Почему была потеряна Украина

– Збигнев Бжезинский, «Великая шахматная доска».

Украина… Сколь много горечи, ненависти, непонимания и разочарования заключено в этом слове.



Прошло вот уже тридцать лет с момента развала Союза, и вот семь лет как минуло после Евромайдана. Годы идут, но накал страстей не снижается – Украина заняла почетное место отравленного шипа в сердцах жителей Федерации, и это будет длиться еще долгие, долгие десятилетия…

Теряем территории

Как же так вышло, что мы потеряли, пожалуй, самую значимую из всех постсоветских республик? Почему мы вообще теряем наши территории?

Вопрос стоит именно так – и никак иначе.

Можно сколько угодно отнекиваться, что, мол, это вовсе и не наша земля, да вообще, зачем они нам все нужны – но это лишь заблуждение. Горькое, страшное заблуждение, которое в свое время привело к распаду СССР…

Увы, мир так уж устроен, что в нем нет места игрокам-одиночкам. Ни одно государство не может самостоятельно обеспечить себя независимым рынком сбыта, не имея торговых партнеров и устойчивых военных связей. Возьмите для примера Китай – 1,398 миллиарда населения, чудовищные промышленные мощности, непомерные амбиции. Но чего же не хватает этому грозному технологическому гиганту?

Союзников.

Пекин всеми правдами и неправдами пытается обеспечить себя новыми внешними рынками сбыта, найти страны, готовые размещать на своей территории ВМС и ВВС КНР, вкладывает колоссальные средства в международные инфраструктурные проекты – но почему? Зачем им это, спросите вы – может, они хотят стать еще богаче?

Увы, реальность устроена куда сложнее, и наша страна чрезвычайно плохо к ней адаптируется.

Эпохе баталий танковых армий пришел конец – наступила эра экономических войн.

Мы стремительно теряем все постсоветское пространство и уходим в глубокую оборону именно по причине того, что не сумели вовремя сориентироваться в ситуации. После распада Союза в России преобладало мнение о том, что мы будем прекрасно существовать без «нахлебников», построив экономику, которая будет обеспечивать себя и никого более. В 2000-х риторика изменилась – хорошие отношения с Западом затмили всей стране разум, отчего мы потеряли столь драгоценное время и возможности, окончательно упустив из-под контроля большую часть сателлитов.


Да, давайте будем называть все своими именами: страны постсоветского пространства были нашими сателлитами. Это была наша зона влияния, и именно мы несли ответственность за контроль над ней.

Увы, это отнюдь не какой-то пережиток так называемого «имперского мышления» – так уж обстояла реальность, ибо именно Россия из всех бывших советских республик стала самой большой и богатой страной, и, что самое главное, только Россия имела серьезные внешнеполитические амбиции. Так или иначе, обстоятельства определили нас на роль лидера, с которой, к сожалению, мы не справились.

Да, конечно, можно возлагать всю ответственность на саму Украину и ее руководство – но, в сущности, что она из себя представляла? Молодое государство с неопределенными перспективами, полным отсутствием квалифицированного управленческого аппарата (который был представлен вчерашними советскими партийными бонзами, одуревшими от свалившихся на них денег и власти) и, если откровенно, абсолютно неконкурентоспособной экономикой.

Были ли у слабого и полностью зависимого от России украинского государства какие-то амбиции сверх тех, что декларировала горстка выживших из ума радикальных националистов? Нет. Но, к сожалению, мы были зачарованы одновременно как крикливыми (и, как позже выяснилось, не столь уж и многочисленными) любителями Степана Бандеры, так и коленопреклонными продажными политиками «старой закалки», которые уверяли нас в полной преданности своей страны идеалам союза с Федерацией.

Амбиции колонии

Что в действительности выдвигало украинское общество в качестве основной идеи майданов? Русофобию? Фашизм? Желание стать «подстилками американцев»? Конечно, звучали и подобные предложения. Впрочем, повторюсь, мы были зачарованы радикалами – горстка людей задавала, как казалось, тон абсолютно всей политики некогда братского государства. Правда, почему-то в России остались совершенно незамеченными скромные желания и требования основной массы «бунтовщиков», которые декларировали их еще в ходе злополучной Оранжевой революции – а ведь они донельзя хорошо совпадали с нашими собственными потребностями...

Увы, все незатейливые политические амбиции Украины сводились к желанию стать… в сущности, колонией. Она ею, собственно, и стала – просто не нашей. В современном понимании «колония» – это экономически и технологически зависимый сателлит, который обеспечивает метрополии стабильный и устойчивый рынок сбыта вкупе с политической лояльностью в обмен на недостижимый в случае самостоятельного существования уровень жизни. Никакой аннексии и военных вторжений, силового поддержания порядка и вливания денежных средств – напротив, чрезвычайно выгодная система, в которой зависимый самостоятельно контролирует свою территорию, обеспечивает экономическое развитие и обогащает сюзерена.

Главным запросом украинского общества было, как бы это смешно ни звучало, именно желание стать колонией. Почему Россия упустила этот момент, почему нас загнали в положение обороняющихся на нашей собственной территории – вопрос, безусловно, интересный, и он требует отдельного материала.

Вкратце, впрочем, ответить мы можем уже сейчас – «мягкая сила».

Сила, которой у нас почему-то нет.


Как было сказано выше, межгосударственные конфликты вышли на новый уровень – огромное, если не центральное значение ныне имеют экспорт культурного уклада, образа жизни, потребительских технологий, средств массовой информации… Противостояние на этих фронтах мы не просто проиграли – мы его даже не заметили и не осознали. Для большинства россиян подобные вещи до сих пор звучат дико, непонятно и даже глупо – к сожалению, в их головах плохо укладывается тот факт, что условные поющие и танцующие мальчики из Южной Кореи могут оказывать в разы большее влияние на отдельно взятую страну, а то и на мир, нежели наши мотострелковые бригады.


– из постановления IV Пленума ЦК Коммунистической партии Китая 16-го созыва от сентября 2004 года.

Пожалуй, в качестве идеального примера «мягкой силы» на постсоветском пространстве можно рассмотреть отношения Турции и Азербайджана. На фоне довольно неопределенной политики России в Закавказье (заигрывания с подчас антироссийски настроенной Арменией вкупе с пренебрежительным отношением к Азербайджану, который выступал постоянным клиентом нашего оборонпрома с «живыми» деньгами) Анкара смогла стать не просто союзником, но и «старшим братом» Баку.

В сущности, в данный момент Азербайджан занимает положение не просто союзной, но вассальной (в лучшем смысле этого слова) страны – Анкара получила новый рынок сбыта (особенно оружейной продукции) и надежный плацдарм в Закавказье. Турецкая культура мягко и ненавязчиво экспортируется для создания устойчивых «братских уз» двух государств, отныне связанных не исключительно военными или политическими, но и духовными связями. Впрочем, данный процесс успешно начат и в Центральной и Средней Азии… В странах, которые менее полувека назад были нашими.

Уступающая нам по множеству показателей Турция напористо и успешно продвигает свой статус объединителя тюркских земель, обоснованный новой исторической концепцией, в рамках которой Анкара присваивает все знаковые эпохи и привлекательные исторические образы, имеющие хотя бы какое-то отдаленное отношение к туркам. Кочевники-скифы, Батый, Ататюрк…

Их не заботит проблема апроприации чужого исторического наследия – они здесь и сейчас создают зону влияния, используя все доступные методы и средства.

Отступаем на собственной земле

Украина… Страна с родственным для нас менталитетом. Народ, который говорит на одном языке с нами. Государство, по сей день тесно связанное с экономикой России.

Что интересно, предпосылок и средств для развития успешных вассальных отношений с ней у нас было куда больше, чем у Турции и Азербайджана… Почему же более чем за 20 лет Россия не смогла создать устойчивые рычаги влияния в финансово зависимой, идентичной по бытовому укладу, лингвистически, религиозно и исторически близкой стране?

Почему мы столь слепы к продвижению влияния своего государства не только путем одаривания нашими, российскими деньгами местных президентов-царьков, а не широких народных масс?

Мы даем карт-бланш отдельным кланам и совершенно перестаем работать, собственно, с простыми людьми, тогда как именно это и есть пресловутая «мягкая сила» – и в своей политике за рубежом нужно опираться в первую очередь на них, на новые лица, из которых впоследствии и формируются устойчивые союзные связи, а не примитивные выгодополучатели в виде очередного Януковича или Башара Асада.


Мы до сих пор поглощены радостными реляциями по поводу возвращения Крыма и искренне считаем, что смерти русских детей на Донбассе – справедливая цена за недопущение вступления Украины в НАТО. Мы верим, будто бы две удачно отыгранных тактических хода нивелировали наше стратегическое поражение.

Увы, нет. Мы исключительно по собственной вине потеряли целую страну. И пытаемся спрятать этот факт от собственных глаз.

Тридцать лет назад мы говорили, что «Кока-Кола» и джинсы победили Советский Союз. Спустя десять лет – что Голливуд поселился в головах наших детей. Сейчас мы вновь покорно склоняем голову – но теперь уже перед турецкими сериалами, «Байрактарами» и загадочным духом «восточной сказки».

Как долго мы еще будем отступать на нашей собственной земле, обильно политой кровью предков, проигрывая в войне слов и общественных мнений?