Малоизвестные конфликты Древней Греции: от Лелантской до Мессенских войн
Хотя эта серия статей в большей степени посвящена войнам и сражениям классической Греции, военную историю которой мы привыкли отсчитывать от Ионийского восстания и греко-персидских войн, война была неотъемлемой частью жизни и в архаический период, задолго до вторжения Дария. Каждое сообщество, будь то земледельческий клан или уже сложившийся полис, будучи ограниченным в ресурсах и пространстве, стремилось расширить свои владения за счёт соседей. Иногда этот процесс протекал мирно, когда более мелкие поселения добровольно признавали главенство более крупных. Но чаще всего вопрос о главенстве решался силой оружия.
К сожалению, скудные свидетельства, оставленные Геродотом, Павсанием и разрозненными фрагментами из сочинений Тиртея и Архилоха, позволяют лишь в общих чертах обрисовать эти конфликты. В лучшем случае мы знаем только места и исход сражений, да и то не всегда можем быть уверены в достоверности этих сведений, которые порой кажутся такими же легендарными, как и сказания о Троянской войне.
Тем не менее можно выделить некоторые общие черты, своего рода ритуальность, унаследованную от более примитивной эпохи. Эти пережитки древности, свойственные многим народам прошлого, находили отражение в том, как греки вели войны друг с другом. К V веку до н. э., когда греки начали воевать за предел своих земель, эти традиции практически исчезли.
Но двумя веками ранее они соблюдались повсеместно. Существовал целый свод правил, известных как «эномия», которые регламентировали военные действия. Он включал формальное объявление войны, разрыв всех действующих договоров и перемирий, проведение определенных ритуалов перед битвой (публичные жертвоприношения, напутственные речи военачальников), ограничение военных действий весенне-летним периодом и светлым временем суток, запрет на преследование бегущего противника, обязательство возвращать тела павших, неприкосновенность мирного населения и участие в сражениях исключительно тяжеловооруженной пехоты – гоплитов.
Греческие историки считали наиболее достоверными сведения о событиях, происходивших после VIII века до н. э. Предшествующие этому события носили более мифологический характер. По их мнению, одной из древнейших войн, о которой сохранились хоть какие-то сведения, была Лелантская война на Эвбее, где города Халкида и Эретрия боролись за плодородную Лелантскую равнину.
Хотя мы не знаем точные датировки той войны, большинство историков относят её VIII–VII векам до н.э. Мы не знаем ни исхода этой войны, ни её сражений. Считается, что она ознаменовала собой закат эпохи героических поединков вождей и начало масштабных столкновений гоплитов, когда политические образования или конфедерации полисов боролись за контроль над плодородными землями.
Места сражений Древней Греции. Лелантская равнина показана под номером 1
На Пелопоннесе первые известные нам войны связаны с экспансией Спарты на запад. Лакедемонское государство стремилось расширить свои владения, чтобы обеспечить землёй своих граждан. Целью стала Мессения – самая плодородная область региона. Однако упорное сопротивление мессенцев дорого обошлось Спарте. Разгорелись две затяжные и кровопролитные войны.
Около 736 года до н. э. спартанское войско под предводительством царя Теопомпа вторглось в Мессению, обойдя горный хребет Тайгет с юга. Однако спустя пять лет спартанцы все еще не добились решающего успеха. Произошло несколько сражений, изнурительных для обеих сторон, но так и не выявивших однозначного победителя.
Мессенцы укрепились в горной крепости Итоме к северу от столицы Мессении и стали ожидать неприятеля, однако спартанцы пожаловали лишь спустя шесть лет. Эта задержка была вызвана внутренними смутами в самой Спарте, по итогам которых представители проигравшей партии были изгнаны прочь, переселились на Апеннинский полуостров и основали там город Тарент.
Лелантская равнина
Даже скоропостижная смерть мессенского царя не сломила боевой дух его народа. Мессенцы избрали новым правителем Ариодема, прославившегося своей доблестью и военным талантом. Под его командованием сопротивление разгорелось с новой силой. Пять лет кровопролитные схватки сотрясали Мессению.
Наконец в 724 году до н. э. обе стороны решили поставить точку в затянувшемся противостоянии. У подножия горы Итомы, неподалеку от осажденной мессенской твердыни, сошлись два войска. Победа Ариодема была безоговорочной. Спартанцы попытались взять реванш хитростью, наподобие троянского коня. Отряд спартанцев должен был проникнуть в крепость под видом изгнанников. Но Ариодем разгадал этот незамысловатый план, заметив, что враги придумывают новые преступления, но пользуются старыми трюками.
Экспансия Спарты в VIII–V веках до н. э.
Увы, триумф Ариодема оказался недолгим. Вскоре после славной победы он покончил с собой, поскольку увидел дурные знамения, предвещавшие ему и его народу поражение в войне. Для нас суицид, вызванный дурным пророчеством, кажется чем-то странным, но в мировоззрении древних греков знамения и гадания на судьбу играли основополагающую роль.
Лишившись своего вождя, мессенцы пали духом. Многолетняя осада истощила их силы. Они оставили Итому, которую спартанцы сровняли с землей, как и другие мессенские города. Спарта установила свое господство над Мессенией, но ненадолго.
В 685 году до н. э. мессенцы, которых победители обратили в рабов-илотов, подняли против своих спартанских угнетателей масштабное восстание. Во главе повстанцев встал полулегендарный герой Аристомен.
После неудачного для повстанцев сражения при Дереоне в первый год войны мессенцы предложили ему царский титул, но Аристомен отказался, оставшись верховным военачальником. Уже на следующий год он привел свое войско к победе над спартанцами. Битва произошла на севере Мессении, в местечке, известном как Медвежий курган или Медвежья колесница. Отступление спартанцев превратилось в беспорядочное бегство.
Однако спустя год-другой спартанцы взяли реванш. В местечке Большой ров они нанесли мессенцам сокрушительное поражение. По мнению историков, исход битвы был предрешен предательством аркадского царя Аристократа, союзника мессенцев. В начале сражения он вывел свои войска из боя, открыв брешь в мессенском строе, чем и воспользовались спартанцы. Аристомен увел уцелевших в горы, где мессенцы продержались еще одиннадцать лет.
В конце концов, спартанцы подавили сопротивление и вновь обратили всех мессенцев в илотов. Это породило глубокую ненависть, которая в середине V века до н. э. вылилась в новое восстание, известное как Третья мессенская война.
Покорив Мессению, спартанцы продолжили расширять свое влияние. Аркадские города Орхомен и Тегея были вынуждены признать власть Спарты. Впрочем, в то время Спарта не нуждалась в новых землях. Экспансия Аргоса представляла гораздо большую опасность. Аргивяне расширяли свои владения на восток, подчинив Микены, Тиринф с его портом Нафплионом, и на запад, захватив земли к югу от Аркадии. Столкновение между двумя городами-государствами было неизбежно.
Согласно преданию, решающее сражение произошло около города Гисии (современный Ахладокамбос) в 669 году до н. э. (хотя точная дата остается предметом дискуссий среди историков). Победу в этой битве одержали аргивяне во главе с царем Фидоном. Эта победа стала вершиной могущества Аргоса и надолго определила баланс сил в регионе.
С тех пор два города стали заклятыми врагами. В отличие от Спарты и Афин, которые, несмотря на соперничество, могли объединиться перед лицом общей угрозы, как это было во время персидских войн, отношения между этими двумя пелопоннесскими полисами всегда оставались враждебными. После смерти Фидона Аргос перестал быть серьезным противником для Спарты, превратившись скорее в постоянный раздражитель. Город постепенно терял свое влияние и контроль над важными центрами, такими как Эпидавр и, что особенно важно, Эгина, которая впоследствии стала могущественной морской державой.
Спустя сто с лишним лет, весной 545 года до н. э., произошло еще одно крупное сражение. Поводом для нового конфликта стала борьба за обладание Тиреей – областью, расположенной примерно на равном расстоянии от Аргоса и Спарты. Геродот описывает необычный ход этой битвы, хотя его рассказ вызывает сомнения.
Согласно Геродоту, аргивяне, собрав значительное войско, выступили в поход, чтобы вернуть себе спорную территорию. Они предложили спартанцам решить исход войны в рамках ритуального командного боя, где с каждой стороны должно было выйти по 300 воинов.
Возможно, это был один из последних примеров битвы в духе героической эпохи, когда сражения были делом личной доблести отдельных воинов. А может быть, Геродот, стремясь придать событию особый драматизм, приписал ему черты далекого прошлого. Как бы то ни было, шестьсот воинов сошлись в свирепой сече, которая продолжалась до наступления темноты. К концу битвы в живых осталось лишь трое: двое аргивян и один спартанец.
Аргивяне, видя, что их двое, а спартанец один, объявили себя победителями и покинули поле боя. Спартанцы же остались, чтобы собрать доспехи с павших товарищей. На следующий день обе стороны праздновали победу: аргивяне – потому что у них было больше выживших, а спартанцы – потому что их воин остался последним на поле боя.
Спор привел к новой битве, на этот раз с участием всех сил. Победу одержали спартанцы, хотя и ценой больших потерь.
Примерно в то же время Спарта решила объединить под своим началом соседние города и области, общая площадь которых составляла 16 000 квадратных километров, а население насчитывало около 700 000 человек. Эти города стали союзниками Спарты, получив статус, напоминающий положение италийских городов по отношению к Риму. Хотя первое официальное упоминание об этом союзе относится к 506 году до н. э., считается, что он возник примерно в середине VI века до н. э., когда Спарта решила дополнить двусторонние договоры с союзными городами многосторонним соглашением, связывающим их друг с другом и со Спартой.
Этот союз был весьма либеральным, даже более либеральным, чем римский. Каждый город сохранял значительную автономию, освобождался от размещения спартанских гарнизонов и уплаты налогов, а также имел право на проведение самостоятельной внешней политики, если она не противоречила интересам Спарты. Единственным обязательством членов союза было предоставление своих войск под командование Спарты в случае войны. Правда, Спарта могла оказывать давление на более слабых союзников, вынуждая их участвовать в конфликтах, не затрагивавших их собственных интересов.
Пелопоннесский союз не был первым опытом создания конфедерации в Греции. Ещё раньше подобные объединения возникли среди ионийских городов Малой Азии, формируясь вокруг святилищ или других почитаемых мест. Со временем эти объединения, изначально носившие религиозный характер и называвшиеся амфиктиониями, получили распространение и в самой Греции.
Самой важной и известной амфиктионией стал союз, образовавшийся вокруг святилища Аполлона в Дельфах, расположенного в Фокиде. В начале VII века до н. э. к нему присоединились фессалийцы, которые ещё в предыдущем столетии создали союз четырёх областей Фессалии и установили контроль над амфиктионией двенадцати племён, объединённых вокруг святилища Деметры в Антеле.
Амфиктионии появились практически в каждом регионе Греции: на востоке – в Акарнании и Этолии, на западе – в Эвбее, Фокиде и Локриде, на юге – в Аркадии и Ахайе. Это делало создание единого государства на территории всей Греции практически невозможным. Со временем религиозный характер этих объединений всё больше отходил на второй план, уступая место политическим интересам их членов. Амфиктиония Дельф не стала исключением.
В начале VI века до н. э. фокидцы из Крисы (современная Кирра) попытались установить контроль над святилищем Аполлона. Это вызвало сопротивление фессалийцев, стремившихся к лидерству в Дельфийской амфиктионии. В 582 году до н. э. произошло сражение, в котором победу одержали фессалийцы под командованием Эврилоха, занимавшего должность тага (верховного командующего) Фессалийского союза. Его подчинёнными были тетрархи, ответственные за четыре области: Фессалиотиду, Фтиотиду, Пеласгиотиду и Эстаеотиду.
Фессалийские тетрархии были разделены на 150 клеров (участков), каждый из которых был обязан выставлять 40 всадников и 80 гоплитов. Таким образом, общая численность фессалийского войска составляла 6 000 кавалеристов и 12 000 пехотинцев. При Ясоне Ферском, в 374 году до н. э. проводившем военные реформы, численность армии была увеличена до 20 000 пехотинцев и 8 000 всадников.
Воодушевлённые успехом в борьбе с фокидцами (при поддержке Афин), фессалийцы попытались распространить своё влияние на юг. Они вмешались в конфликт между Эретрией и Халкидой на Эвбее, обеспечив победу последней. Однако действия фессалийцев вызвали тревогу могущественного Беотийского союза. Этот союз, сформировавшийся вокруг Фив, был разделён на одиннадцать округов, каждый из которых выставлял одного беотарха (магистрата), 1 000 гоплитов и 100 всадников. Время господства Фив в Греции ещё не наступило, но в 540 году до н. э. город сумел одержать победу над фессалийцами в битве при Керессе, недалеко от Темпеи, лишив их контроля над Фокидой и остановив их дальнейшее продвижение на юг.
Кратковременный период гегемонии Фессалии подошел к концу, хотя Афины продолжали поддерживать союзнические отношения с фессалийцами, пытаясь противостоять растущему влиянию Беотийского союза.
Однако и внутри самого Беотийского союза единство было призрачным. Город Платеи, связанный тесными узами дружбы с Афинами, стал настоящей занозой в отношениях между Аттикой и Беотией, подобно тому, как Аргос постоянно бросал вызов гегемонии Спарты на Пелопоннесе.
Афины в свою очередь сталкивались с постоянными проблемами, источником которых была Мегара – бывшая колония Коринфа, жаждавшая независимости. Долгое время эти два полиса боролись за обладание стратегически важным островом Саламин, расположенным у входа в залив Элевсин. В свое время Писистрат, будучи еще полемархом, отвоевал Саламин у мегарцев, захватив их порт Нисею.
Изгнание афинского тирана позволило Мегаре вернуть утраченные позиции, но затем Писистрат вернулся, и Саламин окончательно перешел под контроль Афин. Это привело к свержению мегарского тирана Феагена и вынудило Мегару искать защиты у Пелопоннесского союза, возглавляемого Спартой.
Не менее острым оставался и застарелый конфликт между Коринфом и его бывшей колонией Керкирой (современный Корфу), занимавшей стратегически важное положение на пути в Италию и Сицилию – регионы, где Коринф создал первые греческие колонии, пусть и скромные по своим масштабам.
Согласно преданию, Коринф освободился от царской власти в 747 году до н. э., и управление полисом перешло к олигархическому правительству, возглавляемому кланом Бакхиадов. Они проводили политику жесткого контроля над своими колониями, ограничивая их автономию, что привело к восстанию Керкиры.
В 664 году до н. э. керкиряне разгромили флот метрополии в первом морском сражении в истории Древней Греции, добившись независимости. Свобода Керкиры продлилась до тех пор, пока коринфский тиран Периандр из рода Кипселидов в конце VII – начале VI века до н. э. не взял реванш, вернув мятежный остров под контроль Коринфа.
Продолжение следует…
Информация