Pax Britannica. Революция
«Большую часть своей жизни я тяжело работал на пользу общества и, надеюсь, не напрасно».
Джеймс Уатт
«Я поднял глаза к небу и опустил их к земле. И сказал себе: то и другое должно стать британским».
Сесиль Джон Родс
Джеймс Уатт
«Я поднял глаза к небу и опустил их к земле. И сказал себе: то и другое должно стать британским».
Сесиль Джон Родс
В России об этой стране принято отзываться, как правило, негативно. В принципе, это вполне понятно: на протяжении многих поколений именно Британская империя была главным врагом сначала Российской империи, а потом и СССР. Две мировые войны тут мало что изменили. Британцев у нас не любят в принципе, они нам отвечают взаимностью, однако не стоит вместе с молоком выплёскивать и младенца. Итак, речь пойдёт о Британской империи. Конечно, вкратце и, конечно, об одном, самом важном периоде в её истории, а именно конце 18-го — конце 19-го веков.
Ещё и ещё раз: Британию у нас не любят, и есть за что не любить. Практически начиная с конца наполеоновских войн британцы активно вели подрывную деятельность против России. Не случайно Лондон уже полтора столетия служит точкой сбора для российской оппозиции. Но каковы сволочи, как они работают! Полторы сотни лет они ведут против нас войну! Какое постоянство в преследовании цели! Британцы всегда хотели разрушить наше государство и иногда были довольно близки к своей цели, но сегодня я не об этом. Имею смелость утверждать, что Британия невероятно много дала этой планете. Они сделали много плохого, но и много хорошего. Тот мир, который мы видим вокруг себя, во многом — плод их усилий.
Чтобы понять это, необходимо вернуться туда, в конец века восемнадцатого, в два последние его десятилетия. Так вот, мир тогда был совсем иным. Собственно говоря, тот мир имел гораздо большего со средневековьем, чем с современностью. Машин практически нет. Нет их от слова совсем. Нигде: ни на суше, ни на море, ни в промышленности. Да, есть отдельные забавные образцы штучного исполнения. Но ситуации это не меняет. Никак. Источниками энергии являлись тягловые животные, текущая вода, ветер и — естественно и неизбежно — мускульная энергия человека. Экологичное было времечко! Ни цен на нефть, ни глобального потепления!
Если же говорить серьёзно, то жить тогда было весьма сложно, работать приходилось много и умирать рано. Просто человек, который пашет как лошадь, не может быть до конца человеком. Такой вот забавный парадокс: труд создал из обезьяны человека, но он же способен превратить его в животное. Но был один волшебный остров, на котором уже в 18-ом веке началось массовое использование паровых машин для откачивания воды из глубоких шахт. Первая экспериментальная машина Томаса Севери была запатентована в 1698 году. В России это год Великого посольства в Европу. Кстати, вполне могли заехать, осмотреть «бесовскую вещь». Это я к тому, что Пётр появился весьма и весьма своевременно, мог бы и опоздать.
Более совершенная машина, Томаса Ньюкомена, была создана в 1712 году. В этом же году Пётр создаёт первую русскую Военную инженерную школу и переносит столицу в Санкт-Петербург.
1778 год: существенно более совершенная паровая машина Джеймса Уатта. Мощность увеличилась в 5 раз, и стало возможно преобразовать поступательное движение поршня во вращательное. Вот тут-то всё и завертелось… В прямом и переносном смысле. Мир изменился навсегда. Нам, избалованным всеобщей автомобилизацией и планшетизацией с безлимитным Интернетом, сложно понять, что значили для человечества те первые, примитивные и громоздкие машины.
Это был бесконечный источник движения. Уголь, сгорая, позволял делать ту самую работу, которую раньше делать было или тяжело, или невозможно. Мы с вами как-то привыкли (ещё с советских времён), что в любую точку страны можно доехать общественным транспортом. Причём это мог позволить себе любой (до 1991 года). Блистательные экономические реформы несколько изменили эту ситуацию, но что было, то было (спасибо тов. Брежневу за наше счастливое детство). В самой большой стране мира практически любой её взрослый гражданин имел возможность пересечь всю страну «туда и обратно» — как хоббит. Но так было не всегда: большую часть истории путешествие на дальние расстояния были уделом немногих, очень немногих, прямо скажем — избранных. Девять десятых населения никогда не уезжали дальше, чем ближайшая ярмарка. Так вот, ситуацию изменили именно британцы: создание массового железнодорожного транспорта сделало возможным путешествия на сотни миль — быстро, комфортно и дёшево. Мы привыкли к тому, что съездить в Москву купейным вагоном из Екатеринбурга за двадцать восемь часов — это, с одной стороны, банально, с другой стороны, долго.
Однако в своё время съездить в Москву с Урала было несколько сложнее и дороже, чем сегодня получить диплом о высшем образовании. Мир изменился благодаря британцам, и мы изменились вместе с ним. То же самое можно сказать о дешёвых и массовых морских путешествиях. Возможны они стали именно во второй половине 19 века, и только благодаря промышленной революции. Все, кто смотрел незабываемый «Титаник», это подтвердят. В эпоху заселения Нового Света вояж из Европы стоил настолько дорого, что многие потенциальные «обладатели грин-карты» продавали себя в рабство (временное, а там как карта ляжет). Люди буквально лишали себя свободы, чтобы получить её. Так что самые первые рабы в США имели абсолютно белый (слегка грязноватый после трансатлантического вояжа) цвет кожи.
Так что кенийский принц-полукровка не уникален в своём постыдном прошлом, в жилах многих абсолютно белых американцев течёт кровь рабов. Сложно поверить? Но это было именно так! В то время как «Титаник» эпохи победившей индустриальной революции увозил в своём чреве сотни и сотни нищих ирландцев, которые тем не менее не продавали себя в рабство, чтобы получить билет в новый мир. Да, в 19 веке мир необратимо изменился: уровень «опций», доступных для простого человека, стремительно вырос. Кстати, именно в Лондоне в 1837 году началась коммерческая эксплуатация телеграфного аппарата. Своего рода Интернет 19 века… Как давно это было! До внедрения телеграфа информация была доступна только локально. После его внедрения британские лорды могли напрямую руководить Крымской кампанией (что, кстати, не всегда было хорошо).
Токарные станки были известны давно, даже Пётр Первый был не только корабельным плотником (с дипломом), но и знатным токарем, однако именно в Британии в 1800 году Генри Модсли разработал первый промышленный металлорежущий станок, позволяющий стандартизировать резьбу. И тот же Модсли изобрёл микрометр с точностью до десятитысячной доли дюйма (3 мкм). И это в начале 19 века! Именно в эти сто лет (конец 18 — конец 19 века), человечество стремительно рвануло вперёд. И произошло это прежде всего в Британии. Восемнадцатый век при всех его достижениях — это что-то одно, а девятнадцатый — нечто совсем другое. Именно в 19 веке развитие человечества стремительно ускорилось, и, как ни странно, без Британии это невозможно себе представить.
Другие европейские, а потом и неевропейские страны были вынуждены следовать по той же дороге. Массовое производство стали и чугуна, а также их обработка на станках с механическим приводом — это признак 19-го века. Густо дымящие трубы цехов — это тоже он самый, 19-ый. Кстати, почему-то незаслуженно забытый век, ведь если не считать наполеоновской эпохи, всё остальное как-то не откладывается в умах массового читателя. Но именно этот век был по-настоящему переломным. Типичный британец 18-го века — это небогатый арендатор, типичный британец начала 20-го века — это промышленный рабочий или шахтёр.
Теперь хотелось бы поговорить о главном: о стоимости той самой индустриальной революции. Как известно, всё в этом несовершенном мире имеет свою цену. Как все помнят, у нас индустриализацию проводили при Сталине в крайне сжатые сроки, и цена была очень высокой. За это Сталина принято критиковать, и очень жёстко. Можно предположить, что в демократической Британии всё было совсем иначе. Ну не могли же на свободной британской земле твориться подобные безобразия? Конечно, нет. Всё было гораздо страшнее и гораздо дольше (это не фигура речи).
Сложно найти форумчанина, который бы не сталкивался с термином «попаданец», т.е. человек, который попадает в далёкое или не очень прошлое и активно занимается культуртрегерством с той или иной степенью успеха. Нередки и «промышленные революции», искусственно созданные, например, в средневековой Японии. Я бы не мелочился и провёл бы Интернет императору Августу… А если серьёзно, насколько вообще была возможна индустриальная революция где-то в другом месте и в другом времени?
Скорее всего, нет. Причина, как уже было упомянуто, — стоимость. Стоимость индустриальной революции, как мы хорошо знаем на собственном, печальном опыте, запредельна. Увы, это так и ничего тут не поменяешь. Трагедия в том, что мы строим индустриальное будущее, опираясь на ресурсы предыдущей, сельскохозяйственной эпохи с совсем другими финансовыми возможностями. И созданием одной-двух и даже десяти образцово-показательных фабрик проблему не решить. Недостаточно этого. Не создадут те самые образцово-показательные заводы, шахты и верфи необходимого экономического эффекта. Зачахнет это всё, через пару десятилетий или через пару поколений. Необходимо создание «самоподдерживающейся реакции деления ядра» руками полуголых рабов… Или, если серьёзно, создание национального индустриального комплекса руками вчерашних крестьян, причём за их же счёт.
Дорога в светлое будущее обходится достаточно дорого и вымощена костьми тех, кто туда не дошёл. В Британии всё было именно так. Сталинская эпоха просто спрессовала долгий британский опыт в одно поколение, оттого это так ужасно и выглядит. Но и в Британии, чтобы совершить первый в мире переход в индустриальную эпоху, пришлось переломать хребет собственному народу. Кому в первую очередь? Крестьянству, конечно. Все мы слышали о тех самых «огораживаниях», из курса школьной истории, конечно. Звучит не очень страшно — ну, поставили ограду, что тут ужасного? Так вот, это был настоящий геноцид британского народа. Прежде чем ограбить полпланеты Земля, британские лорды ограбили и уничтожили британское крестьянство.
Если сталинскую коллективизацию некоторые называют «вторым крепостным правом», то в Британии всё было гораздо страшнее и гораздо дольше. Выпас овец оказался выгодней традиционного земледелия, а земли в демократической Британии совсем немного. Людей много, а земли нет. Решение было найдено одновременно простое и гениальное. Людей стали сгонять с земель, на которых их предки жили веками. Да, цивилизованный британский помещик — это вам не Собакевич и не Плюшкин. Британские крестьяне стали лишними, и от них стали избавляться, так сказать, утилизировать ненужную биомассу. Те, кто любит играть в стратегии, легко поймут ситуацию — достигнут предел населения. Надо обвести лишних крестьян рамкой и нажать Del. Да, печально (я сам плакал навзрыд, когда у меня умерла морская свинка), но прогресс требует жертв.
Владелец земли, благородный лендлорд приглашал солдат короны, и те изгоняли крестьян из селения, а их дома сжигали. Запускайте овец! Так что барашек Шон был ночным кошмаром для миллионов британцев. Этот нагло ухмыляющийся баран был, пожалуй, пострашнее, чем Адольф Гитлер для евреев. И этот процесс шёл ни шатко ни валко два с половиной столетия. К концу восемнадцатого века он был успешно завершён. Остались крупные товарные хозяйства и бесправные батраки (арендаторы). Что характерно, одновременно и параллельно в городах росли мануфактуры и работные дома. Согнанный с земли крестьянин автоматически превращался в преступника. Быть бродягой в благословенных Англии, Шотландии и Ирландии было преступлением. Его могли преследовать и травить «как дикого зверя». Даже в 18 веке — веке свободы и просвещения. Донесший на бродягу мог получить его в собственность (звучит заманчиво?). Следовательно, мануфактуры получали очень много бесправной рабочей силы и естественно — очень дешёвой рабочей силы. Вот и ещё один из истоков и основ промышленной революции в Британии. Масса нищих, голодных, обездоленных людей, готовых работать за пару медяков. Но даже за эти пару медяков шла жестокая конкуренция. Неудачники попадали в «работные дома» — за подробностями к Диккенсу. Ещё большие неудачники заканчивали свои никчёмные жизни на виселицах. Часть ненужной биомассы высылали в кандалах в Австралию, где её использовали как рабов. Белокожие рабы — это фишка Британской империи, её родимое пятно.
Как там у Некрасова? «Прямо дороженька: насыпи узкие, / Столбики, рельсы, мосты. / А по бокам-то всё косточки русские… / Сколько их!» Вот в Британии «косточек» было ничуть не меньше, она была ими буквально усыпана (страна меньше, народу бегает больше). Но почему-то, говоря об этой чудесной стране, все вспоминают «Челси» и Хартию вольностей. Но, безусловно, даже этого было недостаточно для промышленной революции. Переход на новую ступень развития стоил дорого, очень дорого. Поэтому пришлось ограбить Индию. До прихода цивилизованных европейцев самым крупным рынком на планете был (внезапно!) Китай, вторым по значимости Индия. Индия была очень богатой страной, сказочно богатой. Во многом за счёт разграбления Индии была проведена первая в мире промышленная революция.
Потом был Китай и «опиумные войны» — невероятно интересная тема! Шутка ли, «опиумные войны», романтика! Героические бритты весь Китай подсадили на наркоту, чтобы профинансировать ту самую революцию… Кто-нибудь сегодня способен на такое? Стать оптовым наркодилером для всего Китая? А вы говорите: Сталин, Берия, Беломорканал… Есть вещи более страшные.
То, что мы видим в современной нам Индии, — это последствия именно колониальной эпохи. Последствия длительного грабежа и рабства. Все сложные структуры и производства были уничтожены. Британское фабричное производство не желало терпеть конкурентов. При этом от голода, нищеты и болезней погибли десятки миллионов индийцев, но кто бы их считал? Вообще, пытаться вернуться в прошлое и повторить индустриальную революцию бессмысленно и бесполезно, слишком чудовищную цену пришлось заплатить в текущей реальности. И нужна была именно Британская империя, контролирующая мировую торговлю и мировые финансы, чтобы провернуть всю эту затею в короткий отрезок времени. Именно громадный рынок Британской империи обеспечивал сбыт продукции новых фабрик и заводов. Индийские ткачи погибли от голода, но британские фабричные ткани нашли новый громадный рынок сбыта. Британцы принципиально запрещали развивать индустрию в колониях, именно это давало загрузку британским заводам. Британский флот (торговый и военный) — самый большой, мощный и современный в мире — обеспечивал загрузку британским верфям, что в свою очередь давало заказы металлургическим, сталепрокатным и металлообрабатывающим предприятиям. И всё это было собрано на одном, небольшом острове.
По сути, для этого самого «фазового перехода» потребовалось сконцентрировать в одном месте ресурсы значительной части планеты. Причём делалось это отнюдь не добровольно, а под дулами британских пушек и ружей. Пожалуй, без Британской империи век «угля и стали» мог растянуться в несколько раз и вообще остаться незавершённым. Дело в том, что внедрение отдельных технических новшеств вроде новых методов выплавки стали не давало той или иной державе решающего преимущества, а стоило весьма дорого. Кстати, именно в Британской империи была написана самая главная книга западного мира — «Капитал». Карл Маркс, оказавшись в самом центре событий, был настолько потрясён разворачивающимися на его глазах страшными чудесами, что создал этот самый бессмертный труд (это не ирония). Мы привыкли к промышленным чудесам двадцатого века, но не надо забывать, что век девятнадцатый имеет свои достижения, как, например, трансатлантический пароход «Грейт Истерн».
Мне всё-таки кажется, что в 19-м веке техническое развитие шло даже быстрее, чем сегодня. Мир 1800 и мир 1850 — это два абсолютно разных мира. Причём, как ни странно, после разгрома Наполеона больших, затяжных войн уже не было (в отличие от века 20-го). А ведь говорят, что война — двигатель прогресса. Создание индустриального мира означало создание новой среды обитания. Тесные каморки перенаселённых рабочих кварталов, постоянный смог (от угля!), минимальные санитарные удобства или их отсутствие. Век девятнадцатый даже в Лондоне (а особенно в Лондоне!) не был райским временем. Смертность была очень высокой, преступность запредельной, тюрьмы ужасными. И тем не менее, из этого самого мира вышла современная индустриальная цивилизация. К концу 19-го века Британию в области промышленности начали теснить Германская империя и Соединённые Штаты. Достижения в области химии и электротехники уже не совсем британские. Но, перед тем как отойти на вторые позиции, Британия создала последний шедевр, свою «дипломную работу» перед вечностью: Dreadnought (all big gun).
Информация