Илизаров и Брумель. Часть 2
«Дорогой Гавриил Абрамович! Помните, в каком отчаянии я был, когда меня привезли в Курган? После аварии врачи предложили ампутацию обеих ног. Но в Вашей больнице я увидел, как поднимались на ноги люди. И вот я уже твёрдо стою на ногах, вылепленных вами заново. Фёдор Агафонов, газосварщик, старшина запаса».
Аппарат Илизарова действовал безотказно.
Илизаров почти не выходил из больницы: днём проводил операции, ночью разрабатывал новые конструкции. Все результаты — положительные.
В начале 50-х годов он решил доложить о результатах своей работы специалистам. Никакой поддержки он не нашёл. Его обвинили в авантюризме, кустарщине, слесарничестве в хирургии.
Несмотря на то, что в Москве приняли заявку на изобретение, свидетельство выдавать не спешили.
Постепенно у Гавриила Абрамовича появляются ученики и помощники. В Министерстве здравоохранения неоднократно рассматривали вопрос о новом методе лечения, предложенном Илизаровым, и перспективах внедрения аппарата во всех клиниках Союза. Но чиновники и наука оказались не на его стороне. Несмотря ни на что, доктор продолжал работать, доказывая с каждым случаем, что его метод применим и в травматологии, и в ортопедии.
В декабре 1962 года на окраине города Кургана была организована проблемная лаборатория Свердловского НИИ травматологии и ортопедии.
Ему не поверили ведущие московские ортопеды, но больные в Курган приезжали отовсюду, им не было дела до научных споров. Они знали: Илизаров обязательно поможет.
С надеждой этой приехал к нему и Валерий Брумель, легенда отечественного и мирового спорта, преодолевший планку высотой 2 метра 28 сантиметров и побивший американское первенство в этом виде спорта.
Казалось, лучшие московские врачи и лучшие клинику могут помочь ему вернуть раздробленную ногу. Со словами поддержки к нему обратился его главный соперник — американский прыгун Джон Томас. Он написал, что никогда до конца не может поверить в том, что Валерий не выйдет в сектор для прыжков, и пожелал ему скорейшего выздоровления. Такого же желали тысячи советских людей, следивших за судьбой легенды. Но дни проходили за днями, недели за неделями, а улучшения не было. Так прошло около двух лет. Началось загнивание кости. Как писал в своей книге Брумель, в этот тяжёлый для него период жена заявила, что устала от больниц, и пропала на целых полтора месяца. Знакомых и поклонников стало тоже намного меньше.
В мае 1968 года Валерий Брумель позвонил Илизарову.
Детство Валерия Брумеля проходило в Ростове-на-Дону, но об этом в нашем достопочтенном городе нет упоминаний, не найдёшь здесь ни памятного знака, ни памятника. Хотя, казалось, имя легенды должно быть увековечено на каждом шагу его жизненного пути. Нет, не случилось. Я сама об этом узнала только из автобиографической книги, которую написал Валерий Брумель в соавторстве с Лапшиным.
Казалось, что слава к Валерию пришла сразу же и мгновенно, что он был баловнем судьбы. Но это было не так, категорически не так.
Ему постоянно хотелось есть. И он съедал свою порцию кислых щей с голодной торопливостью волчонка. Еда в его семье распределялась согласно возрасту и заслугам. И только, когда в городской газете о нём появилась заметка, мать стала подкладывать ему лишний кусок мяса, который он также с жадностью и торопливость поедал. Рождённый в 1942 году он стал ещё одним ребёнком, чья судьба была неразрывно связана с разрухой и послевоенным полуголодным существованием. А ещё его нещадно били дворовые пацаны. За то, что был высокий, за то, что носил немецкую фамилию: его отец был обрусевшим немцев и занимался геологоразведочными работами. В одной из таких разведок в Амурской области и родился их первенец Валерий.
К счастью, семья переехала в начале 50-х годов в шахтёрский Луганск. Отец стал работать на шахте. А Валера снова попал на улицу. И здесь снова повторилась ростовская история: его снова начали бить. Тогда он понял, что надо быть сильным в этой жизни. Но он так до конца жизни не смог до конца доверять людям: этот настороженный мирок, в котором он жил, так не дал ему до конца раскрыться.
Поначалу тренеры не обращали внимания на начинающего спортсмена. Как написал в своей книге Валерий, он не мог от постоянной слабости даже подтянуться на перекладине. Но он преодолел себя, стал тренироваться. Сменил несколько видов спорта, нигде особо не задерживаясь. Но однажды в летнем лагере ему предложили прыгнуть в высоту, и он взял сразу 116 сантиметров. Удивил. Потом начались серьёзные тренировки.
После окончания школы он поступил в Харьковский институт физкультуры, но условия тренировок там ему не понравились, он опасался, что здесь загубят его талант и при первой возможности уехал во Львов. Стал тренироваться в группе у тренера Дмитрия Оббариуса. Десятикилометровые пробежки сменялись упражнениями со штангой, а затем игрой в баскетбол.
Жить ему приходилось в тяжёлых условиях. Один из тренеров устроил его работать на масложировой комбинат, а жил он в общежитии, где обстановка с выпивкой и гулянием была явно не спортивной. Когда Брумеля всё же перевели в другое общежитие, он немного вздохнул с облегчением. Ему постоянно хотелось есть. Гастрит проявился постепенно, особенно донимал его на многочасовых беговых маршах. Тошнота подкатывала к горлу, не давала сосредоточиться, но он уговаривал себя, что так надо, что надо потерпеть немного, ещё чуть-чуть. Он вспоминал, что стало иногда побаливать сердце, и его лучший товарищ посоветовал ему не загонять себя, дать передышку. Это только кажется со стороны, что слава к нему пришлась сразу же. Судя по книге Брумеля, это было не так.
Свои крупные соревнования Брумель помнил в мельчайших подробностях. С ним в секторе соревновались ещё два опытнейших советских спортсмена и когда они с трудом взяли с третьей попытки высоту 2 метра 10 сантиметров, Валерий самонадеянно подумал, что они выдохлись, и брал все высоты с первого раза. А когда, наконец, планка поднялась выше, он, вдруг, почувствовал, что страшно устал. А вот его соперники преодолели высоту без проблем. Валерий страшно разозлился на себя и заставил отрешённо взглянуть на ситуацию со стороны, но это не помогло — он проиграл. Не хватало техники.
Ему пришлось научиться бороться не только со своим непослушным телом, но и со своим душевным состоянием. Именно эти рецепты помогли ему побеждать. Надо отстраняться, смотреть в пылу соревнований на себя со стороны, абстрагироваться от шума толпы — главные условия душевного настроя. Надо смотреть на этого человека со стороны и как можно жёстче. Уже потом к нему придёт понимание, что, помимо физических упражнений, нужно оттачивать технику прыжка. Однажды он поймёт, что нужно уметь сочетать силу разбега и силу толчка, соединиться в этом в одном полёте. Но главное — тренировать душу.
В своей книге «Не измени себе» он напишет: «Я ещё ни разу не отодвигал в себе «психологический рубильник» до отказа. Да что до отказа — даже наполовину! Я еще никогда не воспользовался такими рычагами человеческой души, как внушение или самовнушение. Между тем Куни, излечивший себя от серьезного недуга путем самовнушения, прямо подталкивал к этому: «Вспомните слова Гиппократа о том, что во врачевании немалую роль играет самовнушение. Позволю себе несколько изменить эту формулу: во врачевании самовнушение играет важнейшую роль». А я себе сказал: «В спорте — почти решающую!»
Как-то я поймал себя на ощущении: только одно сознание, что ты не полностью выложился, что ты способен на большее, уже помогает. Преодоление своего психологического барьера. И вот итог: изнурительные тренировки на протяжении длительного времени — это одно, но, когда человек переступает максимальный рубеж своих физических возможностей, ему, чтобы двигаться дальше, надо тренировать душу, а проще — центральную нервную систему.
Его называли «космическим прыгуном» потому, что в 1961 году состоялся космический старт Юрия Гагарина — самое радостное событие в послевоенной истории страны. В 1961 году советский легкоатлет Валерий Брумель установил несколько рекордов в прыжках в высоту: на соревнования на кубок Москвы Брумель берёт 2 метра 20 сантиметров, что на два сантиметра лучше показателя американского прыгуна Джона Томаса. Спортсмены продолжили соревнование очно в Лужниках. Брумель победил с очередным рекордом в 2 метра 24 сантиметра. Буквально по расписанию он устанавливал мировые рекорды. Поэтому его стремительный взлёт ассоциировался у людей с космической скоростью. Он стал выдающимся лидером, признанным в мире безусловным победителем. Он стал кумиром для целой эпохи.
Ему не было ещё восемнадцати лет, когда его включили в состав Олимпийской сборной. В Рим его взяли, чтобы он мир посмотрел и освоился на крупнейших международных соревнованиях. Он так и сделал. В свой первый экскурс по городу отправился один, но ему не хватило денег, чтобы добраться до Колизея, на полпути остановил машину и решил срочно возвращаться в гостиницу, чтобы не опоздать на первое собрание. Опоздал. Был строго предупреждён.
Валерий стал применять в своих тренировках занятия со штангой. И чем больше он приседал, тем больше у него повышалась прыгучесть.
Прыжок на 2 метра 28 сантиметров стал его последним рекордом. Авария. Многолетнее безуспешное лечение. Но пересеклись дороги его и Илизарова. То, что Гавриил Абрамович сделал для спортсмена, стало ещё одним чудом. Через полгода он возобновил интенсивные тренировки. Валерия это настолько потрясло, что он впоследствии написал книгу о судьбе врача и своей судьбе.
Вскоре Брумель снова вышел в сектор для прыжков. Его планки не были такими высокими, как прежде, но он ещё раз доказал, какие могут быть возможности у сильного духом человека, а заодно и каковы могут быть возможности у илизаровского аппарата. Он пишет открытое письмо в газету «Правда», рассказывая об удивительном аппарате и его создателе.
Руководители Курганского облздарава, а не столичные (знаменитые в ту пору) врачи первыми поддержали Илизарова. Ему расширили практику.
6 февраля 1969 года Министерство здравоохранения РСФСР принимает решение присвоить аппарату, который изобрёл Илизаров, его имя.
Ему пишут со всех уголков страны: иногда в день приходят более сотни писем. Но площади больницы не позволяют принять такое количество пациентов. В 70-х годах Курган напоминает город инвалидов: многие больные переезжают сюда жить, поскольку курганцы имеют преимущество в очереди на операцию, которая растянулась примерно на десять лет. Такая обстановка подталкивает Илизарова попробовать амбулаторное лечение таких больных. Ведь стационар был переполнен. А люди не могли ждать годами своей очереди.
Но это новшество вызвало ещё большие кривотолки в лечебной среде. Как это так? Где это видано, чтобы так можно было лечить тяжёлых больных? Но это новая методика снова оказалась верной. Деформация рук, стоп и другие искривления стали успешно лечиться в амбулаторных условиях. Иногда в год около 300 человек получали медицинскую помощь.
Однако и амбулаторное лечение не может исправить сложившееся положение. Илизаров давно уже думает о строительстве большого и современного медицинского центра.
После долгих и упорных бюрократических «боёв» вышло постановление правительства о создании научно-исследовательского института с обширной клинической базой, где могли одновременно лечиться 1500 тяжёлых больных.
Построенный центр вскоре приобретает международную известность: палаты здесь напоминали большую многонациональную семью.
Гавриил Абрамович любил маленьких пациентов: иногда он приходил в палаты и показывал фокусы. А они, забыв о своих болячках, облепляли его, как муравьи.
В 1978 году польские дети наградили его «орденом улыбки». Вскоре к нему приехал на лечение итальянский путешественник Маури Карлотто, которого больше двадцати лет беспокоила старая травма. Лучшие европейские клиники помочь ему не смогли. А для Илизарова такие случаи стали уже обычными. Эта операция привлекала внимание нескольких зарубежных клиник. Доктора пригласили провести там несколько показательных операций. Запад очень быстро берётся за изучение и распространение метода русского врача. Во многих странах Европы создаются ассоциации.
Дело Илизарова живёт и после его смерти. Думается, ему удалось воплотить самое главное своё желание — бороться с несчастьем людей. Дело Валерия Брумеля сейчас, увы, не продолжается. Советская система подготовки молодых спортсменов сегодня разрушена, на её место пришли «денежные» отцы и матери, желающие увидеть своих отпрысков на высших пьедесталах.
Сегодня о дне рождения и о дне смерти Валерия на Украине особо не вспоминают. Прервался круг добра, о котором когда-то говорил мудрый аксакал юному врачу Илизарову…
Информация