Вьетнамская прихоть Франции. Часть 2
Министр иностранных дел Франции Жюль Ферри надеялся, что война с Китаем окажется быстрой и триумфальной. Он развязал ее, игнорируя парламент, поскольку опасался, что ему не позволят вести боевые действия. Поэтому официально Франция не объявляла войну Китаю. Но события разворачивались вопреки ожиданиям Ферри. Империя Цин, потерпев разгромное поражение в первой же битве, не сдалась. Китайцы решились на полноценную войну с европейской державой.
Бои в Северном Вьетнаме
Поражения в морских сражениях хотя и обошлись Китаю дорого во всех смыслах, но особой трагедии правительство из этого не делало. Император и его военачальники понимали, что на воде тягаться с французами им было не под силу. Поэтому основной упор азиаты сделали именно на сухопутные операции в Северном Вьетнаме.
В провинциях Гуанси и Юньнань, находящихся в непосредственной близости к территории Вьетнама, было сформировано две армии. Первую (в Гуанси) возглавил Пань Динсинь. От него требовалось вторгнуться в Тонкин с северо-востока. Юньнаньское войско принял Тан Цзинсун. Он должен был атаковать противника с северо-запада.
По плану, после наступления обе армии должны были встретиться в дельте Красной реки и, объединившись, нанести французам сокрушительное поражение. В общей сложности Пань и Тан командовали более сорока тысячами человек (по другим данным – около пятидесяти тысяч). Их солдаты получили хорошее современное оружие (например, винтовки Маузера), но боеспособность оставляла желать лучшего. Кроме этого, существенным минусом являлось еще и практически полное отсутствие легкой полевой артиллерии. Поэтому командиры вполне логично опасались лоб в лоб сходиться с французами. И наступательная операция китайцев свелась к постоянному и монотонному возведению укреплений, ведь и Пань, и Тан с минуту на минуту ожидали встречи с европейцами. Из-за их опасений о полноценном продвижении вглубь территории Северного Вьетнама не могло быть и речи.
Интересно вот что: поначалу, кода в Тонкине появились китайцы, местное население оказывало им всяческую поддержку, поскольку вьетнамцы видели в них защитников от европейского бесчинства. Но китайские власти восприняли это по-своему и, что называется, стали наглеть. Солдаты занимались грабежами, демонстрируя свою силу не перед французами, а перед беззащитными вьетнамцами.
Естественно, такая политика ни к чему хорошему не привела. И вскоре население Тонкина отвернулось от китайцев, начав оказывать им организованное сопротивление.
О лучшем раскладе французы и не мечтали. Они ровным счетом ничего не сделали для того, чтобы поссорить китайцев с вьетнамцами, империя Цин все сделала за них своими же собственными руками. К моменту противостояния европейцы располагали армией в пятнадцать тысяч человек, которую возглавил Луи Бриер де Лиль, сменивший на боевом посту Мийо. А главным преимуществом де Лиля было наличие речной флотилии. Поэтому, в отличие от китайцев, которые, словно муравьи, буквально через каждые два-три шага возводили защитные сооружения, французы являлись куда более мобильными и быстрыми. Де Лиль мог беспрепятственно перебрасывать свои силы туда, куда только считал нужным. Но без минусов, конечно, тоже не обошлось. Армия де Лиля состояла из разношерстных частей. Под его руководством находились и французы, и алжирцы, а также представители Северного Вьетнама (собственно, тонкинцы) вместе с аннамскими (южновьетнамскими) отрядами. А в качестве главного союзника китайцев, который вел бескомпромиссную войну с солдатами де Лиля, выступили всевозможные тропические болезни.
Новость о том, что китайский флот был разгромлен у Фучжоу полевые командиры восприняли буднично. Поэтому на скорость их передвижения сей факт никак не отразился. Гуансийская армия медленно продвигалась по Мандариновой дороге, стартовав в Лангшоне. И в октябре 1884 года она «неожиданно» встретилась с французами. Европейцы легко расправились с передовыми отрядами и сумели захватить стратегически важные опорные пункты. Тактика азиатов не сработала. Противник был банально сильнее во всем. Но, что удивительно, французы проявили максимальную жестокость по отношению к пленникам. Массовые расправы были не единичным случаем. Поведение солдат стало достоянием общественности благодаря средствам массовой информации. Европа бурлила, обсуждая и осуждая действия «цивилизованных» французов.
Что же касается Юньнаньской армии, то у нее дела по началу складывались лучше. Командир Тан Цзинсун сумел добраться до крепости Туенкуанг, которую контролировали французы. Китайцы, чья общая численность составляла порядка двадцати одной тысячи человек, верили, что быстро заставят командира гарнизона майора Марка Эдмонта Домине капитулировать. Повод для этого у Тана был веский, ведь в распоряжении Домине было менее тысячи человек. Шесть тысяч китайцев осадили крепость, остальные были собраны южнее, на случай, если к Туенкуангу попытается пробиться подкрепление. Но быстрой победы не произошло. Французы отчаянно сопротивлялись, и осада затянулась на несколько месяцев. В итоге, Тан не только сам себя загнал в ловушку, но и подставил Гуансийскую армию. Дело в том, что европейцы, пользуясь случаем, решили нанести удар по ней. Развитие сценария вполне логичное, однако китайцы это отчего-то не учли.
Де Лиль, собравший под своим началом порядка семи с половиной тысяч солдат, тщательно подготовился к решающему сражению с Пань Динсинем. Он привлек значительные силы в виде артиллерии, а также уделил пристальное внимание вопросам продовольственного снабжения и военного снаряжения. Остальных своих солдат Луи Бриер оставил в качестве защитников крепостей. Командующий французским корпусом решил, что главную роль в грядущем противостоянии сыграет как раз артиллерия, а не количество «пушечного мяса».
И уже в начале февраля 1885 года европейцы перешли в наступление. Их боевой поход на Лангшон продолжился десять дней. Естественно, без стычек с Гуансийской армией не обошлось. Но китайцы ничего не смогли противопоставить французам. Несмотря на ожесточенное сопротивление, китайцы раз за разом оказывались в проигравших. Не получилось у них и дать отпор противнику под стенами самого Лангшона. И тринадцатого февраля европейцы отпраздновали важную победу. Успех так сильно вскружил голову де Лилю, что тот, по сути, потерял связь с реальностью. Военачальник был на все сто процентов уверен, что с Гуансийской армией покончено. Мол, она разбита в пух и прах и уже не представляет какой-либо опасности. Руководствуясь такими мыслями де Лиль и совершил, пожалуй, главную ошибку всей кампании. Он не стал добивать армию Динсина одним мощным и сокрушительным ударом. Вместо этого француз, встав во главе пятитысячной армии, направился по Мандариновой дороге в Ханой. А затем, пересев на корабли, солдаты двинулись по Красной реке. Тем временем французский гарнизон Туенкуанга держался на последних морально-волевых. За время осады солдаты отразили несколько штурмов, организованных вражеской армией. И, конечно, силы французов подходили к концу. Им срочно требовалась помощь. Китайцы понимали, что долго противник не протянет, поэтому пытались как можно быстрее захватить крепость. Но все же не успели. В самом начале марта с юга подошел де Лиль. Он сумел нанести поражение Цзинсуну и освободить Туенкуанг от мучительной осады.
Очередной быстрый и достаточно легкий успех лишь укрепил мнение де Лиля, что китайцы — слабый противник. И он окончательно перестал воспринимать их всерьез. И первой жертвой столь неуважительного отношения к противнику со стороны де Лиля стал генерал Франсуа де Негрие. Он, находясь во главе скромной армии в две с половиной тысячи человек, получил от командира приказ преследовать войска Динсина. Французы храбро гнали поверженного противника вплоть до границы Китая. И даже на некоторое время перешли ее, взорвав здание таможни, которое носило название «Китайские ворота». После этого события де Негрие, как и его непосредственный командир, был уверен, что дело сделано. Он посчитал, что войска Динсина окончательно разгромлены и на сцену театра боевых действий уже не выйдут. Однако и де Лиль, и де Негрие сильно ошибались на этот счет. Пань Динсин и не думал сдаваться. Оказавшись на территории Китая, его войско немного отдохнуло. После чего Гуансийская армия была значительно усилена. И вскоре ее численность возросла до тридцати тысяч человек.
Численный перевес был полностью на стороне китайцев, поскольку ни о каком подкреплении де Негрие даже и не думал. И к моменту очередной стычки на границе в его распоряжении находилось порядка двух с половиной тысяч человек. И этими силами де Негрие должен был не просто нанести поражение китайцам, но еще и вынудить их принять невыгодные условия мирного договора. В общем, задача перед генералом стояла практически невыполнимая. Помочь ему и его солдатам могло только некое чудо. Но оно не произошло.
Двадцать третьего марта 1885 года близ Банбо французы перешли в наступление. Ведь как известно, лучшая защита – это нападение. Но план де Негрие не сработал, сказалась большая численность противника. Несмотря на храбрость и целеустремленность европейцев, китайцы сумели остановить их атаку, а потом и вовсе отбросить. Когда де Негрие получил известие о том, что на поле боя осталось около трехсот его мертвых солдат, он приказал отступать к Лангшошу. Генерал надеялся, что там получит столь необходимое подкрепление и сумеет взять вверх над китайцами. Но и этого не произошло. Дело в том, что Гуансийская армия не собиралась повторять ошибок своих противников и ждать пока те наберут силу. Поэтому новое сражение произошло уже двадцать восьмого марта близ самого Лангшона. Французы сражались храбро. И на какое-то время они даже сумели перехватить инициативу – сказались действия де Негрие. Генерал сумел смять левый фланг противника, внушив тем самым своим солдатам надежду на победу. Но… вскоре де Негрие получил тяжелое ранение (но выжить все-таки сумел). И среди французов не нашлось человека, способного его заменить на поле боя. Принявший на командование полковник Эрбинье полностью провалился. Китайцы победили в важном сражении.
* * *
Неудача французских войск во Вьетнаме сильно ударила по правительству. У того явно начался кризис. Ферри оказался в сложном положении и пытался выкрутиться всеми средствами. Но получалось плохо, поскольку многочисленные обвинения ему попросту нечем было крыть. Главная претензия – ведение войны без одобрения парламента. На это министр отвечал, что никакой войны нет, Франция проводит во Вьетнаме репрессивную акцию. А для этого не нужно чьего-либо разрешения. Естественно, в «акцию» никто не верил.
Положение Ферри с каждым днем становилось все более шатким. И когда стало известно о болезненных поражениях у Банбо и Лангшона, министр и весь его кабинет капитулировали. Ему на смену пришло новое правительство – правительство Бриссона. Вот только сам Бриссон не собирался тут же прекращать военные действия. Он, как и его предшественник, считал, что Китай необходимо победить, «чтобы сохранить честь Франции». Поэтому было принято решение о переброске в Тонкин новых войск. Но… в апреле китайское правительство неожиданно для Бриссона дало согласие на мирные переговоры.
Правда, ничего неожиданно в поведении китайского правительства не было. Дело в том, что рисовая блокада, которую установил адмирал Курбэ сыграла свою роль. А дополнил ее приближающийся конфликт с японцами из-за Кореи. Воевать на два фронта, испытывая при этом серьезные проблемы с провизией Китай просто не мог. К тому же, он лишился своего главного теневого союзника – Великобританию. Именно при посредничестве представителей туманного Альбиона шли все переговоры между Китаем и Францией. И Лондон, от которого, по факту, зависела внешняя политика Пекина, поначалу выступал на раздел Северного Вьетнама. Англичане пытались выбить из французов провинции Лаокай и Лангшон. Естественно, этим британские политики преследовали свои интересы, поскольку соперничество с Францией распространилось к тому времени уже на Верхнюю Бирму и Таиланд. Поэтому англичане старались «утопить» французов в дебрях Индо-Китая. Но в 1885 году неожиданно возникла угроза столкновения с Россией в Центральной Азии. Понимая, что борьба на два фронта окажется для страны провальной, англичане быстро, что называется «переобулись» и переключили внимание на северные провинции Китая, где как раз и появилась пугающая российская тень. И они просто «слили» китайцев, вынудив их полностью принять условия французов.
В начале апреля 1885 года Франция и Китай подписали предварительное соглашение о перемирии. В нем указывалось, что французский флот полностью снимал торговую блокаду, при этом европейцам позволялось продолжать блокировать китайскую военную эскадру в Чжэньхае, а солдаты могли находиться на Тайване и Пескадорских островах. Что же касается китайцев, то они начали выводить свои войска из Вьетнама.
Окончательный вариант мирного договора был подписан девятого июня 1885 года. По нему Китай признал, что весь Вьетнам находится под контролем Франции и вывел свои войска. Французы же убрали свои армию и флот и с Тайваня, и с Пескадорских островов. При этом европейцы отказались от контрибуции. На этом военный конфликт был исчерпан.
Бои в Северном Вьетнаме
Поражения в морских сражениях хотя и обошлись Китаю дорого во всех смыслах, но особой трагедии правительство из этого не делало. Император и его военачальники понимали, что на воде тягаться с французами им было не под силу. Поэтому основной упор азиаты сделали именно на сухопутные операции в Северном Вьетнаме.
В провинциях Гуанси и Юньнань, находящихся в непосредственной близости к территории Вьетнама, было сформировано две армии. Первую (в Гуанси) возглавил Пань Динсинь. От него требовалось вторгнуться в Тонкин с северо-востока. Юньнаньское войско принял Тан Цзинсун. Он должен был атаковать противника с северо-запада.
По плану, после наступления обе армии должны были встретиться в дельте Красной реки и, объединившись, нанести французам сокрушительное поражение. В общей сложности Пань и Тан командовали более сорока тысячами человек (по другим данным – около пятидесяти тысяч). Их солдаты получили хорошее современное оружие (например, винтовки Маузера), но боеспособность оставляла желать лучшего. Кроме этого, существенным минусом являлось еще и практически полное отсутствие легкой полевой артиллерии. Поэтому командиры вполне логично опасались лоб в лоб сходиться с французами. И наступательная операция китайцев свелась к постоянному и монотонному возведению укреплений, ведь и Пань, и Тан с минуту на минуту ожидали встречи с европейцами. Из-за их опасений о полноценном продвижении вглубь территории Северного Вьетнама не могло быть и речи.
Интересно вот что: поначалу, кода в Тонкине появились китайцы, местное население оказывало им всяческую поддержку, поскольку вьетнамцы видели в них защитников от европейского бесчинства. Но китайские власти восприняли это по-своему и, что называется, стали наглеть. Солдаты занимались грабежами, демонстрируя свою силу не перед французами, а перед беззащитными вьетнамцами.
Естественно, такая политика ни к чему хорошему не привела. И вскоре население Тонкина отвернулось от китайцев, начав оказывать им организованное сопротивление.
О лучшем раскладе французы и не мечтали. Они ровным счетом ничего не сделали для того, чтобы поссорить китайцев с вьетнамцами, империя Цин все сделала за них своими же собственными руками. К моменту противостояния европейцы располагали армией в пятнадцать тысяч человек, которую возглавил Луи Бриер де Лиль, сменивший на боевом посту Мийо. А главным преимуществом де Лиля было наличие речной флотилии. Поэтому, в отличие от китайцев, которые, словно муравьи, буквально через каждые два-три шага возводили защитные сооружения, французы являлись куда более мобильными и быстрыми. Де Лиль мог беспрепятственно перебрасывать свои силы туда, куда только считал нужным. Но без минусов, конечно, тоже не обошлось. Армия де Лиля состояла из разношерстных частей. Под его руководством находились и французы, и алжирцы, а также представители Северного Вьетнама (собственно, тонкинцы) вместе с аннамскими (южновьетнамскими) отрядами. А в качестве главного союзника китайцев, который вел бескомпромиссную войну с солдатами де Лиля, выступили всевозможные тропические болезни.
Генерал Франсуа-Оскар де Негрие на обложке "Le Petit Journal"
Новость о том, что китайский флот был разгромлен у Фучжоу полевые командиры восприняли буднично. Поэтому на скорость их передвижения сей факт никак не отразился. Гуансийская армия медленно продвигалась по Мандариновой дороге, стартовав в Лангшоне. И в октябре 1884 года она «неожиданно» встретилась с французами. Европейцы легко расправились с передовыми отрядами и сумели захватить стратегически важные опорные пункты. Тактика азиатов не сработала. Противник был банально сильнее во всем. Но, что удивительно, французы проявили максимальную жестокость по отношению к пленникам. Массовые расправы были не единичным случаем. Поведение солдат стало достоянием общественности благодаря средствам массовой информации. Европа бурлила, обсуждая и осуждая действия «цивилизованных» французов.
Что же касается Юньнаньской армии, то у нее дела по началу складывались лучше. Командир Тан Цзинсун сумел добраться до крепости Туенкуанг, которую контролировали французы. Китайцы, чья общая численность составляла порядка двадцати одной тысячи человек, верили, что быстро заставят командира гарнизона майора Марка Эдмонта Домине капитулировать. Повод для этого у Тана был веский, ведь в распоряжении Домине было менее тысячи человек. Шесть тысяч китайцев осадили крепость, остальные были собраны южнее, на случай, если к Туенкуангу попытается пробиться подкрепление. Но быстрой победы не произошло. Французы отчаянно сопротивлялись, и осада затянулась на несколько месяцев. В итоге, Тан не только сам себя загнал в ловушку, но и подставил Гуансийскую армию. Дело в том, что европейцы, пользуясь случаем, решили нанести удар по ней. Развитие сценария вполне логичное, однако китайцы это отчего-то не учли.
Де Лиль, собравший под своим началом порядка семи с половиной тысяч солдат, тщательно подготовился к решающему сражению с Пань Динсинем. Он привлек значительные силы в виде артиллерии, а также уделил пристальное внимание вопросам продовольственного снабжения и военного снаряжения. Остальных своих солдат Луи Бриер оставил в качестве защитников крепостей. Командующий французским корпусом решил, что главную роль в грядущем противостоянии сыграет как раз артиллерия, а не количество «пушечного мяса».
И уже в начале февраля 1885 года европейцы перешли в наступление. Их боевой поход на Лангшон продолжился десять дней. Естественно, без стычек с Гуансийской армией не обошлось. Но китайцы ничего не смогли противопоставить французам. Несмотря на ожесточенное сопротивление, китайцы раз за разом оказывались в проигравших. Не получилось у них и дать отпор противнику под стенами самого Лангшона. И тринадцатого февраля европейцы отпраздновали важную победу. Успех так сильно вскружил голову де Лилю, что тот, по сути, потерял связь с реальностью. Военачальник был на все сто процентов уверен, что с Гуансийской армией покончено. Мол, она разбита в пух и прах и уже не представляет какой-либо опасности. Руководствуясь такими мыслями де Лиль и совершил, пожалуй, главную ошибку всей кампании. Он не стал добивать армию Динсина одним мощным и сокрушительным ударом. Вместо этого француз, встав во главе пятитысячной армии, направился по Мандариновой дороге в Ханой. А затем, пересев на корабли, солдаты двинулись по Красной реке. Тем временем французский гарнизон Туенкуанга держался на последних морально-волевых. За время осады солдаты отразили несколько штурмов, организованных вражеской армией. И, конечно, силы французов подходили к концу. Им срочно требовалась помощь. Китайцы понимали, что долго противник не протянет, поэтому пытались как можно быстрее захватить крепость. Но все же не успели. В самом начале марта с юга подошел де Лиль. Он сумел нанести поражение Цзинсуну и освободить Туенкуанг от мучительной осады.
Очередной быстрый и достаточно легкий успех лишь укрепил мнение де Лиля, что китайцы — слабый противник. И он окончательно перестал воспринимать их всерьез. И первой жертвой столь неуважительного отношения к противнику со стороны де Лиля стал генерал Франсуа де Негрие. Он, находясь во главе скромной армии в две с половиной тысячи человек, получил от командира приказ преследовать войска Динсина. Французы храбро гнали поверженного противника вплоть до границы Китая. И даже на некоторое время перешли ее, взорвав здание таможни, которое носило название «Китайские ворота». После этого события де Негрие, как и его непосредственный командир, был уверен, что дело сделано. Он посчитал, что войска Динсина окончательно разгромлены и на сцену театра боевых действий уже не выйдут. Однако и де Лиль, и де Негрие сильно ошибались на этот счет. Пань Динсин и не думал сдаваться. Оказавшись на территории Китая, его войско немного отдохнуло. После чего Гуансийская армия была значительно усилена. И вскоре ее численность возросла до тридцати тысяч человек.
Численный перевес был полностью на стороне китайцев, поскольку ни о каком подкреплении де Негрие даже и не думал. И к моменту очередной стычки на границе в его распоряжении находилось порядка двух с половиной тысяч человек. И этими силами де Негрие должен был не просто нанести поражение китайцам, но еще и вынудить их принять невыгодные условия мирного договора. В общем, задача перед генералом стояла практически невыполнимая. Помочь ему и его солдатам могло только некое чудо. Но оно не произошло.
Двадцать третьего марта 1885 года близ Банбо французы перешли в наступление. Ведь как известно, лучшая защита – это нападение. Но план де Негрие не сработал, сказалась большая численность противника. Несмотря на храбрость и целеустремленность европейцев, китайцы сумели остановить их атаку, а потом и вовсе отбросить. Когда де Негрие получил известие о том, что на поле боя осталось около трехсот его мертвых солдат, он приказал отступать к Лангшошу. Генерал надеялся, что там получит столь необходимое подкрепление и сумеет взять вверх над китайцами. Но и этого не произошло. Дело в том, что Гуансийская армия не собиралась повторять ошибок своих противников и ждать пока те наберут силу. Поэтому новое сражение произошло уже двадцать восьмого марта близ самого Лангшона. Французы сражались храбро. И на какое-то время они даже сумели перехватить инициативу – сказались действия де Негрие. Генерал сумел смять левый фланг противника, внушив тем самым своим солдатам надежду на победу. Но… вскоре де Негрие получил тяжелое ранение (но выжить все-таки сумел). И среди французов не нашлось человека, способного его заменить на поле боя. Принявший на командование полковник Эрбинье полностью провалился. Китайцы победили в важном сражении.
* * *
Неудача французских войск во Вьетнаме сильно ударила по правительству. У того явно начался кризис. Ферри оказался в сложном положении и пытался выкрутиться всеми средствами. Но получалось плохо, поскольку многочисленные обвинения ему попросту нечем было крыть. Главная претензия – ведение войны без одобрения парламента. На это министр отвечал, что никакой войны нет, Франция проводит во Вьетнаме репрессивную акцию. А для этого не нужно чьего-либо разрешения. Естественно, в «акцию» никто не верил.
Положение Ферри с каждым днем становилось все более шатким. И когда стало известно о болезненных поражениях у Банбо и Лангшона, министр и весь его кабинет капитулировали. Ему на смену пришло новое правительство – правительство Бриссона. Вот только сам Бриссон не собирался тут же прекращать военные действия. Он, как и его предшественник, считал, что Китай необходимо победить, «чтобы сохранить честь Франции». Поэтому было принято решение о переброске в Тонкин новых войск. Но… в апреле китайское правительство неожиданно для Бриссона дало согласие на мирные переговоры.
Жюль Ферри
Правда, ничего неожиданно в поведении китайского правительства не было. Дело в том, что рисовая блокада, которую установил адмирал Курбэ сыграла свою роль. А дополнил ее приближающийся конфликт с японцами из-за Кореи. Воевать на два фронта, испытывая при этом серьезные проблемы с провизией Китай просто не мог. К тому же, он лишился своего главного теневого союзника – Великобританию. Именно при посредничестве представителей туманного Альбиона шли все переговоры между Китаем и Францией. И Лондон, от которого, по факту, зависела внешняя политика Пекина, поначалу выступал на раздел Северного Вьетнама. Англичане пытались выбить из французов провинции Лаокай и Лангшон. Естественно, этим британские политики преследовали свои интересы, поскольку соперничество с Францией распространилось к тому времени уже на Верхнюю Бирму и Таиланд. Поэтому англичане старались «утопить» французов в дебрях Индо-Китая. Но в 1885 году неожиданно возникла угроза столкновения с Россией в Центральной Азии. Понимая, что борьба на два фронта окажется для страны провальной, англичане быстро, что называется «переобулись» и переключили внимание на северные провинции Китая, где как раз и появилась пугающая российская тень. И они просто «слили» китайцев, вынудив их полностью принять условия французов.
В начале апреля 1885 года Франция и Китай подписали предварительное соглашение о перемирии. В нем указывалось, что французский флот полностью снимал торговую блокаду, при этом европейцам позволялось продолжать блокировать китайскую военную эскадру в Чжэньхае, а солдаты могли находиться на Тайване и Пескадорских островах. Что же касается китайцев, то они начали выводить свои войска из Вьетнама.
Окончательный вариант мирного договора был подписан девятого июня 1885 года. По нему Китай признал, что весь Вьетнам находится под контролем Франции и вывел свои войска. Французы же убрали свои армию и флот и с Тайваня, и с Пескадорских островов. При этом европейцы отказались от контрибуции. На этом военный конфликт был исчерпан.
Информация