В.П. Покровский. Ведомый Бориса Сафонова
Мечта о полетах захватила Владимира Покровского еще в школьные годы. Двенадцатилетним мальчишкой увидел он впервые агитсамолет «Правда». Тогда-то и загорелся желанием стать летчиком. Юноша окончил девятилетку, завершал учебу в Ленинградском морском техникуме, готовился к дальним плаваниям, но душа рвалась в небо. Мечта сбылась летом 1937 года, когда по путевке обкома комсомола Покровский поступил в Ейское военно-морское авиационное училище. Он овладел самолетами У-2 и Р-5 и осваивал новый по тому времени истребитель И-16. Дела шли нормально. Инструктор отмечал, что Покровский отличался высокими профессиональными качествами: хорошей координацией движений, большим объемом внимания, умением анализировать ошибки, быстро исправлять их. Врожденные способности, завидное упорство, с каким он постигал теорию и практику полетов, помогли ему первым в группе и звене вылететь на И-16 самостоятельно.
Отлично окончив училище осенью 1940 года, младший лейтенант Покровский получил назначение в 72-й смешанный авиаполк (впоследствии 2-й гвардейский) ВВС Северного флота. Попал в эскадрилью старшего лейтенанта Бориса Сафонова, ведомым которого был с первых дней войны. Крыло в крыло ходил с ним в бой, перенимал опыт, учился сафоновским мастерским, стремительным атакам, немецкие самолеты в ту пору появлялись в воздухе большими группами, а наши летчики вылетали обычно парой или втроем: не хватало самолетов.
Широко известен эпизод, когда навстречу 18 Ju-88, прикрываемых «мессершмиттами», поднялись Сафонов, Покровский и младший лейтенант Максимович. Звено не позволило бомбардировщикам отбомбиться прицельно. Командир эскадрильи сбил головную машину, строй распался. На земле он крепко обнял и расцеловал Владимира, ставшего для него надежным прикрытием.
Вскоре и сам Покровский одержал первую победу. Дежуря в паре с летчиком С. Сурженко, он был поднят по тревоге. К аэродрому на малой высоте приближались фашисты. Покровский взлетел, а ведомый не смог — его истребитель попал под осколки бомбы. Четверка Bf.109 набросилась на одиночный самолет. В ожесточенной схватке, искусно маневрируя, Владимир уничтожил «мессер». Но и сам оказался раненным в лицо. Самолет получил повреждения, почти перестал слушаться рулей и перешел в штопор. Можно было бы воспользоваться парашютом, однако каждый И-16 был в то время на вес золота. И летчик решил спасти его. С помощью мотора удалось прекратить гибельное вращение машины, выйти в горизонтальный полет у самой земли. Обливаясь кровью, Покровский сумел дотянуть до базы. После лечения в госпитале он вернулся в свою часть.
Особо памятным в своей фронтовой биографии сам Покровский считал тот день, когда Сафонов дважды водил авиаторов для прикрытия войск, отражавших яростный натиск немцев на Мурманск. И оба раза пришлось вести бой с силами противника, превосходящими североморцев в 7-8 раз.
Владимир Павлович вспоминал, что в то утро пятерка наших истребителей атаковала более 20 бомбардировщиков, летевших в сопровождении примерно 20 «мессершмиттов». По сигналу ведущего сафоновцы зашли на них со стороны солнца. Командир с ходу сразил головной «Юнкерс», Покровскому тоже удалось поджечь один. Во второй атаке Сафонов и Максимович сбили еще две машины. Строй нарушился. Спасаясь бегством, фашисты начали бросать бомбы в районе своих позиций. Прикрывавшая ударную группу пара А. Коваленко также уничтожила Bf.109. В результате враг потерял пять самолетов.
Спустя несколько часов Сафонов вновь поднял летчиков эскадрильи. На этот раз они перехватили 30 Ju-87, сбили 5 из них. Один — на счету Покровского. Началась паника. Кто-то из фашистских пилотов не выдержал, радировал открытым текстом: «Спасайтесь, мы окружены!» Вскоре на помощь «юнкерсам» подоспели вражеские истребители. Число германских машин возросло до 52. Но североморцы не отступили, вступили в бой и выиграли его. При возвращении встретили самолет-разведчик. Ведущий догнал его и уничтожил. Этой победой завершились два вылета североморцев 15 сентября 1941 г.
На следующий день Сафонову присвоено звание Героя Советского Союза, а полк, в котором он служил, стал Краснознаменным, а Покровского наградили орденом Красного Знамени. Высокие награды обязывали летчиков сражаться еще активнее, и в январе 1942 года на боевом счету Владимира значилось шесть вражеских самолетов.
Но Покровский не только самоотверженно дрался с фашистами в небе. Ему, комсоргу эскадрильи, хватало работы и на земле. Надо побеседовать с новичками, чтобы помочь им быстрее войти в строй, подготовить и провести заседание бюро, комсомольское собрание... Опираясь на актив, Владимир успевал многое сделать, сумел мобилизовать молодых авиаторов на отличное выполнение каждого задания. Вскоре ему вручили партийный билет.
Покровский часто в своих воспоминаниях подчеркивал добрые, дружеские отношения летчиков и инженеров, техников, механиков мотористов полка. «Мы высоко ценили самоотверженный труд верных боевых товарищей, — писал Владимир Павлович. — Когда я взлетал и шел на перехват врага, всегда знал что самолет и оружие, подготовленные Кирьяновым, Просужих, Поповым, не подведут. Не помню случая отказа мотора или пулемета по вине наземных специалистов. Недаром командир называл их нашими телохранителями». Сколько бы пробоин ни получал самолет, его быстро вводили в строй. Техники и инженеры творили подлинные чудеса не только при восстановлении машин, но и при выполнении задач по усилению огневой мощи истребителей, поступавших по ленд-лизу. Так, по предложению Сафонова, одобренному командованием ВВС флота, было улучшено вооружение «харрикейнов». На них установили 2 пушки и 2 пулемета отечественного производства, направляющие для реактивных снарядов. Работы проводились при активном участии инженера полка Б. Соболевского и специалистов авиамастерских. Летчики отметили, что эффективность атак возросла.
Борис Феоктистович был не только воздушным бойцом высшего класса, но и, по мнению сослуживцев, хорошим командиром, методистом и воспитателем. Он считал: лишь бой и тщательный разбор каждого вылета могут стать настоящей школой мастерства. Подмечая у подчинённых лучшие качества, стремился развить их, сделать из новичка умелого, мужественного, уверенного в своих силах, хладнокровного воина. Брал ведомыми молодых офицеров, чтобы они могли наглядно видеть и учиться, как надо выходить в атаку, уклоняться от вражеских очередей, наносить удары. Так было, к примеру, с Д. Реутовым, который поначалу открывал огонь с большой дальности, позволяя фашистам уходить безнаказанными. Поднявшись с ним в паре, командир искусно сблизился с «юнкерсом» до 50 метров, уничтожил стрелка. Предметный урок подействовал на Реутова лучше всякого объяснения. В последующем он не раз добивался успехов.
Однополчане хорошо запомнили случай, происшедший с лейтенантом 3. Сорокиным. В первый же вылет он сбил фашистский истребитель, но допустил ряд ошибок. Погнавшись за «мессером», бросил ведущего, начал стрелять издалека, израсходовал весь боезапас. После приземления Сафонов сказал Сорокину: «Так не воюют... Вы оставили командира без прикрытия. Чем это могло закончиться, объяснять не надо». Вылет обстоятельно проанализировали. Командир напомнил о том, что взаимовыручка и четкое взаимодействие являются обязательным и незыблемым правилом. «В бою ты спокоен только тогда, — говорил он, — когда веришь в напарника... В свою очередь и ведущие обязаны оберегать ведомых, своевременно помогать им».
Сафонов летал очень часто, и почти каждый раз рядом с ним находился Покровский. Ему же довелось участвовать и в последнем для Бориса Феоктистовича бою — 30 мая 1942 года, когда наши три истребителя прикрывали союзный конвой. В тот день Сафонов уничтожил три «юнкерса». Его летчики, Покровский и Орлов, сбили по машине. Потеряв пять самолетов и сбросив бомбы куда попало, фашисты покинули район боя. Корабли и транспорты пришли в Мурманск невредимыми. Но командир на аэродром не вернулся.
Владимир Павлович рассказывал, что тем утром четверка недавно собранных и только что облетанных «томахауков», во главе с Сафоновым взяла курс в море. Вскоре из-за перебоев в работе мотора ведомый командира А. Кухаренко возвратился на аэродром. Дальнейший полет продолжили три машины Тем временем показались конвой и приближавшиеся к нему бомбардировщики. Наши летчики сразу же атаковали головную группу «юнкерсов». Завязался ожесточенный бой, звено распалось. Ни Покровский, ни Орлов прямой связи с командиром не имели. Вернувшись домой ведомые, узнали, что Сафонов сообщил на КП о сбитых им «юнкерсах» и почти тут же о том, что идет на вынужденную. С одного из кораблей охранения наблюдали, как истребитель, теряя высоту, шел к конвою и исчез в волнах бушующего моря. Причина гибели командира так и осталась тайной. Покровский до последних своих дней считал, что Сафонова подвел мотор, отказавший в разгар боя.
Можно понять чувств однополчан Сафонова, узнавших о гибели любимого командира и учителя. Но война продолжалась, и предаваться скорби не было времени. Покровский добивался новых нелегких побед. Однажды, прикрывая конвой, ведомые им летчики перехватили группу фашистских самолетов. Североморцы врезались в строй и заставили бомбардировщики сбросить бомбы в море. Действуя в зоне зенитного огня кораблей охранения, Владимир на глазах у всех сразил истребитель. Изумленные артиллеристы видели смелый бросок «ястребка» через смертельный барьер и уменьшили мощь огня. Но шальной снаряд угодил в фюзеляж машины Покровского, и поджег ее. Авиатор выпрыгнул с парашютом, приземлился в ледяную купель и был подобран катерами.
К маю 1943 года В. П. Покровский в звании капитана командовал звеном 2-го гвардейского истребительного авиаполка 6-й истребительной авиабригады ВВС Северного флота. К тому времени он совершил 350 боевых вылетов, провел 60 воздушных боев, уничтожил лично 12 и в группе 6 самолетов противника.
В представлении Покровского к званию Героя Советского Союза (им он стал в июле 1943 года) отмечалось: «Подлинный сафоновец, отличный боевой товарищ подполковника Б. Ф. Сафонова, он боевыми делами и подвигами служит олицетворением своего учителя. Смелость атак, меткость огня, исключительная стремительность боя, безграничная ненависть к врагу создали Покровскому огромный заслуженный авторитет не только среди личного состава полка, но и далеко за его пределами».
После войны Владимир Павлович продолжил службу в Советской Армии. В 1954 году он окончил Военно-воздушную академию. В 1956 году в звании гвардии полковника Покровский был уволен в запас. Скончался В.П. Покровский 22 марта 1998 года, и был похоронен на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга.
Источники:
Жирохов М. Ас В.П. Покровский // Асы над тундрой. Воздушная война в Заполярье. 1941-1944. М.: Центрполиграф, 2011. С. 172-176.
Егерс Е. Советские асы. М.: Торнадо, 1997. С. 20-22, 40.
Чечен В. Цыбульский И. Крылья над океаном. М.: Молодая гвардия. 1986. С. 54-63.
Мельников В. Ведомый Сафонова // Морской сборник. 1985. № 9. С.47-49.
Бабаков А. Герои Советского Союза. Том 2. М.: Воениздат, 1987. С. 289.
Информация