Сложные думы под шум уходящих винтов
Генерал армии США рассказывает, как война на Украине повлияла на будущее армейской авиации и какие уроки Америке лучше не повторять.
В то время как и Украина, и Россия понесли потери в вертолётах из-за плотной традиционной противовоздушной обороны на линии фронта, в некоторых случаях из-за беспилотников и атак на базы, армия США взвешенно подходит к применению полученного опыта в будущем для своего парка винтокрылых машин, сообщил генерал-майор Клэр Гилл, командующий Авиационным центром передового опыта армии США.
Генерал убежден, что не всё, что происходит на Украине, применимо к армии США, и крайне важно извлекать только правильные уроки.
«Когда мы говорим об Украине, нам есть чему поучиться, — сказал Гилл на ежегодной конференции Ассоциации армии США (AUSA) в Вашингтоне, округ Колумбия. — Мы сосредоточимся на правильных уроках».
Есть некоторые различия между позиционной войной с использованием беспилотников — прямо сейчас на Украине с помощью беспилотников идёт Первая мировая война — и тем, как воюет армия Соединённых Штатов, особенно в составе общевойсковых подразделений и объединённых сил. Так что нам следует обратить внимание на многие вещи, но они не летают по ночам. Они не планируют так, как планируем мы. Они не задействуют все коллективные элементы, которые мы могли бы использовать при проведении наших операций.
Несколько… непонятно, но в духе продолжения уже поднятой нами темы об армейской авиации ВС США, где много экспертов ломают головы над будущим вертолетов (Как «Ночные охотники» планируют выживать в будущих войнах), будет полезно продолжить тему, поскольку проблема стоит не только перед вертолетчиками США, но перед практически всем миром.
Десантники роты «Браво» («Пещерные люди»), 2 батальона 82 авиационного полка идут в ночной полет
Украина и Россия, скорее всего, используют обманные манёвры в рамках своих операций, но... благодаря ночи, особенностям местности и ухудшению видимости у нас есть довольно продвинутые возможности и хорошо обученные люди, как и у украинцев,
— отметил Гилл.Кроме того, Гилл не скрывал своей неуверенности в эффективности российской системы подготовки летного состава.
Что касается российской стороны, я видел несколько сбитых самолётов, и это заставляет меня задуматься. Они летают днём, на большой высоте, по тем же маршрутам. Это наводит меня на мысль, что нельзя сравнивать их манеру полёта с нашей. Так что я думаю, что у нас есть много возможностей чему-то научиться, но не стоит выплескивать ребёнка вместе с водой.
Когда я говорю с молодыми авиаторами о том, что мы должны вынести из решений, связанных с выводом самолётов из состава армии и инвестированием в беспилотные авиационные системы, я имею в виду именно это, — добавил Гилл. — Мы должны что-то менять, верно? Мы должны видеть мир таким, какой он есть. Я знаю, что мы не отказались от винтокрылых летательных аппаратов, как я вам и говорил. Всё, что мы сейчас используем, ещё долго будет востребовано.
Когда я говорю с молодыми авиаторами о том, что мы должны вынести из решений, связанных с выводом самолётов из состава армии и инвестированием в беспилотные авиационные системы, я имею в виду именно это, — добавил Гилл. — Мы должны что-то менять, верно? Мы должны видеть мир таким, какой он есть. Я знаю, что мы не отказались от винтокрылых летательных аппаратов, как я вам и говорил. Всё, что мы сейчас используем, ещё долго будет востребовано.
В состав армейской авиации США входят вертолёты UH-60 Black Hawk, CH-47 Chinook, AH-64E Apache, UH-72 Lakota и сильно модифицированные MH-60M Black Hawk, MH-47G Chinook и AH/MH-6R Little Bird. В ближайшее десятилетие планируется ввести в эксплуатацию вертолёт с поворотными винтами Bell MV-75 Valor.
По словам генерала, армейские вертолёты AH-64E «Апач» будут эксплуатироваться ещё долгие годы
Но готовность и боеготовность вертолетов – это только половина дела. Важна тактика применения этих машин, а ее необходимо срочно менять под требования современности. Как – это самый важный вопрос на сегодня.
По словам бригадного генерала Филиппа К. Бейкера, директора по перспективным возможностям армейской авиации, судьба вертолётов на Украине показала, насколько важно тщательно планировать миссии перед их запуском.
Нам нужны действительно хорошие инструменты для планирования миссий, — объяснил Бейкер. — А инструменты для планирования во многом зависят от интеграции данных во всех наших боевых системах, разведки, маневрирования и огневой поддержки. Итак, если вы посмотрите на NGC2 (система управления и контроля нового поколения), которая обеспечивает интегрированный канал передачи данных, позволяющий получать как можно больше информации на ранних этапах планирования, то наши экипажи, как пилотируемые, так и беспилотные, могут сразу планировать миссии, чтобы понимать противника, электронный спектр, погоду и всё остальное ещё до начала операции.
Солдаты тестируют систему управления и контроля нового поколения
Кроме того, если посмотреть на данные о поле боя и скорость передачи данных на поле боя, то мы должны иметь возможность использовать их в наших оперативных подразделениях, и мы должны иметь возможность использовать их в наших летательных аппаратах. Поэтому в этом году мы активно внедряем новые возможности связи на платформах, которые будут задействованы в нашем эксперименте в марте. Это спутниковая связь и информационные сети на платформах, которые позволяют передавать данные на платформы внутри наших оперативных подразделений.
Вообще всё смотрится гладко, но… Не оставляет мысль, что генерал говорит не о современной войне, а о войне с повстанцами и террористами. А это несколько иное дело. Повстанцы и террористы не обладают системами радиотехнической разведки и радиоэлектронной борьбы, какими обладают передовые армии мира.
Именно здесь, говоря обо всех этих современных заморочках в стиле сетецентрического боя, надо помнить о том, что любая современная армия способна глушить уже не частоты – диапазоны, и глушить надежно и надолго. Особенно это касается диапазонов спутниковой связи, на которых и зиждется информационный обмен американской армии.
Уповать на преимущество в информационном обмене можно. В Ливии. Сирии. Ираке. Но не рядом с Китаем или Россией. Радиоэлектронное подавление работает, причем так, что противнику приходится очень сильно напрягаться.
Лучший пример – взятый недавно «в плен» украинский катер-камикадзе со скисшими мозгами, слава бойцам невидимой смерти России! В чем оказалась особенность этого плавсредства? В ДВУХ терминалах для передачи данных. Вместе с уже привычным нам терминалом Starlink на катере стоял терминал британской системы OneWeb. А это уже совсем другие деньги, британская система работает на спутниках с более высоких орбит, там иной подход к реализации и… цена! И по сути, два этих терминала стоят дороже, чем всё остальное.
Это не тот самый катер, но на этой модели терминалы прекрасно видны
Ну и как вы понимаете, раз об этом говорят, то понятно, что не от хорошей жизни украинцы ставят на свои БЭКи дублирующие системы управления на других системах передачи данных. И об этом стоит помнить не только тем, кто организует военные операции на море, авиационных тактиков это касается в самой полной мере.
В американской армии очень много различных приспособлений, значительно облегчающих жизнь солдатам, но, как показывает практика, эти приспособления на реальной войне очень часто уязвимы и не столь эффективны, как хотелось бы. А если целенаправленно мешать им работать…
А что вертолеты? А вертолет — это тоже вооружение, которому очень легко теперь осложнить жизнь. Его основной боевой задачей было применение боеприпасов по наземным целям. И армия США всегда заказывала много различных средств поражения наземных целей. Сегодня, правда, вместе с вертолетами такими средствами оперируют и беспилотные авиационные системы, предназначенные для выполнения различных задач, таких как разведка или использование в качестве барражирующих боеприпасов. И эти носители (БПЛА) могут запускаться с других воздушных, а также с наземных или морских платформ. Универсализация во всей красе.
Для армии одним из примеров оружия большей дальности, разрабатываемого для армейских вертолётов, является израильская разработка Spike-NLOS. Это даёт «Апачам» возможность поражать движущиеся цели на большом расстоянии с невероятной точностью. Также станут доступны более дальнобойные средства, в том числе те, которые могут отвлекать, создавать помехи и атаковать цели на расстоянии в десятки и даже сотни километров.
Роль запускаемых снарядов заключается в том, чтобы обеспечить возможность ведения огня с большого расстояния, не как у Hellfire, с восьми километров, а с расстояния в несколько раз большего. Вот в чём на самом деле заключается роль запускаемых снарядов, считают американские тактики.
Это логично, современные средства ПВО, ПТУРы, БПЛА, авиация вышли на такой злобный уровень, что вертолет перестал быть машиной поля боя. Он там просто не выживает, ему не хватает высоты, скорости и брони, чтобы быть эффективным в современном бою. И особенно сложно вертолетам без собственных РЛС, потому что визуально обнаруживать цели и наводить на них свои системы вооружения – это уже не для современного боя.
Новые усовершенствованные датчики помогут винтокрылым летательным аппаратам выжить, поскольку они смогут лучше работать в условиях ограниченной видимости, это в США понимают. Равно как понимают то, что, дав вертолету новый комплект датчиков, автоматически добавляется новый комплект проблем в виде средств противодействия.
По мере того как мы устанавливаем новые датчики на летательные аппараты, мы хотим иметь возможность работать в тех условиях, которые обеспечивают нам максимальную эффективность и живучесть. То есть в тёмное время суток, в условиях запылённости, в тех условиях, в которых нам нужно работать, а не днём. Поэтому мы устанавливаем на наши платформы датчики, которые позволяют нам даже повысить эффективность работы в ночное время.
Ни слова о современных проблемах от генерала Бейкера, увы.
Отвечая на вопрос о том, какие уроки можно извлечь из ситуации на Украине, особенно для потенциальной борьбы с равным противником, таким как Китай, Бейкер сказал, что они «на самом деле связаны с этим диапазоном противостояния. Мы знаем, что противостояние будет иметь решающее значение для того, чтобы оставаться за пределами зон применения оружия, и мы сможем действовать как своего рода защита».
Понятно, что если у американской армейской авиации будут ракеты, сопоставимые с ракетами «воздух-воздух» американских самолетов, то ситуация станет весьма интересной. Однако даже если и «научить» вертолеты тем же AIM-120, оснастить РЛС и другими датчиками, сомнительно, что данный способ будет эффективным, и вот почему: самолет «видит» дальше, так как его рабочая высота больше, чем у вертолета.
Что толку в ракетах большой дальности в вертолете, если из-за своей откровенно небольшой рабочей высоты (а кто ему сегодня позволит на большую выйти?) вертолет просто «не увидит» цель с безопасного для себя расстояния? И вообще, что такое большая высота для вертолета?
Если взять тот же «Апач» — 3000 метров. И ему нечего вообще делать на такой высоте, он там просто очень медленная и хорошо видимая во всех диапазонах мишень. Самолеты в небе над Украиной залезают на высоту по-максимуму, и это тоже не от хорошей жизни: в случае пуска ракеты той лететь дольше. Соответственно, есть время для маневра и противодействия. Но это самолет. Вертолету такое просто не светит, его высота значительно ниже, а значит, работать по удаленным целям, как это озвучил американский генерал, он не сможет.
Да, Бейкер озвучил интересный момент: армия планирует использовать сеть передачи данных для быстрой передачи информации, чтобы была возможность оперативно наносить удары. Конечно, вариант, что те же дроны соберут данные и передадут их непосредственно тем, кто принимает решения…
Простите, но зачем изобретать «Хаймарс»? Он уже есть. И способен забросить ракету на расстояние, которое вертолету и не снилось даже. И при этом «Хаймарс» стоит 5 миллионов долларов, плюс пара миллионов на комплект ракет, а «Апач-Лонгбоу» пустой, без оружия, стоит 60 миллионов.
Намек более чем понятен.
Когда речь заходит об уроках, извлечённых из ситуации на Украине, по словам Гилла, на ум приходит одна вещь. Хотя пилотируемая винтокрылая авиация будет востребована ещё долгие годы, беспилотные системы в конечном счёте станут самым эффективным оружием.
Армия приняла решение перейти на беспилотные технологии, — отметил он. — Поэтому я считаю, что урок, который я извлёк из ситуации на Украине и из самой природы военных действий, заключается в том, что нужно начинать с беспилотных систем, верно? То есть, если вы хотите создать эффект, отвлечь внимание или что-то найти, а затем ввести в дело людей. Когда вам нужны люди, чтобы делать то, что у них действительно хорошо получается.
С генералом нельзя не согласиться. И действительно, ни один вид оружия так не деградировал, как вертолет. И не по своей вине, так сложились обстоятельства и прогресс. Но во всех странах теперь есть о чем подумать, благо информации более чем достаточно.
Информация