Смутное время и казачество. Часть 4

Захотим помочь московскому государству, так не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жён и детей закладывать, бить челом тому, кто бы вступился за истинную православную веру и был у нас начальником.

Кузьма Минин

В сентябре 1611 года в Нижнем Новгороде началось формирование Второго ополчения. Состояло оно из горожан и крестьян центральных и северных районов Русского государства, поддержали его и города Поволжья. Возглавили войско Кузьма Минич Захарьев Сухорукий (земской староста Нижнего Новгорода, отвечал за вопросы «тыла») и князь Дмитрий Михайлович Пожарский, он лечился в нижегородском имении (выбран военным руководителем).

Минин проявил себя как умелый организатор, и при необходимости весьма жёсткий. Так, он осуществил оценку имущества населения Нижегородчины и определил часть, которая должна пойти на нужды войска. По решению старосты, на ополчение давали «третью деньгу», то есть третью часть имущества, или, в некоторых случаях, одну пятую часть. Люди, которые не желали выделять требуемой суммы, не понимая необходимости «общего дела», передавались в холопы, а их имущество полностью конфисковывалось. К началу апреля 1612 года под Ярославлем стояло уже мощное войско.

Маковский К.Е. «Воззвание Минина».

Деятельность атамана Ивана Заруцкого и его конец

Атаман, после развала Первого ополчения, совершенно «подмял» под себя князя Трубецкого, хотя тот был родовитее. Сам себя наделял вотчинами и поместьями, по-прежнему старался протолкнуть на трон «царя Дмитрия Ивановича». Но его планы не поддержали ни Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский, ни патриарх Гермоген, который назвал «царевича» «проклятым Маринкиным сынком», да и казакам «ворёнок» мил не был.

Чтобы укрепить своё положение, Заруцкий попытался захватить Ярославль, но не вышло. Затем решил поддержать третьего самозванца - Лжедмитрия III, казаки 2 марта 1612 года присягнули ему. Не удалось ему взять Москву до прибытия Второго ополчения – штурм был отбит с большими потерями. Авторитет Заруцкого среди казаков падал, до них доходили слухи о хорошей организации Второго ополчения, хорошем снабжении, выплате жалованья. Трубецкой начал переговоры об объединении сил.

Тогда Заруцкий решил устранить Пожарского – в Ярославль заслали «киллеров», казаков Стеньку и Обрезка. Но покушение не удалось, когда в толпе на площади Пожарского попытались зарезать, удар ножа на себя принял охранник князя, казак Роман. На допросе убийцы сообщили о «заказчике». Пожарский их простил и отпустил для изобличения Заруцкого. Кроме того, атамана уличили в тайных переговорах с гетманом Яном Ходкевичем.

Поэтому, когда в августе 1612 года к столице стали подходить главные силы Второго ополчения, атаман Заруцкий увел своих сторонников под Коломну (с ним ушло до половины казаков), а затем в Михайлов. С ним были и Марина Мнишек с «ворёнком».

Позже он не признал решение Земского собора 1613 года об избрании на трон Михаила Фёдоровича Романова и начал войну против нового правительства, разорил ряд городов Тульской области. Против него выслали войско во главе с воеводой Иваном Одоевским. У Воронежа произошло двухдневное сражение, после него Заруцкий перешёл Дон и к концу 1613 года занял Астрахань. Атамана поддержало терское казачество, пытался он поднять и донцов, предложив идти походом на Самару и Казань, но не вышло, его поддержало только несколько сотен. Донское казачество объявило, что казаки не хотят начинать нового «воровства». В итоге он не смог организовать нового войска для войны с Москвой.

В мае 1614 года, когда против Астрахани стали собираться серьёзные силы, посланные из Москвы и терским воеводой П.В. Головиным, Заруцкий сбежал на Яик. Там он был после схватки арестован и отправлен в Астрахань и затем в Москву. В столице его посадили на кол, «ворёнка» повесили, а Марина Мнишек умерла в заточении (по другой версии, утоплена или повешена).

Третий самозванец («Псковский вор»)

На счёт него, как и по первым самозванцам, нет достоверных сведений, считается, что это был московский дьяк Матюшка (Матвей) Верёвкин. В начале 1611 года он объявился в Новгороде и на рынке заявил, что он «чудесно спасшийся царевич Дмитрий», но был опознан и с позором выгнан из города.

Оттуда самозванец сбежал в Ивангород и там 23 марта 1611 вновь объявил себя «спасшимся царевичем», которого не смогли убить в Калуге. Жители Ивангорода оказались более доверчивыми и три дня праздновали «чудо», звонили в колокола и палили из пушек. Лжедмитрий III вступил в переговоры со шведами, но те решили, что не стоит вступать с самозванцем в соглашение.

Самозванец сформировал вокруг себя небольшой отряд и двинулся на Псков – в начале июля 1611 года, его люди расположились в окрестностях города. Начались переговоры с горожанами об условиях признания его государем. Псковичи первоначально были готовы признать «вора». Но в это время пришли грамоты Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, в них народ призывали не верить «ни Маринке с сыном, ни тому вору, что стоит под Псковом». Кроме того, отряд самозванца не отличался дисциплиной, грабил окрестности города. Узнав о приближении к Пскову крупного шведско-новгородского отряда, который возглавлял шведский генерал Эверт Горн, самозванец 23 августа убежал в Гдов.

Шведы не смогли взять Псков, горожане отбили несколько штурмов (в сентябре-октябре 1611 года). И шведский генерал Горн решил переманить на свою сторону самозванца - предложил ему стать наместником на Псковщине, но отказаться от притязаний на трон Русского государства в пользу шведского королевича. Лжедмитрий, продолжая играть роль «законного царя», отверг эти предложения.

Его силы возросли, самозванца признали несколько городов, и Лжедмитрий смог прорваться в Иван-город, хотя Гдов остался главной опорной базой. Осенью 1611 года отряды самозванца вели боевые действия против шведов, но больших успехов достичь не смогли. Псков, не видя помощи в борьбе со шведами со стороны центральных областей России, решил признать самозванца «царём». 4 декабря 1611 года он въехал в город. Зимой 1612 года казачьи отряды Лжедмитрия III совершили рейды на Дерпт и шведскую Ливонию.

Весной 1612 года его признали «царём» Заруцкий, князь Трубецкой, южные и северские города, Алатырь и Арзамас. Но третьего самозванца сгубили личные недостатки. Он вёл распутный образ жизни, растратил псковскую казну, обложил население тяжёлыми налогами, его слуги хватали на улицах женщин, девушек и тащили к «царю» на «блуд». Московские казаки, разочаровавшись в новом «царе», ушли из его отряда, сами псковичи составили против него заговор. Самозванец в ночь на 18 мая 1612 бежал из города, но вскоре был схвачен и в цепях доставлен в Псков. Лжедмитрия III посадили в клетку и выставили на всеобщий позор, затем повезли в столицу. По дороге самозванца убили.

Битва за Москву (22-24 августа, по новому стилю 1-3 сентября, 1612 года)

Второе ополчения по своей военной мощи уступало Первому, в нём было 7-8 тыс. человек, но превосходило его по организации, снабжению. Основу войска составляли казачьи конные и пешие сони (до 4 тыс.) и 1 тыс. стрельцов, остальная часть войска – это дворянское и крестьянское ополчение, горожане. Часть войска - крестьяне, мещане, часть служилого казачества - были плохо вооружены. Была надежда на поддержку остатка Первого ополчения – отряда князя Дмитрия Трубецкого, в нем было около 2,5 тыс. человек. Перед битвой войска князей Пожарского и Трубецкого принесли взаимные клятвы верности.

Польские силы были более мощными: гарнизон Кремля около 3-3,5 тыс. человек и корпус литовского гетмана Ходкевича в 12-15 тыс. человек. Польским войском руководили более опытные командиры. Его слабостью была малочисленная пехота.

Командование ополчения, учитывая разнородность своих войск, от воинов-профессионалов до крестьян и мещан, не имевших хорошего оружия, опыта войны, приняли решение обороняться. Князь Д. Пожарский знал, что гетман наступает от Новодевичьего монастыря по Смоленской дороге, и поэтому расположил основные силы непосредственно на пути корпуса противника. Позиции ополчения прилегали к стенам Белого города и располагались по земляному валу, который господствовал над местностью. Левым флангом руководил князь Василий Туренин, его позиции примыкали к Москве-реке у Чертольских ворот и Алексеевской башни. Обороной правого фланга руководили воеводы Михаил Дмитриев и Фёдор Левашов, их отряд стоял у Петровских ворот. У Тверских ворот был расположен отряд князя Лопаты-Пожарского. Основные силы под командованием князя Пожарского, Минина и князя Хованского были расположены у Арбатских ворот. Казаки князя Трубецкого должны были защищать Замоскворечье и дислоцировались на Воронцовом поле и у Яузских ворот. Их отряд был усилен несколькими сотнями из основных сил.

Утром 22-го августа силы Ходкевича переправились через Москву-реку у Новодевичьего монастыря. Гетман планировал прорваться в город через Арбатские и Чертольские ворота и встретил на своем пути укреплённый лагерь Пожарского. Навстречу войскам гетмана сделал вылазку гарнизон - со стороны Чертольских ворот, Алексеевской башни и Водяных ворот, его поддерживала огнём артиллерия со стен, но его разбили и загнали обратно в крепость. Бой с войском Ходкевича шёл с первого по седьмой час дня. Гетман, видя, что конница не может прорваться, ввел в бой пехоту – венгерских, немецких наёмники и пр. силы. Левый русский фланг дрогнул, ситуация была очень тяжёлой.

Перелом в битву внесли сотни казаков из войска Трубецкого. Князь бездействовал, пока шла битва. В итоге пять сотен, которые были выделены на помощь Трубецкому, и четыре атамана со своими сотнями (всего около тысячи человек) переправились через реку и ударили во фланг войску гетмана, поляки не выдержали и отступили.

Литовский гетман отвёл войско на Поклонную гору. В ночь на 23 августа отряд из 6 сотен из-за предательства дворянина Г. Орлова (ему обещали отдать поместье Пожарского) прорвался в Кремль через Замоскворечье. Одновременно польские войска захватили одно из укреплений (Георгиевский острожек).

Ходкевич перегруппировал силы и решил прорываться с юга, через Замоскворечье. Здесь дорогу закрывал земляной вал с остатками деревянных укреплений, его заняло ярославское ополчение, перед валами выдвинулись конные сотни Второго ополчения и часть сотен казаков князя Трубецкого. За валом располагался хорошо укрепленный Климентьевский острог (его должны были оборонять основные силы Трубецкого), а другой острог - Георгиевский - был в руках литовского гетмана.

24 августа поляки пошли в атаку, левый фланг возглавил сам гетман и воевал «аки лев». В центре наступали казаки Александра Зборовского, полк Невяровского и венгерские наёмники, на правом фланге – запорожские казаки атамана Ширая (Ширяя).

5 часов сотни Второго ополчения сдерживали натиск, затем не выдержали и стали отходить. К тому же с тыла ударил гарнизон города и совместно с казаками Зборовского и венграми захватил Климентьевский острог. Пожарский лично пытался остановить бегство дворянской конницы, но не смог, она переправилась на другой берег Москвы-реки.

Ходкевич решил воспользоваться успехом и перебросить в крепость обозы с продовольствием и боеприпасами. Но казаки, выбитые из Климентьевского острога, получив подмогу, контратаковали. Польский обоз был разрезан и частью захвачен. После этого наступила пауза, Ходкевич отвёл сильно потрёпанные силы. Сказывалась нехватка пехоты, которая была нужна, чтобы воевать в местности, неудобной для действий кавалерии. В итоге, когда войска ополчения начали наступление на лагерь поляков и валы Земляного города, которые теперь обороняли поляки, войско гетмана, которое понесло в первой половине дня тяжёлые потери, не выдержало и отступило. 25 августа оставшиеся силы гетмана выступили в направлении Можайска и далее к русско-польской границе.

Это была победа, которая предопределила исход осады, – гарнизон не получил продовольствия, боеприпасов, подкреплений, понёс большие потери в двух вылазках.

Освобождение столицы

В Китай-городе и Кремле засели отряды полковников Струся и Будилы, изменники-бояре со своими семьями. Находился в Кремле и мало ещё кому известный будущий русский государь Михаил Романов со своей матерью монахиней Марфой.

У осаждённых начался голод, они съели всех лошадей, собак, кошек, ворон. Пожарский, зная об их беде, в конце сентября 1612 предложил условия почётной сдачи, гарантируя не только жизнь, но и свободный уход, со знаменами и оружием, но без награбленных сокровищ. Поляки гордо отказались, ещё и ругались.

Голод дошёл до ужасной стадии: стали выкапывать трупы и есть их, съели всех пленных, затем гулящих девок. Убивали и ели больных, слабых, ловили людей на улице, некоторые даже убивали своих родственников, описан случай, когда один польский офицер съел своих сыновей, а другой мать. Причём поляки даже засаливали человечину, делали запасы.

22 октября русские войска взяли Китай-город. Больше обороняться не было возможности, 26 октября (5 ноября) остатки гарнизона сдались и покинули Кремль. Будила и его отряд попали в стан Дмитрия Пожарского, и тот смог сохранить им жизнь, все остались живы. Позднее их сослали в Нижний Новгород. Струсь с полком попал к казакам Трубецкого, и те не стали церемониться с потерявшим человеческий облик врагом, всех поляков истребили.

Подвиг гарнизона Волоколамска

Освобождение Москвы произошло весьма вовремя, на выручку гарнизону шёл с войском король Сигизмунд. В Вязьме он соединился с подразделениями гетмана Ходкевича. Польский король отправил посольство, предлагая поставить на царство Владислава, но земское руководство отвергло его притязания.

Новый поход на Москву сорвал гарнизон маленькой крепости Волоколамск. Воевода Карамышев, видя огромную разницу в силах, решил капитулировать. Но донские станицы атаманов Нелюба Маркова и Ивана Епанчина отстранили его от командования и приняли бой.

Гарнизон отразил три штурма, казаки сделали вылазку, захватили несколько пушек. Приближалась зима, и 27 ноября польский король увёл войско. Волоколамск спас Русское государство от нового кровавого вторжения.

Изгнание поляков из Кремля. Э. Лисснер.