Воины сейминцы и турбинцы, или Бронзовая «цепь» через Евразию
Ну, не хочется многим – не одному-двум, а многим читателям ВО, расставаться с военной культурой микенской Греции и легендарной Трои. Однако у нас в России загадочных культур бронзового века едва ли не больше, чем где-то «там» на Востоке или Юге. Вот мы, например, говорим «каменный век», «культура каменного века», но знаем мы о нем только то, что там все орудия труда были каменными. Потом начался «бронзовый век» и все орудия труда начали делать из бронзы? А как же энеолит – «медно-каменный век», промежуточный между технологией камня и бронзы? Но и сам «бронзовый век» намного сложнее, чем мы привыкли себе представлять. Это множество культур, оставивших после себя ну просто колоссальное количество всевозможных памятников. И не надо думать, что все они были только лишь в Древнем Египте, Шумере или в Китае, и только там отливали древние бронзовые мечи и кинжалы. На территории нашей восточно-европейской равнины тоже существовали культуры древних металлургов. А что в Сибири? Ведь там холодно… Но и там, среди дописьменных культур бронзового века встречаются прекрасные образцы древнего мастерства. Их там много этих культур. Но даже среди них сейминско-турбинская культура в плане развития металлургии северной Евразии позднего бронзового века выделяется среди прочих, и, пожалуй, является одной из самых загадочных...
Знаменитый Бородинский клад.
Открыли эту культуру случайно. В 1912 году пехотный полк учился рыть окопы неподалеку от станции Сейма Нижегородской губернии. Нашли множество позеленевших предметов и начали копать дальше, а заодно командир части еще и сообщил куда надо и даже хоть и поверхностно, описал находки, выделив при этом наличие среди находок четырех групп предметов. И в том же году и тем же методом, но за 3000 км от этого места, в Бессарабии нашли знаменитый Бородинский клад, состоявший из похожих вещей. Затем уже в 50-е годы в Сибири раскопали Турбинский могильник и могильник на Шустовой горе, а еще в районе поселка Ростовка на притоке Иртыша вблизи Омска нашли пятый памятник этой культуры.
Во всех случаях это были могильники, не поселки, и очень богатые в отношении погребального инвентаря. То есть на своих усопших люди этой культуры бронзовых изделий не жалели. Многие могильники были уничтожены, но странным образом – черепа и кости разбиты, но их достояние было не тронуто!
Бородинский клад в ГИМе в Москве.
Учитывая отсутствие письменности как у сейминско-турбинской, так и у соседних с ней культур, построение хронологии существования этой культуры представляет собой важный вопрос с достаточно расплывчатым ответом. Для определения хронологии существования сейминско-турбинской культуры используется три относительные «линии привязок»: балканомикенская, восточноазиатская (иньская) и кавказская. Наибольшее распространение получили первые две из них. Однако сравнительный анализ изделий балкано-микенской и восточноазиатской линии привязок даёт значительные расхождения при определении времени существования сейминско-турбинской культуры. Западная привязка даёт результат порядка XVI в. до н. э. Согласно восточноазиатским данным культуру сейминцев и турбинцев можно датировать гораздо более поздними сроками — не ранее 1300 г. до н. э. и вплоть до IX—VIII в. до н. э. Это противоречие разрешается гипотезой о том, что появление сейминско-турбинской металлургической культуры в районе Алтая стало импульсом к развитию металлургии в восточноазиатском регионе. В подтверждение этого предположения приводится тог факт, что такие элементы иньской материальной культуры, как использование скаковых лошадей, боевых колесниц, ярма, бронзового оружия, втулок и других изделий появились, не имея прототипов в Китае.
Следовательно, на основании балкано-микенских линий привязок в качестве времени существования сейминско-турбинской культуры можно принять соответствующим XVI – XV вв. до н. э. И если хронологические границы культуры сейминцев и турбинцев вызывали определенные дискуссии, то география их распространения определена достаточно точно.
Карта «бронзовой цепи». Рис. А.Шепса.
Восстановление территории проживания сейминцев и турбинцев производилось по имеющимся археологическим данным. Наиболее восточные находки обнаруживаются в небольших могильниках и одиночных захоронениях саяно-алтайского региона. Крупнейший центр в Западной Сибири приурочен к бассейнам среднего Иртыша и Оми и центрируется вокруг могильника Ростовка. К западу от Урала сейминско-турбинские металлические изделия сосредоточены в Среднем и Южном Прикамье вплоть до Волги с отдельными предметами, встречающимися вплоть до бассейна Суры. Наиболее западными крупными могильниками являются Сейма и Решное в бассейне Нижней Оки. Отдельные изделия обнаружены вплоть до Балтийского моря в Финляндии и Эстонии, а также в Молдавии (Бородинский клад). Важной особенностью в распространении сейминско-турбинских артефактов является их почти полное отсутствии в Уральских горах, что выгладит достаточно странно, так как Урал в то время был значительной сырьевой базой для металлургии. Таким образом, сейминско-турбинская культура была распространена на обширнейшей территории Северной Евразии, что означает факт её значительного влияния на соседние культуры.
Керамика сейминско-турбинской культуры из Владимирской области. Это большая редкость. Но она есть.
Как было упомянуто выше, основная масса металлических изделий сосредоточена в могильниках различного размера. Крупнейшими из них являются Сейма, Турбино, Решное, Ростовка и Сатыга. Также большое количество изделий находится в предполагаемом святилище в Канинской пещере. В крупных могильниках и святилище обнаружено 315 металлических изделий и восемь литейных форм.
«Воин и конь» – знаменитое навершие ножа. Могильник Ростовка. Середина II тысячелетия до н. э. Омское Прииртышье. Западная Сибирь. Раскопки В. И. Матющенко. МАЭС ТГУ.
К особенностям сейминско-турбинских некрополей можно отнести слабую сохранность останков захороненных. Согласно предположению, основанному на расположении костей умерших, захоронения преднамеренно осквернялись представителями других культур в ритуальных целях.
Значительный интерес представляет святилище Канинской пещеры в Троицко-Печёрском районе Республики Коми. Особенностью этого места является наличие следов деятельности двух культурных горизонтов: сейминско-турбинского и средневекового. Помимо этого в пещере обнаружены единичные орудия раннего железного века. В пещере был найден 41 поврежденный предмет из металла сейминско-турбинского типа.
Второй категорией захоронений являются малые (до четырёх строго зафиксированных погребений) могильники и одиночные могилы. Они неравномерно рассеяны на территории, занимаемой сейминско-турбинцами: количество их больше в районе крупных некрополей.
Морфологической базой являются 442 металлических изделия и 30 литейных форм. Также имеется 39 предметов, связанных с сейминско-турбинскими бронзами, но типологически отличающихся от других памятников культуры. Прежде всего, это впечатляющих размеров наконечники копий длиной до 44 см! Своей формой они походили на зулусский ассегай, имели ребро жесткости, у втулки имеющее форму вилки. Прямые стороны наконечника, идущие от острия, были тщательным образом заострены, отбиты на наковальне и заточены абразивом. У некоторых на втулке был крюк. А.И. Соловьев в своей монографии «Оружие и доспехи. Сибирское вооружение: от каменного века до средневековья» (Новосибирск, 2003) высказал предположение, что эти копья имели короткую рукоять, и ими можно было и колоть, и рубить как мечами! Кроме того они пользовались украшенными топорами-кельтами, кинжалами и изогнутыми ножами. Рукоять украшалась литым орнаментом, а навершия изображали фигурки людей и животных. Все изделия отличает достаточно высокий технологический уровень. Также многие из них имеют различные узоры и орнаменты, которые также могут служить одним из классификационных признаков сейминско-турбинского инвентаря.
Ножи сейминско-турбинского типа.
Орудия, оружие и украшения этой культуры отличаются, прежде всего, не только типологически, но и по своему химическому составу. Именно уникальность сплавов, применявшихся сейминско-турбинцами, обусловила такое к ним внимание. Качественный и количественный состав 71% (331 изделие и 22 морфологически неопределенных образца) сейминско-турбинских находок был определен методом спектрального анализа в Институте археологии АН СССР. Выделено семь основных химико-металлургических групп сейминско-турбинского металла.
1. Металлургически «чистая» медь (Си). Все примеси представлены в незначительном количестве, а их наличие может быть объяснено естественными причинами или добавлением в медь бронзового лома.
2. Мышьяковистая медь или бронза (Cu+As). Основная примесь - это мышьяк (от нескольких промилле до нескольких процентов). Другие примеси обусловлены теми же причинами, что и у меди.
3. Мышьяково-сурьмяные бронзы (Cu+As+Sb). Содержание мышьяка аналогично предыдущей группе, количество сурьмы всегда меньше, чем мышьяка. Возможны отклонения состава из-за смешивания скрапа других сплавов.
4. Медно-серебряные сплавы или биллоны (Cu+Ag). Количество серебра от целых долей до десятков процентов. Часто присутствует мышьяк.
5. Серебряно-медные сплавы (Ag+Cu). Основным компонентом является серебро. В остальном аналогичны предыдущей группе.
6. Оловянные бронзы (Cu+Sn). Количество олова колеблется в пределах от 1 до 10%. Также в сплаве могут присутствовать свинец, сурьма и другие элементы, имеющие неясное происхождение.
Видно, что главной особенностью сейминско-турбинских бронз было использование мышьяка в качестве легирующего компонента. Мышьяк в качестве легирующего компонента повышает механические свойства меди, являясь лигатурой, близкой по действию к олову. Существует несколько гипотез, обосновывающих наличие мышьяка в бронзе сейминцев и турбинцев. Наиболее подкрепленной фактами является гипотеза о естественном происхождении этой примеси. Связано это с тем, что на Урале, где велась добыча меди представителями абашевской культуры, полностью отсутствуют какие-либо месторождения олова. Но при этом в местных медных рудах повышено содержание мышьяка. Другим подтверждением этой гипотезы является факт уменьшения относительного числа оловянных бронз в западном направлении, а также то, что ближайшие оловянные выработки находились на территории Рудного Алтая. Однако естественными причинами объяснить наличие такого большого количества мышьяка в изделиях очень сложно. В процессе плавки меди, в которой содержит мышьяк, последний всегда выгорает, и количество его резко уменьшается. Значит, его добавляли в конце плавки специально (повышая текучесть расплава), тут же его размешивали и заливали в форму.
Правда, можно себе представить, чем эти люди при этом дышали! Есть, правда, гипотеза, что литейни располагались на вершинах холмов, где постоянно дует ветер и держались с «подветра». Но… опыт показывает, что от ядовитых паров мышьяка это не спасает. И как знать, может быть в силу своей специфической металлургии, они просто все умерли (мужчины), а женщины «перешли» в другие племена и среди них растворились.
Так что, по мнению исследователей, химические особенности сейминско-турбинского металла обусловлены, прежде всего, недостаточной сырьевой базой и творческой натурой людей этой культуры!
Что касается прочего воинского снаряжения – а передвигаясь по просторам Евразии от Алтая до Молдавии, они просто не могли не воевать, – то сейминцы и турбинцы имели доспехи из… роговых пластин, сделанных из рогов оленя и лося, нашивавшихся на кожаную основу. Такими же были поножи и наручи. Интересно, что, судя по навершиям рукоятей ножей (скульптурная группа из могильника Ростовка), сейминско-турбинские воины передвигались на лыжах, держась за поводья скачущей впереди лошади! Можно предположить, что южнее, в степях господствовала андроновская культура, воины которой разъезжали на колесницах, а вот севернее, в лесах, передвигаясь зимой по руслам рек, как раз и обитали сейминцы и турбинцы, но двигались почему-то с востока на запад.
Ну, а в итоге они так и ушли из Сибири на территорию Восточной, а может быть и Западной Европы и где-то здесь растворились среди массы древних племен!
Знаменитый Бородинский клад.
Открыли эту культуру случайно. В 1912 году пехотный полк учился рыть окопы неподалеку от станции Сейма Нижегородской губернии. Нашли множество позеленевших предметов и начали копать дальше, а заодно командир части еще и сообщил куда надо и даже хоть и поверхностно, описал находки, выделив при этом наличие среди находок четырех групп предметов. И в том же году и тем же методом, но за 3000 км от этого места, в Бессарабии нашли знаменитый Бородинский клад, состоявший из похожих вещей. Затем уже в 50-е годы в Сибири раскопали Турбинский могильник и могильник на Шустовой горе, а еще в районе поселка Ростовка на притоке Иртыша вблизи Омска нашли пятый памятник этой культуры.
Во всех случаях это были могильники, не поселки, и очень богатые в отношении погребального инвентаря. То есть на своих усопших люди этой культуры бронзовых изделий не жалели. Многие могильники были уничтожены, но странным образом – черепа и кости разбиты, но их достояние было не тронуто!
Бородинский клад в ГИМе в Москве.
Учитывая отсутствие письменности как у сейминско-турбинской, так и у соседних с ней культур, построение хронологии существования этой культуры представляет собой важный вопрос с достаточно расплывчатым ответом. Для определения хронологии существования сейминско-турбинской культуры используется три относительные «линии привязок»: балканомикенская, восточноазиатская (иньская) и кавказская. Наибольшее распространение получили первые две из них. Однако сравнительный анализ изделий балкано-микенской и восточноазиатской линии привязок даёт значительные расхождения при определении времени существования сейминско-турбинской культуры. Западная привязка даёт результат порядка XVI в. до н. э. Согласно восточноазиатским данным культуру сейминцев и турбинцев можно датировать гораздо более поздними сроками — не ранее 1300 г. до н. э. и вплоть до IX—VIII в. до н. э. Это противоречие разрешается гипотезой о том, что появление сейминско-турбинской металлургической культуры в районе Алтая стало импульсом к развитию металлургии в восточноазиатском регионе. В подтверждение этого предположения приводится тог факт, что такие элементы иньской материальной культуры, как использование скаковых лошадей, боевых колесниц, ярма, бронзового оружия, втулок и других изделий появились, не имея прототипов в Китае.
Следовательно, на основании балкано-микенских линий привязок в качестве времени существования сейминско-турбинской культуры можно принять соответствующим XVI – XV вв. до н. э. И если хронологические границы культуры сейминцев и турбинцев вызывали определенные дискуссии, то география их распространения определена достаточно точно.
Карта «бронзовой цепи». Рис. А.Шепса.
Восстановление территории проживания сейминцев и турбинцев производилось по имеющимся археологическим данным. Наиболее восточные находки обнаруживаются в небольших могильниках и одиночных захоронениях саяно-алтайского региона. Крупнейший центр в Западной Сибири приурочен к бассейнам среднего Иртыша и Оми и центрируется вокруг могильника Ростовка. К западу от Урала сейминско-турбинские металлические изделия сосредоточены в Среднем и Южном Прикамье вплоть до Волги с отдельными предметами, встречающимися вплоть до бассейна Суры. Наиболее западными крупными могильниками являются Сейма и Решное в бассейне Нижней Оки. Отдельные изделия обнаружены вплоть до Балтийского моря в Финляндии и Эстонии, а также в Молдавии (Бородинский клад). Важной особенностью в распространении сейминско-турбинских артефактов является их почти полное отсутствии в Уральских горах, что выгладит достаточно странно, так как Урал в то время был значительной сырьевой базой для металлургии. Таким образом, сейминско-турбинская культура была распространена на обширнейшей территории Северной Евразии, что означает факт её значительного влияния на соседние культуры.
Керамика сейминско-турбинской культуры из Владимирской области. Это большая редкость. Но она есть.
Как было упомянуто выше, основная масса металлических изделий сосредоточена в могильниках различного размера. Крупнейшими из них являются Сейма, Турбино, Решное, Ростовка и Сатыга. Также большое количество изделий находится в предполагаемом святилище в Канинской пещере. В крупных могильниках и святилище обнаружено 315 металлических изделий и восемь литейных форм.
«Воин и конь» – знаменитое навершие ножа. Могильник Ростовка. Середина II тысячелетия до н. э. Омское Прииртышье. Западная Сибирь. Раскопки В. И. Матющенко. МАЭС ТГУ.
К особенностям сейминско-турбинских некрополей можно отнести слабую сохранность останков захороненных. Согласно предположению, основанному на расположении костей умерших, захоронения преднамеренно осквернялись представителями других культур в ритуальных целях.
Значительный интерес представляет святилище Канинской пещеры в Троицко-Печёрском районе Республики Коми. Особенностью этого места является наличие следов деятельности двух культурных горизонтов: сейминско-турбинского и средневекового. Помимо этого в пещере обнаружены единичные орудия раннего железного века. В пещере был найден 41 поврежденный предмет из металла сейминско-турбинского типа.
Второй категорией захоронений являются малые (до четырёх строго зафиксированных погребений) могильники и одиночные могилы. Они неравномерно рассеяны на территории, занимаемой сейминско-турбинцами: количество их больше в районе крупных некрополей.
Морфологической базой являются 442 металлических изделия и 30 литейных форм. Также имеется 39 предметов, связанных с сейминско-турбинскими бронзами, но типологически отличающихся от других памятников культуры. Прежде всего, это впечатляющих размеров наконечники копий длиной до 44 см! Своей формой они походили на зулусский ассегай, имели ребро жесткости, у втулки имеющее форму вилки. Прямые стороны наконечника, идущие от острия, были тщательным образом заострены, отбиты на наковальне и заточены абразивом. У некоторых на втулке был крюк. А.И. Соловьев в своей монографии «Оружие и доспехи. Сибирское вооружение: от каменного века до средневековья» (Новосибирск, 2003) высказал предположение, что эти копья имели короткую рукоять, и ими можно было и колоть, и рубить как мечами! Кроме того они пользовались украшенными топорами-кельтами, кинжалами и изогнутыми ножами. Рукоять украшалась литым орнаментом, а навершия изображали фигурки людей и животных. Все изделия отличает достаточно высокий технологический уровень. Также многие из них имеют различные узоры и орнаменты, которые также могут служить одним из классификационных признаков сейминско-турбинского инвентаря.
Ножи сейминско-турбинского типа.
Орудия, оружие и украшения этой культуры отличаются, прежде всего, не только типологически, но и по своему химическому составу. Именно уникальность сплавов, применявшихся сейминско-турбинцами, обусловила такое к ним внимание. Качественный и количественный состав 71% (331 изделие и 22 морфологически неопределенных образца) сейминско-турбинских находок был определен методом спектрального анализа в Институте археологии АН СССР. Выделено семь основных химико-металлургических групп сейминско-турбинского металла.
1. Металлургически «чистая» медь (Си). Все примеси представлены в незначительном количестве, а их наличие может быть объяснено естественными причинами или добавлением в медь бронзового лома.
2. Мышьяковистая медь или бронза (Cu+As). Основная примесь - это мышьяк (от нескольких промилле до нескольких процентов). Другие примеси обусловлены теми же причинами, что и у меди.
3. Мышьяково-сурьмяные бронзы (Cu+As+Sb). Содержание мышьяка аналогично предыдущей группе, количество сурьмы всегда меньше, чем мышьяка. Возможны отклонения состава из-за смешивания скрапа других сплавов.
4. Медно-серебряные сплавы или биллоны (Cu+Ag). Количество серебра от целых долей до десятков процентов. Часто присутствует мышьяк.
5. Серебряно-медные сплавы (Ag+Cu). Основным компонентом является серебро. В остальном аналогичны предыдущей группе.
6. Оловянные бронзы (Cu+Sn). Количество олова колеблется в пределах от 1 до 10%. Также в сплаве могут присутствовать свинец, сурьма и другие элементы, имеющие неясное происхождение.
Видно, что главной особенностью сейминско-турбинских бронз было использование мышьяка в качестве легирующего компонента. Мышьяк в качестве легирующего компонента повышает механические свойства меди, являясь лигатурой, близкой по действию к олову. Существует несколько гипотез, обосновывающих наличие мышьяка в бронзе сейминцев и турбинцев. Наиболее подкрепленной фактами является гипотеза о естественном происхождении этой примеси. Связано это с тем, что на Урале, где велась добыча меди представителями абашевской культуры, полностью отсутствуют какие-либо месторождения олова. Но при этом в местных медных рудах повышено содержание мышьяка. Другим подтверждением этой гипотезы является факт уменьшения относительного числа оловянных бронз в западном направлении, а также то, что ближайшие оловянные выработки находились на территории Рудного Алтая. Однако естественными причинами объяснить наличие такого большого количества мышьяка в изделиях очень сложно. В процессе плавки меди, в которой содержит мышьяк, последний всегда выгорает, и количество его резко уменьшается. Значит, его добавляли в конце плавки специально (повышая текучесть расплава), тут же его размешивали и заливали в форму.
Правда, можно себе представить, чем эти люди при этом дышали! Есть, правда, гипотеза, что литейни располагались на вершинах холмов, где постоянно дует ветер и держались с «подветра». Но… опыт показывает, что от ядовитых паров мышьяка это не спасает. И как знать, может быть в силу своей специфической металлургии, они просто все умерли (мужчины), а женщины «перешли» в другие племена и среди них растворились.
Так что, по мнению исследователей, химические особенности сейминско-турбинского металла обусловлены, прежде всего, недостаточной сырьевой базой и творческой натурой людей этой культуры!
Что касается прочего воинского снаряжения – а передвигаясь по просторам Евразии от Алтая до Молдавии, они просто не могли не воевать, – то сейминцы и турбинцы имели доспехи из… роговых пластин, сделанных из рогов оленя и лося, нашивавшихся на кожаную основу. Такими же были поножи и наручи. Интересно, что, судя по навершиям рукоятей ножей (скульптурная группа из могильника Ростовка), сейминско-турбинские воины передвигались на лыжах, держась за поводья скачущей впереди лошади! Можно предположить, что южнее, в степях господствовала андроновская культура, воины которой разъезжали на колесницах, а вот севернее, в лесах, передвигаясь зимой по руслам рек, как раз и обитали сейминцы и турбинцы, но двигались почему-то с востока на запад.
Ну, а в итоге они так и ушли из Сибири на территорию Восточной, а может быть и Западной Европы и где-то здесь растворились среди массы древних племен!
Информация