Морское соперничество Англии и Голландии. Третья война. Сражение при Текселе
Виллем ван де Велде Младший «Битва при Текселе»
Когда стороны конфликта подписывают некий договор, мучительно пытаясь придать плотно сжатыми губами хоть какое-то подобие вежливой улыбки, и при этом зубовный скрежет явно заглушает скрип перьев, – становится очевидным: точка в тексте по обоюдному умолчанию является запятой. Англия и Голландия, подписав между собой мир в Бреде, четко это осознавали. Оба государства, конкурирующих за место под европейским, а главное, под тропическим солнцем, едва переведя дух, начали готовиться к новым выяснениям отношений. Тем более, были все основания полагать, что этот процесс теперь затронет не только море, но и сушу.
Ветер перемен по-версальски
Англия была не удовлетворена ходом второй англо-голландской войны, величественными жестами аккуратно прикрывая все более увеличивающееся количество заплаток и едва заштопанных дыр на потрепанном финансовом «камзоле». Дефицит бюджета был большим – моряки флота Его Величества получали расчет векселями, которые в лавках, трактирах и иных заведениях принимались с большой осторожностью и гораздо ниже цифр, указанных в них. Выход из сложившегося экономического тупика власть имущие отчетливо видели в интенсификации колониальной экспансии, расширении морской торговли, что автоматически вновь подразумевало полновесное наступление на голландские интересы по всему миру. На основании опыта сражений с голландцами англичане убедились в правильном выборе стратегии формирования флота. Военный флот должен быть отдельной структурой, хорошо снаряженной и проводящей тренировки и учения в мирное время. Привлечение к боевым операциям мобилизованных купеческих судов было мерой вынужденной и себя в целом не оправдавшей.
Неожиданно в англо-голландское соперничество вмешался новый, внешнеполитический, фактор. Традиционно лояльная к Нидерландам Франция изменила свои настроения. В 1661 г. скончался продолжатель политики великого Ришелье кардинал Мазарини, и молодой Людовик XIV почувствовал возможность управлять собственным королевством уже самостоятельно. Главной целью своей политики он сделал расширение границ Франции. Считая себя продолжателем дел великого кардинала, в осуществлении своих замыслов молодой король полагался на хорошо вооруженную армию, золото и хитросплетения интриг. Однако до мастерства Ришелье ему было далеко.
В 1668 г. Аахенским миром закончилась Деволюционная война между Францией и Испанией за принадлежавшие испанцам Южные Нидерланды. Отлично подготовленная французская армия нанесла ряд поражений своему противнику, но в конфликт на дипломатическом уровне вмешались голландцы, предложив Испании свое посредничество в деле подписания мира. Дело в том, что в Нидерландах предпочитали граничить с все более слабеющей Испанией – такое соседство казалось более спокойным и, следовательно, выгодным. В противном случае, границу пришлось бы делить с государством, которым управлял молодой и агрессивный король.
В январе 1668 года между Нидерландами, Англией и Швецией был образован оборонительный союз, выдвинувший ультиматум Людовику XIV ограничить свои аппетиты во Фландрии. Оказавшись перед угрозой расширения войны, Версаль пошел на подписание мира с Испанией. Формально Франция была победительницей, заняв ряд ключевых крепостей в испанских владениях. На самом деле, король и его окружение были в ярости из-за «предательства» голландцев, посягнувших на ограничение французской экспансии. С этого момента Людовик XIV рассматривал Нидерланды как одного из главных своих противников.
Возможно, взяв курс на сокрушение своего северного соседа, Франция сделала большую, если не фатальную ошибку. Ничто не препятствовало развитию Франции как великой морской и колониальной державы в последней четверти XVII столетия. Испания стремительно тускнела, руки двух морских держав, Англии и Голландии, были связаны военным и экономическим противостоянием. Французский флот увеличивался и креп, развивалась морская торговля. Немецкий философ Лейбниц написал Людовику XIV пространную записку, известную как «Египетский проект». В нем он призывал короля к созданию мощной колониальной империи и указывал на необходимость захвата Францией Египта, создания опорных пунктов в Средиземном и Красном морях. Контроль над Египтом наносил сильнейший удар по могуществу Османской империи и передавал в руки французов торговлю с Востоком, а следовательно, богатство и могущество. По мнению Лейбница, захват Египта был гораздо более легким и, самое главное, более перспективным военным предприятием, чем борьба с Голландией. «Голландия будет завоевана в Египте», – писал ученый французскому королю. Однако Людовик XIV не изменил течения своей европейской политики.
Памятуя о превосходстве голландцев на море, французский король решил обеспечить себе поддержку короля английского – Европа и до, и после знавала эту поразительную легкость заключения и расторжения всевозможных союзов. Карл II нуждался в главном, важнейшем и основополагающем ресурсе для более динамичного развития внешней политики – в деньгах. И Людовик мог этот ресурс Лондону предоставить. Блестящая политика министра и фактического главы правительства Кольбера позволяла Франции вкладывать значительные средства во внешнеполитические проекты.
В мае 1670 г. в Англию прибыла жена брата французского короля Генриетта Орлеанская с миссией «доброй воли», снабженная для ее успешного осуществления большим количеством звонкой монеты. Зная увлечение Карла II прекрасной половиной человечества, для ускорения процесса его познакомили с некой мадмуазель де Керуаль, и спустя пару недель углубленного знакомства с тонкостями французской культуры, щедро приправленной полновесными пистолями, король подписал договор о союзе с Францией. Мадмуазель также Карлом забыта не была: ее перевезли в Лондон и для удобства удостоили титула герцогини Портсмутской. Вскоре во Францию отправилось английское посольство – уже напрямую обсуждать комплекс действий против Голландии.
Отношения между конкурирующими морскими державами, и без того бывшими отнюдь не дружелюбными, начали постепенно накаляться. На море произошло несколько недоразумений, связанных с отданием салюта. Вопиющий инцидент случился с английской яхтой «Мерлин», которая, угрожая открытием огня, потребовала от стоящей в собственных водах голландской эскадры салюта. К чести командующего ван Гента, он клятвенно пообещал потопить дерзкого британца, если тот посмеет сделать по его кораблям хоть выстрел. В начале 1672 года Англия по дипломатическим каналам спустила Нидерландам пожелание, больше похожее на ультиматум. Голландцам предлагалось салютовать теперь и самому маленькому английскому кораблю – даже у собственно голландских берегов. В ответ на подобную наглость, явно переходящую в оскорбление, Генеральные Штаты, парламент Нидерландов, начинают предпринимать меры, которые давно уже стоило бы предпринять.
Стороны готовятся
Представители торгово-промышленных слоев Объединенных Провинций в канун уже третьей войны с Англией просто вынуждены были понять, что все их обширное, пропахшее ароматами восточных пряностей колониальное хозяйство нуждается в постоянной защите. И что для этого требуется регулярный флот и соответствующее финансирование. Власти предержащие, не чуждые бережливости, конечно, морщились, просматривая сметы и счета, но подписи свои ставили. Чрезмерно скупой и бережливый мог потерять все. Начиная с 1668 г., голландский флот каждое лето проводил регулярные учения, совершенствуя линейную тактику и эволюции. Отдельно, и даже в зимнее время, осуществлялись учения для канониров – упор делался не только на меткость поражения, но и на скорость заряжания. К началу войны голландский флот располагал 75 кораблями (линейные корабли и фрегаты). Однако не все они были полностью снаряжены и укомплектованы.
Английский флот, как любая сложная организация, переживающая финансовый кризис своей страны, мог выставить около 80 кораблей и фрегатов. Часть из них имела некомплект личного состава: парламент, который в целом не поддерживал настойчивую идею короля воевать с голландцами, да еще и в союзе с Францией, выделял деньги крайне скупо и неохотно.
Французский флот переживал в это время бурный рост. В 1661 году, в начале деятельности Кольбера, Франция располагала не более чем 30 военными кораблями, из которых лишь три имели более 30 орудий. Через пять лет его трудами это число увеличилось до 70. К 1671 году французский флот имел в своем составе почти 200 кораблей, 107 из которых располагали вооружением от 24 до 120 орудий. Работа шла комплексно: одновременно с кораблестроительными программами возводились арсеналы, склады и верфи. Брест и Тулон стали крупнейшими и хорошо укрепленными военно-морскими базами. Причем крупнотоннажные линкоры у французов были настолько хороши, что англичане стали перенимать их конструкцию.
Однако если с технической стороной все обстояло более-менее благополучно, то кадровый вопрос стоял крайне остро. Поначалу служилое дворянство не прельщалось перспективами морской службы, и его приходилось заманивать на флот в первую очередь финансово. С нижними чинами было еще хуже – команды приходилось комплектовать путем добровольно-принудительной вербовки, систематического отлова бродяг на дорогах и в припортовых кабачках. Нередко экипажи щедро разбавлялись солдатами. Все эти проблемы при внушительном списочном составе позволяли иметь к началу войны не более 30 боеготовых кораблей.
Начало. Сражение при Солбей
Виллем ван де Велде Младший «Битва при Солбей»
Боевые действия, как и полагалось, начались еще до объявления войны. В марте 1672 года уже известный своими африканскими приключениями адмирал Роберт Холмс, выполняя прямой приказ Карла II, напал на голландский конвой, следующий из Смирны. Тот, считая, что военные действия практически неизбежны, решил не упустить шанс захватить большую добычу и поправить финансовое состояние своей страны. Бой на параллельных курсах длился почти два дня и, если учесть, что превосходство было на стороне англичан (6 линейных кораблей и 2 фрегата против 5 голландских фрегатов), закончился для них неудачно. Холмсу удалось отбить только 4 из 72 коммерческих кораблей. Фактически это был акт банального морского разбоя, осуществленного на государственном уровне.
29 марта 1672 года Англия объявила, что начнет боевые действия против Нидерландов с 7 апреля – в этот день о своем намерении вступить войну должна была объявить Франция. Участвовать в конфликте на стороне англо-французов подрядились небольшие епископаты Кельна и Мюнстера, имевшие свои мини-армии. План голландцев был достаточно прост: нанести поражение английскому флоту до его объединения с французами. Несмотря на внушительный списочный состав, комплектация голландского флота тоже оставляла желать лучшего. И благодаря этому фактору, а также не очень благоприятной погоде, де Рюйтер смог выйти в море только 10 мая. 15 мая он узнал, что английский и французский флоты соединились в районе острова Уайт, – голландцы опоздали.
Следует отметить, что на голландском флоте присутствовало высокое начальство в лице великого пенсионария провинции Голландия и фактического главы государства Яна де Витта. Соблазн у лица такого высокого ранга давать ценные советы, больше похожие на приказания, не миновал и его. Де Витт настойчиво требовал похода к Темзе с целью диверсии. Рюйтер уступил, и голландский флот 23 мая встал на якорь в устье самой крупной английской реки. Но англичане уже были научены горьким опытом, и берега вверх по Темзе были сильно укреплены. Не добившись никакого внятного результата, голландцы были вынуждены вернуться к своим берегам.
Флагман де Рюйтера «Де Зевен Провинсиен»
Конец мая и начало июня прошли в поисках противника, пока, наконец, 6 июня союзный флот под командованием герцога Йоркского не был обнаружен у Солбей. Соотношение сил было следующим. 45 английских и 26 французских кораблей и фрегатов, 35 кораблей других классов и транспортов, 24 брандера. Всего более 5 тыс. орудий и 33 тыс. экипажа. Им противостояли 61 голландский корабль с числом орудий более 40, 22 корабля меньших классов и 36 брандеров – всего 4500 орудий и 21 тыс. человек. Герцог Йоркский держал флаг на 120-пушечном «Ройял Принс», командующий французской эскадрой граф д’Эстре находился на 78-пушечном «Сен-Филиппе». Вообще-то, по договоренности между двумя государствами все руководящие должности на флоте оставались за англичанами, как более опытными в морском деле. Флагманом де Рюйтера был 80-пушечный «Де Зевен Провинсиен».
Союзный флот находился на якоре, английский флагман готовили к кренгованию, а на берег были посланы многочисленные шлюпки за пресной водой. В разгар такой размеренной тыловой жизни французский фрегат «Эол», находящийся в дозоре, сообщил о приближении вражеского флота. Началась экстренная суматоха: команды возвращались с берега, поднимались шлюпки, ставились паруса. Вскоре появился ведущий свои корабли строем фронта де Рюйтер. К несчастью для голландцев, ветер начал стихать, что помешало застать союзников врасплох. Строй англо-французского флота из-за неудачного маневра д’Эстре разделился, и в 7 часов утра 7 июня 1672 года голландцы открыли огонь.
Сражение свелось к длительной и изматывающей обоюдной канонаде. «Де Зевен Провинсиен» вел почти двухчасовую перестрелку с флагманом герцога Йоркского «Ройял Принс». Хорошо обученные голландские канониры стреляли заметно лучше своих английских коллег, и герцогу пришлось перенести свой флаг на «Сент-Майкл». «Ройял Принс» лишился грот-мачты, в его корпусе зияли многочисленные пробоины, и в конце концов он был отбуксирован шлюпками за линию огня. Во время этого поединка на палубе «Де Зевен Провинсиен» невозмутимо восседал Ян де Витт в окружении почетного караула из 12 алебардистов. Пятеро из них были сражены, однако великий пенсионарий остался невредим. Бой длился весь день и стих с наступлением темноты.
Обе стороны имели много поврежденных кораблей – герцог Йоркский был вынужден еще раз сменить свой флагман, де Рюйтер также перенес свой флаг с сильно пострадавшего «Де Зевен Провинсиен», выпустившего в общей сложности более 3,5 тысяч ядер. В сражении при Солбей союзники лишились 4 кораблей и 2500 человек, голландцы – 2 кораблей и примерно 2 тысяч человек. Де Рюйтер еще два дня маневрировал в виду союзного флота и 9 июня отбыл к родным берегам, не преследуемый противником. Обе стороны заявляли о своей победе, но доводы голландцев были более убедительными. Высадка союзников на голландский берег была сорвана, их корабли находились в более плачевном состоянии, не было предпринято никаких попыток преследования.
Французское вторжение
14 мая 1673 года почти 120-тысячная французская армия вторглась во Фландрию. Ее возглавляли маршал де Тюренн, принц Конде и сам Людовик XIV. Противопоставить этим полчищам голландцы могли не более 25 тыс. наемников, в основном немецких. Один за другим французы занимали города и крепости – настойчивое сопротивление оказывал оставшийся глубоко в тылу Маастрихт. В конце июня Тюренн вышел на дальние подступы к Амстердаму.
В городе началась паника. К Людовику была направлена депутация с предложением мира: голландцы готовы были отдать ряд крепостей и заплатить 6 миллионов гульденов контрибуции. Высоко подняла голову партия «конструктивного диалога» и «партнерских отношений» с Францией во главе с братьями де Виттами, готовыми пойти на еще большие уступки, только бы не лишиться всего нажитого нелегким трудом состояния. К счастью для голландцев, французский король, совершенно уверенный в своих силах, потребовал совершенно немыслимой для торгового люда цифры в 25 млн. гульденов и уступки почти половины территории Нидерландов. К панике в Амстердаме начал примешиваться ужас от осознания сложившегося положения.
За войну с агрессором выступал только Вильгельм Оранский и его соратники. Их призывы к сопротивлению находили широкий отклик у простого люда. Отборному отряду германских наемников удалось восстановить контроль над стратегически важным фортом Мюйден, находящимся на пересечении нескольких рек, и открыть плотины. Вода затопила большую территорию, фактически затормозив французское наступление. В конце июля в ряде крупных городов вспыхнуло восстание, и на его волне к власти пришел Вильгельм Оранский. Братья де Витты были арестованы и заключены в тюрьму.
Два фактора спасли Нидерланды в 1672 году и оказались решающими для дальнейшего течения войны: победа де Рюйтера при Солбей и возвращение Мюйдена с последующим приходом к власти партии Оранского, которого сделали пожизненным штатгальтером. Людовик XIV, упустив из рук жирную синицу в надежде поймать призрачного журавля, утратил интерес к компании и в расстроенных чувствах вернулся из действующей армии в Париж. Международная обстановка в Европе для Франции стала ухудшаться – наблюдая склонность молодого французского монарха к военным авантюрам, ряд государств, в первую очередь Бранденбург, Священная Римская империя, Испания и Дания, начали выражать все более нарастающую озабоченность.
Предотвращение десанта и Тексел
Микель Адриансон де Рюйтер
Прослонявшись весь остаток июня и июль 1672 года у голландских берегов, флот союзников так и не решился на десантные операции и в конце концов разошелся по базам. Для де Рюйтера это было большим облегчением, поскольку приход Вильгельма Оранского перенаправил поток ресурсов с флота на армию. Часть экипажей, в основном артиллеристов, была также переведена в состав сухопутных сил. Тем не менее не оставалось сомнений, что в новом 1673 году англо-французы вновь попытаются осуществить высадку на голландское побережье, поскольку доступ со стороны континента был перекрыт путем затопления части территории. Пользуясь полной пассивностью союзников, в Нидерланды прибыл большой Ост-Индский конвой, благодаря которому появились ресурсы для дальнейшего ведения войны. Было осуществлено финансирование флота, и в компанию 1673 г. планировалось снарядить 48 линейных кораблей, 12 фрегатов и 24 брандера. Однако этих сил голландскому командованию показалось недостаточно, и было принято решение дополнительно подготовить еще 24 корабля и 12 фрегатов. В мае де Рюйтер вышел в море, имея указание произвести демонстрацию у Темзы и по возможности застать противника врасплох. Плохие погодные условия помешали осуществлению этих замыслов.
У англичан произошли кадровые перестановки. Герцог Йоркский был отстранен от командования из-за своего католического вероисповедания и заменен на принца Руперта, родственника и ближайшего соратника казненного Карла I. Объединенный союзный флот располагал 81 линейным кораблем, 11 фрегатами и более чем 30 брандерами. К этому числу можно прибавить 27 французских кораблей. У Ярмута готовился к погрузке 6-тысячный десантный отряд. Де Рюйтер, занявший позиции за Схоневельдскими мелями, имел под командованием 52 линейных корабля, 12 фрегатов, 14 более мелких кораблей и 25 брандеров – 3600 орудий и 18 тыс. человек экипажа.
Складывалась интересная ситуация: более сильный союзный флот бездействовал и не решался атаковать голландцев, поскольку не располагал лоцманами, знающими гидрографию этого региона. Необходимо было что-то предпринять, поскольку время явно работало на голландцев. У принца Руперта возникла идея увлечь де Рюйтера боем при помощи мелкосидящих кораблей, заманить на глубокую воду, где в дело должен был вступить уже весь союзный флот. Атака была запланирована на 7 июня, годовщину сражения при Солбей. В качестве группы «выманивания» были выделены 12 английских и 9 французских линейных кораблей. Атака союзников была произведена в беспорядке, и вскоре они отступили, не нанеся противнику особого урона. Мало того, своим отступлением они нарушили собственно строй Руперта.
Голландцы подняли якоря и успешно контратаковали. Командующий авангардом, неудержимый Корнелис Тромп обрушился своими силами на союзников, несмотря на разницу сил. Де Рюйтеру пришлось даже отправлять приказ на быстроходной яхте, дабы не дать рубаке Тромпу увязнуть в бою против превосходящих сил. Однако приказ дошел до него слишком поздно. Де Рюйтер и командующий арьергардом Банкерт тоже вступили в сражение. И вроде бы замысел Руперта удался, и голландский флот принял бой, однако построение союзного флота находилось в неудовлетворительном состоянии и мешало воспользоваться численным превосходством.
Де Рюйтер атаковал главными силами французскую эскадру д’Эстре, считая ее слабым звеном во флоте противника, и вскоре привел ее в полный беспорядок, хотя развить успех и разгромить французов не удалось – де Рюйтеру пришлось выручать оказавшегося в сложной ситуации Банкерта, чей строй смешался. Восстановив положение, голландцы пошли на помощь ретивому Тромпу, который уже перенес свой флаг с истерзанного английскими ядрами 82-пушечного «Гуден Леуф» на другой корабль. Де Рюйтер появился, когда положение голландского авангарда было почти критическим. Тромпу приписывают сказанное в этот момент с чувством выражение: «Наш старик (прозвище де Рюйтера на флоте) идет к нам на помощь!» Воссоединившись с авангардом, голландский флот отошел к берегу на свои прежние стоянки. Союзники бросили якоря в 12 милях мористее. Обе стороны имели потери в людях примерно по 400–500 человек, многие корабли были повреждены.
Хотя Руперту и удалось увлечь Тромпа, а потом и весь флот в сражение, большой выгоды союзники от этого не получили. Голландцы сохраняли инициативу на протяжении всего боя, более умело маневрировали и вели огонь. Де Рюйтеру в очередной раз удалось сорвать попытку десантирования на территорию Нидерландов, удерживая на расстоянии от берега превосходящие силы противника. Обе стороны остались после сражения боеспособными, однако близость де Рюйтера к своим базам с их ресурсами позволила достаточно быстро произвести ремонт наиболее пострадавших кораблей.
14 июня 1673 года союзный флот предпринял новую попытку атаки голландцев, однако всё свелось к интенсивной перестрелке на дальних и средних дистанциях – близко с противником сближался только Тромп. С наступлением темноты второй бой у Схоневельда затих сам собой. Стороны потеряли от 200 до 300 человек убитыми и ранеными. Повреждения были незначительными. Побережье Голландии осталось для Руперта недосягаемым. 15 июня его флот отошел к Темзе.
Моральный дух на голландском флоте был высоким – их разведчики достигли английского берега и обнаружили союзный флот укрывшимся в Темзе. Всю первую декаду июля де Рюйтер крейсировал на виду англичан, развеивая слухи о якобы трусости голландцев и их нежелании далеко отходить от Амстердама. Начавшаяся на кораблях эпидемия оспы вынудила де Рюйтера вернуться и сдать на берег больных. А 28 июля были получены сведения, что союзники вышли в море.
Англичане испытывали большие трудности в комплектации кораблей экипажами: вербовочные команды усердно протраливали трактиры и ночлежки – война становилась всё более не популярной. Принц Руперт вывел за собой 90 линейных кораблей (из них 30 французских), 4 фрегата, 30 брандеров и 25 транспортов. Де Рюйтер немедленно вышел в море, однако некоторое время не мог обнаружить неприятеля. 4 августа союзники встали на якорь у острова Тексел. 8 августа, получив сведения о местонахождении Руперта, голландский флот занял свое привычное место у Схоневельдских отмелей, ожидая инструкций. С одной стороны, союзников было очень много, чтобы набрасываться на них первыми, с другой, – в скором времени ожидалось прибытие большого Ост-Индского конвоя, который имел жизненно важное для Нидерландов значение. На борт «Де Зевен Провинсиен» 12 августа прибыл Вильгельм Оранский, который на военном совете лично попросил де Рюйтера атаковать неприятеля, чтобы сорвать его очевидно последнюю попытку высадки на берег и этой победой обеспечить благополучное прибытие Ост-Индского конвоя.
Союзники пребывали в бездействии, и Руперт запросил короля о дальнейших действиях: возвращаться в Ярмут за десантом, искать конвой или атаковать де Рюйтера. Ответ короля привел английских адмиралов в состояние некоего ступора – Карл II приказывал войска на борт не брать, разбить де Рюйтера, но при этом в бой первыми не вступать. Пока английский командующий сосредоточенно чесал макушку, не зная, как выполнить взаимоисключающие приказания, голландцы 20 августа снялись с якорей и, приготовившись к бою, начали сближение.
Схема сражения при Текселе
Благодаря великолепному знанию особенностей местных течений, флот Нидерландов, маневрируя ночью, утром 21 августа вышел союзникам на ветер. Де Рюйтер имел 60 кораблей и 15 фрегатов. Голландцы уверенно сближались с противником. Обе стороны хорошо были знакомы друг с другом: командующий авангардом Банкерт сражался против д’Эстре, де Рюйтер против Руперта, а горячего Тромпа поставили в арьергард драться со Спрэгом. Бой начался в 8 утра и к 9 часам уже кипел по всей линии. Французский адмирал попытался поставить голландский авангард в два огня, однако более опытный Банкерт разгадал этот маневр, приспустился к ветру и, прорвав плохо сомкнутую французскую линию, пошел на соединение с главными силами. Вместо помощи Руперту д’Эстре занялся исправлением повреждений почти до самого конца боя, чем заслужил сильное неудовольствие своих английских коллег. Руперт тем временем пытался отвлечь своего грозного противника подальше от берега, и поэтому бой главных сил проходил на средней дистанции.
С приходом авангарда Банкерта де Рюйтеру удалось добиться численного превосходства (42 корабля против 30) и поставить концевые линкоры линии противника в два огня. С большими потерями и повреждениями англичанам удалось выбраться из этого опасного положения. Около 2 часов дня оба командующих направились на помощь своим арьергардам, где Спрэг, лично ненавидящий Тромпа и давший королю обещание взять того живым или мертвым или же погибнуть самому, пытался исполнить свою клятву. Выяснение отношений между двумя адмиралами шло на таких повышенных тонах, что обоим вскоре пришлось сменить свои сильно поврежденные флагманские корабли. Во время вторичной смены флага голландское ядро угодило в шлюпку Спрэга и отправило ее на дно вместе с командующим арьергардом. Так что вторую часть обещания Спрэг все-таки выполнил. Положение английского арьергарда было почти критическим, когда ему на помощь подошел Руперт. Де Рюйтер соединился с Тромпом, и бой разгорелся с новой силой.
Наступающая темнота прекратила сражение – голландцы отошли к Текселю, а союзники взяли курс на Англию. Потери сторон составили у союзников более 2 тысяч человек, а у голландцев около тысячи. Никто не оспаривал у де Рюйтера титула победителя – последняя попытка высадить десант закончилась полным провалом, а вскоре в Нидерланды благополучно прибыл Ост-Индский конвой. Значение победы у Текселя трудно было переоценить – во многом она послужила окончательным аргументом, склонившим английский Парламент к решению закончить неудачную и мало популярную в стране войну.
19 февраля 1674 года был подписан Вестминстерский мир, согласно которому Голландия признает преобладание Англии на море. Акватория между мысом Финистерре и Норвегией теперь считалась внутренними английскими водами, где даже самому малому кораблю под флагом Святого Георгия полагалось первыми отдавать салют. Голландия предоставляла торговые привилегии англичанам в Ост-Индии и выплачивала контрибуцию. Столь тяжелые для Голландии условия были продиктованы тем, что мир с Англией ей был крайне необходим. Французская армия находилась на голландской земле. Война с Людовиком XIV, вскоре ставшая коалиционной, продолжалась еще четыре года. Франция, отказавшись от стратегически важных внешнеполитических целей, сформулированных Лейбницем, вступила в полосу изнурительных и дорогостоящих войн, оказавшись в противниках у большинства стран Европы. Ее морская мощь постепенно угасала и деградировала – неразумная авантюра против Голландии оставила, в конце концов, золотые лилии на растерзание британского льва.
Информация