От стихийного бунта к плановой смене власти
В XXI веке роль армии в период подготовки к войне государства-агрессора против государства-жертвы становится вторичной, уступая место силам, изнутри разрушающим жертву агрессии. Эти силы – часть самого общества, его политической и экономической элиты, действия которой по заранее составленному плану охватывают все стороны жизни общества и государства – от военной и экономической до государственной, политической, общественной, гуманитарной.
КОНЦЕПЦИЯ МЯГКОЙ СИЛЫ
Американский политолог, профессор Гарвардского института государственного управления имени Джона Кеннеди Джозеф Най-младший, разрабатывающий ряд направлений в рамках неолиберализма, в том числе теорию комплексной взаимозависимости, предложил администрации США концепцию мягкой силы (soft power). Она включает богатый набор инструментов и технологий противоборства между государствами без прямого участия вооруженных сил.
Впервые Най применил термин «мягкая сила» в 1990 году в своей книге «Меняющийся характер американской силы» (Changing Nature of American Power). Впоследствии он развил данное понятие в труде «Гибкая сила. Как добиться успеха в мировой политике» (Soft Power. The Means to Success in World Politics), которая была переведена на русский язык.
В трактовке Ная мягкая сила – это способность получать желаемый результат в отношениях с другими государствами за счет привлекательности собственной культуры, ценностей и внешней политики, а не принуждения или финансовых ресурсов.
Другая версия этого термина в русском переводе определяется как способность влиять на другое государство для реализации собственной цели через сотрудничество в определенных сферах, направленное на убеждение и формирование положительного восприятия.
В последнее время в дополнение к термину «мягкая сила» активно используется термин «умная сила» (smart power), который определяется как способность сочетать жесткую (силовое или экономическое принуждение) и мягкую силу для формирования выигрышной стратегии.
УПРАВЛЯЕМЫЙ ХАОС
К инструментам мягкой силы на Западе относят: управляемый хаос, в котором основной технологией являются цветные революции; информационные войны; контролируемая конфронтация; культурная гегемония; финансовые и экономические санкции и др., а также инструментарий и технологии, разработанные еще в 1973 году американским общественным деятелем, профессором Гарвардского университета Джином Шарпом. Он является основателем Института имени Альберта Эйнштейна, финансируемого Национальным фондом демократии, Фондом Форда, Международным республиканским институтом (директор – сенатор Джон Маккейн) и имеет тесные связи с американским стратегическим исследовательским центром «Исследования и разработка» (Research and Development – RAND). Джин Шарп известен во всем мире своими книгами о методах ненасильственной борьбы с авторитарным режимом. В одной из них «От диктатуры к демократии. Концептуальные основы освобождения», которая переведена на русский язык, он подробно описал технологию бескровной смены власти. В приложении к книге Шарп перечисляет 198 методов ненасильственных действий, которые, по сути, являются методикой осуществления цветной революции, начиная с уличных протестов, отказа от уплаты налогов до бойкота выборов и всеобщей забастовки. Шарп считает, что, во-первых, сила государства основывается на сотрудничестве власти с населением и его послушании; во-вторых, если люди прекращают взаимодействие с режимом, то последний теряет столпы, на которых держится.
Обобщенно практическую схему применения технологии цветной революции можно представить следующим образом:
– оппозиция при поддержке американских СМИ и НКО начинает массированное информационное воздействие на население страны для ослабления существующего режима;
– решающая фаза операции планируется на начало электорального цикла, когда политическая система находится в уязвимом положении (президентские либо парламентские выборы); весь механизм приводится в действие после оглашения итогов выборов, которые не отвечают запросам оппозиционного лидера;
– группы населения (в среднем от 50 до 100 тыс. чел., в зависимости от ситуации), называемые в западных СМИ народом, выходят на улицы и начинают бессрочный митинг, требуя отставки узурпатора; организованные массы блокируют основные транспортные и коммуникационные артерии; главное условие – не вступать в вооруженную борьбу с органами правопорядка, поскольку силовой конфликт (в котором преимущество за правящим режимом) может привести к насильственному подавлению восстания; постепенно парализуется весь город, приостанавливаются поставки топлива, назревает продовольственный кризис;
– администрация США (через Госдепартамент и другие ведомства) объявляет о преднамеренной фальсификации выборов, выступает в поддержку «борцов за демократию» и призывает руководителя государства уйти в отставку;
– англо-американские, другие западные телеканалы, информационные агентства, интернет-ресурсы, радио и газеты продолжают давление на власть (на президента, председателя правительства, лидера правящего режима, который в большинстве случаев решает уйти в отставку, а парламент, в свою очередь, назначает дату выборов либо ограничивается «правильным» пересчетом голосов);
– США объявляют о «победе демократии» и обеспечивают информационную и при необходимости силовую поддержку нового режима.
ЗАКОНОМЕРНОСТИ РЕВОЛЮЦИОННОГО ПРОЦЕССА
Эта технология, первоначально опробованная в Сербии, успешно была применена в Грузии и Украине. У каждой цветной революции, произошедшей в этих государствах, есть общие закономерности, раскрывающие внешнее влияние. Доцент кафедры гуманитарных дисциплин Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ кандидат исторических наук Сергей Беспалов в своей работе «Два проекта для постсоветского пространства: форсированная демократизация или стабилизация существующих режимов?» называет восемь основных закономерностей:
– наличие четкого плана действий оппозиционных сил, изначально предусматривающего возможность выхода за пределы конституционных рамок. В соответствие с этим планом оппозиция переходит к массовым протестным акциям накануне, во время и сразу после проведения парламентских или президентских выборов. Итоги предстоящих выборов оппозиция заранее отказывается признавать, заявляя о неизбежной масштабной фальсификации результатов голосования. Почвой для такого заявления служили действительно имевшие место серьезные нарушения демократической процедуры избирательного процесса. Однако они укладывались в рамки предшествовавших избирательных кампаний прошлых лет, которые оппозиционные политики не считали возможным использовать в качестве основания для решительных действий, осознавая, что без масштабной поддержки из-за рубежа подобные акции не только будут обречены на провал, но и дискредитируют их организаторов как политических деятелей, вышедших за рамки закона;
– международное признание новой, революционной власти и, соответственно, делегитимация власти прежней;
– зарубежная помощь в организационной, финансовой и идеологической подготовке революции с использованием механизмов soft power через неправительственные, некоммерческие организации, общественные фонды, волонтерские организации, создаваемые инициативные группы граждан и другие общественные структуры;
– наличие лидеров оппозиции из числа политической элиты – отставные или действующие политики первого ранга. По мнению Сергея Беспалова и других политологов, в значительной степени именно благодаря этому обстоятельству в Грузии и Украине удавалось обеспечить раскол среди руководителей силовых структур вплоть до открытого перехода некоторых из них на сторону оппозиции. Более подробно об этом написал известный американский политолог и дипломат Майкл Макфол (Michael McFaul) в своей работе «Transitions from postcommunism»;
– поддержка революционных лидеров значительной частью национального бизнеса, недовольной характером проводимой прежней властью экономической политики, прежде всего результатами приватизации наиболее привлекательных объектов национальной экономики. Ключевыми спонсорами оппозиции в Грузии и Украине выступали предприниматели, стремившиеся не столько принципиально изменить характер взаимодействия власти и бизнеса, сколько получить экономическую выгоду и создать более комфортные условия для ведения бизнеса. В этой связи можно говорить о лидерах оппозиции еще и как о представителях обделенных прежней властью финансово-бюрократических кланов;
– ярко выраженный популизм идеологии, имеющей националистическую окраску;
– использование для делегитимации результатов выборов мнения и выводов иностранных наблюдателей, прежде всего представителей ОБСЕ. Такая ситуация становится возможной прежде всего вследствие существующей в ОБСЕ практики финансирования деятельности наблюдателей этой организации и определения персонального состава миссии наблюдателей на выборах не самой ОБСЕ, а государствами-участниками, готовыми взять на себя финансирование их работы в ходе выборов. Кроме того, в рамках той же ОБСЕ до настоящего времени не выработано четких критериев, на основании которых можно было бы выносить беспристрастное суждение относительно легитимности и демократического характера тех или иных выборов;
– в довершение всего западные лидеры предупреждают власти страны, в которой организованы массовые протесты, о недопустимости применения силы против оппозиции, в то же время не осуждают действия самой оппозиции, носящие неконституционный характер – блокирование правительственных объектов, воспрепятствование законной деятельности органов и представителей госвласти и т.д.
ПРАВОВОЙ ФУНДАМЕНТ СКРЫТНОГО ВЛИЯНИЯ
Начиная с 2010 года, в США активно формируется юридический фундамент для применения во внешней политике инструментов и технологии мягкой силы. К основополагающим документам относится директива президента США от 22 сентября 2010 года по вопросам глобального развития. В директиве указаны основные направления деятельности федеральных органов страны по использованию негосударственных организаций в сфере экономического, гуманитарного, финансового и прочего содействия зарубежным странам в интересах сохранения глобального лидерства, улучшения международного образа Вашингтона и повышения привлекательности американского стиля жизни.
Документ конкретизировал направления и основные формы задействования государственными и частными структурами США элементов мягкой силы. В частности, для эффективного продвижения интересов Соединенных Штатов было предписано разработать «Четырехлетний обзор дипломатии и развития» (на период 2011–2014 годов), сформировать при Совете национальной безопасности США межведомственный комитет по глобальному развитию, создать национальный совет по глобальному развитию из представителей федеральных и негосударственных структур, на регулярной основе (каждые четыре года) уточнять национальную стратегию по глобальному развитию.
В декабре 2010 года Государственный департамент США и Агентство США по международному развитию (АМР) впервые подготовили и представили президенту и конгрессу концептуальный документ «Четырехлетний обзор дипломатии и развития – 2010» (Quadrennial Diplomacy and Development Review 2010 – QDDR-2010) Он был полностью посвящен проблеме применения Вашингтоном мягкой силы как одного из ключевых компонентов реализации внешнеполитического курса США.
Согласно документу, основные усилия Вашингтона были сосредоточены на четырех основных направлениях:
– формирование новой архитектуры международного партнерства США, активизация публичной дипломатии в отношении неправительственных и общественных организаций, неформальных объединений, коммерческих структур и национальных диаспор с учетом их возрастающей роли в формировании внешней и внутренней политики стран мира;
– корректировка практики оказания прямой безвозмездной помощи зарубежным странам в сторону ее большей увязки с вопросами торгово-экономической и кредитно-инвестиционной политики;
– расширение сферы деятельности Агентства США по международному развитию и повышение его роли как одного из основных каналов распространения американского влияния в мире, налаживания устойчивого диалога с проблемными странами путем оказания разноплановой экономической, социальной и гуманитарной помощи;
– повышение качества взаимодействия Госдепартамента и Пентагона за рубежом, в первую очередь в условиях постконфликтного и посткризисного восстановления, в интересах обеспечения доминирующего американского влияния на региональные процессы.
Особое внимание в обзоре было уделено необходимости введения в дипломатическую практику новых форм и методов работы, прежде всего расширения так называемой неправительственной деятельности за пределами официальных рамок посольств и консульств. В числе конкретных мер было предложено закрепить за АМР вопросы гуманитарного и технического реагирования на неполитический кризис (природное бедствие, техногенная катастрофа, пандемии и пр.), а за Госдепартаментом – задачи комплексного реагирования на политические кризисы, представляющие угрозу интересам Соединенных Штатов.
Во многих случаях мягкой силы оказывается недостаточно, и тогда в дело идут боевики и наемники. Фото Reuters
В феврале 2014 года на должность заместителя госсекретаря по публичной дипломатии и связям с общественностью был назначен Ричард Стенгел – бывший главный редактор журнала Time, ранее – главный исполнительный директор Национального центра Конституции США. Это назначение, по мнению начальника отдела геополитической информации Аналитического центра стратегических исследований «Сокол» Михаила Шабалова, свидетельствует о намерении и дальше навязывать мировому сообществу, в первую очередь через средства массовой информации, общечеловеческие (читай – западные) ценности, а также об активизации воздействия мягкой силы для продвижения американских интересов в других странах через негосударственные и общественные структуры за счет бюджетных средств, выделяемых по линии Госдепартамента США и других ведомств.
В апреле 2014 года была начата подготовка очередного «Четырехлетнего обзора дипломатии и развития – 2015». 22 апреля 2014 года госсекретарь Джон Керри обратил внимание разработчиков на необходимость дальнейшего повышения стратегического и инновационного подхода к предлагаемым инструментам и технологиям мягкой силы, поиску новых методов и средств достижения нужного результата.
Конгресс США 4 декабря 2014 года практически единогласно принял резолюцию № 758, в которой Россия характеризуется как агрессор и перечисляется ряд мер для политического, экономического и военного ослабления Российской Федерации. Рядом обозревателей, в том числе американских, отмечается, что принятый конгрессом документ фактически вводит нормы холодной войны в отношения между Россией и западным миром и даже может рассматриваться как промежуточный шаг от холодной войны к началу вооруженной борьбы. Так, по данным канадских экспертов, сенат и палата представителей в Вашингтоне обсуждают проекты законов, обеспечивающих легитимность ведения войны США против России.
Президент Барак Обама 18 декабря 2014 года подписал акт «О поддержке свободы на Украине», который позволяет ему принимать дополнительные ограничительные меры в отношении России. Этот документ предоставляет администрации США новые полномочия, которые могут быть использованы в зависимости от складывающейся обстановки. В акте также указывается на необходимость сотрудничества Соединенных Штатов с союзниками и партнерами в Европе и мире и осуществления совместных действий в целях реагирования на развитие событий на Украине.
ЗАДАЧИ АМЕРИКАНСКОЙ ДИПЛОМАТИИ НА 2015–2018 ГОДЫ
В первом квартале 2015 года вышел в свет QDDR-2015. Он содержит предисловие, три главы: «Стратегические приоритеты и рекомендации», «Создание активных организаций для решения задач в будущем», «Инвестирование в ловкий и опытный персонал» и приложение «Обзор и обновление QDDR-2010».
Во вступительной статье госсекретарь Джон Керри написал: «Everywhere that we have a presence, we are leading». («Везде, где мы присутствуем, мы являемся лидирующими»). Объектами распространения американской демократии, американской мечты, американских ценностей во внешнеполитической деятельности Госдепартамента и АМР стали практически все страны мира. Россия занимает в этом списке особое место. В обзоре она упоминается пять раз, причем в трех случаях, наравне с ИГ, в резко отрицательном контексте.
В обзоре очерчена огромная сфера транснациональных проблем, требующих инновационного подхода к сотрудничеству с правительством других стран и неправительственными организациями. Это касается решения ряда проблем в Азиатско-Тихоокеанском регионе, Европе и на Ближнем Востоке. Целью создания широкой коалиции в докладе названы победа над ИГ на Ближнем Востоке и противостояние «агрессии России против Украины». А конечной целью американской дипломатии – через транстихоокеанское партнерство (Trans-Pacific Partnership – TPP) и трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (Transatlantic Trade and Investment Partnership – T-TIP) «поставить Соединенные Штаты в центр зоны свободной торговли, покрывающей две трети мировой экономики».
В качестве инструмента достижения этой цели названо партнерство с членами НАТО и с другими договорными организациями, в том числе создаваемыми США через укрепление связей с государственными органами, общественными организациями, бизнес-сообществами разных стран и даже с отдельными лицами.
QDDR-2015 сфокусирован на повышении эффективности, профессионализма и усилении новаторского духа американской дипломатии, что должно гарантировать реализацию «Стратегии национальной безопасности – 2015». Новый обзор составлен на основе QDDR-2010. Он содержит четыре сквозные (общеорганизационные) темы.
Первая тема – развитие партнерских отношений с другими странами и вовлечение их населения в сотрудничество с США вне национальных границ. Американские дипломаты и специалисты по развитию должны сосредоточиться на укреплении партнерских связей с гражданским обществом, общественными организациями и движениями, их лидерами, религиозными деятелями, предпринимателями и всеми, кто разделяет американские ценности.
Вторая тема касается улучшения руководства управленческой деятельностью с целью развития в различных странах плюрализма, прозрачности власти и демократии, а также расширения борьбы за права человека. США будут развивать партнерские отношения с народами и их представителями, которые вовлечены в трудную работу строительства сильного, демократического управления с соблюдением международных норм и стандартов. Из обзора следует, что такое строительство подразумевает в различных странах борьбу гражданского общества с коррупцией, чиновничьим произволом и другими негативными явлениями в системе государственного управления.
Третья тема посвящена вопросам сбалансированного сочетания продвижения американских интересов и безопасности. Признавая, что США не могут справиться со всеми угрозами, Госдепартамент и USAID намерены постоянно консультироваться с конгрессом, партнерами, межведомственными организациями, другими заинтересованными сторонами с целью оптимизации своей работы и повышения гибкости в опасных условиях.
Наконец, четвертая тема – передовые технологии, в частности, технология управления знаниями. Для расширения информационных возможностей Госдепартаментом запланировано создание многоуровневого хаба (центра) для анализа, изучения, разработки стратегии и управления данными.
В обзоре выделены четыре глобальных политических приоритета в работе Госдепартамента и USAID: предотвращение и смягчение последствий конфликтов и проявления экстремизма; содействие созданию открытого, жизнестойкого и демократического общества; продвижение инклюзивного экономического роста; смягчение последствий и адаптация к климатическим изменениям.
QDDR-2015 достаточно откровенно и подробно раскрывает содержание этих приоритетов. Так, под содействием созданию открытого, жизнестойкого и демократического общества подразумевается продолжение инвестирования в демократию, права человека и инициативы в области управления. «Мы будем основываться на успешных инициативах, таких как открытое правительство и обеспечение транспарентности в добывающих отраслях промышленности», – отмечено в документе.
Госдепартамент и АМР намерены расширять свою деятельность по реализации антикоррупционных инициатив. Для этого в сотрудничестве с департаментами юстиции и внутренней безопасности Госдепартамента устанавливать партнерские отношения с другими странами для улучшения их способности уничтожать целевую коррупцию, взяточничество и вести борьбу с теми, кто получает прибыль от коррупционных сделок. В рамках этого направления планируется усиливать поддержку гражданского общества и защиту открытого Интернета.
Одной из задач продвижения идеи инклюзивного экономического роста указано увеличение численности среднего класса во всем мире. По мнению авторов обзора, это повышает подотчетность правительства, в том числе и посредством международной системы правил (надо полагать, устанавливаемых США), которая успешно конкурирует с альтернативными, менее открытыми моделями.
ВЕЗДЕ, КАК У СЕБЯ ДОМА
Эти инициативы и реформы в указанных четырех областях увязаны в документе с расширением возможностей Госдепартамента и АМР реализовать «Стратегию национальной безопасности – 2015» в Западном полушарии и отстаивать интересы Америки как у себя дома, так и за рубежом.
Методика реализации этих идей заключается на первом этапе в идеологической обработке наиболее активной части национальной элиты страны с целью обеспечения ее прозападной ориентации. Затем стране предлагается финансовая помощь для решения экономических и социальных проблем. При этом роль доноров обычно выполняют Международный валютный фонд и Всемирный банк, которые находятся под контролем США. Помощь предоставляется в виде связанных кредитов.
В арсенале западных стран, отмечает начальник отдела геополитической информации аналитического центра стратегических исследований «Сокол» Михаил Шабалов, активно применяются инструменты и технологии по дискредитации национального единства стран и пропаганде этнического сепаратизма.
При этом активно используются три метода;
– информационная обработка населения национального государства и в первую очередь его национальной элиты с целью дискредитации традиционной системы ценностей и национальной культуры. Особое внимание уделяется той части национальной элиты, которая способна активно влиять на принятие наиболее важных решений, а также на распространение внутри страны идей и принципов неоглобализма;
– экономическая и финансовая экспансия, введение инструментов санкций, направленных на разрушение национальной экономики, дезорганизацию производства и внутреннего рынка, установление зависимости страны от внешних инвестиций и займов;
– поощрение проявления национального сепаратизма, который немедленно объявляется борьбой народа за свою независимость и демократические права человека, якобы попираемые диктатурой национального государства.
Подобные методы активно применялись в ходе украинского кризиса конца 2013 – начала 2014 года. По мнению Михаила Шабанова, США использовали Евромайдан и ответные действия России и пророссийских сил на Украине для достижения следующих целей:
– создание конфликтной зоны на границах РФ с участием русского и украинского населения двух стран, что должно гарантировать максимальную вовлеченность Кремля в данный конфликт и снижение его активности на других направлениях международной политики, в том числе на Ближнем Востоке;
– понижение уровня самостоятельности принятия решений в политике и экономике европейскими странами;
– дискредитация России на международной арене;
– рост напряженности в отношениях между Россией и Европой, чтобы еще крепче привязать последнюю к формату «атлантической солидарности»;
– остановка процесса сближения России с Китаем;
– срыв процесса евразийской интеграции на постсоветском пространстве;
– активизация «украинского фактора» во внешне- и внутриполитической жизни России с целью ее дестабилизации при возможной параллельной активизации «кавказского фактора» и «исламского фактора»;
– нанесение неприемлемого экономического ущерба России, отвлечение значительной части ее ресурсов от решения проблем социально-экономической модернизации и развития, укрепления обороноспособности страны.
С самого начала развития острой фазы украинского кризиса просматривался замысел западных планировщиков дестабилизировать ситуацию внутри России. Для этого Запад, под влиянием США, путем введения санкций стремится экономически ослабить Россию, что должно привести к ухудшению экономического положения российского народа и росту недовольства политикой Владимира Путина внутри страны. Таким образом, как надеются в Вашингтоне, будут созданы благоприятные условия для дальнейшего комплексного применения технологии мягкой силы.
Информация