И для кого стук судебного молоточка станет мягче?..
На неделе высшая инстанция Верховного суда – пленум ВС – принял постановление, названное «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания. За «многобуквенностью» документа, которая перегружает рядового гражданина информацией юридического характера, кроется несколько важных моментов, на которые стоит обратить особое внимание. И главным моментом, такого внимания достойным, являются разделы документа «Общие начала назначения наказания» и «Учёт обстоятельств, смягчающих и ужесточающих наказание».
Ст.28 одного из этих разделов постановления пленума Верховного суда Российской Федерации звучит следующим образом:
Установление обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, имеет важное значение для правильного решения вопроса об индивидуализации при назначении лицу, совершившему преступление, как основного, так и дополнительного наказания. В связи с этим в приговоре следует указывать, какие обстоятельства суд признает смягчающими и отягчающими наказание.
В соответствии с частью 2 статьи 61 УК РФ перечень обстоятельств, смягчающих наказание, не является исчерпывающим. В качестве обстоятельства, смягчающего наказание, суд вправе признать признание вины, в том числе и частичное, раскаяние в содеянном, наличие несовершеннолетних детей при условии, что виновный принимает участие в их воспитании, материальном содержании, и преступление не совершено в отношении их, наличие на иждивении виновного престарелых лиц, его состояние здоровья, наличие инвалидности, государственных и ведомственных наград, участие в боевых действиях по защите Отечества и др.
В то же время в ст.28 говорится, что перечень отягчающих наказание обстоятельств в соответствии со статьей 63 УК РФ является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.
Из ст. 28 постановления пленума Верховного суда:
С учётом этого, обстоятельства, отягчающие наказание, в приговоре должны быть указаны таким образом, как они предусмотрены в уголовном законе.
Как говорится, не нужно быть большим экспертом в области юриспруденции, чтобы понять суть изменений, которые проводит Верховный суд. Официально, эти изменения связываются с гуманизацией системы правосудия России. А на деле? На деле же всё вполне может свестись к тому, что более чем существенно повысится, если можно так выразиться, судебная вольница. Другими словами, отдельно взятый представитель судебного корпуса России получает официальную возможность определять, какое количество смягчающих обстоятельств можно применить в отношении того или иного подсудимого, что одновременно приведёт к повышению процента субъективности при вынесении судебного решения. Казалось бы, такая возможность была и раньше, ведь о ней и говорит та самая ч.2 ст.61 – «При назначении наказания могут учитываться в качестве смягчающих и обстоятельства, не предусмотренные частью первой настоящей статьи», но теперь Верховный суд как бы подсказывает, что именно на этот пункт судьям и нужно обращать особое внимание, предоставляя возможность узнать, за какие же «заслуги» наказание смягчено. Субъективность решений судей должна быть подкреплена как бы объективными доводами… Официально – повышение прозрачности решений, а вот неофициально – гуманизЬм, который чаще всего к большинству рядовых обвиняемых почему-то не относится.
А ведь субъективность, откровенно говоря, зашкаливает и сегодня. В качестве одного из примеров можно привести ситуацию с бывшим главкомом Сухопутных войск Владимиром Чиркиным. Экс-главком был лишён всех званий и наград на основании приговора суда по коррупционному делу. Суд решил, что Владимир Чиркин брал взятку в размере 20 тыс. долларов с целью оказания помощи военнослужащему в получении однокомнатной квартиры. Обвинение заявляло о том, что якобы генерал Чиркин (на тот момент – 2008 – заместитель командующего Московским военным округом) заявил о готовности помочь майору Владимиру Лопанову, уволенному ещё в 1998 году, в получении квартиры, хотя тот и так имел все необходимые для получения документы. Обвинитель просил для Владимира Чиркина аж 7,5 лет колонии строго режима! В итоге суд решил, что доказательств собрано немало, и постановил, что Чиркин виновен в совершении преступления. Окончательный судебный вердикт – 5 лет колонии строгого режима. Примечательно, что тогда Владимира Чиркина не спасли никакие смягчающие обстоятельства, включая многочисленные награды. Их попросту отобрали. Странно, но судья ту самую ч.2 ст.61 УК РФ почему-то полностью проигнорировал.
И вот – на неделе - Московский гарнизонный военный суд постановил изменить и статью, по которой Чиркин был осуждён, и сам приговор. Вместо колонии строгого режима экс-главкому Сухопутных войск назначен штраф в размере 90 тыс. рублей…
Поддаётся ли судебная логика хоть какому-то объяснению? – вопрос риторический. Ведь если преступление Чиркина была не тяжким, то к чему 5 лет «строгача». Если речь всё-таки идёт о коррупционном преступлении, то штраф в 90 тыс. рублей при нанесении тому же майору Лопанову ущерба в 20 тыс. долларов (2008 год) выглядит, мягко говоря, странно. Теперь вопрос о том, а было ли преступление, и вовсе повисает в воздухе на основании практически диаметрально противоположных решений суда.
И ведь примеров субъективности вынесения приговоров и их пересмотров можно привести массу, причём массу даже в том случае, если говорить о громких делах. Например, приговор полковнику Владимиру Квачкову, которого признали виновным, ни много ни мало, в организации мятежа и терроризме, в качестве доказательств представив арбалет и несколько ржавых патронов к пистолетам. Якобы с этим могучим арсеналом Квачков и собирался взять Москву, по дороге найдя для себя соратников или пособников… Награды полковнику Квачкову тогда тоже не помогли. А как же ч.2 ст.61? Или на Квачкова, как на «террориста», она не распространялась…
Но ведь известны и случаи, когда награды помогли. И, пожалуй, самый известный из них – случай по делу экс-министра обороны Сердюкова, судебное решение по которому вызвало, мягко говоря, странную реакцию общественности, особенно учитывая тот факт, как это дело «пиарил» сам СК РФ.
Теперь получается, что судьи могут присочинить что-то «от себя», чтобы наказание было смягчено без особого учёта УК РФ? Главное аргументировать решение – мол, украл из казны пару миллиардов, купил домик на Лазурном берегу, оставив регион без дорог, а школы без отопления, но зато имел на иждивении несовершеннолетних детей и вёл постоянный уход за престарелой мамашей, а ещё был неизлечимо болен аллергией на честность – а значит, срочно смягчить наказание до минимального… Нагрел руки на бюджете, но, выясняется, что был кавалером такого-то ордена – значит, тоже смягчить, понять, простить и отпустить.
Кроме того, суды получают право индивидуально определять степень общественной опасности преступлений. Кража лопаты – конечно же, общественно опасное деяние, ибо преступник мог пойти ещё дальше и применить лопату в качестве оружия, а вот кража сотни миллионов из региональной казны разве ж несёт какую-то общественную опасность? Да любой суд может «индивидуально» признать, что, конечно, не несёт…
Есть мнение, что стук судебного молоточка вновь окажется излишне мягким для лиц, которые совершают антигосударственные преступления масштабного экономического характера, расписываясь ручками по 30 миллионов рублей. У них же болезни, ордена и малолетние иждивенцы в отличие от всех остальных...
Ст.28 одного из этих разделов постановления пленума Верховного суда Российской Федерации звучит следующим образом:
Установление обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, имеет важное значение для правильного решения вопроса об индивидуализации при назначении лицу, совершившему преступление, как основного, так и дополнительного наказания. В связи с этим в приговоре следует указывать, какие обстоятельства суд признает смягчающими и отягчающими наказание.
В соответствии с частью 2 статьи 61 УК РФ перечень обстоятельств, смягчающих наказание, не является исчерпывающим. В качестве обстоятельства, смягчающего наказание, суд вправе признать признание вины, в том числе и частичное, раскаяние в содеянном, наличие несовершеннолетних детей при условии, что виновный принимает участие в их воспитании, материальном содержании, и преступление не совершено в отношении их, наличие на иждивении виновного престарелых лиц, его состояние здоровья, наличие инвалидности, государственных и ведомственных наград, участие в боевых действиях по защите Отечества и др.
В то же время в ст.28 говорится, что перечень отягчающих наказание обстоятельств в соответствии со статьей 63 УК РФ является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.
Из ст. 28 постановления пленума Верховного суда:
С учётом этого, обстоятельства, отягчающие наказание, в приговоре должны быть указаны таким образом, как они предусмотрены в уголовном законе.
Как говорится, не нужно быть большим экспертом в области юриспруденции, чтобы понять суть изменений, которые проводит Верховный суд. Официально, эти изменения связываются с гуманизацией системы правосудия России. А на деле? На деле же всё вполне может свестись к тому, что более чем существенно повысится, если можно так выразиться, судебная вольница. Другими словами, отдельно взятый представитель судебного корпуса России получает официальную возможность определять, какое количество смягчающих обстоятельств можно применить в отношении того или иного подсудимого, что одновременно приведёт к повышению процента субъективности при вынесении судебного решения. Казалось бы, такая возможность была и раньше, ведь о ней и говорит та самая ч.2 ст.61 – «При назначении наказания могут учитываться в качестве смягчающих и обстоятельства, не предусмотренные частью первой настоящей статьи», но теперь Верховный суд как бы подсказывает, что именно на этот пункт судьям и нужно обращать особое внимание, предоставляя возможность узнать, за какие же «заслуги» наказание смягчено. Субъективность решений судей должна быть подкреплена как бы объективными доводами… Официально – повышение прозрачности решений, а вот неофициально – гуманизЬм, который чаще всего к большинству рядовых обвиняемых почему-то не относится.
А ведь субъективность, откровенно говоря, зашкаливает и сегодня. В качестве одного из примеров можно привести ситуацию с бывшим главкомом Сухопутных войск Владимиром Чиркиным. Экс-главком был лишён всех званий и наград на основании приговора суда по коррупционному делу. Суд решил, что Владимир Чиркин брал взятку в размере 20 тыс. долларов с целью оказания помощи военнослужащему в получении однокомнатной квартиры. Обвинение заявляло о том, что якобы генерал Чиркин (на тот момент – 2008 – заместитель командующего Московским военным округом) заявил о готовности помочь майору Владимиру Лопанову, уволенному ещё в 1998 году, в получении квартиры, хотя тот и так имел все необходимые для получения документы. Обвинитель просил для Владимира Чиркина аж 7,5 лет колонии строго режима! В итоге суд решил, что доказательств собрано немало, и постановил, что Чиркин виновен в совершении преступления. Окончательный судебный вердикт – 5 лет колонии строгого режима. Примечательно, что тогда Владимира Чиркина не спасли никакие смягчающие обстоятельства, включая многочисленные награды. Их попросту отобрали. Странно, но судья ту самую ч.2 ст.61 УК РФ почему-то полностью проигнорировал.
И вот – на неделе - Московский гарнизонный военный суд постановил изменить и статью, по которой Чиркин был осуждён, и сам приговор. Вместо колонии строгого режима экс-главкому Сухопутных войск назначен штраф в размере 90 тыс. рублей…
Поддаётся ли судебная логика хоть какому-то объяснению? – вопрос риторический. Ведь если преступление Чиркина была не тяжким, то к чему 5 лет «строгача». Если речь всё-таки идёт о коррупционном преступлении, то штраф в 90 тыс. рублей при нанесении тому же майору Лопанову ущерба в 20 тыс. долларов (2008 год) выглядит, мягко говоря, странно. Теперь вопрос о том, а было ли преступление, и вовсе повисает в воздухе на основании практически диаметрально противоположных решений суда.
И ведь примеров субъективности вынесения приговоров и их пересмотров можно привести массу, причём массу даже в том случае, если говорить о громких делах. Например, приговор полковнику Владимиру Квачкову, которого признали виновным, ни много ни мало, в организации мятежа и терроризме, в качестве доказательств представив арбалет и несколько ржавых патронов к пистолетам. Якобы с этим могучим арсеналом Квачков и собирался взять Москву, по дороге найдя для себя соратников или пособников… Награды полковнику Квачкову тогда тоже не помогли. А как же ч.2 ст.61? Или на Квачкова, как на «террориста», она не распространялась…
Но ведь известны и случаи, когда награды помогли. И, пожалуй, самый известный из них – случай по делу экс-министра обороны Сердюкова, судебное решение по которому вызвало, мягко говоря, странную реакцию общественности, особенно учитывая тот факт, как это дело «пиарил» сам СК РФ.
Теперь получается, что судьи могут присочинить что-то «от себя», чтобы наказание было смягчено без особого учёта УК РФ? Главное аргументировать решение – мол, украл из казны пару миллиардов, купил домик на Лазурном берегу, оставив регион без дорог, а школы без отопления, но зато имел на иждивении несовершеннолетних детей и вёл постоянный уход за престарелой мамашей, а ещё был неизлечимо болен аллергией на честность – а значит, срочно смягчить наказание до минимального… Нагрел руки на бюджете, но, выясняется, что был кавалером такого-то ордена – значит, тоже смягчить, понять, простить и отпустить.
Кроме того, суды получают право индивидуально определять степень общественной опасности преступлений. Кража лопаты – конечно же, общественно опасное деяние, ибо преступник мог пойти ещё дальше и применить лопату в качестве оружия, а вот кража сотни миллионов из региональной казны разве ж несёт какую-то общественную опасность? Да любой суд может «индивидуально» признать, что, конечно, не несёт…
Есть мнение, что стук судебного молоточка вновь окажется излишне мягким для лиц, которые совершают антигосударственные преступления масштабного экономического характера, расписываясь ручками по 30 миллионов рублей. У них же болезни, ордена и малолетние иждивенцы в отличие от всех остальных...
- Володин Алексей
- www.vsedela.ru
Информация