Кировские монстры
Не так давно на TOPWAR прошел материал о танке КВ-1. Прочитал я его и вспомнил, что задолго до того, как я начал издавать свой журнал «Танкомастер» и, соответственно, писать о танках, мне довелось прочитать интересную книгу инженеров знаменитого Кировского завода, которая называлась «Конструктор боевых машин», о конструкторе Ж.Я. Котине. Издана она была под редакцией главного конструктора завода Н.С. Попова и… в ней много всего интересного рассказывалось. Я написал на нее рецензию, которую и отправил ее авторам и получил в ответ письмо, в котором они предлагали мне… участие в работе над другой книгой о кировских танках в качестве редактора. Текст писали разные авторы, в нем было много нестыковок, был разный стиль, так что без редакторской работы было не обойтись. Работу над текстом я провел и Н.С. Попов ее одобрил, но из-за трудностей того времени та книга света не увидела. Увидела свет написанная на ее основе книга «Без тайн и секретов», в работе над которой я уже участия не принимал. Тем не менее, сотрудничество с конструкторами и ветеранами Кировского завода даром не прошло. Благодаря этому я узнал много всего интересного, что может явиться в определенной степени информационным добавлением к статье о танках КВ.
Прежде всего, надо отметить, что Ленинград был не только колыбелью большевистской революции в России, но и кузницей советской бронетанковой техники, причем не какой-нибудь, а, в первую очередь, самой тяжелой. И самое интересно, что никто тогда, на заре начала танкостроения в СССР, танков с большим весом совсем не стеснялся. Например, параллельно с разработками отечественных конструкторов рассматривался проект 100-тонного танка ТГ-6 (конструкция немецкого инженера Эдварда Гроте, работавшего по приглашению в СССР) и 70-тонного танка итальянской фирмы «Ансальдо». Танк Гроте представлял собой настоящий «крейсер», имевший пять башен, из которых главная вооружалась 107-мм орудием, в то время как другие должны были иметь 37- и 45-мм орудия и пулеметы.
Танки КВ-1 выпускались с башнями разных типов: литыми и сварными, из катаных броневых плит. Броня литых башен отличалась высокой вязкостью, поскольку в отличие от немцев, с легирующими добавками проблем у нас не было. Катаные броневые листы для сварных башен были прочнее, но гнуть их было очень сложно. Сложной была и технология, сочетавшая гибку с закалкой.
Что касается наших отечественных проектов, разработанных инженерами Н. Барыковым и С. Гинзбургом с ленинградского завода «Большевик», то они представляли собой 90-тонные машины, имевшие 50—75-мм броню. Первый танк по проекту вооружался двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и пятью пулеметами. Второй отличался только вооружением — одно 152-мм, три 45-мм орудия и четыре пулемета, да еще и огнемет в задней башне! Варианты военные признали удачными (вот даже как!), дали добро построить их в виде деревянных макетов в 1/10 натуральной величины. И вот тут-то выяснилось, что производство одного опытного единственного танка, который получил обозначение Т-39, потребует около трёх млн. рублей и срок около одного года, из-за чего этот проект главным образом и отклонили [4,146].
В апреле 1938 г. к работе по созданию тяжелых танков было решено подключить ещё и ленинградский Кировский завод, имевший мощную производственную базу и опыт серийного производства танка Т-28, а также завод № 185 им. Кирова, кадры которого, в свою очередь, имели богатый опыт по разработке новых образцов боевых машин. Первый проектировал танк СМК («Сергей Миронович Киров»), ведущий инженер машины А. Ермолаев; второй — изделие 100 (или Т-100), ведущий инженер машины Э. Палей. Опыт создания толстобронного танка у кировцев уже был: под руководством инженера М. Зигеля там был изготовлен танк Т-III с броней 50-60 мм, однако военными он тогда востребован не был [4,148]. Зато над танками СМК и Т-100 работа велась очень быстро: первый был готов к 1 мая 1939 года, второй к 1 июня.
Танк СМК
Танк Т-100
Внешне танки были очень похожи, имели примерно одинаковый вес и вооружение. На базе Т-100 его конструкторы предложили сделать ещё более мощную машину, вооруженную 152-мм гаубицей и САУ со 130-мм морским орудием. Кроме СМК, Кировский завод предложил правительству ещё и танк КВ («Клим Ворошилов»). Все три танка, как известно, были испытаны на «линии Маннергейма», после чего танк КВ под маркой КВ-1 приняли на вооружение, и сразу же начали разрабатывать модель КВ-2, вооруженную 152-мм гаубицей, и способную стрелять бетонобойными снарядами.
Опытные танки КВ-1 и КВ-2. Обратите внимание на наличие двух пушек в башне КВ-1 и форму башни опытного КВ-2.
Мы часто употребляем в отношении КВ слово «новаторский», однако во многом конструкция танка была весьма традиционной. Так, на нем стояли, например, две пушки – 45 и 76-мм. С другой стороны, конструкторы же не сами это придумали. Что им сказали, то они и сделали. Просто таковы были тогда взгляды на тяжелый танк и, кстати, у немцев их тяжелый танк «Рейнметалл» тоже ведь имел два орудия! Хорошо уже то, что от двухорудийной модели вовремя отказались.
КВ-2 – серийный образец.
Однако не успел завод освоить новый танк в производстве, как ему дали новое задание: разработать еще более тяжело бронированный танк, получивший предварительное название Т-220, КВ-220 или Объект 220. Ведущим инженером машины был назначен Л. Сычёв, позже Б. Павлов. Корпуса предполагалось изготовить на Ижорском заводе, первый планировалось передать на Кировский в конце октября, а второй в ноябре. 5 декабря 1940 года танк был закончен, хотя по плану должен был быть изготовлен к 1 декабря 1940 года. По сравнению с обычным КВ, бронирование данного танка достигало 100-мм. Для него разработали новую башню, в которой установили 85-мм пушку Ф-30. Данное орудие было специально спроектировано для этого танка в КБ завода № 92 под руководством Грабина и осенью 1940 года успешно прошло испытания на танке Т-28. Это увеличило массу танка, что привело к удлинению шасси (7 опорных катков и 4 ролика на один борт). В качестве силовой установки вместо 500-сильного В-2К использовался опытный четырёхтактный 12-цилиндровый V-образный 700-сильный В-5 (по другим данным, В-2Ф (В-10) мощностью 850 л.с.). Экипаж танка и приборное оборудование не изменились. 30 января 1941 года опытный образец КВ-220 поступил на испытания, но на следующий день испытания были прекращены, из-за выхода из строя двигателя.
В марте 1941 года руководство Красной Армии получило от разведки информацию о том, что в Германии разработаны танки с мощным бронированием, уже поступающие на вооружение Вермахта. Было решено принять ответные меры. 5 марта 1941 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) своим постановлением № 548-232сс обязывали Кировский завод с июня перейти на серийное производство танка Т-150, получившего обозначение КВ-3. Боевой вес его должен был составлять 51-52 тонны, броня иметь толщину 90 мм, а вооружение состоять из одной 76-мм пушка Ф-34. Однако уже 7 апреля 1941 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняло новое постановление №827-345сс, в котором определялось, что новый танк должен был иметь броню 115-120 мм, новую башню и 107-мм пушку ЗиС-6. Теперь уже этот танк превратился в «Объект 223» или КВ-3, а для ускорения работ над ним было решено использовать базу КВ-220. 20 апреля 1941 года КВ-220, догруженный до 70 тонн (расчетной массы КВ-3), что было даже больше, чем вес германского танка «Королевский тигр» в 1944 году, вышел на испытания. Но уже 20 мая его пришлось отправить на капитальный ремонт. В докладе заводских испытателей отмечалось, что у танка «плохо переключаются передачи, гнутся оси опорных катков и балансиры, скручиваются торсионы подвески, мощности двигателя для 70-тонного танка не хватает».
КВ-220.
Поэтому на танк установили форсированный двигатель В-2СН, который мог развивать максимальную мощность до 850 л.с. Последний этап испытаний проходил с 30 мая по 22 июня и был прерван в связи с начавшейся войной. Позднее он был отправлен на фронт, где и погиб в бою [3,17]. Что касается вооружения, то новый танк должен был быть вооружен 107-мм орудием, чтобы поражать новые германские танки, о которых доносила разведка. Особенно уверовал в это сообщение заместитель наркома обороны СССР маршал Г. Кулик, посчитавший, что калибр 107-мм и броня толщиной не меньше 100 мм в свете её данных только и могут спасти положение. Тут на завод пришло новое задание, уже на танк КВ-4, причем, его вооружение должно было также состоять из 107-мм орудия, 45-мм танковой пушки, огнемета и 4—5 пулеметов. Толщина лобовой брони — никак не меньше 125—130 мм. На танк предполагалось установить авиационный двигатель фантастической мощности в 1200 л. с. При этом срок сдачи проекта была назначен к 15 июля 1941 года, а опытный образец требовался к 1 сентября!
Поскольку задание было исключительно сложным, главный конструктор завода Ж. Котин решил устроить открытый конкурс, к участию в котором на заводе приглашались все желающие. В течение мая-июня 1941 г. его участники представили более двух десятков проектов, из которых до нас дошел 21, причем 19 — полностью оформленные, подписанные и пронумерованные. Семь проектов оказались выполненными по схеме СМК: пушка калибра 107-мм устанавливалась в главной задней башне, тогда как 45-мм пушка — в передней малой башенке. В шести проектах малая башня была расположена на крыше главной. Один из проектов предлагал использовать готовую башню от КВ-1 с 76,2-мм орудием (!), а 107-мм орудие установить в корпусе с ограниченными углами наведения по горизонту, как это было сделано на танке ТГ. Масса КВ-4 во всех проектах получалась никак не меньше 80—100 т [4,153] , так что это вовсе не немцы в конце войны оказались лидерами по созданию супертанков, которые не смог бы выдержать почти ни один мост, а наши советские конструкторы, пытавшиеся по мере сил выполнять приказы своего высокого военного начальства. Причем, никто из них не подумал ни о том, что мостов, по которым они будут ездить, почти нет, что возникнет дикая проблема с их переправой через реки по понтонным мостам, что их будет очень сложно перевозить по железным дорогам и даже эвакуация подбитых машин с поля боя будет практически невозможна! Но ничего из этого не обсуждалось. Такова была в те годы система управления в СССР: сплошные амбиции, и зачастую полнейшая некомпетентность! А компетентные люди попросту молчали, и… ясно почему.
То, что до окончательного варианта и его изготовления в металле дело так, к счастью, и не дошло, результат исключительно возникших чрезвычайных обстоятельств — 22 июня 1941 г. фашистская Германия напала на СССР. Впрочем, даже в условиях катастрофического приближения линии фронта к городу на Неве, работы над проектом сверхмощного танка (теперь это был уже КВ-5) наперекор здравому смыслу продолжались. При том же двигателе, что и у КВ-4, масса танка КВ-5 теперь уже превышала 100-тонный рубеж. Внешне танк должен был походить на неприступный дот. Низкий корпус имел длину 8257 мм, а ширину 4 м. Лобовая должна была иметь толщину брони 180 мм. Для размещения механика-водителя в носовой части корпуса предусматривалась специальная башенка, а рядом с ней должна была располагаться башенка для пулемета. Торсионная подвеска танка базировалась на восьмикатковом шасси. Пушка была уже традиционного калибра 107-мм.
Первые чертежи этой машины Ж. Котин подписал в начале 1941 г., но в срок до 1 августа разработчики не уложились. Самым последним днем работы над КВ-5 явилось 22 августа, после чего, видимо, работа над ним была прекращена. Враг отрезал Ленинград от «Большой земли» и нужно было в первую очередь думать о массовом выпуске танков КВ-1 вместо того, чтобы тешить себя (впрочем, себя ли?) несбыточными иллюзиями относительно создания сверхмощных супертанков. Интересно, что как писал один из конструкторов Кировского завода Ф. Коробков, их главный конструктор Ж.Я. Котин «… кроме тактико-технических параметров, придавал большое значение эстетической стороне танка, и это проявилось при создании всех последующих моделей…» [2,125].
Удивительно, но как при этом он не понял, что гипотенуза короче двух катетов, а это значит, что прямой наклонный броневой лист, как на Т-34, а не ломаный, сваренный из двух плит, как на его КВ, и технологичнее, и надежнее. Вот только применить это очевидное решение он почему-то у себя не смог! А потом выяснилось, что бронирование КВ явно избыточно, что выразилось в совершенно нелепой попытке создать облегченный КВ-13 [4,69], причем как раз тогда, когда калибры и мощность германской артиллерии начали расти буквально не по дням, а по часам!
«Облегченный» танк КВ-13
В то же время та же бронемаска КВ-2 при весе в 636 кг при обстреле её снарядами калибра 76,2 мм и даже 45-мм с дистанции 600 м обычно выходила из строя! [5,66] Причина заключалась… в низком качестве сварных швов – то есть общей отсталости советской технологии! Ещё одним «ленинградским монстром» стала САУ КВ-6, имевшая на вооружении сразу три пушки: одну 76.2-мм и две калибра 45-мм. – Зачем три пушки? – спросил, увидев макет этого «чуда» И.В. Сталин. – Пусть будет одна, но хорошая!» [5,66]
САУ КВ-6 имели три пушки в одной маске. Не нужно было быть одаренным инженером даже тогда, чтобы сообразить, что данная конструкция просто… нелепа. И, тем не менее, она была создана в металле и отстреляна на полигоне!
На КВ-7 было уже два орудия калибра 76, 2-мм, однако её можно было бы и не делать, поскольку механически синхронизировать два выстрела было практически невозможно, и это было давно всем известно. К тому же, электровоспламенение на советских танковых орудийных системах в то время не применялось. А раз так, то и выстрел из одного орудия будет тут же сбивать наводку другого! Но не знали этого наши конструкторы, или напротив – знали, но предпочитали все пробовать, так сказать, «на зуб». Кстати, а зачем на танк КВ-1 хотели поставить сначала две пушки? А экономии ради! По бронетанковой цели стрелять из 45-миллиметровой, а по пехоте и строениям – из 76,2-мм! На практике, однако, оказалось, что это очень неудобно и от такого расположения орудий отказались. Но о чем это говорит? О конструировании «методом тыка» – самом дорогостоящем и неэффективном. Да, таковы были тогдашние наши конструкторы, по-своему старательные, обласканные режимом, и вроде бы на совесть служившие своей социалистической Родине. Но в итоге некомпетентность и амбиции все-таки сказывались, а расплачивались за них рядовые танкисты, воевавшие на недоведенных до ума танках, и пехота, которой очень часто танков как раз и не хватало.
Существовал также проект Т-100Z. Мол, 152-мм гаубица в главной башне и 45-мм пушка во вспомогательной сметут с его пути любого врага! А теперь представьте, что уж если КВ-2 постоянно застревали в грязи, то как бы вели себя эти машины, с еще большим весом и при такой же мощности двигателя?
Использованная литература:
1. Без тайн и секретов. Спб.: 1995.
2. Конструктор боевых машин. Л.: 1988.
3. ЦАМО РФ, фонд 3674, опись 47417, дело № 2, стр.17
4. Шпаковский В.О. Танки эпохи тотальных войн 1914-1945. Спб.: Полигон, 2003.
5.Шпаковский В.О. Танки. Уникальные и парадоксальные. М.: АСТ; СпБ.: Полигон, 2007.
Рисунки. А. Шепса
Прежде всего, надо отметить, что Ленинград был не только колыбелью большевистской революции в России, но и кузницей советской бронетанковой техники, причем не какой-нибудь, а, в первую очередь, самой тяжелой. И самое интересно, что никто тогда, на заре начала танкостроения в СССР, танков с большим весом совсем не стеснялся. Например, параллельно с разработками отечественных конструкторов рассматривался проект 100-тонного танка ТГ-6 (конструкция немецкого инженера Эдварда Гроте, работавшего по приглашению в СССР) и 70-тонного танка итальянской фирмы «Ансальдо». Танк Гроте представлял собой настоящий «крейсер», имевший пять башен, из которых главная вооружалась 107-мм орудием, в то время как другие должны были иметь 37- и 45-мм орудия и пулеметы.
Танки КВ-1 выпускались с башнями разных типов: литыми и сварными, из катаных броневых плит. Броня литых башен отличалась высокой вязкостью, поскольку в отличие от немцев, с легирующими добавками проблем у нас не было. Катаные броневые листы для сварных башен были прочнее, но гнуть их было очень сложно. Сложной была и технология, сочетавшая гибку с закалкой.
Что касается наших отечественных проектов, разработанных инженерами Н. Барыковым и С. Гинзбургом с ленинградского завода «Большевик», то они представляли собой 90-тонные машины, имевшие 50—75-мм броню. Первый танк по проекту вооружался двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и пятью пулеметами. Второй отличался только вооружением — одно 152-мм, три 45-мм орудия и четыре пулемета, да еще и огнемет в задней башне! Варианты военные признали удачными (вот даже как!), дали добро построить их в виде деревянных макетов в 1/10 натуральной величины. И вот тут-то выяснилось, что производство одного опытного единственного танка, который получил обозначение Т-39, потребует около трёх млн. рублей и срок около одного года, из-за чего этот проект главным образом и отклонили [4,146].
В апреле 1938 г. к работе по созданию тяжелых танков было решено подключить ещё и ленинградский Кировский завод, имевший мощную производственную базу и опыт серийного производства танка Т-28, а также завод № 185 им. Кирова, кадры которого, в свою очередь, имели богатый опыт по разработке новых образцов боевых машин. Первый проектировал танк СМК («Сергей Миронович Киров»), ведущий инженер машины А. Ермолаев; второй — изделие 100 (или Т-100), ведущий инженер машины Э. Палей. Опыт создания толстобронного танка у кировцев уже был: под руководством инженера М. Зигеля там был изготовлен танк Т-III с броней 50-60 мм, однако военными он тогда востребован не был [4,148]. Зато над танками СМК и Т-100 работа велась очень быстро: первый был готов к 1 мая 1939 года, второй к 1 июня.
Танк СМК
Танк Т-100
Внешне танки были очень похожи, имели примерно одинаковый вес и вооружение. На базе Т-100 его конструкторы предложили сделать ещё более мощную машину, вооруженную 152-мм гаубицей и САУ со 130-мм морским орудием. Кроме СМК, Кировский завод предложил правительству ещё и танк КВ («Клим Ворошилов»). Все три танка, как известно, были испытаны на «линии Маннергейма», после чего танк КВ под маркой КВ-1 приняли на вооружение, и сразу же начали разрабатывать модель КВ-2, вооруженную 152-мм гаубицей, и способную стрелять бетонобойными снарядами.
Опытные танки КВ-1 и КВ-2. Обратите внимание на наличие двух пушек в башне КВ-1 и форму башни опытного КВ-2.
Мы часто употребляем в отношении КВ слово «новаторский», однако во многом конструкция танка была весьма традиционной. Так, на нем стояли, например, две пушки – 45 и 76-мм. С другой стороны, конструкторы же не сами это придумали. Что им сказали, то они и сделали. Просто таковы были тогда взгляды на тяжелый танк и, кстати, у немцев их тяжелый танк «Рейнметалл» тоже ведь имел два орудия! Хорошо уже то, что от двухорудийной модели вовремя отказались.
КВ-2 – серийный образец.
Однако не успел завод освоить новый танк в производстве, как ему дали новое задание: разработать еще более тяжело бронированный танк, получивший предварительное название Т-220, КВ-220 или Объект 220. Ведущим инженером машины был назначен Л. Сычёв, позже Б. Павлов. Корпуса предполагалось изготовить на Ижорском заводе, первый планировалось передать на Кировский в конце октября, а второй в ноябре. 5 декабря 1940 года танк был закончен, хотя по плану должен был быть изготовлен к 1 декабря 1940 года. По сравнению с обычным КВ, бронирование данного танка достигало 100-мм. Для него разработали новую башню, в которой установили 85-мм пушку Ф-30. Данное орудие было специально спроектировано для этого танка в КБ завода № 92 под руководством Грабина и осенью 1940 года успешно прошло испытания на танке Т-28. Это увеличило массу танка, что привело к удлинению шасси (7 опорных катков и 4 ролика на один борт). В качестве силовой установки вместо 500-сильного В-2К использовался опытный четырёхтактный 12-цилиндровый V-образный 700-сильный В-5 (по другим данным, В-2Ф (В-10) мощностью 850 л.с.). Экипаж танка и приборное оборудование не изменились. 30 января 1941 года опытный образец КВ-220 поступил на испытания, но на следующий день испытания были прекращены, из-за выхода из строя двигателя.
В марте 1941 года руководство Красной Армии получило от разведки информацию о том, что в Германии разработаны танки с мощным бронированием, уже поступающие на вооружение Вермахта. Было решено принять ответные меры. 5 марта 1941 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) своим постановлением № 548-232сс обязывали Кировский завод с июня перейти на серийное производство танка Т-150, получившего обозначение КВ-3. Боевой вес его должен был составлять 51-52 тонны, броня иметь толщину 90 мм, а вооружение состоять из одной 76-мм пушка Ф-34. Однако уже 7 апреля 1941 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняло новое постановление №827-345сс, в котором определялось, что новый танк должен был иметь броню 115-120 мм, новую башню и 107-мм пушку ЗиС-6. Теперь уже этот танк превратился в «Объект 223» или КВ-3, а для ускорения работ над ним было решено использовать базу КВ-220. 20 апреля 1941 года КВ-220, догруженный до 70 тонн (расчетной массы КВ-3), что было даже больше, чем вес германского танка «Королевский тигр» в 1944 году, вышел на испытания. Но уже 20 мая его пришлось отправить на капитальный ремонт. В докладе заводских испытателей отмечалось, что у танка «плохо переключаются передачи, гнутся оси опорных катков и балансиры, скручиваются торсионы подвески, мощности двигателя для 70-тонного танка не хватает».
КВ-220.
Поэтому на танк установили форсированный двигатель В-2СН, который мог развивать максимальную мощность до 850 л.с. Последний этап испытаний проходил с 30 мая по 22 июня и был прерван в связи с начавшейся войной. Позднее он был отправлен на фронт, где и погиб в бою [3,17]. Что касается вооружения, то новый танк должен был быть вооружен 107-мм орудием, чтобы поражать новые германские танки, о которых доносила разведка. Особенно уверовал в это сообщение заместитель наркома обороны СССР маршал Г. Кулик, посчитавший, что калибр 107-мм и броня толщиной не меньше 100 мм в свете её данных только и могут спасти положение. Тут на завод пришло новое задание, уже на танк КВ-4, причем, его вооружение должно было также состоять из 107-мм орудия, 45-мм танковой пушки, огнемета и 4—5 пулеметов. Толщина лобовой брони — никак не меньше 125—130 мм. На танк предполагалось установить авиационный двигатель фантастической мощности в 1200 л. с. При этом срок сдачи проекта была назначен к 15 июля 1941 года, а опытный образец требовался к 1 сентября!
Поскольку задание было исключительно сложным, главный конструктор завода Ж. Котин решил устроить открытый конкурс, к участию в котором на заводе приглашались все желающие. В течение мая-июня 1941 г. его участники представили более двух десятков проектов, из которых до нас дошел 21, причем 19 — полностью оформленные, подписанные и пронумерованные. Семь проектов оказались выполненными по схеме СМК: пушка калибра 107-мм устанавливалась в главной задней башне, тогда как 45-мм пушка — в передней малой башенке. В шести проектах малая башня была расположена на крыше главной. Один из проектов предлагал использовать готовую башню от КВ-1 с 76,2-мм орудием (!), а 107-мм орудие установить в корпусе с ограниченными углами наведения по горизонту, как это было сделано на танке ТГ. Масса КВ-4 во всех проектах получалась никак не меньше 80—100 т [4,153] , так что это вовсе не немцы в конце войны оказались лидерами по созданию супертанков, которые не смог бы выдержать почти ни один мост, а наши советские конструкторы, пытавшиеся по мере сил выполнять приказы своего высокого военного начальства. Причем, никто из них не подумал ни о том, что мостов, по которым они будут ездить, почти нет, что возникнет дикая проблема с их переправой через реки по понтонным мостам, что их будет очень сложно перевозить по железным дорогам и даже эвакуация подбитых машин с поля боя будет практически невозможна! Но ничего из этого не обсуждалось. Такова была в те годы система управления в СССР: сплошные амбиции, и зачастую полнейшая некомпетентность! А компетентные люди попросту молчали, и… ясно почему.
То, что до окончательного варианта и его изготовления в металле дело так, к счастью, и не дошло, результат исключительно возникших чрезвычайных обстоятельств — 22 июня 1941 г. фашистская Германия напала на СССР. Впрочем, даже в условиях катастрофического приближения линии фронта к городу на Неве, работы над проектом сверхмощного танка (теперь это был уже КВ-5) наперекор здравому смыслу продолжались. При том же двигателе, что и у КВ-4, масса танка КВ-5 теперь уже превышала 100-тонный рубеж. Внешне танк должен был походить на неприступный дот. Низкий корпус имел длину 8257 мм, а ширину 4 м. Лобовая должна была иметь толщину брони 180 мм. Для размещения механика-водителя в носовой части корпуса предусматривалась специальная башенка, а рядом с ней должна была располагаться башенка для пулемета. Торсионная подвеска танка базировалась на восьмикатковом шасси. Пушка была уже традиционного калибра 107-мм.
Первые чертежи этой машины Ж. Котин подписал в начале 1941 г., но в срок до 1 августа разработчики не уложились. Самым последним днем работы над КВ-5 явилось 22 августа, после чего, видимо, работа над ним была прекращена. Враг отрезал Ленинград от «Большой земли» и нужно было в первую очередь думать о массовом выпуске танков КВ-1 вместо того, чтобы тешить себя (впрочем, себя ли?) несбыточными иллюзиями относительно создания сверхмощных супертанков. Интересно, что как писал один из конструкторов Кировского завода Ф. Коробков, их главный конструктор Ж.Я. Котин «… кроме тактико-технических параметров, придавал большое значение эстетической стороне танка, и это проявилось при создании всех последующих моделей…» [2,125].
Удивительно, но как при этом он не понял, что гипотенуза короче двух катетов, а это значит, что прямой наклонный броневой лист, как на Т-34, а не ломаный, сваренный из двух плит, как на его КВ, и технологичнее, и надежнее. Вот только применить это очевидное решение он почему-то у себя не смог! А потом выяснилось, что бронирование КВ явно избыточно, что выразилось в совершенно нелепой попытке создать облегченный КВ-13 [4,69], причем как раз тогда, когда калибры и мощность германской артиллерии начали расти буквально не по дням, а по часам!
«Облегченный» танк КВ-13
В то же время та же бронемаска КВ-2 при весе в 636 кг при обстреле её снарядами калибра 76,2 мм и даже 45-мм с дистанции 600 м обычно выходила из строя! [5,66] Причина заключалась… в низком качестве сварных швов – то есть общей отсталости советской технологии! Ещё одним «ленинградским монстром» стала САУ КВ-6, имевшая на вооружении сразу три пушки: одну 76.2-мм и две калибра 45-мм. – Зачем три пушки? – спросил, увидев макет этого «чуда» И.В. Сталин. – Пусть будет одна, но хорошая!» [5,66]
САУ КВ-6 имели три пушки в одной маске. Не нужно было быть одаренным инженером даже тогда, чтобы сообразить, что данная конструкция просто… нелепа. И, тем не менее, она была создана в металле и отстреляна на полигоне!
На КВ-7 было уже два орудия калибра 76, 2-мм, однако её можно было бы и не делать, поскольку механически синхронизировать два выстрела было практически невозможно, и это было давно всем известно. К тому же, электровоспламенение на советских танковых орудийных системах в то время не применялось. А раз так, то и выстрел из одного орудия будет тут же сбивать наводку другого! Но не знали этого наши конструкторы, или напротив – знали, но предпочитали все пробовать, так сказать, «на зуб». Кстати, а зачем на танк КВ-1 хотели поставить сначала две пушки? А экономии ради! По бронетанковой цели стрелять из 45-миллиметровой, а по пехоте и строениям – из 76,2-мм! На практике, однако, оказалось, что это очень неудобно и от такого расположения орудий отказались. Но о чем это говорит? О конструировании «методом тыка» – самом дорогостоящем и неэффективном. Да, таковы были тогдашние наши конструкторы, по-своему старательные, обласканные режимом, и вроде бы на совесть служившие своей социалистической Родине. Но в итоге некомпетентность и амбиции все-таки сказывались, а расплачивались за них рядовые танкисты, воевавшие на недоведенных до ума танках, и пехота, которой очень часто танков как раз и не хватало.
Существовал также проект Т-100Z. Мол, 152-мм гаубица в главной башне и 45-мм пушка во вспомогательной сметут с его пути любого врага! А теперь представьте, что уж если КВ-2 постоянно застревали в грязи, то как бы вели себя эти машины, с еще большим весом и при такой же мощности двигателя?
Использованная литература:
1. Без тайн и секретов. Спб.: 1995.
2. Конструктор боевых машин. Л.: 1988.
3. ЦАМО РФ, фонд 3674, опись 47417, дело № 2, стр.17
4. Шпаковский В.О. Танки эпохи тотальных войн 1914-1945. Спб.: Полигон, 2003.
5.Шпаковский В.О. Танки. Уникальные и парадоксальные. М.: АСТ; СпБ.: Полигон, 2007.
Рисунки. А. Шепса
Информация