Грядущий ужас революции. Или СССР 2.0? Социализм и капитализм: преимущества и недостатки
В этой статье мы попытаемся разобраться с тем, почему экономическая модель СССР себя не оправдала и в чем были преимущества капитализма перед социализмом. А заодно, разумеется, и с тем, почему, развивая капитализм в России, мы пришли к совершенно не устраивающему нас результату.
На самом деле о том, почему капиталистический способ хозяйствования оказался конкурентоспособнее социалистического, можно писать труд, который по объему превзойдет если не полное собрание сочинений В.И. Ленина, то уж «Войну и мир» Льва Толстого совершенно наверняка. Но мы не будем, конечно, этого делать, а перечислим только самые основные преимущества капитализма, существовавшие на момент развала СССР. Последнее — очень важная оговорка, потому что если что-то существовало когда-то, то из этого не следует, что оно существует и сегодня.
На самом деле, смотря на вещи глобально, капитализм превзошел социализм в эффективности удовлетворения потребностей членов своего общества, а это произошло в первую очередь потому, что капиталистическое производство товаров и услуг оказалось эффективнее социалистического. Капитализм действительно имел ряд преимуществ перед социализмом и ниже мы перечислим эти преимущества.
Конкуренция. Здесь все понятно, это сильнейший стимул создавать товары и услуги более качественными или дешевыми, чем у конкурентов, что может быть достигнуто (в том числе) повышением эффективности производства. В капиталистическом мире конкуренция — это альфа и омега существования, но в экономике СССР во многих областях она отсутствовала вовсе — хотя на самом деле понятие конкуренции СССР было вполне знакомо и кое-где использовалось по назначению.
Отношение к труду. Здесь все просто – частная собственность на средства производства и свобода предпринимательства при отсутствии ограничения личных доходов порождает очень сильную мотивацию. В подавляющем большинстве случаев частный собственник значительно больше заинтересован в результатах своего труда, успешности своего дела, чем «красный директор», то есть наемный руководитель предприятия. Большая заинтересованность порождает большую эффективность. Кроме того, нужно принимать во внимание и большую заинтересованность наемных сотрудников, рабочих и служащих при капитализме: все дело в том, что социализм гарантировал трудоустройство, что вело к падению мотивации трудиться хорошо, в то время как трудовое право капиталистических стран позволяло работодателю расставаться с плохими работниками без сожаления.
Саморегуляция спроса и предложения. Дело в том, что экономическая эффективность это в том числе и рациональность использования ресурсов. Иными словами, мы работаем эффективно, когда удовлетворяем максимум человеческих потребностей при минимуме затрат, как трудовых, так и материальных. И в этом отношении система рыночного определения цены, построенная на рыночном же спросе и предложении, показала себя более эффективной, чем плановая экономика.
Собственно говоря, рыночные отношения, регулирующие цены и объемы производства любого продукта, характеризуют так называемые кривые спроса и предложения. Смысл их в следующем: если взять некий товар, то спрос на него будет расти при понижении его цены, в то же время, чем больше цена на товар, тем больше предприятий будут готовы его производить. Другими словами, с ростом цены предложение растет, а спрос — падает, и наоборот.
Так вот, чем меньше какого-то нужного для людей товара, тем больше желающих его приобрести и, соответственно, люди готовы платить за него дороже, отчего указанный товар растет в цене. Но рост цен на единицу товара увеличивает прибыль, и, конечно, сразу же находятся желающие эту самую прибыль заработать. Товара начинает производиться больше, предложение растет, но люди уже не готовы покупать столько товара за дорогую цену, отчего она падает: в итоге достигается баланс между платежеспособным спросом и предложением, и продукции производится ровно столько, сколько люди готовы его покупать.
В то же время при плановой экономике угадать нужное количество товара крайне затруднительно (особенно если речь идет о товарах народного потребления): сплошь и рядом получается, что множество товара, на который есть спрос, не выпускается или же выпускается в слишком малом количестве (образуя тем самым дефицит), но зато произведено много продукции, которую покупать никто не желает.
В целом же не приходится сомневаться, что капитализм ближе к концу прошлого века существенно обогнал социализм в эффективности экономики, и некоторые теоретики даже назвали его идеальной экономической системой, лучше которой человечество никогда уже не придумает, но…
При всех вышеназванных достоинствах у капитализма есть целый ряд существенных недостатков, которые рано или поздно отправят его на свалку истории. Перечислим их.
Конкуренция. Как ни странно, но первейшее достоинство капитализма, как экономической системы, является и основным его недостатком. Но, конечно, не само по себе, а в сочетании с собственностью на средства производства и свободой предпринимательства: но все-таки, как такое может быть?
Дело в том, что конкуренция подразумевает, что производители представят на выбор покупателю несколько товаров, предназначенных для удовлетворения одной и той же потребности (например – несколько марок велосипедов), а он, покупатель, выберет из предложенного ему ассортимента самый лучший для себя товар. Это замечательная и вполне работоспособная схема… ровно до тех пор, пока покупатель в состоянии определить, какой же товар для него более полезен.
Но увы, чем дальше, тем реже покупатель способен сделать этот выбор. Приведем простой пример: на выбор покупателю предоставляются два вида колбасы, при этом одна из них сделана по классической технологи (то есть из мяса), а вторая имеет в своем составе различные заменители, такие, например, как соя, но кроме нее – еще и вкусовые добавки, которые приближают вкус «неправильной» колбасы к мясной.
Очевидно, что первая, «настоящая» колбаса значительно полезнее для организма – она сытнее, и в ней банально меньше химии. Но покупатель сталкивается с тем, что ему продают «неправильную» колбасу существенно дешевле «мясной», при том что по вкусу она, конечно, отличается, но не сказать, чтобы сильно. И покупатель… делает не лучший выбор. Да, он экономит деньги, но в ущерб собственному здоровью – на самом деле, оно того не стоит.
Кто-то скажет – да ладно, много ли вреда здоровью будет от небольшой добавки сои… Проблема в том, что процесс ведь на этом не останавливается. Сперва мясные и не совсем мясные колбасы конкурируют между собой, но постепенно мясная становится продуктом премиум класса, и уходит с широкого рынка. Тогда у производителя возникает желание добавить в не совсем мясную колбасу еще чего-нибудь, чтобы сделать ее дешевле – она и становится дешевле, но по вкусу уже не так сильно отличается от колбасы с соевой добавкой (от мясной – весьма сильно, но мы уже и не помним, какова та на вкус). И снова делается выбор в пользу более дешевой колбасы, и теперь уже колбаса с добавками сои становится «премиум». И вот так, постепенно, мы скатываемся к тому, что колбаса уже не то, чтобы не совсем мясная, она уже совсем не мясная, но именно ей забиты все магазины, и, что самое интересное – по цене, по которой когда-то продавалась настоящая колбаса из мяса…
Все дело в том, что современный мир становится сложнее и сложнее, и наших знаний, увы, часто становится недостаточно для того, чтобы сделать действительно лучший выбор среди предлагаемых нам товаров. В итоге мы начинаем сводить все к понятным нам величинам, таким, как дешевизна, не слишком задумываясь, какой ценой она была куплена. В свое время барон Ротшильд сказал гениальную фразу (или ему ее приписали впоследствии): «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи», и он, безусловно, был абсолютно прав. Увы, но мир оказался не готов следовать этой мудрости.
Итак, проблема капитализма заключается в том, что здоровая конкуренция постепенно начинает перерастать в нездоровую и это сказывается на качестве товаров, но это лишь одна сторона медали. Другая заключается в Большом Экономическом Открытии, которое давно уже сделали крупные корпорации. И заключается оно в том, что…
Очень легко убедить купить обувь босого человека – просто потому что ему неудобно так ходить, он может поранить ступни, а даже если нет, ноги пачкаются и мерзнут. Но если у человека уже есть одна пара обуви, то убедить его купить вторую будет не так-то легко, потому что его основные потребности удовлетворены. Но все-таки можно: для этого следует придумать моду (фи, остроносые туфли в этом сезоне…), или представить какую-нибудь дорогую и красивую обувь, которую просто слишком жалко и дорого носить каждый день, и которую стоит надевать только на какие-то праздники. Можно «специализировать» обувь: вот эта – для работы, эта – для спорта и т.д., можно сделать обувь вещью, подчеркивающей статус того, кто ее носит… Иными словами, удовлетворив базовые потребности покупателя: не ранить ноги, и сохранять их в сухости и тепле, производитель вынужден искать другие потребности, которые могут заставить человека купить еще одну пару обуви (а лучше – три!). Все это пока еще находится в пределах здоровой конкуренции, но требует немалых усилий – нужно вкладываться в развитие мод, в маркетинг, постоянно обновлять ассортимент, создавая новые и новые модели, но при этом следить за качеством и удобством новой обуви, и т.д. До определенного момента конкуренция именно так и шла, и все было нормально и хорошо. Но потом было сделано Большое Экономическое Открытие, о котором мы говорили выше. И заключается в том, что существует намного более простой и эффективный способ заставить человека купить себе новую пару обуви, чем все вышесказанное.
Для этого всего-навсего нужно снова сделать его босым.
Ведь это так просто! Если мы продали человеку туфли, которые можно носить 5-6 лет, то многие из тех, кто их купили и будут их носить столько, не приобретая ничего нового, хотя, конечно, не все. Но если мы продали человеку туфли, которые даже при самом тщательном уходе «проживут» не больше полутора-двух лет, то через указанный срок они развалятся, и человеку, хочет он того или нет, одна дорога — в обувной магазин.
Иным словами, капиталисту намного выгоднее сделать и продать 3 пары обуви, каждая из которых рассчитана на два года, чем одну, рассчитанную на 6 лет: с трех продаж он извлечет куда больше прибыли, чем с одной. А обществу в целом?
А вот социуму, в котором живет капиталист, это совершенно не выгодно. Потому что три пары обуви потребуют втрое больше кожи и/или материи, трудозатрат, энергии и т.д. — конечно, можно что-то сэкономить на том, что обувь менее ноская, но не втрое. Все дело в том, что ресурсы, которыми мы располагаем, вообще говоря, конечны, и отвлекая их на что-то одно, мы, конечно же, не можем их использовать в других нужных нам сферах и областях. То есть складывается абсурдная ситуация – покупателю не нужна «короткоживущая» обувь, но он вынужден ее покупать так как другой нет, обувная промышленность, включая численность работников, раздута едва не втрое против того, в чем мы действительно нуждаемся, а выгодно это всего лишь одному человеку – капиталисту, который извлекает из больших продаж большую прибыль.
Эффективность капитализма как экономической системы заключается в том, что он способен предложить покупателю наилучшее, наиболее эффективное решение, средство удовлетворения его потребностей, которое только можно создать на текущем технологическом уровне. Предполагалось, что тот, кто сможет наилучшим образом соответствовать ожиданиям покупателя, тот и продаст ему свой товар, тот и заработает прибыль и будет успешен. Увы, все это сейчас осталось в прошлом – в погоне за прибылью капитализм перестает быть эффективной системой перераспределения ресурсов. Отдельному капиталисту, разумеется, совершенно неинтересны все эти макроэкономические заморочки, его всегда интересовала прибыль, но факт в том, что длительное время его погоня за прибылью приносила пользу обществу, в котором он жил: увы, сегодня капитализм для достижения прибыли пользуется методами, которые идут во вред обществу.
Сегодня всюду, куда ни глянь, нам предлагают новые вещи. Они модны, ими удобно пользоваться, они обеспечивают нам комфорт… но все они очень быстро выходят из строя. Это наблюдается буквально повсюду: например, придя в магазин бытовой техники за новой стиральной машиной мы будем рады, если на понравившуюся нам модель производитель дает пятилетнюю гарантию, если семилетнюю – просто праздник какой-то! А ведь в 80-е годы прошлого столетия та же Япония выходила на пожизненную гарантию бытовой техники. Легковые автомобили? То же самое.
Автор настоящей статьи просит читателей понять его правильно. Он вовсе не пропагандирует военный коммунизм по принципу «одни ботинки на 10 лет в одни руки». Он – за свободу выбора, у человека должно быть право либо носить купленные им ботинки долгие годы, либо приобрести новые, более модные в этом сезоне, например. Выбора стирать ли ему свои вещи на старой стиральной машине, или купить новую, у которой больший функционал, больше различных программ. Ездить ли ему на "пожилой", но крепкой еще «тойоте», или купить более комфортабельную новую и т.д. Но сегодня нас этого выбора лишают.
И опять же, теория рыночных отношений будет возражать – мол, если бы долговечность вещей была востребована обществом, то какие-то фирмы постарались бы сыграть на этом, делать именно такие вещи, объявив их большие гарантийные сроки конкурентным преимуществом и, таким образом, потеснить существующих производителей с рынка, а раз этого не происходит, то отказ от долговечных вещей – это все-таки выбор покупателя, а не производителя.
Но это, на самом деле, не так, по одной очень простой причине.
Господство крупных, транснациональных корпораций.
Конкурировать с которыми начинающему производителю не то, чтобы тяжело, а просто невозможно. Их объемы продаж, охват рынка, мощнейшие рекламные кампании, логистика, представленность легко задавят любого конкурента. Для того, чтобы занять какую-то нишу под солнцем, новичку понадобятся деньги, деньги и еще раз деньги, а откуда они возьмутся?
Новая фирма поначалу никак не сможет работать с той же эффективностью, как и большие корпорации: построив, скажем, обувную фабрику, Вы не сможете приобретать обувную кожу с той же скидкой, какой пользуются «Adidas» — просто потому что масштабы закупа совершенно несопоставимы, и т.д. Для того, чтобы заявить о себе как о производителе надежной и долговечной обуви, Вам понадобятся не только реклама, но и долгие годы работы (нужно, чтобы люди, действительно убедились в том, что Ваша реклама не лжет). Но где взять на это деньги? Ведь, упирая на то, что Ваша обувь долговечна, Вы привлечете к себе покупателя, который нуждается в этой самой долговечности, то есть, купив одну пару Вашей обуви, за второй он придет очень нескоро. Иными словами, Вы будете иметь с одного клиента, пользующегося обувью Вашей марки намного меньше прибыли, чем Ваши конкуренты и, скорее всего, Вы им и проиграете. А даже если и нет, то будете малорентабельным предприятием… А оно капиталисту надо? Капиталист не заинтересован в том, чтобы обеспечить людей надежной обувью, он заинтересован в прибыли.
И потому, любой желающий попробовать свои силы на обувном рынке, с высочайшей долей вероятности примет существующие на нем правила игры. Просто потому, что так он заработает больше, а ничего другого капиталиста и не интересует. То же, разумеется, касается и прочей продукции.
Еще один недостаток капитализма, который существовал всегда и существует сейчас, это…
Экономические кризисы. Дело в том, что рыночная система предполагает обязательное наличие экономических циклов, в которых периоды подъема и роста сменяются периодами стагнации и спада, причем последние могут приводить к очень значительным проблемам как социального, так и экономического характера. Объяснений причин цикличности рыночной экономики очень много, но всех их объединяет одна чета – ни один теоретик экономических циклов так и не смог придумать способ, как избежать периодических кризисов в рыночной экономике.
И, наконец, не нужно забывать о том, что капитализм работает хорошо только там, где есть возможности извлечь прибыль. Там же, где прибыли нет, капитализм эффективно работать не может.
Социальная политика, отношение к людям. Здесь к капитализму не просто много, а очень много претензий.
Первая из них заключается в том, что капитализм культивирует культ денег как высшего мерила успеха. То есть, конечно, в капиталистическом мире космонавт, слетавший на Луну, ученый, сделавший новое открытие, солдат, героически сражавшийся против превосходящего противника, получат свою «долю» народного восхищения и оваций. Но приоритетом капиталистического общества все равно остаются деньги, успешен – значит, богат.
Соответственно, люди интересуют капиталиста только и исключительно как средство извлечения прибыли. Капитализм видит человека только в двух ипостастях: либо как наемного рабочего, который своим трудом обеспечивает прибыль капиталиста, либо как потребителя произведенных капиталистом товаров. А отсюда, увы, появляются весьма неприятные для капиталистического общества следствия.
Вот, например, в какой-то момент многие американские и европейские предприятия открыли для себя Китай – рабочая сила последнего стала в достаточной мере квалифицированной, чтобы ее можно было привлекать на относительно сложные производства, при этом заработные платы китайцев на фоне доходов американского или европейского рабочего были совсем небольшими. Как результат – отток промышленности из стран «золотого миллиарда»: корпорации извлекали большую прибыль, закрывая производства у себя на родине и создавая их в Китае. Конечно, это создавало большие массы безработных, но возросшие прибыли корпораций позволили им уплачивать больше налогов и, соответственно, государства смогли обеспечить этих самых безработных относительно неплохими пособиями.
С точки зрения рыночной экономики – совершенно естественный процесс, с точки зрения социальной сферы – повод для гордости, смотрите, какие мы пособия по безработице платим! Не все государства такой зарплатой могут похвалиться. Но вот с точки зрения общества в целом, подобная деятельность представляется совершенным злом, ведь она, по сути, приводит к появлению целой социальной прослойки профессиональных тунеядцев, людей, живущих за чужой счет. Да, они не пухнут с голоду, им есть, что надеть и есть на что купить телевизор, но подобное положение разрушительно для человеческой психики и, конечно, вредно для общества.
Увы, но человек для капиталиста – не более чем инструмент, и он, конечно, будет заботиться об этом инструменте, пока тот ему нужен, но как только надобность в нем отпадает, то капиталист расстанется с ним без сожаления. Разница между человеком и инструментом, однако, заключается в том, что первый можно отложить в сторону до того времени, пока он не понадобится, а вот с человеком такого сделать нельзя.
Вторая вытекающая отсюда же проблема заключается в том, что капитализм почти совершенно не нуждается в творческом развитии людей. Знаменитая фраза Фурсенко, «замечательного» нашего министра образования:
Она ведь не на пустом месте родилась. И тут не стоит, пожалуй, даже видеть какого-то «хитрого плана» по деградации Российской Федерации – очень похоже на то, что они там, на Западе, действительно именно так и думают: программы школьного обучения говорят сами за себя.
С одной стороны, конечно, кто-то должен двигать технический прогресс, и кто-то должен работать в сложных, наукоемких отраслях человеческой деятельности, но с другой стороны, зарабатывать прибыль значительно проще, имея в качестве покупателей массу таких вот «квалифицированных потребителей». А что до сложных видов работ, до управления (которое нельзя доверять «квалифицированному потребителю»), то это «лечится» с одной стороны высокой специализацией, когда человека натаскивают на одну, очень узкую область профессиональной деятельности, с другой – на ограниченное количество заведений «творческого» образования, куда могут попасть одаренные дети, а также дети сильных мира сего. Кроме того, как мы знаем, страны «золотого миллиарда» с удовольствием пользуются и «покупкой мозгов», предлагая высококвалифицированным, многообещающим специалистам других стран условия, которые они не смогут получить у себя дома.
Таким образом, мы можем констатировать следующее. Капитализм на сегодняшний день все еще представляет собой наиболее эффективную из всех существующих экономическую систему, но он далеко не идеален. При этом его недостатки, по сути, являются продолжением его достоинств, таким образом они неискоренимы – удалить их можно только вместе с достоинствами, а что тогда останется от капитализма?
Если указанные недостатки были бы сравнительно малозначимыми, с ними можно было смириться, но они таковы, что капитализм со временем утрачивает свои позитивные черты – из двигателя в развитии общества он становится его тормозом. Начиная с определенного этапа своего развития, капитализм перестает эффективно использовать ресурсы, которыми располагает общество, а ведь именно эффективная экономика является его основным конкурентным преимуществом. На том же этапе капитализм начинает также тормозить индивидуальное развитие членов общества, что ведет к постепенной его, общества, деградации.
Увы, мы на территории бывшего СССР бросились строить капитализм как раз в тот период, когда он начал медленное свое угасание. При этом, как известно, ни в какой стране мира первичное накопление капитала не было сколько-нибудь законным и честным, в итоге нам достался «звериный оскал» становления капитализма, из которого мы, минуя фазу процветания, быстренько ухнули в постепенную деградацию, ускоренную тем, что условия для капитализма в РФ много жестче, чем в тех же европейских странах и США. Мы говорили об этом в статье «Грядущий ужас революции. Или СССР 2.0? Об угрозе гражданской войны» — здесь и нехватка денежных средств, и дороговизна заемных ресурсов, и постоянная угроза падения курса доллара и сопутствующего ему кризиса, и т.д. Разумеется, столь жесткие условия дополнительно подталкивают отечественный капитализм на недобросовестную конкуренцию и прочие непотребства.
В то же время экономическая система СССР была во многом «зеркальной» капитализму: уступая в мотивации к труду, а следовательно, и в его эффективности, СССР был сильно социально ориентирован: тут и гарантированное право на труд, и бесплатное образование, медицина, спорт, жилье и т.д. Кроме этого, СССР все-таки стремился к индивидуальному развитию своих граждан, так, например, несмотря на «оболванивание» и «всеобщий одобрямс», свойственный эпохе застоя, та же система высшего и среднего образования оставалась «заточенной» на воспитание разносторонне развитой личности, обладающей знаниями о самых разных областях науки. Очень много внимания уделялось развитию творческих способностей подрастающих поколений: тут и масса различных кружков, и превосходная, доступная периодика наподобие журналов «Юный техник», «Юный натуралист», «Моделист-конструктор» и т.д. и т.п. Другими словами, в СССР действительно прикладывали большие усилия к тому, чтобы воспитывать в человеке все лучшее, что можно было в нем найти, и это, конечно, шло на пользу обществу в целом.
А кроме того, не следует думать, что в СССР и с экономикой все было совсем уж плохо. Как ни странно это может прозвучать, но в ряде сложных, наукоемких областей, таких как космос, военное дело, атомная энергетика и ряд других областей, которые при капитализме способны «поднять» только крупнейшие корпорации, СССР добивался вполне конкурентоспособных, а то и превосходящих капитализм результатов. В результате возникал некий парадокс – СССР не мог состязаться с капиталистическими странами в эффективности производства, но при этом был в состоянии вполне успешно конкурировать с их наиболее яркими представителями — рядом мощнейших транснациональных корпораций в наиболее сложных областях человеческого знания!
Соответственно, возникает вопрос: нельзя ли каким-то образом совместить социалистический и капиталистический строй, плановую и рыночную экономики так, чтобы обеспечить максимум плюсов от каждого строя, сведя количество минусов к минимуму?
Безусловно, это можно сделать. Но как?
Продолжение следует…
На самом деле о том, почему капиталистический способ хозяйствования оказался конкурентоспособнее социалистического, можно писать труд, который по объему превзойдет если не полное собрание сочинений В.И. Ленина, то уж «Войну и мир» Льва Толстого совершенно наверняка. Но мы не будем, конечно, этого делать, а перечислим только самые основные преимущества капитализма, существовавшие на момент развала СССР. Последнее — очень важная оговорка, потому что если что-то существовало когда-то, то из этого не следует, что оно существует и сегодня.
На самом деле, смотря на вещи глобально, капитализм превзошел социализм в эффективности удовлетворения потребностей членов своего общества, а это произошло в первую очередь потому, что капиталистическое производство товаров и услуг оказалось эффективнее социалистического. Капитализм действительно имел ряд преимуществ перед социализмом и ниже мы перечислим эти преимущества.
Конкуренция. Здесь все понятно, это сильнейший стимул создавать товары и услуги более качественными или дешевыми, чем у конкурентов, что может быть достигнуто (в том числе) повышением эффективности производства. В капиталистическом мире конкуренция — это альфа и омега существования, но в экономике СССР во многих областях она отсутствовала вовсе — хотя на самом деле понятие конкуренции СССР было вполне знакомо и кое-где использовалось по назначению.
Отношение к труду. Здесь все просто – частная собственность на средства производства и свобода предпринимательства при отсутствии ограничения личных доходов порождает очень сильную мотивацию. В подавляющем большинстве случаев частный собственник значительно больше заинтересован в результатах своего труда, успешности своего дела, чем «красный директор», то есть наемный руководитель предприятия. Большая заинтересованность порождает большую эффективность. Кроме того, нужно принимать во внимание и большую заинтересованность наемных сотрудников, рабочих и служащих при капитализме: все дело в том, что социализм гарантировал трудоустройство, что вело к падению мотивации трудиться хорошо, в то время как трудовое право капиталистических стран позволяло работодателю расставаться с плохими работниками без сожаления.
Саморегуляция спроса и предложения. Дело в том, что экономическая эффективность это в том числе и рациональность использования ресурсов. Иными словами, мы работаем эффективно, когда удовлетворяем максимум человеческих потребностей при минимуме затрат, как трудовых, так и материальных. И в этом отношении система рыночного определения цены, построенная на рыночном же спросе и предложении, показала себя более эффективной, чем плановая экономика.
Собственно говоря, рыночные отношения, регулирующие цены и объемы производства любого продукта, характеризуют так называемые кривые спроса и предложения. Смысл их в следующем: если взять некий товар, то спрос на него будет расти при понижении его цены, в то же время, чем больше цена на товар, тем больше предприятий будут готовы его производить. Другими словами, с ростом цены предложение растет, а спрос — падает, и наоборот.
Так вот, чем меньше какого-то нужного для людей товара, тем больше желающих его приобрести и, соответственно, люди готовы платить за него дороже, отчего указанный товар растет в цене. Но рост цен на единицу товара увеличивает прибыль, и, конечно, сразу же находятся желающие эту самую прибыль заработать. Товара начинает производиться больше, предложение растет, но люди уже не готовы покупать столько товара за дорогую цену, отчего она падает: в итоге достигается баланс между платежеспособным спросом и предложением, и продукции производится ровно столько, сколько люди готовы его покупать.
В то же время при плановой экономике угадать нужное количество товара крайне затруднительно (особенно если речь идет о товарах народного потребления): сплошь и рядом получается, что множество товара, на который есть спрос, не выпускается или же выпускается в слишком малом количестве (образуя тем самым дефицит), но зато произведено много продукции, которую покупать никто не желает.
В целом же не приходится сомневаться, что капитализм ближе к концу прошлого века существенно обогнал социализм в эффективности экономики, и некоторые теоретики даже назвали его идеальной экономической системой, лучше которой человечество никогда уже не придумает, но…
При всех вышеназванных достоинствах у капитализма есть целый ряд существенных недостатков, которые рано или поздно отправят его на свалку истории. Перечислим их.
Конкуренция. Как ни странно, но первейшее достоинство капитализма, как экономической системы, является и основным его недостатком. Но, конечно, не само по себе, а в сочетании с собственностью на средства производства и свободой предпринимательства: но все-таки, как такое может быть?
Дело в том, что конкуренция подразумевает, что производители представят на выбор покупателю несколько товаров, предназначенных для удовлетворения одной и той же потребности (например – несколько марок велосипедов), а он, покупатель, выберет из предложенного ему ассортимента самый лучший для себя товар. Это замечательная и вполне работоспособная схема… ровно до тех пор, пока покупатель в состоянии определить, какой же товар для него более полезен.
Но увы, чем дальше, тем реже покупатель способен сделать этот выбор. Приведем простой пример: на выбор покупателю предоставляются два вида колбасы, при этом одна из них сделана по классической технологи (то есть из мяса), а вторая имеет в своем составе различные заменители, такие, например, как соя, но кроме нее – еще и вкусовые добавки, которые приближают вкус «неправильной» колбасы к мясной.
Очевидно, что первая, «настоящая» колбаса значительно полезнее для организма – она сытнее, и в ней банально меньше химии. Но покупатель сталкивается с тем, что ему продают «неправильную» колбасу существенно дешевле «мясной», при том что по вкусу она, конечно, отличается, но не сказать, чтобы сильно. И покупатель… делает не лучший выбор. Да, он экономит деньги, но в ущерб собственному здоровью – на самом деле, оно того не стоит.
Кто-то скажет – да ладно, много ли вреда здоровью будет от небольшой добавки сои… Проблема в том, что процесс ведь на этом не останавливается. Сперва мясные и не совсем мясные колбасы конкурируют между собой, но постепенно мясная становится продуктом премиум класса, и уходит с широкого рынка. Тогда у производителя возникает желание добавить в не совсем мясную колбасу еще чего-нибудь, чтобы сделать ее дешевле – она и становится дешевле, но по вкусу уже не так сильно отличается от колбасы с соевой добавкой (от мясной – весьма сильно, но мы уже и не помним, какова та на вкус). И снова делается выбор в пользу более дешевой колбасы, и теперь уже колбаса с добавками сои становится «премиум». И вот так, постепенно, мы скатываемся к тому, что колбаса уже не то, чтобы не совсем мясная, она уже совсем не мясная, но именно ей забиты все магазины, и, что самое интересное – по цене, по которой когда-то продавалась настоящая колбаса из мяса…
Все дело в том, что современный мир становится сложнее и сложнее, и наших знаний, увы, часто становится недостаточно для того, чтобы сделать действительно лучший выбор среди предлагаемых нам товаров. В итоге мы начинаем сводить все к понятным нам величинам, таким, как дешевизна, не слишком задумываясь, какой ценой она была куплена. В свое время барон Ротшильд сказал гениальную фразу (или ему ее приписали впоследствии): «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи», и он, безусловно, был абсолютно прав. Увы, но мир оказался не готов следовать этой мудрости.
Итак, проблема капитализма заключается в том, что здоровая конкуренция постепенно начинает перерастать в нездоровую и это сказывается на качестве товаров, но это лишь одна сторона медали. Другая заключается в Большом Экономическом Открытии, которое давно уже сделали крупные корпорации. И заключается оно в том, что…
Очень легко убедить купить обувь босого человека – просто потому что ему неудобно так ходить, он может поранить ступни, а даже если нет, ноги пачкаются и мерзнут. Но если у человека уже есть одна пара обуви, то убедить его купить вторую будет не так-то легко, потому что его основные потребности удовлетворены. Но все-таки можно: для этого следует придумать моду (фи, остроносые туфли в этом сезоне…), или представить какую-нибудь дорогую и красивую обувь, которую просто слишком жалко и дорого носить каждый день, и которую стоит надевать только на какие-то праздники. Можно «специализировать» обувь: вот эта – для работы, эта – для спорта и т.д., можно сделать обувь вещью, подчеркивающей статус того, кто ее носит… Иными словами, удовлетворив базовые потребности покупателя: не ранить ноги, и сохранять их в сухости и тепле, производитель вынужден искать другие потребности, которые могут заставить человека купить еще одну пару обуви (а лучше – три!). Все это пока еще находится в пределах здоровой конкуренции, но требует немалых усилий – нужно вкладываться в развитие мод, в маркетинг, постоянно обновлять ассортимент, создавая новые и новые модели, но при этом следить за качеством и удобством новой обуви, и т.д. До определенного момента конкуренция именно так и шла, и все было нормально и хорошо. Но потом было сделано Большое Экономическое Открытие, о котором мы говорили выше. И заключается в том, что существует намного более простой и эффективный способ заставить человека купить себе новую пару обуви, чем все вышесказанное.
Для этого всего-навсего нужно снова сделать его босым.
Ведь это так просто! Если мы продали человеку туфли, которые можно носить 5-6 лет, то многие из тех, кто их купили и будут их носить столько, не приобретая ничего нового, хотя, конечно, не все. Но если мы продали человеку туфли, которые даже при самом тщательном уходе «проживут» не больше полутора-двух лет, то через указанный срок они развалятся, и человеку, хочет он того или нет, одна дорога — в обувной магазин.
Иным словами, капиталисту намного выгоднее сделать и продать 3 пары обуви, каждая из которых рассчитана на два года, чем одну, рассчитанную на 6 лет: с трех продаж он извлечет куда больше прибыли, чем с одной. А обществу в целом?
А вот социуму, в котором живет капиталист, это совершенно не выгодно. Потому что три пары обуви потребуют втрое больше кожи и/или материи, трудозатрат, энергии и т.д. — конечно, можно что-то сэкономить на том, что обувь менее ноская, но не втрое. Все дело в том, что ресурсы, которыми мы располагаем, вообще говоря, конечны, и отвлекая их на что-то одно, мы, конечно же, не можем их использовать в других нужных нам сферах и областях. То есть складывается абсурдная ситуация – покупателю не нужна «короткоживущая» обувь, но он вынужден ее покупать так как другой нет, обувная промышленность, включая численность работников, раздута едва не втрое против того, в чем мы действительно нуждаемся, а выгодно это всего лишь одному человеку – капиталисту, который извлекает из больших продаж большую прибыль.
Эффективность капитализма как экономической системы заключается в том, что он способен предложить покупателю наилучшее, наиболее эффективное решение, средство удовлетворения его потребностей, которое только можно создать на текущем технологическом уровне. Предполагалось, что тот, кто сможет наилучшим образом соответствовать ожиданиям покупателя, тот и продаст ему свой товар, тот и заработает прибыль и будет успешен. Увы, все это сейчас осталось в прошлом – в погоне за прибылью капитализм перестает быть эффективной системой перераспределения ресурсов. Отдельному капиталисту, разумеется, совершенно неинтересны все эти макроэкономические заморочки, его всегда интересовала прибыль, но факт в том, что длительное время его погоня за прибылью приносила пользу обществу, в котором он жил: увы, сегодня капитализм для достижения прибыли пользуется методами, которые идут во вред обществу.
Сегодня всюду, куда ни глянь, нам предлагают новые вещи. Они модны, ими удобно пользоваться, они обеспечивают нам комфорт… но все они очень быстро выходят из строя. Это наблюдается буквально повсюду: например, придя в магазин бытовой техники за новой стиральной машиной мы будем рады, если на понравившуюся нам модель производитель дает пятилетнюю гарантию, если семилетнюю – просто праздник какой-то! А ведь в 80-е годы прошлого столетия та же Япония выходила на пожизненную гарантию бытовой техники. Легковые автомобили? То же самое.
Автор настоящей статьи просит читателей понять его правильно. Он вовсе не пропагандирует военный коммунизм по принципу «одни ботинки на 10 лет в одни руки». Он – за свободу выбора, у человека должно быть право либо носить купленные им ботинки долгие годы, либо приобрести новые, более модные в этом сезоне, например. Выбора стирать ли ему свои вещи на старой стиральной машине, или купить новую, у которой больший функционал, больше различных программ. Ездить ли ему на "пожилой", но крепкой еще «тойоте», или купить более комфортабельную новую и т.д. Но сегодня нас этого выбора лишают.
И опять же, теория рыночных отношений будет возражать – мол, если бы долговечность вещей была востребована обществом, то какие-то фирмы постарались бы сыграть на этом, делать именно такие вещи, объявив их большие гарантийные сроки конкурентным преимуществом и, таким образом, потеснить существующих производителей с рынка, а раз этого не происходит, то отказ от долговечных вещей – это все-таки выбор покупателя, а не производителя.
Но это, на самом деле, не так, по одной очень простой причине.
Господство крупных, транснациональных корпораций.
Конкурировать с которыми начинающему производителю не то, чтобы тяжело, а просто невозможно. Их объемы продаж, охват рынка, мощнейшие рекламные кампании, логистика, представленность легко задавят любого конкурента. Для того, чтобы занять какую-то нишу под солнцем, новичку понадобятся деньги, деньги и еще раз деньги, а откуда они возьмутся?
Новая фирма поначалу никак не сможет работать с той же эффективностью, как и большие корпорации: построив, скажем, обувную фабрику, Вы не сможете приобретать обувную кожу с той же скидкой, какой пользуются «Adidas» — просто потому что масштабы закупа совершенно несопоставимы, и т.д. Для того, чтобы заявить о себе как о производителе надежной и долговечной обуви, Вам понадобятся не только реклама, но и долгие годы работы (нужно, чтобы люди, действительно убедились в том, что Ваша реклама не лжет). Но где взять на это деньги? Ведь, упирая на то, что Ваша обувь долговечна, Вы привлечете к себе покупателя, который нуждается в этой самой долговечности, то есть, купив одну пару Вашей обуви, за второй он придет очень нескоро. Иными словами, Вы будете иметь с одного клиента, пользующегося обувью Вашей марки намного меньше прибыли, чем Ваши конкуренты и, скорее всего, Вы им и проиграете. А даже если и нет, то будете малорентабельным предприятием… А оно капиталисту надо? Капиталист не заинтересован в том, чтобы обеспечить людей надежной обувью, он заинтересован в прибыли.
И потому, любой желающий попробовать свои силы на обувном рынке, с высочайшей долей вероятности примет существующие на нем правила игры. Просто потому, что так он заработает больше, а ничего другого капиталиста и не интересует. То же, разумеется, касается и прочей продукции.
Еще один недостаток капитализма, который существовал всегда и существует сейчас, это…
Экономические кризисы. Дело в том, что рыночная система предполагает обязательное наличие экономических циклов, в которых периоды подъема и роста сменяются периодами стагнации и спада, причем последние могут приводить к очень значительным проблемам как социального, так и экономического характера. Объяснений причин цикличности рыночной экономики очень много, но всех их объединяет одна чета – ни один теоретик экономических циклов так и не смог придумать способ, как избежать периодических кризисов в рыночной экономике.
И, наконец, не нужно забывать о том, что капитализм работает хорошо только там, где есть возможности извлечь прибыль. Там же, где прибыли нет, капитализм эффективно работать не может.
Социальная политика, отношение к людям. Здесь к капитализму не просто много, а очень много претензий.
Первая из них заключается в том, что капитализм культивирует культ денег как высшего мерила успеха. То есть, конечно, в капиталистическом мире космонавт, слетавший на Луну, ученый, сделавший новое открытие, солдат, героически сражавшийся против превосходящего противника, получат свою «долю» народного восхищения и оваций. Но приоритетом капиталистического общества все равно остаются деньги, успешен – значит, богат.
Соответственно, люди интересуют капиталиста только и исключительно как средство извлечения прибыли. Капитализм видит человека только в двух ипостастях: либо как наемного рабочего, который своим трудом обеспечивает прибыль капиталиста, либо как потребителя произведенных капиталистом товаров. А отсюда, увы, появляются весьма неприятные для капиталистического общества следствия.
Вот, например, в какой-то момент многие американские и европейские предприятия открыли для себя Китай – рабочая сила последнего стала в достаточной мере квалифицированной, чтобы ее можно было привлекать на относительно сложные производства, при этом заработные платы китайцев на фоне доходов американского или европейского рабочего были совсем небольшими. Как результат – отток промышленности из стран «золотого миллиарда»: корпорации извлекали большую прибыль, закрывая производства у себя на родине и создавая их в Китае. Конечно, это создавало большие массы безработных, но возросшие прибыли корпораций позволили им уплачивать больше налогов и, соответственно, государства смогли обеспечить этих самых безработных относительно неплохими пособиями.
С точки зрения рыночной экономики – совершенно естественный процесс, с точки зрения социальной сферы – повод для гордости, смотрите, какие мы пособия по безработице платим! Не все государства такой зарплатой могут похвалиться. Но вот с точки зрения общества в целом, подобная деятельность представляется совершенным злом, ведь она, по сути, приводит к появлению целой социальной прослойки профессиональных тунеядцев, людей, живущих за чужой счет. Да, они не пухнут с голоду, им есть, что надеть и есть на что купить телевизор, но подобное положение разрушительно для человеческой психики и, конечно, вредно для общества.
Увы, но человек для капиталиста – не более чем инструмент, и он, конечно, будет заботиться об этом инструменте, пока тот ему нужен, но как только надобность в нем отпадает, то капиталист расстанется с ним без сожаления. Разница между человеком и инструментом, однако, заключается в том, что первый можно отложить в сторону до того времени, пока он не понадобится, а вот с человеком такого сделать нельзя.
Вторая вытекающая отсюда же проблема заключается в том, что капитализм почти совершенно не нуждается в творческом развитии людей. Знаменитая фраза Фурсенко, «замечательного» нашего министра образования:
«Недостатком советской системы образования была попытка формирования человека-творца, а сейчас наша задача заключается в том, чтобы вырастить квалифицированного потребителя».
Она ведь не на пустом месте родилась. И тут не стоит, пожалуй, даже видеть какого-то «хитрого плана» по деградации Российской Федерации – очень похоже на то, что они там, на Западе, действительно именно так и думают: программы школьного обучения говорят сами за себя.
С одной стороны, конечно, кто-то должен двигать технический прогресс, и кто-то должен работать в сложных, наукоемких отраслях человеческой деятельности, но с другой стороны, зарабатывать прибыль значительно проще, имея в качестве покупателей массу таких вот «квалифицированных потребителей». А что до сложных видов работ, до управления (которое нельзя доверять «квалифицированному потребителю»), то это «лечится» с одной стороны высокой специализацией, когда человека натаскивают на одну, очень узкую область профессиональной деятельности, с другой – на ограниченное количество заведений «творческого» образования, куда могут попасть одаренные дети, а также дети сильных мира сего. Кроме того, как мы знаем, страны «золотого миллиарда» с удовольствием пользуются и «покупкой мозгов», предлагая высококвалифицированным, многообещающим специалистам других стран условия, которые они не смогут получить у себя дома.
Таким образом, мы можем констатировать следующее. Капитализм на сегодняшний день все еще представляет собой наиболее эффективную из всех существующих экономическую систему, но он далеко не идеален. При этом его недостатки, по сути, являются продолжением его достоинств, таким образом они неискоренимы – удалить их можно только вместе с достоинствами, а что тогда останется от капитализма?
Если указанные недостатки были бы сравнительно малозначимыми, с ними можно было смириться, но они таковы, что капитализм со временем утрачивает свои позитивные черты – из двигателя в развитии общества он становится его тормозом. Начиная с определенного этапа своего развития, капитализм перестает эффективно использовать ресурсы, которыми располагает общество, а ведь именно эффективная экономика является его основным конкурентным преимуществом. На том же этапе капитализм начинает также тормозить индивидуальное развитие членов общества, что ведет к постепенной его, общества, деградации.
Увы, мы на территории бывшего СССР бросились строить капитализм как раз в тот период, когда он начал медленное свое угасание. При этом, как известно, ни в какой стране мира первичное накопление капитала не было сколько-нибудь законным и честным, в итоге нам достался «звериный оскал» становления капитализма, из которого мы, минуя фазу процветания, быстренько ухнули в постепенную деградацию, ускоренную тем, что условия для капитализма в РФ много жестче, чем в тех же европейских странах и США. Мы говорили об этом в статье «Грядущий ужас революции. Или СССР 2.0? Об угрозе гражданской войны» — здесь и нехватка денежных средств, и дороговизна заемных ресурсов, и постоянная угроза падения курса доллара и сопутствующего ему кризиса, и т.д. Разумеется, столь жесткие условия дополнительно подталкивают отечественный капитализм на недобросовестную конкуренцию и прочие непотребства.
В то же время экономическая система СССР была во многом «зеркальной» капитализму: уступая в мотивации к труду, а следовательно, и в его эффективности, СССР был сильно социально ориентирован: тут и гарантированное право на труд, и бесплатное образование, медицина, спорт, жилье и т.д. Кроме этого, СССР все-таки стремился к индивидуальному развитию своих граждан, так, например, несмотря на «оболванивание» и «всеобщий одобрямс», свойственный эпохе застоя, та же система высшего и среднего образования оставалась «заточенной» на воспитание разносторонне развитой личности, обладающей знаниями о самых разных областях науки. Очень много внимания уделялось развитию творческих способностей подрастающих поколений: тут и масса различных кружков, и превосходная, доступная периодика наподобие журналов «Юный техник», «Юный натуралист», «Моделист-конструктор» и т.д. и т.п. Другими словами, в СССР действительно прикладывали большие усилия к тому, чтобы воспитывать в человеке все лучшее, что можно было в нем найти, и это, конечно, шло на пользу обществу в целом.
А кроме того, не следует думать, что в СССР и с экономикой все было совсем уж плохо. Как ни странно это может прозвучать, но в ряде сложных, наукоемких областей, таких как космос, военное дело, атомная энергетика и ряд других областей, которые при капитализме способны «поднять» только крупнейшие корпорации, СССР добивался вполне конкурентоспособных, а то и превосходящих капитализм результатов. В результате возникал некий парадокс – СССР не мог состязаться с капиталистическими странами в эффективности производства, но при этом был в состоянии вполне успешно конкурировать с их наиболее яркими представителями — рядом мощнейших транснациональных корпораций в наиболее сложных областях человеческого знания!
Соответственно, возникает вопрос: нельзя ли каким-то образом совместить социалистический и капиталистический строй, плановую и рыночную экономики так, чтобы обеспечить максимум плюсов от каждого строя, сведя количество минусов к минимуму?
Безусловно, это можно сделать. Но как?
Продолжение следует…
Информация