Украинский ВПК резко сбавил обороты в 2016 году
В 2015 году украинский ВПК выпустил наибольшее количество военной техники за всё время своего существования. Причина такого резкого роста была вполне очевидна. Боевые действия на Востоке страны, разгром ВСУ в летней кампании 2014 года с потерей 2/3 военной техники и поражение под Дебальцево, где было безвозвратно утеряно еще не менее 20%, вынудили приложить максимальные усилия для технического укомплектования армии. Нужен был вал. И его дали, зачастую жертвуя качеством и боевыми характеристиками. Его дали старые армейские советские запасы. Но в начале 2016 года этот поток резко прекратился. Почти перестали приходить сообщения о передаче армии очередной партии танков, БМП, САУ. В чём же дело? И как сегодня обстоит дело в украинском ВПК? Чего можно ждать от него в будущем?
ВПК Украины от СССР унаследовал, с одной стороны, мощнейший потенциал, который так и не смогли до конца уничтожить за 25 лет устроители Украины, а с другой, зависимость от кооперации с республиками бывшего СССР. Военные складские запасы трех групп войск Советского Союза, немалые собственные запасы Киевского и Одесского военных округов — это как раз то оружие, которым не только все годы своей независимости успешно торговали правители Украины, но и оснащались ВСУ. Штатный состав армии подгонялся не под возможности закупки новой военной техники, а под живые остатки старой.
Наглядным примером может быть решение о расформировании 17-ой танковой бригады в 2013 году под конголезский танковый контракт, когда Украина впервые начала продавать на экспорт танки Т-64Б. Тогда посчитали, что Украине не нужны две танковые бригады. Правда, уже в 2014 году об этом забыли.
Все годы независимости Украина только уменьшала свой боевой потенциал, и этот процесс был безальтернативен. Техника продавалась, ломалась, а ремонтировать её зачастую было нечем. ЗИП и мобрезервы постепенно истощались, и это стало причиной того, что даже с началом боевых действий и выделением немалых финансов на восстановление техники ВПК Украины так и не смог ввести в строй даже трети находившихся «на хранении» остатков. И как только эти запасы исчерпались, встал вопрос о том, а что делать дальше.
Танки
На днях Харьковский бронетанковый завод отчитался за первое полугодие 2016 года. Он увеличил выпуск танков более чем в 4 раза и выдал «из ворот» 25 единиц бронетанковой техники: 13 Т-64БВ и 12 Т-80БВ (за первое полугодие 2015 года 6 единиц). Казалось бы, вот оно, подтверждение, что ВСУ быстро наращивает свой потенциал, скоро завалит фронт бронетехникой и задавит ЛДНР числом. Но дьявол, как всегда, кроется в деталях.
Если посмотреть на статистику «выпуска» танков данным предприятием, то мы обнаружим, что за весь 2015 год оно произвело 53 танка. То есть за второе полугодие целых 47 единиц. А наложив всё это на кальку боев и на выпуск техники другими бронетанковыми заводами, мы увидим тенденцию.
Вывод очевиден. В первом полугодии 2015 года ВПК Украины массово ремонтировал потрепанную после зимней кампании технику ВСУ и только с мая-июня смог приступить к выпуску «новой» продукции в значительном объеме. А если сравнивать первый квартал 2016 года со вторым кварталом 2015 года, то можно увидеть падение темпов «постройки» танков практически в два раза.
Но это только вершина айсберга проблем по выпуску танков, так сказать, самая оптимистическая нота. В первом квартале 2016 года вы не найдете бравурных реляций об отгрузке на фронт «новых» танков от завода им. Малышева (того, который при Союзе выдавал по три машины в день), Киевского или Львовского бронетанковых заводов. А ведь в том же 2015 году только Львов отгрузил на фронт 93 машины, остальные же много меньше, но суммарно более полусотни. В 2016 году данные заводы прекратили отгружать «новое» и перепрофилировались либо под выпуск легкой колесной/гусеничной техники, либо на текущий ремонт. Конечно, сейчас всё больше и больше техники ВСУ требует текущего или капитального ремонта. Тут и выросший её годовой пробег, и условия эксплуатации, и экипажи. Вот что говорил весной 2015 года и. о. директора КБТЗ Владислав Лисица: «Мы передаём Минобороны ровно столько танков и БТР, сколько нам заказывают. Возможно, нам под силу произвести и больше, но скажите, есть ли танкисты и водители для дополнительного количества техники? Когда мы смотрим на некоторых танкистов, то нам откровенно жаль свою технику. За два-три некорректных пуска двигателя танк можно вывести из строя. А потом возмущаться в ″Фейсбуке″: ″Нам прислали старую технику, которая сразу же поломалась!″ Таких случаев у нас было предостаточно. Наш завод ремонтирует треть всей техники, повреждённой в зоне АТО, я знаю, о чём говорю. Если человек служил танкистом в девяностые, не факт, что он сможет управлять современным танком».
Это требует резкого увеличения как ассигнований на ремонт, так и необходимых производственных мощностей. В итоге киевский завод полностью переключен на ремонты танков и прекратил их выпуск.
Львов до 2014 года специализировался на ремонте, который после начала АТО начали называть «выпуском», танков Т-72. Уже летом-осенью 2014 года первые его машины попали на фронт и даже успели достаться в качестве трофеев армии ВСН. Кстати, тем самым, это позволило ополчению решить проблему поставок в её состав военной техники и стало «медвежьей услугой» ВСУ.
Дело в том, что в России танков Т-64 относительно немного и заводов специализирующихся на их ремонте тоже, а вот с Т-72 проблем нет. На сегодня в составе ВСН до трети танков как раз Т-72, а если по суммарной численности, то их там сейчас больше, чем было выпущено Львовским заводом в 2014-15 годах. Это же касается и танков Т-80.
Но вернемся во Львов. Главная проблема танка Т-72, с точки зрения Украины, — это его выпуск в годы СССР на российских заводах. Запчасти и в первую очередь двигатели для него можно было взять либо из мобрезерва, либо купить у России. Последняя по понятным причинам это сделать отказалась, а первые были основательно истощены до войны алчными украинскими чиновниками, продававшими массово как раз эти танки в 1990-2010-е годы (в том числе и в Грузию). В общем, со складов, где по списку на тот момент значилось около 300 танков Т-72, отобрали около сотни машин, на которые были найдены запчасти. Именно поэтому произошел резкий всплеск выпуска танков во Львове в 2015 году и его прекращение в 2016. Правда, на заводе попробовали освоить «выпуск» и основного украинского танка Т-64. Но, видимо, и с ним были проблемы с запчастями, так что на сегодня завод по этому виду техники вернулся к техобслуживанию и текущему ремонту.
А как же завод им. Малышева, этот флагман украинского танкостроения? Тут всё еще смешнее.
«Бабло побеждает зло». Таиландский контракт, по которому Украина обязана отгрузить королевству 49 танков, на момент начала войны был выполнен только на 10%. В случае разрыва «Укроборонпрому» грозили колоссальные убытки и потеря всех клиентов на десятилетие вперед. Никакая война не заставит украинского чиновника отказаться от таких денег, а потому уже с конца 2015 года завод перестал отгружать технику в зону боев и сосредоточился на производстве танков на экспорт. И это на фоне того, что части ВСУ укомплектованы бронетехникой в лучшем случае наполовину.
Итак, по танкам имеем по первому полугодию всего 25 единиц после почти двух сотен в 2015 году. И далее картина кардинально не изменится. Все, что можно было отремонтировать за счет мобрезервов СССР, было «выпущено» в 2015 году. Сейчас осталось только подгребать остатки таковых по танкам Т-64 и выполнять взятые на себя ранее обязательства.
Еще несколько маркеров. Очень узким местом для ВПК Украины осталось комплектование танков разнообразными приборами и средствами связи. Уже стало притчей во языцех наличие на танке ВСУ рабочей рации. Чуть лучше ситуация с прицелами ночного видения. Современную динамическую броню «Нож» ВПК Украины не в состоянии поставлять, а потому на танки навешивают старые советские комплекты «Контакт-1». Также в Сумах до сих пор не могут восстановить производство 125-мм танковой пушки. Все это уже сказывается на поставках и качестве танков. А далее можно только ждать усугубления данных проблем.
Легкая бронированная техника
Здесь проблемы в принципе те же, даже в чем-то хуже. Резкий рост выпуска подобной техники в 2015 году сменился практически полной остановкой его в 2016.
БМП. А с ними всё, кранты. Дело в том, что основные БМП, состоящие на вооружении ВСУ, оснащены советскими двигателями УТД-20 (С1). Ни один завод на Украине их не делал, а переоснащение машины двигателем западного образца было признано нецелесообразным. В итоге еще в 2014 году под имеющиеся комплекты запчастей было отобрано 130 БМП-1 и БМП-2, которые были доставлены на Житомирский бронетанковый завод — именно он специализируется по этим машинам.
Какое-то число сделали во Львове (до сотни).
Они были введены в строй до конца 2015 года, после чего директор завода был отдан под суд за пропажу 20 двигателей со складов, что сделало невозможным выпуск такого же числа БМП. После этого завод стал только ремонтировать технику ВСУ и осваивать выпуск «горепродукта» украинского ВПК — БТР-4, который и освоил к середине 2016 года (мелкосерийный, конечно).
БТР. Их в 2014-15 годах восстанавливали все, кому не лень, но в основном это делали Николаевский и Киевский БТЗ. Что-то делал Львов и Харьков (в основном ХТЗ свои МТ-ЛБ). Новые БТР-3 и БТР-4 производили, соответственно, в Киеве и в Харькове. Что мы имеем сегодня?
С марта 2016 года ХТЗ полностью стоит. У него отключен газ и электричество, а потому мы и не слышим о выпуске новых партий тракторов, то есть бронетранспортеров МТ-ЛБ в разнообразных модификациях.
Даже продажа его украинскому олигарху Ярославскому пока не привела к реанимации производства, хотя некоторые подвижки вроде бы есть. Но судя по заявлениям СБУ, новый хозяин не спешит вносить свой вклад в обороноспособность Украины, и посему завод находится под их постоянным надзором, чтобы оттуда не вывезли «стратегическое» оборудование.
«Малышевцы» и «морозовцы» работают на экспорт. Пока о них можно забыть. Житомир, который только начал производить БТР-4, развернет выпуск не ранее второго полугодия. До сих пор «Укроборонпром» не выполнил контракт на 154 БТР-4 для ВСУ (поставлено пока около 90 машин), и, вероятно, до конца года оба завода попробуют его закрыть, но не факт, что успеют. Машину пришлось основательно переделывать, в том числе и под импортный немецкий дизель.
Николаевский завод имеет на 2016 год госзаказ на 10 БТР-80, 10 БТР-70, 27 БРДМ. Еще 52 БРДМ-2 пойдут на экспорт.
Киевский завод больше переоборудован под текущий ремонт и мелкосерийно выпускает БТР-3. За первое полугодие силовикам передано 22 БТР. Примечательно, что основная масса уже оснащается также, как и БТР-4, немецкими дизелями.
Кстати, на Киевском заводе произошел примечательный и показательный случай, по которому можно судить об отрасли в целом. Еще в конце 2014 года завод должен был сдать ВСУ 15 танков Т-64 на сумму 20 млн грн. Но не успел. Начались тяжбы, во время которых танки таки были отгружены «потребителю», но на приемке выяснилось, что сумма работ по ним максимум тянет на 7 млн гривен… Если бы не суд и не повышенное внимание к этому случаю, то, вероятно, все прошло бы гладко, но махинация вскрылась. Уверен, что и по остальным контрактам ситуация такая же. Уж не потому ли в 2014-2015 годах были уволены все директора украинских БТЗ? На некоторых даже дважды и трижды.
Итак, по БТР мы также видим, что все старые машины, которые было можно, ввели в строй еще в прошлом году. Сейчас следует ожидать только выпуск полностью новой техники, который ограничен максимум сотней единиц в год (а скорее всего, в 2016 году будет собрано 50-70 штук).
Бронеавтомобили. С ними вышла вообще детективная история.
Весь 2014-2015 года несколькими «отечественными» производителями были предприняты попытки захватить этот большой кусок бюджетного пирога.
Считалось, что ВСУ и МВД преимущественно надо снабдить именно этим видом бронетехники. Предполагаемые партии исчислялись сотнями единиц.
Все это привело к тому, что на вооружении украинских силовых структур появилась целая масса разношерстной техники:
«Козак-2», «Барс», «Барс-6», «Барс-8», «Кугуар», «Спартан», «Кобра», «Варта», «Шрек Оне», «Феона». И это только в Нацгвардии. По большей части это были на 80-90% импортные машины, выпускаемые чисто номинально под украинским брендом, а значит, дорогие как в покупке, так и в обслуживании. А еще и ненадежные. Большая их часть так и не выдержала испытаний войной и донецкими суглинками. Нужен был свой отечественный бронеавтомобиль. И он был.
Еще в 2014 году Львовский БТЗ планировал начать серийный выпуск украинского бронеавтомобиля «Дозор-Б». Но проблемы с двигателями и прочие задержали их выпуск на полтора года. Пробная партия на армейские испытания была сдана только в конце 2015 года и показала проблемы конструкции и качества материалов. Польская броня оказалась хуже алчевской и во время испытаний пошла трещинами. В общем, испытание провалилось, что потребовало внесения массы изменений. Вторая партия машин (названная уже серийной) в количестве 10 единиц готовится принять участие в параде ко Дню независимости.
Уверен, что рано или поздно машину доведут до ума и она будет поставлена на конвейер. Правда, могут возникнуть проблемы с комплектацией обвязки.
В общем, по легкой бронированной технике направления уже определены. Предприятия по объективным причинам не могут далее в значительном количестве поставлять на фронт технику советских образцов и сосредоточатся на увеличении выпуска новой. Но массово они этого пока сделать не смогут по ряду причин, первая из которых — цена. Новая техника в разы дороже советской, отремонтированной. А потому самая главная надежда на доукомплектование ВСУ легкой и мощной бронетехникой возлагается на ХТЗ, с его МЛ-ТБ, но пока завод стоит.
Что будет дальше? Посмотрим.
Артиллерия
Здесь все одновременно и просто, и сложно. Базовым заводом по артиллерийским системам на Украине является Шепетовский ремонтный завод. Правда, во время наиболее интенсивной работы в 2015 году, когда надо было расконсервировать массу буксируемых артиллерийских систем, ему помогали многие заводы и в первую очередь львовский. Совместно они смогли за два года доукомплектовать потрепанные в боях украинские артиллерийские части и помочь сформировать две новые отдельные артиллерийские бригады.
Правда, только за счет буксируемых систем, которые требуют много меньше денег и запчастей. С САУ все намного хуже. Уже более года из цехов не вышло ни одной системы 2С3 «Акация». С трудом удается поддерживать численность самоходного тяжелого артдивизиона.
2 батареи 2С19 «Мста-С» и 1 батарея 2С5 «Гиацинт-С». Правда, за это время удалось из запасов в почти 90 единиц восстановить две батареи сверхмощных САУ 2С7 «Пион» (до 8-10 единиц).
Все эти системы на Украине серийно производить не могут, а потому и не могут уже нарастить их численность — только пытаться поддерживать имеющиеся орудия при условии отсутствия боевых действий в большом масштабе.
Была попытка реанимировать производство пусть и устаревшей, но почти отечественной легкой САУ 2С1 «Гвоздика» (в Союзе выпускалась в Харькове на базе шасси легкого БТР МТ-ЛБ), но с остановкой ХТЗ эти планы находятся под большим вопросом. В любом случае с лета 2015 года также не слышно о том, что ВСУ получили очередную партию этих гаубиц.
РСЗО. В кампанию 2014 года РСЗО БМ-21«Град» были для ВСУ расходным материалом, который иногда выдвигался в первые ряды атакующих войск, а иногда и перед ними.
Мне рассказывал один такой случай офицер-артиллерист. Тогда батарея «Градов» в районе Саур-Могилы летом 2014 года из-за ошибок командования выскочила даже впереди мотопехоты и была быстро уничтожена противником.
Потери этих систем были настолько велики, что вначале были исчерпаны все их складские запасы, а затем и батареи переведены на штат в четыре единицы.
Вариант у ВСУ ровно один. Налаживать выпуск подобной машины на базе автомобиля «КрАЗ». Либо версия «Бастион-01»/«Бастион-02», либо «Вепрь».
Сейчас эти системы проходят войсковые испытания. Это дорого, но других вариантов нет. Правда, я не знаю, как они смогут решить другие вопросы. Ведь РСЗО — это не только шасси. Пока в армию новые серийные машины не поступают.
Штат тяжелых РСЗО благодаря советским запасам за время войны даже удалось увеличить на один дивизион «Ураганов», который получил 27-ой Сумской полк, развернутый после этого в 4 дивизионную бригаду. Чтобы укомплектовать ВСУ по новому штату (четыре армейских корпуса, в каждом из которых будет кроме одной отдельной артиллерийской бригады еще и трехдивизионный полк тяжелых РСЗО), нужно сформировать еще два дивизиона. Один «Смерч» и один «Ураган». Либо хотя бы два дивизиона «Ураганов». Теоретически это ВПК Украины под силу, тем более что еще в 2010 году на вооружение (теоретически, чтобы получить иностранные контракты) была принята РСЗО «Бастион-03» («Ураган» на базе «КрАЗа»).
В итоге сейчас можно говорить лишь о поддержании нынешней численности САУ (с небольшим уменьшением численности из-за износа или потерь). Тяжелых буксируемых гаубиц еще может хватить на формирование одной артиллерийской бригады, о чем уже заявлено. Также очень медленно (за несколько лет) можно попытаться восстановить численность в армии легких РСЗО и доукомплектовать четвертый отдельный полк тяжелых РСЗО.
Но, конечно, если будет еще одна военная кампания, то восстанавливать численность артиллерии будет нечем. Со складов и так уже изъято всё, что можно. В противотанковую артиллерию мобилизованы все пушки, даже старые 85-мм выпуска 1950-х годов (Д-44 и Д-48).
В перспективе «Укроборонпром» видит новую артиллерийскую систему на базе 155-мм натовской гаубицы, поставленной на шасси Т-64. Но об этом говорить пока рано. Вероятно, это очередной пиар-ход оружейников, чтобы показать свою кипучую деятельность и чтобы получить финансирование.
Общие выводы
В целом ВПК Украины прошёл стадию изъятия складских запасов советской техники. Её по факту больше нет.
Есть, конечно, сотни корпусов, лежащих мертвым грузом, но для их восстановления нет запчастей.
Уже произошел резкий спад выпуска техники, что повлекло большой некомплект её в войсках: по заявлениям военных, в ВСУ укомплектованность по бронетехнике составляет около 50% от штата. Ситуацию быстро исправить нельзя, но можно усугубить ещё одной большой военной кампанией. Уже сейчас замещать выбывшую технику очень сложно, а в случае резкого роста потерь станет невозможно. И это, пожалуй, сегодня является одной из главных проблем для вооруженных сил Украины.
ВПК Украины от СССР унаследовал, с одной стороны, мощнейший потенциал, который так и не смогли до конца уничтожить за 25 лет устроители Украины, а с другой, зависимость от кооперации с республиками бывшего СССР. Военные складские запасы трех групп войск Советского Союза, немалые собственные запасы Киевского и Одесского военных округов — это как раз то оружие, которым не только все годы своей независимости успешно торговали правители Украины, но и оснащались ВСУ. Штатный состав армии подгонялся не под возможности закупки новой военной техники, а под живые остатки старой.
Наглядным примером может быть решение о расформировании 17-ой танковой бригады в 2013 году под конголезский танковый контракт, когда Украина впервые начала продавать на экспорт танки Т-64Б. Тогда посчитали, что Украине не нужны две танковые бригады. Правда, уже в 2014 году об этом забыли.
Все годы независимости Украина только уменьшала свой боевой потенциал, и этот процесс был безальтернативен. Техника продавалась, ломалась, а ремонтировать её зачастую было нечем. ЗИП и мобрезервы постепенно истощались, и это стало причиной того, что даже с началом боевых действий и выделением немалых финансов на восстановление техники ВПК Украины так и не смог ввести в строй даже трети находившихся «на хранении» остатков. И как только эти запасы исчерпались, встал вопрос о том, а что делать дальше.
Танки
На днях Харьковский бронетанковый завод отчитался за первое полугодие 2016 года. Он увеличил выпуск танков более чем в 4 раза и выдал «из ворот» 25 единиц бронетанковой техники: 13 Т-64БВ и 12 Т-80БВ (за первое полугодие 2015 года 6 единиц). Казалось бы, вот оно, подтверждение, что ВСУ быстро наращивает свой потенциал, скоро завалит фронт бронетехникой и задавит ЛДНР числом. Но дьявол, как всегда, кроется в деталях.
Если посмотреть на статистику «выпуска» танков данным предприятием, то мы обнаружим, что за весь 2015 год оно произвело 53 танка. То есть за второе полугодие целых 47 единиц. А наложив всё это на кальку боев и на выпуск техники другими бронетанковыми заводами, мы увидим тенденцию.
Вывод очевиден. В первом полугодии 2015 года ВПК Украины массово ремонтировал потрепанную после зимней кампании технику ВСУ и только с мая-июня смог приступить к выпуску «новой» продукции в значительном объеме. А если сравнивать первый квартал 2016 года со вторым кварталом 2015 года, то можно увидеть падение темпов «постройки» танков практически в два раза.
Но это только вершина айсберга проблем по выпуску танков, так сказать, самая оптимистическая нота. В первом квартале 2016 года вы не найдете бравурных реляций об отгрузке на фронт «новых» танков от завода им. Малышева (того, который при Союзе выдавал по три машины в день), Киевского или Львовского бронетанковых заводов. А ведь в том же 2015 году только Львов отгрузил на фронт 93 машины, остальные же много меньше, но суммарно более полусотни. В 2016 году данные заводы прекратили отгружать «новое» и перепрофилировались либо под выпуск легкой колесной/гусеничной техники, либо на текущий ремонт. Конечно, сейчас всё больше и больше техники ВСУ требует текущего или капитального ремонта. Тут и выросший её годовой пробег, и условия эксплуатации, и экипажи. Вот что говорил весной 2015 года и. о. директора КБТЗ Владислав Лисица: «Мы передаём Минобороны ровно столько танков и БТР, сколько нам заказывают. Возможно, нам под силу произвести и больше, но скажите, есть ли танкисты и водители для дополнительного количества техники? Когда мы смотрим на некоторых танкистов, то нам откровенно жаль свою технику. За два-три некорректных пуска двигателя танк можно вывести из строя. А потом возмущаться в ″Фейсбуке″: ″Нам прислали старую технику, которая сразу же поломалась!″ Таких случаев у нас было предостаточно. Наш завод ремонтирует треть всей техники, повреждённой в зоне АТО, я знаю, о чём говорю. Если человек служил танкистом в девяностые, не факт, что он сможет управлять современным танком».
Это требует резкого увеличения как ассигнований на ремонт, так и необходимых производственных мощностей. В итоге киевский завод полностью переключен на ремонты танков и прекратил их выпуск.
Львов до 2014 года специализировался на ремонте, который после начала АТО начали называть «выпуском», танков Т-72. Уже летом-осенью 2014 года первые его машины попали на фронт и даже успели достаться в качестве трофеев армии ВСН. Кстати, тем самым, это позволило ополчению решить проблему поставок в её состав военной техники и стало «медвежьей услугой» ВСУ.
Дело в том, что в России танков Т-64 относительно немного и заводов специализирующихся на их ремонте тоже, а вот с Т-72 проблем нет. На сегодня в составе ВСН до трети танков как раз Т-72, а если по суммарной численности, то их там сейчас больше, чем было выпущено Львовским заводом в 2014-15 годах. Это же касается и танков Т-80.
Но вернемся во Львов. Главная проблема танка Т-72, с точки зрения Украины, — это его выпуск в годы СССР на российских заводах. Запчасти и в первую очередь двигатели для него можно было взять либо из мобрезерва, либо купить у России. Последняя по понятным причинам это сделать отказалась, а первые были основательно истощены до войны алчными украинскими чиновниками, продававшими массово как раз эти танки в 1990-2010-е годы (в том числе и в Грузию). В общем, со складов, где по списку на тот момент значилось около 300 танков Т-72, отобрали около сотни машин, на которые были найдены запчасти. Именно поэтому произошел резкий всплеск выпуска танков во Львове в 2015 году и его прекращение в 2016. Правда, на заводе попробовали освоить «выпуск» и основного украинского танка Т-64. Но, видимо, и с ним были проблемы с запчастями, так что на сегодня завод по этому виду техники вернулся к техобслуживанию и текущему ремонту.
А как же завод им. Малышева, этот флагман украинского танкостроения? Тут всё еще смешнее.
«Бабло побеждает зло». Таиландский контракт, по которому Украина обязана отгрузить королевству 49 танков, на момент начала войны был выполнен только на 10%. В случае разрыва «Укроборонпрому» грозили колоссальные убытки и потеря всех клиентов на десятилетие вперед. Никакая война не заставит украинского чиновника отказаться от таких денег, а потому уже с конца 2015 года завод перестал отгружать технику в зону боев и сосредоточился на производстве танков на экспорт. И это на фоне того, что части ВСУ укомплектованы бронетехникой в лучшем случае наполовину.
Итак, по танкам имеем по первому полугодию всего 25 единиц после почти двух сотен в 2015 году. И далее картина кардинально не изменится. Все, что можно было отремонтировать за счет мобрезервов СССР, было «выпущено» в 2015 году. Сейчас осталось только подгребать остатки таковых по танкам Т-64 и выполнять взятые на себя ранее обязательства.
Еще несколько маркеров. Очень узким местом для ВПК Украины осталось комплектование танков разнообразными приборами и средствами связи. Уже стало притчей во языцех наличие на танке ВСУ рабочей рации. Чуть лучше ситуация с прицелами ночного видения. Современную динамическую броню «Нож» ВПК Украины не в состоянии поставлять, а потому на танки навешивают старые советские комплекты «Контакт-1». Также в Сумах до сих пор не могут восстановить производство 125-мм танковой пушки. Все это уже сказывается на поставках и качестве танков. А далее можно только ждать усугубления данных проблем.
Легкая бронированная техника
Здесь проблемы в принципе те же, даже в чем-то хуже. Резкий рост выпуска подобной техники в 2015 году сменился практически полной остановкой его в 2016.
БМП. А с ними всё, кранты. Дело в том, что основные БМП, состоящие на вооружении ВСУ, оснащены советскими двигателями УТД-20 (С1). Ни один завод на Украине их не делал, а переоснащение машины двигателем западного образца было признано нецелесообразным. В итоге еще в 2014 году под имеющиеся комплекты запчастей было отобрано 130 БМП-1 и БМП-2, которые были доставлены на Житомирский бронетанковый завод — именно он специализируется по этим машинам.
Какое-то число сделали во Львове (до сотни).
Они были введены в строй до конца 2015 года, после чего директор завода был отдан под суд за пропажу 20 двигателей со складов, что сделало невозможным выпуск такого же числа БМП. После этого завод стал только ремонтировать технику ВСУ и осваивать выпуск «горепродукта» украинского ВПК — БТР-4, который и освоил к середине 2016 года (мелкосерийный, конечно).
БТР. Их в 2014-15 годах восстанавливали все, кому не лень, но в основном это делали Николаевский и Киевский БТЗ. Что-то делал Львов и Харьков (в основном ХТЗ свои МТ-ЛБ). Новые БТР-3 и БТР-4 производили, соответственно, в Киеве и в Харькове. Что мы имеем сегодня?
С марта 2016 года ХТЗ полностью стоит. У него отключен газ и электричество, а потому мы и не слышим о выпуске новых партий тракторов, то есть бронетранспортеров МТ-ЛБ в разнообразных модификациях.
Даже продажа его украинскому олигарху Ярославскому пока не привела к реанимации производства, хотя некоторые подвижки вроде бы есть. Но судя по заявлениям СБУ, новый хозяин не спешит вносить свой вклад в обороноспособность Украины, и посему завод находится под их постоянным надзором, чтобы оттуда не вывезли «стратегическое» оборудование.
«Малышевцы» и «морозовцы» работают на экспорт. Пока о них можно забыть. Житомир, который только начал производить БТР-4, развернет выпуск не ранее второго полугодия. До сих пор «Укроборонпром» не выполнил контракт на 154 БТР-4 для ВСУ (поставлено пока около 90 машин), и, вероятно, до конца года оба завода попробуют его закрыть, но не факт, что успеют. Машину пришлось основательно переделывать, в том числе и под импортный немецкий дизель.
Николаевский завод имеет на 2016 год госзаказ на 10 БТР-80, 10 БТР-70, 27 БРДМ. Еще 52 БРДМ-2 пойдут на экспорт.
Киевский завод больше переоборудован под текущий ремонт и мелкосерийно выпускает БТР-3. За первое полугодие силовикам передано 22 БТР. Примечательно, что основная масса уже оснащается также, как и БТР-4, немецкими дизелями.
Кстати, на Киевском заводе произошел примечательный и показательный случай, по которому можно судить об отрасли в целом. Еще в конце 2014 года завод должен был сдать ВСУ 15 танков Т-64 на сумму 20 млн грн. Но не успел. Начались тяжбы, во время которых танки таки были отгружены «потребителю», но на приемке выяснилось, что сумма работ по ним максимум тянет на 7 млн гривен… Если бы не суд и не повышенное внимание к этому случаю, то, вероятно, все прошло бы гладко, но махинация вскрылась. Уверен, что и по остальным контрактам ситуация такая же. Уж не потому ли в 2014-2015 годах были уволены все директора украинских БТЗ? На некоторых даже дважды и трижды.
Итак, по БТР мы также видим, что все старые машины, которые было можно, ввели в строй еще в прошлом году. Сейчас следует ожидать только выпуск полностью новой техники, который ограничен максимум сотней единиц в год (а скорее всего, в 2016 году будет собрано 50-70 штук).
Бронеавтомобили. С ними вышла вообще детективная история.
Весь 2014-2015 года несколькими «отечественными» производителями были предприняты попытки захватить этот большой кусок бюджетного пирога.
Считалось, что ВСУ и МВД преимущественно надо снабдить именно этим видом бронетехники. Предполагаемые партии исчислялись сотнями единиц.
Все это привело к тому, что на вооружении украинских силовых структур появилась целая масса разношерстной техники:
«Козак-2», «Барс», «Барс-6», «Барс-8», «Кугуар», «Спартан», «Кобра», «Варта», «Шрек Оне», «Феона». И это только в Нацгвардии. По большей части это были на 80-90% импортные машины, выпускаемые чисто номинально под украинским брендом, а значит, дорогие как в покупке, так и в обслуживании. А еще и ненадежные. Большая их часть так и не выдержала испытаний войной и донецкими суглинками. Нужен был свой отечественный бронеавтомобиль. И он был.
Еще в 2014 году Львовский БТЗ планировал начать серийный выпуск украинского бронеавтомобиля «Дозор-Б». Но проблемы с двигателями и прочие задержали их выпуск на полтора года. Пробная партия на армейские испытания была сдана только в конце 2015 года и показала проблемы конструкции и качества материалов. Польская броня оказалась хуже алчевской и во время испытаний пошла трещинами. В общем, испытание провалилось, что потребовало внесения массы изменений. Вторая партия машин (названная уже серийной) в количестве 10 единиц готовится принять участие в параде ко Дню независимости.
Уверен, что рано или поздно машину доведут до ума и она будет поставлена на конвейер. Правда, могут возникнуть проблемы с комплектацией обвязки.
В общем, по легкой бронированной технике направления уже определены. Предприятия по объективным причинам не могут далее в значительном количестве поставлять на фронт технику советских образцов и сосредоточатся на увеличении выпуска новой. Но массово они этого пока сделать не смогут по ряду причин, первая из которых — цена. Новая техника в разы дороже советской, отремонтированной. А потому самая главная надежда на доукомплектование ВСУ легкой и мощной бронетехникой возлагается на ХТЗ, с его МЛ-ТБ, но пока завод стоит.
Что будет дальше? Посмотрим.
Артиллерия
Здесь все одновременно и просто, и сложно. Базовым заводом по артиллерийским системам на Украине является Шепетовский ремонтный завод. Правда, во время наиболее интенсивной работы в 2015 году, когда надо было расконсервировать массу буксируемых артиллерийских систем, ему помогали многие заводы и в первую очередь львовский. Совместно они смогли за два года доукомплектовать потрепанные в боях украинские артиллерийские части и помочь сформировать две новые отдельные артиллерийские бригады.
Правда, только за счет буксируемых систем, которые требуют много меньше денег и запчастей. С САУ все намного хуже. Уже более года из цехов не вышло ни одной системы 2С3 «Акация». С трудом удается поддерживать численность самоходного тяжелого артдивизиона.
2 батареи 2С19 «Мста-С» и 1 батарея 2С5 «Гиацинт-С». Правда, за это время удалось из запасов в почти 90 единиц восстановить две батареи сверхмощных САУ 2С7 «Пион» (до 8-10 единиц).
Все эти системы на Украине серийно производить не могут, а потому и не могут уже нарастить их численность — только пытаться поддерживать имеющиеся орудия при условии отсутствия боевых действий в большом масштабе.
Была попытка реанимировать производство пусть и устаревшей, но почти отечественной легкой САУ 2С1 «Гвоздика» (в Союзе выпускалась в Харькове на базе шасси легкого БТР МТ-ЛБ), но с остановкой ХТЗ эти планы находятся под большим вопросом. В любом случае с лета 2015 года также не слышно о том, что ВСУ получили очередную партию этих гаубиц.
РСЗО. В кампанию 2014 года РСЗО БМ-21«Град» были для ВСУ расходным материалом, который иногда выдвигался в первые ряды атакующих войск, а иногда и перед ними.
Мне рассказывал один такой случай офицер-артиллерист. Тогда батарея «Градов» в районе Саур-Могилы летом 2014 года из-за ошибок командования выскочила даже впереди мотопехоты и была быстро уничтожена противником.
Потери этих систем были настолько велики, что вначале были исчерпаны все их складские запасы, а затем и батареи переведены на штат в четыре единицы.
Вариант у ВСУ ровно один. Налаживать выпуск подобной машины на базе автомобиля «КрАЗ». Либо версия «Бастион-01»/«Бастион-02», либо «Вепрь».
Сейчас эти системы проходят войсковые испытания. Это дорого, но других вариантов нет. Правда, я не знаю, как они смогут решить другие вопросы. Ведь РСЗО — это не только шасси. Пока в армию новые серийные машины не поступают.
Штат тяжелых РСЗО благодаря советским запасам за время войны даже удалось увеличить на один дивизион «Ураганов», который получил 27-ой Сумской полк, развернутый после этого в 4 дивизионную бригаду. Чтобы укомплектовать ВСУ по новому штату (четыре армейских корпуса, в каждом из которых будет кроме одной отдельной артиллерийской бригады еще и трехдивизионный полк тяжелых РСЗО), нужно сформировать еще два дивизиона. Один «Смерч» и один «Ураган». Либо хотя бы два дивизиона «Ураганов». Теоретически это ВПК Украины под силу, тем более что еще в 2010 году на вооружение (теоретически, чтобы получить иностранные контракты) была принята РСЗО «Бастион-03» («Ураган» на базе «КрАЗа»).
В итоге сейчас можно говорить лишь о поддержании нынешней численности САУ (с небольшим уменьшением численности из-за износа или потерь). Тяжелых буксируемых гаубиц еще может хватить на формирование одной артиллерийской бригады, о чем уже заявлено. Также очень медленно (за несколько лет) можно попытаться восстановить численность в армии легких РСЗО и доукомплектовать четвертый отдельный полк тяжелых РСЗО.
Но, конечно, если будет еще одна военная кампания, то восстанавливать численность артиллерии будет нечем. Со складов и так уже изъято всё, что можно. В противотанковую артиллерию мобилизованы все пушки, даже старые 85-мм выпуска 1950-х годов (Д-44 и Д-48).
В перспективе «Укроборонпром» видит новую артиллерийскую систему на базе 155-мм натовской гаубицы, поставленной на шасси Т-64. Но об этом говорить пока рано. Вероятно, это очередной пиар-ход оружейников, чтобы показать свою кипучую деятельность и чтобы получить финансирование.
Общие выводы
В целом ВПК Украины прошёл стадию изъятия складских запасов советской техники. Её по факту больше нет.
Есть, конечно, сотни корпусов, лежащих мертвым грузом, но для их восстановления нет запчастей.
Уже произошел резкий спад выпуска техники, что повлекло большой некомплект её в войсках: по заявлениям военных, в ВСУ укомплектованность по бронетехнике составляет около 50% от штата. Ситуацию быстро исправить нельзя, но можно усугубить ещё одной большой военной кампанией. Уже сейчас замещать выбывшую технику очень сложно, а в случае резкого роста потерь станет невозможно. И это, пожалуй, сегодня является одной из главных проблем для вооруженных сил Украины.
Информация