Как погибла армия Паулюса. Операция "Кольцо"
75 лет назад, 10 января 1943 года, началась операция «Кольцо». Войска советского Донского фронта приступили к окончательной ликвидации окруженной сталинградской группировке Паулюса.
Ситуация на фронте. План операции
Наступление советских войск на сталинградском направлении («Сталинский праздник»: операция «Уран») превратилось в общее стратегическое наступление Красной Армии. Сталинградский фронт и Северная группа войск Закавказского фронта наступали против немецкой группы армий «А», отходившей с Северного Кавказа. Войска Юго-Западного фронта наступали в Донбассе. Воронежский фронт развертывал активные действия на Верхнем Дону. Немецкое командование уже не могло спасти окруженную 6-ю армию Паулюса.
Сталинградская стратегическая операция вступила в заключительную фазу. Ставка Советского Верховного Главнокомандования планировала быстрее уничтожить окруженную группировку противника. 19 декабря Верховный главнокомандующий Сталин направил генерала Н. Н. Воронова в район Сталинградского и Донского фронтов в качестве заместителя Василевского в деле ликвидации окруженных войск противника под Сталинградом. Воронову как представителю Ставки и заместителю А. М. Василевского поручили представить не позднее 21 декабря в Ставку план прорыва обороны войск противника, окруженных под Сталинградом, и ликвидации их в течение нескольких дней. Воронов, командующий Донским фронтом Рокоссовский и начальник штаба М. С. Малинин приступили к разработке плана завершающей операции. К этой работе также были привлечены командование и штабы армий.
К этому времени в прибрежных районах города держала фронт 62-я армия; с севера, отделенная от войск В. И. Чуйкова пятикилометровым коридором, стояла 66-я армия, к ней примыкала 24-я армия; весь западный участок кольца приходился на войска 65-й и 21-и армий, а южный занимали 57-я и 64-я, тоже отделенная от чуйковцев коридором в 8 километров. Очертанием фронт окружения напоминал яйцо, острый конец которого был вытянут на юго-запад; здесь размещался узел крупных опорных пунктов противника — Карповка, Мариновка, Дмитриевка. На западном участке немцы в течение декабря не раз проводили разведку боем, готовясь встретить Манштейна.
Основной вопрос, который предстояло решить: откуда целесообразнее наносить главный удар с целью расчленения вражеской группировки. Север для этого не годился. Немцы прорвались там к Волге еще в августе и с тех пор непрерывно закреплялись на господствующих высотах. С южного направления можно было рассчитывать лишь на вспомогательный удар. Поэтому рассекать «котел» решили с запада по линии Вертячий — Большая Россошка — Гумрак—Городище, действуя смежными флангами 65-й и 21-й армий. 27 декабря командование Донского фронта и представитель Ставки Воронов подготовили проект плана, который в тот же день на самолете был доставлен в Москву. 28 декабря Ставка сообщила об утверждении плана с внесением в него ряда изменений.
Советские артиллеристы, расположившись у немецкого военного кладбища, ведут огонь по немецким позициям в Сталинграде из 76-мм дивизионной пушки образца 1942 года ЗиС-3
В директиве Ставки отмечалось: «… главной вашей задачей на первом этапе операции должно быть отсечение и уничтожение западной группировки окруженных войск противника в районе Кравцов, Бабуркин, Мариновка, Карповка, с тем чтобы главный удар наших войск из района Дмитриевка, совхоз № 1, Бабуркин повернуть на юг в район станции Карповская, а вспомогательный удар 57 армии из района Кравцов, Скляров направить навстречу главному удару и сомкнуть оба удара в районе станции Карповская. Наряду с этим следовало бы организовать удар 66 армии через Орловку в направлении поселка Красный Октябрь, а навстречу этому удару — удар 62 армии, с тем чтобы оба удара сомкнуть и отсечь таким образом заводской район от основной группировки противника».
На основе указаний Ставки от 28 декабря штаб Донского фронта, а затем и штабы армий разработали план на первый этап операции. Его основная задача формулировалась так: «Цель операции: отсечь, окружить и уничтожить западную группировку окруженных войск противника в районе: Кравцов, Западновка, свх. № 1, Дмитриевка, Мариновка». 4 января 1943 г. этот план был окончательно утвержден. Нанесение главного удара возлагалось на 65-ю армию генерала П. И. Батова, находившуюся в центре ударной группировки фронта. Перед войсками этой армии ставилась задача наступать в юго-восточном направлении на Новый Рогачик и во взаимодействии с другими армиями уничтожить противника в районе к западу от р. Россошки.
Таким образом, операция «Кольцо» предусматривала расчленение окруженной сталинградской группировки ударом с запада на восток и в качестве первого этапа уничтожение вражеских войск в юго-западном выступе окружения. В дальнейшем наступающие советские войска должны были последовательно расчленить окруженную группировку и уничтожить ее по частям.
В связи с запозданием прибытия средств усиления подготовка операции завершилась не к 6 января, как планировали с начала, а на четыре дня позже. Ставка санкционировала перенесение срока начала операции на 10 января 1943 г.
Советские силы
Донской фронт был значительно усилен артиллерийскими частями, а с 1 января 1943 г. в него были включены 62, 64-я и 57-я армии Сталинградского фронта (его преобразовали с Южный), которыми командовали генералы В. И. Чуйков, М. С. Шумилов и Ф И. Толбухин. Ещё раньше Донскому фронту была передана 21-я армия Юго-Западного фронта, которой командовал генерал И. М. Чистяков. Значительно была усилена наносившая главный удар 65-я армия, которая к началу операции насчитывала в своем составе восемь стрелковых дивизий, 27 полков артиллерии РВГК, две дивизии реактивной артиллерии, пять зенитных артиллерийских полков ПВО, три отдельных артиллерийских дивизиона ПВО, шесть танковых полков, одну танковую бригаду.
В составе фронта к началу операции насчитывалось 212 тыс. человек (противник имел 250 тыс. солдат и офицеров),орудий и минометов — 6860, танков — 257, боевых самолетов — 300. Советские войска имели превосходство по орудиям и минометам (более чем в полтора раза) и особенно по самолетам (в три раза). Враг обладал численным превосходством в людях (1,2 : 1) и танках (1,2 : 1). Правда, боеспособность наступающих советских войск была значительно выше боеспособности блокированной и ослабленной армии Паулюса.
На направлении главного удара создано было решающее преобладание сил и средств над противником. Так, в полосе наступления 65-й армии советские войска имели: людей — 62 тыс. человек, противник — 31 300 (2 : 1), орудий и минометов — соответственно 2428 и 638 (4 : 1), танков — 127 и 102 (1,2 : 1). Особенно большая роль при проведении операции отводилась артиллерии. Продумана была наиболее эффективная система управления артиллерийским огнем. Часть артиллерии усиления передавалась стрелковым дивизиям, в группы поддержки пехоты. В полосе наступления армии, решавшей главную задачу, сосредоточивались основные усилия фронтовой артиллерии путем создания армейской группы дальнего действия (АДД) и группы артиллерии разрушения (АР). Действия наступающих наземных войск должна была поддерживать 16-я воздушная армия, к тому времени имевшая 100 истребителей, 80 бомбардировщиков, 40 штурмовиков и 80 ночных бомбардировщиков.
Советские солдаты ведут огонь из 45-мм противотанковой пушки образца 1937 года 53-К по немецким позициям в Сталинграде. Январь 1943 г.
Немцы
К концу декабря 1942 г. внешний фронт отодвинулся от окруженной под Сталинградом группировки на 200 – 250 км, проходя по линии Новая Калитва – Миллерово – Морозовск – Зимовники. Территория, которую занимали гитлеровцы, составляла 1400 кв. км. Охваченный плотным кольцом окружения протяженностью около 170 км (с севера на юг – 35 км, с запада на восток – 53 км) противник создал внутри него сильную и глубокую оборону. Немцы использовали для этой цели и бывшие оборонительные обводы советских войск. Местность с ее небольшими высотами и многочисленными балками с обрывистыми крутыми берегами, а также большое число населенных пунктов способствовали организации прочной обороны и затрудняли наступательные действия.
Наличие оборудованных аэродромов в районах Питомника, разъезда Басаргино, Бол. Россошки, Гумрака, ст. Воропоново и др. позволяло немцам принимать значительное число самолетов. В среднем за сутки перебрасывалось от 50 т (в ноябре) до 105 т грузов (в декабре). С 12 января по 2 февраля эта норма не превышала 60 — 80 т. В наиболее удачные дни перебрасывали до 150 т грузов. А для поддержания минимальной боеспособности окружённых войск требовались ежедневные поставки 700 — 900 тонн грузов (боеприпасов, продовольствия, топлива и т. д.). Эту задачу немецкая авиация решить не могла.
Немецкая авиация не в состоянии была выполнить возложенную на нее задачу по снабжению окруженной армии. Советские 17-я, 8-я и 16-я воздушные армии, а также авиация и зенитная артиллерия войск ПВО страны срывали доставку в «котел» грузов и уничтожали транспортную авиацию противника. Бомбардировкам и штурмовкам подвергались как базы снабжения, так и аэродромы, расположенные на окружённой территории. Для борьбы с самолётами противника советская авиация применяла патрулирование, дежурство на аэродроме и свободную охоту. В начале декабря организованная советскими войсками система борьбы с воздушными перевозками противника основывалась на разделении по зонам ответственности. К первой зоне относились территории, с которых происходило снабжение окружённой группировки, здесь действовали части 17-й и 8-й воздушных армий. Вторая зона располагалась вокруг войск Паулюса над территорией, контролируемой Красной Армией. В ней было создано два пояса радиостанций наведения, сама зона делилась на 5 секторов, по одной истребительной авиадивизии в каждом (истребители ПВО и дивизии 8-й и 16-й воздушных армий). В третьей зоне располагалась зенитная артиллерия, она также окружала блокированную группировку. Она была 15-30 км глубиной, и на конец декабря 1942 г. в ней находилось 235 орудий малого и среднего калибра и 241 зенитный пулемёт. Местность, занятая окружённой сталинградской группировкой, относилась к четвёртой зоне, там действовали части 8-й, 16-й воздушных армий и ночной полк дивизии ПВО. В декабре под Сталинградом были сбиты сотни транспортных самолетов противника.
Кроме того, базы снабжения немецкой армии постепенно удалялись на запад, что ухудшало возможности немецкой авиации. Сначала основными базами для снабжения блокированных войск были Тацинская, Морозовск, Тормосин и Богоявленская. Но по мере продвижения на запад советских войск немцам пришлось перемещать базы снабжения всё дальше от войск армии Паулюса: в Зверево, Шахты, Каменск-Шахтинский, Новочеркасск, Мечётинская и Сальск. На последнем этапе использовались аэродромы в Артёмовске, Горловке, Макеевке и Сталино. В результате расстояние от баз авиации противника до посадочных площадок 6-й армии составляло первоначально 200 км, затем возросло до 300 и, наконец, 450 км.
Немецкий дальний разведчик-бомбардировщик Фокке-Вульф Fw.200 «Кондор», захваченный советскими войсками на аэродроме Питомник (район Сталинграда)
В первый период германские солдаты верили, что дело ещё поправимо, что внешний фронт окружения будет прорван в ближайшем будущем. Эта вера давала им силы сражаться в тяжелейших условиях. Офицеры внушали солдатам, что к Сталинграду идет помощь извне. Во вторую неделю декабря стало известно, что крупные силы под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна начали операцию по деблокированию окруженной группировки (Как немцы пытались спасти армию Паулюса. Операция "Зимняя гроза"; «Зимняя гроза». Ч. 2; Как остановили прорыв армейской группы "Гот"). Весть о наступлении армейской группы «Гот», отмечает К. Типпельскирх, «вызвала всеобщий подъем». Вспоминая эти дни в «котле», Иоахим Видер отмечал: «С быстротой молнии распространился, словно единый пароль, клич: «Манштейн идет!» Эти слова придавали солдатам новые силы на всех участках кольца, и прежде всего на нашем западном участке «котла», где приходилось особенно туго... Спасение казалось близким». Однако эти иллюзии исчезли, когда наступление Манштейна — Гота провалилось, и немецкие войска стали отступать к Ростову.
Исчезли последние надежды на помощь извне, которые придавали солдатам моральную силу держаться до последнего. Под натиском советских войск постепенно сокращалась территория «котла», которая теперь почти вся простреливалась артиллерией. С воздуха на гитлеровцев обрушивала удары авиация. 62-я армия теперь вела наступательные бои локального характера. Её воины теперь наступали и выбивали гитлеровцев из опорных пунктов и узлов сопротивления, отвоевывали здание за зданием, улицу за улицей. Немцы осознали, что обречены.
Советские артиллеристы из расчета сержанта Бардадымова ведут обстрел вражеских ДЗОТов на окраине Сталинграда из 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20 образца 1937 года
Советские артиллеристы ведут огонь из 76-мм дивизионной пушки образца 1939 года (УСВ) по немецким позициям на развалинах Сталинграда
Снабжение постоянно ухудшалось. Приходилось экономить боеприпасы, провиант, горючее, медикаменты и т. д. Продовольственный рацион упал до 100 г хлеба. Конина была роскошью. Солдаты охотились на собак, кошек и птиц. Вот как описывает бедствия 6-й армии полковник Динглер: ««Каждую ночь, сидя в землянках, мы вслушивались в рокот моторов и старались угадать, сколько же немецких самолетов на этот раз прилетит и что они нам доставят. С продовольствием было очень трудно с самого начала, но никто из нас не предполагал, что скоро мы постоянно будем испытывать муки голода. Нам не хватало всего: не хватало хлеба, снарядов, а главное — горючего. Пока было горючее, мы не могли замерзнуть, а наше снабжение, пусть даже в таких ограниченных масштабах, было обеспечено. Дрова приходилось доставлять из Сталинграда на автомашинах, но, поскольку мы испытывали острый недостаток в бензине, поездки в город за топливом совершались очень редко и в наших землянках было очень холодно. До рождества 1942 года (26 декабря) войскам выдавалось по 100 граммов хлеба в день на человека, а после рождества этот паек был сокращен до 50 граммов. Позднее и эти 50 граммов хлеба получали лишь те части, которые непосредственно вели боевые действия; в штабах, начиная от полка и выше, хлеба совсем не выдавали. Остальные питались жидким супом, который старались сделать более крепким, вываривая лошадиные кости».
Окруженные солдаты страдали от морозов (температура в конце декабря и в январе доходила до минус 20–30 градусов), не получив зимнего обмундирования. Во время советского контрнаступления (операция «Уран») армейские тыловые базы в Морозовской, Тацинской и еще дальше к западу остались за пределами «котла». Там хранились десятки тысяч комплектов зимнего обмундирования — шинелей на меху, валенок, шерстяных носков, подшлемников и наушников. В результате немецкие войска в подавляющем большинстве своем встретили зиму, почти не имея соответствующей одежды.
В итоге немецкая армия и без активных боевых действий теряла в день около 1500 человек в ходе локальных боестолкновений, ударов советской авиации и артиллерии, а также от голода, мороза и болезней. Немецкий историк Ф. Меллентин в книге «Танковые сражения 1939–1945 гг.» дает описание гибели 6-й армии: «Шестая армия была обречена, и теперь уже ничто не могло спасти Паулюса. Даже если бы каким-то чудом и удалось добиться у Гитлера согласия на попытку прорваться из окружения, измученные и полуголодные войска не сумели бы разорвать кольцо русских, у них не было бы транспортных средств, чтобы отступить к Ростову по покрытой ледяной коркой степи. Армия погибла бы во время марша, подобно солдатам Наполеона в период отступления от Москвы к реке Березине».
При этом окруженная немецкая группировка ещё сохраняла боеспособность и перед началом операции имела следующий состав: личного состава 250 тыс. человек (в течение декабря немцы потеряли около 80 тыс. человек), 4130 орудий и минометов, 300 танков и 100 самолетов. Однако морально-психологическое и физическое состояние окруженных войск было крайне тяжелым. Несмотря на безысходность положения, из Берлина продолжали поступать телеграммы «Стоять до конца!» И некогда элитная немецкая 6-я армия была готова держаться, опираясь сплошную сеть опорных пунктов и узлов сопротивления.
«То, что мы отсюда не уйдем, должно стать фанатическим принципом», — заявлял Гитлер. В приказе № 2 от 28 декабря 1942 г., когда уже было понятно, что освободить окруженную группировку в Сталинграде у вермахта нет сил, он утверждал: «...Как и прежде, моим намерением остается удержать 6-ю армию в ее крепости (в Сталинграде) и создать предпосылки для ее освобождения». В день Нового года на имя командующего окруженной группировкой была получена личная радиограмма фюрера. Она вновь подтвердила, что Гитлер «не оставит на произвол судьбы героических бойцов на Волге и что Германия располагает средствами для деблокады 6-й армии».
6-й армии оставалось умереть, до последнего сковывая советские войска, или капитулировать. Верховное командование вермахта, не задумываясь, решило продолжать сопротивление до последнего солдата. Этим оно обрекло десятки тысяч солдат на гибель. Такое решение определялось мотивами как престижа, так и военной стратегии. Сковывая в районе Сталинграда советские силы, немецкое верховное командование стремилось не допустить развала всего южного крыла Восточного фронта. Однако после провала наступления Манштейна, а затем потери (в январе) аэродрома в районе Питомника сопротивление окруженной сталинградской группировки утратило прежнее военно-стратегическое значение. Но тем не менее было продолжено.
Замёрзшие под Сталинградом немцы
Ультиматум
8 января командование Донского фронта предъявило ультиматум командованию окруженной группировки с требованием прекратить бессмысленное сопротивление и принять условия капитуляции. Ультиматум, подписанный представителем Ставки ВГК Н. Н. Вороновым и командующим Донским фронтом К. К. Рокоссовским, был передан по радио в штаб Ф. Паулюса и доставлен парламентерами. В качестве добровольцев, вызвавшихся пойти в стан противника для вручения ультиматума, были утверждены: парламентером работник штаба Донского фронта майор А. М. Смыслов, переводчиком капитан Н. Н. Дятленко.
В ультиматуме отмечалось: «Все надежды на спасение ваших войск путем наступления германских войск с юга и юго-запада не оправдались. Спешившие вам на помощь германские войска разбиты Красной Армией, и остатки этих войск отступают на Ростов. Германская транспортная авиация, перевозящая вам голодную норму продовольствия, боеприпасов и горючего, в связи с успешным стремительным продвижением Красной Армии вынуждена часто менять аэродромы и летать в расположение окруженных издалека. К тому же германская транспортная авиация несет огромные потери в самолетах и экипажах от русской авиации. Ее помощь окруженным войскам становится нереальной.
Положение ваших окруженных войск тяжелое. Они испытывают голод, болезни и холод. Суровая русская зима начинается; сильные морозы, холодные ветры и метели еще впереди, а ваши солдаты не обеспечены зимним обмундированием и находятся в тяжелых антисанитарных условиях. Вы, как командующий, и все офицеры окруженных войск отлично понимаете, что у Вас нет никаких реальных возможностей прорвать кольцо окружения. Ваше положение безнадежное, и дальнейшее сопротивление не имеет никакого смысла».
Немцам предлагалось прекратить сопротивление и передать в советское распоряжение весь личный состав, вооружение, всю боевую технику и военное имущество в исправном состоянии. Противнику гарантировали «жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или в любую страну, куда изъявят желание военнопленные». Всему личному составу предлагали сохранить военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие. Всем сдавшимся было обещано нормальное питание, а раненым, больным и обмороженным — медицинская помощь.
Однако командующий немецкой 6-й армией отклонил предложение советского командования. В этот же день в Сталинград вернулся командир 14-го танкового корпуса генерала Хубе. Он вернулся в «котел» из ставки Гитлера, куда 28 декабря вылетал для получения награды и где по поручению Паулюса докладывал фюреру о положении окруженной армии. Хубе привез приказ Гитлера продолжать сопротивление до нового деблокирующего наступления войск вермахта, которое обещали начать во второй половине февраля. Паулюс вызвал к себе командиров корпусов, которые уже знали текст советского ультиматума. Командующий ознакомил их также с сообщением генерала Хубе. Все они высказались против капитуляции. Затем прибыл ответ главного командования сухопутных сил (ОКХ). Он гласил: «Капитуляция исключается. Каждый лишний день, который армия держится, помогает всему фронту и оттягивает от него русские дивизии».
Ф. Паулюс уже после войны, в сентябре 1945 г., так объяснял свое поведение в этот момент: «Я был солдат и верил тогда, что именно повиновением служу своему народу. Что же касается ответственности подчиненных мне офицеров, то они с тактической точки зрения, выполняя мои приказы, находились в таком же вынужденном положении, как и я сам в рамках общей оперативной обстановки и отданных мне приказов».
Брошенные немецкие САУ, захваченные советскими войсками в Сталинградском котле. Это САУ Marder II с 76,2-мм пушкой. Источник фотографий: http://waralbum.ru/
Продолжение следует…
Ситуация на фронте. План операции
Наступление советских войск на сталинградском направлении («Сталинский праздник»: операция «Уран») превратилось в общее стратегическое наступление Красной Армии. Сталинградский фронт и Северная группа войск Закавказского фронта наступали против немецкой группы армий «А», отходившей с Северного Кавказа. Войска Юго-Западного фронта наступали в Донбассе. Воронежский фронт развертывал активные действия на Верхнем Дону. Немецкое командование уже не могло спасти окруженную 6-ю армию Паулюса.
Сталинградская стратегическая операция вступила в заключительную фазу. Ставка Советского Верховного Главнокомандования планировала быстрее уничтожить окруженную группировку противника. 19 декабря Верховный главнокомандующий Сталин направил генерала Н. Н. Воронова в район Сталинградского и Донского фронтов в качестве заместителя Василевского в деле ликвидации окруженных войск противника под Сталинградом. Воронову как представителю Ставки и заместителю А. М. Василевского поручили представить не позднее 21 декабря в Ставку план прорыва обороны войск противника, окруженных под Сталинградом, и ликвидации их в течение нескольких дней. Воронов, командующий Донским фронтом Рокоссовский и начальник штаба М. С. Малинин приступили к разработке плана завершающей операции. К этой работе также были привлечены командование и штабы армий.
К этому времени в прибрежных районах города держала фронт 62-я армия; с севера, отделенная от войск В. И. Чуйкова пятикилометровым коридором, стояла 66-я армия, к ней примыкала 24-я армия; весь западный участок кольца приходился на войска 65-й и 21-и армий, а южный занимали 57-я и 64-я, тоже отделенная от чуйковцев коридором в 8 километров. Очертанием фронт окружения напоминал яйцо, острый конец которого был вытянут на юго-запад; здесь размещался узел крупных опорных пунктов противника — Карповка, Мариновка, Дмитриевка. На западном участке немцы в течение декабря не раз проводили разведку боем, готовясь встретить Манштейна.
Основной вопрос, который предстояло решить: откуда целесообразнее наносить главный удар с целью расчленения вражеской группировки. Север для этого не годился. Немцы прорвались там к Волге еще в августе и с тех пор непрерывно закреплялись на господствующих высотах. С южного направления можно было рассчитывать лишь на вспомогательный удар. Поэтому рассекать «котел» решили с запада по линии Вертячий — Большая Россошка — Гумрак—Городище, действуя смежными флангами 65-й и 21-й армий. 27 декабря командование Донского фронта и представитель Ставки Воронов подготовили проект плана, который в тот же день на самолете был доставлен в Москву. 28 декабря Ставка сообщила об утверждении плана с внесением в него ряда изменений.
Советские артиллеристы, расположившись у немецкого военного кладбища, ведут огонь по немецким позициям в Сталинграде из 76-мм дивизионной пушки образца 1942 года ЗиС-3
В директиве Ставки отмечалось: «… главной вашей задачей на первом этапе операции должно быть отсечение и уничтожение западной группировки окруженных войск противника в районе Кравцов, Бабуркин, Мариновка, Карповка, с тем чтобы главный удар наших войск из района Дмитриевка, совхоз № 1, Бабуркин повернуть на юг в район станции Карповская, а вспомогательный удар 57 армии из района Кравцов, Скляров направить навстречу главному удару и сомкнуть оба удара в районе станции Карповская. Наряду с этим следовало бы организовать удар 66 армии через Орловку в направлении поселка Красный Октябрь, а навстречу этому удару — удар 62 армии, с тем чтобы оба удара сомкнуть и отсечь таким образом заводской район от основной группировки противника».
На основе указаний Ставки от 28 декабря штаб Донского фронта, а затем и штабы армий разработали план на первый этап операции. Его основная задача формулировалась так: «Цель операции: отсечь, окружить и уничтожить западную группировку окруженных войск противника в районе: Кравцов, Западновка, свх. № 1, Дмитриевка, Мариновка». 4 января 1943 г. этот план был окончательно утвержден. Нанесение главного удара возлагалось на 65-ю армию генерала П. И. Батова, находившуюся в центре ударной группировки фронта. Перед войсками этой армии ставилась задача наступать в юго-восточном направлении на Новый Рогачик и во взаимодействии с другими армиями уничтожить противника в районе к западу от р. Россошки.
Таким образом, операция «Кольцо» предусматривала расчленение окруженной сталинградской группировки ударом с запада на восток и в качестве первого этапа уничтожение вражеских войск в юго-западном выступе окружения. В дальнейшем наступающие советские войска должны были последовательно расчленить окруженную группировку и уничтожить ее по частям.
В связи с запозданием прибытия средств усиления подготовка операции завершилась не к 6 января, как планировали с начала, а на четыре дня позже. Ставка санкционировала перенесение срока начала операции на 10 января 1943 г.
Советские силы
Донской фронт был значительно усилен артиллерийскими частями, а с 1 января 1943 г. в него были включены 62, 64-я и 57-я армии Сталинградского фронта (его преобразовали с Южный), которыми командовали генералы В. И. Чуйков, М. С. Шумилов и Ф И. Толбухин. Ещё раньше Донскому фронту была передана 21-я армия Юго-Западного фронта, которой командовал генерал И. М. Чистяков. Значительно была усилена наносившая главный удар 65-я армия, которая к началу операции насчитывала в своем составе восемь стрелковых дивизий, 27 полков артиллерии РВГК, две дивизии реактивной артиллерии, пять зенитных артиллерийских полков ПВО, три отдельных артиллерийских дивизиона ПВО, шесть танковых полков, одну танковую бригаду.
В составе фронта к началу операции насчитывалось 212 тыс. человек (противник имел 250 тыс. солдат и офицеров),орудий и минометов — 6860, танков — 257, боевых самолетов — 300. Советские войска имели превосходство по орудиям и минометам (более чем в полтора раза) и особенно по самолетам (в три раза). Враг обладал численным превосходством в людях (1,2 : 1) и танках (1,2 : 1). Правда, боеспособность наступающих советских войск была значительно выше боеспособности блокированной и ослабленной армии Паулюса.
На направлении главного удара создано было решающее преобладание сил и средств над противником. Так, в полосе наступления 65-й армии советские войска имели: людей — 62 тыс. человек, противник — 31 300 (2 : 1), орудий и минометов — соответственно 2428 и 638 (4 : 1), танков — 127 и 102 (1,2 : 1). Особенно большая роль при проведении операции отводилась артиллерии. Продумана была наиболее эффективная система управления артиллерийским огнем. Часть артиллерии усиления передавалась стрелковым дивизиям, в группы поддержки пехоты. В полосе наступления армии, решавшей главную задачу, сосредоточивались основные усилия фронтовой артиллерии путем создания армейской группы дальнего действия (АДД) и группы артиллерии разрушения (АР). Действия наступающих наземных войск должна была поддерживать 16-я воздушная армия, к тому времени имевшая 100 истребителей, 80 бомбардировщиков, 40 штурмовиков и 80 ночных бомбардировщиков.
Советские солдаты ведут огонь из 45-мм противотанковой пушки образца 1937 года 53-К по немецким позициям в Сталинграде. Январь 1943 г.
Немцы
К концу декабря 1942 г. внешний фронт отодвинулся от окруженной под Сталинградом группировки на 200 – 250 км, проходя по линии Новая Калитва – Миллерово – Морозовск – Зимовники. Территория, которую занимали гитлеровцы, составляла 1400 кв. км. Охваченный плотным кольцом окружения протяженностью около 170 км (с севера на юг – 35 км, с запада на восток – 53 км) противник создал внутри него сильную и глубокую оборону. Немцы использовали для этой цели и бывшие оборонительные обводы советских войск. Местность с ее небольшими высотами и многочисленными балками с обрывистыми крутыми берегами, а также большое число населенных пунктов способствовали организации прочной обороны и затрудняли наступательные действия.
Наличие оборудованных аэродромов в районах Питомника, разъезда Басаргино, Бол. Россошки, Гумрака, ст. Воропоново и др. позволяло немцам принимать значительное число самолетов. В среднем за сутки перебрасывалось от 50 т (в ноябре) до 105 т грузов (в декабре). С 12 января по 2 февраля эта норма не превышала 60 — 80 т. В наиболее удачные дни перебрасывали до 150 т грузов. А для поддержания минимальной боеспособности окружённых войск требовались ежедневные поставки 700 — 900 тонн грузов (боеприпасов, продовольствия, топлива и т. д.). Эту задачу немецкая авиация решить не могла.
Немецкая авиация не в состоянии была выполнить возложенную на нее задачу по снабжению окруженной армии. Советские 17-я, 8-я и 16-я воздушные армии, а также авиация и зенитная артиллерия войск ПВО страны срывали доставку в «котел» грузов и уничтожали транспортную авиацию противника. Бомбардировкам и штурмовкам подвергались как базы снабжения, так и аэродромы, расположенные на окружённой территории. Для борьбы с самолётами противника советская авиация применяла патрулирование, дежурство на аэродроме и свободную охоту. В начале декабря организованная советскими войсками система борьбы с воздушными перевозками противника основывалась на разделении по зонам ответственности. К первой зоне относились территории, с которых происходило снабжение окружённой группировки, здесь действовали части 17-й и 8-й воздушных армий. Вторая зона располагалась вокруг войск Паулюса над территорией, контролируемой Красной Армией. В ней было создано два пояса радиостанций наведения, сама зона делилась на 5 секторов, по одной истребительной авиадивизии в каждом (истребители ПВО и дивизии 8-й и 16-й воздушных армий). В третьей зоне располагалась зенитная артиллерия, она также окружала блокированную группировку. Она была 15-30 км глубиной, и на конец декабря 1942 г. в ней находилось 235 орудий малого и среднего калибра и 241 зенитный пулемёт. Местность, занятая окружённой сталинградской группировкой, относилась к четвёртой зоне, там действовали части 8-й, 16-й воздушных армий и ночной полк дивизии ПВО. В декабре под Сталинградом были сбиты сотни транспортных самолетов противника.
Кроме того, базы снабжения немецкой армии постепенно удалялись на запад, что ухудшало возможности немецкой авиации. Сначала основными базами для снабжения блокированных войск были Тацинская, Морозовск, Тормосин и Богоявленская. Но по мере продвижения на запад советских войск немцам пришлось перемещать базы снабжения всё дальше от войск армии Паулюса: в Зверево, Шахты, Каменск-Шахтинский, Новочеркасск, Мечётинская и Сальск. На последнем этапе использовались аэродромы в Артёмовске, Горловке, Макеевке и Сталино. В результате расстояние от баз авиации противника до посадочных площадок 6-й армии составляло первоначально 200 км, затем возросло до 300 и, наконец, 450 км.
Немецкий дальний разведчик-бомбардировщик Фокке-Вульф Fw.200 «Кондор», захваченный советскими войсками на аэродроме Питомник (район Сталинграда)
В первый период германские солдаты верили, что дело ещё поправимо, что внешний фронт окружения будет прорван в ближайшем будущем. Эта вера давала им силы сражаться в тяжелейших условиях. Офицеры внушали солдатам, что к Сталинграду идет помощь извне. Во вторую неделю декабря стало известно, что крупные силы под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна начали операцию по деблокированию окруженной группировки (Как немцы пытались спасти армию Паулюса. Операция "Зимняя гроза"; «Зимняя гроза». Ч. 2; Как остановили прорыв армейской группы "Гот"). Весть о наступлении армейской группы «Гот», отмечает К. Типпельскирх, «вызвала всеобщий подъем». Вспоминая эти дни в «котле», Иоахим Видер отмечал: «С быстротой молнии распространился, словно единый пароль, клич: «Манштейн идет!» Эти слова придавали солдатам новые силы на всех участках кольца, и прежде всего на нашем западном участке «котла», где приходилось особенно туго... Спасение казалось близким». Однако эти иллюзии исчезли, когда наступление Манштейна — Гота провалилось, и немецкие войска стали отступать к Ростову.
Исчезли последние надежды на помощь извне, которые придавали солдатам моральную силу держаться до последнего. Под натиском советских войск постепенно сокращалась территория «котла», которая теперь почти вся простреливалась артиллерией. С воздуха на гитлеровцев обрушивала удары авиация. 62-я армия теперь вела наступательные бои локального характера. Её воины теперь наступали и выбивали гитлеровцев из опорных пунктов и узлов сопротивления, отвоевывали здание за зданием, улицу за улицей. Немцы осознали, что обречены.
Советские артиллеристы из расчета сержанта Бардадымова ведут обстрел вражеских ДЗОТов на окраине Сталинграда из 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20 образца 1937 года
Советские артиллеристы ведут огонь из 76-мм дивизионной пушки образца 1939 года (УСВ) по немецким позициям на развалинах Сталинграда
Снабжение постоянно ухудшалось. Приходилось экономить боеприпасы, провиант, горючее, медикаменты и т. д. Продовольственный рацион упал до 100 г хлеба. Конина была роскошью. Солдаты охотились на собак, кошек и птиц. Вот как описывает бедствия 6-й армии полковник Динглер: ««Каждую ночь, сидя в землянках, мы вслушивались в рокот моторов и старались угадать, сколько же немецких самолетов на этот раз прилетит и что они нам доставят. С продовольствием было очень трудно с самого начала, но никто из нас не предполагал, что скоро мы постоянно будем испытывать муки голода. Нам не хватало всего: не хватало хлеба, снарядов, а главное — горючего. Пока было горючее, мы не могли замерзнуть, а наше снабжение, пусть даже в таких ограниченных масштабах, было обеспечено. Дрова приходилось доставлять из Сталинграда на автомашинах, но, поскольку мы испытывали острый недостаток в бензине, поездки в город за топливом совершались очень редко и в наших землянках было очень холодно. До рождества 1942 года (26 декабря) войскам выдавалось по 100 граммов хлеба в день на человека, а после рождества этот паек был сокращен до 50 граммов. Позднее и эти 50 граммов хлеба получали лишь те части, которые непосредственно вели боевые действия; в штабах, начиная от полка и выше, хлеба совсем не выдавали. Остальные питались жидким супом, который старались сделать более крепким, вываривая лошадиные кости».
Окруженные солдаты страдали от морозов (температура в конце декабря и в январе доходила до минус 20–30 градусов), не получив зимнего обмундирования. Во время советского контрнаступления (операция «Уран») армейские тыловые базы в Морозовской, Тацинской и еще дальше к западу остались за пределами «котла». Там хранились десятки тысяч комплектов зимнего обмундирования — шинелей на меху, валенок, шерстяных носков, подшлемников и наушников. В результате немецкие войска в подавляющем большинстве своем встретили зиму, почти не имея соответствующей одежды.
В итоге немецкая армия и без активных боевых действий теряла в день около 1500 человек в ходе локальных боестолкновений, ударов советской авиации и артиллерии, а также от голода, мороза и болезней. Немецкий историк Ф. Меллентин в книге «Танковые сражения 1939–1945 гг.» дает описание гибели 6-й армии: «Шестая армия была обречена, и теперь уже ничто не могло спасти Паулюса. Даже если бы каким-то чудом и удалось добиться у Гитлера согласия на попытку прорваться из окружения, измученные и полуголодные войска не сумели бы разорвать кольцо русских, у них не было бы транспортных средств, чтобы отступить к Ростову по покрытой ледяной коркой степи. Армия погибла бы во время марша, подобно солдатам Наполеона в период отступления от Москвы к реке Березине».
При этом окруженная немецкая группировка ещё сохраняла боеспособность и перед началом операции имела следующий состав: личного состава 250 тыс. человек (в течение декабря немцы потеряли около 80 тыс. человек), 4130 орудий и минометов, 300 танков и 100 самолетов. Однако морально-психологическое и физическое состояние окруженных войск было крайне тяжелым. Несмотря на безысходность положения, из Берлина продолжали поступать телеграммы «Стоять до конца!» И некогда элитная немецкая 6-я армия была готова держаться, опираясь сплошную сеть опорных пунктов и узлов сопротивления.
«То, что мы отсюда не уйдем, должно стать фанатическим принципом», — заявлял Гитлер. В приказе № 2 от 28 декабря 1942 г., когда уже было понятно, что освободить окруженную группировку в Сталинграде у вермахта нет сил, он утверждал: «...Как и прежде, моим намерением остается удержать 6-ю армию в ее крепости (в Сталинграде) и создать предпосылки для ее освобождения». В день Нового года на имя командующего окруженной группировкой была получена личная радиограмма фюрера. Она вновь подтвердила, что Гитлер «не оставит на произвол судьбы героических бойцов на Волге и что Германия располагает средствами для деблокады 6-й армии».
6-й армии оставалось умереть, до последнего сковывая советские войска, или капитулировать. Верховное командование вермахта, не задумываясь, решило продолжать сопротивление до последнего солдата. Этим оно обрекло десятки тысяч солдат на гибель. Такое решение определялось мотивами как престижа, так и военной стратегии. Сковывая в районе Сталинграда советские силы, немецкое верховное командование стремилось не допустить развала всего южного крыла Восточного фронта. Однако после провала наступления Манштейна, а затем потери (в январе) аэродрома в районе Питомника сопротивление окруженной сталинградской группировки утратило прежнее военно-стратегическое значение. Но тем не менее было продолжено.
Замёрзшие под Сталинградом немцы
Ультиматум
8 января командование Донского фронта предъявило ультиматум командованию окруженной группировки с требованием прекратить бессмысленное сопротивление и принять условия капитуляции. Ультиматум, подписанный представителем Ставки ВГК Н. Н. Вороновым и командующим Донским фронтом К. К. Рокоссовским, был передан по радио в штаб Ф. Паулюса и доставлен парламентерами. В качестве добровольцев, вызвавшихся пойти в стан противника для вручения ультиматума, были утверждены: парламентером работник штаба Донского фронта майор А. М. Смыслов, переводчиком капитан Н. Н. Дятленко.
В ультиматуме отмечалось: «Все надежды на спасение ваших войск путем наступления германских войск с юга и юго-запада не оправдались. Спешившие вам на помощь германские войска разбиты Красной Армией, и остатки этих войск отступают на Ростов. Германская транспортная авиация, перевозящая вам голодную норму продовольствия, боеприпасов и горючего, в связи с успешным стремительным продвижением Красной Армии вынуждена часто менять аэродромы и летать в расположение окруженных издалека. К тому же германская транспортная авиация несет огромные потери в самолетах и экипажах от русской авиации. Ее помощь окруженным войскам становится нереальной.
Положение ваших окруженных войск тяжелое. Они испытывают голод, болезни и холод. Суровая русская зима начинается; сильные морозы, холодные ветры и метели еще впереди, а ваши солдаты не обеспечены зимним обмундированием и находятся в тяжелых антисанитарных условиях. Вы, как командующий, и все офицеры окруженных войск отлично понимаете, что у Вас нет никаких реальных возможностей прорвать кольцо окружения. Ваше положение безнадежное, и дальнейшее сопротивление не имеет никакого смысла».
Немцам предлагалось прекратить сопротивление и передать в советское распоряжение весь личный состав, вооружение, всю боевую технику и военное имущество в исправном состоянии. Противнику гарантировали «жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или в любую страну, куда изъявят желание военнопленные». Всему личному составу предлагали сохранить военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие. Всем сдавшимся было обещано нормальное питание, а раненым, больным и обмороженным — медицинская помощь.
Однако командующий немецкой 6-й армией отклонил предложение советского командования. В этот же день в Сталинград вернулся командир 14-го танкового корпуса генерала Хубе. Он вернулся в «котел» из ставки Гитлера, куда 28 декабря вылетал для получения награды и где по поручению Паулюса докладывал фюреру о положении окруженной армии. Хубе привез приказ Гитлера продолжать сопротивление до нового деблокирующего наступления войск вермахта, которое обещали начать во второй половине февраля. Паулюс вызвал к себе командиров корпусов, которые уже знали текст советского ультиматума. Командующий ознакомил их также с сообщением генерала Хубе. Все они высказались против капитуляции. Затем прибыл ответ главного командования сухопутных сил (ОКХ). Он гласил: «Капитуляция исключается. Каждый лишний день, который армия держится, помогает всему фронту и оттягивает от него русские дивизии».
Ф. Паулюс уже после войны, в сентябре 1945 г., так объяснял свое поведение в этот момент: «Я был солдат и верил тогда, что именно повиновением служу своему народу. Что же касается ответственности подчиненных мне офицеров, то они с тактической точки зрения, выполняя мои приказы, находились в таком же вынужденном положении, как и я сам в рамках общей оперативной обстановки и отданных мне приказов».
Брошенные немецкие САУ, захваченные советскими войсками в Сталинградском котле. Это САУ Marder II с 76,2-мм пушкой. Источник фотографий: http://waralbum.ru/
Продолжение следует…
Информация