Казахстан – новый очаг джихадизма?
Самым серьёзным террористическим актом, произошедшим в Казахстане, стала вылазка фанатика-одиночки Кариева в южноказахстанском городе Таразе (бывшем Джамбуле), который за 4 часа террористического кошмара 12 ноября, свободно передвигаясь по городу и успев обстрелять здание местного КНБ из гранатомёта, убил семерых человек, среди которых было пятерых сотрудников силовых органов, и ранил ещё троих. Бесноватого фанатика удалось нейтрализовать лишь благодаря героическим действиям капитана дорожной полиции Байтасова, накрывшего взорвавшегося безумца своим телом, в результате чего удалось избежать гибели большего количества людей. О действиях Байтасова сообщается в официальном заявлении Генпрокуратуры Казахстана о раскрытии теракта в Таразе: «Капитан полиции Байтасов, будучи тяжело раненным в грудь, задержал преступника, обхватив его и повалив на землю. В этот момент Кариев произвел самоподрыв гранатой РГД-5. В результате капитан Байтасов и преступник Кариев погибли на месте».
Политолог Расул Жумалы: «События в Таразе – классическое проявления терроризма … самыми опасными в этом отношении являются юг и запад республики … там действуют салафитские секты… ситуацию усложняет высокий уровень безработицы». События в Таразе подтвердили всю серьёзность проблемы, и об угрозе терроризма в Казахстане, наконец, заговорили всерьёз, в том числе и на официальном уровне.
В том, что джихадизм проник в Казахстан, нет абсолютно ничего удивительного. Казахстан подвергается опасности его распространения в первую очередь в силу своего географического положения. Республика окружена государствами, в которых с джихадизмом знакомы, к сожалению, уже давно. Российская Федерация – тому не исключение. Южный Казахстан – по сути, часть Средней Азии, соседствующей с Афганистаном. Западный Казахстан, являющийся частью прикаспийского региона, борьба за который сейчас остра как никогда, соседствует с российским Северным Кавказом. В этой связи некоторые эксперты связывают наращивание террористической активности в Казахстане с развитием процесса евразийской интеграции. Очевидно, что усиление активности исламистов в Казахстане призвано не допустить углубления интеграции Казахстана с Россией, а также дестабилизировать соседние регионы России. Кому это выгодно, мы догадываемся.
Несмотря на всю значимость угрозы распространения идей джихадизма, стремительной радикализации всего мусульманского населения Казахстана, безусловно, не произойдёт. Причина этого проста: казахам не свойственна религиозная восприимчивость. Ревностный ислам не в их традициях. Именно поэтому их разум не просто затуманить псевдоисламскими идеями. Будучи мусульманами, казахи во многом сохранили свой доисламский древний менталитет, основанный на тенгрианстве (религии древних тюрок и монгол). В Казахстане ислам никогда не оказывал существенного влияния на общественно-политическую обстановку, следовательно, и у псевдоисламских сект также нет шансов на то, чтобы завладеть умами большинства, как это произошло, например, в Афганистане.
Тем не менее, времена меняются. В Казахстане выросло новое поколение, воспитанное в атмосфере, коренным образом отличающейся от той, что была при СССР. Именно за его умы сейчас и разворачивается главная борьба. Очень многим представителям нового поколения казахов уже незнакомы советские идеалы дружбы народов, многие молодые люди совершенно не ассоциируют себя с большим «нашим народом», продолжающим быть единой семьёй, говорящем на одном языке, языке Пушкина и Достоевского, исповедующем общие ценности, имеющем общие задачи и общее будущее. Учитывая стремительно снижающийся образовательный уровень титульной молодёжи из провинции и усиление процессов её маргинализации, у радикального ислама есть все шансы найти новых сторонников именно в молодёжной среде. В этом заключается ещё одна общая проблема Казахстана и России. Ситуация в молодёжной среде на Северном Кавказе во многом напоминает положение вещей в казахской глубинке: молодым людям, не имеющим достойного образовательного уровня, просто нечем заняться, они озлобляются и уходят в криминал. Массовым явлением это пока не стало, но тенденция к маргинализации значительной части молодёжи – налицо.
С другой стороны в радикальный ислам уходят порой и некоторые весьма неглупые молодые люди, получившие не одно образование, имеющие большие карьерные перспективы. Например, печально известный Саид Бурятский был весьма образованным человеком и жутким фанатиком одновременно. Хотя, появление подобных личностей – феномен скорее психиатрический, чем общественно-политический. Тем не менее, известные политологи и видные религиозные деятели Казахстана, представляющие традиционный ислам, наперебой твердят о том, что существующую в республике тенденцию к бесконтрольному обучению молодежи за рубежом, в том числе и в учебных заведениях салафитского толка, где их обучают «чистому исламу», необходимо пресечь как можно скорее.
Как бы то ни было, проблема религиозного экстремизма – изначально проблема духовно-интеллектуального плана. Борьба с этим злом должна начинаться ещё за школьной скамьёй, когда личность человека только начинает формироваться. В таком сложном с религиозно-этнической точки зрения регионе, каким является Казахстан, задачам духовного развития личности должно уделяться очень много внимания. В этом смысле и российское, и казахстанское общество очень далеко от совершенства. Все дело в отсутствии единого идеологического подхода к воспитанию молодёжи на нашем общем пространстве. На смену пионерии и комсомолу у нас либо не пришло ничего, либо появились уродливо-показушные формы организации молодёжи: «Наши», ваши, молодёжные «крылья» правящих партий, не несущие в плане идеалов ровно ничего, кроме тошнотного пиара.
Информация