умер.
Исида Мицунари, предводителю «западных», перепилили шею бамбуковой пилой, но Тоётоми Хидэёри, сын Хидэёси, все еще продолжал считаться наследником своего отца, а его семья оставалась в Японии самой богатой и очень влиятельной. Более того, многие князья считали, что новый сегунат не более, чем временное явление. К тому же, на стороне Хидэёри была его молодость, а против Токугава — его старость. Правда, у Иэясу были сыновья и, прежде всего, старший сын Хидетада. Ему он мог оставить титул сёгуна. Но Хидэёри в таком случае становился квампаку — канцлером, и ситуация противостояния «запада» и «востока» могла повториться опять! И уж если кто и понимал это лучше других, так это был сам Токугава Иэясу. Понимал, но не старался форсировать события. Другой, получив власть, тут же занялся бы набиваем карманов, казнил врагов и миловал друзей, и это было бы всем понятно. Вот только именно Иэясу был не таков!
«Неторопливость есть свойство дьявола», — говорит старая испанская пословица, и следует заметить, что Иэясу более всех остальных умел «торопиться медленно». А начал он с того, что постарался усыпить бдительность Тоётоми, для чего женил Хидэёри — человека, которого ненавидел и мечтал уничтожить, — на своей собственной внучке и через это с ним породнился! После этого он решил его разорить и сделал это весьма оригинальным способом: предложив каждому дайме построить себе по новому замку! Купились на это все, в том числе и Тоётоми, но, даже полностью перестроив замок в Осаке, их клан от этого беднее не стал, хотя другие дайме в этой гонке тщеславия разорились практически дочиста…
Потом Иэясу вспомнил, что в 1588 году Хидеёси ввел закон об «охоте за мечами», по которому оружие у простолюдинов отбиралось, и все оно было переплавлено в металл, из которого сделали гвозди и болты для огромной статуи Будды. Вот Иэясу и предложил Тоётоми ее закончить в память об отце, тем более, что незаконченная статуя в 1596 году была уничтожена землетрясением. Все знали, что Хидэёси до самой смерти думал о том, как бы ее восстановить. И Хидеёри, и его мать Ёдогими, с которой он советовался обо всех делах, решили, что им, безусловно, так и следует поступить, что это «хорошая мысль» — умиротворить таким образом дух их отца и мужа. Но когда в 1602 году ее восстановили до уровня шеи, непонятно как загорелись строительные леса и статуя опять погибла. Правда, в 1608 году работу начали вновь, но участвовало в ней 100 000 человек, и можно себе представить, сколько денег требовала одна их кормежка, не говоря о стоимости материалов. Казне Хидеёри был нанесен огромный урон!
В 1611 году Иэясу решил встретиться с Хидэёри в замке Фусими лично. Встретился и увидел, что мальчик вырос, стал мужчиной и вполне способен властвовать. Разговаривая с ним, Иэясу улыбался. Но эта улыбка ничего хорошего Хидэёри не предвещала!
А затем началось то, ради чего все это и затевалось, но повод, как и всегда, был самый пустяковый: в 1614 году Иэясу решил, что на огромном колоколе, который отлили для храма таинственно погибшей статуи Будды и который весил 72 тонны, в сделанной на нем надписи содержится проклятие ему — Иэясу! На самом деле фраза там, в общем-то, была совершенно невинного содержания: «Да будет государство мирным и процветающим». Но иероглифы иэ и ясу были написаны на китайском языке, и вышло так, что имя Токугава Иэясу в ней получилось разорванным на две части, а это, мол, для его носителя сулит страшную беду! Придрались и к другой фразе о Солнце и Луне, построенной так, что получалось, что Хидэёри в Осаке выше Иэясу в Эдо. Откуда-то вдруг возникли слухи, что Хидэёри начал собирать ронинов, так что все это говорило вроде бы о том, что он хочет войны и призывает проклятье на голову Иэясу.
Хидэёри, как и все простоватые люди, сначала не придавал этому никакого значения, так что не стал даже покупать предложенный ему голландцами порох, который моментально был куплен Иэясу. Затем он приобрел четыре 18-фунтовых английских орудия и 5-фунтовую пушку, а потом между июнем и октябрем цена на английский порох в Японии возросла на целых 60%, а цена низкосортного японского пороха в четыре раза превысила цену английского пороха, которую давали в марте!
Только теперь Хидэёри решил обратиться к великим дайме с просьбой о помощи, однако они настолько привыкли подчиняться сегунату Иэясу, что ему никто не ответил. Правда, среди тех, кто участвовал в битве при Сэкигахара, было немало недовольных, кого наказали конфискацией земель, и они затаили злобу на клан Токугава. Это были, например, Оно Харунага и его брат Харафуса, Кимура Сигэнари, брат Ода Набунага — Ода Юраку, Тосокабэ Морисигэ и Санада Юкимура. Именно из-за него сын Токугава Хидетада опоздал к месту битвы при Сэкигахара, и его отец побранил его за опоздание. Он был талантливым военачальником, и Хидэёри сделал его главнокомандующим над всеми верными ему войсками.
Среди защитников замка в Осаке было очень много христиан, и это придало войне против Токугава характер своего рода «войны за веру». Но почему так — понятно: все знали, что Хидетада ненавидит христиан и только того и ждет, чтобы применить законы об изгнании христиан из Японии, принятые еще отцом Хидэёри!
Ну а о замке в Осаке можно сказать, что он являлся одной из мощных крепостей, если не самой мощной, в средневековой Японии. Море тогда было намного ближе к замку, чем в настоящее время, и полукольцом охватывало его с запада. Тэмма, Ёдо и Ямато — протекавшие там реки — превращали земли вокруг замка в настоящую сеть островков, а между ними только и были что рисовые поля, залитые водой. Вокруг замка было два рва и две стены в 40 метров высотой! Они сохранились и сегодня, а вот цитадель восстановили уже после Второй мировой войны.
Главная особенность японских замков заключалась в том, что их было невозможно разрушить артиллерийским огнем. Ведь стены складывались из огромных камней, уложенных с наклоном, чтобы они могли выдержать любое землетрясение. Стрелять по ним было все равно, что палить в горные склоны. Но залезть на подобную стену было нетрудно, так как щели между камнями давали хорошую опору как рукам, так и ногам!
Предвидя, что замок потребуется оборонять, Хидэёри укрепил его еще двумя дополнительными рвами шириной 80 метров и глубиной 12, которые залили водой на глубину 4-8 метров! За рвами выстроили стену в 3 метра высотой с крышей, помостами и амбразурами для лучников и аркебузиров. У главных замковых ворот Хатомэ Санада Юкимура построил бастион, который назвали бастионом Санада, тоже со рвом, но сухим, и вдобавок с тремя рядами частокола: один ряд был перед рвом, один — позади и еще один ряд — уже на дне рва! У защищавших замок самураев была неплохая артиллерия, купленная у голландцев, а еще на стенах через каждые сто метров располагались огнеметные баллисты. Общая численность гарнизона достигала 90 000 человек.
И вот 2 ноября 1614 года Иэясу приказал Хидэтада собрать войска, находившиеся вокруг замка в Эдо, и этот же приказ был передан и всем находившимся там дайме. Пятый сын Токугава Ёсинао ожидал отца с 15 000 солдат у нового замка в Нагое. Хидэдата имел 50 000 человек, Датэ Масамунэ — 10 000, Усэсуги Кагэкацу — 5000 и Сатакэ — 1500. Уже вскоре Восточная армия в 180 000 человек, то есть вдвое больше, чем гарнизон в Осаке, была готова двинуться на штурм замка Осаки.
Многие считают, что войска самураев, будучи рыцарскими в своей основе, были похожи на рыцарские войска в Европе. Но это не так. До нас дошли приказы Иэясу Токугава, изданные им в 1590 году, и вряд что-либо изменилось в 1615-ом...
В них под страхом наказания запрещалось отправляться в разведку без приказа, без приказа вырываться вперед даже ради совершения подвига, причем наказанию должен был подвергнуться не только сам виновник, но и его семья! Тот, кто оказывался в чужом отряде на марше и не имел на то уважительной причины, должен был лишаться коня и оружия. Конец приказа был таким: «Дa будут все боги Японии, большие и малые, наблюдать за нами! Да поразят они без жалости всякого, кто нарушит эти приказы! Да будет так. Иэясу». То есть дисциплина у него было прямо-таки железная, никаких вольностей не дозволявшая!
Войска окружили замок, и 3 января 1615 года перед рассветом начался его штурм с южной стороны. Вскоре самураи Маэда Тосицунэ вышли к бастиону Санада, стали взбираться на стену, но оборонявшиеся отбили их ружейным огнем. «Красные демоны» под командованием Ии Наотака на стену все же взобрались. Но когда они направились внутрь, их встретил такой жестокий огонь, что они отошли, понеся огромные потери.
Неудача не обескуражила Иэясу. Он тут же отдал приказ окружить замок валом, поставить на него частокол и начать планомерную осаду. Затем его целых три дня день и ночь бомбардировали из орудий, пока саперы копали подкопы. По не замерзавшей реке Ёдо плавал корабль с бронированным казематом, из которого тоже вели огонь по замку, но положительных результатов это не дало. Ну а блокада была просто бессмысленной, так как в амбарах замка находилось 200 000 коку риса, и это была лишь часть, полученная перед осадой! Так что чисто теоретически Хидэёри мот сидеть в осаде нескольких лет, а тем временем большинство союзников Токугава от него бы отпали. И продержись Хидэёри подольше, клан Токугава вполне мог бы потерпеть поражение из-за массового дезертирства, связанного с тяжелыми условиями зимней осады.
Сам Иэясу хорошо это понимал и после неудачных атак решил подкупить Санада Юкимура. Но и подкуп ему не удался. Более того, Санада рассказал об этом, как о свидетельстве слабости Иэясу — мол, силы того на исходе! Тогда Иэясу решил воздействовать на мать Хидэёри. К ней была в качестве парламентера послана дама по имени Ата Цубонэ, которая должна была убедить ее начать мирные переговоры. А чтобы Ёдогими стала более покладистой, пушкарям Токугава было приказано обстреливать ее женские покои, и надо же было такому случиться, что одно ядро угодило в ее комнату для проведения чайной церемонии и убило там двух ее служанок. А через пару дней эти же пушкари попали в святилище, устроенное в память о Хидеёси, где как раз в это время молился Хидэёри, да так, что чуть было не снесли ему своим ядром голову!
Соратники убеждали Хидэёри, что Иэясу верить никак нельзя, поскольку он однажды вел уже такие переговоры о сдаче одного из нескольких храмов, что защищали воинствующие монахи, и на них было решено, что храмам следует возвратить их изначальный вид. И что же сделал Токугава вместо того, чтобы попросту снять осаду? Он их сжег, мотивировав это тем, что «изначальный вид» подразумевает отсутствие всяких храмов. Так что что-нибудь подобное он может вполне сделать и на этот раз…
В итоге Хидэёри послушался своей матери и тех, кто выступал «за мир». Предложения Иэясу обсудили, приняли и подписали. При этом сам он поставил на них подпись кровью из пальца. Всем ронинам давалось полное прощение, а Хидэёри получил свободу выбора места проживания в обмен на данную им клятву не восставать против Иэясу. Одним из условий, которое упоминалось три раза, была засыпка внешнего, самого глубокого рва, вроде бы как ставшего ненужным. Но, хотя Иэясу об этом говорил, в итоговый вариант текста договора этот пункт включен почему-то не был, хотя в Осаке его и признавали.
Интересно, что по общему признанию особых подвигов самураи Иэясу в этой кампании не совершали. Отважно дрались как раз ронины Хидэёси, а сражавшиеся на стороне сёгуна просто исполняли свой долг солдат регулярной армии.
Впрочем, известны и исключения. Например, Иэясу служил самурай Фурута Сигэнари, известный мастер чайной церемонии, отличавшийся своей храбростью. Обходя частокол вокруг замка, он увидел изящный ствол бамбука, решил сделать из него изящную чайную ложку и начал его срезать. Пока он этим занимался, стрелок из замка прицелился и попал ему в назатыльник шлема, но Фурута даже внимания на это не обратил! Он только вытащил из под своих доспехов пурпурный плеток и отер им кровь со щеки, как если это была простая царапина!
Ну а на следующий же день после того, как 22 января 1615 года был подписан мирный договор, Иэясу распустил свою армию. Вот только распущена была лишь часть его войск и то до ближайшего порта, а основная масса стала засыпать внешний ров и разрушать укрепления передовой линии. И сделано все это было за одну неделю, так что можно себе представить, сколько там работало солдат, а затем они стали засыпать и второй ров. Соратники Хидэёри выразили им свой протест, но командир занимавшихся этим делом солдат ответил, что офицеры просто «неправильно» поняли его приказы! Ёдогими пожаловалась самому Иэясу, но пока жалобщики ездили к нему в ставку, солдаты сёгуната, работавшие непрерывно, засыпали уже и второй ров. А о том, чтобы копать его вновь, в договоре ничего не говорилось! Вот так всего за 26 дней замок лишился уже и второго рва, причем без стрельбы и кровопролития. Теперь все укрепления замка Осака состояли из одного рва и одной — всего одной! — стены.
«Летняя кампания»
И вот тогда-то Иэясу вновь оказался под его стенами всего лишь через три месяца! Предлог нашли в слухах о том, что ронины Осака возвратились назад и хотят напасть на столицу. А Хидэёри действительно привлек под свои знамена намного больше ронинов, чем полгода назад, и теперь численность его войск достигла 120 тысяч — на целых 60 тысяч больше, чем зимой. И опять среди них было много христиан! Шесть больших знамен на стене замка, например, украшало изображение креста, а еще внутри находилось сразу несколько иностранных священников. Правда, и Токугава удалось мобилизовать почти четверть миллиона человек!
Правда, единого мнения о численности войск возле замка Осака среди историков нет до сих пор. Известный английский японист Стивен Тернбулл как раз и называет эту цифру, но японский историк Мицуо Курэ дает цифры 120 тысяч у Иэясу, и 55 — у Хидэёри. Главное, что больше солдат было у Токугава, только и всего.
Первый удар нанес гарнизон замка Осака. 28 мая Оно Харифуа отправил 2000 солдат в провинцию Ямато, рассчитывая разбить отряды Токугава, шедшие к замку, по частям. Но численное превосходство противника не позволило ему этого сделать.
Зато людям Хидэёри часть внешнего рва удалось раскопать опять, так что это была хоть какая-то преграда. 2 июня 1615 года в замке состоялся военный совет, на котором войска Токугава было решено встретить в открытом поле и там дать ему решающее сражение. Именно этой битве, которую называют еще и сражением при Тэннодзи, поскольку так называлось поле, где оно состоялось, и было суждено стать последним сражением такого большого количества самураев. По плану, который разработал Санада, Оно и другие военачальники из замка, следовало атаковать Токугава по всему фронту, затем Акаси Морисигэ должен был обойти его с фланга и ударить с тыла. Тем временем Хидэёси должен был нанести завершающий удар в центре. Утром 3 июня войска «западных» вышли из замка на равнину, где силы Токугава стояли на ней от реки Хирано и до морского берега.
На этот раз Иэясу выступал под белым флагом безо всяких эмблем, а главнокомандующим был его старший сын Хидэтада.
Тумана, как при Сэкигахаре, не было, a был ясный летний день. Дым от горящих фитилей аркебуз вился к небу, а враждующие стороны все никак не могли решиться начать бой. Но тут ронины Мори Кацунага, стоявшие ближе всех к противнику, начали в него стрелять. Санада не хотел, чтобы они спешили, и приказал огонь прекратить, но они вместо этого удвоили свои усилия, словно совсем не поняли приказ. Мори обсудил положение с Санада и они решили, что раз уж битва началась, то пусть продолжается, и что следует воспользоваться боевым задором своих людей, чтобы начать атаку по всему фронту. Вскоре войска Мори прорвали передовые линии армии Токугава, а Санада повел свои войска против рекрутов провинции Этидзэн и добился полного успеха. Отчасти ему помогло то, что на левом фланге Токугава появились шедшие к нему на помощь самураи Асано Нагаакира. Они были союзниками, но их появление многим показалось похожим на предательство Кобаякава, которое все помнили, и крики «Предательство! Предательство!» послышались здесь вновь, как и при Сэкигахара!
Началась бестолковая рукопашная схватка, больше похожая на свалку, и было непонятно, кто же в ней побеждает. Иэясу Токугава собственным примером решил ободрить своих солдат и полез сражаться, словно простой самурай. Считается, что в тот раз он был ранен копьем, прошедшим рядом с почкой. То, что так поступил столь терпеливый и хладнокровный человек, лучше всего говорит о серьезности ситуация, которая и в самом деле была критической.
Но положение спас его молодой военачальник Хонда Тодатомо, который тоже был ранен копьем, но сумел ободрить своих воинов и вместе с самураями из провинции Этидзэн понемногу оттеснил Санада. Сам Санада в бою был настолько измотан, что не мог сражаться и сел отдохнуть на походном табурете. Здесь его увидел самурай «восточных» по имени Нисио Нидзэмон и вызвал на поединок. Но Санада так устал, что не смог его принять. Все, что было в его силах, это представиться и снять с головы шлем, после чего Нисио тут же ее отрубил!
Весть о смерти Санада разлетелась среди войск «западных» и они начали понемногу отступать. Теперь уже Восточная армия стала продвигаться вперед: отряды Ии Таотака и Маэда Тосицукэ, а на левом фланге — надежный Датэ Масамунэ.
Хидэёри было послано письмо выступить немедленно, но он его не получил и появился у ворот замка, когда уже было слишком поздно: превосходящие силы «востока» оттеснили гарнизон Осака к самым ее стенам!
Вновь последовала ожесточенная схватка у стен крепости, и части «восточных» хлынули внутрь, а гражданский персонал и прислуга замка в страхе разбежались кто куда. Хидэёри заперся в цитадели, но ее начали обстреливать из пушек, да еще там начался пожар, устроенный, как сообщает Стивен Тернбулл, поваром Хидэёри. Последняя надежда покинула Хидэёри, и к утру и он, и его мать, а также многие из приближенных покончили с собой, совершив сэппуку, а сам замок сгорел до основания. Сына Хидэёри, которому было всего восемь лет, также обезглавили, так как он являлся последним из Тоетоми, и пощадить его Токугава просто не имел права перед своими детьми. Затем были казнены все ронины (!), сражавшиеся на стороне его отца, а их головы надели на колья и выставили вдоль дороги от Киото до Фусими, что более чем наглядно показало всем недовольным силу сёгуната.
Вдова самого Хидэёси обрила голову, стала монахиней и ушла в монастырь.
Таким образом, дожив до семидесяти четырех лет, приняв участие в бесчисленном множестве битв и схваток, после борьбы за власть длиной в целую жизнь Токугава Иэясу стал наконец-то реальным правителем всей Японии. Он умер на следующий год, весной, передав всю власть своему старшему сыну Хидэтада, а клан Токугава после этого правил Японией 265 лет вплоть до 1868 года! Ну а осакский замок, пережив величайшую осаду в истории Японии, был затем восстановлен по личному приказу сёгуна Токугава Хидэтада, причем его стена за рвом вдвое превысила старую, но потом в конце XIX века его вновь разрушило землетрясение. Туристы идут сюда и группами, и по одному, непременно поднимаются на последний ярус главной башни замка. Там каждый по-своему представляет себе то, что видел и чувствовал молодой Хидэёри, который стоял здесь также высоко, на этом же месте и смотрел на лагерь своего врага. Очень может быть, что он должен был думать о том, почему судьба столь несправедлива к одним, а другим дает все, и как сделать так, чтобы и тебе улыбнулась удача. Самое интересное, что эта тайна земного бытия не раскрыта до сих пор!
После публикации материала о битве при Сэкигахаре и современном состоянии замка в Осаке многим хотелось узнать, а чем там вообще кончилось дело? Ну да, через три года после битвы Токугава Иэясу стал сёгуном, то есть получил высший пост в государстве после императора, который был вакантным с тех самых пор, как полководец Ода Набунага за тридцать лет до всех этих событий покончил с сёгунатом Асикага Ёсиаки. Кобаякава Хидэаки, главный японский предатель в истории, тоже получил все, что хотел, но спустя два года непонятно почему (а может быть и как раз понятно?!) сошел с ума и… умер.
Исида Мицунари, предводителю «западных», перепилили шею бамбуковой пилой, но Тоётоми Хидэёри, сын Хидэёси, все еще продолжал считаться наследником своего отца, а его семья оставалась в Японии самой богатой и очень влиятельной. Более того, многие князья считали, что новый сегунат не более, чем временное явление. К тому же, на стороне Хидэёри была его молодость, а против Токугава — его старость. Правда, у Иэясу были сыновья и, прежде всего, старший сын Хидетада. Ему он мог оставить титул сёгуна. Но Хидэёри в таком случае становился квампаку — канцлером, и ситуация противостояния «запада» и «востока» могла повториться опять! И уж если кто и понимал это лучше других, так это был сам Токугава Иэясу. Понимал, но не старался форсировать события. Другой, получив власть, тут же занялся бы набиваем карманов, казнил врагов и миловал друзей, и это было бы всем понятно. Вот только именно Иэясу был не таков!
Тоётоми Хидэёри. Музей замка Осака.
«Неторопливость есть свойство дьявола», — говорит старая испанская пословица, и следует заметить, что Иэясу более всех остальных умел «торопиться медленно». А начал он с того, что постарался усыпить бдительность Тоётоми, для чего женил Хидэёри — человека, которого ненавидел и мечтал уничтожить, — на своей собственной внучке и через это с ним породнился! После этого он решил его разорить и сделал это весьма оригинальным способом: предложив каждому дайме построить себе по новому замку! Купились на это все, в том числе и Тоётоми, но, даже полностью перестроив замок в Осаке, их клан от этого беднее не стал, хотя другие дайме в этой гонке тщеславия разорились практически дочиста…
Потом Иэясу вспомнил, что в 1588 году Хидеёси ввел закон об «охоте за мечами», по которому оружие у простолюдинов отбиралось, и все оно было переплавлено в металл, из которого сделали гвозди и болты для огромной статуи Будды. Вот Иэясу и предложил Тоётоми ее закончить в память об отце, тем более, что незаконченная статуя в 1596 году была уничтожена землетрясением. Все знали, что Хидэёси до самой смерти думал о том, как бы ее восстановить. И Хидеёри, и его мать Ёдогими, с которой он советовался обо всех делах, решили, что им, безусловно, так и следует поступить, что это «хорошая мысль» — умиротворить таким образом дух их отца и мужа. Но когда в 1602 году ее восстановили до уровня шеи, непонятно как загорелись строительные леса и статуя опять погибла. Правда, в 1608 году работу начали вновь, но участвовало в ней 100 000 человек, и можно себе представить, сколько денег требовала одна их кормежка, не говоря о стоимости материалов. Казне Хидеёри был нанесен огромный урон!
В 1611 году Иэясу решил встретиться с Хидэёри в замке Фусими лично. Встретился и увидел, что мальчик вырос, стал мужчиной и вполне способен властвовать. Разговаривая с ним, Иэясу улыбался. Но эта улыбка ничего хорошего Хидэёри не предвещала!
А затем началось то, ради чего все это и затевалось, но повод, как и всегда, был самый пустяковый: в 1614 году Иэясу решил, что на огромном колоколе, который отлили для храма таинственно погибшей статуи Будды и который весил 72 тонны, в сделанной на нем надписи содержится проклятие ему — Иэясу! На самом деле фраза там, в общем-то, была совершенно невинного содержания: «Да будет государство мирным и процветающим». Но иероглифы иэ и ясу были написаны на китайском языке, и вышло так, что имя Токугава Иэясу в ней получилось разорванным на две части, а это, мол, для его носителя сулит страшную беду! Придрались и к другой фразе о Солнце и Луне, построенной так, что получалось, что Хидэёри в Осаке выше Иэясу в Эдо. Откуда-то вдруг возникли слухи, что Хидэёри начал собирать ронинов, так что все это говорило вроде бы о том, что он хочет войны и призывает проклятье на голову Иэясу.
Курода Нагамаса. Пример вычурности доспехов известных японских полководцев конца XVI — начала XVII века. Музей Фукуока.
Хидэёри, как и все простоватые люди, сначала не придавал этому никакого значения, так что не стал даже покупать предложенный ему голландцами порох, который моментально был куплен Иэясу. Затем он приобрел четыре 18-фунтовых английских орудия и 5-фунтовую пушку, а потом между июнем и октябрем цена на английский порох в Японии возросла на целых 60%, а цена низкосортного японского пороха в четыре раза превысила цену английского пороха, которую давали в марте!
Только теперь Хидэёри решил обратиться к великим дайме с просьбой о помощи, однако они настолько привыкли подчиняться сегунату Иэясу, что ему никто не ответил. Правда, среди тех, кто участвовал в битве при Сэкигахара, было немало недовольных, кого наказали конфискацией земель, и они затаили злобу на клан Токугава. Это были, например, Оно Харунага и его брат Харафуса, Кимура Сигэнари, брат Ода Набунага — Ода Юраку, Тосокабэ Морисигэ и Санада Юкимура. Именно из-за него сын Токугава Хидетада опоздал к месту битвы при Сэкигахара, и его отец побранил его за опоздание. Он был талантливым военачальником, и Хидэёри сделал его главнокомандующим над всеми верными ему войсками.
Санада Юкимура со своим гербом на одежде. Музей замка Осака.
Среди защитников замка в Осаке было очень много христиан, и это придало войне против Токугава характер своего рода «войны за веру». Но почему так — понятно: все знали, что Хидетада ненавидит христиан и только того и ждет, чтобы применить законы об изгнании христиан из Японии, принятые еще отцом Хидэёри!
Ну а о замке в Осаке можно сказать, что он являлся одной из мощных крепостей, если не самой мощной, в средневековой Японии. Море тогда было намного ближе к замку, чем в настоящее время, и полукольцом охватывало его с запада. Тэмма, Ёдо и Ямато — протекавшие там реки — превращали земли вокруг замка в настоящую сеть островков, а между ними только и были что рисовые поля, залитые водой. Вокруг замка было два рва и две стены в 40 метров высотой! Они сохранились и сегодня, а вот цитадель восстановили уже после Второй мировой войны.
Главная особенность японских замков заключалась в том, что их было невозможно разрушить артиллерийским огнем. Ведь стены складывались из огромных камней, уложенных с наклоном, чтобы они могли выдержать любое землетрясение. Стрелять по ним было все равно, что палить в горные склоны. Но залезть на подобную стену было нетрудно, так как щели между камнями давали хорошую опору как рукам, так и ногам!
Предвидя, что замок потребуется оборонять, Хидэёри укрепил его еще двумя дополнительными рвами шириной 80 метров и глубиной 12, которые залили водой на глубину 4-8 метров! За рвами выстроили стену в 3 метра высотой с крышей, помостами и амбразурами для лучников и аркебузиров. У главных замковых ворот Хатомэ Санада Юкимура построил бастион, который назвали бастионом Санада, тоже со рвом, но сухим, и вдобавок с тремя рядами частокола: один ряд был перед рвом, один — позади и еще один ряд — уже на дне рва! У защищавших замок самураев была неплохая артиллерия, купленная у голландцев, а еще на стенах через каждые сто метров располагались огнеметные баллисты. Общая численность гарнизона достигала 90 000 человек.
И вот 2 ноября 1614 года Иэясу приказал Хидэтада собрать войска, находившиеся вокруг замка в Эдо, и этот же приказ был передан и всем находившимся там дайме. Пятый сын Токугава Ёсинао ожидал отца с 15 000 солдат у нового замка в Нагое. Хидэдата имел 50 000 человек, Датэ Масамунэ — 10 000, Усэсуги Кагэкацу — 5000 и Сатакэ — 1500. Уже вскоре Восточная армия в 180 000 человек, то есть вдвое больше, чем гарнизон в Осаке, была готова двинуться на штурм замка Осаки.
Самурай Датэ Терумунэ. Городской музей Сендай.
Многие считают, что войска самураев, будучи рыцарскими в своей основе, были похожи на рыцарские войска в Европе. Но это не так. До нас дошли приказы Иэясу Токугава, изданные им в 1590 году, и вряд что-либо изменилось в 1615-ом...
В них под страхом наказания запрещалось отправляться в разведку без приказа, без приказа вырываться вперед даже ради совершения подвига, причем наказанию должен был подвергнуться не только сам виновник, но и его семья! Тот, кто оказывался в чужом отряде на марше и не имел на то уважительной причины, должен был лишаться коня и оружия. Конец приказа был таким: «Дa будут все боги Японии, большие и малые, наблюдать за нами! Да поразят они без жалости всякого, кто нарушит эти приказы! Да будет так. Иэясу». То есть дисциплина у него было прямо-таки железная, никаких вольностей не дозволявшая!
Войска окружили замок, и 3 января 1615 года перед рассветом начался его штурм с южной стороны. Вскоре самураи Маэда Тосицунэ вышли к бастиону Санада, стали взбираться на стену, но оборонявшиеся отбили их ружейным огнем. «Красные демоны» под командованием Ии Наотака на стену все же взобрались. Но когда они направились внутрь, их встретил такой жестокий огонь, что они отошли, понеся огромные потери.
Карта «зимней кампании»
Неудача не обескуражила Иэясу. Он тут же отдал приказ окружить замок валом, поставить на него частокол и начать планомерную осаду. Затем его целых три дня день и ночь бомбардировали из орудий, пока саперы копали подкопы. По не замерзавшей реке Ёдо плавал корабль с бронированным казематом, из которого тоже вели огонь по замку, но положительных результатов это не дало. Ну а блокада была просто бессмысленной, так как в амбарах замка находилось 200 000 коку риса, и это была лишь часть, полученная перед осадой! Так что чисто теоретически Хидэёри мот сидеть в осаде нескольких лет, а тем временем большинство союзников Токугава от него бы отпали. И продержись Хидэёри подольше, клан Токугава вполне мог бы потерпеть поражение из-за массового дезертирства, связанного с тяжелыми условиями зимней осады.
Гото Мототугу. На нем «новые доспехи», распространившиеся в Японии после появления огнестрельного оружия, и кольчужные рукава с характерным плетением. Зеркало на шлеме должно было отпугивать злых духов! Музей Фукуока.
Сам Иэясу хорошо это понимал и после неудачных атак решил подкупить Санада Юкимура. Но и подкуп ему не удался. Более того, Санада рассказал об этом, как о свидетельстве слабости Иэясу — мол, силы того на исходе! Тогда Иэясу решил воздействовать на мать Хидэёри. К ней была в качестве парламентера послана дама по имени Ата Цубонэ, которая должна была убедить ее начать мирные переговоры. А чтобы Ёдогими стала более покладистой, пушкарям Токугава было приказано обстреливать ее женские покои, и надо же было такому случиться, что одно ядро угодило в ее комнату для проведения чайной церемонии и убило там двух ее служанок. А через пару дней эти же пушкари попали в святилище, устроенное в память о Хидеёси, где как раз в это время молился Хидэёри, да так, что чуть было не снесли ему своим ядром голову!
Соратники убеждали Хидэёри, что Иэясу верить никак нельзя, поскольку он однажды вел уже такие переговоры о сдаче одного из нескольких храмов, что защищали воинствующие монахи, и на них было решено, что храмам следует возвратить их изначальный вид. И что же сделал Токугава вместо того, чтобы попросту снять осаду? Он их сжег, мотивировав это тем, что «изначальный вид» подразумевает отсутствие всяких храмов. Так что что-нибудь подобное он может вполне сделать и на этот раз…
В итоге Хидэёри послушался своей матери и тех, кто выступал «за мир». Предложения Иэясу обсудили, приняли и подписали. При этом сам он поставил на них подпись кровью из пальца. Всем ронинам давалось полное прощение, а Хидэёри получил свободу выбора места проживания в обмен на данную им клятву не восставать против Иэясу. Одним из условий, которое упоминалось три раза, была засыпка внешнего, самого глубокого рва, вроде бы как ставшего ненужным. Но, хотя Иэясу об этом говорил, в итоговый вариант текста договора этот пункт включен почему-то не был, хотя в Осаке его и признавали.
Интересно, что по общему признанию особых подвигов самураи Иэясу в этой кампании не совершали. Отважно дрались как раз ронины Хидэёси, а сражавшиеся на стороне сёгуна просто исполняли свой долг солдат регулярной армии.
Впрочем, известны и исключения. Например, Иэясу служил самурай Фурута Сигэнари, известный мастер чайной церемонии, отличавшийся своей храбростью. Обходя частокол вокруг замка, он увидел изящный ствол бамбука, решил сделать из него изящную чайную ложку и начал его срезать. Пока он этим занимался, стрелок из замка прицелился и попал ему в назатыльник шлема, но Фурута даже внимания на это не обратил! Он только вытащил из под своих доспехов пурпурный плеток и отер им кровь со щеки, как если это была простая царапина!
Ну а на следующий же день после того, как 22 января 1615 года был подписан мирный договор, Иэясу распустил свою армию. Вот только распущена была лишь часть его войск и то до ближайшего порта, а основная масса стала засыпать внешний ров и разрушать укрепления передовой линии. И сделано все это было за одну неделю, так что можно себе представить, сколько там работало солдат, а затем они стали засыпать и второй ров. Соратники Хидэёри выразили им свой протест, но командир занимавшихся этим делом солдат ответил, что офицеры просто «неправильно» поняли его приказы! Ёдогими пожаловалась самому Иэясу, но пока жалобщики ездили к нему в ставку, солдаты сёгуната, работавшие непрерывно, засыпали уже и второй ров. А о том, чтобы копать его вновь, в договоре ничего не говорилось! Вот так всего за 26 дней замок лишился уже и второго рва, причем без стрельбы и кровопролития. Теперь все укрепления замка Осака состояли из одного рва и одной — всего одной! — стены.
«Летняя кампания»
И вот тогда-то Иэясу вновь оказался под его стенами всего лишь через три месяца! Предлог нашли в слухах о том, что ронины Осака возвратились назад и хотят напасть на столицу. А Хидэёри действительно привлек под свои знамена намного больше ронинов, чем полгода назад, и теперь численность его войск достигла 120 тысяч — на целых 60 тысяч больше, чем зимой. И опять среди них было много христиан! Шесть больших знамен на стене замка, например, украшало изображение креста, а еще внутри находилось сразу несколько иностранных священников. Правда, и Токугава удалось мобилизовать почти четверть миллиона человек!
Правда, единого мнения о численности войск возле замка Осака среди историков нет до сих пор. Известный английский японист Стивен Тернбулл как раз и называет эту цифру, но японский историк Мицуо Курэ дает цифры 120 тысяч у Иэясу, и 55 — у Хидэёри. Главное, что больше солдат было у Токугава, только и всего.
Первый удар нанес гарнизон замка Осака. 28 мая Оно Харифуа отправил 2000 солдат в провинцию Ямато, рассчитывая разбить отряды Токугава, шедшие к замку, по частям. Но численное превосходство противника не позволило ему этого сделать.
Зато людям Хидэёри часть внешнего рва удалось раскопать опять, так что это была хоть какая-то преграда. 2 июня 1615 года в замке состоялся военный совет, на котором войска Токугава было решено встретить в открытом поле и там дать ему решающее сражение. Именно этой битве, которую называют еще и сражением при Тэннодзи, поскольку так называлось поле, где оно состоялось, и было суждено стать последним сражением такого большого количества самураев. По плану, который разработал Санада, Оно и другие военачальники из замка, следовало атаковать Токугава по всему фронту, затем Акаси Морисигэ должен был обойти его с фланга и ударить с тыла. Тем временем Хидэёси должен был нанести завершающий удар в центре. Утром 3 июня войска «западных» вышли из замка на равнину, где силы Токугава стояли на ней от реки Хирано и до морского берега.
На этот раз Иэясу выступал под белым флагом безо всяких эмблем, а главнокомандующим был его старший сын Хидэтада.
Тумана, как при Сэкигахаре, не было, a был ясный летний день. Дым от горящих фитилей аркебуз вился к небу, а враждующие стороны все никак не могли решиться начать бой. Но тут ронины Мори Кацунага, стоявшие ближе всех к противнику, начали в него стрелять. Санада не хотел, чтобы они спешили, и приказал огонь прекратить, но они вместо этого удвоили свои усилия, словно совсем не поняли приказ. Мори обсудил положение с Санада и они решили, что раз уж битва началась, то пусть продолжается, и что следует воспользоваться боевым задором своих людей, чтобы начать атаку по всему фронту. Вскоре войска Мори прорвали передовые линии армии Токугава, а Санада повел свои войска против рекрутов провинции Этидзэн и добился полного успеха. Отчасти ему помогло то, что на левом фланге Токугава появились шедшие к нему на помощь самураи Асано Нагаакира. Они были союзниками, но их появление многим показалось похожим на предательство Кобаякава, которое все помнили, и крики «Предательство! Предательство!» послышались здесь вновь, как и при Сэкигахара!
Мори Toмонобу в шлеме дзунари кабуто с рогами. Музей Фукуока.
Началась бестолковая рукопашная схватка, больше похожая на свалку, и было непонятно, кто же в ней побеждает. Иэясу Токугава собственным примером решил ободрить своих солдат и полез сражаться, словно простой самурай. Считается, что в тот раз он был ранен копьем, прошедшим рядом с почкой. То, что так поступил столь терпеливый и хладнокровный человек, лучше всего говорит о серьезности ситуация, которая и в самом деле была критической.
Карта «летней кампании»
Но положение спас его молодой военачальник Хонда Тодатомо, который тоже был ранен копьем, но сумел ободрить своих воинов и вместе с самураями из провинции Этидзэн понемногу оттеснил Санада. Сам Санада в бою был настолько измотан, что не мог сражаться и сел отдохнуть на походном табурете. Здесь его увидел самурай «восточных» по имени Нисио Нидзэмон и вызвал на поединок. Но Санада так устал, что не смог его принять. Все, что было в его силах, это представиться и снять с головы шлем, после чего Нисио тут же ее отрубил!
Весть о смерти Санада разлетелась среди войск «западных» и они начали понемногу отступать. Теперь уже Восточная армия стала продвигаться вперед: отряды Ии Таотака и Маэда Тосицукэ, а на левом фланге — надежный Датэ Масамунэ.
Хидэёри было послано письмо выступить немедленно, но он его не получил и появился у ворот замка, когда уже было слишком поздно: превосходящие силы «востока» оттеснили гарнизон Осака к самым ее стенам!
Дзимбаори 1615-1868 гг. Такую богатую накидку поверх доспехов обычно носили полководцы и во что-то подобное наверняка были одеты и Иэясу Токугава, и Хидэёри во время осады замка Осаки.
Вновь последовала ожесточенная схватка у стен крепости, и части «восточных» хлынули внутрь, а гражданский персонал и прислуга замка в страхе разбежались кто куда. Хидэёри заперся в цитадели, но ее начали обстреливать из пушек, да еще там начался пожар, устроенный, как сообщает Стивен Тернбулл, поваром Хидэёри. Последняя надежда покинула Хидэёри, и к утру и он, и его мать, а также многие из приближенных покончили с собой, совершив сэппуку, а сам замок сгорел до основания. Сына Хидэёри, которому было всего восемь лет, также обезглавили, так как он являлся последним из Тоетоми, и пощадить его Токугава просто не имел права перед своими детьми. Затем были казнены все ронины (!), сражавшиеся на стороне его отца, а их головы надели на колья и выставили вдоль дороги от Киото до Фусими, что более чем наглядно показало всем недовольным силу сёгуната.
Вдова самого Хидэёси обрила голову, стала монахиней и ушла в монастырь.
Таким образом, дожив до семидесяти четырех лет, приняв участие в бесчисленном множестве битв и схваток, после борьбы за власть длиной в целую жизнь Токугава Иэясу стал наконец-то реальным правителем всей Японии. Он умер на следующий год, весной, передав всю власть своему старшему сыну Хидэтада, а клан Токугава после этого правил Японией 265 лет вплоть до 1868 года! Ну а осакский замок, пережив величайшую осаду в истории Японии, был затем восстановлен по личному приказу сёгуна Токугава Хидэтада, причем его стена за рвом вдвое превысила старую, но потом в конце XIX века его вновь разрушило землетрясение. Туристы идут сюда и группами, и по одному, непременно поднимаются на последний ярус главной башни замка. Там каждый по-своему представляет себе то, что видел и чувствовал молодой Хидэёри, который стоял здесь также высоко, на этом же месте и смотрел на лагерь своего врага. Очень может быть, что он должен был думать о том, почему судьба столь несправедлива к одним, а другим дает все, и как сделать так, чтобы и тебе улыбнулась удача. Самое интересное, что эта тайна земного бытия не раскрыта до сих пор!
Информация