Убийство Елены Глинской. Предвестник смуты
Убийство Елены Глинской негативно сказалось на Руси. Боярские кланы решали личные и узкогрупповые задачи. Внешние враги активизировались, внутри страны процветал произвол и воровство власть имущих. В народе началось брожение, предвестник грозной смуты.
Мятеж Андрея Старицкого
Во время войны с Сигизмундом выявилась очередная измена. Она стала очевидна во время подготовки похода на Казань. Он был сорван поведением дяди государя Ивана Старицкого. Князь засел у себя в уделе, поносил княгиню, отказывался приезжать в столицу на заседания Боярской думы. Объявил себя больным и под этим предлогом отказывался от участия в государственных делах. Во время войны с Литвой он со своим войском сохранял «нейтралитет». Получалось так, что с Великом княжеством Литовским воюют Елена и её сын. А старицкий князь к войне отношения не имеет.
Когда старицкому князю приказали выступить с дружинами его бояр против Казани, Андрей снова проигнорировал указание правительства. В Старице у княгини и её людей имелись «глаза и уши». Они доносили, что вокруг Андрея собираются недовольные правлением Елены Глинской, дружины собирают, но в войнах с Литвой и Казанью они не участвовали. Также стало известно, что князь поддерживает связи с Литвой. Появилось предположение, что Андрей собирается сбежать к Сигизмунду или даже поднять мятеж. Однако Старицкий не успел завершить подготовку к выступлению. Елена послала своего фаворита, князя Оболенского, чтобы не допустить бегство Андрея. Со своим двором, семьей и значительным отрядом Андрей выступил на запад, намереваясь «засесть Новгород», где было много недовольных политикой центрального правительства. Начал рассылать грамоты дворянам: «Князь великий мал, а держат государство бояре. И вам у кого служити? А яз вас рад жаловати».
Многие поддержали Андрея Ивановича, стали съезжаться к нему. В том числе видные воеводы князья Пронский, Хованский, Палецкий, бояре Колычевы. Однако старицкий князь упустил время. В Новгород был срочно направлен боярин Никита Хромой-Оболенский, он опередил мятежников и взял ситуацию в городе под свой контроль. А Иван Телепнев-Оболенский с конной ратью преследовал Андрея. Старицкий князь, получив известия, что Новгород для него потерян, повернул к литовской границе. Телепнев-Оболенский его нагнал и приготовился к бою. Андрей растерялся, не решился на сражение (в его войске был разброд – одни не хотели драться со своими, другие – не желали бежать в Литву) и предпочел начать переговоры. Согласился сдаться в обмен на гарантию неприкосновенности. Главарей мятежников привезли в Москву. Старицкого заключили в тюрьму, где он вскоре и умер. Князей Пронского, Хованского, Палецкого подвергли «торговой казни» - били кнутом на Торгу (Красной площади). Других бояр и знатных сообщников отправили по тюрьмам и ссылкам. Лишь 30 детей боярских приговорили к смерти, и повесили в различных местах на дороге от Старицы до Новгорода. После смерти Андрея Старицкое княжество перешло к его сыну Владимиру.
Таким образом, мятеж подавили быстро и практически бескровно. Но политический ущерб был большим. Готовившийся поход на Казань с целью её примирения и приведения под руку Москвы был сорван. Сафа-Гирей и Сахиб-Гирей успели приготовиться к отпору. Пришлось согласиться на формальное подчинение Казани Москве. При этом все понимали, что спокойствия на восточной границе не будет. Чтобы обезопасить страну от набегов казанцев, княгиня Елена повелела строить на этом направлении новые крепости – Мокшан, Буйгород, Солигалич. Стали возводить новые укрепления в Балахне, Устюге, Вологде, Пронске, Темникове.
Миниатюра Лицевого летописного свода XVI в.: "И князь Андрей из Торжка за рубеж не поехал, а пошел к Новгороду Великому, захотел в Новгороде засесть»
Денежная реформа
Елена, показывая себя разумной правительницей, осуществила денежную реформу. Она была подготовлена ещё в правление Василия III. К Московскому княжеству было присоединено несколько уделов, в которых был свой монетный двор, чеканивший монету, вес и содержание которой определялись по усмотрению местных властей. Развитие внешней торговли требовало унификацию денежной системы: множественность весового содержания и номиналов монет создавали затруднения в расчётах и вели к потерям. Монетный хаос благоприятствовал фальшивомонетчикам. Преступников жестоко казнили, но обрезание монет и их примесь процветали. Кроме того, активная внешняя политика Москвы требовала больших расходов и исправить ситуацию могла только очередная государственная «порча монеты» - уменьшение государственной властью веса монет или содержания благородных металлов при сохранении нарицательной стоимости монет.
Указ о замене старых денег был оглашён в Москве в феврале 1535 года. По этому указу из весовой гривны (204,7 г) вместо 520 монет Государев монетный двор стал чеканить 600. Таким образом, масштаб «девальвации» составил 15,4 %. Вес новой монеты, названной уже известным на Руси словом «денга», составлял 0,34 г. Одновременно для поддержки мелких расчётов стали чеканить монету половинного веса (0,17 г), которая в обиходе называлась «полушка».
Несмотря на ликвидацию монетной регалии уделов, в новой системе были сохранены особенности, восходящие к временам Ивана III и обусловленные особой ролью Новгорода во внешней торговле России. Чтобы не обременять купцов при крупных расчётах, там чеканили монеты удвоенного веса. Вес новой новгородской монеты, согласно реформе 1535 года, составил соответственно 0,68 г. На новых новгородках был изображён всадник с копьём, и потому в обиходе их стали называть копейками. Новгородцы были заинтересованы в скорейшем переходе на новые монеты: к их чеканке там приступили раньше, чем в столице — уже через 4 месяца после выхода царского указа. Деньги московского чекана («московки»), по аналогии с новгородскими копейками, назывались «сабляницы» — на них изображался всадник с саблей. Вдвое более тяжёлая копейка, привязанная к новгородской подсистеме, ориентированной на внешнюю торговлю и крупные расчёты, была связана кратным десятичным соотношением с рублём. 100 новгородок составляли 1 рубль, который делился на две полтины или 10 гривен.
Благодаря реформе Елены Глинской, русская денежная система достигла нового качественного уровня. В результате реформы была создана единая система денежного обращения Русского государства, на протяжении последующих веков претерпевавшая различные изменения, но в целом сохранявшая единство и устойчивость. Это стало объективным положительным фактором политического и экономического развития России.
В правление Глинской были сделаны шаги в других направлениях. Так, было обращено внимание на несовершенство административной системы. Особенно много жалоб вызвало расследование уголовных преступлений. Наместники и волостели часто проявляли равнодушие к таким делам. Доверяли нечестным поручителям, лжесвидетелям, за взятки отпускали преступников на поруки. Местные власти не были заинтересованы в поиске преступников. По закону в их пользу шла «вира» (штраф) за преступление. Его плачивала городская или сельская община. Центральные власти направляли следователей, но такая практика также не привела к положительному результату. Сыщики не знали местных особенностей, предпочитали договориться с наместниками. Поэтому при Елене начали разрабатывать губную реформу, чтобы местные жители сами выбирали должностных лиц, которые будут расследовать преступления на местах. Но в данном направлении были сделано только первые шаги. Краткое правление Елены не позволило провести реформу, её полностью провели уже при Иване Грозном и она была благотворной для Руси.
После войны правительство продолжило централизованный выкуп пленных у татар. Кроме того, шло увеличение населения путем привлечения крестьян из Великого княжества Литовского. Переселенцам предоставляли землю, различные льготы, послабления. Приглашения распространяли через купцов, путешественников, агентов. Положение западнорусского населения в Литве ухудшалось, власть шляхты росла, усиливалось давление по национальному и религиозному признакам. Русская знать перекрещивалась, принимала католичество, становилась чужой. Поэтому западнорусское крестьянство из Великого княжества Литовского массами потекло под власть Москвы. Протесты Литвы игнорировали. Мол, сами смотрите за своими людьми.
Копейка Ивана Грозного (XVI век)
Смерть Елены. Начало боярского правления
4 апреля 1538 года 30-летняя Елена Глинская неожиданно умерла. Ни один из источников не сообщает о какой-либо тяжелой болезни великой княгини. Данные современного исследования её останков указывают на предположительную причину смерти — отравление ядом.
Это было не просто убийство. А тщательно подготовленный дворцовый переворот. Очевидно, его возглавляли Василий Васильевич и Иван Васильевич Шуйские. Знатнейшие князья, занимавшие высшие места в Боярской думе. Василий Немой Шуйский был главным воеводой в армии. Всё было хорошо подготовлено. Княгиню сразу же похоронили. Без обычных долгих церковных служб, великокняжеского погребального чина, без прощания народа, оплакивания. В погребении не участвовал даже митрополит. Его не пустили. Правительницу России поспешно унесли из дворца и закопали, чтобы избежать скопления народа и неизбежных толков.
Иван Телепнев был силен только вместе с государыней. Его тут же устранили. На седьмой день после смерти великой княгини Овчина-Оболенский и сестра его Аграфена были схвачены на глазах малолетнего великого князя Ивана. Ивана Телепнева в тюрьме заморили голодом, а сестра была сослана в Каргополь и пострижена в монахини. Таким образом, государь Иван в один момент лишился самых близких людей.
Очевидно, что если бы Андрей Старицкий дожил до этого момента, он мог стать великим князем. Однако он чуть-чуть не дождался. Мятеж начался раньше времени. Поэтому заговорщики-бояре сохранили жизнь Ивану, чтобы править от его имени. Новое правительство возглавил Василий Шуйский. Этот немногословный человек, прозванный за это Немым, имел серьёзные амбиции. Он получил практически неограниченную власть, однако, желая ещё более укрепить её, женился на дочери татарского царевича Петра Анастасии - двоюродной сестре малолетнего Ивана IV. Представитель старейшей ветки Рюриковичей стал вдобавок дядей государя. Василий тут же освободил из тюрем и ссылок участников прежних заговоров: Ивана Бельского, Андрея Шуйского и др. Но малолетнего князя Владимира Старицкого и его мать оставил под стражей. Лишний претендент на престол Шуйскому был не нужен.
Василий поселился в Кремле, в палатах Андрея Старицкого. Присвоил себе старый титул наместника московского. С великим князем в это время совершенно не считались. Кормили плохо, или даже забывали покормить. Бояре делили власть, богатства, интриговали, а государственные дела начали приходить в упадок. Оборону государства Шуйские забросили. Согласились на все требования Крыма, стали платить большую дань, обязались «не воевать Казани». Такой ценой заключили «союз» с крымским ханом Сахиб-Гиреем. Но отряды крымцев, чуя слабость нового русского правительства, стали усиленно атаковать южные русские рубежи. Казанские отряды также полезли на Русь, разоряли окрестности Нижнего Новгорода, Мурома, Мещеры, Вятки, Перми. Появились там, где разбойников уже давно не видели – возле Вологды, Устюга, Тотьмы, Костромы.
Понятно, что не всем боярским родам пришлось по вкусу правление Шуйских. Была и «патриотическая» партия во главе с митрополитом Даниилом, которая желал сохранить сильную великокняжескую власть и престол для Ивана Васильевича. Оппозицию возглавили митрополит Даниил и Иван Бельский. Хотя Бельский сам был старым заговорщиком и был освобожден Шуйскими из тюрьмы, теперь он стал их соперником. Бельский хотел ослабить власть Шуйских и возвысить свой род. Однако Шуйские оказались сильнее. Осенью 1538 года они разгромили оппозицию. Бельский был снова посажен в тюрьму, а его сторонники разосланы по отдаленным деревням. Даниила свергли с митрополии и сослали в Иосифо-Волоколамский монастырь. На его место возвели Троицкого игумена Иоасафа.
Правда, Василий Шуйский насладиться плодами победы не смог. В ноябре 1538 года он вдруг скончался. Может быть, пожилой боярин просто не выдержал напряжения политической борьбы. А может и соперники «помогли». Правительство возглавил его брат Иван Васильевич Шуйский. Это был совершенно другой человек. Он не вынашивал далеко идущих замыслов. Был обыкновенным вором. Высшую власть использовал для личного обогащения. Вместе с ближайшими родичами грёб из казны золото и серебро, якобы для выдачи детям боярским (воинам). А чтобы «отмыть» награбленное, драгоценные металлы переплавляли в чаши, различные сосуды и изделия, на которых ставили фамильное клеймо Шуйских. Вроде как наследственное добро, полученное от предков.
Понятно, что глядя на центральную власть, местные наместники, ставленники Шуйских, также совершенно распоясались, ударились в откровенное хищничество. Искать управу на воров искать было негде и не у кого. Указания Боярской думы или равную силу с приказами государя. А решения Думы контролировал Иван Шуйский. Он теперь мог обходиться совсем без формального согласия государя. К юному государю временщик относился пренебрежительно. Иван IV впоследствии с обидой вспоминал: «Нам бо в юности детства играюще, а князь Иван Васильевич сидит на лавке, локтем опершися, отца нашего на постелю ногу положив, к нам же не преклоняяся».
Таким образом, после дворцового переворота, внутренне и внешнее положение Русского государства серьёзно ухудшилось и продолжало ухудшаться. Центральные и местные власти воровали. Подати до Москвы не доходили или разворовывались уже из казны. Жалованья воины не получали. Дворяне и дети боярские разъезжались со службы по поместьям, чтобы прокормиться. Строительство крепостей и засечных линий для обороны юго-восточных и южных рубежей начатое при Елене Глинской заглохло. Вся система обороны Руси, заботливо выстроенная при Иване III, Василии III и Елене Глинской, стала разваливаться.
К счастью для Руси, Литва ещё не оправилась от прошлой войны. К тому же Сигизмунд был занят войной с Турцией. Но литовцы, ливонцы и шведы вели себя всё более нагло, нарушали прежние мирные соглашения. Видели слабость Москвы. А вот на юге и востоке ситуация была аховая. Татарские ханы видели себя хозяевами положения. Крымские отряды вторгались в русские пределы. Но на юге ещё не до конца развалилась оборонительная система. Население было боевитое, привыкшее к набегам, быстро пряталось, давало сдачи. На востоке ситуация была хуже. Казанцы жили ближе, им не надо было идти через Дикое поле. Пройдя скрытно лесными тропами, их отряды сразу врывались в густонаселенные районы Руси. Сторожевых линий, постов и крепостей, которые бы успели предупредить людей, сдержать первый натиск, не было. Поэтому в 1538 – 1540 гг. казанские орды хорошо погуляли по русским землям, безнаказанно, нагло и страшно. Тысячи людей гибли, многие тысячи увели в полон, для продажи в рабство. Тысячи русских людей заполняли крымские, турецкие, ближневосточные, африканские, среднеазиатские и персидские рабские рынки.
Летописец отмечал: «Батый протек молнией Русскую землю, казанцы же не выходили из неё и лили кровь христиан, как воду… кого не брали в плен, тем выкалывали глаза, обрезали уши, нос, отсекали руки и ноги…». Одна из летописей сообщала: «Рязанская земля и Северская крымским мечом погублены, Низовская же земля вся, Галич и Устюг и Вятка и Пермь от казанцев запусте». Дошло до того, что казанский хан Сафа-Гирей счёл себя победителем России и требовал платит ему «выход» - такую же дань, которую Русь раньше платила Орде. А Шуйские, вместо того чтобы проучить хищников, унижались, увеличивали «дары» Крымской орде, согласились признать Казань владением крымского хана.
А на самой Руси продолжала ухудшаться внутренняя ситуация. Наместники и волостели вконец разорили народ. Их разоренных татарами областей массами бежали люди, беженцам помощи не оказывали. Они растекались по стране, нищенствовали. В разных районах страны появились банды «разбоев», их число быстро росло. Властям даже пришлось вспомнить о губной реформе. Таким образом, убийство Елены Глинской крайне негативно сказалось на стране. Боярские кланы решали личные и узкогрупповые задачи, боролись за власть и богатство. Внешние враги активизировались, внутри страны процветал произвол и воровство власть имущих. В народе началось брожение, предвестник грозной смуты. Русь могла погибнуть.
Мятеж Андрея Старицкого
Во время войны с Сигизмундом выявилась очередная измена. Она стала очевидна во время подготовки похода на Казань. Он был сорван поведением дяди государя Ивана Старицкого. Князь засел у себя в уделе, поносил княгиню, отказывался приезжать в столицу на заседания Боярской думы. Объявил себя больным и под этим предлогом отказывался от участия в государственных делах. Во время войны с Литвой он со своим войском сохранял «нейтралитет». Получалось так, что с Великом княжеством Литовским воюют Елена и её сын. А старицкий князь к войне отношения не имеет.
Когда старицкому князю приказали выступить с дружинами его бояр против Казани, Андрей снова проигнорировал указание правительства. В Старице у княгини и её людей имелись «глаза и уши». Они доносили, что вокруг Андрея собираются недовольные правлением Елены Глинской, дружины собирают, но в войнах с Литвой и Казанью они не участвовали. Также стало известно, что князь поддерживает связи с Литвой. Появилось предположение, что Андрей собирается сбежать к Сигизмунду или даже поднять мятеж. Однако Старицкий не успел завершить подготовку к выступлению. Елена послала своего фаворита, князя Оболенского, чтобы не допустить бегство Андрея. Со своим двором, семьей и значительным отрядом Андрей выступил на запад, намереваясь «засесть Новгород», где было много недовольных политикой центрального правительства. Начал рассылать грамоты дворянам: «Князь великий мал, а держат государство бояре. И вам у кого служити? А яз вас рад жаловати».
Многие поддержали Андрея Ивановича, стали съезжаться к нему. В том числе видные воеводы князья Пронский, Хованский, Палецкий, бояре Колычевы. Однако старицкий князь упустил время. В Новгород был срочно направлен боярин Никита Хромой-Оболенский, он опередил мятежников и взял ситуацию в городе под свой контроль. А Иван Телепнев-Оболенский с конной ратью преследовал Андрея. Старицкий князь, получив известия, что Новгород для него потерян, повернул к литовской границе. Телепнев-Оболенский его нагнал и приготовился к бою. Андрей растерялся, не решился на сражение (в его войске был разброд – одни не хотели драться со своими, другие – не желали бежать в Литву) и предпочел начать переговоры. Согласился сдаться в обмен на гарантию неприкосновенности. Главарей мятежников привезли в Москву. Старицкого заключили в тюрьму, где он вскоре и умер. Князей Пронского, Хованского, Палецкого подвергли «торговой казни» - били кнутом на Торгу (Красной площади). Других бояр и знатных сообщников отправили по тюрьмам и ссылкам. Лишь 30 детей боярских приговорили к смерти, и повесили в различных местах на дороге от Старицы до Новгорода. После смерти Андрея Старицкое княжество перешло к его сыну Владимиру.
Таким образом, мятеж подавили быстро и практически бескровно. Но политический ущерб был большим. Готовившийся поход на Казань с целью её примирения и приведения под руку Москвы был сорван. Сафа-Гирей и Сахиб-Гирей успели приготовиться к отпору. Пришлось согласиться на формальное подчинение Казани Москве. При этом все понимали, что спокойствия на восточной границе не будет. Чтобы обезопасить страну от набегов казанцев, княгиня Елена повелела строить на этом направлении новые крепости – Мокшан, Буйгород, Солигалич. Стали возводить новые укрепления в Балахне, Устюге, Вологде, Пронске, Темникове.
Миниатюра Лицевого летописного свода XVI в.: "И князь Андрей из Торжка за рубеж не поехал, а пошел к Новгороду Великому, захотел в Новгороде засесть»
Денежная реформа
Елена, показывая себя разумной правительницей, осуществила денежную реформу. Она была подготовлена ещё в правление Василия III. К Московскому княжеству было присоединено несколько уделов, в которых был свой монетный двор, чеканивший монету, вес и содержание которой определялись по усмотрению местных властей. Развитие внешней торговли требовало унификацию денежной системы: множественность весового содержания и номиналов монет создавали затруднения в расчётах и вели к потерям. Монетный хаос благоприятствовал фальшивомонетчикам. Преступников жестоко казнили, но обрезание монет и их примесь процветали. Кроме того, активная внешняя политика Москвы требовала больших расходов и исправить ситуацию могла только очередная государственная «порча монеты» - уменьшение государственной властью веса монет или содержания благородных металлов при сохранении нарицательной стоимости монет.
Указ о замене старых денег был оглашён в Москве в феврале 1535 года. По этому указу из весовой гривны (204,7 г) вместо 520 монет Государев монетный двор стал чеканить 600. Таким образом, масштаб «девальвации» составил 15,4 %. Вес новой монеты, названной уже известным на Руси словом «денга», составлял 0,34 г. Одновременно для поддержки мелких расчётов стали чеканить монету половинного веса (0,17 г), которая в обиходе называлась «полушка».
Несмотря на ликвидацию монетной регалии уделов, в новой системе были сохранены особенности, восходящие к временам Ивана III и обусловленные особой ролью Новгорода во внешней торговле России. Чтобы не обременять купцов при крупных расчётах, там чеканили монеты удвоенного веса. Вес новой новгородской монеты, согласно реформе 1535 года, составил соответственно 0,68 г. На новых новгородках был изображён всадник с копьём, и потому в обиходе их стали называть копейками. Новгородцы были заинтересованы в скорейшем переходе на новые монеты: к их чеканке там приступили раньше, чем в столице — уже через 4 месяца после выхода царского указа. Деньги московского чекана («московки»), по аналогии с новгородскими копейками, назывались «сабляницы» — на них изображался всадник с саблей. Вдвое более тяжёлая копейка, привязанная к новгородской подсистеме, ориентированной на внешнюю торговлю и крупные расчёты, была связана кратным десятичным соотношением с рублём. 100 новгородок составляли 1 рубль, который делился на две полтины или 10 гривен.
Благодаря реформе Елены Глинской, русская денежная система достигла нового качественного уровня. В результате реформы была создана единая система денежного обращения Русского государства, на протяжении последующих веков претерпевавшая различные изменения, но в целом сохранявшая единство и устойчивость. Это стало объективным положительным фактором политического и экономического развития России.
В правление Глинской были сделаны шаги в других направлениях. Так, было обращено внимание на несовершенство административной системы. Особенно много жалоб вызвало расследование уголовных преступлений. Наместники и волостели часто проявляли равнодушие к таким делам. Доверяли нечестным поручителям, лжесвидетелям, за взятки отпускали преступников на поруки. Местные власти не были заинтересованы в поиске преступников. По закону в их пользу шла «вира» (штраф) за преступление. Его плачивала городская или сельская община. Центральные власти направляли следователей, но такая практика также не привела к положительному результату. Сыщики не знали местных особенностей, предпочитали договориться с наместниками. Поэтому при Елене начали разрабатывать губную реформу, чтобы местные жители сами выбирали должностных лиц, которые будут расследовать преступления на местах. Но в данном направлении были сделано только первые шаги. Краткое правление Елены не позволило провести реформу, её полностью провели уже при Иване Грозном и она была благотворной для Руси.
После войны правительство продолжило централизованный выкуп пленных у татар. Кроме того, шло увеличение населения путем привлечения крестьян из Великого княжества Литовского. Переселенцам предоставляли землю, различные льготы, послабления. Приглашения распространяли через купцов, путешественников, агентов. Положение западнорусского населения в Литве ухудшалось, власть шляхты росла, усиливалось давление по национальному и религиозному признакам. Русская знать перекрещивалась, принимала католичество, становилась чужой. Поэтому западнорусское крестьянство из Великого княжества Литовского массами потекло под власть Москвы. Протесты Литвы игнорировали. Мол, сами смотрите за своими людьми.
Копейка Ивана Грозного (XVI век)
Смерть Елены. Начало боярского правления
4 апреля 1538 года 30-летняя Елена Глинская неожиданно умерла. Ни один из источников не сообщает о какой-либо тяжелой болезни великой княгини. Данные современного исследования её останков указывают на предположительную причину смерти — отравление ядом.
Это было не просто убийство. А тщательно подготовленный дворцовый переворот. Очевидно, его возглавляли Василий Васильевич и Иван Васильевич Шуйские. Знатнейшие князья, занимавшие высшие места в Боярской думе. Василий Немой Шуйский был главным воеводой в армии. Всё было хорошо подготовлено. Княгиню сразу же похоронили. Без обычных долгих церковных служб, великокняжеского погребального чина, без прощания народа, оплакивания. В погребении не участвовал даже митрополит. Его не пустили. Правительницу России поспешно унесли из дворца и закопали, чтобы избежать скопления народа и неизбежных толков.
Иван Телепнев был силен только вместе с государыней. Его тут же устранили. На седьмой день после смерти великой княгини Овчина-Оболенский и сестра его Аграфена были схвачены на глазах малолетнего великого князя Ивана. Ивана Телепнева в тюрьме заморили голодом, а сестра была сослана в Каргополь и пострижена в монахини. Таким образом, государь Иван в один момент лишился самых близких людей.
Очевидно, что если бы Андрей Старицкий дожил до этого момента, он мог стать великим князем. Однако он чуть-чуть не дождался. Мятеж начался раньше времени. Поэтому заговорщики-бояре сохранили жизнь Ивану, чтобы править от его имени. Новое правительство возглавил Василий Шуйский. Этот немногословный человек, прозванный за это Немым, имел серьёзные амбиции. Он получил практически неограниченную власть, однако, желая ещё более укрепить её, женился на дочери татарского царевича Петра Анастасии - двоюродной сестре малолетнего Ивана IV. Представитель старейшей ветки Рюриковичей стал вдобавок дядей государя. Василий тут же освободил из тюрем и ссылок участников прежних заговоров: Ивана Бельского, Андрея Шуйского и др. Но малолетнего князя Владимира Старицкого и его мать оставил под стражей. Лишний претендент на престол Шуйскому был не нужен.
Василий поселился в Кремле, в палатах Андрея Старицкого. Присвоил себе старый титул наместника московского. С великим князем в это время совершенно не считались. Кормили плохо, или даже забывали покормить. Бояре делили власть, богатства, интриговали, а государственные дела начали приходить в упадок. Оборону государства Шуйские забросили. Согласились на все требования Крыма, стали платить большую дань, обязались «не воевать Казани». Такой ценой заключили «союз» с крымским ханом Сахиб-Гиреем. Но отряды крымцев, чуя слабость нового русского правительства, стали усиленно атаковать южные русские рубежи. Казанские отряды также полезли на Русь, разоряли окрестности Нижнего Новгорода, Мурома, Мещеры, Вятки, Перми. Появились там, где разбойников уже давно не видели – возле Вологды, Устюга, Тотьмы, Костромы.
Понятно, что не всем боярским родам пришлось по вкусу правление Шуйских. Была и «патриотическая» партия во главе с митрополитом Даниилом, которая желал сохранить сильную великокняжескую власть и престол для Ивана Васильевича. Оппозицию возглавили митрополит Даниил и Иван Бельский. Хотя Бельский сам был старым заговорщиком и был освобожден Шуйскими из тюрьмы, теперь он стал их соперником. Бельский хотел ослабить власть Шуйских и возвысить свой род. Однако Шуйские оказались сильнее. Осенью 1538 года они разгромили оппозицию. Бельский был снова посажен в тюрьму, а его сторонники разосланы по отдаленным деревням. Даниила свергли с митрополии и сослали в Иосифо-Волоколамский монастырь. На его место возвели Троицкого игумена Иоасафа.
Правда, Василий Шуйский насладиться плодами победы не смог. В ноябре 1538 года он вдруг скончался. Может быть, пожилой боярин просто не выдержал напряжения политической борьбы. А может и соперники «помогли». Правительство возглавил его брат Иван Васильевич Шуйский. Это был совершенно другой человек. Он не вынашивал далеко идущих замыслов. Был обыкновенным вором. Высшую власть использовал для личного обогащения. Вместе с ближайшими родичами грёб из казны золото и серебро, якобы для выдачи детям боярским (воинам). А чтобы «отмыть» награбленное, драгоценные металлы переплавляли в чаши, различные сосуды и изделия, на которых ставили фамильное клеймо Шуйских. Вроде как наследственное добро, полученное от предков.
Понятно, что глядя на центральную власть, местные наместники, ставленники Шуйских, также совершенно распоясались, ударились в откровенное хищничество. Искать управу на воров искать было негде и не у кого. Указания Боярской думы или равную силу с приказами государя. А решения Думы контролировал Иван Шуйский. Он теперь мог обходиться совсем без формального согласия государя. К юному государю временщик относился пренебрежительно. Иван IV впоследствии с обидой вспоминал: «Нам бо в юности детства играюще, а князь Иван Васильевич сидит на лавке, локтем опершися, отца нашего на постелю ногу положив, к нам же не преклоняяся».
Таким образом, после дворцового переворота, внутренне и внешнее положение Русского государства серьёзно ухудшилось и продолжало ухудшаться. Центральные и местные власти воровали. Подати до Москвы не доходили или разворовывались уже из казны. Жалованья воины не получали. Дворяне и дети боярские разъезжались со службы по поместьям, чтобы прокормиться. Строительство крепостей и засечных линий для обороны юго-восточных и южных рубежей начатое при Елене Глинской заглохло. Вся система обороны Руси, заботливо выстроенная при Иване III, Василии III и Елене Глинской, стала разваливаться.
К счастью для Руси, Литва ещё не оправилась от прошлой войны. К тому же Сигизмунд был занят войной с Турцией. Но литовцы, ливонцы и шведы вели себя всё более нагло, нарушали прежние мирные соглашения. Видели слабость Москвы. А вот на юге и востоке ситуация была аховая. Татарские ханы видели себя хозяевами положения. Крымские отряды вторгались в русские пределы. Но на юге ещё не до конца развалилась оборонительная система. Население было боевитое, привыкшее к набегам, быстро пряталось, давало сдачи. На востоке ситуация была хуже. Казанцы жили ближе, им не надо было идти через Дикое поле. Пройдя скрытно лесными тропами, их отряды сразу врывались в густонаселенные районы Руси. Сторожевых линий, постов и крепостей, которые бы успели предупредить людей, сдержать первый натиск, не было. Поэтому в 1538 – 1540 гг. казанские орды хорошо погуляли по русским землям, безнаказанно, нагло и страшно. Тысячи людей гибли, многие тысячи увели в полон, для продажи в рабство. Тысячи русских людей заполняли крымские, турецкие, ближневосточные, африканские, среднеазиатские и персидские рабские рынки.
Летописец отмечал: «Батый протек молнией Русскую землю, казанцы же не выходили из неё и лили кровь христиан, как воду… кого не брали в плен, тем выкалывали глаза, обрезали уши, нос, отсекали руки и ноги…». Одна из летописей сообщала: «Рязанская земля и Северская крымским мечом погублены, Низовская же земля вся, Галич и Устюг и Вятка и Пермь от казанцев запусте». Дошло до того, что казанский хан Сафа-Гирей счёл себя победителем России и требовал платит ему «выход» - такую же дань, которую Русь раньше платила Орде. А Шуйские, вместо того чтобы проучить хищников, унижались, увеличивали «дары» Крымской орде, согласились признать Казань владением крымского хана.
А на самой Руси продолжала ухудшаться внутренняя ситуация. Наместники и волостели вконец разорили народ. Их разоренных татарами областей массами бежали люди, беженцам помощи не оказывали. Они растекались по стране, нищенствовали. В разных районах страны появились банды «разбоев», их число быстро росло. Властям даже пришлось вспомнить о губной реформе. Таким образом, убийство Елены Глинской крайне негативно сказалось на стране. Боярские кланы решали личные и узкогрупповые задачи, боролись за власть и богатство. Внешние враги активизировались, внутри страны процветал произвол и воровство власть имущих. В народе началось брожение, предвестник грозной смуты. Русь могла погибнуть.
Информация