Загадочная смерть наркомвоенмора
Девяносто лет назад, 31 октября 1925 года, умер наркомвоенмор СССР и председатель Революционного военного совета Михаил Васильевич Фрунзе. Это был необычайно одарённый и волевой человек, именно такие, как он, составляли «золотой фонд» большевиков.Фрунзе принимал участие в вооруженном восстании в Москве в декабре 1905 года и в октябре 1917-го. Революционер-подпольщик, функционер РСДРП – он был дважды приговорён к смертной казни, но её всё-таки заменили каторгой, на которой Фрунзе провёл шесть лет. Ему довелось проявить себя на самых разных постах. Он возглавлял Шуйский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, был депутатом Учредительного собрания от Владимирской губернии, руководил Ивано-Вознесенским губкомом РКП (б) и губисполкомом.
Но, конечно, в первую очередь Михаил Васильевич прославился как выдающийся полководец-самородок. В 1919 году во главе 4-й армии РККА он разгромил колчаковцев. В 1920 году (вместе с Повстанческой армией Н.И. Махно) взял Перекоп и сокрушил Врангеля (потом руководил «зачисткой» самих махновцев).
И в том же году руководил Бухарской операцией, в ходе которой был свергнут эмир и установлена Народная Советская республика. Кроме того, Фрунзе был военным теоретиком и творцом армейской реформы 1924–1925 годов. Он прожил яркую жизнь, а его смерть вызвала много вопросов.
1. Неясные причины
Фрунзе умер после операции, вызванной язвой желудка. Согласно официальной версии, причиной летального исхода стало заражение крови. Однако потом уже была выдвинута и другая версия – Михаил Васильевич умер от остановки сердца, в результате воздействия анестезии. Организм переносил её очень плохо, оперируемый не мог заснуть в течение получаса. Сначала ему давали эфир, но он не подействовал, потом стали давать хлороформ. Воздействие последнего уже само по себе довольно опасно, а уж в сочетании с эфиром всё было опаснее вдвойне. Причем наркотизатор (так тогда называли анестезиологов) А.Д. Очкин ещё и превысил дозу. В настоящий момент «наркотическая» версия превалирует, однако разделяют её далеко не все. Так, по мнению заслуженного деятеля науки РФ, доктора медицинских наук, профессора В.Л. Попова, непосредственной причиной смерти Фрунзе был перитонит, а наркозная смерть – всего лишь предположение, никаких доказательств этому просто нет. Действительно, вскрытие показало, что у больного был распространенный фибринозно-гнойный перитонит. И степень выраженности перитонита вполне достаточна, чтобы считать её причиной смерти. Да ещё при наличии неполноценности аорты и крупных артериальных сосудов. Как предполагают, это было врожденное, с этим Фрунзе долго жил, но перитонит всё дело обострил. (Передача «После смерти. М.В. Фрунзе». Пятый канал ТВ. 21. 11. 2009).
Как видим, пока что нет возможности даже точно определить причину смерти Фрунзе. Поэтому и говорить об убийстве нельзя, по крайней мере, сейчас. Хотя, безусловно, очень многое выглядит весьма подозрительным. Через год после смерти Фрунзе нарком здравоохранения Н.А. Семашко сообщил следующее. Оказывается, хирург В.Н. Розанов, оперировавший Фрунзе, предлагал не торопиться с операцией. Как, впрочем, и его лечащий врач П.В. Мандрыка, которого почему-то на саму операцию не пустили. Кроме того, по утверждению Семашко, лишь малая часть консилиума, принимавшего решение об операции, была компетентна. Однако же надо заметить, что сам Семашко и председательствовал на этом консилиуме.
В любом случае, очевидно одно – Фрунзе имел очень и очень серьезные проблемы со здоровьем. Кстати, первые симптомы у него возникли ещё в 1906 году. А в 1922-м консилиум врачей при ЦК РКП настоятельно рекомендовал ему выехать за границу для лечения. Однако Фрунзе эту рекомендацию, если так можно выразиться, «просаботировал». Ему казалось, что это сильно отвлечёт от дел. Он направился на лечение в Боржоми, а тамошних условий было явно недостаточно.
2. Троцкисткий след
Практически сразу начались разговоры о том, что наркома убили. Причём, вначале убийство приписывалось сторонникам Л.Д. Троцкого. Но очень скоро те перешли в наступление и стали всё валить на И.В. Сталина.
Была изготовлена мощная литературная «бомба»: писатель Б.В. Пильняк опубликовал в журнале «Новый мир» «Повесть непогашенной луны», в которой тонко намекнул на причастность Сталина к смерти Фрунзе.
Причём ни того, ни другого он, конечно же, не назвал, нарком был выведен под именем командарма Гаврилова – человека совершенно здорового, но практически насильственно положенного под нож хирурга. Сам Пильняк счёл нужным предупредить читателя: «Фабула этого рассказа наталкивает на мысль, что поводом к написанию его и материалом послужила смерть М В. Фрунзе. Лично я Фрунзе почти не знал, едва был знаком с ним, видел его раза два. Действительных подробностей его смерти я не знаю — и они для меня не очень существенны, ибо целью моего рассказа никак не являлся репортаж о смерти наркомвоена. Всё это я нахожу необходимым сообщить читателю, чтобы читатель не искал в нем подлинных фактов и живых лиц».
Получается следующее. С одной стороны, Пильняк отмёл всё попытки связать сюжет повести с реальными событиями, а с другой – всё-таки указал на Фрунзе. Для чего? Может для того, чтобы у читателя как раз и не осталось никаких сомнений в том, о ком и о чём идет речь? Исследователь Н. Над (Добрюха) обратил внимание на то, что свою повесть Пильняк посвятил писателю А.К. Воронскому, одному из ведущих теоретиков марксизма в области литературы и стороннику «Левой оппозиции»: «В архивах остались свидетельства, как возникла идея «Повести». Началось, судя по всему, с того, что Воронского, как члена ВЦИК, ввели в состав «Комиссии по организации похорон тов. М.В. Фрунзе». Разумеется, на заседании Комиссии, кроме ритуальных вопросов, обсуждались все обстоятельства «неудачной операции». Тот факт, что «Повесть непогашенной луны» Пильняк посвятил Воронскому, говорит за то, что главную информацию о причинах «неудачной операции» Пильняк получил именно от него. И явно под «углом зрения» Троцкого. Недаром уже в 1927 г. Воронский, как активный участник троцкистской оппозиции, был исключён из партии. Позже пострадает и сам Пильняк. Итак, Пильняк входил в литературный круг Воронского, который, в свою очередь, входил в политический круг Троцкого. В итоге: круги эти сомкнулись». («Кто убил Михаила Фрунзе» // Известия.Ру)
3. Оппонент «демона революции»
Не будем торопиться с выводами о причастности Троцкого к смерти полководца. Речь идёт о попытке троцкистов спихнуть всё на Сталина – вот тут всё совершенно ясно. Хотя все основания для нелюбви к Фрунзе Лев Давидович имел – ведь его заменил на посту наркомвоенмора и председателя РВС именно он. Впрочем, ниточки можно потянуть и во времена гражданской войны.
Отношения между Троцким и Фрунзе были тогда, мягко говоря, натянутыми. В 1919 году между ними произошёл серьёзнейший конфликт.
В то время колчаковская армия вела успешное наступление, стремительно и напористо продвигаясь к районам Центральной России. И Троцкий вначале вообще впал в пессимизм, заявив, что противостоять этому натиску просто-напросто невозможно. (Кстати, тут стоит напомнить, что в своё время огромные пространства Сибири, Урала и Поволжья отошли от большевиков в ходе восстания белочехов, которое было, в немалой степени, спровоцировано Троцким, отдавшим приказ об их разоружении.) Однако потом он всё же собрался с духом и дал приказ: отступать до Волги и строить там укрепительные рубежи.
Командующий 4-й армии Фрунзе этому распоряжению не подчинился, получив полную поддержку Ленина. В результате мощного контрнаступления части Красной армии отбросили колчаковцев далеко на восток, освободив Приуралье, а также отдельные районы Среднего и Южного Урала. Тогда Троцкий предложил остановиться и перебросить войска с Восточного фронта – на Южный. ЦК этот план отклонил, и наступление было продолжено, после чего РККА освободила Ижевск, Уфу, Пермь, Челябинск, Тюмень и другие города Урала и Западной Сибири.
Обо всем этом напомнил Сталин в своём выступлении перед профсоюзными активистами (19 июня 1924 года): «Вы знаете, что основными врагами Советской республики считались Колчак и Деникин. Вы знаете, что наша страна вздохнула свободно лишь после победы над этими врагами. И вот, история говорит, что обоих этих врагов, т.е. Колчака и Деникина добили наши войска ВОПРЕКИ планам Троцкого. Судите сами: Дело происходит летом 1919 года. Наши войска наступают на Колчака и орудуют под Уфой. Заседание ЦК. Троцкий предлагает задержать наступление по линии реки Белой (под Уфой), оставив Урал в руках Колчака, снять часть войск с Востфронта и перебросить их на Южный фронт. Происходят жаркие прения. ЦК не соглашается с Троцким, находя, что нельзя оставлять в руках Колчака Урал с его заводами, с его железнодорожной сетью, где он легко может оправиться, собрать кулак и вновь очутиться у Волги, – нужно сначала прогнать Колчака за Уральский хребет, в сибирские степи, и только после этого заняться переброской сил на юг. ЦК отклоняет план Троцкого... С этого момента Троцкий отходит от прямого участия в делах Востфронта».
В борьбе против войск Деникина Троцкий также проявил себя в полной мере – с отрицательной стороны. Вначале он весьма «успешно» докомандовался до того, что белые захватили Орёл и двинулись на Тулу. Одной из причин таких неудач стала ссора с Н.И. Махно, которого «демон революции» объявил вне закона, хотя бойцы легендарного Батьки стояли насмерть. «Нужно было спасать положение, – отмечает С. Кузьмин. – Троцкий предложил нанести главный удар по деникинцам от Царицына на Новороссийск, через донские степи, где Красная Армия встретила бы на своем пути полное бездорожье и многочисленные белоказацкие банды. Владимиру Ильичу Ленину этот план не понравился. Троцкий был отстранен от руководства операциями Красной Армии на юге». («Вопреки Троцкому»)
Складывается такое впечатление, что Троцкий вовсе не хотел победы Красной армии. И весьма возможно, так оно и было. Конечно, не хотел он и поражения. Скорее, в его планы входило затянуть Гражданскую войну как можно больше.
Это входило и в планы «западных демократий», с которыми был связан Троцкий, настойчиво предлагавший практически всю первую половину 1918 года заключить военно-политический союз с Англией и Францией. Так, в январе 1919 года Антанта предложила белым и красным провести совместную конференцию, заключить мир и сохранить статус-кво – каждый господствует в пределах контролируемой, на момент перемирия, территории. Понятно, что это только продлило бы состояние раскола России – сильной и единой она Западу была не нужна.
4. Несостоявшийся Бонапарт
Во время гражданский войны Троцкий показал себя завзятым бонапартистом, и в какой-то момент даже был близок к тому, чтобы захватить власть, опираясь на армию.
31 августа 1918 года было совершено покушение на Председателя Совнаркома В.И. Ленина. Он находился в тяжелейшем состоянии, и это неизбежно ставило вопрос: кто станет во главе страны в случае его смерти? Очень сильные позиции были у председателя Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) Я.М. Свердлова, который одновременно возглавлял стремительно усиливающийся аппарат РКП (б). Но и у Троцкого был сильнейший ресурс – армия. И вот, 2 сентября ВЦИК принимает следующее постановление: «Советская республика превращается в военный лагерь. Во главе всех фронтов и военных учреждений Республики ставится Революционный военный Совет. Все силы и средства Социалистической республики ставятся в его распоряжение».
Во главе нового органа поставили Троцкого. Показательно, что в принятии этого решения не участвуют ни Совнарком, ни партия. Всё решает ВЦИК, а точнее, его председатель – Свердлов. «Обращает на себя внимание тот факт, что никакого решения ЦК РКП (б) о создании Реввоенсовета не было, замечает С. Миронов. – Неизвестно ни о каком пленуме ЦК в эти дни. Свердлов, сосредоточивший в своих руках все высшие партийные должности, просто отстранил партию от решения вопроса о создании РВС. Создавалась «совершенно самостоятельная государственная власть». Военная власть бонапартистского типа. Недаром современники нередко называли Троцкого Красным Бонапартом». («Гражданская война в России»).
Когда Ленин оправился от болезни и вновь занялся государственным делами, то его ожидал неприятный сюрприз. Оказалось, что власть предсовнаркома сильно урезали, и немаловажную роль в этом сыграло создание РВС. Ильича, однако, было не так просто срезать, и он быстро нашёл выход из создавшегося положения. На один аппаратный манёвр Ленин ответил другим, образовав новый орган – Союз рабочей и крестьянской обороны (с 1920 года – Союз труда и обороны), во главе которого он сам и встал. Теперь мегаструктура РВС вынуждена была подчиняться другой – СРКО.
После смерти Ленина, в течение всего 1924 года из высшего армейского руководства удаляли сторонников Троцкого. Наибольшей потерей было смещение с поста заместителя РВС Э.М. Склянского, которого как раз и заменили Фрунзе.
Командующий Московским военным округом Н.И. Муралов ничтоже сумняшеся предлагал «демону революции поднять войска против руководства. Однако Троцкий на это так и не решился, он предпочёл действовать политическими методами – и проиграл.
В январе 1925 наркомвоенмором и председателем РВС стал его оппонент Фрунзе.
5. Мыслитель новой армии
Новый наркомвоенмор был не только выдающимся полководцем, но и мыслителем, создавшим стройную систему представлений о том, какой должна быть армия нового государства. Эта система по праву называется «единой военной доктриной Фрунзе».
Её основы изложены в серии трудов: «Реорганизация рабоче-крестьянской Красной Армии» (1921), «Единая военная доктрина и Красная Армия» (1921), «Военно-политическое воспитание Красной Армии» (1922), «Фронт и тыл в войне будущего» (1924), «Ленин и Красная Армия» (1925).
Фрунзе дал своё определение «единой военной доктрине». По его мнению, она представляет собой «учение, устанавливающее характер строительства вооруженных сил страны, методов боевой подготовки войск, на основе господствующих в государстве взглядов на характер лежащих перед ним военных задач и способа их разрешения, вытекающих из классового существа государства и определяемых уровнем развития производительных сил страны».
Новая, Красная армия отличается от старых армий буржуазных государств тем, что строится на идеологических основаниях. В связи с этим он настаивал на особой роли партийно-политических организаций в армии. Кроме того, новая армия должна быть народной, избегать любой кастовости. При этом для неё должен быть характерен высочайший профессионализм.
Идеология - идеологией, но делать ставку только на нее нельзя. «...Троцкистскую идею «революции на штыках» Фрунзе не принимал, – отмечает Юрий Бардахчиев. – Еще осенью 1921 г. он утверждал, что надеяться на поддержку иностранного пролетариата в будущей войне неразумно. Фрунзе считал, что «вполне вероятным является факт появления перед нами противника, который очень туго будет поддаваться доводам революционной идеологии». Поэтому, писал он, в расчетах будущих операций главное внимание необходимо уделить не надеждам на политическое разложение противника, а возможности «активно физически раздавить его». («Единая военная доктрина Фрунзе» // «Суть времени»).
К тому же надо заметить, что если Троцкий на дух не переносил национальный патриотизм, то Фрунзе был ему не чужд. «Там, в лагере наших врагов, как раз и не может быть национального возрождения России, что как раз с той стороны и не может быть речи о борьбе за благополучие русского народа.
Потому что не из-за прекрасных же глаз все эти французы, англичане помогают Деникину и Колчаку — естественно, что они преследуют свои интересы. Этот факт должен быть достаточно ясен, что России там нет, что Россия у нас…
Мы не размазня вроде Керенского. Мы ведём смертельный бой. Мы знаем, если победят нас, то сотни тысяч, миллионы самых лучших, стойких и энергичных в нашей стране будут истреблены, мы знаем, что с нами не будут разговаривать, нас будут только вешать, и вся наша родина зальётся кровью. Наша страна будет порабощена иностранным капиталом».
Михаил Васильевич был уверен, что в основе военных действий находится наступление, но важнейшая роль принадлежит и обороне, которая должна носить активный характер. Не следует забывать и о тыле. В будущей войне значение военной техники только возрастёт, поэтому этой области нужно уделять огромное внимание. Следует всячески развивать танкостроение, пусть даже «в ущерб и за счёт других родов оружия». Что касается воздушного флота, то «его значение будет решающим».
«Идеократический» подход Фрунзе явно отличался от подхода Троцкого, который подчёркивал свою внеидеологичность в вопросах армейского строительства. С.М. Будённый вспоминает о военном совещании на XI съезде РКП (б) (март–апрель 1922 года) и шокирующем выступлении «демона революции»: «Его взгляды на военный вопрос были прямо противоположны взглядам Фрунзе. Все мы были буквально поражены: то, что он утверждал, противоречило марксизму, принципам пролетарского строительства Красной Армии. «О чём он говорит? — недоумевал я. — Или ничего не понимает в военном деле, или умышленно запутывает предельно ясный вопрос». Троцкий заявлял, что марксизм, мол, вообще к военному делу неприложим, что война — это ремесло, совокупность практических навыков и потому не может быть науки о войне. Он обливал грязью весь боевой опыт Красной Армии в Гражданской войне, говоря, что нет там ничего поучительного. Характерно, что в течение всей речи Троцкий ни разу не сослался на Ленина. Он обходил тот общеизвестный факт, что Владимир Ильич — создатель учения о войнах справедливых и несправедливых, создатель Красной Армии, что он руководил обороной Советской Республики, разрабатывал основы советской военной науки. А ведь, отмечая в тезисах необходимость решительных наступательных действий и воспитания воинов в духе высокой боевой активности, Фрунзе опирался именно на труды В.И. Ленина, в частности, руководствовался его речью на VIII съезде Советов. Выходило, что не Фрунзе «опровергал» Троцкий, а Ленина!».
Вряд ли Троцкого можно упрекнуть в равнодушии к вопросам идеологии, тем более, в такой важнейшей области, как военная. Скорее всего, он просто хотел заручиться поддержкой широких армейских кругов, позиционируя себя как сторонник их независимости от партийно-политических органов. Троцкий, вообще, очень легко «перестраивался», исходя из тактических соображений. Он мог потребовать милитаризации профсоюзов, а потом, через некоторое время, выступать ярым поборником внутрипартийной демократии. (Кстати, когда в 1930-е годы в его IV Интернационале наметилась внутренняя оппозиция, «демократ» Троцкий разгромил её быстро и безжалостно.) Весьма возможно, что именно эта «внеидеологичность» Троцкого в военных делах и поддерживала его популярность в армейской среде.
Фрунзе же честно и открыто отстаивал идеократическую линию, ему не нужны были популистские жесты, его популярность была прочно завоевана блестящими победами.
6. Фактор Котовского
Загадочная смерть Фрунзе можно поставить с один ряд с убийством героя гражданской войны и командующего 2-м кавалерийским корпусом Г.И. Котовского. Михаил Васильевич и Григорий Иванович были весьма близки. Последний стал правой рукой командарма. А после того, как Фрунзе возглавил военный наркомат и РВС, он замыслил сделать Котовского своим первым заместителем. И тот вполне этого заслуживал, причём не только ввиду своих былых заслуг времён Гражданской войны. В 1923 году Котовский выиграл крупнейшие военные маневры, а потом выступил на Московском совещании комсостава и предложил преобразовать ядро кавалерии в автобронетанковые подразделения.
В 1924 году Григорий Иванович предложил Фрунзе дерзкий план воссоединения России с родной Бессарабией. Предполагалось, что он, с одной дивизией, переправится через Днестр, молниеносно разгромит румынские войска, подняв на восстание тамошнее население (среди которого он сам был весьма популярен). После этого Котовский создаст своё правительство, которое и предложит воссоединение. Фрунзе, однако, этот план отверг.
Нельзя пройти мимо того, что Котовский находился в очень конфликтных отношениях с И.Э. Якиром, который был родственником Троцкого и пользовался его поддержкой в продвижении по карьерной лестнице. Вот что рассказывает сын Котовского – Григорий Григорьевич: «Во время Гражданской войны произошло несколько столкновений отца с Якиром. Так, в 1919 году на крупной станции, кажется, Жмеринке, взбунтовался отряд из бывших галичан. Якир, оказавшийся в это время на станции, сел в штабной вагон и укатил. Тогда Котовский применил следующую тактику: его бригада начала быстрым аллюром мотаться по всем улочкам местечка, создавая впечатление огромного количества кавалерии. Небольшими силами он подавил это восстание, после чего на паровозе догнал Якира. Отец был страшно вспыльчивым, взрывной натуры человек (по рассказам мамы, когда домой приходили командиры, они прежде всего спрашивали: «Как затылок у командира – красный или нет?»; если красный, то лучше было не подходить). Так вот, отец вскочил в вагон к Якиру, который сидел за письменным столом, и крикнул: «Трус! Зарублю!». И Якир спрятался под стол... Конечно, таких вещей не прощают». («Кто убил Робин Гуда революции?» // Peoples.Ru).
Таким образом, можно предположить, что убийство Котовского в 1925 году было как-то связано с деятельностью группы Троцкого. Фрунзе взялся за расследование сам, но смерть не позволила ему завершить это дело (как и многие другие дела) до конца.
Сегодня невозможно ответить на вопрос: был ли убит Фрунзе, и кому была выгодна его смерть. Вряд ли в этом был заинтересован Сталин, который имел в лице Михаила Васильевича сильного и надёжного союзника. Возможно, будут обнаружены новые документы, которые и прольют новый свет на обстоятельства той злосчастной октябрьской операции.
Информация