Потерянное величие Америки
Нынешняя предвыборная кампания в Соединённых Штатах Америки примечательна тем, что оба кандидата пытаются, так или иначе, ответить на вопрос: «Как вернуть Америке былое величие?» При этом замалчивается простой факт, что Америка 1899 или 1947 года - это вовсе не то же самое, что Америка года 2016-го. Другие демографические условия, иная структура экономики и внешнеполитическая обстановка. На самом деле эту новую реальность американский истеблишмент вполне осознаёт, но на публику по-прежнему выбрасываются лозунги «мы вернём», выставляя нынешнюю деградацию лишь как последствия сиюминутных решений конкретных лидеров, а не как неизбежный процесс упадка мощи после нескольких периодов расцвета. Признать неизбежное угасание – значит, ввергнуть 323 миллиона человек в состояние страха и паники, чего ни один претендент на президентское кресло позволить себе не может.
На самом деле во втором десятилетии двадцать первого века в американской истории закончился целый сверхцикл, начавшийся 120 лет назад с приходом президента Мак-Кинли, имя которого в России мало кому известно. Уильям Мак-Кинли прославился как убеждённый экспансионист, и именно при нём США начали энергично проникать в Восточное полушарие, опираясь на свою экономическую и военную мощь. При этом амбициозном лидере Америка быстро выиграла войну с дряхлеющей Испанией, фактически отобрав большую часть её колониальной империи; аннексировала Гавайи; а затем приняла участие в многонациональной интервенции против Китая. В конце XIX века молодая и хищная держава могла себе такое позволить, ибо амбиции заметно отставали от стремительно возрастающих возможностей.
Сегодня для Вашингтона ситуация складывается прямо противоположная. Амбиции явно превосходят возможности. И новейший эсминец «Zumwalt», стоимостью $4 млрд.; и немыслимо дорогой истребитель пятого поколения F-35; и противоракетный щит в Румынии призваны задержать эпоху американского превосходства, хотя бы и в чисто военной области, чтобы замедлить общий упадок. Но и здесь существуют очевидные проблемы. Например, скандальная история с российским ракетным двигателем РД-180, которому американская промышленность не смогла быстро создать отечественную замену, у всех на слуху уже несколько лет. Но это не единственный пример. Есть и другие, менее известные. Так, на всю могучую американскую экономику сегодня приходятся всего два сталелитейных завода, способных выполнять заказы для Министерства обороны США – это Oregon Steel Mills и International Steel Group. И так далее. Всё это в совокупности отражает реальность того, насколько США деградировали, как промышленная держава, по сравнению с собой же тридцати, пятидесяти и, тем более, 100-летней давности. Символ американской мечты сегодня вовсе не «Форд», а «Гугл». При этом экономика США объективно ещё долго останется крупнейшей в мире и одной из самых инновационных. Хотя её торможение неизбежно, но инерция также велика.
В российском обществе сложилось представление, что Дональд Трамп является наиболее предпочтительным для нас кандидатом. Представитель вымирающего мамонта американской промышленности обещает яростно бороться за рынки, как внутренние, так и внешние. Если бы у такой идеи имелся девиз, то его можно было бы произнести как «Доллар для фабрик, а не фабрики для доллара». Никто не обещает, что Трамп не станет вести войн, но вооружённые конфликты за рынки сбыта сильно отличаются от кровожадного безумия финансистов, которых представляет Хиллари Клинтон. Правда, для возрождения собственной американской промышленности Трампу, стань он президентом, придётся сильно ослабить курс доллара, что ухудшит уровень жизни американцев. Также закрытие внутреннего рынка отвратит от Вашингтона многих его геополитических союзников и сателлитов.
В противовес Трампу международные банкиры, что ныне руководят Соёдинёнными Штатами, заинтересованы в сохранении и расширении системы, которая зиждется на глобальном могуществе доллара. Проблема в том, что даже для простого поддержания существующего порядка им сегодня требуется геополитическая катастрофа уровня двух мировых войн или краха социалистической системы в 1989-1991 годах. Начало этой новой катастрофе было положено в виде кровавой «Арабской весны», последствия которой ещё долго будут сотрясать всю Африку и Евразию. Важно понимать, что «Арабская весна» лишь прелюдия того, что задумали глобальные банкиры. И нашей стране в их планах совершенно очевидно отведено центральное место, ибо любое потрясение внутри евразийского гиганта отдаётся по всему континенту от Германии до Китая. Геополитическую концепцию Хартленда также никто не отменял и в этом плане абсолютно не важно, кто находится у власти в России: монархи, коммунисты или кто-то ещё.
У президентской гонки-2016 в США присутствует ещё один момент, который отчего-то практически игнорируется наблюдателями. Когда кандидаты касаются в своих речах внешней политики, то они, по сути, констатируют факт ослабления американских позиций. Когда некая страна N, по мнению американцев, ведёт себя «агрессивно», «нагло», «напористо», то на деле это лишь обозначает, что где-то сформировался очередной региональный проект вокруг местного центра силы. Для лидеров Нового Света подобный факт идеологически невыносим по двум причинам.
Во-первых, по их мнению, с 1991 года в мире может быть только один глобальный проект – американский, в котором всем остальным будет дарована, в лучшем случае, культурная автономия. Появление любой альтернативы воспринимается заокеанскими глобалистами как бунт на корабле. Тем не менее, сегодня свой глобальный проект реализует Китай, на региональном уровне аналогичные действия предпринимают Индия, Иран, Турция, Саудовская Аравия, а также Япония и Израиль. Всё это очень не нравится Вашингтону, но сделать более ничего нельзя. Момент упущен, и мир начал меняться. События приобрели собственный импульс, процессы набирают обороты даже без явной поддержки извне. Просто время пришло.
Во-вторых, основой новых региональных проектов вновь становится национализм. Национализм на основе этнической или религиозной идеи, который однажды уже сыграл исключительную историческую роль в становлении многих государств и империй. Сейчас, когда «общество благоденствия» и безудержный глобализм всё больше превращается в химеру, именно он становится драйвером для движения вперёд целых наций. Прекрасно понимая созидательное могущество национализма, американцы присвоили его как национальную идею только для себя, оставив для прочих откровенно деструктивные идеи «мулькультуризма», «глобализма» и «многонациональности». Колониям милостиво позволили демонстрировать свою национальную идентичность лишь на спортивных соревнованиях и тому подобных мероприятиях, но не более того. Теперь правила меняются, и никто не может гарантировать, как поведёт себя та или иная региональная держава, опираясь на собственные интересы.
Кризис имперского влияния - это лишь следствие конкретной причины – Соединённым Штатам Америки больше нечего предложить в идеологическом плане своим союзникам. Ресурс их цивилизационной модели близок к своему исчерпанию. В геополитическом отношении Вашингтон уже не считается таким уж надёжным защитником, каким он выступал раньше. И дело тут не только в том, что вассалы ожидали от Обамы более жёстких действий в отношении России, Китая или Ирана. События «Арабской весны» и последовавшие за ней кризисы ясно показали, что американский «союзник» и сам может подбросить проблем. По этой причине сателлиты хоть и не спешат окончательно рвать связи с господином, но всё чаще дистанцируются от него, играя собственную игру.
Таким образом, администрация Барака Обамы сама ограничила пространство для политического маневра не только себе, но следующему хозяину Белого Дома. В угаре распространения хаоса во имя спасения мировой долларовой системы, Соединённые Штаты Америки потеряли нечто очень важное. А именно – репутацию мирового жандарма, без одобрения которого в мире не может сдвинуться ни один корабль, танк или самолёт. Теперь выясняется, что очень даже может. Более того, целый ряд региональных сил начал действовать, не спрашивая разрешения у Белого Дома, и не несёт за это никакой ответственности. Создаётся прецедент и комфортный мирок, в котором Вашингтон диктует свою железную волю всем народам, рушится на глазах у изумлённых современников. Эпоха перемен, которая наступает на наших глазах, диктует свои правила. Тот, кто не хочет приспосабливаться к новой эпохе, остаётся за бортом корабля истории.
На самом деле во втором десятилетии двадцать первого века в американской истории закончился целый сверхцикл, начавшийся 120 лет назад с приходом президента Мак-Кинли, имя которого в России мало кому известно. Уильям Мак-Кинли прославился как убеждённый экспансионист, и именно при нём США начали энергично проникать в Восточное полушарие, опираясь на свою экономическую и военную мощь. При этом амбициозном лидере Америка быстро выиграла войну с дряхлеющей Испанией, фактически отобрав большую часть её колониальной империи; аннексировала Гавайи; а затем приняла участие в многонациональной интервенции против Китая. В конце XIX века молодая и хищная держава могла себе такое позволить, ибо амбиции заметно отставали от стремительно возрастающих возможностей.
Сегодня для Вашингтона ситуация складывается прямо противоположная. Амбиции явно превосходят возможности. И новейший эсминец «Zumwalt», стоимостью $4 млрд.; и немыслимо дорогой истребитель пятого поколения F-35; и противоракетный щит в Румынии призваны задержать эпоху американского превосходства, хотя бы и в чисто военной области, чтобы замедлить общий упадок. Но и здесь существуют очевидные проблемы. Например, скандальная история с российским ракетным двигателем РД-180, которому американская промышленность не смогла быстро создать отечественную замену, у всех на слуху уже несколько лет. Но это не единственный пример. Есть и другие, менее известные. Так, на всю могучую американскую экономику сегодня приходятся всего два сталелитейных завода, способных выполнять заказы для Министерства обороны США – это Oregon Steel Mills и International Steel Group. И так далее. Всё это в совокупности отражает реальность того, насколько США деградировали, как промышленная держава, по сравнению с собой же тридцати, пятидесяти и, тем более, 100-летней давности. Символ американской мечты сегодня вовсе не «Форд», а «Гугл». При этом экономика США объективно ещё долго останется крупнейшей в мире и одной из самых инновационных. Хотя её торможение неизбежно, но инерция также велика.
В российском обществе сложилось представление, что Дональд Трамп является наиболее предпочтительным для нас кандидатом. Представитель вымирающего мамонта американской промышленности обещает яростно бороться за рынки, как внутренние, так и внешние. Если бы у такой идеи имелся девиз, то его можно было бы произнести как «Доллар для фабрик, а не фабрики для доллара». Никто не обещает, что Трамп не станет вести войн, но вооружённые конфликты за рынки сбыта сильно отличаются от кровожадного безумия финансистов, которых представляет Хиллари Клинтон. Правда, для возрождения собственной американской промышленности Трампу, стань он президентом, придётся сильно ослабить курс доллара, что ухудшит уровень жизни американцев. Также закрытие внутреннего рынка отвратит от Вашингтона многих его геополитических союзников и сателлитов.
В противовес Трампу международные банкиры, что ныне руководят Соёдинёнными Штатами, заинтересованы в сохранении и расширении системы, которая зиждется на глобальном могуществе доллара. Проблема в том, что даже для простого поддержания существующего порядка им сегодня требуется геополитическая катастрофа уровня двух мировых войн или краха социалистической системы в 1989-1991 годах. Начало этой новой катастрофе было положено в виде кровавой «Арабской весны», последствия которой ещё долго будут сотрясать всю Африку и Евразию. Важно понимать, что «Арабская весна» лишь прелюдия того, что задумали глобальные банкиры. И нашей стране в их планах совершенно очевидно отведено центральное место, ибо любое потрясение внутри евразийского гиганта отдаётся по всему континенту от Германии до Китая. Геополитическую концепцию Хартленда также никто не отменял и в этом плане абсолютно не важно, кто находится у власти в России: монархи, коммунисты или кто-то ещё.
У президентской гонки-2016 в США присутствует ещё один момент, который отчего-то практически игнорируется наблюдателями. Когда кандидаты касаются в своих речах внешней политики, то они, по сути, констатируют факт ослабления американских позиций. Когда некая страна N, по мнению американцев, ведёт себя «агрессивно», «нагло», «напористо», то на деле это лишь обозначает, что где-то сформировался очередной региональный проект вокруг местного центра силы. Для лидеров Нового Света подобный факт идеологически невыносим по двум причинам.
Во-первых, по их мнению, с 1991 года в мире может быть только один глобальный проект – американский, в котором всем остальным будет дарована, в лучшем случае, культурная автономия. Появление любой альтернативы воспринимается заокеанскими глобалистами как бунт на корабле. Тем не менее, сегодня свой глобальный проект реализует Китай, на региональном уровне аналогичные действия предпринимают Индия, Иран, Турция, Саудовская Аравия, а также Япония и Израиль. Всё это очень не нравится Вашингтону, но сделать более ничего нельзя. Момент упущен, и мир начал меняться. События приобрели собственный импульс, процессы набирают обороты даже без явной поддержки извне. Просто время пришло.
Выпускники академии ВМС
Во-вторых, основой новых региональных проектов вновь становится национализм. Национализм на основе этнической или религиозной идеи, который однажды уже сыграл исключительную историческую роль в становлении многих государств и империй. Сейчас, когда «общество благоденствия» и безудержный глобализм всё больше превращается в химеру, именно он становится драйвером для движения вперёд целых наций. Прекрасно понимая созидательное могущество национализма, американцы присвоили его как национальную идею только для себя, оставив для прочих откровенно деструктивные идеи «мулькультуризма», «глобализма» и «многонациональности». Колониям милостиво позволили демонстрировать свою национальную идентичность лишь на спортивных соревнованиях и тому подобных мероприятиях, но не более того. Теперь правила меняются, и никто не может гарантировать, как поведёт себя та или иная региональная держава, опираясь на собственные интересы.
Кризис имперского влияния - это лишь следствие конкретной причины – Соединённым Штатам Америки больше нечего предложить в идеологическом плане своим союзникам. Ресурс их цивилизационной модели близок к своему исчерпанию. В геополитическом отношении Вашингтон уже не считается таким уж надёжным защитником, каким он выступал раньше. И дело тут не только в том, что вассалы ожидали от Обамы более жёстких действий в отношении России, Китая или Ирана. События «Арабской весны» и последовавшие за ней кризисы ясно показали, что американский «союзник» и сам может подбросить проблем. По этой причине сателлиты хоть и не спешат окончательно рвать связи с господином, но всё чаще дистанцируются от него, играя собственную игру.
Таким образом, администрация Барака Обамы сама ограничила пространство для политического маневра не только себе, но следующему хозяину Белого Дома. В угаре распространения хаоса во имя спасения мировой долларовой системы, Соединённые Штаты Америки потеряли нечто очень важное. А именно – репутацию мирового жандарма, без одобрения которого в мире не может сдвинуться ни один корабль, танк или самолёт. Теперь выясняется, что очень даже может. Более того, целый ряд региональных сил начал действовать, не спрашивая разрешения у Белого Дома, и не несёт за это никакой ответственности. Создаётся прецедент и комфортный мирок, в котором Вашингтон диктует свою железную волю всем народам, рушится на глазах у изумлённых современников. Эпоха перемен, которая наступает на наших глазах, диктует свои правила. Тот, кто не хочет приспосабливаться к новой эпохе, остаётся за бортом корабля истории.
Информация