БМП-1. Танкодесант
Написать продолжение про БМП-1 меня заставила дискуссия в комментариях, в которой многие недоумевали, почему мотострелки предпочитают ездить сверху на броне, а не сидеть в десантном отделении. Многие это объясняли тем, что БМП-1 и аналогичные ей машины крайне недостаточно защищены от обстрела и подрывов на минах, а вот израильские супербронетранспортеры…
Еще раз скажу, что бронетехника и вообще любое оружие создается под определенную тактику. БМП-1 — один из ярких образчиков специализации бронемашины под совершенно определенную тактику. Только, вот незадача, эта тактика малоизвестна. Известная статья на "ВО" 2012 года Олега Капцова "Десант на броне. Почему никто не доверяет отечественным БМП?" открывается высказыванием начальника Генерального штаба, генерала армии Н.Е. Макарова: "БМД-4 — это версия БМП-3, никакой защиты, опять все наверху, а стоит она дороже танка". Очень, надо сказать, говорящее высказывание. "Опять все наверху" — генерал армии Н.Е. Макаров видит в этом недостаток. Между тем это тактика, причем тактика совершенно определенного рода.
Не так давно я прочитал мемуары Е.И. Бессонова "На Берлин!". Это мемуары командира взвода/роты из состава 49-й механизированной бригады, 4-й танковой армии. Почему взвода/роты? Потому что Бессонов был командиром взвода, но почти всегда командовал всей ротой, поскольку ротный командир то появлялся, то исчезал, совершенно непредсказуемым образом, а его самого ротным почему-то так и не назначили.
Мемуары хорошие. Автор обладал цепкой памятью, хорошим слогом и способностью интересно рассказывать. Самое интересное в другом: Бессонов командовал танкодесантом, пехотными подразделениями, посаженными на танки, которые входили в прорыв обороны и рвались вперед, разрывая тылы противника. В таком качестве он прошел от Львова до Берлина, в почти непрерывных боях, и был удачливым и везучим командиром; только один раз был серьезно ранен. В своих мемуарах он, на примере целого ряда эпизодов, он довольно подробно описал тактику танкодесанта и ее особенности.
В основных чертах задача танкодесанта состояла в том, чтобы после прорыва обороны противника как можно быстрее двигаться вперед, по определенному направлению, по дороге захватывая населенные пункты, важные дороги, мосты, а также уничтожая заслоны, колонны и отряды противника. Бессонов чаще всего действовал на острие этого движения, в 5-7 км впереди своей мехбригады, и должен был освободить дорогу для основных сил мехбригады и не допустить перехвата ее противником. В силу этого обстоятельства перед ним иногда ставили оборонительные задачи.
На мой взгляд, эти мемуары весьма важны для понимания тактики танкодесанта и понимания того, почему с тех пор мотострелки предпочитают ездить на броне, а не в десантном отделении.
Обдумывая эту статью, я столкнулся с трудностью объяснения разницы между ездой мотопехоты на танках и бронетранспортерах. Она явно была и хорошо ощущается в мемуарах Бессонова, но он не дает ей определения в силу самоочевидности этого момента для него самого. С первого взгляда кажется, что БТР лучше танка, но бойцы танкодесанта 49-й мехбригады так не считали, и предпочитали Т-34. Когда им дали ИС-2, он им понравился больше: более широкая корма — удобнее сидеть, и пушка. 122-мм пушка — это был аргумент. Бессонов описывал, как в одной из не слишком удачных атак, танкисты пришли им на помощь и их ИС-2 одним снарядом пробил сразу два немецких штурмовых орудия. "Такого чуда я еще не видел", — писал Бессонов.
Обозревая описания схваток в мемуарах Бессонова, я пришел к выводу, что танк имел для мотострелков три важных преимущества перед любым БТР, даже перед Sd Kfz 251.
Во-первых, возможность моментально соскочить с танка. Многие бои начинались так. Ехали они по дороге, тут их обстреляли ружейно-пулеметным огнем, пехота попрыгала с танков и развернулась в цепь. Бойцы специально тренировались и умели прыгать на ходу, прыгали в разные стороны, так что цепь у них получалась сама собой. Из БТР так не выпрыгнешь. Выход десяти человек из того же немецкого Sd Kfz 251 занимает гораздо больше времени, и солдаты некоторое время неизбежно скучиваются позади машины, где их может скосить удачная пулеметная очередь, где их можно поразить минометной миной или даже ручной гранатой. БТР для высадки солдат должен остановиться, то есть стать мишенью. Потом, даже при попадании снаряда в танк, у пехоты была возможность прыгнуть и отбежать. Если в БТР с пехотой попал снаряд, то это почти всегда вело к гибели большей части солдат или даже всех.
Во-вторых, бойцы ехали на танке, сидя вдоль бортов за башней или, иногда, перед ней, с оружием в руках (по-другому было нельзя, никаких креплений для оружия танкодесанта на танке не было). На танке обычно ездило по 7-8 человек, и это означало, что экипаж танка получал наблюдателей, которые видели все, что происходит вокруг. Это важный момент. Обзор из танка (да и любой другой бронемашины) был плохой, а танкодесантники видели дальше и лучше, чем танкисты, почему замечали засаду или фаустников раньше. Дальше прикладом по броне, чтобы предупредить танкистов, прыжок на землю и огонь. В БТР солдаты сидели внутри, спиной к бортам, и, разумеется, ничего не видели. На БТР наблюдать мог только стрелок пулемета, иногда солдаты могли вставать на сидение и смотреть над бортами. Но и в этом случае обзор был хуже, чем у танкодесанта.
В-третьих, танкодесантники могли стрелять прямо с брони, если видели противника поблизости. Бессонов пишет, что они весьма часто вели такие бои, не сходя с танков, всей огневой мощью посаженного на танк подразделения. Они на скорости проскакивали улицу, на ходу обстреливая противника, застигнутого врасплох. Так чаще делалось ночью — излюбленное время для езды танкодесанта. Если же они видели, что противник был силен, имел укрепленные позиции, бронетехнику, или открывал сильный огонь, то тут танкодесантники спешивались и вели уже нормальный пехотный бой при поддержке танков. В БТР возможность использования оружия десантом была ощутимо ограниченной. Конечно, можно было встать на сиденье и стрелять поверх борта, но куда менее удобно, особенно в движении. При выходе из БТР солдаты переставали стрелять, происходило самоподавление огня, дававшее преимущество противнику.
Именно в силу возможности видеть, стрелять и спрыгнуть, бойцы танкодесанта ездили на танке и не пытались сменить его на бронетранспортер. Если сформулировать главное различие танкодесанта и бронетранспортера, то оно состоит в следующем. В танкодесанте боец в любой момент мог активно участвовать в бою. В БТР же солдаты некоторое время были мишенями, не способными участвовать в бою. Пока БТР остановится, пока откроют двери, пока все выйдут, разбегутся и развернутся в цепь — сколько времени пройдет? Минута или около того. За это время их успеют изрешетить.
БТР в его классической немецкой версии (в СССР были аналогичные образцы) годится против слабого и малоинициативного противника с одними винтовками. Тогда броня защищает от пуль, пулемет подавляет противника, пехота выбирается наружу, разворачивается в цепь и завершает атаку. Под такую тактику боя и такого противника он и создавался.
Если же у противника есть крупнокалиберные пулеметы, пушки и танки, и ведет он бой зло и напористо, то БТР — это мишень. На дистанции спешивания пехоты, БТР окажется в досягаемости этих пушек и танков, и тонкая броня его не защитит. Если же высаживать пехоту раньше, то ему и броня не нужна. Броня против вооруженного и решительного противника — весьма условная защита. Немцы в середине войны это поняли, и потому использовали Sd Kfz 251 в качестве проходимого грузовика и мобильной огневой точки, вооруженной пулеметом, иногда огнеметом или даже реактивными снарядами.
По моему убеждению, БМП-1 наследовала именно тактику танкодесанта, и адаптировалась под нее. Поэтому мотострелки и должны были штатно ездить сверху, тогда как десантное отделение выступало лишь временным укрытием, когда вражеская оборона прорывалась ядерным ударом, и бронетехника шла под ядерный грибок.
Для того чтобы пересидеть ударную волну ядерного взрыва, укрыться от проникающего излучения, а потом проехать в облаке радиоактивной пыли, тесного и низкого десантного отделения БМП-1 было достаточно. Бои в зоне ядерного взрыва могли быть (для чего десантное отделение оснастили приборами наблюдения и амбразурами для ведения огня), но с низкой вероятностью. Потом, как уже говорилось, танки должны были добить все, что уцелело после ядерного удара.
Но на этом война не заканчивалась, а наоборот, вступала в свою самую разухабистую фазу. Пробив оборону или уничтожив группировку противника, закрывающую дорогу, советские войска выходили на оперативный простор вражеского тыла. Здесь перед ними вставали задачи точно такие, какие были в войну у танкодесанта: ехать вперед, сбивать заслоны, уничтожать отряды противника, захватывать мосты, поселки, города. После прохода зоны ядерного взрыва, БМП-1 загоняли в ближайшую речку или озеро, окатывали водой, чтобы смыть радиоактивную пыль, затем мотострелки усаживались на броню и устремлялись вперед.
БМП-1 была гораздо удобнее для танкодесанта, чем Т-34. Во-первых, почти плоская крыша корпуса и небольшая высота машины; удобнее сидеть и удобнее прыгать. Во-вторых, плавучесть избавляла мотострелков от необходимости искать переправочные средства и позволяла пересекать реки и каналы в любом удобном месте. Танкодесант такого не имел, и потому иногда вынуждался к купанию, а один ИС-2 бойцы Бессонова утопили на переправе и не смогли достать. В-третьих, десантное отделение.
Вот чего не имели танкодесантники времен войны, так это десантного отделения БМП-1. Вот это было истинное благо. В нем можно было поспать части бойцов посменно и командиру. Бессонов пишет, что когда он прошел с боями 200 км по Польше и Германии, сон его валил с ног постоянно. Ночью он забирался на корму танка, ложился между бойцами и спал. Несколько раз он проспал быстротечные ночные схватки в движении. Возможность поспать резко повышает боеспособность, особенно поспать в теплом, относительно комфортном и безопасном месте.
Далее, в Германии не редкость холодная и сырая погода, с дождем или мокрым снегом. В десантном отделении можно посменно также обогреться и обсушиться. В длительном, многосуточном наступлении почти без остановок, с частым спешиванием для боя, ползанием по грязи и снегу, такая возможность была бы очень ценной.
В десантном отделении можно также разместить раненых, особенно тяжелых. Раненых в танкодесанте было много. Бессонов пишет, что потери из-за почти непрерывных боев были высокими. После рейда в роте из 100 человек осталось 23. В среднем, каждые три километра движения обходились раненым или убитым. То, что БМП-1 мог возить раненых в десантном отделении, было очень ценным его качеством. Дополнительный шанс выжить.
Так что, говоря о БМП-1, нужно всегда помнить, что этот образец создавался под определенную тактику, под определенного противника и определенные типовые условия боя. Эти условия должны были реализоваться в войне, которой, на наше счастье, не случилось.
Фотография, прекрасно иллюстрирующая особенности танкодесантной тактики: все бойцы ведут наблюдение, одновременно готовые открыть огонь и/или спрыгнуть с танка. В БТР этого сделать невозможно
Еще раз скажу, что бронетехника и вообще любое оружие создается под определенную тактику. БМП-1 — один из ярких образчиков специализации бронемашины под совершенно определенную тактику. Только, вот незадача, эта тактика малоизвестна. Известная статья на "ВО" 2012 года Олега Капцова "Десант на броне. Почему никто не доверяет отечественным БМП?" открывается высказыванием начальника Генерального штаба, генерала армии Н.Е. Макарова: "БМД-4 — это версия БМП-3, никакой защиты, опять все наверху, а стоит она дороже танка". Очень, надо сказать, говорящее высказывание. "Опять все наверху" — генерал армии Н.Е. Макаров видит в этом недостаток. Между тем это тактика, причем тактика совершенно определенного рода.
В чем преимущества танка для танкодесанта?
Не так давно я прочитал мемуары Е.И. Бессонова "На Берлин!". Это мемуары командира взвода/роты из состава 49-й механизированной бригады, 4-й танковой армии. Почему взвода/роты? Потому что Бессонов был командиром взвода, но почти всегда командовал всей ротой, поскольку ротный командир то появлялся, то исчезал, совершенно непредсказуемым образом, а его самого ротным почему-то так и не назначили.
Мемуары хорошие. Автор обладал цепкой памятью, хорошим слогом и способностью интересно рассказывать. Самое интересное в другом: Бессонов командовал танкодесантом, пехотными подразделениями, посаженными на танки, которые входили в прорыв обороны и рвались вперед, разрывая тылы противника. В таком качестве он прошел от Львова до Берлина, в почти непрерывных боях, и был удачливым и везучим командиром; только один раз был серьезно ранен. В своих мемуарах он, на примере целого ряда эпизодов, он довольно подробно описал тактику танкодесанта и ее особенности.
В основных чертах задача танкодесанта состояла в том, чтобы после прорыва обороны противника как можно быстрее двигаться вперед, по определенному направлению, по дороге захватывая населенные пункты, важные дороги, мосты, а также уничтожая заслоны, колонны и отряды противника. Бессонов чаще всего действовал на острие этого движения, в 5-7 км впереди своей мехбригады, и должен был освободить дорогу для основных сил мехбригады и не допустить перехвата ее противником. В силу этого обстоятельства перед ним иногда ставили оборонительные задачи.
На мой взгляд, эти мемуары весьма важны для понимания тактики танкодесанта и понимания того, почему с тех пор мотострелки предпочитают ездить на броне, а не в десантном отделении.
Обдумывая эту статью, я столкнулся с трудностью объяснения разницы между ездой мотопехоты на танках и бронетранспортерах. Она явно была и хорошо ощущается в мемуарах Бессонова, но он не дает ей определения в силу самоочевидности этого момента для него самого. С первого взгляда кажется, что БТР лучше танка, но бойцы танкодесанта 49-й мехбригады так не считали, и предпочитали Т-34. Когда им дали ИС-2, он им понравился больше: более широкая корма — удобнее сидеть, и пушка. 122-мм пушка — это был аргумент. Бессонов описывал, как в одной из не слишком удачных атак, танкисты пришли им на помощь и их ИС-2 одним снарядом пробил сразу два немецких штурмовых орудия. "Такого чуда я еще не видел", — писал Бессонов.
Обозревая описания схваток в мемуарах Бессонова, я пришел к выводу, что танк имел для мотострелков три важных преимущества перед любым БТР, даже перед Sd Kfz 251.
Во-первых, возможность моментально соскочить с танка. Многие бои начинались так. Ехали они по дороге, тут их обстреляли ружейно-пулеметным огнем, пехота попрыгала с танков и развернулась в цепь. Бойцы специально тренировались и умели прыгать на ходу, прыгали в разные стороны, так что цепь у них получалась сама собой. Из БТР так не выпрыгнешь. Выход десяти человек из того же немецкого Sd Kfz 251 занимает гораздо больше времени, и солдаты некоторое время неизбежно скучиваются позади машины, где их может скосить удачная пулеметная очередь, где их можно поразить минометной миной или даже ручной гранатой. БТР для высадки солдат должен остановиться, то есть стать мишенью. Потом, даже при попадании снаряда в танк, у пехоты была возможность прыгнуть и отбежать. Если в БТР с пехотой попал снаряд, то это почти всегда вело к гибели большей части солдат или даже всех.
Во-вторых, бойцы ехали на танке, сидя вдоль бортов за башней или, иногда, перед ней, с оружием в руках (по-другому было нельзя, никаких креплений для оружия танкодесанта на танке не было). На танке обычно ездило по 7-8 человек, и это означало, что экипаж танка получал наблюдателей, которые видели все, что происходит вокруг. Это важный момент. Обзор из танка (да и любой другой бронемашины) был плохой, а танкодесантники видели дальше и лучше, чем танкисты, почему замечали засаду или фаустников раньше. Дальше прикладом по броне, чтобы предупредить танкистов, прыжок на землю и огонь. В БТР солдаты сидели внутри, спиной к бортам, и, разумеется, ничего не видели. На БТР наблюдать мог только стрелок пулемета, иногда солдаты могли вставать на сидение и смотреть над бортами. Но и в этом случае обзор был хуже, чем у танкодесанта.
В-третьих, танкодесантники могли стрелять прямо с брони, если видели противника поблизости. Бессонов пишет, что они весьма часто вели такие бои, не сходя с танков, всей огневой мощью посаженного на танк подразделения. Они на скорости проскакивали улицу, на ходу обстреливая противника, застигнутого врасплох. Так чаще делалось ночью — излюбленное время для езды танкодесанта. Если же они видели, что противник был силен, имел укрепленные позиции, бронетехнику, или открывал сильный огонь, то тут танкодесантники спешивались и вели уже нормальный пехотный бой при поддержке танков. В БТР возможность использования оружия десантом была ощутимо ограниченной. Конечно, можно было встать на сиденье и стрелять поверх борта, но куда менее удобно, особенно в движении. При выходе из БТР солдаты переставали стрелять, происходило самоподавление огня, дававшее преимущество противнику.
Именно в силу возможности видеть, стрелять и спрыгнуть, бойцы танкодесанта ездили на танке и не пытались сменить его на бронетранспортер. Если сформулировать главное различие танкодесанта и бронетранспортера, то оно состоит в следующем. В танкодесанте боец в любой момент мог активно участвовать в бою. В БТР же солдаты некоторое время были мишенями, не способными участвовать в бою. Пока БТР остановится, пока откроют двери, пока все выйдут, разбегутся и развернутся в цепь — сколько времени пройдет? Минута или около того. За это время их успеют изрешетить.
Архивное фото, показывающее Sd Kfz 251 изнутри десантного отделения. Тесно, трудно выходить, наблюдать, вести огонь с борта. Такой БТР не сколько защищал пехоту, сколько подвергал ее дополнительной опасности
БТР в его классической немецкой версии (в СССР были аналогичные образцы) годится против слабого и малоинициативного противника с одними винтовками. Тогда броня защищает от пуль, пулемет подавляет противника, пехота выбирается наружу, разворачивается в цепь и завершает атаку. Под такую тактику боя и такого противника он и создавался.
Если же у противника есть крупнокалиберные пулеметы, пушки и танки, и ведет он бой зло и напористо, то БТР — это мишень. На дистанции спешивания пехоты, БТР окажется в досягаемости этих пушек и танков, и тонкая броня его не защитит. Если же высаживать пехоту раньше, то ему и броня не нужна. Броня против вооруженного и решительного противника — весьма условная защита. Немцы в середине войны это поняли, и потому использовали Sd Kfz 251 в качестве проходимого грузовика и мобильной огневой точки, вооруженной пулеметом, иногда огнеметом или даже реактивными снарядами.
Танкодесант и БМП-1
По моему убеждению, БМП-1 наследовала именно тактику танкодесанта, и адаптировалась под нее. Поэтому мотострелки и должны были штатно ездить сверху, тогда как десантное отделение выступало лишь временным укрытием, когда вражеская оборона прорывалась ядерным ударом, и бронетехника шла под ядерный грибок.
Для того чтобы пересидеть ударную волну ядерного взрыва, укрыться от проникающего излучения, а потом проехать в облаке радиоактивной пыли, тесного и низкого десантного отделения БМП-1 было достаточно. Бои в зоне ядерного взрыва могли быть (для чего десантное отделение оснастили приборами наблюдения и амбразурами для ведения огня), но с низкой вероятностью. Потом, как уже говорилось, танки должны были добить все, что уцелело после ядерного удара.
Но на этом война не заканчивалась, а наоборот, вступала в свою самую разухабистую фазу. Пробив оборону или уничтожив группировку противника, закрывающую дорогу, советские войска выходили на оперативный простор вражеского тыла. Здесь перед ними вставали задачи точно такие, какие были в войну у танкодесанта: ехать вперед, сбивать заслоны, уничтожать отряды противника, захватывать мосты, поселки, города. После прохода зоны ядерного взрыва, БМП-1 загоняли в ближайшую речку или озеро, окатывали водой, чтобы смыть радиоактивную пыль, затем мотострелки усаживались на броню и устремлялись вперед.
БМП-1 с мотострелками на броне. Поскольку трудно найти хорошую фотографию БМП-1 с мотострелками на броне, готовыми к бою, то пойдет фото с учений ВСУ. Обратите внимание на сходство с танкодесантом. Бойцы обозревают все вокруг, готовы открыть огонь, и в любой момент могут спрыгнуть
БМП-1 была гораздо удобнее для танкодесанта, чем Т-34. Во-первых, почти плоская крыша корпуса и небольшая высота машины; удобнее сидеть и удобнее прыгать. Во-вторых, плавучесть избавляла мотострелков от необходимости искать переправочные средства и позволяла пересекать реки и каналы в любом удобном месте. Танкодесант такого не имел, и потому иногда вынуждался к купанию, а один ИС-2 бойцы Бессонова утопили на переправе и не смогли достать. В-третьих, десантное отделение.
Вот чего не имели танкодесантники времен войны, так это десантного отделения БМП-1. Вот это было истинное благо. В нем можно было поспать части бойцов посменно и командиру. Бессонов пишет, что когда он прошел с боями 200 км по Польше и Германии, сон его валил с ног постоянно. Ночью он забирался на корму танка, ложился между бойцами и спал. Несколько раз он проспал быстротечные ночные схватки в движении. Возможность поспать резко повышает боеспособность, особенно поспать в теплом, относительно комфортном и безопасном месте.
Далее, в Германии не редкость холодная и сырая погода, с дождем или мокрым снегом. В десантном отделении можно посменно также обогреться и обсушиться. В длительном, многосуточном наступлении почти без остановок, с частым спешиванием для боя, ползанием по грязи и снегу, такая возможность была бы очень ценной.
В десантном отделении можно также разместить раненых, особенно тяжелых. Раненых в танкодесанте было много. Бессонов пишет, что потери из-за почти непрерывных боев были высокими. После рейда в роте из 100 человек осталось 23. В среднем, каждые три километра движения обходились раненым или убитым. То, что БМП-1 мог возить раненых в десантном отделении, было очень ценным его качеством. Дополнительный шанс выжить.
Так что, говоря о БМП-1, нужно всегда помнить, что этот образец создавался под определенную тактику, под определенного противника и определенные типовые условия боя. Эти условия должны были реализоваться в войне, которой, на наше счастье, не случилось.
Информация