Советский газовый проект и события 1968 года в Чехословакии
В настоящее время вполне очевидно, что развитие мировой энергетики неизбежно приводит не только к стремительному усилению конкуренции в экономике, но и к превращению энергетической составляющей в важнейший геополитический фактор, к её доминированию в международных отношениях. На почве борьбы за энергоресурсы происходит столкновение интересов стран-потребителей со странами-производителями, внутренняя борьба среди как производителей, так и потребителей, зачастую перерастающая в военно-политические конфликты. Невольно вспоминаются знаменитые слова: политика есть концентрированное выражение экономики. Особенно ярко это бесспорное положение проявляет себя в нашей стране, выступающей ведущим игроком на рынке энергоресурсов и, по существу, претендующей на статус «энергетической сверхдержавы». Энергетический фактор стал одним из основных при определении российского внешнеполитического курса, что не является секретом и для зарубежных авторов [1].В этой связи уместно напомнить, что впервые с необходимостью политического обеспечения экономических проектов в энергетическом секторе наша страна столкнулась уже в процессе становления крупномасштабного советского газового проекта, формирование которого следует отнести к пятидесятым годам прошлого века. Вскоре после смерти Сталина (приравнивавшего продажу ресурсов к «торговле Родиной»), идея организации энергетического экспорта в Европу стала реальной. Её утверждению в советском политическом руководстве способствовали уже накопленный к этому времени опыт транспортировки углеводородов, окончание «эпохи дешёвой нефти», усиливающийся «ресурсный национализм» и задача интеграции Советского Союза в мировую экономическую систему. Однако практическая реализация газового проекта тогда спровоцировала резкое усиление международной напряженности и известные события 1968 г. в Чехословакии, итогом которых, на наш взгляд, явилась военно-стратегическая операции «Дунай» — крупнейшая боевая операция в Европе со времён Второй мировой войны [2]. В результате её проведения удалось не только не допустить большой войны в Европе и пересмотра послевоенного устройства мира, но и минимизировать последствия реализации американского проекта трансатлантического партнерства, предполагавшего движение Старого Света в фарватере Нового и ограничение европейской политической субъектности.
Пожалуй, впервые о возможной прямой связи ввода в Чехословакию войск ряда стран Варшавского договора во главе с Советским Союзом с обеспечением советского газового проекта и организацией крупномасштабного энергетического экспорта в Западную Европу заявили чешские авторы [3]. В российской литературе подобная попытка также была предпринята в 2015 г. [4]. Хотя сама идея, как говорится, «лежала на поверхности», как зарубежная, так и отечественная официальная наука вполне удовлетворялась стандартным набором штампов, восходящих к «идеологическому подходу», характерному для эпохи холодной войны [5]. Разумеется, в условиях, когда источники по истории «Дуная» до сих пор остаются засекреченными, окончательно подтвердить или опровергнуть данную точку зрения невозможно. Тем не менее, на наш взгляд, она вполне вписывается в историческую логику эпохи и заслуживает право на существование, отвечая, по крайней мере, на один из центральных вопросов: зачем понадобилось задействовать до полумиллиона солдат и до пяти тысяч единиц бронетехники, если существовало множество других способов поменять неугодное чехословацкое руководство (вплоть до той роковой случайности, на которую в знаменитом романе намекал герцог де Ришелье, говоря об одном «из тех событий, которые изменяют лицо государства»)?
В пользу прямой взаимосвязи событий 1968 г. в Чехословакии с газовым проектом говорит и анализ международной ситуации тех лет, характеризующейся развернувшейся тогда своеобразной «битвой за доминирование в Европе». Борьба между островными англосаксонскими и континентальными державами за гегемонию на Европейском континенте и в капиталистической системе привлекла внимание дальновидных политиков, отстаивающих интересы континентальных государств, к высказанной европейскими интеллектуалами идее "Большой Европы". В качестве конкретного политического варианта она реализовывалась де Голлем, ещё в 1959 г. выступившим со знаменитой речью о «Европе от Атлантики до Урала» и впоследствии превратившим этот лозунг в своего рода кредо французской политики [6]. Разумеется, с учётом существования СССР, меньше всего имелся в виду некий оформленный политический союз, предполагалось лишь неуклонное наращивание экономических, политических и культурных связей между континентальными странами. Несмотря на то, что первоначально этот проект был отрицательно встречен советским руководством во главе с Хрущевым, он мог рассчитывать на определённые симпатии в Советском Союзе по крайней мере по тому, что в своей политической практике смыкался с прагматическими стремлениями советского руководства к началу газового экспорта в Европу в условиях её экономического подъёма и завоеванию рыночной ниши.
Действительно, формирование широкомасштабного энергетического экспорта — принципиально новая черта всей советской внешней политики второй половины 60-х годов. «Стратегически мыслящие руководители нефтегазового комплекса СССР (Н.К. Байбаков, А.К. Кортунов, Б.Е. Щербина, Н.С. Патоличев и другие) понимали, что использовать все запасы нефти и газа месторождений СССР только для внутренних нужд недальновидно. Правда, были у этой теории и противники, однако победила идея организации экспорта нефти и газа в Европу» [7]. Энергетическое сотрудничество могло стать своеобразным мостом, перекинутым поверх идеологических барьеров, и способствовать сближению Западной Европы и Восточного блока. Первый газопровод должен был пройти по территории Чехословакии — к тому времени в Словакии уже началась газификация и хотя собственного газа было недостаточно, зато имелся определённый опыт и подготовленные кадры. В 1964-м году было подписано соглашение о строительстве межгосударственного газопровода «Братство» (Долина — Ужгород — Запкордон — Братислава), открывавшего советский экспорт в Европу. Альтернативой были бы закупки сжиженного природного газа в Алжире и их транспортировка танкерами [8]. Транспортировка СПГ активно разрабатывалась американцами, англичанами, французами и началась в том же 1964-м. Однако, экономической конкуренцией дело не ограничилось. Начавшееся движение в сторону «Большой Европы» встретило ожесточенное сопротивление американцев. Сущность политики Вашингтона сводилась к внедрению на практике теории управления конфликтами, разработанной в эти же годы интеллектуалами США. Американцам удалось спровоцировать «Красный май», в результате которого доверие к «строптивому генералу» (не только справившемуся с ситуацией, но и обеспечившему победу своей партии на досрочных выборах) было подорвано, а сам он, травимый антиголлистской прессой, был вынужден уйти в отставку. Одновременно началась дестабилизация политической ситуации в Чехословакии.
Для Советского Союза «европейская смута» несла прямую угрозу и развитие протестных настроений в Праге могло привести к срыву газового проекта, на который уже было затрачено множество усилий. Было очевидно, что та же управляемая молодёжная энергия, направленная уже не против капитализма, а против коммунистического догматизма и социалистической бюрократии, будет использована для срыва советского газового проекта. Вполне оправдано стремление Советского Союза (в условиях обострения противостояния с НАТО, эмбарго на поставку труб большого диаметра и обращения правительства Западной Германии к крупным сталелитейным компаниям с просьбой аннулировать заключенные с СССР контракты) упрочить позиции в Центральной Европе, разместив воинский контингент в ЧССР. Присутствие советских войск было гарантией стабильности и открывало широкие возможности быстрой реализации данного проекта, уже потребовавшего концентрации ресурсов за счёт других отраслей промышленности и благосостояния населения. Ставка была по истине исторической и именно в этом смысле, на наш взгляд, следует понимать знаменитые слова Брежнева, заявлявшего, что если бы Чехословакия была потеряна, ему бы пришлось уйти с поста генерального секретаря.
В самой Чехословакии во второй половине 60-х годов усилились сохранившиеся с предвоенного периода и вдохновившие «Пражскую весну» иллюзии, согласно которым роль страны сводилась ко «второй Швейцарии», сохраняющей нейтралитет и являющейся своего рода посредником между либеральным Западом и социалистическим Востоком, что предполагало эклектическое сочетание вроде бы не совместимых политических черт обоих систем. Издавна вынашиваемая идея обретала новое звучание и тешила национальную гордость. Потребность в идеологическом оправдании данных стремлений и вызвало к жизни такую идеологическую конструкцию, как пресловутый «социализм с человеческим лицом». Однако, все внешние силы, видели будущее Чехословакии принципиально иначе и отводили ему в своих геополитических планах не более чем роль стратегического плацдарма. Особенно очевидно это стало в связи с началом концентрации на чехословацкой границе войск НАТО и с подготовкой к проведению спецопераций внутри страны. В общем виде повторялась предвоенная ситуация, когда пытавшаяся перехитрить все великие державы Прага, сама оказалась жертвой собственной интриги.
Подобный разворот легко мог привести к большой войне с втягиванием в нее СССР, что вполне соответствовало американской стратегии борьбы с проектом «Большой Европы» и окончательно фиксировало европейский раскол. Однако, блестящее планирование и осуществление военно-стратегической операции «Дунай», мужество, выдержка и профессионализм военнослужащих сорвали данные планы. Уже 10 сентября 1968 г. в Москве подписано соглашение о поставках природного газа из СССР в ЧССР и о сотрудничестве в 1969-м году. Как только контуры взаимодействия с руководством ЧССР по газовому проекту были определены, войска тут же были выведены из Праги. Любопытно, что возможные торговые партнеры из числа идеологических противников отреагировали на ввод войск весьма сдержанно. После 1968 года, несмотря на внешнее усиление антисоветской риторики, отношения с Европой улучшились настолько, что можно говорить о прямой преемственности с "Большой Европой" де Голля. Инициатива, впрочем, теперь перешла к Германии и именно сделка «газ — трубы» стала предтечей восточной политики Вилли Брандта. Затем последовала серия исторических соглашений, изменивших Европу и разрядка международной напряженности, кульминацией которой стало подписание в 1975 году Хельсинкского акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Сотрудничество в энергетической сфере стало свершившимся фактом. За два последующих десятилетия Советский Союз стал ведущим производителем и экспортером природного газа. В конце 1960-х советский газ пришел в Чехословакию, в 1968-м — в Австрию, в 1972—1973 годах — в Германию и Италию, в 1975-м — в Венгрию, чуть позже — во Францию и Финляндию. Было положено начало газоснабжения практически всей Европы. Основные потоки газа шли через Чехословакию в Австрию, Германию, Италию. Мощный импульс последовал с началом промышленного освоения уникальных ресурсов Западной Сибири. Наиболее проницательные чешские авторы в этой связи отмечают, что совсем не ради борьбы с "социализмом с человеческим лицом", а ради контроля над территорией, необходимой для подготавливаемой Советским Союзом «большой сделки» был осуществлен ввод и дальнейшее пребывание в Чехословакии советских войск — военный контроль над этой страной был гораздо важнее контроля политико-идеологического [9].
Ещё раз подчеркнем — о подлинном характере событий 1968 г. следует рассуждать предположительно, учитывая, что их окончательная оценка, вероятно, станет возможна через многие годы. В полной мере это обстоятельство относится как к устоявшимся, так и к вновь сформулированным научным представлениям, в том числе связанным с установлением прямой взаимосвязи советского газового проекта и событий 1968 г. в Чехословакии. Бесспорно лишь одно: успех экспорта углеводородов привёл Советский Союз на путь создания "энергетической империи", определившим как его историческую судьбу, так и судьбу современной России. И давайте спросим себя: было ли когда-нибудь в истории так, чтобы столь масштабная новая реальность рождалась без ожесточенного военно-политического противостояния, вполне созвучного и нашей тревожной современности.
Настоящая публикация представляет собой текст доклада, сделанного на III МЕЖДУНАРОДНОМ ПОЛИТЭКОНОМИЧЕСКОМ КОНГРЕССЕ И VI МЕЖДУНАРОДНОЙ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ "РОССИЯ В ГЛОБАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКЕ: ВЫЗОВЫ И ИНСТИТУТЫ РАЗВИТИЯ" (Ростов-на-Дону, 26-28 мая 2016 г.).
Список литературы
1. Högselius P. Red Gas: Russia and the Origins of European Energy Dependence. Basingstoke and New York: Palgrave Macmillan, 2013. 294 p.
2. Сунцев В.П. Операция «Дунай»: как это было. URL: http://dunay1968.com/article/readbook.html (дата обращения 29.04.2016).
3. Byl příčinou okupace v roce 1968 plynovod? URL: http://ceskapozice.lidovky.cz/byl-pricinou-okupace-v-roce-1968-plynovod-fcr-/tema.aspx?c=A101201_122842_pozice_362 (дата обращения 29.04.2016).
4. Булгаков В.В., Шевченко В.В., Байлов А.В. Ещё раз о "Пражской весне", операции " Дунай" и угрозе большой войны в Европе в 1968-м // Южнороссийский адвокат. 2015. №3. С. 46-49.
5. Давыдов М.Е. Идеологический подход к истокам холодной войны в современной западной историографии. Вестник Томского государственного университета. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/ideologicheskiy-podhod-k-istokam-holodnoy-voyny-v-sovremennoy-zapadnoy-istoriografii (дата обращения 29.04.2016).
6. Как генерал де Голль прославлял Россию. URL: http://inosmi.ru/world/20150720/229189212.html (дата обращения 29.04.2016).
7. Самоотверженный труд — залог общего успеха. Гипроспецгаз. URL: http://www.gsg.spb.ru/node/64 (дата обращения 29.04.2016).
8. Pred 50 rokmi bola podpísaná dohoda o výstavbe plynovodu Bratstvo. URL: http://m.openiazoch.zoznam.sk/cl/151188/Pred-rokmi-bola-podpisana-dohoda-o-vystavbe-plynovodu-Bratstvo (дата обращения 29.04.2016).
9. Živý sen o příchodu sovětských vojsk. URL: http://ceskapozice.lidovky.cz/zivy-sen-o-prichodu-sovetskych-vojsk-dw7/tema.aspx?c=A101130_114847_pozice_378
(дата обращения 29.04.2016).
Информация