Будущее Германии. Между марионеткой и империей
Для того чтобы лучше понимать действия немецкого руководства на международной арене нужно учитывать весь набор вызовов, которые сейчас стоят перед Берлином и твердо уяснить, что Украина, Сирия, ИГИЛ и даже отношения с Россией в целом не являются для канцелярии Ангелы Меркель приоритетом. Приоритетное место прочно занято вопросом выживания самого европейского проекта и его будущего, которое совсем не является безоблачным.
Главный вопрос, на который пришлось отвечать Меркель на недавней пресс-конференции касался... итальянских банков. Точнее их портфеля токсичных кредитов на 360 миллиардов евро, который может потопить итальянский банковский сектор, а потом вызвать волну банкротств европейских банков. Можно задать резонный вопрос о том, почему Меркель должна разбираться с проблемами итальянских банков, но вопрос будет лишним. В сегодняшней Европе, Берлин в ответе за все, и это одновременно радует и пугает наших тевтонских соседей.
Выход Великобритании из Евросоюза стал для немецкой элиты шоком и подарком небес в одном флаконе. С одной стороны, выход Великобритании — это тяжелейший удар по Евросоюзу, предполагающий резкое ухудшение его имиджа, над которым немцы работали десятилетия. С другой стороны, Великобритания была главным рычагом воздействия на европейскую политику со стороны Вашингтона, а значит, после "Брексита" у Берлина появился целый спектр новых возможностей, но и новых рисков.
Некоторыми возможностями Берлин воспользовался сразу. Переговоры о "Трансатлантическом партнерстве", которое как воздух нужно США для фиксации колониального статуса ЕС, уперлись в тупик. В качестве официального тормоза выступили французы, но английские и американские СМИ жалуются именно на поведение немецких переговорщиков и вице-канцлера Зигмара Габриэля, которые ничего не делают для разблокирования ситуации. По меткому выражению источника Financial Times, переговоры о "Трансатлантическом партнерстве" были "прикончены" после "Брексита".
Немецкие финансовые центры пытаются заменить Лондон в финансовой сфере Евросоюза, и это вызывает серьезное раздражение других стран и британских банков, которые надеялись сохранить свое влияние в Европе, несмотря на выход из Евросоюза. По Лондону курсируют автобусы и специальные рекламные автомобили с плакатами "Дорогие стартаперы! Сохраняйте спокойствие и переезжайте в Берлин!" - и это только наиболее заметный признак усилий Германии по "выдавливанию" британского экономического влияния из ЕС. Очень возможно, что британские банки столкнутся с тем, что европейский регулятор банковской и финансовой сферы откажет им в так называемой "паспортизации", то есть разрешении напрямую предоставлять свои услуги европейским компаниям и физическим лицам, что приведет к огромным потерям для британского финансового сектора и значительному росту клиентской базы немецких банков и фондов.
Давление политических противников и бизнес-лоббистов заставляет Ангелу Меркель публично воскресить идею общего экономического пространства от Лиссабона до Владивостока, конечно, со всеми оговорками, необходимыми для сохранения лица перед Вашингтоном, но тут важен сам факт признания необходимости выстроить с Москвой некие партнерские отношения, а не очередной железный занавес, на котором так настаивают русофобские сегменты американского и немецкого истеблишмента. В этот же тренд хорошо вписывается позиция немецких и австрийских министров иностранных дел, которые выступают за "постепенное снятие санкций с России", о чем с глубоким сожалением сообщают квазиофициальные брюссельские СМИ.
Заявления министра иностранных дел Германии, который отчитал НАТО за "бряцанье оружием" на российской границе в рамках американских учений — тоже из этой же серии действий, идущих вразрез с политикой Вашингтона, который и так недоволен активизацией российско-германского бизнес-сотрудничества и тем, что немецкие инвестиции в российскую экономику бьют рекорды, несмотря на санкции.
Однако "немецкий бунт" не может не вызвать вполне ощутимое и даже ожесточенное сопротивление со стороны проамериканской части немецкого истеблишмента и радикальных интервенционистов из американской элиты. На тех, кто пытаются переформатировать ЕС таким образом, чтобы он прежде всего служил немецким, а не американским интересам, идет сильнейшее давление, которое проявляется в экономической, политической и военной сфере. Американцы упорно пытаются повторить старый трюк, организовав максимально разрушительный конфликт на европейском континенте, в котором Германия и Россия в очередной раз обескровят друг друга. Недавние решения саммита НАТО и формулировки о рисках, связанных с Россией, которые включены в новую военную доктрину Германии ("Белую Книгу"), указывают на давление США на Берлин и на попытки заставить Германию участвовать в милитаризации Европы и оплачивать эту милитаризацию, направленную против России.
В экономическом плане главная немецкая уязвимость - это Дойче Банк, у которого есть серьезные проблемы с его портфелем деривативных контрактов размером в 72.8 триллионов долларов и дефицитом собственного капитала. Малейшая оплошность, дефолт одного из крупных контрагентов или крупный штраф со стороны американского регулятора (по образцу штрафа, которым Вашингтон наказал BNP Paribas за несоблюдение ограничений, наложенных Госдепом) легко заставят флагман немецкой экономики пойти ко дну. Скорее всего, все части немецкого и американского истеблишмента понимают, что банкротство Дойче Банка может привести к коллапсу не только европейской, но и американской финансовой системы, и это единственное, что пока дает банку шанс на продолжение работы.
На политическом уровне, конфликт между сторонниками существования Германии как колонии США и сторонниками независимой Германии иногда выплескиваются в публичные перепалки между членами правительства Меркель. Отголоском одного из таких конфликтов является публичная критика в адрес министра иностранных дел Штайнмайера со стороны министра финансов Шойбле, который заявил, что высказывание Штайнмайера о натовском "бряцании оружием" было "не только риторической ошибкой" и потребовал более жесткой позиции в отношении России.
Борьба внутри немецкого истеблишмента далека от своего завершения и сейчас нельзя сказать что-то определенное о будущем Германии и о будущем ее отношений с США, Россией и Европой. Однако можно обозначить несколько важных временных "отсечек" для понимания ситуации. Первая "отсечка" - конец 2016 года. Если к тому времени американцам так и не удастся "продавить" подписание "Трансатлантического партнерства", то это будет серьезным поражением для Вашингтона и большой победой для тех, кто работает над отрывом Европы от США. Вторая "отсечка" - конец января 2017 года. Если санкции против России будут продлены в нынешнем виде - это будет плохим знаком возрастающего влияния США и подавления европейской фронды, в то время как решение о постепенном снятии санкций будет положительным сигналом. Последняя "отсечка" - осень 2017 года. По результатам выборов в Германии можно будет судить о том, кто будет оказывать решающее влияние на политику Берлина и на будущее всего европейского проекта. Поражение проамериканских политиков будет означать, что Евросоюз ждут радикальные перемены.
Сегодня есть поводы для сдержанного оптимизма и для веры в то, что у российско-германского сотрудничества есть определенные шансы на будущее. Стратегия Кремля на европейском направлении дает обнадеживающие результаты, а ждать окончательного прояснения ситуации осталось совсем недолго.
Информация