Война в Мали. Россияне стали жертвами «джихада» в Западной Африке
Произошел очередной теракт против российских граждан. 20 ноября 2015 г. в Мали в одной из гостиниц были расстреляны в упор из автоматов шесть граждан Российской Федерации. Как выяснилось, погибшие были сотрудниками авиакомпании «Волга-Днепр», осуществлявшей задания по переброске гуманитарных грузов и подразделений французских войск, находящихся на территории Мали.
Расстрел в отеле
Экипаж самолета Ан-124 «Руслан» прибыл в Мали накануне — с целью перевозки строительной техники из Осло. 18-19 ноября самолет совершил рейс и готовился к вылету на базу. В отеле «Редиссон Блю», считающемся самой престижной гостиницей малийской столицы Бамако, остановились 12 летчиков. Утром в пятницу семеро летчиков решили позавтракать, для чего спустились в ресторан, работающий в здании отеля. Когда командир экипажа самолета Александр Самойлов и шесть его подчиненных сидели за столиком, в отель ворвались вооруженные террористы. Все люди, находившиеся на территории отеля, были захвачены террористической группировкой в заложники. В руках террористов оказалось около 170 человек. В ответ на действия террористов малийская полиция и спецназ начали штурм захваченного отеля, который после операции удалось освободить. Однако, как сообщили малийские власти, не менее 21 человека все же были убиты террористами. Среди погибших — и наши соотечественники.
Шесть граждан России были расстреляны спустя час после нападения террористов на отель. Командиру экипажа Александру Самойлову чудом удалось спастись. Среди погибших — авиатехник по эксплуатации ЛАиД Станислав Думанский, 1973 года рождения; бортрадист Владимир Кудряшов, 1975 года рождения; бортинженер Константин Преображенский, 1959 года рождения; лоуд-мастер Сергей Юрасов, 1963 года рождения; штурман Александр Кононенко, 1963 года рождения; авиатехник по эксплуатации ЛАиД Павел Кудрявцев, 1988 года рождения. Все погибшие были гражданами Российской Федерации, жителями Ульяновской области. Поэтому 23 ноября 2015 г. был объявлен на территории Ульяновской области Днем национального траура — в память о погибших в Мали российских летчиках. Кроме россиян, в результате террористического акта погибло три гражданина Китая и одна гражданка США. Ответственность за произошедшее взяла на себя радикальная арабо-туарегская группировка «Аль-мурабитун», аффилированная с международной террористической организацией «Аль-Каида», запрещенной на территории Российской Федерации. Все трое боевиков организации, осуществившие захват отеля «Редиссон Блю», были убиты малийскими спецназовцами во время штурма.
Президент Мали Бубакар Кейта, в связи с вылазкой террористов в столице страны Бамако, объявил на территории государства десятидневное чрезвычайное положение. У руководства страны есть причины для беспокойства — уже несколько лет в Мали идет самая настоящая война между правительственными войсками и радикальными группировками. На стороне правительственных войск сражаются также французские подразделения и контингенты ряда африканских стран, пришедших на помощь малийскому правительству. Ситуация в стране оказалась дестабилизированной после пресловутой «Арабской весны» 2011 года, затронувшей страны Северной Африки и отразившейся на политической обстановке в ряде стран Сахеля, к которым относится и Мали. Эта западноафриканская страна — бывшая французская колония, получившая политическую независимость 22 сентября 1960 г. В настоящее время на большой территории Мали (а это 24-я страна мира по площади — 1 240 192 км²) проживает около 16 млн. человек. Рождаемость в Мали — одна из самых высоких в мире, фертильность составляет 7,4 ребенка на одну женщину. Но, помимо бурного демографического роста, страна сталкивается с целым рядом экономических, социальных и этнополитических проблем. Мали не имеет выхода к морю, а значительная часть территории страны занята сахарскими песками, что негативно сказывается на сельском хозяйстве — основной отрасли малийской экономики. Перенаселенность малийских деревень способствует дальнейшему усугублению социальной напряженности в обществе, формированию трущобных поселков маргиналов на окраинах городов. Естественно, что в этой ситуации легко распространяются радикальные идеи.
Большие проблемы бывшей колонии
Однако ключевой проблемой формирования в Мали террористических группировок, являются этнические и конфессиональные противоречия. Дело в том, что Мали относится к типичным постколониальным государствам, национальные границы которых устанавливались абсолютно искусственно, без учета реальной этнической и конфессиональной специфики регионов. Схожая ситуация наблюдается в других странах к югу от Сахары — Нигере, Чаде, Нигерии, Судане. Северные регионы перечисленных стран заселены туарегами, тубу, арабами-шоа, а южные регионы — негроидами. На протяжении веков развивались противоречия между «белым» и негроидным населением, между мусульманами и немусульманами. Кочевники-мусульмане совершали регулярные набеги на оседлое земледельческое население Сахеля, представленное негроидными народами, с целью опустошения деревень и городов и захвата людей в рабство. Колониальная экспансия европейских держав — Англии и Франции — лишь немного снизила уровень напряженности в регионе, однако деколонизация Африканского континента вновь актуализировала множество явных и скрытых противоречий. Тем не менее, тому же Мали долгое время удавалось сохранять относительный мир на своей территории, хотя в стране периодически происходили военные перевороты, менявшие политическую элиту малийского государства. На протяжении более чем двадцати лет, с 1968 по 1991 гг., у власти в Мали находилась военная хунта под руководством генерала армии Муссы Траоре (род.1936). Выходец из негроидного народа малинке, Мусса Траоре начал военную карьеру еще во французских колониальных войсках, а после освобождения Мали стремительно рос в званиях и к 1968 г. был подполковником и начальником пехотного училища. После организации военного переворота Траоре пришел к власти в стране, запретил все политические партии кроме правящего Демократического союза малийского народа и установил вполне обычную для Африканского континента военную диктатуру.
По сравнению с другими странами Африки, Мали представляла собой достаточно стабильное государство, хотя и крайне бедное и отсталое в экономическом отношении. Тем не менее, в 1990 г. в стране начались массовые выступления против политики Муссы Траоре, в результате которых ситуация в Мали дестабилизировалась. В марте 1991 г. военная элита страны свергла Муссу Траоре. Во главе переворота стоял командующий малийскими парашютистами генерал Амаду Тумани Туре (род. 1948), который получил высшее военное образование в Советском Союзе — в прославленном Рязанском высшем воздушно-десантном командном училище. На протяжении года генерал Туре находился на посту и.о. президента страны, после чего передал власть гражданскому президенту Альфа Умару Конаре. Альфа Умар Конаре (род.1946) находился во главе Мали два срока подряд — в 1992-2002 гг., после чего его, также на десять последующих лет, сменил генерал Амаду Тумани Туре, в этот раз уже избранный главой малийского государства. Однако социальные и экономические проблемы малийского общества ни в годы правления Альфа Умара Конаре, ни при власти Амаду Тумани Туре не были решены. Более того — численность населения страны, в силу высокой рождаемости, росла, а экономические возможности не увеличивались. Наиболее напряженная обстановка сложилась на севере страны — в зоне проживания туарегов и арабов.
Борьба за независимый Азавад
Туареги Северного Мали никогда не были интегрированы в постколониальное малийское общество. Они чувствовали себя ущемленными по сравнению с негроидными народами юга страны, при этом считая себя более развитой и исторически значимой нацией. Поэтому в среде туарегов распространялись сепаратистские настроения, выражавшиеся в планах создания Независимого государства Азавад, в состав которого должны были бы войти населенные туарегами земли Мали, Нигера, Буркина-Фасо, Ливии и Алжира. Еще до того, как была провозглашена независимость Мали, французское руководство придумало план создания Всеобщей Организации Регионов Сахары, которая должна была включить в свой состав земли на юге Алжира и на севере Мали, Нигера и Чада. По сути дела, речь шла о берберском государственном образовании, в состав которого вошли бы территории Сахары, населенные туарегами, арабами, тубу и сонгай. В действительности Франция стремилась посредством этого плана создать противовес национально-освободительному движению Алжира, однако затем от реализации плана отказалась. Земли туарегов оказались разделены между Мали, Нигером, Алжиром, Буркина-Фасо и Ливией. В 1962 г. в Северном Мали произошло первое народное восстание туарегов против молодой малийской власти. Повстанцам удалось разгромить войска тогдашнего главы государства Модибу Кейта. Тогда Кейта позвал на помощь французскую армию, после чего совместными франко-малийскими усилиями все же удалось подавить восстание. После победы Кейта начал жестокие репрессии против туарегского и арабского населения, повлекшие значительные человеческие жертвы и опустошение целых районов на севере страны. В 1958 г. Азавад постигла сильнейшая засуха, в результате которой погибли огромные стада кочевников — туарегов. Тысячи людей превратились в нищих беженцев, наводнивших города и селения не только Мали, но и многих соседних стран. Многие беженцы перебрались в соседнюю Ливию, где их с радостью принял Муаммар Каддафи. Ливийский лидер строил планы экспорта революции на соседние страны Западной Африки, а туареги Мали и Нигера как раз идеально подходили на роль проводников ливийского влияния в странах Сахеля. Поэтому Каддафи предоставил кров семьям переселенцев, работу для трудоспособных туарегов. Денежные переводы от родственников, работающих в Ливии, превратились в основной источник финансирования туарегских семей, остающихся в Мали. «Ливийское происхождение» имели и денежные средства, направлявшиеся на поддержку туарегского национально-освободительного движения в Северном Мали.
В 1990-1995 и 2007-2009 гг. на севере Мали и Нигера вспыхивали туарегские восстания, однако они были подавлены правительственными войсками. Значительная часть туарегов, участвовавших в восстаниях, эмигрировала в Ливию, где перешла на службу к Муаммару Каддафи и была включена в состав ливийской армии. Во время противостояния сторонников Каддафи и оппозиции туареги приняли сторону Джамахирии и участвовали в боевых действиях на стороне Каддафи. Свержение Каддафи серьезно дестабилизировало ситуацию в Африке к югу от Сахары. Долгое время Каддафи выступал в качестве посредника между туарегскими сепаратистами и правительствами Мали, Нигера и Буркина-Фасо, способствуя сглаживанию противоречий. Туареги имели возможность служить в ливийской армии, что оттягивало пассионарную часть туарегской молодежи в Ливию, где она могла получать неплохое вознаграждение за военную службу. Естественно, что это, в свою очередь, способствовало снижению уровня социальной напряженности в Мали, Нигере и Буркина-Фасо. После поражения Муаммара Каддафи в войне и утверждения власти «Переходного национального правительства», служившие в ливийской армии туареги, опасаясь репрессий, вернулись на родину — в Мали и Нигер. Здесь они вновь обратились к сепаратистским настроениям.
В октябре 2011 г. было создано Национальное движение за освобождение Азавада, объединившее несколько военно-политических группировок туарегов, выступающих за освобождение Малийского Азавада. Поскольку через территорию Мали проходили пути поставок оружия в Ливию, туареги, традиционно контролирующие транссахарские коммуникации, получили возможность приобретения современного оружия. Еще одним каналом поставки вооружений азавадским сепаратистам стали хищения со складов малийской армии, осуществляемые туарегскими и арабскими военнослужащими, большая часть которых вскоре дезертировала из малийских вооруженных сил и присоединилась к повстанческому движению. В январе 2012 г. Национальное движение освобождения Азавада подняло на севере Мали вооруженное восстание. Непосредственное руководство повстанческими вооруженными формированиями осуществлял Мухаммед аг Наджим — туарег, дослужившийся до звания полковника в ливийской армии и имевший хорошую военную подготовку. Ядро его отрядов составляли бывшие военнослужащие ливийской армии. В результате стремительных действий повстанцами были полностью захвачены три области Северного Мали, после чего сепаратисты заявили о стремлении добиваться полной независимости Азавада от Мали. 1 февраля 2012 г. формирования НДОА захватили город Менаку. 4 февраля туареги атаковали город Кидаль. Боевиками НДОА был захвачен ряд малийских военных баз, что позволило существенно пополнить запасы вооружения и продолжить боевые действия на севере страны.
Успехи туарегов на севере страны сочетались с полной неспособностью малийских вооруженных сил справиться с национально-освободительным движением в Азаваде. Следствием недовольства деятельностью руководства страны со стороны части малийской военно-политической элиты стал военный переворот, произошедший в Мали 21-22 марта 2012 года. Его совершила группа военных, сформировавшая Национальный комитет по восстановлению демократии и возрождению государства в Мали. Во главе комитета встал 40-летний профессиональный военный капитан Амаду Саного (род.1972), преподававший английский язык в военном лагере в Кати. Это обстоятельство, а также то, что Саного неоднократно проходил подготовку и стажировался в США, в том числе в учебном центре Корпуса морской пехоты, дало возможность его критикам обвинять капитана в проамериканских симпатиях. 6 апреля 2012 г. Национальный комитет по восстановлению демократии и возрождению государства в Мали передал власть в стране гражданскому правительству, во главе которого встал президент Дионкунда Траоре (род. 1942) — известный малийский политик, с 2007 г. возглавлявший Национальное собрание страны, а в 1993 г. занимавший пост министра государственной обороны Мали.
Военный переворот в Бамако и смена власти в стране позволили туарегским сепаратистам активизировать наступление на севере Мали. Вскоре после переворота НДОА захватило стратегически важный город Гао, затем — историческую столицу региона знаменитый город Тимбукту. Фактически под контролем туарегского национально-освободительного движения оказалась вся территория Малийского Азавада. После того, как Азавад был полностью освобожден от малийских правительственных войск, Национальное движение за освобождение Азавада объявило об одностороннем прекращении огня в связи с достижением своей цели. 6 апреля 2012 г. был провозглашен политический суверенитет Независимого Государства Азавад, после чего Исполнительный комитет НДОА обратился к мировому сообществу с просьбой признать существование независимого государства туарегов, арабов, фульбе и сонгаев Азавад.
Главой государства был провозглашен Билял аг Ашериф (на фото) — генеральный секретарь Национального движения за освобождение Азавада, в прошлом — школьный учитель и предприниматель. Национальное движение за освобождение Азавада объявило об отсутствии территориальных претензий к соседним государствам и подчеркнуло, что готово создавать туарегское государство лишь на территории Малийского Азавада.
«Джихадисты» Западной Африки
Однако, в процессе строительства непризнанного государства национально-освободительное движение туарегов столкнулось с не менее сильным, чем малийские правительственные войска, противником. Новым главным соперником НДОА стали исламисты из радикальных группировок, связанных с североафриканским крылом «Аль-Каиды». Исламистские группировки стали проникать на территорию Мали задолго до свержения Каддафи в Ливии. После того, как в 2002 г. кровопролитная гражданская война в Алжире закончилась поражением исламистов, остатки алжирской Вооруженной исламской группы перебрались в Мали, в зону Сахеля. Здесь вчерашние религиозные фундаменталисты превратились в полукриминальные группировки, промышляющие контрабандой наркотиков, оружия, автомобилей. Через Мали, как известно, проходит «африканский маршрут», по которому наркотики из стран Латинской Америки доставляются в Европу и на Ближний Восток (они выгружаются с кораблей в портах Сенегала и далее переправляются через Сахару, по контролируемым туарегами караванным путям). Естественно, что, как и любая мафиозная структура, они установили контакты с коррумпированными офицерами полиции, жандармерии и армии Мали, которые за вознаграждение закрывали глаза на противозаконную деятельность «алжирских беженцев» на территории государства. Естественно, что в систему коррупционных связей были вовлечены не только малийские должностные лица, но и чиновники соседних стран — Алжира, Мавритании, Сенегала, Нигера.
Одной из наиболее доходных статей радикалов стал захват заложников — американцев и европейцев, по работе или в качестве туристов находившихся на территории Северного Мали. На этом деле боевики смогли заработать до 100 млн. долларов. Как и в других странах, где росло влияние радикальных группировок, в Мали фундаменталисты демонстрировали заботу о нуждах местного населения, решая не только политические, но и социальные и бытовые проблемы. Это привлекло на сторону радикальных организаций многих представителей обнищавшего туарего-арабо-сонгайского населения Северного Мали. На территории Мали были созданы тренировочные лагеря и военные базы радикальных организаций, в том числе и «Аль-Каиды в странах исламского Магриба» (АКИМ). Территория северной провинции Кидаль, с ее горным ландшафтом, выглядела наиболее благоприятной зоной для развертывания деятельности радикальных фундаменталистов, тем более, что центральные власти практически не контролировали ситуацию на севере страны, не говоря уже о полноценной охране государственной границы. По мнению специалистов, в последние годы именно АКИМ превратилась в наиболее эффективное и богатое подразделение «Аль-Каиды», превзойдя ее арабские и афганско-пакистанские структуры. Причина тому — как раз в благоприятности территории Мали для деятельности террористических организаций и активном участии АКИМ в нелегальном бизнесе, прежде всего — в торговле наркотиками, оружием, похищениях иностранных граждан.
Костяк исламистских группировок составляли малийские арабы и пробравшиеся на территорию страны радикалы из стран Арабского Востока. Но в рядах религиозно-фундаменталистских организаций было много и представителей туарегской молодежи, хотя в целом туареги не отличаются высокой религиозностью. Главной исламистской группировкой туарегов стала организация «Ансар ад-Дин» — «Защитник веры», созданная на севере Мали под руководством Айяда аг Гали. К весне 2012 г. в группировке состояло 300 боевиков, но небольшая численность не помешала ансаристам одержать ряд побед над силами НДОА. Религиозные экстремисты буквально следовали «по пятам» НДОА, вытесняя его боевиков из освобожденных от малийских войск городов. Так, 30 марта 2012 г. ансаристы захватили город Кидаль, а 2 апреля 2012 г. вытеснили формирования НДОА из города Тимбукту. Лидер «Ансар-ад-Дин» Омар Хамаха (1963-2014) заявил, что его организация выступает не за строительство туарегского государства, а за создание шариатского государства на всей территории Мали. Постепенно религиозным радикалам удалось серьезно потеснить НДОА. 15 июля 2012 г. исламисты смогли одержать победу над НДОА и захватить город Гао, после чего было провозглашено создание Исламского государства Азавад, а Омар Хамаха занял пост «раиса» — правителя шариатского государства. В старинных городах Гао и Тимбукту началось уничтожение древних святынь — дворцов и мечетей, которые не только почитались местным населением, но и считались памятниками мировой культуры (международный туризм в Гао и Тимбукту, до начала гражданской войны, давал основную часть доходов Северному Мали). Несмотря на то, что все эти объекты создавались мусульманами, джихадисты объявили их примером «архитектуры идолопоклонства». Радикалы стирали с лица земли почитаемые в Мали мавзолеи суфийских «святых» (в Западной Африке широкое распространение имеют суфийские тарикаты), что вызвало недовольство значительной части местного населения. После захвата Гао лидеры туарегских сепаратистов из НДОА объявили о прекращении борьбы за независимость Азавада и согласились остаться в составе Мали в качестве автономии. На такую принципиальную уступку лидеров туарегов вынудили победы джихадистов и действия последних по уничтожению культурных ценностей Азавада, после которых НДОА пришло к выводу о необходимости заключения союза со всеми вооруженными силами, сражающимися против исламистов.
Операция «Сервал» — на помощь приходит Франция
Тем временем, в середине сентября 2012 г. правительство Мали обратилось с призывом к мировому сообществу направить в Азавад международный воинский контингент. Экономическое сообщество Западной Африки (ЭКОВАС) заявило о готовности направить в Мали контингент из 3300 военнослужащих. При этом общее руководство и подготовку контингента взяла на себя Франция. Однако вскоре стало очевидно, что силами малийской армии и ЭКОВАС радикалов не остановить — последние начали продвижение на юг, взяв несколько населенных пунктов в центре Мали. В начале 2013 г. Франция была вынуждена начать военную операцию «Сервал». 11 января 2013 г. вертолеты французской армии нанесли удары по передвигавшейся колонне радикалов в районе Севаре. 14 января лидеры НДОА заявили о возможной поддержке действий французских войск, но при условии невступления на территорию Азавада малийских подразделений. Вступление Франции в войну в Мали не оставило для джихадистов никаких шансов — слишком неравными оказались силы. 15 января 2013 г. французские и малийские войска выдвинулись из Бамако, а уже 16 января вступили в бой с повстанцами в районе города Диабали. 18-19 января малийские войска освободили Диабали и Кона при поддержке ВВС Франции, 21 января был освобожден город Дуэнца, 27 января франко-малийские подразделения вступили в город Тимбукту, 30 января был освобожден от джихадистов город Кидаль, а 8 февраля — Аджелхок. Примечательно, что российская авиакомпания «Волга-Днепр» и 224-й летный отряд участвовали в организации перевозок по воздуху французской военной техники и снаряжения. Кроме того, на помощь Франции и коалиции ЭКОВАС были направлены самолеты и вертолеты Бельгии, Испании, Швеции, Германии, Дании и ряда других государств. После вытеснения боевиков радикальной организации «Ансар-ад-Дин» с территории городов Азавада, власть на местах перешла к представителям умеренных Национального движения за освобождение Азавада и Исламского движения Азавада (последняя группировка откололась от «Ансар-ад-Дин» 24 января 2013 г., выступив за развитие диалога с международной коалицией и против «любых форм экстремизма»). Президентом Азавадской автономии остался Билял аг-Ашериф, занимающий эту должность вплоть до настоящего времени.
Начав операцию в Мали, Франция активно использовала антитеррористическую риторику, к которой в современную эпоху прибегают практически все страны мира. Однако, соображения борьбы с терроризмом, разумеется, были подчинены более конкретным экономическим и политическим интересам Франции в зоне «Сахара — Сахель». Напомним, что Мали — бывшая французская колония, а Париж очень тщательно отслеживает политическую ситуацию в своих бывших колониях, периодически вмешиваясь для свержения неугодных или привода к власти союзных режимов. Не является исключением и Мали. Тем более, что одна из беднейших стран мира и Африки, Мали обладает колоссальным экономическим потенциалом. Государство занимает третье место в Африке по объемам добычи золота, а также обладает перспективными запасами урана и углеводородов. Естественно, что Франция не могла отпустить «на самотек» политическую ситуацию в столь интересной в экономическом отношении бывшей колонии. Добыча и экспорт золота составляют 75% валютного дохода Мали и 20% ВВП страны. В добыче драгоценного металла заняты западные компании, преимущественно — австралийские и канадские. Действия экстремистов могли парализовать добычу золота на малийских месторождениях и, тем самым, нарушить экономические интересы целого ряда стран. Не следует забывать и о том, что в Мали вполне перспективна разработка урановых месторождений. В настоящее время центром добычи урана в Западной и Центральной Африке является Нигер. Здесь работает французская государственная корпорация Areva, каждый год поставляющая из Нигера во Францию 3 тыс. тонн урана. Между прочим, это треть годовой потребности в уране французских атомных электростанций. Активизация исламских радикалов в Мали создает непосредственную угрозу французским уранодобывающим предприятиям в Нигере, так как малийско-нигерская граница охраняется плохо, а политическая ситуация в Нигере близка к малийской — здесь также проживает внушительное туарегское меньшинство, у которого складываются непростые отношения с негроидными народами юга страны, которые доминируют в постколониальной политической и военной элите Нигера. Нигер, как и Мали, — одна из беднейших стран мира и Африки, с теми же социальными, экономическими и этнополитическими проблемами. Поэтому вторжение Франции в Мали легко объясняется политическими и экономическими интересами французского государства в Африке. Тем более, что французские вооруженные силы обладали для этого необходимым потенциалом — военные базы Франции находятся по всему Африканскому континенту. Французские части Иностранного легиона, армии, ВВС и ВМС расквартированы в Джибути, Буркина-Фасо, Чаде, Габоне, Кот-д-Ивуаре, Сенегале. Не следует забывать и о том, что значительная часть стран ЭКОВАС является французскими сателлитами и готова по первому намеку из Парижа отправить свои вооруженные силы на защиту французских интересов. Правда, как показала практика, без военной поддержки Франции регулярные вооруженные силы африканских государств не могут сладить с серьезным, хорошо вооруженным и подготовленным противником.
Война до конца не завершена
В то же время, многие эксперты считают, что Франция смогла разгромить основные силы исламистов, вытеснить их из крупных городов, но не ликвидировать террористические организации Мали полностью. Учитывая протяженность бескрайних сахарских просторов, прозрачность государственных границ Мали, Нигера, Ливии, Алжира, практически неконтролируемые потоки оружия из Ливии, террористы получили возможность спокойно рассредоточиться, уходя от прямых столкновений с французскими и малийскими войсками. Несмотря на то, что французским войскам удалось разгромить исламистские группировки, последние превратились в децентрализованные сообщества, с которыми бороться еще сложнее по причине их «распыленности» и аморфности внутренней структуры. В июне 2015 г. стало известно о гибели алжирского боевика Мохтара Бельмохтара, командовавшего сахарскими джихадистами и лишившегося глаза во время гражданской войны в Алжире. Бельмохтар стоял у организации известного террористического акта в январе 2013 года, когда на газовом месторождении в Алжире боевики захватили в заложники 800 человек и убили 40 человек. Кстати, Франция до сих пор держит в Мали 3000 военнослужащих, но, как видим, предотвращению крупных терактов эта мера не способствует. Еще в марте 2014 г. появилась информация, что джихадисты постепенно проникают в Северное Мали и готовятся взять реванш после ухода из страны французского контингента. В том, что малийская армия сможет им противостоять, есть очень большие сомнения. Во-первых, вооруженные силы Мали сравнительно малочисленны. У страны просто нет средств на содержание многочисленной армии. В настоящее время вооруженные силы Мали включают в свой состав собственно армию, военно-воздушные силы, жандармерию, республиканскую гвардию, национальную гвардию и национальную полицию. Численность вооруженных сил — 7 350 военнослужащих в армии, 400 — в военно-воздушных силах, 50 — в речном флоте, 1800 — в жандармерии, 2000 — в республиканской гвардии и 1000 — в национальной полиции. Однако, следует отметить, что эти цифры существуют скорее «на бумаге». В действительности лишь около 5 тысяч малийских военнослужащих могут быть задействованы в реальном военном конфликте. И только 2 тысячи солдат и офицеров, по мнению экспертов, будут идейно мотивированы.
Во-вторых, как и во многих других африканских странах, в Мали сильны внутренние этнические и племенные противоречия, которые неизбежно сказываются на управляемости вооруженных сил. В частности, командование практически не может рассчитывать на верность солдат, набранных из туарегов и арабов. То есть, более-менее надежными являются лишь выходцы из Южного Мали. Кроме того, в самой армии, включая и ее офицерский корпус, продолжается негласная конкуренция двух кланов — «зеленых беретов» (мотопехотные части) и «красных беретов» (парашютно-десантные части). В-третьих, малийские вооруженные силы лишены идеологической мотивации, которая есть у джихадистов. У современного Мали фактически нет идеологии, основополагающих целей и задач государственного развития. Это — общая проблема африканских стран, которая выгодна тем же США и странам Евросоюза. Вчерашние колонии так и не обрели внятного смысла своего существования, а значит — не стремятся к реальной модернизации и продолжают существовать в орбите влияния своих бывших метрополий. С другой стороны, есть воинственно настроенные парамилитарные формирования «Дети Нации» («Ганда Изо») и «Смерть лучше бесчестья» («Бунда Ба Хави»). Они объединяют представителей негроидных народов Южного Мали и набраны, преимущественно, из представителей социальных низов. Эти «милиции» готовы к противостоянию с арабо-туарегскими исламистами на словах, но в действительности, учитывая практически полное отсутствие подготовки и вооружение в виде ружей и дубинок, вряд ли смогут составить серьезный противовес джихадистам, вооруженным современным оружием, переправленным из Ливии. Зато рост недовольства активизацией исламских радикалов на севере страны влечет за собой этнические конфликты в Южном Мали. Здесь всех людей со светлой кожей начинают олицетворять с террористами, в результате чего происходят нападения на туарегов, арабов, фульбе, проживающих в южномалийских городах.
Международные правозащитные организации говорят о многочисленных случаях нападений по этническому признаку на юге Мали. Взаимная неприязнь народов Северного и Южного Мали обусловлена исторически. Известно, что туареги и арабы севера на протяжении столетий нападали на оседлое негроидное население с целью ограбления деревень и захвата людей для продажи в рабство. Исторические обиды живы до сих пор. Поэтому и происходят военные преступления как северян против южан, так и наоборот. Когда малийские правительственные войска освободили от радикалов ряд городов севера, в них начались расправы над местным населением, которое офицеры и солдаты малийской армии, набираемые на юге страны, подозревали в симпатиях к фундаменталистам и сепаратистам.
В 2015 г. в Мали активизировалась новая организация — «Аль-мурабитун», которая и взяла ответственность за расстрел в отеле «Редиссон Блю». «Аль-мурабитун» появилась в результате слияния Движения за единство и джихад в Западной Африке с радикальной группировкой, которая откололась от «Аль-Каиды». В августе 2015 г. боевики «Аль-мурабитун» напали на отель в городе Севаре в центре Мали. Вооруженные боевики захватили заложников, погибло 13 человек, включая пять сотрудников Организации Объединенных Наций и четверых военнослужащих малийской армии. В Бамако «Аль-мурабитун» организовала расстрел посетителей бара для экспатов. Кстати, еще в мае 2015 г. «Аль-Мурабитун» заявило о присоединении к запрещенной на территории Российской Федерации террористической организации «Исламское государство». Получается, что теракты в Мали также имеют «след ИГ», хотя вплоть до настоящего времени собственно ИГ на территории Западной Африки не действовало (и «Аль-Мурабитун», и нигерийская «Боко Харам» являются скорее союзниками ИГ, чем ее низовыми подразделениями).
Захват заложников в отеле в Бамако — это серьезный вызов властям Мали и всему мировому сообществу. Но воспринимать это преступление следует не только как демонстрацию силы и независимости от мирового общественного мнения со стороны радикальных организаций. Сама возможность проведения подобных акций свидетельствует о слабости малийской власти и незавершенности процесса борьбы с радикальными террористическими организациями, действующими на территории государства. Вполне вероятно, что в ближайшее время Мали захлестнет новый виток вооруженного противостояния, в котором, так или иначе, будут вынуждены принять участие не только малийские вооруженные силы, но и Франция, и страны ЭКОВАС.
Расстрел в отеле
Экипаж самолета Ан-124 «Руслан» прибыл в Мали накануне — с целью перевозки строительной техники из Осло. 18-19 ноября самолет совершил рейс и готовился к вылету на базу. В отеле «Редиссон Блю», считающемся самой престижной гостиницей малийской столицы Бамако, остановились 12 летчиков. Утром в пятницу семеро летчиков решили позавтракать, для чего спустились в ресторан, работающий в здании отеля. Когда командир экипажа самолета Александр Самойлов и шесть его подчиненных сидели за столиком, в отель ворвались вооруженные террористы. Все люди, находившиеся на территории отеля, были захвачены террористической группировкой в заложники. В руках террористов оказалось около 170 человек. В ответ на действия террористов малийская полиция и спецназ начали штурм захваченного отеля, который после операции удалось освободить. Однако, как сообщили малийские власти, не менее 21 человека все же были убиты террористами. Среди погибших — и наши соотечественники.
Шесть граждан России были расстреляны спустя час после нападения террористов на отель. Командиру экипажа Александру Самойлову чудом удалось спастись. Среди погибших — авиатехник по эксплуатации ЛАиД Станислав Думанский, 1973 года рождения; бортрадист Владимир Кудряшов, 1975 года рождения; бортинженер Константин Преображенский, 1959 года рождения; лоуд-мастер Сергей Юрасов, 1963 года рождения; штурман Александр Кононенко, 1963 года рождения; авиатехник по эксплуатации ЛАиД Павел Кудрявцев, 1988 года рождения. Все погибшие были гражданами Российской Федерации, жителями Ульяновской области. Поэтому 23 ноября 2015 г. был объявлен на территории Ульяновской области Днем национального траура — в память о погибших в Мали российских летчиках. Кроме россиян, в результате террористического акта погибло три гражданина Китая и одна гражданка США. Ответственность за произошедшее взяла на себя радикальная арабо-туарегская группировка «Аль-мурабитун», аффилированная с международной террористической организацией «Аль-Каида», запрещенной на территории Российской Федерации. Все трое боевиков организации, осуществившие захват отеля «Редиссон Блю», были убиты малийскими спецназовцами во время штурма.
Президент Мали Бубакар Кейта, в связи с вылазкой террористов в столице страны Бамако, объявил на территории государства десятидневное чрезвычайное положение. У руководства страны есть причины для беспокойства — уже несколько лет в Мали идет самая настоящая война между правительственными войсками и радикальными группировками. На стороне правительственных войск сражаются также французские подразделения и контингенты ряда африканских стран, пришедших на помощь малийскому правительству. Ситуация в стране оказалась дестабилизированной после пресловутой «Арабской весны» 2011 года, затронувшей страны Северной Африки и отразившейся на политической обстановке в ряде стран Сахеля, к которым относится и Мали. Эта западноафриканская страна — бывшая французская колония, получившая политическую независимость 22 сентября 1960 г. В настоящее время на большой территории Мали (а это 24-я страна мира по площади — 1 240 192 км²) проживает около 16 млн. человек. Рождаемость в Мали — одна из самых высоких в мире, фертильность составляет 7,4 ребенка на одну женщину. Но, помимо бурного демографического роста, страна сталкивается с целым рядом экономических, социальных и этнополитических проблем. Мали не имеет выхода к морю, а значительная часть территории страны занята сахарскими песками, что негативно сказывается на сельском хозяйстве — основной отрасли малийской экономики. Перенаселенность малийских деревень способствует дальнейшему усугублению социальной напряженности в обществе, формированию трущобных поселков маргиналов на окраинах городов. Естественно, что в этой ситуации легко распространяются радикальные идеи.
Большие проблемы бывшей колонии
Однако ключевой проблемой формирования в Мали террористических группировок, являются этнические и конфессиональные противоречия. Дело в том, что Мали относится к типичным постколониальным государствам, национальные границы которых устанавливались абсолютно искусственно, без учета реальной этнической и конфессиональной специфики регионов. Схожая ситуация наблюдается в других странах к югу от Сахары — Нигере, Чаде, Нигерии, Судане. Северные регионы перечисленных стран заселены туарегами, тубу, арабами-шоа, а южные регионы — негроидами. На протяжении веков развивались противоречия между «белым» и негроидным населением, между мусульманами и немусульманами. Кочевники-мусульмане совершали регулярные набеги на оседлое земледельческое население Сахеля, представленное негроидными народами, с целью опустошения деревень и городов и захвата людей в рабство. Колониальная экспансия европейских держав — Англии и Франции — лишь немного снизила уровень напряженности в регионе, однако деколонизация Африканского континента вновь актуализировала множество явных и скрытых противоречий. Тем не менее, тому же Мали долгое время удавалось сохранять относительный мир на своей территории, хотя в стране периодически происходили военные перевороты, менявшие политическую элиту малийского государства. На протяжении более чем двадцати лет, с 1968 по 1991 гг., у власти в Мали находилась военная хунта под руководством генерала армии Муссы Траоре (род.1936). Выходец из негроидного народа малинке, Мусса Траоре начал военную карьеру еще во французских колониальных войсках, а после освобождения Мали стремительно рос в званиях и к 1968 г. был подполковником и начальником пехотного училища. После организации военного переворота Траоре пришел к власти в стране, запретил все политические партии кроме правящего Демократического союза малийского народа и установил вполне обычную для Африканского континента военную диктатуру.
По сравнению с другими странами Африки, Мали представляла собой достаточно стабильное государство, хотя и крайне бедное и отсталое в экономическом отношении. Тем не менее, в 1990 г. в стране начались массовые выступления против политики Муссы Траоре, в результате которых ситуация в Мали дестабилизировалась. В марте 1991 г. военная элита страны свергла Муссу Траоре. Во главе переворота стоял командующий малийскими парашютистами генерал Амаду Тумани Туре (род. 1948), который получил высшее военное образование в Советском Союзе — в прославленном Рязанском высшем воздушно-десантном командном училище. На протяжении года генерал Туре находился на посту и.о. президента страны, после чего передал власть гражданскому президенту Альфа Умару Конаре. Альфа Умар Конаре (род.1946) находился во главе Мали два срока подряд — в 1992-2002 гг., после чего его, также на десять последующих лет, сменил генерал Амаду Тумани Туре, в этот раз уже избранный главой малийского государства. Однако социальные и экономические проблемы малийского общества ни в годы правления Альфа Умара Конаре, ни при власти Амаду Тумани Туре не были решены. Более того — численность населения страны, в силу высокой рождаемости, росла, а экономические возможности не увеличивались. Наиболее напряженная обстановка сложилась на севере страны — в зоне проживания туарегов и арабов.
Борьба за независимый Азавад
Туареги Северного Мали никогда не были интегрированы в постколониальное малийское общество. Они чувствовали себя ущемленными по сравнению с негроидными народами юга страны, при этом считая себя более развитой и исторически значимой нацией. Поэтому в среде туарегов распространялись сепаратистские настроения, выражавшиеся в планах создания Независимого государства Азавад, в состав которого должны были бы войти населенные туарегами земли Мали, Нигера, Буркина-Фасо, Ливии и Алжира. Еще до того, как была провозглашена независимость Мали, французское руководство придумало план создания Всеобщей Организации Регионов Сахары, которая должна была включить в свой состав земли на юге Алжира и на севере Мали, Нигера и Чада. По сути дела, речь шла о берберском государственном образовании, в состав которого вошли бы территории Сахары, населенные туарегами, арабами, тубу и сонгай. В действительности Франция стремилась посредством этого плана создать противовес национально-освободительному движению Алжира, однако затем от реализации плана отказалась. Земли туарегов оказались разделены между Мали, Нигером, Алжиром, Буркина-Фасо и Ливией. В 1962 г. в Северном Мали произошло первое народное восстание туарегов против молодой малийской власти. Повстанцам удалось разгромить войска тогдашнего главы государства Модибу Кейта. Тогда Кейта позвал на помощь французскую армию, после чего совместными франко-малийскими усилиями все же удалось подавить восстание. После победы Кейта начал жестокие репрессии против туарегского и арабского населения, повлекшие значительные человеческие жертвы и опустошение целых районов на севере страны. В 1958 г. Азавад постигла сильнейшая засуха, в результате которой погибли огромные стада кочевников — туарегов. Тысячи людей превратились в нищих беженцев, наводнивших города и селения не только Мали, но и многих соседних стран. Многие беженцы перебрались в соседнюю Ливию, где их с радостью принял Муаммар Каддафи. Ливийский лидер строил планы экспорта революции на соседние страны Западной Африки, а туареги Мали и Нигера как раз идеально подходили на роль проводников ливийского влияния в странах Сахеля. Поэтому Каддафи предоставил кров семьям переселенцев, работу для трудоспособных туарегов. Денежные переводы от родственников, работающих в Ливии, превратились в основной источник финансирования туарегских семей, остающихся в Мали. «Ливийское происхождение» имели и денежные средства, направлявшиеся на поддержку туарегского национально-освободительного движения в Северном Мали.
В 1990-1995 и 2007-2009 гг. на севере Мали и Нигера вспыхивали туарегские восстания, однако они были подавлены правительственными войсками. Значительная часть туарегов, участвовавших в восстаниях, эмигрировала в Ливию, где перешла на службу к Муаммару Каддафи и была включена в состав ливийской армии. Во время противостояния сторонников Каддафи и оппозиции туареги приняли сторону Джамахирии и участвовали в боевых действиях на стороне Каддафи. Свержение Каддафи серьезно дестабилизировало ситуацию в Африке к югу от Сахары. Долгое время Каддафи выступал в качестве посредника между туарегскими сепаратистами и правительствами Мали, Нигера и Буркина-Фасо, способствуя сглаживанию противоречий. Туареги имели возможность служить в ливийской армии, что оттягивало пассионарную часть туарегской молодежи в Ливию, где она могла получать неплохое вознаграждение за военную службу. Естественно, что это, в свою очередь, способствовало снижению уровня социальной напряженности в Мали, Нигере и Буркина-Фасо. После поражения Муаммара Каддафи в войне и утверждения власти «Переходного национального правительства», служившие в ливийской армии туареги, опасаясь репрессий, вернулись на родину — в Мали и Нигер. Здесь они вновь обратились к сепаратистским настроениям.
В октябре 2011 г. было создано Национальное движение за освобождение Азавада, объединившее несколько военно-политических группировок туарегов, выступающих за освобождение Малийского Азавада. Поскольку через территорию Мали проходили пути поставок оружия в Ливию, туареги, традиционно контролирующие транссахарские коммуникации, получили возможность приобретения современного оружия. Еще одним каналом поставки вооружений азавадским сепаратистам стали хищения со складов малийской армии, осуществляемые туарегскими и арабскими военнослужащими, большая часть которых вскоре дезертировала из малийских вооруженных сил и присоединилась к повстанческому движению. В январе 2012 г. Национальное движение освобождения Азавада подняло на севере Мали вооруженное восстание. Непосредственное руководство повстанческими вооруженными формированиями осуществлял Мухаммед аг Наджим — туарег, дослужившийся до звания полковника в ливийской армии и имевший хорошую военную подготовку. Ядро его отрядов составляли бывшие военнослужащие ливийской армии. В результате стремительных действий повстанцами были полностью захвачены три области Северного Мали, после чего сепаратисты заявили о стремлении добиваться полной независимости Азавада от Мали. 1 февраля 2012 г. формирования НДОА захватили город Менаку. 4 февраля туареги атаковали город Кидаль. Боевиками НДОА был захвачен ряд малийских военных баз, что позволило существенно пополнить запасы вооружения и продолжить боевые действия на севере страны.
Успехи туарегов на севере страны сочетались с полной неспособностью малийских вооруженных сил справиться с национально-освободительным движением в Азаваде. Следствием недовольства деятельностью руководства страны со стороны части малийской военно-политической элиты стал военный переворот, произошедший в Мали 21-22 марта 2012 года. Его совершила группа военных, сформировавшая Национальный комитет по восстановлению демократии и возрождению государства в Мали. Во главе комитета встал 40-летний профессиональный военный капитан Амаду Саного (род.1972), преподававший английский язык в военном лагере в Кати. Это обстоятельство, а также то, что Саного неоднократно проходил подготовку и стажировался в США, в том числе в учебном центре Корпуса морской пехоты, дало возможность его критикам обвинять капитана в проамериканских симпатиях. 6 апреля 2012 г. Национальный комитет по восстановлению демократии и возрождению государства в Мали передал власть в стране гражданскому правительству, во главе которого встал президент Дионкунда Траоре (род. 1942) — известный малийский политик, с 2007 г. возглавлявший Национальное собрание страны, а в 1993 г. занимавший пост министра государственной обороны Мали.
Военный переворот в Бамако и смена власти в стране позволили туарегским сепаратистам активизировать наступление на севере Мали. Вскоре после переворота НДОА захватило стратегически важный город Гао, затем — историческую столицу региона знаменитый город Тимбукту. Фактически под контролем туарегского национально-освободительного движения оказалась вся территория Малийского Азавада. После того, как Азавад был полностью освобожден от малийских правительственных войск, Национальное движение за освобождение Азавада объявило об одностороннем прекращении огня в связи с достижением своей цели. 6 апреля 2012 г. был провозглашен политический суверенитет Независимого Государства Азавад, после чего Исполнительный комитет НДОА обратился к мировому сообществу с просьбой признать существование независимого государства туарегов, арабов, фульбе и сонгаев Азавад.
Главой государства был провозглашен Билял аг Ашериф (на фото) — генеральный секретарь Национального движения за освобождение Азавада, в прошлом — школьный учитель и предприниматель. Национальное движение за освобождение Азавада объявило об отсутствии территориальных претензий к соседним государствам и подчеркнуло, что готово создавать туарегское государство лишь на территории Малийского Азавада. «Джихадисты» Западной Африки
Однако, в процессе строительства непризнанного государства национально-освободительное движение туарегов столкнулось с не менее сильным, чем малийские правительственные войска, противником. Новым главным соперником НДОА стали исламисты из радикальных группировок, связанных с североафриканским крылом «Аль-Каиды». Исламистские группировки стали проникать на территорию Мали задолго до свержения Каддафи в Ливии. После того, как в 2002 г. кровопролитная гражданская война в Алжире закончилась поражением исламистов, остатки алжирской Вооруженной исламской группы перебрались в Мали, в зону Сахеля. Здесь вчерашние религиозные фундаменталисты превратились в полукриминальные группировки, промышляющие контрабандой наркотиков, оружия, автомобилей. Через Мали, как известно, проходит «африканский маршрут», по которому наркотики из стран Латинской Америки доставляются в Европу и на Ближний Восток (они выгружаются с кораблей в портах Сенегала и далее переправляются через Сахару, по контролируемым туарегами караванным путям). Естественно, что, как и любая мафиозная структура, они установили контакты с коррумпированными офицерами полиции, жандармерии и армии Мали, которые за вознаграждение закрывали глаза на противозаконную деятельность «алжирских беженцев» на территории государства. Естественно, что в систему коррупционных связей были вовлечены не только малийские должностные лица, но и чиновники соседних стран — Алжира, Мавритании, Сенегала, Нигера.
Одной из наиболее доходных статей радикалов стал захват заложников — американцев и европейцев, по работе или в качестве туристов находившихся на территории Северного Мали. На этом деле боевики смогли заработать до 100 млн. долларов. Как и в других странах, где росло влияние радикальных группировок, в Мали фундаменталисты демонстрировали заботу о нуждах местного населения, решая не только политические, но и социальные и бытовые проблемы. Это привлекло на сторону радикальных организаций многих представителей обнищавшего туарего-арабо-сонгайского населения Северного Мали. На территории Мали были созданы тренировочные лагеря и военные базы радикальных организаций, в том числе и «Аль-Каиды в странах исламского Магриба» (АКИМ). Территория северной провинции Кидаль, с ее горным ландшафтом, выглядела наиболее благоприятной зоной для развертывания деятельности радикальных фундаменталистов, тем более, что центральные власти практически не контролировали ситуацию на севере страны, не говоря уже о полноценной охране государственной границы. По мнению специалистов, в последние годы именно АКИМ превратилась в наиболее эффективное и богатое подразделение «Аль-Каиды», превзойдя ее арабские и афганско-пакистанские структуры. Причина тому — как раз в благоприятности территории Мали для деятельности террористических организаций и активном участии АКИМ в нелегальном бизнесе, прежде всего — в торговле наркотиками, оружием, похищениях иностранных граждан.
Костяк исламистских группировок составляли малийские арабы и пробравшиеся на территорию страны радикалы из стран Арабского Востока. Но в рядах религиозно-фундаменталистских организаций было много и представителей туарегской молодежи, хотя в целом туареги не отличаются высокой религиозностью. Главной исламистской группировкой туарегов стала организация «Ансар ад-Дин» — «Защитник веры», созданная на севере Мали под руководством Айяда аг Гали. К весне 2012 г. в группировке состояло 300 боевиков, но небольшая численность не помешала ансаристам одержать ряд побед над силами НДОА. Религиозные экстремисты буквально следовали «по пятам» НДОА, вытесняя его боевиков из освобожденных от малийских войск городов. Так, 30 марта 2012 г. ансаристы захватили город Кидаль, а 2 апреля 2012 г. вытеснили формирования НДОА из города Тимбукту. Лидер «Ансар-ад-Дин» Омар Хамаха (1963-2014) заявил, что его организация выступает не за строительство туарегского государства, а за создание шариатского государства на всей территории Мали. Постепенно религиозным радикалам удалось серьезно потеснить НДОА. 15 июля 2012 г. исламисты смогли одержать победу над НДОА и захватить город Гао, после чего было провозглашено создание Исламского государства Азавад, а Омар Хамаха занял пост «раиса» — правителя шариатского государства. В старинных городах Гао и Тимбукту началось уничтожение древних святынь — дворцов и мечетей, которые не только почитались местным населением, но и считались памятниками мировой культуры (международный туризм в Гао и Тимбукту, до начала гражданской войны, давал основную часть доходов Северному Мали). Несмотря на то, что все эти объекты создавались мусульманами, джихадисты объявили их примером «архитектуры идолопоклонства». Радикалы стирали с лица земли почитаемые в Мали мавзолеи суфийских «святых» (в Западной Африке широкое распространение имеют суфийские тарикаты), что вызвало недовольство значительной части местного населения. После захвата Гао лидеры туарегских сепаратистов из НДОА объявили о прекращении борьбы за независимость Азавада и согласились остаться в составе Мали в качестве автономии. На такую принципиальную уступку лидеров туарегов вынудили победы джихадистов и действия последних по уничтожению культурных ценностей Азавада, после которых НДОА пришло к выводу о необходимости заключения союза со всеми вооруженными силами, сражающимися против исламистов.
Операция «Сервал» — на помощь приходит Франция
Тем временем, в середине сентября 2012 г. правительство Мали обратилось с призывом к мировому сообществу направить в Азавад международный воинский контингент. Экономическое сообщество Западной Африки (ЭКОВАС) заявило о готовности направить в Мали контингент из 3300 военнослужащих. При этом общее руководство и подготовку контингента взяла на себя Франция. Однако вскоре стало очевидно, что силами малийской армии и ЭКОВАС радикалов не остановить — последние начали продвижение на юг, взяв несколько населенных пунктов в центре Мали. В начале 2013 г. Франция была вынуждена начать военную операцию «Сервал». 11 января 2013 г. вертолеты французской армии нанесли удары по передвигавшейся колонне радикалов в районе Севаре. 14 января лидеры НДОА заявили о возможной поддержке действий французских войск, но при условии невступления на территорию Азавада малийских подразделений. Вступление Франции в войну в Мали не оставило для джихадистов никаких шансов — слишком неравными оказались силы. 15 января 2013 г. французские и малийские войска выдвинулись из Бамако, а уже 16 января вступили в бой с повстанцами в районе города Диабали. 18-19 января малийские войска освободили Диабали и Кона при поддержке ВВС Франции, 21 января был освобожден город Дуэнца, 27 января франко-малийские подразделения вступили в город Тимбукту, 30 января был освобожден от джихадистов город Кидаль, а 8 февраля — Аджелхок. Примечательно, что российская авиакомпания «Волга-Днепр» и 224-й летный отряд участвовали в организации перевозок по воздуху французской военной техники и снаряжения. Кроме того, на помощь Франции и коалиции ЭКОВАС были направлены самолеты и вертолеты Бельгии, Испании, Швеции, Германии, Дании и ряда других государств. После вытеснения боевиков радикальной организации «Ансар-ад-Дин» с территории городов Азавада, власть на местах перешла к представителям умеренных Национального движения за освобождение Азавада и Исламского движения Азавада (последняя группировка откололась от «Ансар-ад-Дин» 24 января 2013 г., выступив за развитие диалога с международной коалицией и против «любых форм экстремизма»). Президентом Азавадской автономии остался Билял аг-Ашериф, занимающий эту должность вплоть до настоящего времени.
Начав операцию в Мали, Франция активно использовала антитеррористическую риторику, к которой в современную эпоху прибегают практически все страны мира. Однако, соображения борьбы с терроризмом, разумеется, были подчинены более конкретным экономическим и политическим интересам Франции в зоне «Сахара — Сахель». Напомним, что Мали — бывшая французская колония, а Париж очень тщательно отслеживает политическую ситуацию в своих бывших колониях, периодически вмешиваясь для свержения неугодных или привода к власти союзных режимов. Не является исключением и Мали. Тем более, что одна из беднейших стран мира и Африки, Мали обладает колоссальным экономическим потенциалом. Государство занимает третье место в Африке по объемам добычи золота, а также обладает перспективными запасами урана и углеводородов. Естественно, что Франция не могла отпустить «на самотек» политическую ситуацию в столь интересной в экономическом отношении бывшей колонии. Добыча и экспорт золота составляют 75% валютного дохода Мали и 20% ВВП страны. В добыче драгоценного металла заняты западные компании, преимущественно — австралийские и канадские. Действия экстремистов могли парализовать добычу золота на малийских месторождениях и, тем самым, нарушить экономические интересы целого ряда стран. Не следует забывать и о том, что в Мали вполне перспективна разработка урановых месторождений. В настоящее время центром добычи урана в Западной и Центральной Африке является Нигер. Здесь работает французская государственная корпорация Areva, каждый год поставляющая из Нигера во Францию 3 тыс. тонн урана. Между прочим, это треть годовой потребности в уране французских атомных электростанций. Активизация исламских радикалов в Мали создает непосредственную угрозу французским уранодобывающим предприятиям в Нигере, так как малийско-нигерская граница охраняется плохо, а политическая ситуация в Нигере близка к малийской — здесь также проживает внушительное туарегское меньшинство, у которого складываются непростые отношения с негроидными народами юга страны, которые доминируют в постколониальной политической и военной элите Нигера. Нигер, как и Мали, — одна из беднейших стран мира и Африки, с теми же социальными, экономическими и этнополитическими проблемами. Поэтому вторжение Франции в Мали легко объясняется политическими и экономическими интересами французского государства в Африке. Тем более, что французские вооруженные силы обладали для этого необходимым потенциалом — военные базы Франции находятся по всему Африканскому континенту. Французские части Иностранного легиона, армии, ВВС и ВМС расквартированы в Джибути, Буркина-Фасо, Чаде, Габоне, Кот-д-Ивуаре, Сенегале. Не следует забывать и о том, что значительная часть стран ЭКОВАС является французскими сателлитами и готова по первому намеку из Парижа отправить свои вооруженные силы на защиту французских интересов. Правда, как показала практика, без военной поддержки Франции регулярные вооруженные силы африканских государств не могут сладить с серьезным, хорошо вооруженным и подготовленным противником.
Война до конца не завершена
В то же время, многие эксперты считают, что Франция смогла разгромить основные силы исламистов, вытеснить их из крупных городов, но не ликвидировать террористические организации Мали полностью. Учитывая протяженность бескрайних сахарских просторов, прозрачность государственных границ Мали, Нигера, Ливии, Алжира, практически неконтролируемые потоки оружия из Ливии, террористы получили возможность спокойно рассредоточиться, уходя от прямых столкновений с французскими и малийскими войсками. Несмотря на то, что французским войскам удалось разгромить исламистские группировки, последние превратились в децентрализованные сообщества, с которыми бороться еще сложнее по причине их «распыленности» и аморфности внутренней структуры. В июне 2015 г. стало известно о гибели алжирского боевика Мохтара Бельмохтара, командовавшего сахарскими джихадистами и лишившегося глаза во время гражданской войны в Алжире. Бельмохтар стоял у организации известного террористического акта в январе 2013 года, когда на газовом месторождении в Алжире боевики захватили в заложники 800 человек и убили 40 человек. Кстати, Франция до сих пор держит в Мали 3000 военнослужащих, но, как видим, предотвращению крупных терактов эта мера не способствует. Еще в марте 2014 г. появилась информация, что джихадисты постепенно проникают в Северное Мали и готовятся взять реванш после ухода из страны французского контингента. В том, что малийская армия сможет им противостоять, есть очень большие сомнения. Во-первых, вооруженные силы Мали сравнительно малочисленны. У страны просто нет средств на содержание многочисленной армии. В настоящее время вооруженные силы Мали включают в свой состав собственно армию, военно-воздушные силы, жандармерию, республиканскую гвардию, национальную гвардию и национальную полицию. Численность вооруженных сил — 7 350 военнослужащих в армии, 400 — в военно-воздушных силах, 50 — в речном флоте, 1800 — в жандармерии, 2000 — в республиканской гвардии и 1000 — в национальной полиции. Однако, следует отметить, что эти цифры существуют скорее «на бумаге». В действительности лишь около 5 тысяч малийских военнослужащих могут быть задействованы в реальном военном конфликте. И только 2 тысячи солдат и офицеров, по мнению экспертов, будут идейно мотивированы.
Во-вторых, как и во многих других африканских странах, в Мали сильны внутренние этнические и племенные противоречия, которые неизбежно сказываются на управляемости вооруженных сил. В частности, командование практически не может рассчитывать на верность солдат, набранных из туарегов и арабов. То есть, более-менее надежными являются лишь выходцы из Южного Мали. Кроме того, в самой армии, включая и ее офицерский корпус, продолжается негласная конкуренция двух кланов — «зеленых беретов» (мотопехотные части) и «красных беретов» (парашютно-десантные части). В-третьих, малийские вооруженные силы лишены идеологической мотивации, которая есть у джихадистов. У современного Мали фактически нет идеологии, основополагающих целей и задач государственного развития. Это — общая проблема африканских стран, которая выгодна тем же США и странам Евросоюза. Вчерашние колонии так и не обрели внятного смысла своего существования, а значит — не стремятся к реальной модернизации и продолжают существовать в орбите влияния своих бывших метрополий. С другой стороны, есть воинственно настроенные парамилитарные формирования «Дети Нации» («Ганда Изо») и «Смерть лучше бесчестья» («Бунда Ба Хави»). Они объединяют представителей негроидных народов Южного Мали и набраны, преимущественно, из представителей социальных низов. Эти «милиции» готовы к противостоянию с арабо-туарегскими исламистами на словах, но в действительности, учитывая практически полное отсутствие подготовки и вооружение в виде ружей и дубинок, вряд ли смогут составить серьезный противовес джихадистам, вооруженным современным оружием, переправленным из Ливии. Зато рост недовольства активизацией исламских радикалов на севере страны влечет за собой этнические конфликты в Южном Мали. Здесь всех людей со светлой кожей начинают олицетворять с террористами, в результате чего происходят нападения на туарегов, арабов, фульбе, проживающих в южномалийских городах.
Международные правозащитные организации говорят о многочисленных случаях нападений по этническому признаку на юге Мали. Взаимная неприязнь народов Северного и Южного Мали обусловлена исторически. Известно, что туареги и арабы севера на протяжении столетий нападали на оседлое негроидное население с целью ограбления деревень и захвата людей для продажи в рабство. Исторические обиды живы до сих пор. Поэтому и происходят военные преступления как северян против южан, так и наоборот. Когда малийские правительственные войска освободили от радикалов ряд городов севера, в них начались расправы над местным населением, которое офицеры и солдаты малийской армии, набираемые на юге страны, подозревали в симпатиях к фундаменталистам и сепаратистам.
В 2015 г. в Мали активизировалась новая организация — «Аль-мурабитун», которая и взяла ответственность за расстрел в отеле «Редиссон Блю». «Аль-мурабитун» появилась в результате слияния Движения за единство и джихад в Западной Африке с радикальной группировкой, которая откололась от «Аль-Каиды». В августе 2015 г. боевики «Аль-мурабитун» напали на отель в городе Севаре в центре Мали. Вооруженные боевики захватили заложников, погибло 13 человек, включая пять сотрудников Организации Объединенных Наций и четверых военнослужащих малийской армии. В Бамако «Аль-мурабитун» организовала расстрел посетителей бара для экспатов. Кстати, еще в мае 2015 г. «Аль-Мурабитун» заявило о присоединении к запрещенной на территории Российской Федерации террористической организации «Исламское государство». Получается, что теракты в Мали также имеют «след ИГ», хотя вплоть до настоящего времени собственно ИГ на территории Западной Африки не действовало (и «Аль-Мурабитун», и нигерийская «Боко Харам» являются скорее союзниками ИГ, чем ее низовыми подразделениями).
Захват заложников в отеле в Бамако — это серьезный вызов властям Мали и всему мировому сообществу. Но воспринимать это преступление следует не только как демонстрацию силы и независимости от мирового общественного мнения со стороны радикальных организаций. Сама возможность проведения подобных акций свидетельствует о слабости малийской власти и незавершенности процесса борьбы с радикальными террористическими организациями, действующими на территории государства. Вполне вероятно, что в ближайшее время Мали захлестнет новый виток вооруженного противостояния, в котором, так или иначе, будут вынуждены принять участие не только малийские вооруженные силы, но и Франция, и страны ЭКОВАС.
Информация