Рыцарь на троне. Внешняя политика и военная деятельность Павла I
Большое внимание Павел Петрович уделили финансовому положению России. При императрице Екатерине II финансы были сильно расстроены. Слишком безрассудно расходовала российская императрица государственные средства на ненужные мероприятия праздничного, развлекательного характера и на своих фаворитов. Павел по-иному относился к государственным средствам. Государь считал государственные доходы богатством государства, а не личной казной царя. Расходы должны были соизмеряться приходам и использоваться по государственной надобности, чтобы не отягощать население.
Бумажные деньги (их ввели из-за финансовых проблем) собрали и сожгли площади перед Зимним Дворцом. Всего сожгли бумажных денег на сумму более 5 млн. рублей. Для восстановления стоимости денег множество придворных серебряных сервизов и вещей переплавили и отчеканили монету. Стоимость денег восстановилась.
Как видно из этих мероприятий, Павел старался исправить перекосы, которые появились в империи во время «золотого века» Екатерины II. Все они разумны и никаких следов «сумасшедшего деспота» не наблюдается. В целом в мероприятиях Павла просматривалась необыкновенно стройная, законченная и внутренне цельная система. Если бы Павел не был убит, Россия могла совершить серьёзный прорыв в развитии. Причем именно по «русскому пути», постепенно освобождаясь от западных пут, которые стесняли развитие России. Для врагов России Павел действительно был сумасшедшим, он отрывал Российское государство от Запада, возвращал его на самобытный цивилизационный путь.
Павел Петрович ещё в то время задумался о западном информационном влиянии на русскую молодежь. Надо сказать, что в настоящее время российское общество снова стало доходить до мысли о тлетворном влиянии Запада на Россию, об опасности воспитания и образования молодёжи в западном духе. Весной 1800 года был запрещён ввоз в Россию некоторых западных книг. Запретили отправку за границу молодых людей для обучения в иностранных учебных заведениях. Это немедленно дало результаты. Увлечённость всем иностранным уменьшилась. Высшие круги общества стали переходить с французского языка на русский.
Церемония коронации Павла I
Внешняя политика
Павла Петровича часто обвиняют в том, что его внешняя политика была противоречива и непоследовательна. Мол, он стал разрушать достижения матери, метаться из стороны в сторону. Причину «непоследовательности» внешней политики Павла также видят в его «ненормальности».
Однако это явный обман. Достаточно сказать, что Павел достиг «высшей чести» от внешних врагов России, хозяев западного проекта, когда в организации его убийства активнейшую роль сыграла Англия. Это высшая оценка его деятельности. Павел Петрович стал выходить на уровень глобальной политики, бросив вызов Англии и стоящим за ней силам. Российская империя Павла I была готова осуществлять самостоятельную политику, что ставило под удар весь западный проект. Россия могла предложить человечеству иную модель существования, в то время как Запад продолжал строить глобальную рабовладельческую цивилизацию, где власть и все богатства принадлежала небольшой группе «господ», а остальным людям предназначалась роль «двуногих орудий».
Будучи наследником престола, Павел совершал продолжительные путешествия по Европе и успел хорошо ознакомиться с политической ситуацией и интересами различных стран. Поэтому его внешняя политика отличалась трезвостью. Она была противоречивой только на первый взгляд. Павел был убеждённым врагом революционной Франции. И это было вполне разумно. Французская революция была проектом масонов и иллюминатов, которые шли по пути революционного преобразования Европы, разрушения прежних политических систем, традиции и морали, вплоть до их полного сноса. По сути, это были предшественники революционеров-интернационалистов, которые после 1917 года устроили в России кровавую бойню, унесшую миллионы жизней русских людей.
Что будет с революционной Европой, хорошо показывал пример Франции. В стране был устроен жесточайший террор. Людям тысячами рубили головы и топили в баржах. При этом кучка спекулянтов и банкиров сказочно обогатилась. Этой кровавой вакханалии и финансово-экономическому разложению положил конец Наполеон.
Понятно, что с такой чумой необходимо было бороться. Причём лучше на дальних рубежах. Поэтому Павел стал союзником Австрии и Англии в борьбе с революционной Францией. Однако вскоре русский император понял, что Вена и Лондон хотят использовать русских солдат в качестве пушечного мяса и заботятся больше не столько о борьбе с Францией, сколько об использовании побед русских войск и флота в своих интересах. Бескорыстный порыв «императора-рыцаря», который желал блага всей Европе, был растоптан. Австрия за счёт русских побед желала укрепиться в Италии, а Англия — в Средиземноморье. К тому же союзники, особенно австрийцы, интриговали против русской армии, что чуть не привело к её поражению. Только чудо, которое совершил со своими богатырями Александр Суворов (бывший уже дедушкой), спасло русскую армию от поражения и позора.
Естественно, что такие «союзники» России были не нужны. Он решил выйти из антифранцузской коалиции и вывести войска из Западной Европы. Была ещё одна важная причина, кроме вероломства союзников по коалиции, которая заставила Павла коренным образом пересмотреть свою внешнюю политику. Павел I внимательное изучал ситуацию во Франции и увидел, что молодой первый консул Французской республики Наполеон стремится к подавлению наиболее разрушительных последствий революции, установлению порядка и восстановлению монархии. Когда Наполеон разогнал Директорию, а затем — Совет Пятисот, стало очевидно, что это конец революции во Франции. Во Францию разрешили вернуться десяткам тысяч роялистов-эмигрантов. Страна постепенно возвращалась к традиционной для неё монархии, хоть и под властью другой династии. Дальнейшие события подтвердили этот вывод.
Наполеон был дальновидным человеком и также постоянно стремился наладить дружественные отношения с Россией. Он первым сделал шаг к примирению — сообщил, что желает отпустить на родину всех пленных русских солдат (около 6 тыс. человек). Когда в 1800 году приехал русский посланник генерал Спренгпортен, Наполеон немедленно выразил самое глубокое чувство симпатии и уважения к русскому императору. Возвращение пленных сопровождалось невиданной любезностью: первый консул приказал, чтобы всем русским сшили за счёт французской казны новые мундиры по форме их частей, выдали обувь и даже оружие. Павлу было направлено письмо, где сообщалось, что мир между двумя державами можно заключить в течение 24 часов. Павел согласился на мир, чтобы вернуть Европе «тишину и покой».
Наполеон пошёл дальше, он видел великое будущее у военно-политического союза России и Франции. Такой союз в то время был совершенно разумным: 1) у двух держав не было никаких коренных противоречий; 2) Россия и Франция могли сдержать амбиции и экспансию Англии. Англия была опасна не только Франции, но и России. Лондон проводил политику сдерживания России практически по всем направлениям — от Балтики до Черного моря и Кавказа. То, что Англия была злейшим врагом России и русского народа, подтвердил весь дальнейший ход истории вплоть до настоящего времени, когда британские спецслужбы приняли чуть ли не ведущую роль в создании Халифата и попытке стравливании исламского мира с русской цивилизацией (проект «ислам против России»).
Захват Мальты англичанами, острова который был законным владением Павла, только подтверждал вывод о враждебности Англии. Обстрел британским флотом мирного Копенгагена возмутил европейское общественное мнение против Англии. Поэтому русская дипломатия без особых усилий в декабре 1800 года заключила соглашения со Швецией и Данией о совместной борьбе против Англии. Так появилась Лига северных держав, имеющая антибританскую направленность. К союзу присоединилась и Пруссия. Против Англии была создана мощная коалиция. В Европе возникла новая политическая картина, которая позволяла изолировать Англию и пресечь её экспансию.
Сделав правильный вывод, что настоящий враг России — это Англия, Павел начинает готовиться к войне с ней. Был заключён союз с Францией. Началась активная подготовка похода в Индию. Надо сказать, что долгое время поход на Индию рассматривается в нашей литературе как несомненное доказательство помешательства Павла I. Однако это сознательный обман или глупость. Удар по самому уязвимому месту Британской колониальной империи, захват «жемчужины» британской короны не был глупостью. Этот стратегический шаг мог стать смертельным ударом по планам англосаксов. Глупо обвинять Павла в «помешательстве», когда идея похода в Индию была наиболее любимым проектом Наполеона. Он даже мечтал возглавить объединенную русско-французскую армию, которая должна была выступить из Южной России. Видимо, полезнее посчитаться с авторитетом Наполеона, чем с выводами любителей «высечь Россию».
Вообще, мнение Наполеона о Павле полностью опровергает выдумки тем, кто старательно превращал русского императора в карикатуру и работал в интересах Лондона. Наполеон с большим уважением относился к Павлу и говорил русском посланнику Спренгпортену: «Вместе с вашим повелителем мы изменим лицо мира». Узнав об убийстве Павла, Наполеон был в ярости, рушились его заветные мечты: «Они промахнулись по мне…, но попали в меня в Петербурге». Позже, уже в ссылке, французский император, вспоминая о гибели Павла, с которым он установил такие теплые отношения, всегда связывал эту трагедию и с именем английского посла.
Идея создания «духовного рыцарства»
«Ненормального» Павла часто попрекают за мальтийское направление его политики. В 1797 году царь Павел I принял на себя обязанности протектора Мальтийского ордена. 29 ноября 1798 года Павел возложил на себя знаки главы ордена — белый мальтийский крест, рыцарскую мантию, корону и меч. Он стал Великим магистром ордена св. Иоанна Иерусалимского. Новый российский мальтийский орден состоял из двух отделов: православного и католического.
Встав во главе ордена, Павел хотел решить две основные задачи. Во-первых, он понимал, что с вредоносными идеями нужно бороться тоже идеями, одной физической борьбы мало. Революционным идеям и масонству Павел решил противопоставить религиозно-политическую структуру, религиозно-светский орден, объединяющий лучшие силы Европы. В этом отношении Мальтийский орден, имеющий за плечами сотни лет тяжелой, героической борьбы с врагами христианской Европы, казался подходящей структурой. Русские ресурсы и возможности могли вывести орден на совершенно другой уровень.
Русский император лелеял мысль сгруппировать вокруг обновленного Мальтийского ордена все здоровые духовные и военные силы Европы без различия национальности и вероисповедания, чтобы подавить силы, которые хотели построить свой порядок в мире (порядок, основанный на несправедливости, паразитизме и жесточайшей эксплуатации человечества).
Во-вторых, принципы, положенные в основу Мальтийского ордена: строгое христианское благочестие, помощь ближним, защита справедливости с оружием в руках и безусловное послушание младших старшим (здоровая иерархия), а также рыцарский уклад и его мистически религиозное направление, полностью соответствовало мировоззрению императора. По сути, Павел хотел создать русский духовный орден, который сможет противостоять разложению, которое постепенно охватывало Европу. При Сталине об этой идее вспомнят, когда будут сравнивать большевиков с «орденом меченосцев», который должен будет переключиться на идеологическую и воспитательную работу (идею так и не успеют реализовать).
Духовно-светский орден должен был послужить возрождению русского дворянства, его сути и одновременно привлечь к служению России лучших представителей из других сословий и социальных групп населения. Высшие круги дворянства духовно и интеллектуально были сильно испорчены и заражены различными западными идеями. Павел не был противником дворянства как такового. Но он хотел, чтобы дворянство не только считалось высшим и благородным сословием, но и было таковым. Необходимо было заставить следовать русских дворян идеалам рыцарства. Чтобы такие люди как Суворов, Ушаков, Лазарев, Корнилов и Нахимов были не исключением из правил, а типичными представителями «русского рыцарства».
Павел хотел создать слой населения, который по праву был бы национальной элитой и устойчиво развивался из поколения в поколения, принимая в свой состав лучших представителей всех социальных групп. С этой целью Павел всячески стремился облегчить доступ в орден лиц недворянского происхождения, введя для них звание почетных кавалеров. Павел видел спасение не в «демократизации общества», которое обычно приводило к равнению на низших и деградации, а в аристократизации. Он хотел приобщить к царству благородства и чести широкие народные массы и создать в России и Европе новую аристократию духа.
Это был серьёзный вызов хозяевам западного проекта, которые последовательно подрывали духовный, интеллектуальный и физический потенциал человечества, чтобы превратить людей в «двуногие орудия», человекоподобный скот, не поднимающийся выше физических потребностей и навязанных дегенеративных привычек.
К сожалению, гибель Павла надолго похоронила идею создания в России духовного рыцарства, духовно-светского ордена, который ведёт работу по аристократизации общества и борется с враждебными информационными «вирусами».
Армия
Ещё будучи наследником престола, Павел отметил, что России больше не нужно заботиться об увеличении территории — империя в основном достигла своих естественных рубежей. Основные враги были разгромлены: Швеция утратила господствующую роль на Балтике и не могла её вернуть, Речь Посполитая была ликвидирована, Османская империя потерпела тяжелые поражения. Россия достигла превосходства в Северном Причерноморье, создала Черноморский флот, решив проблему безопасности на южном направлении. Поэтому Павел предлагал перейти к оборонной стратегии и хотел уменьшить армию для сокращения расходов и сосредоточения внимания на внутренних проблемах страны.
Долгое время Павла критиковали за то, что он не смог оценить самобытность русской военной школы Румянцева и Суворова, закрывали глаза на его достижения. Надо отметить, что оба великих русских полководца совершенно не разделяли увлечений Екатерины II западными политическими идеями. Румянцев и Суворов старались развивать русскую армию на основе возобновления традиций русского военного искусства. Александр Суворов был враждебен к французской «просветительной» философии. В результате русская армия при Екатерине II фактически была единственной сферой государства, которая развивалась в духе русских исторических традиций. Русская армия времен Румянцева, Потёмкина и Суворова коренным образом отличалась от европейских армий: это была национальная армия с высоким моральным духом, а не европейской бездушной дисциплиной, со стройной тактикой, с обучением солдат только тому, что им может пригодиться в походе и бою, удобной «потемкинской» формой». Телесные наказания, редко применяемые Румянцевым, при Потёмкине почти совершенно ушли из обихода армии.
Однако нездоровая политическая и моральная атмосфера, которая царила в России времен эпохи дворцовых переворотов, не могла не оказать влияния на армию, особенно на нравы офицерства. Если в частях, которые непосредственно подчинялись Румянцеву и Суворову, царили настоящий воинский дух и жесткая дисциплина, то другие соединения были далеки от идеала. Воинский гений Суворова не был применен для преобразования всей армии, хотя это был бы разумный шаг. При Екатерине II Суворова не подпускали к решению важнейших вопросов организации военного дела. Александр Суворов был гениальным полководцем, которого использовали только для решения кризисных явлений — войны с турками, подавления волнений поляков. Бросили даже тушить пожар Пугачёвщины.
Мозг армии — генеральный штаб (его начальник тогда назывался генерал-квартирмейстер) был дезорганизован и был бессилен что-либо изменить. Главнокомандующие (местные старшие военные начальники) совершенно с ним не считались, полагаясь на свои связи при дворе. Значительная часть армии использовалась не по назначению — десятки тысяч солдат были растащены в качестве слуг и крепостных. Царило воровство. А в это время революционная французская армия одерживала победу за победой, активно продвигая талантливых командиров и воспитав целый ряд блестящих полководцев.
Поэтому не удивительно, что император Павел жестко взялся за наведение порядка в армии. В первый же день царствования император распустил старый Генштаб и на четвертый день сформировал его из новых людей. Затем началась «чистка» командования: в течение правления Павла в отставку отправили 7 фельдмаршалов, более 300 генералов и свыше 2000 штаб-офицеров и обер-офицеров.
Массовое увольнение офицеров из армии пытались объяснить самодурством Павла. Это похоже на картину «чистки» армии при Сталине, когда вождя Советской Армии, победившей объединенные вооруженные силы всей Европы, обвинили в «кровавом терроре» и ослаблении армии. Хотя большинство офицеров просто уволили за дисциплинарные проступки, пьянство, хулиганство, низкую квалификацию и т. д. Павел I провёл подобную чистку армии ещё на рубеже XVIII—XIX столетий. Он боролся с казнокрадством, нарушениями воинской дисциплины, превращением солдат в крепостных. Увольнял генералов и офицеров за то, что они не могли ответить на элементарные вопросы по военному делу. Увольнял офицеров за т. н. «длительные отпуска», дворяне числились в полках, но на самом деле в них отсутствовали. Чистили ряды от недорослей, детей, которых записывали в офицеры. С этого времени отпуск для офицеров и генералов не должен был превышать одного месяца в году. Павел, как и Петр I, требовал от дворян службы своему государству.
Большое внимание Павел оказал рядовому составу. Для офицеров была введена реальная дисциплинарная и уголовная ответственность за жизнь и здоровье солдат. Телесные наказания допускались только в крайних случаях, и особо оговаривалось, что они должны не калечить, а исправлять нерадивых солдат. Для нижних чинов ввели отпуска — 28 дней в году. Для нижних чинов ввели как предмет формы суконную шинель с рукавами для зимнего и холодного времени (до этого указания солдаты имели на все сезоны только мундир, под который надевали кто, что мог). Для караульных в зимнее время ввели овчинные шубы и валенки. Причем в караульной в караульном помещении валенок должно быть столько, сколько необходимо для того, чтобы каждая смена солдат надевала сухие валенки. Под страхом каторги Павел запретил делать удержания из солдатской зарплаты и вообще её не выдавать. Сами оклады и жалованья были увеличены. На солдат распространили награды орденами: за 20 лет беспорочной службы стали выдавать знаки св. Анны.
В каждом полку были учреждены лазареты. Лекарями в них могли быть только те лица, которые сдали экзамен в Медицинской коллегии. Царь ввел для отслуживших 25 лет солдат и отставленных от службы из-за увечий пенсии с содержанием их в инвалидных командах. Умерших и погибших солдат приказал хоронить с воинскими почестями, а за их могилами должны были присматривать инвалидные команды. Солдат запретили использовать в качестве рабочей силы в интересах командиров. Массовая постройка казарм стала избавлять армию от вредного влияния постоя.
Павел пытался остановить процесс превращения дворянства в социальных паразитов. Он пытался положить конец эпохе сибаритства и гедонизма. Павел всех офицеров заставил много и упорно работать, чтобы превратить армию в мощную боевую единицу. Понятно, что привыкшие к гедонизму представители аристократии просто возненавидели императора. Впоследствии многие из них постарались втоптать его имя в грязь.
Павловская муштра, это признавал и военный историк А. А. Керсновский («История русской армии»), «сильно подтянула блестящую, но распущенную армию, особенно же гвардию конца царствования Екатерины. Щеголям и сибаритам, манкировавшим своими обязанностями, смотревшими на службу как на приятную синекуру и считавшими, что «дело не медведь — в лес не убежит», дано понять (и почувствовать) что служба есть прежде всего служба… Порядок, отчетливость в «единообразии всюду были наведены образцовые».
Фёдор Ростопчин отмечал, что русская пехота в течение одного года сильно преобразилась. Он писал С. Воронцову: «Я видел ту (пехоту), которая стоила стольких трудов покойному прусскому королю (Фридриху Великому), и я уверяю Вас, что она уступила бы нашей». Историк Шильдер, написавший обширное исследование о Павле I и бывший о нём отрицательного мнения, всё же отметил: «Образ жизни гвардейских офицеров совершенно изменился». Они теперь не по театрам и обществам разъезжали, а с утра до вечера занимались военной учёбой.
Ещё один антигерой прозападной и либерально настроенной общественности — Аракчеев, в короткие сроки превратил русскую артиллерию в грозный род войск, который сыграет огромную роль в будущих победах русской армии. Надо сказать, что принципы организации артиллерии, заложенные Аракчеевым, просуществовали вплоть до Первой мировой войны (!).
Много сделал Павел и для развития военного и коммерческого флота. Ему Россия обязана покровительством торговому флоту, оказанием помощи сибирскому промышленнику Шелихову и основанием Российско-Американской Компании.
Понятно, что были и ошибки. Главной ошибкой Павла в военном строительстве было то, что реформируя русскую армию, государь взял в основу её переустройства не гениальные принципы Румянцева и Суворова, а лучшую европейскую систему — воинскую систему прусского короля Фридриха Великого. Видимо, это было связано с воспитанием русского монарха. Хотя Екатерина и не любила сына, но всё же постаралась воспитать и дать ему образование в европейском духе. Павел не стал любителем идей «просвещения» и атеистом, но всё же ему смогли внушить идею о превосходстве некоторых европейских порядков над русскими. Павел Петрович хорошо знал неустроение русской армии эпохи дворцовых переворотов, когда только гений отдельных полководцев и несгибаемая стойкость, самопожертвование русских солдат спасли армию и государство от ряда военных катастроф. Поэтому армию Павел стал выстраивать на основе принципов прусского короля. Отсюда бессмысленная муштра, неудобные мундиры и штиблеты, косы, парики, пудра и прочие атрибуты русской армии эпохи Павла I. Если во внутренней политике Павел Петрович пытался вернуть Россию на традиционный исторический путь, то армию он пытался перестроить на прусский лад. Это не принесло армии счастья.
Таким образом, даже небольшой материал показывает, что Павел Петрович был великой исторической личностью, человеком, который всем сердцем радел за русское дело и старался принести благо народу и России. За это его оклеветали и очернили, как и многих других русских подвижников.
Бумажные деньги (их ввели из-за финансовых проблем) собрали и сожгли площади перед Зимним Дворцом. Всего сожгли бумажных денег на сумму более 5 млн. рублей. Для восстановления стоимости денег множество придворных серебряных сервизов и вещей переплавили и отчеканили монету. Стоимость денег восстановилась.
Как видно из этих мероприятий, Павел старался исправить перекосы, которые появились в империи во время «золотого века» Екатерины II. Все они разумны и никаких следов «сумасшедшего деспота» не наблюдается. В целом в мероприятиях Павла просматривалась необыкновенно стройная, законченная и внутренне цельная система. Если бы Павел не был убит, Россия могла совершить серьёзный прорыв в развитии. Причем именно по «русскому пути», постепенно освобождаясь от западных пут, которые стесняли развитие России. Для врагов России Павел действительно был сумасшедшим, он отрывал Российское государство от Запада, возвращал его на самобытный цивилизационный путь.
Павел Петрович ещё в то время задумался о западном информационном влиянии на русскую молодежь. Надо сказать, что в настоящее время российское общество снова стало доходить до мысли о тлетворном влиянии Запада на Россию, об опасности воспитания и образования молодёжи в западном духе. Весной 1800 года был запрещён ввоз в Россию некоторых западных книг. Запретили отправку за границу молодых людей для обучения в иностранных учебных заведениях. Это немедленно дало результаты. Увлечённость всем иностранным уменьшилась. Высшие круги общества стали переходить с французского языка на русский.
Церемония коронации Павла I
Внешняя политика
Павла Петровича часто обвиняют в том, что его внешняя политика была противоречива и непоследовательна. Мол, он стал разрушать достижения матери, метаться из стороны в сторону. Причину «непоследовательности» внешней политики Павла также видят в его «ненормальности».
Однако это явный обман. Достаточно сказать, что Павел достиг «высшей чести» от внешних врагов России, хозяев западного проекта, когда в организации его убийства активнейшую роль сыграла Англия. Это высшая оценка его деятельности. Павел Петрович стал выходить на уровень глобальной политики, бросив вызов Англии и стоящим за ней силам. Российская империя Павла I была готова осуществлять самостоятельную политику, что ставило под удар весь западный проект. Россия могла предложить человечеству иную модель существования, в то время как Запад продолжал строить глобальную рабовладельческую цивилизацию, где власть и все богатства принадлежала небольшой группе «господ», а остальным людям предназначалась роль «двуногих орудий».
Будучи наследником престола, Павел совершал продолжительные путешествия по Европе и успел хорошо ознакомиться с политической ситуацией и интересами различных стран. Поэтому его внешняя политика отличалась трезвостью. Она была противоречивой только на первый взгляд. Павел был убеждённым врагом революционной Франции. И это было вполне разумно. Французская революция была проектом масонов и иллюминатов, которые шли по пути революционного преобразования Европы, разрушения прежних политических систем, традиции и морали, вплоть до их полного сноса. По сути, это были предшественники революционеров-интернационалистов, которые после 1917 года устроили в России кровавую бойню, унесшую миллионы жизней русских людей.
Что будет с революционной Европой, хорошо показывал пример Франции. В стране был устроен жесточайший террор. Людям тысячами рубили головы и топили в баржах. При этом кучка спекулянтов и банкиров сказочно обогатилась. Этой кровавой вакханалии и финансово-экономическому разложению положил конец Наполеон.
Понятно, что с такой чумой необходимо было бороться. Причём лучше на дальних рубежах. Поэтому Павел стал союзником Австрии и Англии в борьбе с революционной Францией. Однако вскоре русский император понял, что Вена и Лондон хотят использовать русских солдат в качестве пушечного мяса и заботятся больше не столько о борьбе с Францией, сколько об использовании побед русских войск и флота в своих интересах. Бескорыстный порыв «императора-рыцаря», который желал блага всей Европе, был растоптан. Австрия за счёт русских побед желала укрепиться в Италии, а Англия — в Средиземноморье. К тому же союзники, особенно австрийцы, интриговали против русской армии, что чуть не привело к её поражению. Только чудо, которое совершил со своими богатырями Александр Суворов (бывший уже дедушкой), спасло русскую армию от поражения и позора.
Естественно, что такие «союзники» России были не нужны. Он решил выйти из антифранцузской коалиции и вывести войска из Западной Европы. Была ещё одна важная причина, кроме вероломства союзников по коалиции, которая заставила Павла коренным образом пересмотреть свою внешнюю политику. Павел I внимательное изучал ситуацию во Франции и увидел, что молодой первый консул Французской республики Наполеон стремится к подавлению наиболее разрушительных последствий революции, установлению порядка и восстановлению монархии. Когда Наполеон разогнал Директорию, а затем — Совет Пятисот, стало очевидно, что это конец революции во Франции. Во Францию разрешили вернуться десяткам тысяч роялистов-эмигрантов. Страна постепенно возвращалась к традиционной для неё монархии, хоть и под властью другой династии. Дальнейшие события подтвердили этот вывод.
Наполеон был дальновидным человеком и также постоянно стремился наладить дружественные отношения с Россией. Он первым сделал шаг к примирению — сообщил, что желает отпустить на родину всех пленных русских солдат (около 6 тыс. человек). Когда в 1800 году приехал русский посланник генерал Спренгпортен, Наполеон немедленно выразил самое глубокое чувство симпатии и уважения к русскому императору. Возвращение пленных сопровождалось невиданной любезностью: первый консул приказал, чтобы всем русским сшили за счёт французской казны новые мундиры по форме их частей, выдали обувь и даже оружие. Павлу было направлено письмо, где сообщалось, что мир между двумя державами можно заключить в течение 24 часов. Павел согласился на мир, чтобы вернуть Европе «тишину и покой».
Наполеон пошёл дальше, он видел великое будущее у военно-политического союза России и Франции. Такой союз в то время был совершенно разумным: 1) у двух держав не было никаких коренных противоречий; 2) Россия и Франция могли сдержать амбиции и экспансию Англии. Англия была опасна не только Франции, но и России. Лондон проводил политику сдерживания России практически по всем направлениям — от Балтики до Черного моря и Кавказа. То, что Англия была злейшим врагом России и русского народа, подтвердил весь дальнейший ход истории вплоть до настоящего времени, когда британские спецслужбы приняли чуть ли не ведущую роль в создании Халифата и попытке стравливании исламского мира с русской цивилизацией (проект «ислам против России»).
Захват Мальты англичанами, острова который был законным владением Павла, только подтверждал вывод о враждебности Англии. Обстрел британским флотом мирного Копенгагена возмутил европейское общественное мнение против Англии. Поэтому русская дипломатия без особых усилий в декабре 1800 года заключила соглашения со Швецией и Данией о совместной борьбе против Англии. Так появилась Лига северных держав, имеющая антибританскую направленность. К союзу присоединилась и Пруссия. Против Англии была создана мощная коалиция. В Европе возникла новая политическая картина, которая позволяла изолировать Англию и пресечь её экспансию.
Сделав правильный вывод, что настоящий враг России — это Англия, Павел начинает готовиться к войне с ней. Был заключён союз с Францией. Началась активная подготовка похода в Индию. Надо сказать, что долгое время поход на Индию рассматривается в нашей литературе как несомненное доказательство помешательства Павла I. Однако это сознательный обман или глупость. Удар по самому уязвимому месту Британской колониальной империи, захват «жемчужины» британской короны не был глупостью. Этот стратегический шаг мог стать смертельным ударом по планам англосаксов. Глупо обвинять Павла в «помешательстве», когда идея похода в Индию была наиболее любимым проектом Наполеона. Он даже мечтал возглавить объединенную русско-французскую армию, которая должна была выступить из Южной России. Видимо, полезнее посчитаться с авторитетом Наполеона, чем с выводами любителей «высечь Россию».
Вообще, мнение Наполеона о Павле полностью опровергает выдумки тем, кто старательно превращал русского императора в карикатуру и работал в интересах Лондона. Наполеон с большим уважением относился к Павлу и говорил русском посланнику Спренгпортену: «Вместе с вашим повелителем мы изменим лицо мира». Узнав об убийстве Павла, Наполеон был в ярости, рушились его заветные мечты: «Они промахнулись по мне…, но попали в меня в Петербурге». Позже, уже в ссылке, французский император, вспоминая о гибели Павла, с которым он установил такие теплые отношения, всегда связывал эту трагедию и с именем английского посла.
Идея создания «духовного рыцарства»
«Ненормального» Павла часто попрекают за мальтийское направление его политики. В 1797 году царь Павел I принял на себя обязанности протектора Мальтийского ордена. 29 ноября 1798 года Павел возложил на себя знаки главы ордена — белый мальтийский крест, рыцарскую мантию, корону и меч. Он стал Великим магистром ордена св. Иоанна Иерусалимского. Новый российский мальтийский орден состоял из двух отделов: православного и католического.
Встав во главе ордена, Павел хотел решить две основные задачи. Во-первых, он понимал, что с вредоносными идеями нужно бороться тоже идеями, одной физической борьбы мало. Революционным идеям и масонству Павел решил противопоставить религиозно-политическую структуру, религиозно-светский орден, объединяющий лучшие силы Европы. В этом отношении Мальтийский орден, имеющий за плечами сотни лет тяжелой, героической борьбы с врагами христианской Европы, казался подходящей структурой. Русские ресурсы и возможности могли вывести орден на совершенно другой уровень.
Русский император лелеял мысль сгруппировать вокруг обновленного Мальтийского ордена все здоровые духовные и военные силы Европы без различия национальности и вероисповедания, чтобы подавить силы, которые хотели построить свой порядок в мире (порядок, основанный на несправедливости, паразитизме и жесточайшей эксплуатации человечества).
Во-вторых, принципы, положенные в основу Мальтийского ордена: строгое христианское благочестие, помощь ближним, защита справедливости с оружием в руках и безусловное послушание младших старшим (здоровая иерархия), а также рыцарский уклад и его мистически религиозное направление, полностью соответствовало мировоззрению императора. По сути, Павел хотел создать русский духовный орден, который сможет противостоять разложению, которое постепенно охватывало Европу. При Сталине об этой идее вспомнят, когда будут сравнивать большевиков с «орденом меченосцев», который должен будет переключиться на идеологическую и воспитательную работу (идею так и не успеют реализовать).
Духовно-светский орден должен был послужить возрождению русского дворянства, его сути и одновременно привлечь к служению России лучших представителей из других сословий и социальных групп населения. Высшие круги дворянства духовно и интеллектуально были сильно испорчены и заражены различными западными идеями. Павел не был противником дворянства как такового. Но он хотел, чтобы дворянство не только считалось высшим и благородным сословием, но и было таковым. Необходимо было заставить следовать русских дворян идеалам рыцарства. Чтобы такие люди как Суворов, Ушаков, Лазарев, Корнилов и Нахимов были не исключением из правил, а типичными представителями «русского рыцарства».
Павел хотел создать слой населения, который по праву был бы национальной элитой и устойчиво развивался из поколения в поколения, принимая в свой состав лучших представителей всех социальных групп. С этой целью Павел всячески стремился облегчить доступ в орден лиц недворянского происхождения, введя для них звание почетных кавалеров. Павел видел спасение не в «демократизации общества», которое обычно приводило к равнению на низших и деградации, а в аристократизации. Он хотел приобщить к царству благородства и чести широкие народные массы и создать в России и Европе новую аристократию духа.
Это был серьёзный вызов хозяевам западного проекта, которые последовательно подрывали духовный, интеллектуальный и физический потенциал человечества, чтобы превратить людей в «двуногие орудия», человекоподобный скот, не поднимающийся выше физических потребностей и навязанных дегенеративных привычек.
К сожалению, гибель Павла надолго похоронила идею создания в России духовного рыцарства, духовно-светского ордена, который ведёт работу по аристократизации общества и борется с враждебными информационными «вирусами».
Армия
Ещё будучи наследником престола, Павел отметил, что России больше не нужно заботиться об увеличении территории — империя в основном достигла своих естественных рубежей. Основные враги были разгромлены: Швеция утратила господствующую роль на Балтике и не могла её вернуть, Речь Посполитая была ликвидирована, Османская империя потерпела тяжелые поражения. Россия достигла превосходства в Северном Причерноморье, создала Черноморский флот, решив проблему безопасности на южном направлении. Поэтому Павел предлагал перейти к оборонной стратегии и хотел уменьшить армию для сокращения расходов и сосредоточения внимания на внутренних проблемах страны.
Долгое время Павла критиковали за то, что он не смог оценить самобытность русской военной школы Румянцева и Суворова, закрывали глаза на его достижения. Надо отметить, что оба великих русских полководца совершенно не разделяли увлечений Екатерины II западными политическими идеями. Румянцев и Суворов старались развивать русскую армию на основе возобновления традиций русского военного искусства. Александр Суворов был враждебен к французской «просветительной» философии. В результате русская армия при Екатерине II фактически была единственной сферой государства, которая развивалась в духе русских исторических традиций. Русская армия времен Румянцева, Потёмкина и Суворова коренным образом отличалась от европейских армий: это была национальная армия с высоким моральным духом, а не европейской бездушной дисциплиной, со стройной тактикой, с обучением солдат только тому, что им может пригодиться в походе и бою, удобной «потемкинской» формой». Телесные наказания, редко применяемые Румянцевым, при Потёмкине почти совершенно ушли из обихода армии.
Однако нездоровая политическая и моральная атмосфера, которая царила в России времен эпохи дворцовых переворотов, не могла не оказать влияния на армию, особенно на нравы офицерства. Если в частях, которые непосредственно подчинялись Румянцеву и Суворову, царили настоящий воинский дух и жесткая дисциплина, то другие соединения были далеки от идеала. Воинский гений Суворова не был применен для преобразования всей армии, хотя это был бы разумный шаг. При Екатерине II Суворова не подпускали к решению важнейших вопросов организации военного дела. Александр Суворов был гениальным полководцем, которого использовали только для решения кризисных явлений — войны с турками, подавления волнений поляков. Бросили даже тушить пожар Пугачёвщины.
Мозг армии — генеральный штаб (его начальник тогда назывался генерал-квартирмейстер) был дезорганизован и был бессилен что-либо изменить. Главнокомандующие (местные старшие военные начальники) совершенно с ним не считались, полагаясь на свои связи при дворе. Значительная часть армии использовалась не по назначению — десятки тысяч солдат были растащены в качестве слуг и крепостных. Царило воровство. А в это время революционная французская армия одерживала победу за победой, активно продвигая талантливых командиров и воспитав целый ряд блестящих полководцев.
Поэтому не удивительно, что император Павел жестко взялся за наведение порядка в армии. В первый же день царствования император распустил старый Генштаб и на четвертый день сформировал его из новых людей. Затем началась «чистка» командования: в течение правления Павла в отставку отправили 7 фельдмаршалов, более 300 генералов и свыше 2000 штаб-офицеров и обер-офицеров.
Массовое увольнение офицеров из армии пытались объяснить самодурством Павла. Это похоже на картину «чистки» армии при Сталине, когда вождя Советской Армии, победившей объединенные вооруженные силы всей Европы, обвинили в «кровавом терроре» и ослаблении армии. Хотя большинство офицеров просто уволили за дисциплинарные проступки, пьянство, хулиганство, низкую квалификацию и т. д. Павел I провёл подобную чистку армии ещё на рубеже XVIII—XIX столетий. Он боролся с казнокрадством, нарушениями воинской дисциплины, превращением солдат в крепостных. Увольнял генералов и офицеров за то, что они не могли ответить на элементарные вопросы по военному делу. Увольнял офицеров за т. н. «длительные отпуска», дворяне числились в полках, но на самом деле в них отсутствовали. Чистили ряды от недорослей, детей, которых записывали в офицеры. С этого времени отпуск для офицеров и генералов не должен был превышать одного месяца в году. Павел, как и Петр I, требовал от дворян службы своему государству.
Большое внимание Павел оказал рядовому составу. Для офицеров была введена реальная дисциплинарная и уголовная ответственность за жизнь и здоровье солдат. Телесные наказания допускались только в крайних случаях, и особо оговаривалось, что они должны не калечить, а исправлять нерадивых солдат. Для нижних чинов ввели отпуска — 28 дней в году. Для нижних чинов ввели как предмет формы суконную шинель с рукавами для зимнего и холодного времени (до этого указания солдаты имели на все сезоны только мундир, под который надевали кто, что мог). Для караульных в зимнее время ввели овчинные шубы и валенки. Причем в караульной в караульном помещении валенок должно быть столько, сколько необходимо для того, чтобы каждая смена солдат надевала сухие валенки. Под страхом каторги Павел запретил делать удержания из солдатской зарплаты и вообще её не выдавать. Сами оклады и жалованья были увеличены. На солдат распространили награды орденами: за 20 лет беспорочной службы стали выдавать знаки св. Анны.
В каждом полку были учреждены лазареты. Лекарями в них могли быть только те лица, которые сдали экзамен в Медицинской коллегии. Царь ввел для отслуживших 25 лет солдат и отставленных от службы из-за увечий пенсии с содержанием их в инвалидных командах. Умерших и погибших солдат приказал хоронить с воинскими почестями, а за их могилами должны были присматривать инвалидные команды. Солдат запретили использовать в качестве рабочей силы в интересах командиров. Массовая постройка казарм стала избавлять армию от вредного влияния постоя.
Павел пытался остановить процесс превращения дворянства в социальных паразитов. Он пытался положить конец эпохе сибаритства и гедонизма. Павел всех офицеров заставил много и упорно работать, чтобы превратить армию в мощную боевую единицу. Понятно, что привыкшие к гедонизму представители аристократии просто возненавидели императора. Впоследствии многие из них постарались втоптать его имя в грязь.
Павловская муштра, это признавал и военный историк А. А. Керсновский («История русской армии»), «сильно подтянула блестящую, но распущенную армию, особенно же гвардию конца царствования Екатерины. Щеголям и сибаритам, манкировавшим своими обязанностями, смотревшими на службу как на приятную синекуру и считавшими, что «дело не медведь — в лес не убежит», дано понять (и почувствовать) что служба есть прежде всего служба… Порядок, отчетливость в «единообразии всюду были наведены образцовые».
Фёдор Ростопчин отмечал, что русская пехота в течение одного года сильно преобразилась. Он писал С. Воронцову: «Я видел ту (пехоту), которая стоила стольких трудов покойному прусскому королю (Фридриху Великому), и я уверяю Вас, что она уступила бы нашей». Историк Шильдер, написавший обширное исследование о Павле I и бывший о нём отрицательного мнения, всё же отметил: «Образ жизни гвардейских офицеров совершенно изменился». Они теперь не по театрам и обществам разъезжали, а с утра до вечера занимались военной учёбой.
Ещё один антигерой прозападной и либерально настроенной общественности — Аракчеев, в короткие сроки превратил русскую артиллерию в грозный род войск, который сыграет огромную роль в будущих победах русской армии. Надо сказать, что принципы организации артиллерии, заложенные Аракчеевым, просуществовали вплоть до Первой мировой войны (!).
Много сделал Павел и для развития военного и коммерческого флота. Ему Россия обязана покровительством торговому флоту, оказанием помощи сибирскому промышленнику Шелихову и основанием Российско-Американской Компании.
Понятно, что были и ошибки. Главной ошибкой Павла в военном строительстве было то, что реформируя русскую армию, государь взял в основу её переустройства не гениальные принципы Румянцева и Суворова, а лучшую европейскую систему — воинскую систему прусского короля Фридриха Великого. Видимо, это было связано с воспитанием русского монарха. Хотя Екатерина и не любила сына, но всё же постаралась воспитать и дать ему образование в европейском духе. Павел не стал любителем идей «просвещения» и атеистом, но всё же ему смогли внушить идею о превосходстве некоторых европейских порядков над русскими. Павел Петрович хорошо знал неустроение русской армии эпохи дворцовых переворотов, когда только гений отдельных полководцев и несгибаемая стойкость, самопожертвование русских солдат спасли армию и государство от ряда военных катастроф. Поэтому армию Павел стал выстраивать на основе принципов прусского короля. Отсюда бессмысленная муштра, неудобные мундиры и штиблеты, косы, парики, пудра и прочие атрибуты русской армии эпохи Павла I. Если во внутренней политике Павел Петрович пытался вернуть Россию на традиционный исторический путь, то армию он пытался перестроить на прусский лад. Это не принесло армии счастья.
Таким образом, даже небольшой материал показывает, что Павел Петрович был великой исторической личностью, человеком, который всем сердцем радел за русское дело и старался принести благо народу и России. За это его оклеветали и очернили, как и многих других русских подвижников.
Информация