Кавказский узел: не рубить и не затягивать! Окончание
Целый калейдоскоп противоречий, о котором мы написали в первой части нашего краткого этнополитического обзора, не отменяет традиционных для Кавказа объединительных тенденций. При этом они отнюдь не всегда связаны с противостоянием федеральному центру, в чём убеждены некоторые псевдопатриоты. Впрочем, и о былой тяге к Москве, как когда-то к Петербургу и к «Белому царю», способному защитить и от таких врагов, как турки, и от чересчур агрессивных соседей, сейчас речь вести, увы, не приходится.
И всё же, даже на фоне нынешнего обострения политических взаимоотношений Ингушетии с Северной Осетией и особенно с Чечнёй, да и других схожих ситуаций в регионе, нельзя не обратить внимание на стремление к консолидации со стороны адыго-черкесских этносов и республик. Характерно, что акцент при этом делается на многовековой единый этнотерриториальный ареал. Совсем недавно, 22 октября, главы Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии на переговорах в Майкопе "договорились о более тесном сотрудничестве и обмене опытом между республиками сразу по нескольким направлениям". Что называется, вспомнили Горскую республику, о которой чуть ниже.
Автономии, которые на фоне острых конфликтов по соседству вполне можно считать «забытыми», уже сегодня весьма оперативно объединяют усилия в социально-экономической области, в укреплении культурных и научных связей, в области образования и молодежной политики и даже (не удивляйтесь) в цифровой экономике и инновационных практиках.
"Сегодня мы готовы предложить новые, актуальные в масштабах страны направления для расширения такого сотрудничества. К примеру, обучение в Адыгее одаренных детей из Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии, подготовку специалистов в рамках целевого набора из наших братских республик. Республиканская естественно-математическая школа обладает серьёзным опытом такой работы; общеобразовательные школы Адыгеи в дистанционном режиме осуществляют сотрудничество с её педагогами", — отметил на совещании в Майкопе глава Адыгеи Мурат Кумпилов.
В свою очередь, глава Кабардино-Балкарской автономии Казбек Коков заявил о необходимости расширения культурного сотрудничества и сохранения культурно-исторического наследия. Кроме того, по его словам, Кабардино-Балкария хотела бы воспользоваться опытом Адыгеи по внедрению передовых управленческих практик, в сфере здравоохранения, государственного управления, образования и науки, но главное – в экономике, таких как "Бережливое производство".
Федеративное государственное устройство на Северном Кавказе в первые годы советской власти попытались организовать по образу и подобию небезызвестной ЗСФСР. В эту Закавказскую социалистическую федеративную советскую республику вошли, как известно, Грузия, Армения и Азербайджан, а также ряд менее крупных автономий. Они стали одними из соучредителей Союза ССР в конце 1922 года и достаточно благополучно разбежались уже только в 1936 году, как союзные республики с рядом входящих уже в их состав автономий.
В попытках создания базы для Северо-Кавказской федерации предпринимались самые разнообразные шаги, такие как образование Горской АССР, а несколько лет спустя – менее крупного территориального образования — Черкесской (Адыгейской) автономной области. Она была образована в соответствии с постановлением ВЦИК РСФСР от 7 июля 1922 года в составе Кубано-Черноморской области Российской Федерации. Позднее, уже когда был создан СССР, автономия вошла в состав Краснодарского края, но повышения в статусе до автономной республики её лидерам получить не удалось.
[/center]
Возможно, на это повлиял тот факт, что в новую область не вошли Карачаево-Черкесская и Кабардино-Балкарская автономии, остававшиеся в составе Горской АССР. В то время в Москве, похоже, сочли политически небезопасным объединение в одну республику почти всех родственных этносов Северокавказского Причерноморья. Такое прямолинейное следование принципу «разделяй и властвуй», продолжение которого многими московскими чиновниками из Наркомата национальностей понималось, как «и никого не объединяй», было весьма характерно и впоследствии.
К тому же местные власти Горской АССР всё настойчивее требовали создания "своих" отдельных национальных автономий. Под таким давлением, и опять же, во избежание формирования слишком крупной кавказской территориальной единицы, уже в 1924 году Горская АССР была расформирована. Чуть ли не все её регионы стали тогда отдельными автономиями – кто-то республиками, а кто-то только областями. Зачастую решения о статусе той или иной автономии принимались, не исходя из марксистских определений наций и народностей, а по степени заслуг перед революцией у конкретного местного вождя.
Тем не менее, объединительная идея на западе Северного Кавказа продолжала проявляться со стороны местных властей. Соответствующие запросы шли в Москву как из Адыгеи, так и от кабардинцев, карачаевцев и балкарцев. Так, на рубеже 20-х и 30-х годов вполне могла появиться Адыго-Черкесская автономия, инициатором создания которой был Бетал (хотя в Советской энциклопедии 1958 его зовут Бедгал) Калмыков, возглавлявший в 1928-38 годах Кабардино-Балкарию.
Бетал Калмыков, многолетний глава Кабардино-Балкарской автономии
У Калмыкова, кабардинца по национальности, батрачившего с молодости, революционная биография была лучше некуда. Уже 20-летним он оказался в числе лидеров горского восстания, направленного против местных и русских аристократов. В годы мировой войны Бетал лично сколотил весьма мощную нелегальную крестьянскую организацию бедняков, которую так и назвал — «Карахалк» («Беднота»).
К большевикам он присоединился уже после двух революций и сразу вошёл в Терский народный совет. Вместе с товарищами на I съезде Нальчикского округа Калмыков провозглашал советскую власть в Кабардино-Балкарии и вскоре стал не только чекистом, но и комиссаром по делам национальностей Терской области. При белых партизанил, потеряв отца и брата, которых расстреляли в Нальчике.
Калмыков возглавил ревком, потом облисполком Кабардино-Балкарии и лично руководил жестокими чистками в горах, когда зачастую уничтожались не только бандиты и пособники белых. Бетала Калмыкова, десять лет возглавлявшего республику, расстреляли в 1940 году, но реабилитировали уже в 1954-м, едва ли не первым из политических деятелей национального уровня. Памятник Калмыкову в Нальчике установили ещё в 1960 году, теперь его периодически требуют снести, причём требуют не только жертвы политических репрессий, но и националисты.
Все предложения Калмыкова о создании единой автономии «от Чёрного моря до главных вершин Кавказа» Москва отвергала. Как отвергла и проект строительства Западно-Кавказской железной дороги, проходящей параллельно Северо-Кавказской магистрали и соединяющей Адыгею с Карачаево-Черкесией и Кабардино-Балкарией. Его уже в начале 20-х годов не просто посчитали экономически необоснованным, но и назвали «авантюрой». Грузовые и пассажирские железнодорожные перевозки между тремя адыго-черкесскими автономиями и поныне осуществляются через сопредельные районы Краснодарского края и Ставрополья. А в столицы автономных республик протянуты отдельные, независимые друг от друга ветки от Северо-Кавказской магистрали.
Не исключено, что жёсткая линия Москвы в "железнодорожном" вопросе была в какой-то мере связана с ретроспективой. Вероятно, советская власть унаследовала память о том, что адыго-черкесские и родственные им этносы (абазины, шапсуги, хемшилы) оказывали едва ли не самое длительное вооруженное сопротивление русским войскам в Кавказской войне – вплоть до 1864 года.
При этом из Москвы после отповеди Калмыкову почти тут же последовало указание на всякий случай "отделить" территорию Адыгеи от административной границы с Карачаево-Черкесской республикой. С этой целью два района, Мостовской и Лабинский, постановлением ВЦИК СССР были оперативно прирезаны к территории Краснодарского края. Очень показательные для тех времён политические технологии – когда внутренние территориальные вопросы Российской Федерации оперативно решались на союзном уровне.
Адыгея так и остаётся "отрезанной" от других автономий Западного Кавказа
Остаётся сообщить читателям, что вскоре три республики планируют вместе отпраздновать 100-летие Адыгейской автономии в составе Российской Федерации. По словам главы Карачаево-Черкесской республики Рашида Темрезова, эти республики "должны совместно работать с молодежью республик для укрепления отношений между молодёжными общественниками, представителями творческой и научной интеллигенции". Здесь, похоже, и просматривается стремление и к согласованному преподаванию истории не только западной части региона, но и всего Северного Кавказа. А её, этой истории, на протяжении вот уже нескольких столетий, без России просто нет.
И всё же, даже на фоне нынешнего обострения политических взаимоотношений Ингушетии с Северной Осетией и особенно с Чечнёй, да и других схожих ситуаций в регионе, нельзя не обратить внимание на стремление к консолидации со стороны адыго-черкесских этносов и республик. Характерно, что акцент при этом делается на многовековой единый этнотерриториальный ареал. Совсем недавно, 22 октября, главы Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии на переговорах в Майкопе "договорились о более тесном сотрудничестве и обмене опытом между республиками сразу по нескольким направлениям". Что называется, вспомнили Горскую республику, о которой чуть ниже.
Автономии, которые на фоне острых конфликтов по соседству вполне можно считать «забытыми», уже сегодня весьма оперативно объединяют усилия в социально-экономической области, в укреплении культурных и научных связей, в области образования и молодежной политики и даже (не удивляйтесь) в цифровой экономике и инновационных практиках.
"Сегодня мы готовы предложить новые, актуальные в масштабах страны направления для расширения такого сотрудничества. К примеру, обучение в Адыгее одаренных детей из Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии, подготовку специалистов в рамках целевого набора из наших братских республик. Республиканская естественно-математическая школа обладает серьёзным опытом такой работы; общеобразовательные школы Адыгеи в дистанционном режиме осуществляют сотрудничество с её педагогами", — отметил на совещании в Майкопе глава Адыгеи Мурат Кумпилов.
В свою очередь, глава Кабардино-Балкарской автономии Казбек Коков заявил о необходимости расширения культурного сотрудничества и сохранения культурно-исторического наследия. Кроме того, по его словам, Кабардино-Балкария хотела бы воспользоваться опытом Адыгеи по внедрению передовых управленческих практик, в сфере здравоохранения, государственного управления, образования и науки, но главное – в экономике, таких как "Бережливое производство".
Федеративное государственное устройство на Северном Кавказе в первые годы советской власти попытались организовать по образу и подобию небезызвестной ЗСФСР. В эту Закавказскую социалистическую федеративную советскую республику вошли, как известно, Грузия, Армения и Азербайджан, а также ряд менее крупных автономий. Они стали одними из соучредителей Союза ССР в конце 1922 года и достаточно благополучно разбежались уже только в 1936 году, как союзные республики с рядом входящих уже в их состав автономий.
В попытках создания базы для Северо-Кавказской федерации предпринимались самые разнообразные шаги, такие как образование Горской АССР, а несколько лет спустя – менее крупного территориального образования — Черкесской (Адыгейской) автономной области. Она была образована в соответствии с постановлением ВЦИК РСФСР от 7 июля 1922 года в составе Кубано-Черноморской области Российской Федерации. Позднее, уже когда был создан СССР, автономия вошла в состав Краснодарского края, но повышения в статусе до автономной республики её лидерам получить не удалось.
[/center]Возможно, на это повлиял тот факт, что в новую область не вошли Карачаево-Черкесская и Кабардино-Балкарская автономии, остававшиеся в составе Горской АССР. В то время в Москве, похоже, сочли политически небезопасным объединение в одну республику почти всех родственных этносов Северокавказского Причерноморья. Такое прямолинейное следование принципу «разделяй и властвуй», продолжение которого многими московскими чиновниками из Наркомата национальностей понималось, как «и никого не объединяй», было весьма характерно и впоследствии.
К тому же местные власти Горской АССР всё настойчивее требовали создания "своих" отдельных национальных автономий. Под таким давлением, и опять же, во избежание формирования слишком крупной кавказской территориальной единицы, уже в 1924 году Горская АССР была расформирована. Чуть ли не все её регионы стали тогда отдельными автономиями – кто-то республиками, а кто-то только областями. Зачастую решения о статусе той или иной автономии принимались, не исходя из марксистских определений наций и народностей, а по степени заслуг перед революцией у конкретного местного вождя.
Тем не менее, объединительная идея на западе Северного Кавказа продолжала проявляться со стороны местных властей. Соответствующие запросы шли в Москву как из Адыгеи, так и от кабардинцев, карачаевцев и балкарцев. Так, на рубеже 20-х и 30-х годов вполне могла появиться Адыго-Черкесская автономия, инициатором создания которой был Бетал (хотя в Советской энциклопедии 1958 его зовут Бедгал) Калмыков, возглавлявший в 1928-38 годах Кабардино-Балкарию.
Бетал Калмыков, многолетний глава Кабардино-Балкарской автономии
У Калмыкова, кабардинца по национальности, батрачившего с молодости, революционная биография была лучше некуда. Уже 20-летним он оказался в числе лидеров горского восстания, направленного против местных и русских аристократов. В годы мировой войны Бетал лично сколотил весьма мощную нелегальную крестьянскую организацию бедняков, которую так и назвал — «Карахалк» («Беднота»).
К большевикам он присоединился уже после двух революций и сразу вошёл в Терский народный совет. Вместе с товарищами на I съезде Нальчикского округа Калмыков провозглашал советскую власть в Кабардино-Балкарии и вскоре стал не только чекистом, но и комиссаром по делам национальностей Терской области. При белых партизанил, потеряв отца и брата, которых расстреляли в Нальчике.
Калмыков возглавил ревком, потом облисполком Кабардино-Балкарии и лично руководил жестокими чистками в горах, когда зачастую уничтожались не только бандиты и пособники белых. Бетала Калмыкова, десять лет возглавлявшего республику, расстреляли в 1940 году, но реабилитировали уже в 1954-м, едва ли не первым из политических деятелей национального уровня. Памятник Калмыкову в Нальчике установили ещё в 1960 году, теперь его периодически требуют снести, причём требуют не только жертвы политических репрессий, но и националисты.
Все предложения Калмыкова о создании единой автономии «от Чёрного моря до главных вершин Кавказа» Москва отвергала. Как отвергла и проект строительства Западно-Кавказской железной дороги, проходящей параллельно Северо-Кавказской магистрали и соединяющей Адыгею с Карачаево-Черкесией и Кабардино-Балкарией. Его уже в начале 20-х годов не просто посчитали экономически необоснованным, но и назвали «авантюрой». Грузовые и пассажирские железнодорожные перевозки между тремя адыго-черкесскими автономиями и поныне осуществляются через сопредельные районы Краснодарского края и Ставрополья. А в столицы автономных республик протянуты отдельные, независимые друг от друга ветки от Северо-Кавказской магистрали.
Не исключено, что жёсткая линия Москвы в "железнодорожном" вопросе была в какой-то мере связана с ретроспективой. Вероятно, советская власть унаследовала память о том, что адыго-черкесские и родственные им этносы (абазины, шапсуги, хемшилы) оказывали едва ли не самое длительное вооруженное сопротивление русским войскам в Кавказской войне – вплоть до 1864 года.
При этом из Москвы после отповеди Калмыкову почти тут же последовало указание на всякий случай "отделить" территорию Адыгеи от административной границы с Карачаево-Черкесской республикой. С этой целью два района, Мостовской и Лабинский, постановлением ВЦИК СССР были оперативно прирезаны к территории Краснодарского края. Очень показательные для тех времён политические технологии – когда внутренние территориальные вопросы Российской Федерации оперативно решались на союзном уровне.
Адыгея так и остаётся "отрезанной" от других автономий Западного Кавказа
Остаётся сообщить читателям, что вскоре три республики планируют вместе отпраздновать 100-летие Адыгейской автономии в составе Российской Федерации. По словам главы Карачаево-Черкесской республики Рашида Темрезова, эти республики "должны совместно работать с молодежью республик для укрепления отношений между молодёжными общественниками, представителями творческой и научной интеллигенции". Здесь, похоже, и просматривается стремление и к согласованному преподаванию истории не только западной части региона, но и всего Северного Кавказа. А её, этой истории, на протяжении вот уже нескольких столетий, без России просто нет.
Информация