Европа после 13 ноября: двойные стандарты как политика, практика и мировоззрение
— Почему бы вам не поставить флаг Франции на аватарку?
— Нет, не поставлю.
— Ну почему вы отказываетесь?
— Не хочу.
— Вы не сочувствуете французам?
— Сочувствую.
— Тогда почему же?
— Не хочу…
Перефразируя великого Булгакова, именно так сегодня может начинаться любой сетевой диалог в свете недавних событий. И всё это несмотря на то, что всё те же господа лишь пару недель назад исходили ехидной радостью по поводу упавшего А321. Спустя несколько дней после крушения и вовсе засомневались в истинности скорби народа, взвизгивая о показухе, а потом и вовсе начали требовать прекратить этот «театр».
И всё бы ничего, если б не трагедия Парижа. Вот тут они нам продемонстрировали, как нужно скорбеть по-настоящему! Лоснящиеся от вседозволенности физиономии либералов стали покрываться французским триколором, как лес грибами после дождя. И всё это выглядело более чем двусмысленно. К примеру, на аватарке барышни Лариной за траурным для этих дней флагом красовалась сама Ларина, то ли с улыбкой, то ли муха в рот залетела.
Ну, да чёрт с ними! Как говорится, чего было ожидать? Кто девушку кормит, тот её и танцует. Однако и ближнее зарубежье решило показать, как скорбеть правильно. По европейцам же скорбим, не по азиатам же, в самом деле. Дальше всех в этом пошли наши «небратья». Не успели остыть клавиатуры от беспредельной радости украинцев за «успехи» ИГИЛ в Сирии, не успели остыть и трупы на парижских улицах, как сотни украинских плакальщиков, словно по команде, вооружились траурными лицами, флагами и ринулись напоминать о своём существовании. А так как «Pray for Paris» ещё не существовал, плакальщики, полистав старые методички, объявили себя «Я Париж», что было только началом…
Вся украинская сетка покрылась эйфелевыми башнями словно лицо малолетки прыщами. Эпидемия солидарности с Европой достигла таких масштабов, что аж самому демократичному гурману всех времён и народов пришлось останавливать её. На удивление свободолюбивые украинцы проявили чудеса покорности, и французские флаги разом пропали, на некоторых сайтах вместе с самими страницами, на которых «небратья» изливали свою скорбь.
В дальних странах солидарность с Европой оказалась не менее массовой, но более творческой и технологичной. Так, андеграундный борец с системой художник Бэнкси необычайно гармонично, а главное, своевременно, смастерил граффити по поводу трагедии в Париже. Учитесь, господа художники, ничего лишнего, лаконично, главное — вовремя, это вам не мошонку к брусчатке приколачивать.
Кстати, о технологичности. В отличие от «показушных» соотечественников, которые в сети каждый в силу своих умений демонстрировали солидарность с семьями погибших в А321, для по-европейски скорбящих Марк Цукерберг приколотил к Facebook функцию, что автоматически окрашивает вашу аватарку в триколор Франции. Это мило, это удобно! Теперь обыватель не просто убивает время бессмысленным трёпом, а совершает ни много, ни мало гуманный сострадательный поступок. Да и футболку «от Бэнкси» прикупить можно.
Не отставали и СМИ, которые мигом констатировали, что отныне мы все стали немного французами. Что само по себе странно, так как побыть сирийцем, иракцем или ливийцем лично мне никто и никогда не предлагал. Даже после того как катастрофа А321 была признана терактом. Граффити тоже я не замечал, да и кнопок с флагом не видел. Карикатуры были, много карикатур…
Венчало это всё громогласное заявление о мировом единении. Вы в это верите, правда? Вы настолько циничны? Мировое единение после терактов в Париже существует только в устах политиков. На деле же констатация факта: мы все равны, но кто-то «равнее». Образно и точно по этому поводу высказался немецкий сатирик Фолькер Писперс: «Американцы — это орхидея среди людей, мы европейцы — мы ромашки, остальные просто сорняк, забудьте о них».
Что же это было? Всё это?
Трагедия, безусловно. За этим следует скорбь, не как реакция, а буквально как основной признак принадлежности к человеческому роду. Позже возникает потребность в справедливом наказании виновных. И, наконец, минимальные гарантии того, чтобы это не повторилось.
И если последнее практически неосуществимо в современных реалиях, то остальное — вполне. Получили это парижане? Нет! Они не могли этого получить в принципе. И самое забавное, что они этого и не заметили. Великое лицемерие века и существующей системы, засевшее в мозгах обывателя. Самое большое предательство крови парижан их же власть имущими.
Никаких теорий заговоров. Голые факты. До того, как в очередной раз надеть скорбную физиономию, Олланд и ухом не повёл, когда весь Запад заигрывал с террором. Его делили на умеренный и неумеренный, порой путая, кому же всё-таки оружие попало. Разнося на кусочки ливийские кварталы, Франция и подумать не могла, что эти неблагодарные, что мечутся среди развалин, приедут к ним. И эти неблагодарные (вот негодяи!) владеют военными навыками и почему-то на них злы.
Зачем так далеко ходить? Неужели майдановские хлопцы, которые поджигали здания, убивали персонал и захватывали учреждения, чем-то отличались от террористов? Ой, я забыл, они же за демократию. Тогда почему, когда хлопцы решили себя на халяву подлатать в еврогоспиталях, при их виде европейские ручки начали автоматически искать осиновый кол и распятие? Но и тогда Запад рукоплескал им, разыскивая в цейхгаузе что-то не покрытое ржавчиной.
Заигрывая с террором, попутно удовлетворяя меркантильные интересы и отводя угрозы от своего ромашкового поля, Европа впала в такой раж, что и не заметила, как какой-то смуглый пацан уже свистнул ключи от квартиры. Ну, не объяснить каждому суицидальному парнишке с дармовым автоматическим оружием, что и там враги, и там враги. Но вот тех мы убьём позже. Когда? Ну, позже, отстань, винтовки подвезли…
Но сейчас-то всё изменилось! После всего этого! Ни капли. Уж слишком заманчиво иметь пускай невменяемых, но боеспособных ребят без необходимости выплат социальных пособий, соблюдения норм прав человека (кто только их придумал — ведь просто не успеваешь, когда бомбишь сразу две-три страны), без нужды информировать эту вечно заинтересованную общественность и тем более без нужды опять выть про избитые западные ценности.
Так к чему же весь этот информационный ажиотаж, мельтешение политиков на экране, потрясание кулаками на публику и пускание скупой слезы? Кроме удовлетворения спорадических приступов нарциссизма и отчаянных попыток подлатать увядшую репутацию, под соусом из воинственно-траурных мотивов и громких речевых оборотов, стоит главная задача. А именно — утопить народонаселение в слезах и скорби до той степени, что закошмаренный электорат воистину уверует, что живёт в судьбоносную эпоху перемен и испытаний. И теперь, когда весь «мир сплотился», вопросы о старой и столь облюбованной людоедской практике вскармливания подонков станут просто неуместными. Ну, кто в такой неудобный момент осмелится без ложной скорби напомнить об этом?
От того и риторика в СМИ полнится журналистскими клише, вроде «мы никогда больше не будем прежними», «мир изменился»… От того и Обама сразу после «официальной» части, так сказать, с корабля на бал, принялся старательно мастерить заодно и из США образ страдальца и борца с террором. Ну, чтобы подковёрные забавы не вводили общественность в замешательство.
А как же Россия? Зачем же эти громогласные заявления о международном антитеррористическом комитете и участие в саммитах? Зачем наши СМИ так активно продвигают эту тупейшую мысль, что Запад изменился и признал подход России к проблеме конструктивным? По сути всё это акробатика отечественного медведя, который уже не первое десятилетие играет в покер в яме со змеями, и эти твари всё время безбожно мухлюют.
Единственное, что нужно явственно знать, что причина, по которой Запад вёл и будет вести подобную практику, и причина, по которой западная общественность так легко проглотила всю эту политическую возню — одна и та же. Практически на генетическом уровне любой европеец или американец мнит себя священной коровой, высшим существом, венцом пищевой цепи. Именно поэтому любое благое дело с их стороны порой выглядит снисходительностью, потому как проходит под камерами, и направлено исключительно для внутреннего пользования. Картинка для успокоения душ электората. Посему и вести войны руками террористов, сменять власть их же руками им так легко. Ведь не будет же высшее существо, окружённое такими же просвещенными, долго мучиться совестью из-за раздавленного таракана?
Да и электорат Европы легко поверил, что теперь «мир сплотился». Как не сплотиться вокруг венца творения! Но это для них не проблема, разве что проблема для их психотерапевта. Это проблема для нас. Лишь осознание этого — залог выживания. Так как любое данное ими слово не стоит ничего, как слово, данное какому-нибудь дальнему знакомому из глухой глубинки.
— Нет, не поставлю.
— Ну почему вы отказываетесь?
— Не хочу.
— Вы не сочувствуете французам?
— Сочувствую.
— Тогда почему же?
— Не хочу…
Перефразируя великого Булгакова, именно так сегодня может начинаться любой сетевой диалог в свете недавних событий. И всё это несмотря на то, что всё те же господа лишь пару недель назад исходили ехидной радостью по поводу упавшего А321. Спустя несколько дней после крушения и вовсе засомневались в истинности скорби народа, взвизгивая о показухе, а потом и вовсе начали требовать прекратить этот «театр».
И всё бы ничего, если б не трагедия Парижа. Вот тут они нам продемонстрировали, как нужно скорбеть по-настоящему! Лоснящиеся от вседозволенности физиономии либералов стали покрываться французским триколором, как лес грибами после дождя. И всё это выглядело более чем двусмысленно. К примеру, на аватарке барышни Лариной за траурным для этих дней флагом красовалась сама Ларина, то ли с улыбкой, то ли муха в рот залетела.
Ну, да чёрт с ними! Как говорится, чего было ожидать? Кто девушку кормит, тот её и танцует. Однако и ближнее зарубежье решило показать, как скорбеть правильно. По европейцам же скорбим, не по азиатам же, в самом деле. Дальше всех в этом пошли наши «небратья». Не успели остыть клавиатуры от беспредельной радости украинцев за «успехи» ИГИЛ в Сирии, не успели остыть и трупы на парижских улицах, как сотни украинских плакальщиков, словно по команде, вооружились траурными лицами, флагами и ринулись напоминать о своём существовании. А так как «Pray for Paris» ещё не существовал, плакальщики, полистав старые методички, объявили себя «Я Париж», что было только началом…
Вся украинская сетка покрылась эйфелевыми башнями словно лицо малолетки прыщами. Эпидемия солидарности с Европой достигла таких масштабов, что аж самому демократичному гурману всех времён и народов пришлось останавливать её. На удивление свободолюбивые украинцы проявили чудеса покорности, и французские флаги разом пропали, на некоторых сайтах вместе с самими страницами, на которых «небратья» изливали свою скорбь.
В дальних странах солидарность с Европой оказалась не менее массовой, но более творческой и технологичной. Так, андеграундный борец с системой художник Бэнкси необычайно гармонично, а главное, своевременно, смастерил граффити по поводу трагедии в Париже. Учитесь, господа художники, ничего лишнего, лаконично, главное — вовремя, это вам не мошонку к брусчатке приколачивать.
Кстати, о технологичности. В отличие от «показушных» соотечественников, которые в сети каждый в силу своих умений демонстрировали солидарность с семьями погибших в А321, для по-европейски скорбящих Марк Цукерберг приколотил к Facebook функцию, что автоматически окрашивает вашу аватарку в триколор Франции. Это мило, это удобно! Теперь обыватель не просто убивает время бессмысленным трёпом, а совершает ни много, ни мало гуманный сострадательный поступок. Да и футболку «от Бэнкси» прикупить можно.
Не отставали и СМИ, которые мигом констатировали, что отныне мы все стали немного французами. Что само по себе странно, так как побыть сирийцем, иракцем или ливийцем лично мне никто и никогда не предлагал. Даже после того как катастрофа А321 была признана терактом. Граффити тоже я не замечал, да и кнопок с флагом не видел. Карикатуры были, много карикатур…
Венчало это всё громогласное заявление о мировом единении. Вы в это верите, правда? Вы настолько циничны? Мировое единение после терактов в Париже существует только в устах политиков. На деле же констатация факта: мы все равны, но кто-то «равнее». Образно и точно по этому поводу высказался немецкий сатирик Фолькер Писперс: «Американцы — это орхидея среди людей, мы европейцы — мы ромашки, остальные просто сорняк, забудьте о них».
Что же это было? Всё это?
Трагедия, безусловно. За этим следует скорбь, не как реакция, а буквально как основной признак принадлежности к человеческому роду. Позже возникает потребность в справедливом наказании виновных. И, наконец, минимальные гарантии того, чтобы это не повторилось.
И если последнее практически неосуществимо в современных реалиях, то остальное — вполне. Получили это парижане? Нет! Они не могли этого получить в принципе. И самое забавное, что они этого и не заметили. Великое лицемерие века и существующей системы, засевшее в мозгах обывателя. Самое большое предательство крови парижан их же власть имущими.
Никаких теорий заговоров. Голые факты. До того, как в очередной раз надеть скорбную физиономию, Олланд и ухом не повёл, когда весь Запад заигрывал с террором. Его делили на умеренный и неумеренный, порой путая, кому же всё-таки оружие попало. Разнося на кусочки ливийские кварталы, Франция и подумать не могла, что эти неблагодарные, что мечутся среди развалин, приедут к ним. И эти неблагодарные (вот негодяи!) владеют военными навыками и почему-то на них злы.
Зачем так далеко ходить? Неужели майдановские хлопцы, которые поджигали здания, убивали персонал и захватывали учреждения, чем-то отличались от террористов? Ой, я забыл, они же за демократию. Тогда почему, когда хлопцы решили себя на халяву подлатать в еврогоспиталях, при их виде европейские ручки начали автоматически искать осиновый кол и распятие? Но и тогда Запад рукоплескал им, разыскивая в цейхгаузе что-то не покрытое ржавчиной.
Заигрывая с террором, попутно удовлетворяя меркантильные интересы и отводя угрозы от своего ромашкового поля, Европа впала в такой раж, что и не заметила, как какой-то смуглый пацан уже свистнул ключи от квартиры. Ну, не объяснить каждому суицидальному парнишке с дармовым автоматическим оружием, что и там враги, и там враги. Но вот тех мы убьём позже. Когда? Ну, позже, отстань, винтовки подвезли…
Но сейчас-то всё изменилось! После всего этого! Ни капли. Уж слишком заманчиво иметь пускай невменяемых, но боеспособных ребят без необходимости выплат социальных пособий, соблюдения норм прав человека (кто только их придумал — ведь просто не успеваешь, когда бомбишь сразу две-три страны), без нужды информировать эту вечно заинтересованную общественность и тем более без нужды опять выть про избитые западные ценности.
Так к чему же весь этот информационный ажиотаж, мельтешение политиков на экране, потрясание кулаками на публику и пускание скупой слезы? Кроме удовлетворения спорадических приступов нарциссизма и отчаянных попыток подлатать увядшую репутацию, под соусом из воинственно-траурных мотивов и громких речевых оборотов, стоит главная задача. А именно — утопить народонаселение в слезах и скорби до той степени, что закошмаренный электорат воистину уверует, что живёт в судьбоносную эпоху перемен и испытаний. И теперь, когда весь «мир сплотился», вопросы о старой и столь облюбованной людоедской практике вскармливания подонков станут просто неуместными. Ну, кто в такой неудобный момент осмелится без ложной скорби напомнить об этом?
От того и риторика в СМИ полнится журналистскими клише, вроде «мы никогда больше не будем прежними», «мир изменился»… От того и Обама сразу после «официальной» части, так сказать, с корабля на бал, принялся старательно мастерить заодно и из США образ страдальца и борца с террором. Ну, чтобы подковёрные забавы не вводили общественность в замешательство.
А как же Россия? Зачем же эти громогласные заявления о международном антитеррористическом комитете и участие в саммитах? Зачем наши СМИ так активно продвигают эту тупейшую мысль, что Запад изменился и признал подход России к проблеме конструктивным? По сути всё это акробатика отечественного медведя, который уже не первое десятилетие играет в покер в яме со змеями, и эти твари всё время безбожно мухлюют.
Единственное, что нужно явственно знать, что причина, по которой Запад вёл и будет вести подобную практику, и причина, по которой западная общественность так легко проглотила всю эту политическую возню — одна и та же. Практически на генетическом уровне любой европеец или американец мнит себя священной коровой, высшим существом, венцом пищевой цепи. Именно поэтому любое благое дело с их стороны порой выглядит снисходительностью, потому как проходит под камерами, и направлено исключительно для внутреннего пользования. Картинка для успокоения душ электората. Посему и вести войны руками террористов, сменять власть их же руками им так легко. Ведь не будет же высшее существо, окружённое такими же просвещенными, долго мучиться совестью из-за раздавленного таракана?
Да и электорат Европы легко поверил, что теперь «мир сплотился». Как не сплотиться вокруг венца творения! Но это для них не проблема, разве что проблема для их психотерапевта. Это проблема для нас. Лишь осознание этого — залог выживания. Так как любое данное ими слово не стоит ничего, как слово, данное какому-нибудь дальнему знакомому из глухой глубинки.
Информация