Великая Курская битва: оборонительная операция войск Воронежского фронта. Часть 2
Бои 6 июля
В ночь на 6 июля командование Воронежского фронта приняло решение об усилении обороны 6-й гвардейской армии корпусами 1-й танковой армии Михаила Катукова. 3-й механизированный и 6-й танковый корпуса прикрыли Обоянское направление. Кроме того, армию Чистякова усилили 2-м и 5-м гвардейскими танковыми корпусами, которые начали выходить на фланги армии. В составе этих корпусов было около 850 исправных танков, и они могли оказать на ход битвы серьёзное влияние.
На второй день битвы Николай Ватутин, также как и Константин Рокоссовский, запланировал нанести контрудары по немецким ударным группировкам. 1-я танковая армия Катукова должна была ударить в общем направлении на Томаровку. Немецкие войска ещё не углубились в полосу обороны фронта, и командование Воронежского фронта хотело остановить их на линии второго рубежа. Ватутин хотел завязать встречное сражение. Контрудар 1-й танковой армии был отменен по предложению Ставки. Командарм Катуков был согласен с этим решением, считая, что более целесообразно использовать бронетехнику для усиления обороны, окопав их или поставив в засады, где они могли подпускать танки противника на близкие дистанции.
Генерал армии — Н. Ф. Ватутин, 1943 г.
Прорыв 2-го танкового корпуса СС к третьему рубежу обороны. На 6 июля части СС получили следующие задачи: 3-я танковая дивизия СС «Мёртвая Голова» должна была разгромить 375-ю стрелковую дивизию и расширить коридор прорыва в направлении р. Липовый Донец; 1-я танковая дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и 2-я танковая дивизия «Рейх» - прорвать второй рубеж обороны у с. Яковлево, где занимала оборону 51-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора Николая Таварткеладзе, и выйти к линии излучина р. Псёл — с. Тетеревино. К тому же часть сил дивизии «Лейбштандарт» пришлось выделить на охрану фланга, т. к. 48-й танковый корпус наступал более медленно, чем 2-й танковый корпус СС.
Танки Pz.Kpfw. VI «Тигр» танковой дивизии СС «Дас Райх» на Курской дуге.
Участок обороны 51-й гвардейской стрелковой дивизии (бывшая 76-я стрелковая дивизия, преобразованная в гвардейскую за стойкость, мужество и героизм в Сталинградском сражении) был самым слабым в оборонительных порядках 6-й гвардейской армии. Она занимала оборону во втором эшелоне армии и отвечала за 18-километровй участок фронта. Все полки дивизии пришлось вытянуть в одну линию, без выделения одного полка в резерв. Прибытие на этот участок танков 5-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенанта танковых войск Андрея Кравченко (три танковых и одна мотострелковая бригады) должно было серьёзно усилить оборону на этом направлении. Проблема была в том, что в корпусе не хватало транспорта, и соединение не успевало прибыть к началу боя в полном составе. Совершив 60 км марш, к 6 утра 6 июля 5-й корпус вышел на позиции позади 51-й гвардейской дивизии. Прибыло 213 танков, несколько машин отстали, были оставлены по техническим причинам, или из-за нехватки экипажей. Танкисты приступили к окапыванию машин. Хуже дело обстояло с пехотой 6-й гвардейской мотострелковой бригады, солдаты шли пешком и к началу боя не успели выйти на позиции.
Немецкое командование выбрало для удара сравнительно небольшой 3-километровый участок, который атаковали части дивизий «Рейх» и «Лейбштандарт». Здесь оборону держали воины 154-го и 156-го гвардейских стрелковых полков. Первоначально артиллерия корпуса Хауссера нанесла мощный удар по позициям гвардейской дивизии. Одновременно самолеты 8-го авиакорпуса – группами в 50-80 машин, завертели «чёртово колесо». Немецкие бомбардировщики выстраивались в круг и, сменяя друг друга, наносили удары по советским войскам. При этом немецкая разведка смогла выявить пункты управления и связи полков гвардейской дивизии. Они подверглись сильному удару. Это привело к дезорганизации связи и управления батальонами полков. Фактически подразделения полков отражали вражеское наступление без связи с вышестоящим командованием.
Мощный артиллерийский и авиационные удары, численное превосходство противника на участке прорыва (две немецких танковых дивизии против двух гвардейских стрелковых полков), умелое взаимодействие между артиллерией, авиацией, танковыми и пехотными соединениями, применение тяжёлых танков и штурмовых орудий, привело к успеху корпуса СС. Танковые соединения перешли в атаку около 11 часов, через два с половиной часа всё было кончено, батальоны на стыке двух стрелковых полков были сбиты и начали отступление в направлении сел Яковлево и Лучки. Бой и отступление сопровождались большими потерями гвардейских частей. В частности, в 156-м гвардейском стрелковом полку из 1685 человек к 7 июля в строю оставалось всего около 200 человек, то есть полк практически был уничтожен. В результате боя из 8,4 тыс. человек, которые числились в дивизии на 1 июля 1943 года, к 7 июля в строю осталось только 3,3 тыс. солдат и офицеров.
Левофланговый 158-й гвардейский стрелковый полк, загнул свой правый фланг, и смог сохранить свои порядки. Некоторые подразделения 154-го и 156-го вышли в расположение соседних дивизий. Несколько дивизий сбили темп наступления немецких отборных дивизии, давая возможность пехоте спастись и закрепиться на новых рубежах, советские артиллеристы: артиллерия 51-й гвардейской стрелковой дивизии - гаубичные батареи 122-го гвардейского артиллерийского полка майора М. Н. Угловского и артиллерия 5-го гвардейского танкового корпуса - артиллерийские подразделения 6-й гвардейской мотострелковой бригады полковника А. М. Щекала. Сдерживая наступление противника, советские артиллеристы смогли сохранить большую часть своего вооружения. Яростный бой произошел за село Лучки, где успели занять оборону 464-й гвардейский артдивизион и 460-й гвардейский миномётный батальон 6-й гвардейской мотострелковой бригады. Пехота бригады, из-за недостаточной обеспеченности автотранспортом, ещё была на марше в 15 км от места боя. В 14:20 части дивизии «Рейх» заняли село, советская артиллерия отошла на север к хутору Калинин.
После этого, вплоть до третьего оборонительного рубежа Воронежского фронта, перед 2-м танковым корпусом СС не осталось частей 6-й гвардейской армии, способных сдержать его наступление, кроме танковых соединений 5-го гвардейского танкового корпуса. Основные силы истребительно-противотанковой артиллерии армии были расположены в полосе наступления 48-го танкового корпуса. После того как левый фланг 6-й армии Чистякова был смят и вторая линия обороны прорвана, командование фронта в условиях неполной ясности ситуации приняло непродуманное решение по затыканию прорыва. После доклада командарма Чистякова о положении дел на левом фланге армии, Ватутин отдаёт приказ о передаче 5-го корпуса Кравченко и 2-го гвардейского танкового корпуса Бурдейного в оперативное подчинение командующему 6-й гвардейской армии. Командование фронта одобрило предложение Чистякова о нанесении контрудара по прорвавшимся силам 2-го танкового корпуса СС частями 5-го и 2-го гвардейских танковых корпусов.
Иван Чистяков поставил задачу комкору Кравченко на вывод войск из занимаемого им оборонительного района, где танкисты готовились встретить противника, опираясь на опорные пункты и применяя тактику засад. Фактически корпусу предлагалось вступить во встречное сражение с превосходящими силами противника, на невыгодных условиях. Командир и штаб 5-го гвардейского танкового корпуса, лучше зная о текущей ситуации и захвате дивизией «Рейх» с. Лучки, попытались оспорить это решение. Однако под угрозой ареста были вынуждены выполнить этот приказ. Для понимания сопротивления командования 5-го корпуса приказу командарма следует вспомнить о серьёзной разнице в организации советского танкового корпуса и немецкой танковой дивизии. Каждая дивизия 2-го танкового корпуса СС имело до 20 тыс. человек в своём составе. Советский 5-й гвардейский танковый корпус насчитывал перед боем 9,5 тыс. человек (по штату 10,2 тыс. человек). Особенно значительная разница была в обеспечении советского танкового корпуса и немецкой танковой дивизии пехотой и артиллерией.
5-й гвардейский танковый корпус мог намного лучше выполнить свою задачу, если бы успел объединить свои танковые соединения с пехотой 51-й гвардейской стрелковой дивизии Таварткеладзе. К тому же 5-й танковый корпус не имел времени на увязывание действий танковых бригад корпуса с соседями и авиацией. Танковые бригады пошли в контратаку без артподготовки, без помощи Военно-воздушных сил, с открытыми флангами и по открытой местности, удобной для стрельбы дальнобойных танковых орудий немецких танков. Результат был очевиден.
В 15.10 5-й гвардейский танковый корпус пошел в контратаку. Противника атаковали 22-я и 21-я гвардейские танковые бригады и 48-й гвардейский тяжёлый танковый полк. Немецкое командование без особого труда отразило этот удар. Дивизия СС «Рейх» перегруппировалась, выставила танки в качестве заслона и вызвала люфтваффе, которые смешали боевой порядок советских соединений. Подтянув противотанковую артиллерию и организовав фланговый маневр, немецкие войска обошли танковые бригады корпуса Кравченко, и зашли им в тыл. К 19 часам части СС заняли хутор Калинин, перерезали коммуникации оборонявшихся танковых бригад, отрезав их от штаба корпуса. Фактически большая часть 5-го гвардейского танкового корпуса была окружена между с. Лучки и хутором Калинин. Немцы развивая наступление, действуя в направлении ст. Прохоровка, сделали попытку захватить разъезд Беленихино. Однако командование оставшегося вне кольца окружения 20-й гвардейской танковой бригады (подполковник П. Ф. Охрименко) сумело из различных подразделений 5-го корпуса создать вокруг Беленихино сильную оборону. Немецкая атака была отражена, противник был вынужден откатиться к Калинину.
Другая ударная группа дивизии «Рейх», используя неразбериху при отходе советских соединений, вышла к третьей армейской оборонительной линии, которую защищали части уже 69-й армии. Возле хутора Тетеревино, немецкие войска на непродолжительное время вклинились в оборону 183-й стрелковой дивизии, но из-за нехватки сил, потеряв несколько танков, отступили. Появление немецких войск на рубеже третьей линии обороны на второй день сражения было расценено советским командованием как чрезвычайное происшествие.
В ночь с 6 на 7 июля окружённые части 5-го гвардейского танкового корпуса пошли на прорыв и небольшими группами в значительной части пробились к своим. За 6 июля корпус потерял подбитыми и сгоревшими 119 танков, ещё несколько танков были потеряны по неизвестным причинам или из-за технических неисправностей. Ещё 19 танков отправили в ремонт. Это были самые высокие потери советского танкового корпуса в ходе всей оборонительной операции на Курской дуге за один день боёв.
Советский танк Т-34-76, подбитый в деревне на Курской дуге.
Советским войскам удалось остановить расширение бреши полосой от Яковлево до железной дороги. С правого фланга контрудар нанес 3-й механизированный корпус 1-й танковой армии, с левого – 2-й гвардейский танковый корпус. Также на позиции фланга танкового корпуса СС вышла 28-я истребительно-противотанковая бригада. Сыграло свою роль и сопротивление уцелевшего 122-го гвардейского артиллерийского полка из состава 51-й гвардейской дивизии, и артиллерийских частей 5-го гвардейского танкового корпуса.
Общий ход оборонительных боёв на южном фасе Курской дуги. Истребитель танков «Мардер III» следует мимо взорвавшегося среднего танка МЗ «Ли».
Контрудар 2-го гвардейского танкового корпуса. 3-я танково-гренадерская дивизия СС «Мёртвая голова» в течение 6 июля не достигла таких успехов, как другие дивизии корпуса. Это было связано с упорным сопротивлением 375-й стрелковой дивизии и проводившегося во второй половине дня в полосе обороны дивизии контрудара 2-го гвардейского танкового корпуса под командованием полковника Алексея Бурдейного. Контрудар 2-го танкового корпуса проходил одновременно с контратакой корпуса Кравченко, но завершился более успешно. Дивизия Мёртвая голова» была связана этим боем, и ей пришлось привлечь к отражению атаки некоторые подразделения дивизии «Рейх». Соотношение сил было в пользу немецкой дивизии, но корпус Бурдейного действовал во взаимодействии с 375-й стрелковой дивизией, что спасло его от немедленного поражения.
До начала битвы 2-й гвардейский танковый корпус дислоцировался в районе города Короча. В его состав входили: 4-я, 25-я, 26-я гвардейские танковые, 4-я гвардейская мотострелковая бригады, 47-й гвардейский тяжёлый танковый полк прорыва и др. соединения. В зависимости от обстановки его могли направить на помощь 6-й или 7-й гвардейским армиям. В 17.30 5 июля штаб корпуса получил приказ выдвинуться на левый фланг 6-й армии. Корпус Бурдейного должен был принять участия во фронтовом контрударе. Выдвижение соединений корпуса проходило ночью, поэтому немецкое командование не сразу обнаружило появление нового советского подвижного соединения. Несмотря на некоторые потери матчасти по техническим причинам, 2-й гвардейский танковый корпус к началу контратаки 6 июля 1943 года имел в своём составе 265 танков, включая 90 Т-34.
375-я стрелковая дивизия не принимала участие в атаке. Её полки и так были вытянуты в один эшелон, и нарушение боевых порядков дивизии было слишком опасным решением. Соединения 3-й танково-гренадерской дивизии СС «Тотенкопф» и 2-го гвардейского танкового корпуса обменялись несколькими ударами. Некоторые части корпуса Бурдейного в течение непродолжительного времени находились в окружении. Но потери корпуса не были серьёзными - 17 танков сгоревшими и 11 подбитыми. 2-й гвардейский танковый корпус сохранил свою боеспособность. 2-й гвардейский танковый корпус, поддерживаемый всё ещё боеспособной 375 стрелковой дивизией, стал угрозой для правого фланга 2-го танкового корпуса СС.
Военнослужащие 3-й дивизии СС «Тотенкопф» обсуждают план оборонительных действий с командиром «Тигра» из состава 503-го батальона тяжелых танков. Курская Дуга.
Продолжение следует…
В ночь на 6 июля командование Воронежского фронта приняло решение об усилении обороны 6-й гвардейской армии корпусами 1-й танковой армии Михаила Катукова. 3-й механизированный и 6-й танковый корпуса прикрыли Обоянское направление. Кроме того, армию Чистякова усилили 2-м и 5-м гвардейскими танковыми корпусами, которые начали выходить на фланги армии. В составе этих корпусов было около 850 исправных танков, и они могли оказать на ход битвы серьёзное влияние.
На второй день битвы Николай Ватутин, также как и Константин Рокоссовский, запланировал нанести контрудары по немецким ударным группировкам. 1-я танковая армия Катукова должна была ударить в общем направлении на Томаровку. Немецкие войска ещё не углубились в полосу обороны фронта, и командование Воронежского фронта хотело остановить их на линии второго рубежа. Ватутин хотел завязать встречное сражение. Контрудар 1-й танковой армии был отменен по предложению Ставки. Командарм Катуков был согласен с этим решением, считая, что более целесообразно использовать бронетехнику для усиления обороны, окопав их или поставив в засады, где они могли подпускать танки противника на близкие дистанции.
Генерал армии — Н. Ф. Ватутин, 1943 г.
Прорыв 2-го танкового корпуса СС к третьему рубежу обороны. На 6 июля части СС получили следующие задачи: 3-я танковая дивизия СС «Мёртвая Голова» должна была разгромить 375-ю стрелковую дивизию и расширить коридор прорыва в направлении р. Липовый Донец; 1-я танковая дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и 2-я танковая дивизия «Рейх» - прорвать второй рубеж обороны у с. Яковлево, где занимала оборону 51-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора Николая Таварткеладзе, и выйти к линии излучина р. Псёл — с. Тетеревино. К тому же часть сил дивизии «Лейбштандарт» пришлось выделить на охрану фланга, т. к. 48-й танковый корпус наступал более медленно, чем 2-й танковый корпус СС.
Танки Pz.Kpfw. VI «Тигр» танковой дивизии СС «Дас Райх» на Курской дуге.
Участок обороны 51-й гвардейской стрелковой дивизии (бывшая 76-я стрелковая дивизия, преобразованная в гвардейскую за стойкость, мужество и героизм в Сталинградском сражении) был самым слабым в оборонительных порядках 6-й гвардейской армии. Она занимала оборону во втором эшелоне армии и отвечала за 18-километровй участок фронта. Все полки дивизии пришлось вытянуть в одну линию, без выделения одного полка в резерв. Прибытие на этот участок танков 5-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенанта танковых войск Андрея Кравченко (три танковых и одна мотострелковая бригады) должно было серьёзно усилить оборону на этом направлении. Проблема была в том, что в корпусе не хватало транспорта, и соединение не успевало прибыть к началу боя в полном составе. Совершив 60 км марш, к 6 утра 6 июля 5-й корпус вышел на позиции позади 51-й гвардейской дивизии. Прибыло 213 танков, несколько машин отстали, были оставлены по техническим причинам, или из-за нехватки экипажей. Танкисты приступили к окапыванию машин. Хуже дело обстояло с пехотой 6-й гвардейской мотострелковой бригады, солдаты шли пешком и к началу боя не успели выйти на позиции.
Немецкое командование выбрало для удара сравнительно небольшой 3-километровый участок, который атаковали части дивизий «Рейх» и «Лейбштандарт». Здесь оборону держали воины 154-го и 156-го гвардейских стрелковых полков. Первоначально артиллерия корпуса Хауссера нанесла мощный удар по позициям гвардейской дивизии. Одновременно самолеты 8-го авиакорпуса – группами в 50-80 машин, завертели «чёртово колесо». Немецкие бомбардировщики выстраивались в круг и, сменяя друг друга, наносили удары по советским войскам. При этом немецкая разведка смогла выявить пункты управления и связи полков гвардейской дивизии. Они подверглись сильному удару. Это привело к дезорганизации связи и управления батальонами полков. Фактически подразделения полков отражали вражеское наступление без связи с вышестоящим командованием.
Мощный артиллерийский и авиационные удары, численное превосходство противника на участке прорыва (две немецких танковых дивизии против двух гвардейских стрелковых полков), умелое взаимодействие между артиллерией, авиацией, танковыми и пехотными соединениями, применение тяжёлых танков и штурмовых орудий, привело к успеху корпуса СС. Танковые соединения перешли в атаку около 11 часов, через два с половиной часа всё было кончено, батальоны на стыке двух стрелковых полков были сбиты и начали отступление в направлении сел Яковлево и Лучки. Бой и отступление сопровождались большими потерями гвардейских частей. В частности, в 156-м гвардейском стрелковом полку из 1685 человек к 7 июля в строю оставалось всего около 200 человек, то есть полк практически был уничтожен. В результате боя из 8,4 тыс. человек, которые числились в дивизии на 1 июля 1943 года, к 7 июля в строю осталось только 3,3 тыс. солдат и офицеров.
Левофланговый 158-й гвардейский стрелковый полк, загнул свой правый фланг, и смог сохранить свои порядки. Некоторые подразделения 154-го и 156-го вышли в расположение соседних дивизий. Несколько дивизий сбили темп наступления немецких отборных дивизии, давая возможность пехоте спастись и закрепиться на новых рубежах, советские артиллеристы: артиллерия 51-й гвардейской стрелковой дивизии - гаубичные батареи 122-го гвардейского артиллерийского полка майора М. Н. Угловского и артиллерия 5-го гвардейского танкового корпуса - артиллерийские подразделения 6-й гвардейской мотострелковой бригады полковника А. М. Щекала. Сдерживая наступление противника, советские артиллеристы смогли сохранить большую часть своего вооружения. Яростный бой произошел за село Лучки, где успели занять оборону 464-й гвардейский артдивизион и 460-й гвардейский миномётный батальон 6-й гвардейской мотострелковой бригады. Пехота бригады, из-за недостаточной обеспеченности автотранспортом, ещё была на марше в 15 км от места боя. В 14:20 части дивизии «Рейх» заняли село, советская артиллерия отошла на север к хутору Калинин.
После этого, вплоть до третьего оборонительного рубежа Воронежского фронта, перед 2-м танковым корпусом СС не осталось частей 6-й гвардейской армии, способных сдержать его наступление, кроме танковых соединений 5-го гвардейского танкового корпуса. Основные силы истребительно-противотанковой артиллерии армии были расположены в полосе наступления 48-го танкового корпуса. После того как левый фланг 6-й армии Чистякова был смят и вторая линия обороны прорвана, командование фронта в условиях неполной ясности ситуации приняло непродуманное решение по затыканию прорыва. После доклада командарма Чистякова о положении дел на левом фланге армии, Ватутин отдаёт приказ о передаче 5-го корпуса Кравченко и 2-го гвардейского танкового корпуса Бурдейного в оперативное подчинение командующему 6-й гвардейской армии. Командование фронта одобрило предложение Чистякова о нанесении контрудара по прорвавшимся силам 2-го танкового корпуса СС частями 5-го и 2-го гвардейских танковых корпусов.
Иван Чистяков поставил задачу комкору Кравченко на вывод войск из занимаемого им оборонительного района, где танкисты готовились встретить противника, опираясь на опорные пункты и применяя тактику засад. Фактически корпусу предлагалось вступить во встречное сражение с превосходящими силами противника, на невыгодных условиях. Командир и штаб 5-го гвардейского танкового корпуса, лучше зная о текущей ситуации и захвате дивизией «Рейх» с. Лучки, попытались оспорить это решение. Однако под угрозой ареста были вынуждены выполнить этот приказ. Для понимания сопротивления командования 5-го корпуса приказу командарма следует вспомнить о серьёзной разнице в организации советского танкового корпуса и немецкой танковой дивизии. Каждая дивизия 2-го танкового корпуса СС имело до 20 тыс. человек в своём составе. Советский 5-й гвардейский танковый корпус насчитывал перед боем 9,5 тыс. человек (по штату 10,2 тыс. человек). Особенно значительная разница была в обеспечении советского танкового корпуса и немецкой танковой дивизии пехотой и артиллерией.
5-й гвардейский танковый корпус мог намного лучше выполнить свою задачу, если бы успел объединить свои танковые соединения с пехотой 51-й гвардейской стрелковой дивизии Таварткеладзе. К тому же 5-й танковый корпус не имел времени на увязывание действий танковых бригад корпуса с соседями и авиацией. Танковые бригады пошли в контратаку без артподготовки, без помощи Военно-воздушных сил, с открытыми флангами и по открытой местности, удобной для стрельбы дальнобойных танковых орудий немецких танков. Результат был очевиден.
В 15.10 5-й гвардейский танковый корпус пошел в контратаку. Противника атаковали 22-я и 21-я гвардейские танковые бригады и 48-й гвардейский тяжёлый танковый полк. Немецкое командование без особого труда отразило этот удар. Дивизия СС «Рейх» перегруппировалась, выставила танки в качестве заслона и вызвала люфтваффе, которые смешали боевой порядок советских соединений. Подтянув противотанковую артиллерию и организовав фланговый маневр, немецкие войска обошли танковые бригады корпуса Кравченко, и зашли им в тыл. К 19 часам части СС заняли хутор Калинин, перерезали коммуникации оборонявшихся танковых бригад, отрезав их от штаба корпуса. Фактически большая часть 5-го гвардейского танкового корпуса была окружена между с. Лучки и хутором Калинин. Немцы развивая наступление, действуя в направлении ст. Прохоровка, сделали попытку захватить разъезд Беленихино. Однако командование оставшегося вне кольца окружения 20-й гвардейской танковой бригады (подполковник П. Ф. Охрименко) сумело из различных подразделений 5-го корпуса создать вокруг Беленихино сильную оборону. Немецкая атака была отражена, противник был вынужден откатиться к Калинину.
Другая ударная группа дивизии «Рейх», используя неразбериху при отходе советских соединений, вышла к третьей армейской оборонительной линии, которую защищали части уже 69-й армии. Возле хутора Тетеревино, немецкие войска на непродолжительное время вклинились в оборону 183-й стрелковой дивизии, но из-за нехватки сил, потеряв несколько танков, отступили. Появление немецких войск на рубеже третьей линии обороны на второй день сражения было расценено советским командованием как чрезвычайное происшествие.
В ночь с 6 на 7 июля окружённые части 5-го гвардейского танкового корпуса пошли на прорыв и небольшими группами в значительной части пробились к своим. За 6 июля корпус потерял подбитыми и сгоревшими 119 танков, ещё несколько танков были потеряны по неизвестным причинам или из-за технических неисправностей. Ещё 19 танков отправили в ремонт. Это были самые высокие потери советского танкового корпуса в ходе всей оборонительной операции на Курской дуге за один день боёв.
Советский танк Т-34-76, подбитый в деревне на Курской дуге.
Советским войскам удалось остановить расширение бреши полосой от Яковлево до железной дороги. С правого фланга контрудар нанес 3-й механизированный корпус 1-й танковой армии, с левого – 2-й гвардейский танковый корпус. Также на позиции фланга танкового корпуса СС вышла 28-я истребительно-противотанковая бригада. Сыграло свою роль и сопротивление уцелевшего 122-го гвардейского артиллерийского полка из состава 51-й гвардейской дивизии, и артиллерийских частей 5-го гвардейского танкового корпуса.
Общий ход оборонительных боёв на южном фасе Курской дуги. Истребитель танков «Мардер III» следует мимо взорвавшегося среднего танка МЗ «Ли».
Контрудар 2-го гвардейского танкового корпуса. 3-я танково-гренадерская дивизия СС «Мёртвая голова» в течение 6 июля не достигла таких успехов, как другие дивизии корпуса. Это было связано с упорным сопротивлением 375-й стрелковой дивизии и проводившегося во второй половине дня в полосе обороны дивизии контрудара 2-го гвардейского танкового корпуса под командованием полковника Алексея Бурдейного. Контрудар 2-го танкового корпуса проходил одновременно с контратакой корпуса Кравченко, но завершился более успешно. Дивизия Мёртвая голова» была связана этим боем, и ей пришлось привлечь к отражению атаки некоторые подразделения дивизии «Рейх». Соотношение сил было в пользу немецкой дивизии, но корпус Бурдейного действовал во взаимодействии с 375-й стрелковой дивизией, что спасло его от немедленного поражения.
До начала битвы 2-й гвардейский танковый корпус дислоцировался в районе города Короча. В его состав входили: 4-я, 25-я, 26-я гвардейские танковые, 4-я гвардейская мотострелковая бригады, 47-й гвардейский тяжёлый танковый полк прорыва и др. соединения. В зависимости от обстановки его могли направить на помощь 6-й или 7-й гвардейским армиям. В 17.30 5 июля штаб корпуса получил приказ выдвинуться на левый фланг 6-й армии. Корпус Бурдейного должен был принять участия во фронтовом контрударе. Выдвижение соединений корпуса проходило ночью, поэтому немецкое командование не сразу обнаружило появление нового советского подвижного соединения. Несмотря на некоторые потери матчасти по техническим причинам, 2-й гвардейский танковый корпус к началу контратаки 6 июля 1943 года имел в своём составе 265 танков, включая 90 Т-34.
375-я стрелковая дивизия не принимала участие в атаке. Её полки и так были вытянуты в один эшелон, и нарушение боевых порядков дивизии было слишком опасным решением. Соединения 3-й танково-гренадерской дивизии СС «Тотенкопф» и 2-го гвардейского танкового корпуса обменялись несколькими ударами. Некоторые части корпуса Бурдейного в течение непродолжительного времени находились в окружении. Но потери корпуса не были серьёзными - 17 танков сгоревшими и 11 подбитыми. 2-й гвардейский танковый корпус сохранил свою боеспособность. 2-й гвардейский танковый корпус, поддерживаемый всё ещё боеспособной 375 стрелковой дивизией, стал угрозой для правого фланга 2-го танкового корпуса СС.
Военнослужащие 3-й дивизии СС «Тотенкопф» обсуждают план оборонительных действий с командиром «Тигра» из состава 503-го батальона тяжелых танков. Курская Дуга.
Продолжение следует…
Информация