Кавалер двух орденов Победы – номер один и номер пять
Наступила 115-я годовщина со дня рождения Георгия Константиновича Жукова (19 ноября). И сегодня можно встретить такие диспуты между военными и гражданскими историками – Жуков: гений или злодей? Существует немало точек зрения о Жукове, о стиле его работы и управления войсками: «мясник» – не жалел солдата, шел по трупам; все свои победы одержал «на готовеньком», когда до него все победы подготовили другие военачальники; полководческий талант Жукова – это пропагандистский миф; Жуков выиграл войну – это ложь, ее выиграл солдат. Ну и так далее. Но Жуков – такой титан, что ему не страшны никакие, самые нелепые суждения.
СКВОЗЬ ОГНИ БОЕВ
Георгий Константинович родился в деревне Стрелковка Калужской области. Три класса церковно-приходской школы окончил с похвальным листом. Скорняжничая затем в Москве, одновременно окончил двухлетний курс городского училища.
С 7 августа 1915 года в армии. Кавалерийским унтер-офицером летом 1916 года попадает на Юго-Западный фронт в 10-й Новгородский драгунский полк. За захват немецкого офицера награждается Георгиевским крестом 4-й степени. Контужен. За ранение в бою получает Георгиевский крест 3-й степени.
Революция кавалерию и вообще армию ликвидировала. Тяжело больной тифом, Жуков возвращается в свою деревню. Но уже летом 1918 года поступает в Красную Армию. В следующем году становится членом РКП(б). Красноармеец Георгий Жуков сражался на Восточном, Западном, Южном фронтах против уральских казаков, под Царицыном, с войсками Деникина и Врангеля.
Летом 1919 года участвовал в боях с казаками в районе станции Шипово, в боях за Уральск, за Владимировку, за Николаевск. Осенью 1919 года между Заплавным и Средней Ахтубой тяжело ранен осколками гранаты. Лечится. Оканчивает Рязанские кавалерийские курсы и осенью 1920 года назначается командиром взвода, затем – эскадрона. Через год участвует в подавлении крестьянского восстания на Тамбовщине (так называемая «антоновщина»).
Мистическим и трудно постижимым представляется то, что смерть могла бы настигнуть Жукова в любой момент за шесть лет, проведенных в более чем в 60 больших и малых боях. Каждый бой мог стать последним. И дальнейшая воинская служба Жукова не изобилует спокойствием и безмятежностью. Вот ее основные вехи.
С мая 1923 года Жуков командует 39-м полком 7-й Самарской кавалерийской дивизии. Год спустя оканчивает Высшую кавалерийскую школу. Затем – курсы высшего начальствующего состава РККА. В 1930 году получает 2-ю бригаду 7-й Самарской кавдивизии, которой командовал Рокоссовский. Далее служит в Белорусском военном округе под началом И.П.Уборевича.
В период репрессий 1937–1938 годов оба военачальника будут арестованы. Константин Константинович пройдет все круги ада, но не сломится, а Иеронима Петровича расстреляют. Именно в то время состоялось собрание парторганизации 6-го кавкорпуса, на котором разбирались заявления некоторых политработников и командиров о «вражеских методах комкора Жукова в воспитании кадров» и о том, что он «был в тесных отношениях с врагами народа». Однако партактив принял решение: «Ограничиться обсуждением вопроса и принять к сведению объяснение товарища Жукова».
Судьба или Провидение словно тщательно оберегали своего избранника для какого-то высшего предназначения. Летом 1939 года Жуков разгромил группировку японских войск генерала Камацубары на реке Халхин-Гол. За эту операцию комкор удостоился звания Героя Советского Союза. Год спустя он уже командующий войсками Киевского Особого военного округа.
При аттестации командного состава РККА получает звание генерала армии. В этом качестве проводит две блестящие командно-штабные игры под общим названием «Наступательная операция фронта с прорывом укрепленных районов», демонстрируя выдающееся оперативно-тактическое мастерство. За что выдвигается Сталиным на пост начальника Генерального штаба.
КТО БЫЛ В БОЯХ, ТОТ БОЛЬ И ЯРОСТЬ ПОЛНОСТЬЮ ПОЗНАЛ
Отношения вождя и военачальника никогда не были безоблачными. Вот что об этом пишет в своей книге «Рядом со Сталиным» кремлевский охранник А.Т.Рыбин:
«Еще ни одному историку не удалось раскрыть секрет их взаимоотношений, которые были хоть и демократическими, но одновременно – сложно-загадочными. Пока кто-нибудь из теоретиков сумеет их разгадать, попробуем воспользоваться опытом человека, неплохо знавшего того и другого. Комендант ближней дачи Орлов служил у Сталина с 37-го по 53-й год. Значит, имел право отметить самое важное в характере вождя:
– Он не любил соглашательских суждений вроде: Как скажете, так и сделаем.
В подобных случаях обычно говорил:
– Такие советчики мне не нужны.
Узнав это, я порой спорил с ним, отстаивая свою точку зрения, Сталин озадаченно ворчал:
– Хорошо, я над этим подумаю.
Терпеть не мог, когда к нему входили, изгибаясь или выходили вперед пятками. Заходить к нему нужно было твердым шагом. Если надо – в любое время. Кабинет никогда не закрывался. Теперь прибавим следующее суждение Орлова:
– Сталин уважал Жукова за прямоту и патриотизм. Он у Сталина был самым почетным гостем.
Вместе с полководческим даром этого, видимо, было уже достаточно, чтобы Сталин сдержал естественный гнев на неслыханную выходку Жукова 4 декабря, протерпел целый день пятого и только ровно в полночь по ВЧ осторожно спросил:
– Товарищ Жуков, как Москва?
– Товарищ Сталин, Москву мы не сдадим, – заверил Георгий Константинович.
– Тогда я пойду часа два отдохну.
– Можно...
Да, Сталин сумел тогда удержаться от возмущения, но обиду все-таки не забыл. Вот почему за самую трудную операцию всей войны такой полководец был награжден только медалью».
А первый раз Сталин и Жуков раскалились добела уже на седьмой день войны. Вот как о том конфликте вспоминает Микоян:
«Сталин позвонил в Наркомат обороны маршалу Тимошенко. Однако тот ничего конкретного о положении на Западном направлении сказать не смог. Встревоженный таким ходом дела, Сталин предложил всем нам поехать в Наркомат и на месте разобраться с обстановкой. В кабинете наркома были Тимошенко, Жуков и Ватутин. Сталин держался спокойно, спрашивал, где командование фронта, какая имеется с ним связь. Жуков докладывал, что связь потеряна и за весь день восстановить ее не удалось. Около получаса поговорили довольно спокойно. Потом Сталин взорвался: что за Генеральный штаб, что за начальник Генерального штаба, который так растерялся, что не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует. Раз нет связи, Генштаб бессилен руководить. Жуков, конечно, не меньше Сталина переживал за положение дел, и такой окрик Сталина был для него оскорбительным. Этот мужественный человек не выдержал, разрыдался, как баба, и быстро вышел в другую комнату. Молотов пошел за ним. Мы все были в удрученном состоянии».
Здесь нужно оговориться: хитрый Анастас Иванович и прямолинейный Георгий Константинович никогда не симпатизировали друг другу, если не сказать, что они втихаря враждовали.
Приведу другое свидетельство писателя Н.А.Зеньковича, который беседовал на эту тему с В.М.Молотовым:
Цена секундного росчерка пера маршала Жукова при принятии капитуляции Германии – великий подвиг народа и армии.
«Великая Отечественная война 1941–1945 гг. в фотографиях и кинодокументах». Т. 5. М., 1989
«Ссора вспыхнула тяжелейшая, с матерщиной и угрозами. Сталин материл Тимошенко, Жукова и Ватутина, обзывал их бездарями, ничтожествами, ротными писаришками, портяночниками. Нервное напряжение сказалось и на военных. Тимошенко с Жуковым тоже наговорили сгоряча немало оскорбительного в адрес вождя. Кончилось тем, что побелевший Жуков послал Сталина по матушке и потребовал немедленно покинуть кабинет и не мешать им изучать обстановку и принимать решения. Изумленный такой наглостью военных, Берия пытался вступиться за вождя, но Сталин, ни с кем не попрощавшись, направился к выходу».
Именно тогда на ступеньках Министерства обороны Иосиф Виссарионович произнес свое знаменитое: «Ленин оставил нам великое наследие, а мы, его наследники, все это про!..» Как бы там ни было, но в продолжение всей Великой Отечественной войны именно Жукову Сталин доверяет самые сложные, порой трудно-, а то и вовсе невыполнимые поручения. И практически ни разу полководец не подвел вождя.
Георгий Константинович был членом Ставки Верховного Главнокомандования, заместителем Верховного Главнокомандующего, первым заместителем народного комиссара обороны Союза ССР. Он командовал фронтами: Резервным, Ленинградским, Западным (одновременно был главкомом Западного направления), 1-м Украинским, 1-м Белорусским. Только в одном 1942 году Жуков лично провел четыре крупные наступательные операции: Московскую, Ржевско-Вяземскую, Первую и Вторую Ржевско-Сычевскую.
Кроме оперативной деятельности командующего Жуков, согласно версии, выдвинутой им и Александром Михайловичем Василевским в мемуарах, является также соавтором (вместе с Василевским) ключевого советского военного плана 1942 года – плана стратегической операции «Уран» по разгрому немецких войск под Сталинградом. Правда, этот план, на котором, согласно мемуарам Жукова и Василевского, стоят их и Сталина подписи, до сих пор не опубликован, несмотря на истечение срока давности.
И здесь самое время признанию великого полководца:
«Война – это крайне тяжелое испытание всего народа. Это массовые жертвы, кровь, инвалидность на всю жизнь. Это тяжелое психологическое воздействие на всех людей, несущих тяготы войны. Это золото для тех, кто торгует орудиями войны. На войне нет абсолютных героев, абсолютно мужественных военачальников. Героями становятся те, кто в минуты тяжелой обстановки сумел взять себя в руки, побороть страх и не поддаться паническому настроению. Наши дела придется продолжать молодым людям. Очень важно, чтобы они учились на наших просчетах и наших успехах. Наука побеждать – не простая наука. Но тот, кто учится, кто стремится к победе, кто борется за дело, в правоту которого верит, всегда победит. Я убедился в этом на многих уроках собственной жизни».
Откровение это дорогого стоит. Во всяком случае, оно проливает определенный свет на стремление Георгия Константиновича выдавать за действительность многие свои благие желания, оставленные нам в его главном труде «Воспоминания и размышления». Самый простой пример. Жуков пишет:
«Под утро 22 июня нарком С.К.Тимошенко, Н.Ф.Ватутин и я находились в кабинете наркома обороны. В 3 часа 07 минут мне позвонил по ВЧ командующий Черноморским флотом адмирал Ф.С.Октябрьский и сообщил: Система ВНОС флота докладывает о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов. В 3 часа 30 минут начальник штаба Западного округа генерал В.Е.Климовских доложил о налете немецкой авиации на города Белоруссии. Минуты через три начальник штаба Киевского округа генерал М.А.Пуркаев доложил о налете авиации на города Украины. Нарком приказал мне звонить И.В.Сталину. Звоню. К телефону никто не подходит. Звоню непрерывно. Наконец слышу сонный голос дежурного генерала управления охраны:
– Кто говорит?
– Начальник Генерального штаба Жуков. Прошу срочно соединить меня с товарищем Сталиным.
– Что? Сейчас? – изумился начальник охраны. – Товарищ Сталин спит.
– Будите немедля, немцы бомбят наши города!
Минуты через три к аппарату подошел И.В.Сталин. Я доложил обстановку и просил разрешения начать ответные боевые действия».
В этой длинной цитате из воспоминаний величайшего полководца точны только географические наименования и фамилии людей. Все остальное – трагическая неправда, с легкой руки военачальника ставшая основанием для всех дальнейших искажений и откровенных инсинуаций в описании начала войны.
Еще в 18 часов 27 минут 21 июня 1941 года Вячеслав Молотов доставил в Кремль совершенно точную информацию о точном времени гитлеровского нападения! Это теперь неоспоримый исторический факт! Как и то, что в своих воспоминаниях Георгий Константинович обошел практически все свои неудачи, просчеты, недоделки, включая штурм в лоб знаменитых Зееловских высот, оставив только личные взлеты и победы, которых, безусловно, было подавляющее большинство.
В течение 1943 года Жуков координировал действия фронтов в операции «Искра» при прорыве Ленинградской блокады. 18 января ему присвоили звание Маршала Советского Союза – первого маршала СССР с начала войны. С 17 марта Жуков – на белгородском направлении формирующейся Курской дуги. С 5 июля координирует действия Западного, Брянского, Степного и Воронежского фронтов. После смерти Ватутина Сталин приказал Жукову возглавить 1-й Украинский фронт. В марте-апреле 1944 года Георгий Константинович провел наступательную Проскуровско-Черновицкую операцию и вышел к предгорьям Карпат.
10 апреля 1944 года маршал удостоен высшей военной награды – ордена «Победы» за номером 1. Летом 1944 года Жуков координирует действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов в операции «Багратион». На заключительном этапе войны 1-й Белорусский фронт, руководимый маршалом Жуковым, провел совместно с 1-м Украинским под командованием Ивана Степановича Конева Висло-Одерскую операцию, в ходе которой советские войска освободили Варшаву, рассекающим ударом разгромили группу армий «А» генерала Й.Харпе и фельдмаршала Ф.Шернера. За это Жуков получил второй орден «Победы» за номером 5.
1-й Белорусский фронт (1 млн. 28 тыс. 900 человек) потерял 77 тыс. 342 человек (7,5 %), в то же самое время 1-й Украинский (1 млн. 83 тыс. 800 человек) потерял 115 тыс. 783 человек (10,7 %). Так что не всегда Жуков «не щадил солдат». 8 мая 1945 года в Карлсхорсте (Берлин) Георгий Константинович принял от гитлеровского генерал-фельдмаршала Вильгельма фон Кейтеля безоговорочную капитуляцию фашистской Германии и был назначен командующим группой советских войск в Германии.
Однако самое большое доверие, оказанное вождем первому советскому полководцу – прием Парада Победы Советского Союза над Германией в Великой Отечественной войне, который состоялся в Москве на Красной площади. Командовал парадом маршал Константин Константинович Рокоссовский. Это даже не царский и не королевский подарок – это запись на скрижалях Вечности. Подобные поступки лишь великим вождям по плечу.
Военные учения 1940 года. Георгий Жуков в 60 боях уже сформировался как полководец.
7 сентября 1945 года в Берлине у Бранденбургских ворот состоялся Парад Победы союзных войск во Второй мировой войне. От Советского Союза парад принимал маршал Жуков. И это были самые главные его полководческие высоты.
НА ГРАЖДАНКЕ НЕ ПРОСТИЛИ, ЧТО НЕ ПЛАТИЛ ПАРТВЗНОСЫ
В мирной жизни у Георгия Константиновича как-то сразу наметились многие и довольно сложные проблемы. Привыкший за долгие 1418 дней войны быть везде и всюду «царем, богом и главным воинским начальником», маршал не сразу вписался в придворные координаты Кремля. Так, летом 1946 года состоялось заседание Главного Военного Совета, на котором разбиралось «дело маршала Жукова по материалам допроса А.А.Новикова».
Из заявления главного маршала авиации А.А.Новикова, написанного на имя И.В.Сталина:
«Касаясь Жукова, я прежде всего хочу сказать, что он человек исключительно властолюбивый и самовлюбленный, очень любит славу, почет и угодничество перед ним и не может терпеть возражений. Жуков любит знать все новости, что делается в верхах, и по его просьбе, когда Жуков находился на фронте, я по мере того, что мне удавалось узнать, снабжал его соответствующей информацией о том, что делалось в Ставке. В этой подлости перед вами я сознаю свою тяжелую вину. Так, бывали случаи, когда после посещения Ставки я рассказывал Жукову о настроениях Сталина, когда и за что Сталин ругал меня и других, какие я там слышал разговоры и т.д. Жуков очень хитро, тонко и в осторожной форме в беседах со мной, а также с другими лицами пытался умалить руководящую роль в войне Верховного Главнокомандования, и в то же время Жуков, не стесняясь, выпячивает свою роль в войне как полководца и даже заявляет, что все основные планы военных операций разработаны им».
Георгия Константиновича обвинили в раздувании своих «победных заслуг». Сталин лично сформулировал претензии к «собственной правой руке»:
«Присваивал себе разработку операций, к которым не имел никакого отношения».
Доказательства приводились в избытке. Однако нельзя не отметить: на том заседании все высшие военачальники, за исключением начальника Главного управления кадров Ф.И.Голикова, высказались в поддержку Жукова. Тем не менее члены Политбюро единогласно обвинили «Маршала Победы» в «бонапартизме». Не исключено, что высшие партийные боссы таким образом «рассчитались» за маршальскую строптивость и личное к ним непочтение.
В июне 1946 года начато расследование по так называемому «трофейному делу Жукова». Его основанием послужил донос адъютанта Жукова Семочкина. Якобы Жуков был враждебно настроен к товарищу Сталину. Непартийно выступил перед союзниками во Франкфурте. Продал машину писателю Славину. Был алчным и присваивал трофейные ценности: меха, картины, ковры, люстры, золото, драгоценности, сервизы и т.д. Израсходовал многие тысячи государственных денег на личные нужды. Собрал большую коллекцию охотничьих ружей. Никогда лично не платил партийные взносы.
Разумеется, Жуков в письме Центральному Комитету ВКП(б) и товарищу А.А.Жданову отвергает большинство из этих клеветнических заявлений. Он пишет:
«Прошу Центральный Комитет учесть то, что некоторые ошибки во время войны я делал без злого умысла, и на деле я никогда не был плохим слугою партии, Родине и великому Сталину. Я всегда честно и добросовестно выполнял все поручения тов. Сталина. Я признаю себя очень виноватым в том, что не сдал все это ненужное мне барахло куда-либо на склад, надеясь на то, что оно никому не нужно. Я даю крепкую клятву большевика не допускать подобных ошибок и глупостей. Я уверен, что я еще нужен буду Родине, великому вождю тов. Сталину и партии. Прошу оставить меня в партии. Я исправлю допущенные ошибки и не позволю замарать высокое звание члена Всесоюзной Коммунистической партии большевиков. 12.01.1948 года. Член ВКП(б) Жуков».
Снятый с должности Главкома Сухопутных войск, Жуков какое-то время командовал войсками Одесского, затем Уральского военных округов. За каждым его шагом следили. Как-то под Новый год к опальному Георгию Константиновичу пришли генерал Владимир Крюков с женой Лидией Руслановой и генерал Константин Телегин с супругой. Певица, переступив порог дома военачальника, вынула из пакета двух подстреленных тетеревов и громко сказала:
«Желаю тебе, наш Великий Победитель, чтобы все твои враги выглядели точно так же, как эти две птицы».
И весь вечер не жалела ног и голоса. Вела с маршалом и его гостями всякие неосторожные разговоры. А утром ее и мужа арестовали.
После смерти Сталина Берия сделал все, чтобы опальный маршал стал первым заместителем министра обороны Н.А.Булганина. Говорят, что Георгий Константинович предупредил своего благодетеля о том, что его вскоре «повяжут», но Лаврентий Павлович был слишком уверен в своей силе. В составе группы, арестовавшей Берию, был и Жуков.
Жуков не может стоять в ряду элитных царских генералов, поскольку всю жизнь находился не в окружении высокообразованных офицеров, а в безликой массе послушных, готовых по первому зову партии предать, оклеветать, осудить. Но, Жуков был и останется величайшим полководцем всех времен и народов, и никакие разоблачения, нынешние или грядущие, не в силах умалить его вклада в достижение Победы. Но именно поэтому не могу понять и простить действительно великому Жукову то, что он (в последние дни, часы войны) взял в лоб Зееловские высоты – наиболее мощный узел сопротивления, построенный немцами, положив там сотни тысяч наших воинов.
В 1954 году Жуков лично провел учение с применением атомного оружия на Тоцком полигоне. Не менее 45 тыс. солдат подверглись сильному воздействию радиоактивного излучения. Сколько пострадало гражданских – никто не знает. А став министром обороны, Георгий Константинович едва ли не первым приказом увеличил денежное содержание военнослужащих. За «подавление венгерского фашистского мятежа» и в связи с 60-летием со дня рождения он был награжден четвертой медалью «Золотая Звезда». Но через год «кукурузник» отправил «маршала Победы» в отставку.
В уже упоминаемых мемуарах Жуков успел еще сделать весьма неуклюжий реверанс Л.И.Брежневу, породив тем самым шквал язвительных анекдотов, типа:
– Товарищ Сталин, пора начинать операцию «Багратион»!
– Подождите, товарищ Жуков, надо будет посоветоваться с товарищем Брежневым!
Автору этих строк судьба подарила дружеские отношения с генералом армии Белобородовым.
«Афанасий Павлантьевич, расскажите про Жукова. Это правда, что генералы и маршалы считали его любимчиком Сталина?
– Может быть, кто-то так и считал, как тот же Конев, всю жизнь пытавшийся соперничать со своим спасителем. Ведь если бы Жуков не взял Конева к себе заместителем, Сталин бы точно Ивана шлепнул. Нет, у Сталина не было любимчиков. Он просто ценил людей по их заслугам. А Жуков, что бы о нем сейчас ни говорили, всегда был первым среди равных. Никого рядом с ним я поставить не могу. Все в нем присутствовало: и талант, и жестокость, и лютая жажда власти. Других таких в нашей армии не было. Пожалуй, никогда и не было. Да и не будет больше никогда».
Единственный маршал четырежды Герой Советского Союза, единственный кавалер двух орденов «Победы», единственный русский полководец, у кого самое большое число военных наград, чье имя больше всех увековечено, он достойно замыкает ряд: Македонский, Ганнибал, Цезарь, Чингисхан, Тамерлан, Наполеон, Суворов, Кутузов. Во всяком случае, XX век не знает другого полководца такого масштаба. И даст Бог, никогда подобных военных талантов больше и не понадобится.
СКВОЗЬ ОГНИ БОЕВ
Георгий Константинович родился в деревне Стрелковка Калужской области. Три класса церковно-приходской школы окончил с похвальным листом. Скорняжничая затем в Москве, одновременно окончил двухлетний курс городского училища.
С 7 августа 1915 года в армии. Кавалерийским унтер-офицером летом 1916 года попадает на Юго-Западный фронт в 10-й Новгородский драгунский полк. За захват немецкого офицера награждается Георгиевским крестом 4-й степени. Контужен. За ранение в бою получает Георгиевский крест 3-й степени.Революция кавалерию и вообще армию ликвидировала. Тяжело больной тифом, Жуков возвращается в свою деревню. Но уже летом 1918 года поступает в Красную Армию. В следующем году становится членом РКП(б). Красноармеец Георгий Жуков сражался на Восточном, Западном, Южном фронтах против уральских казаков, под Царицыном, с войсками Деникина и Врангеля.
Летом 1919 года участвовал в боях с казаками в районе станции Шипово, в боях за Уральск, за Владимировку, за Николаевск. Осенью 1919 года между Заплавным и Средней Ахтубой тяжело ранен осколками гранаты. Лечится. Оканчивает Рязанские кавалерийские курсы и осенью 1920 года назначается командиром взвода, затем – эскадрона. Через год участвует в подавлении крестьянского восстания на Тамбовщине (так называемая «антоновщина»).
Мистическим и трудно постижимым представляется то, что смерть могла бы настигнуть Жукова в любой момент за шесть лет, проведенных в более чем в 60 больших и малых боях. Каждый бой мог стать последним. И дальнейшая воинская служба Жукова не изобилует спокойствием и безмятежностью. Вот ее основные вехи.
С мая 1923 года Жуков командует 39-м полком 7-й Самарской кавалерийской дивизии. Год спустя оканчивает Высшую кавалерийскую школу. Затем – курсы высшего начальствующего состава РККА. В 1930 году получает 2-ю бригаду 7-й Самарской кавдивизии, которой командовал Рокоссовский. Далее служит в Белорусском военном округе под началом И.П.Уборевича.
В период репрессий 1937–1938 годов оба военачальника будут арестованы. Константин Константинович пройдет все круги ада, но не сломится, а Иеронима Петровича расстреляют. Именно в то время состоялось собрание парторганизации 6-го кавкорпуса, на котором разбирались заявления некоторых политработников и командиров о «вражеских методах комкора Жукова в воспитании кадров» и о том, что он «был в тесных отношениях с врагами народа». Однако партактив принял решение: «Ограничиться обсуждением вопроса и принять к сведению объяснение товарища Жукова».
Судьба или Провидение словно тщательно оберегали своего избранника для какого-то высшего предназначения. Летом 1939 года Жуков разгромил группировку японских войск генерала Камацубары на реке Халхин-Гол. За эту операцию комкор удостоился звания Героя Советского Союза. Год спустя он уже командующий войсками Киевского Особого военного округа.
При аттестации командного состава РККА получает звание генерала армии. В этом качестве проводит две блестящие командно-штабные игры под общим названием «Наступательная операция фронта с прорывом укрепленных районов», демонстрируя выдающееся оперативно-тактическое мастерство. За что выдвигается Сталиным на пост начальника Генерального штаба.
КТО БЫЛ В БОЯХ, ТОТ БОЛЬ И ЯРОСТЬ ПОЛНОСТЬЮ ПОЗНАЛ
Отношения вождя и военачальника никогда не были безоблачными. Вот что об этом пишет в своей книге «Рядом со Сталиным» кремлевский охранник А.Т.Рыбин:
«Еще ни одному историку не удалось раскрыть секрет их взаимоотношений, которые были хоть и демократическими, но одновременно – сложно-загадочными. Пока кто-нибудь из теоретиков сумеет их разгадать, попробуем воспользоваться опытом человека, неплохо знавшего того и другого. Комендант ближней дачи Орлов служил у Сталина с 37-го по 53-й год. Значит, имел право отметить самое важное в характере вождя:
– Он не любил соглашательских суждений вроде: Как скажете, так и сделаем.
В подобных случаях обычно говорил:
– Такие советчики мне не нужны.
Узнав это, я порой спорил с ним, отстаивая свою точку зрения, Сталин озадаченно ворчал:
– Хорошо, я над этим подумаю.
Терпеть не мог, когда к нему входили, изгибаясь или выходили вперед пятками. Заходить к нему нужно было твердым шагом. Если надо – в любое время. Кабинет никогда не закрывался. Теперь прибавим следующее суждение Орлова:
– Сталин уважал Жукова за прямоту и патриотизм. Он у Сталина был самым почетным гостем.
Вместе с полководческим даром этого, видимо, было уже достаточно, чтобы Сталин сдержал естественный гнев на неслыханную выходку Жукова 4 декабря, протерпел целый день пятого и только ровно в полночь по ВЧ осторожно спросил:
– Товарищ Жуков, как Москва?
– Товарищ Сталин, Москву мы не сдадим, – заверил Георгий Константинович.
– Тогда я пойду часа два отдохну.
– Можно...
Да, Сталин сумел тогда удержаться от возмущения, но обиду все-таки не забыл. Вот почему за самую трудную операцию всей войны такой полководец был награжден только медалью».
А первый раз Сталин и Жуков раскалились добела уже на седьмой день войны. Вот как о том конфликте вспоминает Микоян:
«Сталин позвонил в Наркомат обороны маршалу Тимошенко. Однако тот ничего конкретного о положении на Западном направлении сказать не смог. Встревоженный таким ходом дела, Сталин предложил всем нам поехать в Наркомат и на месте разобраться с обстановкой. В кабинете наркома были Тимошенко, Жуков и Ватутин. Сталин держался спокойно, спрашивал, где командование фронта, какая имеется с ним связь. Жуков докладывал, что связь потеряна и за весь день восстановить ее не удалось. Около получаса поговорили довольно спокойно. Потом Сталин взорвался: что за Генеральный штаб, что за начальник Генерального штаба, который так растерялся, что не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует. Раз нет связи, Генштаб бессилен руководить. Жуков, конечно, не меньше Сталина переживал за положение дел, и такой окрик Сталина был для него оскорбительным. Этот мужественный человек не выдержал, разрыдался, как баба, и быстро вышел в другую комнату. Молотов пошел за ним. Мы все были в удрученном состоянии».
Здесь нужно оговориться: хитрый Анастас Иванович и прямолинейный Георгий Константинович никогда не симпатизировали друг другу, если не сказать, что они втихаря враждовали.
Приведу другое свидетельство писателя Н.А.Зеньковича, который беседовал на эту тему с В.М.Молотовым:
Цена секундного росчерка пера маршала Жукова при принятии капитуляции Германии – великий подвиг народа и армии. «Великая Отечественная война 1941–1945 гг. в фотографиях и кинодокументах». Т. 5. М., 1989
«Ссора вспыхнула тяжелейшая, с матерщиной и угрозами. Сталин материл Тимошенко, Жукова и Ватутина, обзывал их бездарями, ничтожествами, ротными писаришками, портяночниками. Нервное напряжение сказалось и на военных. Тимошенко с Жуковым тоже наговорили сгоряча немало оскорбительного в адрес вождя. Кончилось тем, что побелевший Жуков послал Сталина по матушке и потребовал немедленно покинуть кабинет и не мешать им изучать обстановку и принимать решения. Изумленный такой наглостью военных, Берия пытался вступиться за вождя, но Сталин, ни с кем не попрощавшись, направился к выходу».
Именно тогда на ступеньках Министерства обороны Иосиф Виссарионович произнес свое знаменитое: «Ленин оставил нам великое наследие, а мы, его наследники, все это про!..» Как бы там ни было, но в продолжение всей Великой Отечественной войны именно Жукову Сталин доверяет самые сложные, порой трудно-, а то и вовсе невыполнимые поручения. И практически ни разу полководец не подвел вождя.
Георгий Константинович был членом Ставки Верховного Главнокомандования, заместителем Верховного Главнокомандующего, первым заместителем народного комиссара обороны Союза ССР. Он командовал фронтами: Резервным, Ленинградским, Западным (одновременно был главкомом Западного направления), 1-м Украинским, 1-м Белорусским. Только в одном 1942 году Жуков лично провел четыре крупные наступательные операции: Московскую, Ржевско-Вяземскую, Первую и Вторую Ржевско-Сычевскую.
Кроме оперативной деятельности командующего Жуков, согласно версии, выдвинутой им и Александром Михайловичем Василевским в мемуарах, является также соавтором (вместе с Василевским) ключевого советского военного плана 1942 года – плана стратегической операции «Уран» по разгрому немецких войск под Сталинградом. Правда, этот план, на котором, согласно мемуарам Жукова и Василевского, стоят их и Сталина подписи, до сих пор не опубликован, несмотря на истечение срока давности.
И здесь самое время признанию великого полководца:
«Война – это крайне тяжелое испытание всего народа. Это массовые жертвы, кровь, инвалидность на всю жизнь. Это тяжелое психологическое воздействие на всех людей, несущих тяготы войны. Это золото для тех, кто торгует орудиями войны. На войне нет абсолютных героев, абсолютно мужественных военачальников. Героями становятся те, кто в минуты тяжелой обстановки сумел взять себя в руки, побороть страх и не поддаться паническому настроению. Наши дела придется продолжать молодым людям. Очень важно, чтобы они учились на наших просчетах и наших успехах. Наука побеждать – не простая наука. Но тот, кто учится, кто стремится к победе, кто борется за дело, в правоту которого верит, всегда победит. Я убедился в этом на многих уроках собственной жизни».
Откровение это дорогого стоит. Во всяком случае, оно проливает определенный свет на стремление Георгия Константиновича выдавать за действительность многие свои благие желания, оставленные нам в его главном труде «Воспоминания и размышления». Самый простой пример. Жуков пишет:
«Под утро 22 июня нарком С.К.Тимошенко, Н.Ф.Ватутин и я находились в кабинете наркома обороны. В 3 часа 07 минут мне позвонил по ВЧ командующий Черноморским флотом адмирал Ф.С.Октябрьский и сообщил: Система ВНОС флота докладывает о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов. В 3 часа 30 минут начальник штаба Западного округа генерал В.Е.Климовских доложил о налете немецкой авиации на города Белоруссии. Минуты через три начальник штаба Киевского округа генерал М.А.Пуркаев доложил о налете авиации на города Украины. Нарком приказал мне звонить И.В.Сталину. Звоню. К телефону никто не подходит. Звоню непрерывно. Наконец слышу сонный голос дежурного генерала управления охраны:
– Кто говорит?
– Начальник Генерального штаба Жуков. Прошу срочно соединить меня с товарищем Сталиным.
– Что? Сейчас? – изумился начальник охраны. – Товарищ Сталин спит.
– Будите немедля, немцы бомбят наши города!
Минуты через три к аппарату подошел И.В.Сталин. Я доложил обстановку и просил разрешения начать ответные боевые действия».
В этой длинной цитате из воспоминаний величайшего полководца точны только географические наименования и фамилии людей. Все остальное – трагическая неправда, с легкой руки военачальника ставшая основанием для всех дальнейших искажений и откровенных инсинуаций в описании начала войны.
Еще в 18 часов 27 минут 21 июня 1941 года Вячеслав Молотов доставил в Кремль совершенно точную информацию о точном времени гитлеровского нападения! Это теперь неоспоримый исторический факт! Как и то, что в своих воспоминаниях Георгий Константинович обошел практически все свои неудачи, просчеты, недоделки, включая штурм в лоб знаменитых Зееловских высот, оставив только личные взлеты и победы, которых, безусловно, было подавляющее большинство.
В течение 1943 года Жуков координировал действия фронтов в операции «Искра» при прорыве Ленинградской блокады. 18 января ему присвоили звание Маршала Советского Союза – первого маршала СССР с начала войны. С 17 марта Жуков – на белгородском направлении формирующейся Курской дуги. С 5 июля координирует действия Западного, Брянского, Степного и Воронежского фронтов. После смерти Ватутина Сталин приказал Жукову возглавить 1-й Украинский фронт. В марте-апреле 1944 года Георгий Константинович провел наступательную Проскуровско-Черновицкую операцию и вышел к предгорьям Карпат.
10 апреля 1944 года маршал удостоен высшей военной награды – ордена «Победы» за номером 1. Летом 1944 года Жуков координирует действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов в операции «Багратион». На заключительном этапе войны 1-й Белорусский фронт, руководимый маршалом Жуковым, провел совместно с 1-м Украинским под командованием Ивана Степановича Конева Висло-Одерскую операцию, в ходе которой советские войска освободили Варшаву, рассекающим ударом разгромили группу армий «А» генерала Й.Харпе и фельдмаршала Ф.Шернера. За это Жуков получил второй орден «Победы» за номером 5.
1-й Белорусский фронт (1 млн. 28 тыс. 900 человек) потерял 77 тыс. 342 человек (7,5 %), в то же самое время 1-й Украинский (1 млн. 83 тыс. 800 человек) потерял 115 тыс. 783 человек (10,7 %). Так что не всегда Жуков «не щадил солдат». 8 мая 1945 года в Карлсхорсте (Берлин) Георгий Константинович принял от гитлеровского генерал-фельдмаршала Вильгельма фон Кейтеля безоговорочную капитуляцию фашистской Германии и был назначен командующим группой советских войск в Германии.
Однако самое большое доверие, оказанное вождем первому советскому полководцу – прием Парада Победы Советского Союза над Германией в Великой Отечественной войне, который состоялся в Москве на Красной площади. Командовал парадом маршал Константин Константинович Рокоссовский. Это даже не царский и не королевский подарок – это запись на скрижалях Вечности. Подобные поступки лишь великим вождям по плечу.
Военные учения 1940 года. Георгий Жуков в 60 боях уже сформировался как полководец. 7 сентября 1945 года в Берлине у Бранденбургских ворот состоялся Парад Победы союзных войск во Второй мировой войне. От Советского Союза парад принимал маршал Жуков. И это были самые главные его полководческие высоты.
НА ГРАЖДАНКЕ НЕ ПРОСТИЛИ, ЧТО НЕ ПЛАТИЛ ПАРТВЗНОСЫ
В мирной жизни у Георгия Константиновича как-то сразу наметились многие и довольно сложные проблемы. Привыкший за долгие 1418 дней войны быть везде и всюду «царем, богом и главным воинским начальником», маршал не сразу вписался в придворные координаты Кремля. Так, летом 1946 года состоялось заседание Главного Военного Совета, на котором разбиралось «дело маршала Жукова по материалам допроса А.А.Новикова».
Из заявления главного маршала авиации А.А.Новикова, написанного на имя И.В.Сталина:
«Касаясь Жукова, я прежде всего хочу сказать, что он человек исключительно властолюбивый и самовлюбленный, очень любит славу, почет и угодничество перед ним и не может терпеть возражений. Жуков любит знать все новости, что делается в верхах, и по его просьбе, когда Жуков находился на фронте, я по мере того, что мне удавалось узнать, снабжал его соответствующей информацией о том, что делалось в Ставке. В этой подлости перед вами я сознаю свою тяжелую вину. Так, бывали случаи, когда после посещения Ставки я рассказывал Жукову о настроениях Сталина, когда и за что Сталин ругал меня и других, какие я там слышал разговоры и т.д. Жуков очень хитро, тонко и в осторожной форме в беседах со мной, а также с другими лицами пытался умалить руководящую роль в войне Верховного Главнокомандования, и в то же время Жуков, не стесняясь, выпячивает свою роль в войне как полководца и даже заявляет, что все основные планы военных операций разработаны им».
Георгия Константиновича обвинили в раздувании своих «победных заслуг». Сталин лично сформулировал претензии к «собственной правой руке»:
«Присваивал себе разработку операций, к которым не имел никакого отношения».
Доказательства приводились в избытке. Однако нельзя не отметить: на том заседании все высшие военачальники, за исключением начальника Главного управления кадров Ф.И.Голикова, высказались в поддержку Жукова. Тем не менее члены Политбюро единогласно обвинили «Маршала Победы» в «бонапартизме». Не исключено, что высшие партийные боссы таким образом «рассчитались» за маршальскую строптивость и личное к ним непочтение.
В июне 1946 года начато расследование по так называемому «трофейному делу Жукова». Его основанием послужил донос адъютанта Жукова Семочкина. Якобы Жуков был враждебно настроен к товарищу Сталину. Непартийно выступил перед союзниками во Франкфурте. Продал машину писателю Славину. Был алчным и присваивал трофейные ценности: меха, картины, ковры, люстры, золото, драгоценности, сервизы и т.д. Израсходовал многие тысячи государственных денег на личные нужды. Собрал большую коллекцию охотничьих ружей. Никогда лично не платил партийные взносы.
Разумеется, Жуков в письме Центральному Комитету ВКП(б) и товарищу А.А.Жданову отвергает большинство из этих клеветнических заявлений. Он пишет:
«Прошу Центральный Комитет учесть то, что некоторые ошибки во время войны я делал без злого умысла, и на деле я никогда не был плохим слугою партии, Родине и великому Сталину. Я всегда честно и добросовестно выполнял все поручения тов. Сталина. Я признаю себя очень виноватым в том, что не сдал все это ненужное мне барахло куда-либо на склад, надеясь на то, что оно никому не нужно. Я даю крепкую клятву большевика не допускать подобных ошибок и глупостей. Я уверен, что я еще нужен буду Родине, великому вождю тов. Сталину и партии. Прошу оставить меня в партии. Я исправлю допущенные ошибки и не позволю замарать высокое звание члена Всесоюзной Коммунистической партии большевиков. 12.01.1948 года. Член ВКП(б) Жуков».
Снятый с должности Главкома Сухопутных войск, Жуков какое-то время командовал войсками Одесского, затем Уральского военных округов. За каждым его шагом следили. Как-то под Новый год к опальному Георгию Константиновичу пришли генерал Владимир Крюков с женой Лидией Руслановой и генерал Константин Телегин с супругой. Певица, переступив порог дома военачальника, вынула из пакета двух подстреленных тетеревов и громко сказала:
«Желаю тебе, наш Великий Победитель, чтобы все твои враги выглядели точно так же, как эти две птицы».
И весь вечер не жалела ног и голоса. Вела с маршалом и его гостями всякие неосторожные разговоры. А утром ее и мужа арестовали.
После смерти Сталина Берия сделал все, чтобы опальный маршал стал первым заместителем министра обороны Н.А.Булганина. Говорят, что Георгий Константинович предупредил своего благодетеля о том, что его вскоре «повяжут», но Лаврентий Павлович был слишком уверен в своей силе. В составе группы, арестовавшей Берию, был и Жуков.
Жуков не может стоять в ряду элитных царских генералов, поскольку всю жизнь находился не в окружении высокообразованных офицеров, а в безликой массе послушных, готовых по первому зову партии предать, оклеветать, осудить. Но, Жуков был и останется величайшим полководцем всех времен и народов, и никакие разоблачения, нынешние или грядущие, не в силах умалить его вклада в достижение Победы. Но именно поэтому не могу понять и простить действительно великому Жукову то, что он (в последние дни, часы войны) взял в лоб Зееловские высоты – наиболее мощный узел сопротивления, построенный немцами, положив там сотни тысяч наших воинов.
В 1954 году Жуков лично провел учение с применением атомного оружия на Тоцком полигоне. Не менее 45 тыс. солдат подверглись сильному воздействию радиоактивного излучения. Сколько пострадало гражданских – никто не знает. А став министром обороны, Георгий Константинович едва ли не первым приказом увеличил денежное содержание военнослужащих. За «подавление венгерского фашистского мятежа» и в связи с 60-летием со дня рождения он был награжден четвертой медалью «Золотая Звезда». Но через год «кукурузник» отправил «маршала Победы» в отставку.
В уже упоминаемых мемуарах Жуков успел еще сделать весьма неуклюжий реверанс Л.И.Брежневу, породив тем самым шквал язвительных анекдотов, типа:
– Товарищ Сталин, пора начинать операцию «Багратион»!
– Подождите, товарищ Жуков, надо будет посоветоваться с товарищем Брежневым!
Автору этих строк судьба подарила дружеские отношения с генералом армии Белобородовым.
«Афанасий Павлантьевич, расскажите про Жукова. Это правда, что генералы и маршалы считали его любимчиком Сталина?
– Может быть, кто-то так и считал, как тот же Конев, всю жизнь пытавшийся соперничать со своим спасителем. Ведь если бы Жуков не взял Конева к себе заместителем, Сталин бы точно Ивана шлепнул. Нет, у Сталина не было любимчиков. Он просто ценил людей по их заслугам. А Жуков, что бы о нем сейчас ни говорили, всегда был первым среди равных. Никого рядом с ним я поставить не могу. Все в нем присутствовало: и талант, и жестокость, и лютая жажда власти. Других таких в нашей армии не было. Пожалуй, никогда и не было. Да и не будет больше никогда».
Единственный маршал четырежды Герой Советского Союза, единственный кавалер двух орденов «Победы», единственный русский полководец, у кого самое большое число военных наград, чье имя больше всех увековечено, он достойно замыкает ряд: Македонский, Ганнибал, Цезарь, Чингисхан, Тамерлан, Наполеон, Суворов, Кутузов. Во всяком случае, XX век не знает другого полководца такого масштаба. И даст Бог, никогда подобных военных талантов больше и не понадобится.
Информация