Ломавшая судьбы американская зажигалка

12
На моем «рабочем» столе пенсионера лежит черная с белым донышком американская зажигалка Cricket. Этот великолепно сделанный мастером макет часто вызывает воспоминания о первой командировке в США, где пришлось пережить столько взлетов и падений, которых, по мнению друзей, хватило бы моим коллегам на весь период службы в разведке КГБ. Но я совсем не исключение, и биографии многих офицеров Первого главного управления (ПГУ) КГБ, с которыми довелось работать, были полны таких невероятных историй, что моя карьера на их фоне выглядит вполне благополучной, где проколы окупались радостью побед, в которых часто присутствовала удача.

Ломавшая судьбы американская зажигалка

Шпионский арсенал Огородника.

Вспоминаю моих товарищей, с которыми работал в США и чьи судьбы и карьеры круто изменила, а многим поломала эта обычная на вид одноразовая зажигалка. В памяти вызов на ковер в кабинет Вадима Алексеевича Кирпиченко, заместителя начальника ПГУ, который показывает «мою» зажигалку и, хитро улыбаясь, велит быть утром в Следственном управлении КГБ в Лефортове. Даже сегодня, через 30 лет, душа холодеет от воспоминаний о трех днях, проведенных в узком, как одиночка, кабинете, где хозяин, молодой, энергичный следователь вежливо задавал одни и те же вопросы, часто делая перерывы на чай с сушками и стараясь при этом перевести наши восьмичасовые встречи в дружеские беседы.

Потом по просьбе Вадима Алексеевича я встретился с Надеждой, женой моего сослуживца Бориса, сидевшего теперь в одиночке Лефортова. Генерал Кирпиченко попросил меня как-то поддержать Надежду, которая не догадывалась о двойной жизни мужа и после его ареста сразу лишилась всех близких друзей и подруг.

Мы долго стояли около ГУМа обнявшись, шептали друг другу какие-то слова… Утирая ей слезы, я передал для Бориса советский дефицит – банку кофе и блок «Мальборо», замечая, как нас с разных сторон фотографируют молодые парни из наружки, пользуясь прикрытием «атташе-кейс», которое я столько раз сам готовил для скрытой съемки «объектов оперативного интереса»…

ТАИНСТВЕННАЯ НАХОДКА

А началась эта драматическая история солнечным субботним утром, когда я, молодой оперативно-технический сотрудник резидентуры КГБ в США, решил заняться накопившимися за неделю текущими делами, не отвлекаясь на постоянные просьбы оперативников (они в этот день активно работали в городе). Я планировал перенести на фотопленку накопившиеся за неделю толстые американские справочники и научные отчеты, которые надо было вернуть в места их хранения.

Звонок по внутренней связи заставил, чертыхаясь, вылезти из фото-комнаты. Звонил Женя, квалифицированный рабочий, мой верный помощник по технической защите здания советской миссии. Женя таинственным голосом сообщил, что нашел потерянный кем-то из «наших» фотоаппарат. Я пулей влетел в подвал, где Женя поведал мне шепотом о том, что его супруга рано утром, наводя порядок после прошедшего накануне бурного партийного собрания, подобрала на полу в актовом зале оставленную кем-то зажигалку.

Женя, как дотошный советский технарь, попытался заправить одноразовую зажигалку, которая исправно высекала искру, но не горела. Он начал отворачивать донышко, под которым оказался край фотопленки характерного бледно-фиолетового цвета. Женя не удивился и сразу отдал зажигалку мне, полагая, что такой шпионский предмет мог случайно обронить кто-нибудь из чекистов.

Я же был несказанно рад, получив в свои руки неизвестную спецтехнику, и первым делом побежал к начальству. Мой резидент, также проводивший выходные на работе, совсем не разделил моей радости по поводу обнаружения зажигалки и мрачным голосом велел мне аккуратно проявить часть фотопленки в надежде определить владельца по снятым кадрам. В отличие от меня шеф сразу сделал вывод о том, что в нашем здании работает враг.

Пользуясь прибором ночного видения, я разобрал фотоаппарат, вытащил и засветил кусочек пленки, чтобы определить время проявления для получения контрастного негатива. Оставшуюся часть пленки я надежно завернул в черную бумагу и стал разбирать сам аппарат для подготовки подробного отчета.

Зажигалка действительно представляла собой реальный шпионский микрофотоаппарат, но с чистой, неэкспонированной пленкой, что и спасло незадачливого агента-растеряху от немедленного разоблачения, но заставило разведку и контрразведку КГБ активно его искать.

Однако сделать это оказалось непросто: по иронии судьбы, находка была обнаружена не под стулом, где сидел ее владелец, а там, куда она закатилась от случайного удара ногой. На стульях, под которыми обнаружили зажигалку, сидели в большинстве своем курильщики, честные советские загранработники, совсем не подозревавшие, что попадут на длительный срок под пристальное внимание контрразведки после возвращения на родную землю.

Как я потом узнал, зажигалку отправили в Оперативно-техническое управление (ОТУ) КГБ, где специалисты сразу опознали уже известный микрофотоаппарат, ранее обнаруженный у агента ЦРУ Огородника, арестованного в 1977 году в Москве. При обыске его квартиры внутри дорогой авторучки «Паркер» оказалась аналогичная фотокамера. Однако смерть Огородника не позволила контрразведчикам установить особенности появления у него этой спецтехники, а также способы подготовки к работе столь необычного по тем временам фотоаппарата, для которого в тайнике был обнаружен секретный контейнер с запасными кассетами в советской батарейке.

Теперь в ОТУ КГБ оказалась вторая микрофотокамера, уже в зажигалке. Но отсутствие владельца этой спецтехники, как и в случае с отравлением Огородника, не давало важных для следователей КГБ оперативных и технических деталей. И потому обе фотокамеры передали в НИЛ-11, ведущую фотооптическую лабораторию комитета. Ее конструкторы тщательно изучили эти американские изделия, провели необходимые измерения и даже приготовили подробные чертежи. В 1985 году после ареста шпиона Толкачева в руки КГБ попал третий вариант фотокамеры ЦРУ, уже в цилиндрическом брелоке для ключей. Толкачев подробно рассказал следователям о своей фотоаппаратуре, в том числе и о собственной ее модернизации – он примотал изолентой длинную вязальную спицу к фотокамере для жесткого фиксирования расстояния до поверхности снимаемых документов. Фотографировать советские секреты стало быстрее и качественнее – талантливый шпион проявил себя и здесь!

ТАЛАНТЛИВЫЙ ИЗОБРЕТАТЕЛЬ


Основные блоки фотокамеры Т-100.

Через несколько десятков лет вышедший на пенсию Роберт Уоллес, бывший директор Оперативно-технической службы (ОТС) ЦРУ, решился рассказать о том, как и для кого делали эти необычные по тем временам фотоаппараты. Оказывается, специалисты ОТС давно ломали головы над идеей создания собственного агентурного фотоаппарата. Возникла эта идея еще во времена шпиона Пеньковского, который часто и неосторожно пользовался известной фотокамерой «Минокс» и даже был сфотографирован сотрудниками КГБ в момент съемки секретных документов.

В отличие от КГБ с его огромным научно-техническим и производственным потенциалом у ЦРУ не было подобной технической базы. Специальные офицеры-менеджеры колесили по стране в поисках кустарей-одиночек, небольших коллективов талантливых конструкторов и одержимых собственными идеями гениев. Иногда офицерам ЦРУ удавалось уговорить владельцев крупных американских концернов оказать помощь родной разведке. Но в 1960-х и 1970-х годах подобные удачные для ЦРУ проекты имели место только в случаях масштабного государственного финансирования, как это было со спутниками-шпионами и самолетами У-2.

Однако с фотокамерами ЦРУ повезло – нашлась небольшая фирма, где хозяин, талантливый инженер и конструктор, лично взялся за проект Т-100 – именно так назвали первую модель фотокамеры в зажигалке, первые работы над которой относятся к началу 1970-х годов.

Главным условием, поставленным ЦРУ перед изготовителем, была возможность использования новой камеры для фотографирования в особо охраняемых местах, в том числе внутри резидентур КГБ за рубежом. Обязательным было высокое фоторазрешение для четкого копирования изображения всей страницы документа – фотокамера не должна была давать искажений по краям кадра. Работа с фотокамерой предполагалась без вспышки, а сам аппарат должен был вмещать не менее сотни кадров и работать бесшумно. К тому же ОТС ЦРУ добавила требование, чтобы фотокамера имела минимальные размеры для установки ее внутри бытовых предметов, которые можно было бы вносить в охраняемые помещения и зоны безопасности советских зарубежных миссий.

Через некоторое время изготовитель показал офицерам ОТС новый аппарат. Он был в шесть раз меньше известного «Минокса»; основной блок Т-100 имел цилиндрическую форму, что в сочетании с малыми размерами позволяло использовать в качестве камуфляжа такие бытовые предметы, как авторучки, зажигалки и даже цилиндрический брелок для ключей.

Как писал Роберт Уоллес, объектив фотокамеры диаметром 4 мм был собран из восьми элементов с ювелирным искусством и точностью часового механизма. Некоторые детали объектива были с булавочную головку. Объектив, механизмы затвора и подачи пленки объединялись в алюминиевом корпусе размером 38 мм в длину и 10 мм в диаметре. При максимальной длине пленки 38 см можно было сделать до 100 кадров.

Новая фотокамера была создана в обстановке строгой секретности и предназначалась для негласного копирования документов особо ценной агентурой. Теперь агент ЦРУ мог бесшумно фотографировать, спрятав камеру в ладони, на расстоянии 28 см от плоскости документа. При этом со стороны казалось, что агент просто изучает текст, чертежи или документы.

Необычная конструкция Т-100 требовала специальной сверхтонкой фотопленки с высоким разрешением. После долгих попыток в ОТС ЦРУ нашли выход, используя старые запасы фотопленки для спутниковых фотоаппаратов. Фирма «Кодак» по секретному контракту уже давно производила для ЦРУ специальную фотопленку «Кодак-1414», основа которой была покрыта сверхтонкой фотоэмульсией, ее и стали применять для фотокамер Т-100.

ОГОРОДНИК СТАЛ ПЕРВЫМ

Одним из первых агентов, в работе с которыми планировалось использование новейшего секретного аппарата, стал Огородник, сотрудник советского посольства в Колумбии, получивший после его вербовки псевдоним Trigon. Однако в отличие от Пеньковского, кадрового офицера ГРУ, перед началом работы с Огородником требовалась его специальная подготовка по многим направлениям агентурной деятельности, в том числе обучение работе с новой фотокамерой. Для этого в столицу Колумбии Боготу был командирован опытный сотрудник советского отдела ЦРУ Джордж, знавший русский язык и уже имевший практику работы с камерой Т-100. В связи с особой секретностью общения и обучения Огородника Джордж прибыл в Боготу под туристическим прикрытием, о чем в резидентуре ЦРУ в Колумбии знал только один оперативный сотрудник, которого Джордж мог вызвать для экстренной помощи или для связи с Лэнгли.

Обучение агента Trigon проводилось в течение нескольких месяцев в одном из номеров отеля «Хилтон», куда Огородник мог легендированно заезжать по пути, выполняя рутинные дипломатические и хозяйственные поручения. Для Огородника, который в период его вербовки курил сигареты, вначале была изготовлена фотокамера Т-100 в зажигалке. Однако через некоторое время Trigon решил отказаться от сигарет, поскольку заботился о своем здоровье. И потому Джордж привез для Огородника новую модификацию Т-50, которая отличалась от первой модели только длиной фотопленки. Дело в том, что во время испытаний и практического использования Т-100 фотопленка нередко заклинивала внутри фотокамеры и конструкторы изменили механизм подачи пленки, пожертвовав количеством кадров, но существенно повысив надежность работы фотокамеры.

Для уже некурящего Огородника предназначалась модификация Т-50, закамуфлированная в дорогую авторучку «Паркер», которая была вполне уместным предметом личного пользования второго секретаря советского посольства. По секретному заказу ЦРУ фирма «Паркер» сконструировала авторучку на 1,5 мм более толстую, с уменьшенным контейнером для чернил и более короткой основой для пера, что позволило создать полость внутри авторучки, в которую и была вмонтирована камера Т-50.

В конце своего обучения Trigon решился на рискованный шаг – он уговорил своего наставника использовать авторучку-фотоаппарат внутри референтуры посольства, где советские дипломаты работали с секретными документами и телеграммами. По мнению Огородника, особый интерес для ЦРУ представлял недавно полученный из Москвы документ «О состоянии и перспективах советско-китайских отношений». Этот материал был новый, совершенно секретный, и Trigon терпеливо ждал своей очереди, когда советский посол внимательно прочитает этот документ и затем напишет фамилии дипломатов, которым следует ознакомиться и высказать свое мнение на совещании.

Однако читать секретный документ можно было только в небольшой комнатке референтуры посольства, куда совершенно неожиданно заглядывал через окошко в двери курьер спецохраны референтуры – круглосуточный дежурный самого важного помещения посольства.

Инструктор Джордж был против идеи Огородника, ведь обучение агента еще не закончилось. К тому же был велик риск расшифровки всего мероприятия, поскольку Trigon планировал делать снимки внутри ознакомительной комнаты референтуры, куда мог неожиданно войти не только охранник, но и шифровальщик, который выдавал и забирал секретные документы после ознакомления.

Однако, получив «ОК» из Лэнгли, Джордж тщательно проинструктировал Огородника и выдал ему готовую к работе авторучку «Паркер». Через несколько дней Trigon появился в номере Джорджа со словами «я думаю, что сделал это».

Когда Огородник ушел, Джордж, выйдя из отеля на приличное расстояние, из уличного автомата вызвал условной фразой на встречу своего помощника, которому и передал авторучку, пройдя пешком около километра до места встречи, опасаясь местных таксистов, которые нередко грабили американских туристов.


Макеты фотокамер Т-50 в различных камуфляжах.

Ближайшим авиарейсом в Соединенные Штаты связник доставил авторучку в Лэнгли, где опытные фотоспециалисты аккуратно проявили и отпечатали все 50 отснятых Огородником кадров. Оказалось, что нечитаемых было только два кадра, не содержавших важной информации. Это было настоящим успехом, и директор ЦРУ в тот же день лично поехал на встречу с государственным секретарем Генри Киссинджером, который оценил полученные ЦРУ материалы «как самую важную разведывательную информацию, которую он когда-либо читал, будучи главой Госдепартамента».

Джордж был доволен успехом своего ученика и качеством работы специальной фототехники. В истории ЦРУ этот случай был первым, когда удалось сфотографировать секретные документы внутри референтуры советского посольства.

В 1975 году после завершения командировки Trigon вернулся в Москву, где в МИДе получил не самое престижное место. Однако его должность давала возможность читать и фотографировать «авторучкой» документы советских послов, присылаемых со всего мира. Trigon до момента ареста в 1977 году активно использовал микрофотокамеры, которые через тайники в Москве передавали ему американские разведчики. Что же касается владельца зажигалки с фотокамерой, то его ожидала совсем иная участь, опять же по иронии судьбы…

ПОИСКИ «КРОТА»

Настоящего хозяина потерянной на партсобрании зажигалки искали долго, поскольку КГБ бросил все силы на разработку вернувшихся в СССР «курильщиков», которые, ничего не подозревая, спокойно работали кто в ПГУ, кто в МИДе и МВТ. Иногда, правда, их удивляли кадровые решения – под любым предлогом их не пускали за границу, тщательно «обкладывая» объектов разработки агентурой и спецтехникой со всех сторон, чтобы получить какие-либо уликовые материалы или хотя бы намеки на них. Карьеры «курильщиков» также складывалась странно – их двигали, но не наверх, а в разные стороны, опять-таки в надежде зафиксировать попытки проявления признаков работы на ЦРУ.

А настоящий хозяин зажигалки оставался в США и уже крайне осмотрительно работал со специальной техникой. Его контакты с ФБР, а затем с ЦРУ начались раньше, во время первой командировки в Америку в качестве «аспиранта» в составе группы советских студентов.

Достаточно легкая его вербовка контрразведкой США объясняется скорее всего тем, что Борис не был кадровым офицером ПГУ КГБ, а был переведен в разведку с периферии на волне кадрового укрепления центрального аппарата комитета. Борис не имел достаточного опыта оперативной работы за границей и после непродолжительной работы в московском ТАССе с группой аспирантов и студентов был послан на стажировку в один из университетов США.

Контрразведка ФБР сразу обратила внимание на молодого активного аспиранта, который имел хорошую языковую подготовку, легко заводил контакты и планомерно собирал материалы для диссертации. Борису «подставили» разбитную американку, агента ФБР, которая быстро стала подругой советского стажера. Именно она познакомила Бориса со своим «старшим братом», а в действительности офицером ФБР, с которым постепенно у Бориса сложились приятельские отношения.

Как-то «старший брат» дал ценный совет получить университетскую материальную помощь Борису, который ожидал приезда жены из СССР и собирался показать ей Америку и, конечно же, сделать подарки. Борис подписал липовый «университетский» документ, который подготовил «старший брат», и с легким сердцем получил от ФБР 500 долларов, что по тем временам было приличной суммой.

Теперь Борис был «на крючке» у контрразведки, и после отъезда жены состоялась его вербовка. Напоследок перед отъездом в СССР «старший брат» снабдил Бориса открытыми материалами, которые должны были показать руководителям Бориса в Москве эффективность его командировки в США. Расчет ФБР строился на возвращении Бориса в Америку, но уже в качестве оперативного сотрудника одной из резидентур КГБ в США.

Впоследствии Борис, находясь во второй командировке, работал на ФБР, а затем и на ЦРУ, обеспечивая оперативными сведениями американские спецслужбы, которые планировали продолжить контакты с Борисом в Москве после окончания командировки. Именно ЦРУ снабдило своего агента фотоаппаратом Т-50 в зажигалке для фотографирования секретных документов в резидентуре, куда Борис периодически приезжал, работая «под крышей» пресс-бюро ТАСС. Для повышения качества фотоснимков Борис практиковал печатание итоговых документов о работе резидентуры, приезжая в дипмиссию вечерами и в выходные дни, чтобы никто из чекистов не мешал его фотоработам.

Однажды Борис получил задание от своего куратора сфотографировать внутренние помещения своей резидентуры. Проводя съемку, Борис сделал последний снимок большого зеркала перед дверью выхода из резидентуры, что, как и потерянный фотоаппарат, способствовало затем его расшифровке.

В 1985 году Олдридж Эймс в начале своей работы на КГБ в числе советских сотрудников, завербованных американскими спецслужбами, назвал и молодого офицера, работавшего в 1970-е годы в Сан-Франциско. Однако этого было недостаточно для идентификации Бориса. Позднее КГБ удалось получить тот самый снимок с зеркалом, где было отражение самого Бориса, что оказалось окончательной уликой против него.

В отличие от покончившего с собой Огородника и расстрелянного Толкачева судьба Бориса оказалась гораздо менее трагичной. По приговору трибунала ему дали 15 лет, но через шесть лет Борис уже был на свободе после президентского помилования. Он перебрался в США, а затем к нему присоединилась и семья.

В ОТУ КГБ предпринимались различные попытки повторить фотокамеру ЦРУ. Надо сказать, что на вооружении КГБ уже были свои собственные микрофотокамеры со сходными параметрами, которые активно применялись в период холодной войны. Однако многократные попытки КГБ и ШТАЗИ создать специальную тонкую фотопленку с высоким разрешением, как у «Кодак-1414», не давали нужного результата.

По словам Роберта Уоллеса, ЦРУ неоднократно обращалось в дружественные спецслужбы с просьбой изготовить фотокамеры Т-50 на основе полного комплекта конструкторских и сборочных чертежей. Однако повторить уникальный фотоаппарат ведущие мировые фотооптические лаборатории либо сразу отказывались, либо даже после многократных попыток не могли изготовить такие элементы, как объектив и затвор.

А настоящие фотокамеры Т-50 можно увидеть в музее ФСБ на Лубянке и в Музее Академии ФСБ.
Наши новостные каналы

Подписывайтесь и будьте в курсе свежих новостей и важнейших событиях дня.

12 комментариев
Информация
Уважаемый читатель, чтобы оставлять комментарии к публикации, необходимо авторизоваться.
  1. +9
    10 июля 2016 07:18
    Автору плюс.
    1. +7
      10 июля 2016 11:22
      Что это значит - "менее трагично"? Создается впечатление что автор сочувствует этой мрази, которая должна была быть расстреляна.
  2. +2
    10 июля 2016 07:42
    "Однако многократные попытки КГБ и ШТАЗИ создать специальную тонкую фотопленку с высоким разрешением, как у «Кодак-1414», не давали нужного результата".
    Интересно, а сегодня создали или нет?
    1. +11
      10 июля 2016 08:05
      Цитата: kalibr
      Интересно, а сегодня создали или нет?

      Сегодня она вообще не нужна - информация сохраняется на электронных носителях (флешки).
    2. +4
      10 июля 2016 09:15
      Цитата: kalibr
      Интересно, а сегодня создали или нет?

      Нет!В СССР вся плёнка <<Кодак-1414 >>подлежала обязательной сдаче.Попадала она в СССР вместе с фотоаппаратурой шаров-разведчиков и кассетами со спутников-шпионов США.Подробно эти операции описываются в одном из номеров журнала ПМ(Популярная Механика.)Уже не помню за какой год,а электроння подписка у меня пропала вместе с носителем.Сейчас эту плёнку можно заказать в США для телескопов.Кстати нашёл ссылку на очень интересный музей.http://agentura.ru/equipment/melton/
    3. +6
      10 июля 2016 14:01
      Фирма «Кодак» по секретному контракту уже давно производила для ЦРУ специальную фотопленку «Кодак-1414»,
      Автор Владимир Алексеенко

      Нашёл на сайте производителя в разделе "расходные материалы" упоминание об этой плёнке.
      Полное название - KODAK Baking Solution MX-1414-1.

      Несколько фото миниатюрных фотокамер автору в помощь.


      Миниатюрная фотокамера Т-100 в зажигалке Cricket



      Миниатюрная фотокамера Т-50 в перьевой ручке Parker



      Миниатюрная фотокамера в авторучке



      Миниатюрная фотокамера в зажигалке ZIPPO



      Миниатюрная фотокамера в часах SEIKO
  3. +14
    10 июля 2016 07:54
    <<По словам Роберта Уоллеса, ЦРУ неоднократно обращалось в дружественные спецслужбы с просьбой изготовить фотокамеры Т-50 на основе полного комплекта конструкторских и сборочных чертежей. Однако повторить уникальный фотоаппарат ведущие мировые фотооптические лаборатории либо сразу отказывались, либо даже после многократных попыток не могли изготовить такие элементы, как объектив и затвор.>>
    Вот что значить авторская работа!Это преклонение перед мастером с "Большой Буквы",а не перед предателями,которые пользовались изделиями этого мастера.Вот и говорят:"Да что рабочий? Вон за забором очередь стоит."Не помню я чтобы мастера "класса Левши"в очереди стояли.А вот о том,что из-за смерти мастера,умевшего править и точить инструмент для изготовления нарезов в винтовочных стволах,встало производство, я читал в одном из оружейных журналов.Выход потом нашли,но качество нарезов было уже не то. Вот что значит мастерство одного человека,труд которого не повторим.Автору плюс,без сомнения.Спасибо за статью.
    1. 0
      13 июля 2016 00:27
      Цитата: амурец
      Выход потом нашли,но качество нарезов было уже не то. Вот что значит мастерство одного человека,труд которого не повторим.

      Да уж, профи- это всегда профи.
  4. +3
    10 июля 2016 08:10
    изобретателю большой респект и как всегда одно и тоже можно использовать в разных целях.
  5. +1
    10 июля 2016 10:00
    А настоящие фотокамеры Т-50 можно увидеть в музее ФСБ на Лубянке и в Музее Академии ФСБ.
    Можно, но не всем bully http://www.chekist.ru/article/647
  6. +5
    10 июля 2016 14:51
    Добротная неординарная статья - ПЛЮС.
  7. +8
    10 июля 2016 20:32
    Умилило президентское помилование Бориса. Сразу вспомнилось и помилование морского офицера США, шпиона Алана Поупа, выведавшего секрет производства кавитационной торпеды "Шквал". Многое продолжает умилять и сегодня...
  8. 0
    11 июля 2016 14:16
    эту статью читал года 1,5 назад... на каком то женском сайте... :) но статья любопытная...
  9. 0
    11 июля 2016 20:04
    Пооезная, интересная, познавательная статья. Спасибо автору.

«Правый сектор» (запрещена в России), «Украинская повстанческая армия» (УПА) (запрещена в России), ИГИЛ (запрещена в России), «Джабхат Фатх аш-Шам» бывшая «Джабхат ан-Нусра» (запрещена в России), «Талибан» (запрещена в России), «Аль-Каида» (запрещена в России), «Фонд борьбы с коррупцией» (запрещена в России), «Штабы Навального» (запрещена в России), Facebook (запрещена в России), Instagram (запрещена в России), Meta (запрещена в России), «Misanthropic Division» (запрещена в России), «Азов» (запрещена в России), «Братья-мусульмане» (запрещена в России), «Аум Синрике» (запрещена в России), АУЕ (запрещена в России), УНА-УНСО (запрещена в России), Меджлис крымскотатарского народа (запрещена в России), легион «Свобода России» (вооруженное формирование, признано в РФ террористическим и запрещено)

«Некоммерческие организации, незарегистрированные общественные объединения или физические лица, выполняющие функции иностранного агента», а так же СМИ, выполняющие функции иностранного агента: «Медуза»; «Голос Америки»; «Реалии»; «Настоящее время»; «Радио свободы»; Пономарев; Савицкая; Маркелов; Камалягин; Апахончич; Макаревич; Дудь; Гордон; Жданов; Медведев; Федоров; «Сова»; «Альянс врачей»; «РКК» «Центр Левады»; «Мемориал»; «Голос»; «Человек и Закон»; «Дождь»; «Медиазона»; «Deutsche Welle»; СМК «Кавказский узел»; «Insider»; «Новая газета»