Недолгое правление Петра III. Ложь и истина
Итак, 25 декабря 1762 г., после смерти императрицы Елизаветы Петровны, Петр Федорович взошел на русский престол. Скоро ему должно было исполниться 33 года, почти 20 из которых он провел в России. И вот теперь Петр наконец мог начать реализацию своих мыслей и планов.
Если верить лживым мемуарам его убийц, все 186 дней после смерти Елизаветы Петр занимался только тем, что пил с гольштейнцами в Ораниенбауме – мол, дорвался наконец мужик до бесплатной и безлимитной русской водки (прямо как Ельцин в наши 90-е). А в короткие и редкие минуты мучительной трезвости в очередной раз предавал Россию своему любимому Фридриху (опять Ельцин вспоминается). К этим рассказам следует относиться как к вздору, не имеющему ничего общего с действительностью.
Известно, что за время, проведенное Петром III на престоле, им были подготовлены и опубликованы 192 закона и указа – более чем 30 в месяц. В связи с чем возникает интересный вопрос: когда же он ещё и пьянствовать успевал? Учитывая, что "трудившаяся на благо России не покладая рук" Екатерина II за месяц в среднем подписывала всего 12 указов, а Петр I – лишь 8.
Но это количество. А как обстоит дело с качеством всех этих указов? Может быть, говорилось в них исключительно о воинских артикулах и количестве пуговиц на шинелях?
Самым знаменитым, конечно, стал "Закон о вольности дворянской" – за этот указ российские дворяне собирались поставить Петру III прижизненный золотой памятник, да не успели. Этот закон пришедшая к власти Екатерина подкорректировала в 1763 г., вновь сделав службу дворян обязательной, лишь в 1785 г. военная служба стала необязательной.
Также Петр III упразднил "Тайную канцелярию" (что, вероятно, значительно облегчило положение заговорщиков и способствовало их успеху). Екатерина учла этот печальный опыт, возродив страшную "Канцелярию" под названием "Тайная экспедиция".
Отменила Екатерина и другие прогрессивные законы Петра III: о свободе вероисповедания, о запрещении церковного надзора за личной жизнью прихожан, о гласности судопроизводства и свободном выезде за границу. Петр III приказал прекратить преследования старообрядцев, но, мнящая себя "философом на троне" узурпаторша после прихода к власти возобновила их. Наконец, Петр, впервые в России, издал указ о "бессеребрености службы", запрещающий награждать чиновников "крестьянскими душами" и государственной землей – только орденами. При Екатерине II, как мы помним, крестьяне для подарков её сообщникам и фаворитам скоро закончились, чтобы "никого не обидеть" пришлось ввести крепостное право в Малороссии (в 1783 г.):
Эту песню слышали на Украине ещё в начале ХХ века.
А. С. Пушкин писал об этом:
А. К. Толстой тоже не обошел эту тему. В пародийной "Истории государства Российского от Гостомысла до Тимашева" из всех деяний Екатерины II упоминается только введение крепостного права в Малороссии:
Был отменен указ Петра III об ограничении личной зависимости крестьян от помещиков – вместо этого их при Екатерине II, впервые в российской истории, стали продавать отдельно от земли. Именно тогда крепостное право превратилось в настоящее рабство, и русских людей продавали уже не крымские татары в Кафе, а русские же помещики – как скот, на четырех всероссийских невольничьих рынках: в Петербурге, Москве, Нижнем Новгороде, Самаре. А также – на множестве мелких местных базаров и по объявлениям в газетах. Жену порой разлучали с мужем, а мать – с детьми.
Остались нереализованными указы о необязательности службы в армии и о необязательности соблюдения религиозных постов. Однако Петр III успел освободить часть монастырских крепостных, отдав им в вечное пользование пахотную землю, за которую они должны были вносить денежный оброк в казну государства. Всего предполагалось дать свободу 910.866 крестьянам мужского пола: прибавьте к ним женщин и осознайте масштабы монастырского рабства и грандиозность реформы. Лишенному рабов духовенству он назначил жалованье как "госслужащим". Увы, очень многих из этих освобождённых Петром крестьян Екатерина скоро раздарит своим любовникам.
Другими указами Петр повелел основать государственный банк, на счета которого внёс 5 миллионов рублей из личных средств для обеспечения выпуска первых в России банковских билетов, произвести замену порченых монет. Также была снижена цена на соль, крестьянам было разрешено торговать в городах без получения разрешения и оформления документов (что сразу же пресекло многочисленные злоупотребления и поборы). В армии и на флоте было запрещено наказание солдат и матросов батогами и "кошками" (это четырехвостные плети с узелками на концах).
Все знают о том, что при Елизавете была отменена смертная казнь. Но, вы задумывались, сколько людей были забиты насмерть во время исполнения "стандартных и обыденных" изуверских "наказаний"?
Вот знаменитая резолюция Николая I на рапорте о двух приговорённых к смертной казни:
(Д. Г. Бертрам. История розги. Т. I. М., 1992 г. стр. 157.)
Как вы думаете, много ли шансов у человека остаться в живых после 12 тысяч ударов шпицрутенами? Это металлический шомпол либо длинный и гибкий толстый прут из лозы, смоченный в соленой воде. Отвечаю: шансов не было даже после назначения 6 тысяч таких ударов. Поэтому часто в приговорах указывалось:
Наверное, лучше уж сразу на плаху, не правда ли?
Но вернёмся к указам Петра III. Вот, например, "за невинное терпение пыток дворовых людей" велено постричь в монастырь помещицу Зотову, а ее имущество конфисковать для выплаты компенсации пострадавшим.
Другим указом императора воронежский поручик В. Нестеров навечно сослан в Нерчинск за доведение до смерти дворового человека.
Большой интерес проявил Петр III и к достаточно опасному для себя человеку – Иоанну Антоновичу, жертве и пленнику Елизаветы. 22 марта 1762 г. в Шлиссельбурге состоялась встреча двух императоров – Петра III (который явился инкогнито, одетым в офицерскую форму) и Иоанна Антоновича. Они оба взошли на престол на абсолютно законных основаниях, и оба погибнут насильственной смертью, причем Иоанн переживет Петра, но можно ли назвать его жалкое существование жизнью?
Кого же увидел Петр в Шлиссельбурге? Рослого и крепкого молодого человека, внешне опрятного, поддерживающего порядок в своей камере. Каким-то образом, вопреки строжайшим приказам, он научился писать, и знал о своем происхождении. Иоанн обладал хорошей памятью и помнил даже фамилию офицера, сопровождавшего его семью из Ораниенбурга в Холмогоры – Корф (Н.А.Корф, теперь обер-полицмейстер Петербурга, который сопровождал Петра III в Шлиссельбург и во время этого разговора находился рядом. Участник заговора против Петра III). Но рассудок пленника был, все же, затемнен длительным одиночным заключением, потому что он заявил: "Государь Иоанн давно уже взят на небо, но он хочет сохранить притязания особы, имя которой он носит" (из донесения британского посла). Или, в другом варианте: "Ивана уже нет в живых; ему же известно об этом принце, что если бы этот принц снова явился на свет, то от своих прав не отказался" (из письма посла Австрии).
По некоторым данным, у Петра были намерения освободить Иоанна с целью определения на военную службу. От этих планов он отказался после свидания, оставшись недовольным ответами заключённого. Тот заявил, что, в случае возвращения на престол, прикажет казнить Елизавету (о ее смерти он не знал), а великокняжескую чету, по одной версии – вышлет из страны, по другой – также казнит. Отказавшись от намерения освободить узника, Петр, тем не менее, 1 апреля передал для него подарки (кое-что из одежды и туфли), и решил, все же, несколько облегчить его положение. Он распорядился обустроить в Шлиссельбургской крепости более комфортное помещение для Иоанна Антоновича (завершено не было по причине государственного переворота с последующим убийством императора). Этот приказ, кстати, привел к появлению слухов о том, что новые камеры готовятся для жены Петра – Екатерины.
Захватившая власть Екатерина тоже посетила несчастного Иоанна, но ее визит привел к ужесточению условий его содержания. К тому же она распорядилась умертвить узника, если кто-то попытается освободить его. Тюремщики добросовестно выполнили этот приказ в 1764 г.
Таким образом, узурпировавшая престол России Екатерина II вошла в историю, как виновница смерти сразу двух абсолютно законных российских императоров.
Теперь рассмотрим самое страшное "преступление" Петра III в глазах патриотов – заключение мира с Фридрихом II и оставление Восточной Пруссии. На самом деле Пруссию потеряла, ничего не получив взамен, именно Екатерина II. Причем торопливый и ничем не обоснованный вывод "Западной группы войск" после убийства императора в 1762 г. напоминает странное "бегство" российской армии с территории бывшей ГДР. Поясним ситуацию: Россия не имела никаких прав на Прусское королевство, и это завоевание никогда не было бы признано другими монархами Европы. Вспомните, какие трудности всегда испытывала Россия при попытках оставить за собой хоть что-нибудь из земель побежденной исламской Турции. Даже если это было "Дикое поле" – пустующая из-за постоянных набегов крымских татар земля будущей Новороссии, на которую приводили крепостных крестьян центральных российских губерний, а также позволяли селиться бегущим от османского гнета болгарам, грекам, сербам, армянам. На пустом месте приходилось возводить не только деревни и помещичьи усадьбы, но и большие города – Одессу, Херсон, Николаев, Мариуполь, Екатеринослав (Днепропетровск), Кривой Рог, Александровск (Запорожье)... А тут – хорошо освоенная территория, на которой обитают не "магометане", а немцы-лютеране, и не османская это провинция, а европейское королевство. От России эти земли были отделены традиционно враждебной Речью Посполитой и Курляндским герцогством, статус которого тогда ещё не был окончательно определен. Сухопутный путь к Восточной Пруссии в любую минуту мог быть перекрыт, снабжение по морю было проблематично и зависело от позиции Британии (прежде всего) и Швеции. Удержать данную территорию не было ни малейших шансов и никакой возможности. Но у России были абсолютно законные, никем не оспариваемые, права на Гольштейн и Штормарн, а также – на Шлезвиг и Дитмаршен (которые временно захватила Дания). Герцогом этих земель был новый российский император – Петр III. На службу к своему герцогу, ещё в бытность его Великим князем, в Россию приехали тысячи молодых гольштейнцев. При этом Восточная Пруссия была довольно бедной и отсталой аграрной страной, настоящими задворками Европы, Гольштейн и Шлезвиг – гораздо более богатыми княжествами, да ещё и с уникальным географическим положением, позволяющим контролировать и Северное, и Балтийское моря. Посмотрите на карту:
Это было уже не петербургское "окно в Европу", а "элитная недвижимость" в тогдашнем "Евросоюзе" с постоянным "видом на жительство" – территории, с которых беспрепятственно можно было получать и нужных специалистов, и отсутствующие в России технологии. А мы ведь знаем, что к передаче продвинутых технологий "варварской" России европейцы всегда относились (и относятся) весьма отрицательно. О стратегическом положении этих земель мы уже говорили, мощные российские военные базы на их территории очень многое меняли в раскладе сил и дальнейшем ходе европейской истории. Петр прекрасно понимал все это, и потому, согласно составленному им договору, Петербург возвращал Восточную Пруссию Фридриху II, но только при условии возвращения России Шлезвига и Дитмаршена, для завоевания которых Фридрих обязался выделить в помощь России армию в 20 тысяч человек: 15 тысяч пехотинцев и 5 тысяч конницы. Переговоры с Данией были назначены на июль 1762 г. В случае их безуспешности, Россия и Пруссия начинали боевые действия против датчан и в успехе никто не сомневался. И даже после этого Пётр сохранял за собой право, по своему усмотрению, остановить вывод русских войск из Пруссии «ввиду продолжающихся в Европе беспокойств». То есть, "Западная группа войск" могла оставаться в Пруссии ещё долгие годы и, быть может, десятилетия, гарантируя "послушность" Фридриха II и его "покладистость". Пока был жив Петр III, русские войска, по-прежнему, контролировали Пруссию. Более того, к Кенигсбергу подошла усилившая их русская эскадра из Ревеля (Кронштадтской приказано быть готовой к походу). Были организованы стационарные оружейные и продовольственные склады. Кроме того, Фридрих II обязался поддерживать удобных России кандидатов на троны Речи Посполитой и пока ещё независимой Курляндии. Теперь вам стали понятнее строки немецкого трактата, процитированные в первой статье — Рыжов В.А. Пётр III. Слишком хорош для своего века?:
Но положение Екатерины было чрезвычайно шатким, а на столе у Фридриха II лежали компрометирующие ее письма, с обязательствами "быть благодарной". И потому она не решилась требовать от короля выполнения его части обязательств, продолжая при этом выполнять обязательства российской стороны – в обмен на признание ее прав на российский престол. По приказу Екатерины II, российская армия, без всяких условий, была выведена из Пруссии. Сопровождалось это безудержной патриотической болтовней, прусский король даже был назван в манифесте "чудовищем", на что прагматичный Фридрих не обратил никакого внимания: хоть "горшком назови", только делай, что от тебя требуется. А через два года Екатерина уже открыто заключила с Пруссией союзный договор – не такой выгодный, как Петр III, но, в общих чертах, очень похожий. Таким был бесславный финал участия России в абсолютно ненужной ей Семилетней войне.
А что же с Гольштейном и Шлезвигом? Шлезвиг так и не был отвоеван у Дании, но в Гольштейне власть сына Петра III никем не оспаривалась. Когда Павел немного подрос, на службу к нему добровольно приехали тысячи его немецких подданных – несмотря на страшную и печальную судьбу их предшественников из гарнизона Петерштадта (об этом будет подробно рассказано в следующей статье). Но в 1767 г. Екатерина вынудила Павла отказаться от принадлежавших ему по праву Гольштейна и Штормарна – в обмен на графства Ольденбург и Дельменхорст, располагавшиеся на северо-западе Германии. Этот неравноценный и чрезвычайно невыгодный для Павла обмен территориями состоялся в 1773 г. – после достижения им совершеннолетия. Екатерина сознательно лишила нелюбимого сына лояльных и любящих его подданных. В Киле это решение было воспринято очень болезненно, там даже стали появляться пророчества о возвращении отца Павла – Петра (подробнее – в следующих статьях, где будет рассказано и о "посмертных приключениях убитого российского императора). А Ольденбург и Дельменхорст Екатерина (опять же, от имени Павла) уже через 4 года – в 1777 г., "подарила" в наследственное суверенное владение бывшему князю-епископу Любека Фридриху Августу, бездарно потеряв все европейские владения мужа и сына. И после всего этого сама себя назвала "Великой".
Вот такого императора потеряла Россия в результате организованного Екатериной государственного переворота. А какую же "матушку-императрицу" приобрела наша несчастная страна?
А. С. Пушкин.
Екатерина II так и не научилась правильно говорить на русском языке – многие мемуаристы сообщают о коверканьи ею даже самых простых слов, множестве "грубо русифицированных французских выражений", об акценте, от которого она так и не смогла избавиться. На немецком языке Екатерина, кстати, также говорила и писала, по её собственному признанию, "скверно". Французский язык императрица знала лучше двух других, но, по воспоминаниям образованных современников, говоря на нем, употребляла большое количество итальянских и немецких слов, а некоторые и вовсе сообщают о "бульварном жаргоне" Екатерины. Это неудивительно, поскольку, больших надежд на девочку родители не возлагали, и, как говорила, словно извиняясь, уже в Петербурге, сама Екатерина:
А также вспоминала о своей наставнице – мадемуазель Кардель,
По мнению К. Валишевского, главной заслугой мадемуазель Кардель являлось то, что она спасала будущую императрицу "от пощечин, расточаемых матерью по каждому самому пустячному поводу, повинуясь не разуму, а настроению". А также – "от духа интриги, лжи, низких инстинктов, мелкого честолюбия, отражавшего в себе целиком душу нескольких поколений германских мелких князьков, присущего супруге Христиана-Августа".
Бывшая статс-дама Екатерины – баронесса Принтен, рассказывала всем, что
Неудивительно, что, в рассказе Екатерины о первой встрече с Петром (тогда еще Карлом Петером Ульрихом), мы слышим откровенную зависть:
Все это вовсе не говорит о природной глупости Екатерины. Осознание своих недостатков, как известно, является первым шагом в решении проблемы, а её постоянные полушутливые заявления о недостаточной образованности должны были "обезоружить" собеседников и заставить их снисходительно относиться к девочке из немецкого захолустья. В России Екатерина много читала, пытаясь компенсировать недостатки своего образования, и достигла определенных успехов.
Хуже было другое. Состоящая в переписке с великими французскими философами, Екатерина утверждала при этом, что
И говорила, что "пьяным народом легче управлять".
Марк Алданов писал, что Екатерина:
и
И это абсолютно справедливое мнение. Известно, что сама императрица была достаточно скромна в пищевых предпочтениях: говорят, что она любила вареную говядину с малосольными огурцами, яблоки, её любимым напитком морс из смородины. Однако, чтобы угодить придворным, дворцовая кухня тратила на приготовление различных блюд 90 рублей в день. Для сравнения: годовая зарплата барабанщика полицейской канцелярии составляла 4 рубля 56 копеек, извозчика канцелярии Генерального армейского штаба – 6 рублей, работника полотняной мануфактуры – 9 рублей, цирюльника – 18 рублей, армейского сержанта – 45 рублей, живописца императорского фарфорового завода – 66 рублей.
Впрочем, 90 рублей в день – это было еще "по-божески". Фаворит Екатерины Григорий Потемкин тратил на "стол" 800 рублей в день – больше, чем зарабатывали за год врач (249,96 руб.) и даже чиновник 6 ранга Табеля о рангах – коллежский советник (750 руб.).
Снисходительно относилась императрица и к высокопоставленным казнокрадам. Президенту военной коллегии, ходатайствующему за неимущего офицера, Екатерина II ответила:
(Кирпичников А. И. Взятка и коррупция в России. М., 1997 г. стр. 38-40.)
Пришедший к власти Павел обнаружил, что в одной только конной гвардии числится 1541 фиктивный офицер. А в Преображенском полку (в котором служили только дворяне) на 3500 рядовых числилось 6000 унтер-офицеров, в строю же находилось лишь 100 из них. А мы тут о каком-то мифическом "подпоручике Киже" все толкуем.
Ещё "слаще" была жизнь фаворитов Екатерины, последний из которых – Платон Зубов, занимал сразу 36 государственных должностей, за каждую из которых получал неплохую "зарплату". Вот некоторые из них: генерал-фельдцейхмейстер, генерал-директор всех фортификаций империи, командующий Черноморским флотом, Вознесенской лёгкой конницей и Черноморским казачьим войском, генерал-адъютант Её Императорского Величества, шеф Кавалергардского корпуса, генерал-губернатор Екатеринославский, Вознесенский и Таврический, член Государственной Военной коллегии. Его заслуги в постели, видимо, были столь велики, что он являлся кавалером орденов Святого Апостола Андрея, Святого Александра Невского, Святого равноапостольного князя Владимира I степени, королевских прусских орденов Чёрного и Красного Орла, польских орденов Белого Орла и Святого Станислава, великокняжеского гольштейнского ордена Святой Анны.
Но официальная "зарплата" сущая мелочь по сравнению с "подарками". За 6 лет «случая» Платон Зубов получил от Екатерины II больше, чем Григорий Потемкин за 20 лет, не потратив при этом (как утверждают современники) "ни одного рубля на нужды общества". Ближе к старости его скаредность приняла уже совершенно отвратительные черты, предполагают, что именно он стал прототипом «Скупого рыцаря» в одной из «Маленьких трагедий» А.С.Пушкина.
Английский посланник Джеймс Гаррис (был послом в России с 1778 по 1783 гг.) в одном из донесений сообщил в Лондон предполагаемые траты Екатерины на содержание её фаворитов (современные исследователи считают приводимые Гаррисом данные вполне достоверными). По сведениям Гарриса, семейство Орловых получило с 1762 по 1783 годы от 40 до 50 тысяч "душ" крепостных крестьян (напомним, что учитывались лишь "души" крестьян мужского пола, прибавьте ещё женщин) и, в общей сложности, 17 миллионов рублей – наличными и дворцами, драгоценностями, посудой.
А. С. Васильчиков за неполных два года – 100 тысяч рублей серебром, 50 тысяч рублей золотыми "безделушками", дом с полной обстановкой стоимостью в 100 тысяч рублей, годовую пенсию в 20 тысяч рублей и 7 тысяч "душ" крестьян.
Г. А. Потемкин только за первые два года "случая" получил 37 тысяч крестьян и около 9 миллионов рублей.
От себя добавим, что всего подарков Потемкин получил подарков от Екатерины на сумму около 50 миллионов рублей, но этого оказалось недостаточно – после его смерти выяснилось, что он должен кредиторам 2 миллиона 600 тысяч рублей, большая часть этих долгов была выплачена из государственной казны.
Вернемся к донесению Гарриса:
П. В. Завадовский за полтора года получил 6 тысяч "душ" крестьян в Малороссии, 2 тысячи – в Польше, 1 800 – в русских губерниях, 80 тысяч рублей драгоценностями, 150 тысяч рублей наличными, сервиз стоимостью 30 тысяч рублей и пенсию в 10 тысяч рублей.
С. Г. Зорич за один год своей "службы" в спальне императрицы получил имения в Польше и в Лифляндии, командорство Мальтийского ордена в Польше, 500 тысяч рублей наличными и 200 тысяч рублей драгоценностями.
И. Н. Корсаков за шестнадцать месяцев – в общей сложности 370 тысяч рублей и 4 тысячи крестьян в Польше.
Фавориты и приближенные императрицы, богатые помещики-рабовладельцы и их сыновья – офицеры гвардейских полков, действительно, могли называть "век Екатерины" "Золотым", а как жилось народу при этой императрице? Вот что пишет Борис Миронов в статье «Когда в России жилось хорошо?» (Родина. № 4. М.,2008 г. стр.19):
То есть Екатерина II со своими прожорливыми и ненасытными фаворитами в деле разорения народа России превзошла даже Петра I, о котором В. Ключевский сказал, что он "разорил отечество хуже всякого неприятеля".
Одним из показателей обнищания крестьян в период правлений Елизаветы Петровны и, особенно, Екатерины II, стало снижение среднего роста русских мужчин на 3,5 см. Поэтому в 1780-1790 г.г. при наборе рекрутов пришлось понижать ростовые цензы – чтобы набрать в армию хоть кого-нибудь.
Уже упоминавшийся нами английский посол Гаррис писал в 1778 г.:
К. Валишевский отмечал, что "в искусстве руководить современной прессой Екатерина достигла совершенства" и указывает, что недостатка в желающих выгодно продать свое перо не было:
Требовательность к подхалимам у Екатерины была столь высока, что, когда
Когда
(К. Валишевский, "Екатерина II и мнение Европы".)
Жан-Поль Марат, который, в отличие от Вольтера, Дидро, Руссо и других, менее известных философов и писателей, подачек от Екатерины не получал, писал о "Семирамиде Севера":
А. С. Пушкин тоже не обольщался фальшивым золотом "века Екатерины". Вот что говорится о ней в его "Заметках по русской истории XVIII века":
А это мнение Александра Герцена:
Здесь Герцен солидарен с Фридрихом II, который говорил, что роль Екатерины в заговоре была минимальна: по-настоящему "серьезные" люди использовали ее, как таран, против неудобного для них законного императора. Предполагалось, что она займет место регентши при сыне и будет жить в свое удовольствие, ни во что не вмешиваясь. Звучит забавно, но даже 19-летняя "Екатерина Малая" – Дашкова, тогда считала себя очень важной политической фигурой и настаивала на регентстве "Екатерины Большой". Но Екатерина II обвела всех вокруг пальца: опираясь на подконтрольных Орловым "янычар", она объявила себя императрицей. Дашкова, в отличие от многих других (того же Н.Панина) не сориентировалась вовремя, за что и поплатилась, когда Екатерина "вошла в силу" и уверенно почувствовала себя на троне. В 1764 г., под предлогом соблюдения траура по умершему мужу, императрица отправила Дашкову в Москву, а в 1769 г. – "воспитывать детей" за границу. В 1783 г., вроде бы, наметилось сближение старых подруг: Екатерина II позволила Дашковой вернуться в Россию и назначила директором Академии Наук, но уже в 1794 г. отправила в отставку, а Павел I и вовсе выслал в деревню под Новгородом.
Но вернемся к Екатерине II и её «золотому веку».
В своей работе "Екатерина II, её происхождение, интимная жизнь и политика", опубликованной в 1903 г., А.В. Степанов (который, кстати, рассказывая о Петре III, повторяет все "анекдоты" предшественников и называет императора "полуидиотом") писал:
Я.Л. Барсков, ученик В.О. Ключевского и учитель Г.В. Вернадского, один из немногих, допущенный к разбору рукописей дворцового архива, редактор и комментатор 12-томного академического издания сочинений Екатерины II, также отзывается о ней чрезвычайно критически:
Как ни странно, многие советские и современные российские историки оказались к Екатерине II снисходительнее исследователей царской России. Это являтся проявлением пресловутого "Стокгольмского синдрома": в нашей стране потомки крепостных часто отождествляют себя именно с угнетателями своих предков. В том времени они представляют себя, как минимум, поручиками столичных гвардейских полков (а лучше – сразу полковниками) или юными графинями, танцующими мазурку на императорских балах с киношными кавалергардами. Даже В. Пикуль в романе "Пером и шпагой" обманывает нас:
Тот же поручик, только армейский, наверное. Нет, Валентин Саввич, абсолютное большинство современных россиян в то время гнули бы спину на барщине в имениях этих поручиков и кавалергардов под Смоленском или Тулой. Либо горбатились на чугунолитейных заводах Демидовых или полотняных фабриках родственников жены Пушкина – Гончаровых. Некоторые – злой и капризной барыне пятки чесали, как на этой гравюре:
А если бы и служил кто-нибудь, то рядовым, и плакала бы на проводах по нему вся деревня – как по мертвому, зная, что ждёт его жизнь немногим лучше каторги. Поставят бедолаге клеймо в виде креста на ладони, и отдадут полковым унтер-офицерам, "обучающим" солдат по принципу: "десять рекрутов забей, но одного выучи".
А потом – в поход на турок или шведов, и, во время этой войны вероятность умереть от тифа или дизентерии будет в несколько раз выше, чем от турецкой сабли или шведской пули. Вот какие данные в распоряжении историков имеются по армии Николаевского времени: с 1825 по 1850 г.г. в российской армии состояло 2 600 497 солдат. В сражениях погибли 300 233 человека, от болезней умерли – 1 062 839.
(Берштейн А. Империя фасадов.//История. № 4. М., 2005 г. стр.17.)
Нет никаких оснований думать, что при Екатерине II было иначе.
И у матросов положение не лучше – не зря галеры в русском флоте официально "каторгами" называли (это дословный перевод итальянского слова galera на русский язык).
Нет среди современных россиян прямых и законных потомков князей и графов, ничего не поделаешь.
Признавая очевидные вещи – низкие моральные качества Екатерины II, двойную узурпацию власти (не имея прав на российский престол, отобрала корону у мужа и не передала ее сыну), убийство двух законных императоров, превращение крепостного права в классическое рабство и сваливание страны в настоящую гражданскую войну ("Пугачевщина"), сейчас часто говорят об этом скороговоркой. Акцент делают на победах России в войнах с Турцией, присоединении Крыма, освоении земель Новороссии. Однако Россия переживала в то время героическую фазу своего этногенеза – стадию подъёма. П.А.Румянцев, А.В.Суворов, М.Ф.Каменский, Ф.Ф.Ушаков, русские солдаты и матросы побеждали бы при любом императоре. И вектор естественных вековых интересов России толкал ее именно к Черному морю – чтобы раз и навсегда решить проблему осиного гнезда Крымского ханства, освоить пустующие черноземные земли, получить свободный выход в Средиземное море.
Однако много ли людей, и в России, и во всем мире, читает труды серьезных историков? Главным апологетом Екатерины II в нашей стране выступил В.С. Пикуль. До выхода в свет его знаменитого романа "Фаворит" эта императрица подавляющему большинству населения нашей страны была известна в основном по скабрезным "анекдотам" (анекдот в первоначальном значении – краткий рассказ об интересном случае, буквальное значение слова – "неизданное"). Наиболее неприличный (и популярный) из них – байка, получившая распространение при французском королевском дворе после смерти Екатерины, из серьезных исследователей её упоминает польский историк К. Валишевский, в результате чего даже возникла версия, что именно он является её автором. Эту историческую легенду имела в виду британская актриса Хелен Миррен, исполнившая заглавную роль в сериале "Екатерина Великая", когда сказала в интервью газете "Sun":
По причине широкого распространения такого рода "анекдотов" в императорском Доме Романовых очень не любили разговоров об этой императрице, тема Екатерины II была табуирована в их кругу, любое ее упоминание в присутствии Николая I, Александра II или Александра III считалось жутким "моветоном".
Но Валентин Пикуль сделал почти невозможное – полностью реабилитировал не только Екатерину II, но даже и некоторых ее фаворитов.
Но хватит пока о Екатерине. В следующих статьях мы поговорим о заговоре против Петра III, а потом об обстоятельствах убийства этого императора и его "посмертных приключениях".
Император Петр III (с гравюры неизвестного художника XVIII в.)
Если верить лживым мемуарам его убийц, все 186 дней после смерти Елизаветы Петр занимался только тем, что пил с гольштейнцами в Ораниенбауме – мол, дорвался наконец мужик до бесплатной и безлимитной русской водки (прямо как Ельцин в наши 90-е). А в короткие и редкие минуты мучительной трезвости в очередной раз предавал Россию своему любимому Фридриху (опять Ельцин вспоминается). К этим рассказам следует относиться как к вздору, не имеющему ничего общего с действительностью.
Законотворческая деятельность Петра III
Рокотов Фёдор Степанович. Портрет Петра III. Холст, масло. 157х111 см. Нижегородский художественный музей
Известно, что за время, проведенное Петром III на престоле, им были подготовлены и опубликованы 192 закона и указа – более чем 30 в месяц. В связи с чем возникает интересный вопрос: когда же он ещё и пьянствовать успевал? Учитывая, что "трудившаяся на благо России не покладая рук" Екатерина II за месяц в среднем подписывала всего 12 указов, а Петр I – лишь 8.
Но это количество. А как обстоит дело с качеством всех этих указов? Может быть, говорилось в них исключительно о воинских артикулах и количестве пуговиц на шинелях?
Самым знаменитым, конечно, стал "Закон о вольности дворянской" – за этот указ российские дворяне собирались поставить Петру III прижизненный золотой памятник, да не успели. Этот закон пришедшая к власти Екатерина подкорректировала в 1763 г., вновь сделав службу дворян обязательной, лишь в 1785 г. военная служба стала необязательной.
Также Петр III упразднил "Тайную канцелярию" (что, вероятно, значительно облегчило положение заговорщиков и способствовало их успеху). Екатерина учла этот печальный опыт, возродив страшную "Канцелярию" под названием "Тайная экспедиция".
Отменила Екатерина и другие прогрессивные законы Петра III: о свободе вероисповедания, о запрещении церковного надзора за личной жизнью прихожан, о гласности судопроизводства и свободном выезде за границу. Петр III приказал прекратить преследования старообрядцев, но, мнящая себя "философом на троне" узурпаторша после прихода к власти возобновила их. Наконец, Петр, впервые в России, издал указ о "бессеребрености службы", запрещающий награждать чиновников "крестьянскими душами" и государственной землей – только орденами. При Екатерине II, как мы помним, крестьяне для подарков её сообщникам и фаворитам скоро закончились, чтобы "никого не обидеть" пришлось ввести крепостное право в Малороссии (в 1783 г.):
"Гей, царица Катерина,
Що ты наробила?
Степь, широкий край веселый,
Панам раздарила".
Що ты наробила?
Степь, широкий край веселый,
Панам раздарила".
Эту песню слышали на Украине ещё в начале ХХ века.
А. С. Пушкин писал об этом:
"Екатерина раздарила около миллиона государственных крестьян (свободных хлебопашцев) и закрепостила вольную Малороссию и польские провинции".
А. К. Толстой тоже не обошел эту тему. В пародийной "Истории государства Российского от Гостомысла до Тимашева" из всех деяний Екатерины II упоминается только введение крепостного права в Малороссии:
"Madame, при вас на диво
Порядок расцветет, –
Писали ей учтиво
Вольтер и Дидерот, –
Лишь надобно народу,
Которому вы мать,
Скорее дать свободу,
Скорей свободу дать».
«Messieurs, – им возразила
Она, – vous me comblez» (вы слишком добры ко мне) –
И тотчас прикрепила
Украинцев к земле".
Порядок расцветет, –
Писали ей учтиво
Вольтер и Дидерот, –
Лишь надобно народу,
Которому вы мать,
Скорее дать свободу,
Скорей свободу дать».
«Messieurs, – им возразила
Она, – vous me comblez» (вы слишком добры ко мне) –
И тотчас прикрепила
Украинцев к земле".
Был отменен указ Петра III об ограничении личной зависимости крестьян от помещиков – вместо этого их при Екатерине II, впервые в российской истории, стали продавать отдельно от земли. Именно тогда крепостное право превратилось в настоящее рабство, и русских людей продавали уже не крымские татары в Кафе, а русские же помещики – как скот, на четырех всероссийских невольничьих рынках: в Петербурге, Москве, Нижнем Новгороде, Самаре. А также – на множестве мелких местных базаров и по объявлениям в газетах. Жену порой разлучали с мужем, а мать – с детьми.
Торговля славянскими рабами в Крыму
Лебедев К. Продажа крепостных с аукциона. 1910 г.
Остались нереализованными указы о необязательности службы в армии и о необязательности соблюдения религиозных постов. Однако Петр III успел освободить часть монастырских крепостных, отдав им в вечное пользование пахотную землю, за которую они должны были вносить денежный оброк в казну государства. Всего предполагалось дать свободу 910.866 крестьянам мужского пола: прибавьте к ним женщин и осознайте масштабы монастырского рабства и грандиозность реформы. Лишенному рабов духовенству он назначил жалованье как "госслужащим". Увы, очень многих из этих освобождённых Петром крестьян Екатерина скоро раздарит своим любовникам.
Другими указами Петр повелел основать государственный банк, на счета которого внёс 5 миллионов рублей из личных средств для обеспечения выпуска первых в России банковских билетов, произвести замену порченых монет. Также была снижена цена на соль, крестьянам было разрешено торговать в городах без получения разрешения и оформления документов (что сразу же пресекло многочисленные злоупотребления и поборы). В армии и на флоте было запрещено наказание солдат и матросов батогами и "кошками" (это четырехвостные плети с узелками на концах).
Все знают о том, что при Елизавете была отменена смертная казнь. Но, вы задумывались, сколько людей были забиты насмерть во время исполнения "стандартных и обыденных" изуверских "наказаний"?
Наказание кнутом. Иллюстрация к книге «Путешествие в Сибирь» аббата Шаппа д'Отроша. Середина XVIII века
Х. Гейслер. Наказание крепостного батогами в присутствии семьи помещика и дворни. Гравюра. Конец XVIII века
Вот знаменитая резолюция Николая I на рапорте о двух приговорённых к смертной казни:
"Виновных прогнать сквозь 1000 человек 12 раз. Слава Богу, смертной казни у нас не бывало, и не мне её вводить".
(Д. Г. Бертрам. История розги. Т. I. М., 1992 г. стр. 157.)
Как вы думаете, много ли шансов у человека остаться в живых после 12 тысяч ударов шпицрутенами? Это металлический шомпол либо длинный и гибкий толстый прут из лозы, смоченный в соленой воде. Отвечаю: шансов не было даже после назначения 6 тысяч таких ударов. Поэтому часто в приговорах указывалось:
"По наказании преступников вывесить трупы их на местах преступления".
Наверное, лучше уж сразу на плаху, не правда ли?
Но вернёмся к указам Петра III. Вот, например, "за невинное терпение пыток дворовых людей" велено постричь в монастырь помещицу Зотову, а ее имущество конфисковать для выплаты компенсации пострадавшим.
Другим указом императора воронежский поручик В. Нестеров навечно сослан в Нерчинск за доведение до смерти дворового человека.
Петр III и Иоанн VI. Свидание двух императоров
Большой интерес проявил Петр III и к достаточно опасному для себя человеку – Иоанну Антоновичу, жертве и пленнику Елизаветы. 22 марта 1762 г. в Шлиссельбурге состоялась встреча двух императоров – Петра III (который явился инкогнито, одетым в офицерскую форму) и Иоанна Антоновича. Они оба взошли на престол на абсолютно законных основаниях, и оба погибнут насильственной смертью, причем Иоанн переживет Петра, но можно ли назвать его жалкое существование жизнью?
Буров Ф. "Шлиссельбургский узник" ("Император Петр III инкогнито посещает в Шлиссельбургской крепости Иоанна Антоновича"). 1885 г.
Кого же увидел Петр в Шлиссельбурге? Рослого и крепкого молодого человека, внешне опрятного, поддерживающего порядок в своей камере. Каким-то образом, вопреки строжайшим приказам, он научился писать, и знал о своем происхождении. Иоанн обладал хорошей памятью и помнил даже фамилию офицера, сопровождавшего его семью из Ораниенбурга в Холмогоры – Корф (Н.А.Корф, теперь обер-полицмейстер Петербурга, который сопровождал Петра III в Шлиссельбург и во время этого разговора находился рядом. Участник заговора против Петра III). Но рассудок пленника был, все же, затемнен длительным одиночным заключением, потому что он заявил: "Государь Иоанн давно уже взят на небо, но он хочет сохранить притязания особы, имя которой он носит" (из донесения британского посла). Или, в другом варианте: "Ивана уже нет в живых; ему же известно об этом принце, что если бы этот принц снова явился на свет, то от своих прав не отказался" (из письма посла Австрии).
По некоторым данным, у Петра были намерения освободить Иоанна с целью определения на военную службу. От этих планов он отказался после свидания, оставшись недовольным ответами заключённого. Тот заявил, что, в случае возвращения на престол, прикажет казнить Елизавету (о ее смерти он не знал), а великокняжескую чету, по одной версии – вышлет из страны, по другой – также казнит. Отказавшись от намерения освободить узника, Петр, тем не менее, 1 апреля передал для него подарки (кое-что из одежды и туфли), и решил, все же, несколько облегчить его положение. Он распорядился обустроить в Шлиссельбургской крепости более комфортное помещение для Иоанна Антоновича (завершено не было по причине государственного переворота с последующим убийством императора). Этот приказ, кстати, привел к появлению слухов о том, что новые камеры готовятся для жены Петра – Екатерины.
Свидание Иоанна VI и Екатерины II
Захватившая власть Екатерина тоже посетила несчастного Иоанна, но ее визит привел к ужесточению условий его содержания. К тому же она распорядилась умертвить узника, если кто-то попытается освободить его. Тюремщики добросовестно выполнили этот приказ в 1764 г.
Творожников И.И. «Поручик Василий Мирович у трупа Иоанна Антоновича 5-го июля 1764 года в Шлиссельбургской крепости», 1884 г.
Таким образом, узурпировавшая престол России Екатерина II вошла в историю, как виновница смерти сразу двух абсолютно законных российских императоров.
Мирный договор и союз с Пруссией
Теперь рассмотрим самое страшное "преступление" Петра III в глазах патриотов – заключение мира с Фридрихом II и оставление Восточной Пруссии. На самом деле Пруссию потеряла, ничего не получив взамен, именно Екатерина II. Причем торопливый и ничем не обоснованный вывод "Западной группы войск" после убийства императора в 1762 г. напоминает странное "бегство" российской армии с территории бывшей ГДР. Поясним ситуацию: Россия не имела никаких прав на Прусское королевство, и это завоевание никогда не было бы признано другими монархами Европы. Вспомните, какие трудности всегда испытывала Россия при попытках оставить за собой хоть что-нибудь из земель побежденной исламской Турции. Даже если это было "Дикое поле" – пустующая из-за постоянных набегов крымских татар земля будущей Новороссии, на которую приводили крепостных крестьян центральных российских губерний, а также позволяли селиться бегущим от османского гнета болгарам, грекам, сербам, армянам. На пустом месте приходилось возводить не только деревни и помещичьи усадьбы, но и большие города – Одессу, Херсон, Николаев, Мариуполь, Екатеринослав (Днепропетровск), Кривой Рог, Александровск (Запорожье)... А тут – хорошо освоенная территория, на которой обитают не "магометане", а немцы-лютеране, и не османская это провинция, а европейское королевство. От России эти земли были отделены традиционно враждебной Речью Посполитой и Курляндским герцогством, статус которого тогда ещё не был окончательно определен. Сухопутный путь к Восточной Пруссии в любую минуту мог быть перекрыт, снабжение по морю было проблематично и зависело от позиции Британии (прежде всего) и Швеции. Удержать данную территорию не было ни малейших шансов и никакой возможности. Но у России были абсолютно законные, никем не оспариваемые, права на Гольштейн и Штормарн, а также – на Шлезвиг и Дитмаршен (которые временно захватила Дания). Герцогом этих земель был новый российский император – Петр III. На службу к своему герцогу, ещё в бытность его Великим князем, в Россию приехали тысячи молодых гольштейнцев. При этом Восточная Пруссия была довольно бедной и отсталой аграрной страной, настоящими задворками Европы, Гольштейн и Шлезвиг – гораздо более богатыми княжествами, да ещё и с уникальным географическим положением, позволяющим контролировать и Северное, и Балтийское моря. Посмотрите на карту:
Это было уже не петербургское "окно в Европу", а "элитная недвижимость" в тогдашнем "Евросоюзе" с постоянным "видом на жительство" – территории, с которых беспрепятственно можно было получать и нужных специалистов, и отсутствующие в России технологии. А мы ведь знаем, что к передаче продвинутых технологий "варварской" России европейцы всегда относились (и относятся) весьма отрицательно. О стратегическом положении этих земель мы уже говорили, мощные российские военные базы на их территории очень многое меняли в раскладе сил и дальнейшем ходе европейской истории. Петр прекрасно понимал все это, и потому, согласно составленному им договору, Петербург возвращал Восточную Пруссию Фридриху II, но только при условии возвращения России Шлезвига и Дитмаршена, для завоевания которых Фридрих обязался выделить в помощь России армию в 20 тысяч человек: 15 тысяч пехотинцев и 5 тысяч конницы. Переговоры с Данией были назначены на июль 1762 г. В случае их безуспешности, Россия и Пруссия начинали боевые действия против датчан и в успехе никто не сомневался. И даже после этого Пётр сохранял за собой право, по своему усмотрению, остановить вывод русских войск из Пруссии «ввиду продолжающихся в Европе беспокойств». То есть, "Западная группа войск" могла оставаться в Пруссии ещё долгие годы и, быть может, десятилетия, гарантируя "послушность" Фридриха II и его "покладистость". Пока был жив Петр III, русские войска, по-прежнему, контролировали Пруссию. Более того, к Кенигсбергу подошла усилившая их русская эскадра из Ревеля (Кронштадтской приказано быть готовой к походу). Были организованы стационарные оружейные и продовольственные склады. Кроме того, Фридрих II обязался поддерживать удобных России кандидатов на троны Речи Посполитой и пока ещё независимой Курляндии. Теперь вам стали понятнее строки немецкого трактата, процитированные в первой статье — Рыжов В.А. Пётр III. Слишком хорош для своего века?:
"Первый Петр — велик,
Но Третий был лучшим.
При нем Россия была великой,
Зависть Европы усмиренной".
Но Третий был лучшим.
При нем Россия была великой,
Зависть Европы усмиренной".
Но положение Екатерины было чрезвычайно шатким, а на столе у Фридриха II лежали компрометирующие ее письма, с обязательствами "быть благодарной". И потому она не решилась требовать от короля выполнения его части обязательств, продолжая при этом выполнять обязательства российской стороны – в обмен на признание ее прав на российский престол. По приказу Екатерины II, российская армия, без всяких условий, была выведена из Пруссии. Сопровождалось это безудержной патриотической болтовней, прусский король даже был назван в манифесте "чудовищем", на что прагматичный Фридрих не обратил никакого внимания: хоть "горшком назови", только делай, что от тебя требуется. А через два года Екатерина уже открыто заключила с Пруссией союзный договор – не такой выгодный, как Петр III, но, в общих чертах, очень похожий. Таким был бесславный финал участия России в абсолютно ненужной ей Семилетней войне.
А что же с Гольштейном и Шлезвигом? Шлезвиг так и не был отвоеван у Дании, но в Гольштейне власть сына Петра III никем не оспаривалась. Когда Павел немного подрос, на службу к нему добровольно приехали тысячи его немецких подданных – несмотря на страшную и печальную судьбу их предшественников из гарнизона Петерштадта (об этом будет подробно рассказано в следующей статье). Но в 1767 г. Екатерина вынудила Павла отказаться от принадлежавших ему по праву Гольштейна и Штормарна – в обмен на графства Ольденбург и Дельменхорст, располагавшиеся на северо-западе Германии. Этот неравноценный и чрезвычайно невыгодный для Павла обмен территориями состоялся в 1773 г. – после достижения им совершеннолетия. Екатерина сознательно лишила нелюбимого сына лояльных и любящих его подданных. В Киле это решение было воспринято очень болезненно, там даже стали появляться пророчества о возвращении отца Павла – Петра (подробнее – в следующих статьях, где будет рассказано и о "посмертных приключениях убитого российского императора). А Ольденбург и Дельменхорст Екатерина (опять же, от имени Павла) уже через 4 года – в 1777 г., "подарила" в наследственное суверенное владение бывшему князю-епископу Любека Фридриху Августу, бездарно потеряв все европейские владения мужа и сына. И после всего этого сама себя назвала "Великой".
Вот такого императора потеряла Россия в результате организованного Екатериной государственного переворота. А какую же "матушку-императрицу" приобрела наша несчастная страна?
"Век Золотой Екатерины"
"Старушка милая жила
Приятно и немного блудно,
Вольтеру первый друг была,
Наказ писала, флоты жгла,
И умерла, садясь на судно".
(судно в данном случае – не корабль).Приятно и немного блудно,
Вольтеру первый друг была,
Наказ писала, флоты жгла,
И умерла, садясь на судно".
А. С. Пушкин.
Вигилиус Эриксен. Портрет Екатерины II
Екатерина II так и не научилась правильно говорить на русском языке – многие мемуаристы сообщают о коверканьи ею даже самых простых слов, множестве "грубо русифицированных французских выражений", об акценте, от которого она так и не смогла избавиться. На немецком языке Екатерина, кстати, также говорила и писала, по её собственному признанию, "скверно". Французский язык императрица знала лучше двух других, но, по воспоминаниям образованных современников, говоря на нем, употребляла большое количество итальянских и немецких слов, а некоторые и вовсе сообщают о "бульварном жаргоне" Екатерины. Это неудивительно, поскольку, больших надежд на девочку родители не возлагали, и, как говорила, словно извиняясь, уже в Петербурге, сама Екатерина:
"Меня воспитывали, чтобы я вышла замуж за какого-нибудь мелкого соседнего принца, и соответственно этому меня и учили".
А также вспоминала о своей наставнице – мадемуазель Кардель,
знавшей почти все, хотя сама она никогда не училась, почти как и ее ученица".
По мнению К. Валишевского, главной заслугой мадемуазель Кардель являлось то, что она спасала будущую императрицу "от пощечин, расточаемых матерью по каждому самому пустячному поводу, повинуясь не разуму, а настроению". А также – "от духа интриги, лжи, низких инстинктов, мелкого честолюбия, отражавшего в себе целиком душу нескольких поколений германских мелких князьков, присущего супруге Христиана-Августа".
Бывшая статс-дама Екатерины – баронесса Принтен, рассказывала всем, что
"пристально следя за ходом учения и успехами будущей императрицы, не обнаружила в ней никаких особенных качеств и дарований".
Неудивительно, что, в рассказе Екатерины о первой встрече с Петром (тогда еще Карлом Петером Ульрихом), мы слышим откровенную зависть:
"Впервые увидела великого князя, который был действительно красив, любезен и хорошо воспитан. Про одиннадцатилетнего мальчика рассказывали прямо-таки чудеса".
Все это вовсе не говорит о природной глупости Екатерины. Осознание своих недостатков, как известно, является первым шагом в решении проблемы, а её постоянные полушутливые заявления о недостаточной образованности должны были "обезоружить" собеседников и заставить их снисходительно относиться к девочке из немецкого захолустья. В России Екатерина много читала, пытаясь компенсировать недостатки своего образования, и достигла определенных успехов.
Хуже было другое. Состоящая в переписке с великими французскими философами, Екатерина утверждала при этом, что
"рабы и слуги существуют от сотворения мира, и это Богу отнюдь не противно. Поэтому черни не должно давать образования, а то она не станет повиноваться нам".
И говорила, что "пьяным народом легче управлять".
Кабак, литография
Марк Алданов писал, что Екатерина:
"Прекрасно знала, что ни по каким законам не имеет ни малейших прав на императорский престол России... Русский престол она, цербстская немка, занимала только благодаря захвату, осуществленному… кучкой шальных гвардейских офицеров"
и
"хорошо понимала, что может держаться на престоле, лишь всячески угождая дворянству и офицерам – с тем, чтобы предотвратить или хоть уменьшить опасность нового дворцового переворота. Это она и делала. Вся ее внутренняя политика сводилась к тому, чтобы жизнь офицеров при ее дворе и в гвардейских частях была возможно более выгодной и приятной."
И это абсолютно справедливое мнение. Известно, что сама императрица была достаточно скромна в пищевых предпочтениях: говорят, что она любила вареную говядину с малосольными огурцами, яблоки, её любимым напитком морс из смородины. Однако, чтобы угодить придворным, дворцовая кухня тратила на приготовление различных блюд 90 рублей в день. Для сравнения: годовая зарплата барабанщика полицейской канцелярии составляла 4 рубля 56 копеек, извозчика канцелярии Генерального армейского штаба – 6 рублей, работника полотняной мануфактуры – 9 рублей, цирюльника – 18 рублей, армейского сержанта – 45 рублей, живописца императорского фарфорового завода – 66 рублей.
Впрочем, 90 рублей в день – это было еще "по-божески". Фаворит Екатерины Григорий Потемкин тратил на "стол" 800 рублей в день – больше, чем зарабатывали за год врач (249,96 руб.) и даже чиновник 6 ранга Табеля о рангах – коллежский советник (750 руб.).
Снисходительно относилась императрица и к высокопоставленным казнокрадам. Президенту военной коллегии, ходатайствующему за неимущего офицера, Екатерина II ответила:
"Если он беден – это его вина, он долгое время командовал полком".
(Кирпичников А. И. Взятка и коррупция в России. М., 1997 г. стр. 38-40.)
Пришедший к власти Павел обнаружил, что в одной только конной гвардии числится 1541 фиктивный офицер. А в Преображенском полку (в котором служили только дворяне) на 3500 рядовых числилось 6000 унтер-офицеров, в строю же находилось лишь 100 из них. А мы тут о каком-то мифическом "подпоручике Киже" все толкуем.
Ещё "слаще" была жизнь фаворитов Екатерины, последний из которых – Платон Зубов, занимал сразу 36 государственных должностей, за каждую из которых получал неплохую "зарплату". Вот некоторые из них: генерал-фельдцейхмейстер, генерал-директор всех фортификаций империи, командующий Черноморским флотом, Вознесенской лёгкой конницей и Черноморским казачьим войском, генерал-адъютант Её Императорского Величества, шеф Кавалергардского корпуса, генерал-губернатор Екатеринославский, Вознесенский и Таврический, член Государственной Военной коллегии. Его заслуги в постели, видимо, были столь велики, что он являлся кавалером орденов Святого Апостола Андрея, Святого Александра Невского, Святого равноапостольного князя Владимира I степени, королевских прусских орденов Чёрного и Красного Орла, польских орденов Белого Орла и Святого Станислава, великокняжеского гольштейнского ордена Святой Анны.
Тропинин В.А. Портрет П.Н. Зубова
Но официальная "зарплата" сущая мелочь по сравнению с "подарками". За 6 лет «случая» Платон Зубов получил от Екатерины II больше, чем Григорий Потемкин за 20 лет, не потратив при этом (как утверждают современники) "ни одного рубля на нужды общества". Ближе к старости его скаредность приняла уже совершенно отвратительные черты, предполагают, что именно он стал прототипом «Скупого рыцаря» в одной из «Маленьких трагедий» А.С.Пушкина.
Английский посланник Джеймс Гаррис (был послом в России с 1778 по 1783 гг.) в одном из донесений сообщил в Лондон предполагаемые траты Екатерины на содержание её фаворитов (современные исследователи считают приводимые Гаррисом данные вполне достоверными). По сведениям Гарриса, семейство Орловых получило с 1762 по 1783 годы от 40 до 50 тысяч "душ" крепостных крестьян (напомним, что учитывались лишь "души" крестьян мужского пола, прибавьте ещё женщин) и, в общей сложности, 17 миллионов рублей – наличными и дворцами, драгоценностями, посудой.
А. С. Васильчиков за неполных два года – 100 тысяч рублей серебром, 50 тысяч рублей золотыми "безделушками", дом с полной обстановкой стоимостью в 100 тысяч рублей, годовую пенсию в 20 тысяч рублей и 7 тысяч "душ" крестьян.
Г. А. Потемкин только за первые два года "случая" получил 37 тысяч крестьян и около 9 миллионов рублей.
От себя добавим, что всего подарков Потемкин получил подарков от Екатерины на сумму около 50 миллионов рублей, но этого оказалось недостаточно – после его смерти выяснилось, что он должен кредиторам 2 миллиона 600 тысяч рублей, большая часть этих долгов была выплачена из государственной казны.
Вернемся к донесению Гарриса:
П. В. Завадовский за полтора года получил 6 тысяч "душ" крестьян в Малороссии, 2 тысячи – в Польше, 1 800 – в русских губерниях, 80 тысяч рублей драгоценностями, 150 тысяч рублей наличными, сервиз стоимостью 30 тысяч рублей и пенсию в 10 тысяч рублей.
С. Г. Зорич за один год своей "службы" в спальне императрицы получил имения в Польше и в Лифляндии, командорство Мальтийского ордена в Польше, 500 тысяч рублей наличными и 200 тысяч рублей драгоценностями.
И. Н. Корсаков за шестнадцать месяцев – в общей сложности 370 тысяч рублей и 4 тысячи крестьян в Польше.
Фавориты и приближенные императрицы, богатые помещики-рабовладельцы и их сыновья – офицеры гвардейских полков, действительно, могли называть "век Екатерины" "Золотым", а как жилось народу при этой императрице? Вот что пишет Борис Миронов в статье «Когда в России жилось хорошо?» (Родина. № 4. М.,2008 г. стр.19):
"Жизненный уровень податного населения наиболее интенсивно снижался при Екатерине II, менее чувствительно при Елизавете Петровне и Петре I, и, вопреки распространенному мнению, повышался при Анне Иоанновне".
То есть Екатерина II со своими прожорливыми и ненасытными фаворитами в деле разорения народа России превзошла даже Петра I, о котором В. Ключевский сказал, что он "разорил отечество хуже всякого неприятеля".
Одним из показателей обнищания крестьян в период правлений Елизаветы Петровны и, особенно, Екатерины II, стало снижение среднего роста русских мужчин на 3,5 см. Поэтому в 1780-1790 г.г. при наборе рекрутов пришлось понижать ростовые цензы – чтобы набрать в армию хоть кого-нибудь.
Уже упоминавшийся нами английский посол Гаррис писал в 1778 г.:
"Я нахожу, что добрые качества Екатерины были преувеличены, а недостатки ее умаляемы".
Джеймс Гаррис, лорд Мальмсбери, посол Британии в России
К. Валишевский отмечал, что "в искусстве руководить современной прессой Екатерина достигла совершенства" и указывает, что недостатка в желающих выгодно продать свое перо не было:
"Удача Дидро (у которого Екатерина в 1765 г. задорого купила библиотеку) прогремела на всю Европу, и повсюду, где только были нуждающиеся поэты или философы, составители «Энциклопедии» или сотрудники «Альманаха Муз», явились желающие повыгоднее пристроиться к новому Олимпу, подававшему такие заманчивые надежды... Чтобы быть хорошо принятым в Петербурге, следовало хвалить без меры и льстить без оглядки".
Требовательность к подхалимам у Екатерины была столь высока, что, когда
в 1782 году появилась «История России» Левэка («L’Histoire de Russie», de L’Evesque), первая полная история, изданная в России и составленная по солидным документам, в которой автор призывает потомство «достойно прославить, не боясь обвинений в лести, гений, таланты и благие деяния этой монархини», Екатерина почувствовала себя неудовлетворенной этим отзывом... Что значили эти жалкие комплименты для богини, затмившей в истории Александра Великого и вытеснившей с Олимпа Минерву? Екатерина была в негодовании; Левэк и его сотрудник – Леклерк – явились в ее глазах «негодяями, унижающими значение России», «неприятными надоедливыми животными».
Когда
Сенак де Мейлан, стремившийся получить звание официального историографа великого царствования, в своих стараниях дошел до того, что сравнил Екатерину с храмом св. Петра в Риме... императрица объявила, что сравнение «не стоит и десяти су».
(К. Валишевский, "Екатерина II и мнение Европы".)
Жан-Поль Марат, который, в отличие от Вольтера, Дидро, Руссо и других, менее известных философов и писателей, подачек от Екатерины не получал, писал о "Семирамиде Севера":
"Благодаря своему тщеславию и инстинкту подражания... она провела некоторые меры, не имеющие, однако, никакого значения для счастья общества, но способствовала лишь разорению государства... для удовлетворения тщеславия и любви к пышности... Она сама отдала себе должное: не дожидаясь, чтобы публика создала ей славу, она наняла продажные перья, которые поют ей хвалу".
А. С. Пушкин тоже не обольщался фальшивым золотом "века Екатерины". Вот что говорится о ней в его "Заметках по русской истории XVIII века":
"Со временем история оценит влияние ее царствования на нравы: откроет жестокую деятельность ее деспотизма под личиной кротости и терпимости, народ, угнетенный наместниками, казну, расхищаемую любовниками, покажет важные ошибки в ее политической экономии, ничтожность в законодательстве, отвратительное фиглярство в сношениях с философами ее столетия – и тогда голос обольщенного Вольтера не избавит ее славной памяти от проклятия России".
А это мнение Александра Герцена:
"Что за удивительная эпоха, императорский трон уподоблен постели Клеопатры! Толпа олигархов, чужестранцев, фаворитов привезла в Россию неизвестного ребенка, немку, возвели ее на трон, её именем наделяли ударами плети всякого, кто вздумал возражать и прекословить".
Здесь Герцен солидарен с Фридрихом II, который говорил, что роль Екатерины в заговоре была минимальна: по-настоящему "серьезные" люди использовали ее, как таран, против неудобного для них законного императора. Предполагалось, что она займет место регентши при сыне и будет жить в свое удовольствие, ни во что не вмешиваясь. Звучит забавно, но даже 19-летняя "Екатерина Малая" – Дашкова, тогда считала себя очень важной политической фигурой и настаивала на регентстве "Екатерины Большой". Но Екатерина II обвела всех вокруг пальца: опираясь на подконтрольных Орловым "янычар", она объявила себя императрицей. Дашкова, в отличие от многих других (того же Н.Панина) не сориентировалась вовремя, за что и поплатилась, когда Екатерина "вошла в силу" и уверенно почувствовала себя на троне. В 1764 г., под предлогом соблюдения траура по умершему мужу, императрица отправила Дашкову в Москву, а в 1769 г. – "воспитывать детей" за границу. В 1783 г., вроде бы, наметилось сближение старых подруг: Екатерина II позволила Дашковой вернуться в Россию и назначила директором Академии Наук, но уже в 1794 г. отправила в отставку, а Павел I и вовсе выслал в деревню под Новгородом.
Но вернемся к Екатерине II и её «золотому веку».
В своей работе "Екатерина II, её происхождение, интимная жизнь и политика", опубликованной в 1903 г., А.В. Степанов (который, кстати, рассказывая о Петре III, повторяет все "анекдоты" предшественников и называет императора "полуидиотом") писал:
"Двор «великой» Екатерины представляется историку, изучающему Россию, громадным очагом нравственной заразы, которая от ступеней престола разносилась во все слои русского общества... Невольно думаешь, что полчища злых духов и отребья человечества основали свое пристанище на берегах Невы, где они воздвигли себе ужасный памятник человеческой гнусности и беспутства... Ни народу, ни правительству не было никакого дела друг до друга. Первое совершенно игнорировало мнение своего народа, а последний, будучи забит нравственно и физически, и отягощен непосильными податями и налогами, представлял безмолвную массу, стоящую вне всяких законов... Шайка безбожных наглецов... набросилась теперь на государственную казну и стала наделять себя разными знаками отличия и почетными должностями. И эта сволочь, окружавшая возведенную на трон блудницу, беззастенчиво и нагло величала себя новым правительством".
Я.Л. Барсков, ученик В.О. Ключевского и учитель Г.В. Вернадского, один из немногих, допущенный к разбору рукописей дворцового архива, редактор и комментатор 12-томного академического издания сочинений Екатерины II, также отзывается о ней чрезвычайно критически:
"Ложь была главным орудием царицы; всю жизнь, с раннего детства до глубокой старости, она, пользовалась этим орудием, владея им как виртуоз, и обманывала родителей, гувернантку, мужа, любовников, подданных, иностранцев, современников и потомков".
Как ни странно, многие советские и современные российские историки оказались к Екатерине II снисходительнее исследователей царской России. Это являтся проявлением пресловутого "Стокгольмского синдрома": в нашей стране потомки крепостных часто отождествляют себя именно с угнетателями своих предков. В том времени они представляют себя, как минимум, поручиками столичных гвардейских полков (а лучше – сразу полковниками) или юными графинями, танцующими мазурку на императорских балах с киношными кавалергардами. Даже В. Пикуль в романе "Пером и шпагой" обманывает нас:
"Что бы мы делали, читатель, живи мы с тобой в то время? Наверное, служили бы, да! Жесткий, протканный серебром шарфик на шее (не греет), на боку вихлястая шпажонка".
Тот же поручик, только армейский, наверное. Нет, Валентин Саввич, абсолютное большинство современных россиян в то время гнули бы спину на барщине в имениях этих поручиков и кавалергардов под Смоленском или Тулой. Либо горбатились на чугунолитейных заводах Демидовых или полотняных фабриках родственников жены Пушкина – Гончаровых. Некоторые – злой и капризной барыне пятки чесали, как на этой гравюре:
Фредерик Лакруа. "Времяпровождение", 1840-е гг. Крепостные чешут пятки барыне
А если бы и служил кто-нибудь, то рядовым, и плакала бы на проводах по нему вся деревня – как по мертвому, зная, что ждёт его жизнь немногим лучше каторги. Поставят бедолаге клеймо в виде креста на ладони, и отдадут полковым унтер-офицерам, "обучающим" солдат по принципу: "десять рекрутов забей, но одного выучи".
Обучение рекрутов. Рисунок А. Васильева из книги Н. Шильдера «Император Николай I. Его жизнь и царствование». Вряд ли методы обучения новобранцев очень сильно отличались при Екатерине II и одном из ее сыновей.
А потом – в поход на турок или шведов, и, во время этой войны вероятность умереть от тифа или дизентерии будет в несколько раз выше, чем от турецкой сабли или шведской пули. Вот какие данные в распоряжении историков имеются по армии Николаевского времени: с 1825 по 1850 г.г. в российской армии состояло 2 600 497 солдат. В сражениях погибли 300 233 человека, от болезней умерли – 1 062 839.
(Берштейн А. Империя фасадов.//История. № 4. М., 2005 г. стр.17.)
Нет никаких оснований думать, что при Екатерине II было иначе.
И у матросов положение не лучше – не зря галеры в русском флоте официально "каторгами" называли (это дословный перевод итальянского слова galera на русский язык).
Галера гребная (скампавея)
Нет среди современных россиян прямых и законных потомков князей и графов, ничего не поделаешь.
Признавая очевидные вещи – низкие моральные качества Екатерины II, двойную узурпацию власти (не имея прав на российский престол, отобрала корону у мужа и не передала ее сыну), убийство двух законных императоров, превращение крепостного права в классическое рабство и сваливание страны в настоящую гражданскую войну ("Пугачевщина"), сейчас часто говорят об этом скороговоркой. Акцент делают на победах России в войнах с Турцией, присоединении Крыма, освоении земель Новороссии. Однако Россия переживала в то время героическую фазу своего этногенеза – стадию подъёма. П.А.Румянцев, А.В.Суворов, М.Ф.Каменский, Ф.Ф.Ушаков, русские солдаты и матросы побеждали бы при любом императоре. И вектор естественных вековых интересов России толкал ее именно к Черному морю – чтобы раз и навсегда решить проблему осиного гнезда Крымского ханства, освоить пустующие черноземные земли, получить свободный выход в Средиземное море.
Однако много ли людей, и в России, и во всем мире, читает труды серьезных историков? Главным апологетом Екатерины II в нашей стране выступил В.С. Пикуль. До выхода в свет его знаменитого романа "Фаворит" эта императрица подавляющему большинству населения нашей страны была известна в основном по скабрезным "анекдотам" (анекдот в первоначальном значении – краткий рассказ об интересном случае, буквальное значение слова – "неизданное"). Наиболее неприличный (и популярный) из них – байка, получившая распространение при французском королевском дворе после смерти Екатерины, из серьезных исследователей её упоминает польский историк К. Валишевский, в результате чего даже возникла версия, что именно он является её автором. Эту историческую легенду имела в виду британская актриса Хелен Миррен, исполнившая заглавную роль в сериале "Екатерина Великая", когда сказала в интервью газете "Sun":
"У меня есть подруги, кстати, феминистки, которые говорили: А что у тебя там, в фильме, будет с конем?"
Хелен Миррен в роли Екатерины II
По причине широкого распространения такого рода "анекдотов" в императорском Доме Романовых очень не любили разговоров об этой императрице, тема Екатерины II была табуирована в их кругу, любое ее упоминание в присутствии Николая I, Александра II или Александра III считалось жутким "моветоном".
Но Валентин Пикуль сделал почти невозможное – полностью реабилитировал не только Екатерину II, но даже и некоторых ее фаворитов.
Но хватит пока о Екатерине. В следующих статьях мы поговорим о заговоре против Петра III, а потом об обстоятельствах убийства этого императора и его "посмертных приключениях".
Информация