Конкистадоры против ацтеков. Часть 5. Мост
Этот дьявольский металл
В бездну влек не только душу,
Но и тело в равной мере…
Г. Гейне. Вицлипуцли
В бездну влек не только душу,
Но и тело в равной мере…
Г. Гейне. Вицлипуцли
Увлекшись в последнее время различными винтовками, бронзовыми мечами и южными странами, мы как-то забыли о достопамятных конкистадорах Кортеса, коих мы оставили в весьма трудном для них положении: несмотря на построенные ими деревянные «танки» (участник всех этих событий Берналь Диас дель Кастильо в своей книге «Правдивая история завоевания Новой Испании называл их «махины-башни») им так и не удалось прорвать индейскую блокаду и вырваться из Мехико. Ну что же – теперь мы продолжим этот рассказ и познакомимся с тем, каким образом они все-таки сумели спастись.
Испанцы идут завоевывать Мехико во второй раз. Рисунок современного художника. В, общем-то, если убрать с этого рисунка испанские бригантины, храм вдали и поменять день на ночь, то перед нами, можно сказать, как раз и будет «Ночь печали».
А было так, что всем стало ясно, что дальше оставаться в резиденции Монтесумы никак невозможно. Запасы пороха тают день ото дня, съестные припасы заканчиваются, и что совсем уже скверно – колодец почти совсем не давал воды. А ее требовалось много, причем в особенности лошадям. Кортес, обсудив создавшееся положение со своими офицерами, решил, что они уйдут в ночь с 30 июня на 1 июля. Ночь выбрали по двум причинам. Первая была проста: считалось, что ночью ацтеки не воюют, но даже если и воюют, то их бдительность будет наверняка ослаблена. Вторая была по-настоящему забавна. Дело в том, что Кортес – храбрый, умный, предприимчивый, был еще и… суеверен! А в его армии был некий солдат по прозвищу «Бутыль», знающий латынь и побывавший в Риме, который славился тем, что якобы умел гадать по звездам и вызывать души умерших. И вот он предсказал, что надеяться больше не на что, и нужно уходить ночью. Ну, а еще он предсказал, что Кортес будет в итоге богат и знатен и… как после этого можно было ему не поверить?!
Испаноязычная «История Тлашкалы», содержащая множество интересных описаний и рисунков. Так, в ней содержится 156 чернильных зарисовок, посвященных завоеванию Мексики испанцами. Ныне находится в университете города Глазго. Подготовленный к печати в период между 1580 и 1585 годами тлашкаланским историком Диего Муньосом Камарго, этот труд носит название «Descripción de la ciudad y provincia de Tlaxcala de la Nueva España…»
Однако, было известно, что ацтеки разрушили дамбы сразу в нескольких местах, и что эти проломы нужно будет как-то форсировать. Ни Диас, ни другие участники Конкисты не указывают в своих сочинениях, какой они были ширины. Например, могла ли их перепрыгнуть лошадь или нет. Неясно также, какая в этих местах была глубина, да и каково вообще было устройство этих дамб, то есть как выглядели проломы, сделанные в них ацтеками. Зато известно другое, что Кортес распорядился снять балки крыши дворца и построить… переносной мост из бревен и досок, который позволял бы форсировать эти проломы в дамбах.
И опять-таки никто не сообщает ни длину этого переносного моста, ни какова была его ширина. Зато Берналь Диас в своей «Истории…» написал, что для его транспортировки, установки, а также охраны было выделено 400 индейцев из Тлашкалы и 150 испанских солдат. В то время как для переноски (именно переноски, так у Диаса!) артиллерии – только 200 индейцев-тлашкаланцев и 50 солдат. То есть получается, что мост этот был достаточно велик и тяжел, и это был действительно мост, а не какая-нибудь простейшая дощатая «сходня».
Карта-схема Мехико-Теночтитлана из латинского издания «Реляций» Кортеса (Нюрнберг, 1524).
Здесь нужно немного отвлечься от проблем конкистадоров, чтобы вспомнить, что еще Леонардо да Винчи писал: «Я знаю, как строить очень легкие и крепкие мосты, пригодные к транспортировке при нападении и отступлении, защищенные от огня и снарядов», представляясь искушенным специалистом в области военной инженерии. То есть тема легких и прочных мостов, пригодных для военных действий, была в то время очень актуальна. Наверное, не только Леонардо ею занимался, наверное, по этой теме были написаны и соответствующие книги по военному делу. Читал ли такие книги Кортес, нам неизвестно. Но то, что он был образованным дворянином, сомнению не подлежит. Очевидно, что среди его солдат были и мастера-плотники, потому что работать пилой и молотком тоже нужно уметь. А мы же знаем, что Кортес сказал – и тут же были сделаны башни на 25 человек, решил, что нужен мост – и мост тут же был построен. То есть… можно вполне доказательно утверждать, что, хотя конкистадоры Кортеса и были авантюристами, среди них были и образованные люди, которым можно было поручить любое задание, и умелые мастера, умеющие работать с инструментами, а не только размахивать мечами и палить из аркебуз!
Испанцы, осажденные во дворце Монтесумы. («Полотно из Тлашкалы»)
Уходя из Мехико, Кортес постарался забрать с собой и все накопленное испанцами золото, выделил прежде всего королевскую пятину и свою долю. Однако и после этого золота осталось так много, что он разрешил его брать всем желающим без ограничений. Ветераны Кортеса ограничились в основном драгоценными камнями, а вот новички нахватали его столько, что едва могли идти. Сам Диас, например, взял всего лишь четыре драгоценных нефрита, высоко ценимых местными индейцами, которые впоследствии очень пригодились, когда он спасся и ему пришлось лечить свои раны и покупать себе еду.
Сокровища в виде золотых слитков были навьючены на 7 раненых и хромых коней и на 1 кобылу, а еще их должны были нести более 80 тлашкаланцев, и состояла добыча почти целиком из одинаковых и достаточно больших золотых слитков. Далее Кортес распорядился выделить авангард, центр и арьергард, причем центром командовал он сам, и именно здесь находилось все золото, а также ценные заложники и женщины.
Около полуночи отряд испанцев покинул дворец Монтесумы и в поднявшемся над озером тумане двинулся по дамбе, ведущей в Тлакопан. Испанцы достигли первого пролома и установили переносной мост, по которому на противоположную сторону перешли нагруженные золотом лошади, тлашкаланцы, Кортес и многие всадники. И тут, как сообщает Диас, «раздались крики, сигналы труб, вопли и свист мешиков (ацтеков), а со стороны Тлателолько кричали они на своем языке: «Воины на лодках, выступайте, тейли (так называли индейцы испанцев) и их союзники уходят, ни один из них не должен уйти!» В одно мгновение все озеро покрылось лодками, а позади нас столпилось такое множество отрядов врагов, что наш арьергард как бы завяз, и мы не могли продвигаться дальше. А тут случилось еще, что два наших коня поскользнулись на мокрых бревнах, упали в воду и при общей суматохе мост перевернулся, это видели я и другие, вместе с Кортесом успевшие спастись, перейдя на другую сторону. Множество мешиков, точно облепив мост, захватили его, и как мы их ни поражали, нам так и не удалось им вновь завладеть».
Бой на дамбе в «Ночь печали» («Полотно из Тлашкалы»)
То есть, если мост могли перевернуть две упавшие лошади, то получается, что он не был ни слишком уж тяжел и длинен. Но на переход по мосту авангарда и центра, а также лошадей, нагруженных золотом, требовалось время. И вот тут возникает вопрос: все это было так специально задумано индейцами, чтобы испанцы ушли подальше, или опять же имела место обычная случайность (есть и такая версия, что уходящих испанцев увидела женщина, которой зачем-то понадобилось набрать воды, и вот она-то и подняла тревогу) и ацтеки на самом деле проворонили уход испанцев.
Поскольку задние напирали, люди падали с дамбы в воду и всякий, кто не умел плавать, неизбежно погибал. Тем более, что к провалу со всех сторон устремились пироги индейцев. Со всех сторон слышались крики: «Помогите, я тону!» или «Помогите, меня хватают! Меня убивают!». Кортес, капитаны и солдаты, которые успели перейти мост вслед за авангардом, карьером понеслись по дамбе, стараясь миновать ее как можно скорее. Также, что просто удивительно, каким-то образом вышли на берег и спаслись сверх всякого ожидания лошади и тлашкаланцы, груженные золотом.
Не было пользы испанцам ни от аркебуз, ни от арбалетов, ибо они отсырели в воде, да и темнота была такая, что не было видно ни целей, ни прицела. Второй пролом пришлось форсировать, завалив его трупами лошадей, повозками, тюками с материей и даже ящиками с золотом. Но впереди оказался еще и третий пролом – самый широкий и глубокий, который можно было преодолеть только вплавь. Кортес и его офицеры первыми бросились с воду, показывая пример всем остальным, вот только многие из тех, кто были нагружены золотом, именно здесь и пошли ко дну. Тем не менее, очевидно, что дамба в этом месте (по крайней мере в этом) представляла собой обычную насыпь, а не была сложена из обработанных каменных глыб, поскольку в этом случае лошадям на нее было бы просто невозможно взобраться, а они все-таки взобрались и спаслись, причем даже те из них, что были нагружены золотом!
«Ночь печали». Рисунок современного художника. На мой взгляд, он явно перестарался, обряжая испанцев в рыцарские доспехи! И про горящие стрелы Берналь Диос ничего не сообщает, а уж это такое… о чем нельзя не написать.
Между тем Кортес (по сообщению Диаса) с немногими конниками и пехотинцами повернул обратно и смог спасти несколько солдат и офицеров, пробившихся через первую дамбу. Идти дальше было попросту немыслимо, и Кортес вновь пробился к тем солдатам, что уже вышли из города и находились в относительной безопасности. Но именно в относительной, потому, что и в Тлакопане тоже были их враги, и нужно было уйти как можно дальше, пока индейцы из Мехико их не преследовали. А они и впрямь преследовать испанцев сразу же не стали, а занялись тем, что добивали тех, кто еще оставался в городе и на дамбах, собирали и подсчитывали трофеи и… приносили в жертву своим богам пленников-испанцев и тлашкаланцев.
Индейцы приносят в жертву пленных испанцев. («Кодекс Риос», хранится в Апостолической Библиотеке Ватикана)
Потери испанцев оказались огромны. Диас считал, что сначала в армии Кортеса было 1300 солдат, 97 всадников и 80 арбалетчиков, столько же аркебузиров и более 2000 тлашкаланцев. Теперь же она состояла всего лишь из 440 человек, 20 лошадей, 12 арбалетчиков и 7 аркебузиров, причем все они были ранены, запасы пороха подошли к концу, а тетивы арбалетов намокли.
Неудивительно, что эта ночь вошла в историю Конкисты как «Ночь печали», но… при всех ужасах этой ночи те лошади и больше 80 индейцев-тлашкаланцев, нагруженных «королевским» золотом и по приказу Кортеса переправившиеся по переносному мосту вслед за авангардом, спаслись со всем своим грузом, так что Кортесу было на что вербовать себе новых солдат и закупать для них продовольствие и оружие!
Продолжение следует…
Информация