«Полная неразбериха». Развал Румынского фронта
Разгром румынской армии в Добрудже снова привёл к разногласиям союзников. Французы и британцы по-прежнему стремились переложить всю тяжесть оказания помощи Румынии на русских. Французы потребовали, чтобы Россия срочно перебросила подкрепления в Румынию. Русская Ставка первоначально надеялась, что отправкой корпуса под командованием генерала А. М. Зайончковского она выполнит союзнический долг. Начальник штаба Ставки Алексеев вообще считал, что лучше сдать большую часть Румынии, чем ослаблять другие участки фронта.
Зайончковский это хорошо понимал и прямо говорил: «Мне кажется, что 47 корпус и ген. Зайончковский есть та кость, которую бросили Румынии для того, чтобы она вступила на стороне Согласия. На этой кости поставили крест, её вычеркнули из состава вооруженных русских сил, а если в будущем будет какой-либо от неё плюс, то это запишется в неожиданный для России приход». Познакомившись ближе с союзниками, русский генерал приуныл ещё больше: «Впечатление в военном отношении отвратительное: это полное непонимание ведения современной войны, страшная паничность, самые ужасные сплетни угрожающего характера в официальных донесениях, всегда опровергаемые моей воздушной разведкой».
Под давлением союзников Русская Ставка вынуждена была усилить экспедиционные силы в Румынии, а затем, когда румынская армия была полностью разбита, вообще пришлось создать новый русский фронт. Поэтому сначала в Румынию на помощь 47-му корпусу дополнительно были переброшены значительные русские силы: две пехотные дивизии, а затем 4-й Сибирский корпус и одна дивизия с Кавказского фронта. Разгромленная 3-я румынская армия была подчинена Зайончковскому. Поражение под Туртукаем заставило румынское правительство передать оперативно-тактическое командование фронтом в Добрудже русскому генералу Зайончковскому. Фронт на этом участке удалось стабилизировать.
Командующий русскими экспедиционными войсками в Румынии, генерал Андрей Медардович Зайончковский
Стоит также помнить, что русские поддерживали Румынию тем, что продолжали наступление против Австро-Венгрии. 5-11 сентября русские войска продолжали наступательные операции в районе города Галич. После серии атак им удалось переправиться на другой берег реки Нараювка (приток реки Гнилая Липа) и прорвать австрийскую оборону. Это позволило русским подтянуть тяжелую артиллерию и начать обстрел Галича. Это заставило германское командование направить под Галич все войска, которые предназначались для удара по Румынии. Румынские войска благодаря этому смогли ещё целый месяц оставаться в Трансильвании, их никто не бил.
В это же время 9-я армия Лечицкого вела героические бои в Лесистых Карпатах. Русские чудо-богатыри дрались без дорог в горах, в глубоком снегу. Бои у Дорна-Ватры, Якобен и Кирлибабы считаются одними из самых тяжелых за всю войну. К сожалению, этот подвиг русской армии не нашел отражения в киноискусстве. Да, и в целом Первая мировая война плохо освещена в современной России. Больших батальных картин, которых достойны наши воины, практически нет.
Русская Ставка перевела на Карпаты управление 8-й армии. После того, как положение Румынии ещё больше ухудшилось, и румынское командование стало переводить войска из Молдавских Карпат (Северная армия) в угрожаемую Валахию, их место занимали войска нашей 9-й армии, которая протягивала свой левый фланг всё больше на юг. Чрезмерное растяжение фронта (к середине сентября до 300 верст), большие потери в жестоких боях, плохие коммуникации в дикой горной местности, что заставляло выделять больше обычного людей на сообщения, для эвакуационных команд, подноса боеприпасов по заваленным снегом тропам, всё это затрудняло действия армии Лечицкого, которая билась с двумя австро-венгерскими армиями.
Генерал Лечицкий предлагал атаковать на более выгодном трансильванском направлении, выводившего долиной Мароша наши войска в обход вражеского расположения, и предлагал наступать на Чик-Середу. Но Ставка считала трансильванское направление «опасным», не хотела с головой залезать в Румынию, и предписала атаковать на Дорна-Ватру и Кирлибабу, где противник уже успел укрепиться. Октябрьский героический натиск нашей 9-й армии приковал к Молдавским Карпатам 7-ю австро-венгерскую армию с многочисленными германскими подкреплениями и половину 1-й австро-венгерской армии. Это на целый месяц отсрочило падение Бухареста. Цена этому — залитые русской кровью горы у Кирлибабы.
В конце октября, когда германская армия Фалькенхайна, получив большие подкрепления с Французского фронта, нанесла решительный удар по Румынии, русская 9-я армия, напрягая последние силы, 15 ноября снова пошла в наступление по всему фронту. Правый фланг армии ударил на Дорна-Ватру, левый — пытался прорваться на Чик-Середу. К сожалению, снова наше командование упустило время. В августе, когда австро-венгерская армия ещё оправилась от сокрушительного поражения и в трансильванском направлении не имела серьёзных сил, можно было развить решительное наступление. В ноябре австро-венгры получили сильные и большие подкрепления и укрепились на прекрасных горных позициях, которые благодаря своему природному положению и инженерному искусству, снегу и морозу стали неприступными. Весь ноябрь шло жесточайшее сражение у Кирлибабы. Русские солдаты в этой битве проявили беспримерный героизм, сражаясь против противника и природы, понесли огромные потери, но прорваться не смогли. Этим сражением завершилась кампания 1916 года на Русском фронте (не считая Румынию).
Австрийская артиллерия в Трансильвании
Новые поражения Румынии
Тем временем в сентябре на румынском фронте появилось управление 9-й германской армии во главе с Фалькенхайном и 8,5 дивизиями (6,5 пехотных и 2 кавалерийских), которых сняли, в основном с Французского фронта. Одновременно была усилена до 6 дивизий 1-я австро-венгерская армия под началом Артура Арца фон Штрауссенбурга, её усилили германцами. Кроме того, в её состав ввели 3 кавалерийские дивизии.
После падения Туртукая румынские войска приостановили и так вялое движение в Трансильвании и начали переброску войск на юг. Цель удара болгаро-германских войск под общим началом Августа фон Макензена была достигнута. Хотя в начале этой операции болгары и германцы не имели достаточно сил, чтобы занять Добруджу, если бы румыны умело сопротивлялись. Из 2-й армии в Трансильвании немедленно забрали треть войск в стратегический резерв. Экс-командующего 2-й армией Авереску перебросили в 3-ю армию. Впечатление от войск 3-й армии у Авереску сложилось тяжелое. Части были разбавлены более чем наполовину резервистами и имели слабую боеспособность.
Авереску в начале октября попытался организовать наступательную операцию и форсировать Дунай (т. н. «десант под Ряхово»), но попытка наступления завершилась полным провалом. Наспех возведенный понтонный мост был разрушен артиллерией австрийской Дунайской флотилии, и успевшие переправиться румынские солдаты оказались в «котле». Румыны только убитыми потеряли около 3 тыс. человек. «Какие цели преследовало румынское командование этим выступлением, осталось непонятным», — записал в те дни заместитель начальника германского Генштаба фон Людендорф. Этот провал отразился и на русских войсках, которые до этого имели некоторые успехи в контрнаступлении в Добрудже.
Генерал Александру Авереску. После вступления Румынии в первую мировую войну в 1916 году командовал 2-й армией в южных Карпатах. С сентября командовал 3-й армией, а затем Южной группой армий (3-я и Добруджинская армии, а также переданные из 1-й и 2-й армий 4 дивизии)
Таким образом, первые же неудачи парализовали румынское командование. Стратегическая инициатива была утрачена как на севере, так и на юге. Весь план стратегического наступления рухнул. Румынские войска пассивно ждали, когда противник начнёт своё наступление. «Румынию, — отмечал Гинденбург, — преследовал злой рок; её армия не двигалась, её вожди ничего не понимали, а нам удалось вовремя собрать достаточные силы в Трансильвании…». Пока румыны бездействовали, германское и австрийское командование сформировало новую 9-й германскую армию и укрепило 1-ю австро-венгерскую, которая смогла теперь вести активные боевые действия.
22 сентября германо-австрийские войска под командованием экс-начальника германского Генштаба Фалькенхайна перешли в контрнаступление в Трансильвании, занятой ранее румынскими войсками. К концу сентября Фалькенхайн отбросил 2-ю румынскую армию за линию границы, освободив всю венгерскую Трансильванию. Германцы и австрийцы создавали на атакуемых участках преимущество и ловко теснили румынскую армию. Однако отрезать румын от горных перевалов и уничтожить их им не удалось. Одновременно 1-я австро-венгерская армия фон Арца остановила наступление Северной румынской армии (4-я армия).
Британский военный министр Д. Ллойд Джордж отмечал: «Мы знали, что румынская армия совершенно не имела тяжелой артиллерии, что даже наличие полевых орудий совершенно не соответствовало требованиям серьезного наступления или обороны. ... Стоило немцам решить снять свои войска с фронта у Вердена [во Франции] и послать несколько резервных дивизий в Румынию, как румынских пушек и снаряжения оказалось недостаточно, чтобы противостоять такому сосредоточенному удару».
Французский посол в России Морис Палеолог 23 сентября в своем дневнике написал: «По всей линии румынского фронта приводится в исполнение план Гинденбурга. В Добрудже и по Дунаю, в округе Орсовы и в ущельях Карпат германские, австрийские, болгарские и турецкие силы оказывают смыкающееся и непрерывное давление, под которым румыны всегда отступают».
Однако после первого удара, в Трансильвании наступило некоторое затишье. Фалькенхайн накапливал силы для решительного удара, который нанесли в конце октября. Русские войска (9-я армия) дрались с австро-германскими, отвлекая прибывавшие вражеские подкрепления на себя. Кроме того, румыны здесь заняли сильные горные позиции, получили подкрепления с юга и от Орсовы до Буковины активно отбивались и даже контратаковали. Так, альпийский корпус генерала Крафта фон Дельмензингена, подкрепленный двумя австрийскими горнострелковыми бригадами, не смог прорваться через перевал Красная башня. Румыны упорно отбивались, контратаковали и несли большие потери. Один из участников сражения, немец, так описывал этой бой: «Пулеметный огонь тысячами сеял смерть в их (т. е. румынских) колоннах; а они собирались и вновь нападали, смело, отважно». Застряли и германские войска 9-й армии у перевалов Вулкан и Предял. Только подтянув войска и завершив тщательную подготовку, австро-германские войска смогли сломить сопротивление румынских войск.
Тем временем румынское командование теперь снимало войска с юга и перебрасывало на север. Это привело к тому к концу сентября соотношение сил на Дунае и в Добрудже склонилось на сторону болгаро-германских войск. Только в Добрудже потрепанные прежними неудачами русско-румынские войска были ослаблены отправкой 20 румынских, 12 русских батальонов и 24 эскадронов русской кавалерии (всего около 35 тыс. человек) на север. Макензен же оголил македонское направление и сосредоточил в Добрудже 14 дивизий против 4 русских и 4 румынских. В ходе трехдневных упорных боев фронт был прорван.
В результате противник прорвал фронт группы генерала Зайончковского у Кобадина, перерезал Черноводскую железную дорогу. 9 (22) октября пала Констанца — стратегически важный порт на Черном море, обладающий большими запасами нефти. На следующий день противником был занят дунайский порт Черноводы. Русско-румынские войска были отброшены на 100 км на север к Тульче и Бабадагу. Добруджа была потеряна. Алексеев телеграфировал Зайончковскому: «Благоволите найти все части вашей армии, взять их в руки, воскресить управление, задержать напор неприятеля». Но Зайончковский не пришлось решать эту задачу, он был смещён.
Русская Ставка срочно стала перебрасывать войска в Румынию. Новую Дунайскую армию должен был возглавить генерал Владимир Сахаров (ранее он командовал 11-й армией). Ставка указывала генералу: «Разобраться в царящем хаосе, взять в руки войска, выработать план дальнейших действий, указать районы сбора подходящих резервов, создать инженерную подготовку театра». Одновременно войска 9-й армии в Заднестровье и Буковине были переданы управлению 8-й армии, которое перебросили на Румынское направление.
Наступление австро-германских войск
Крах румынской обороны
Германское командование завершило концентрацию войск на трансильванском направлении. 9-я германская и 1-я австро-венгерская армии были совместно с 7-й австро-венгерской армией Кевеша объединены в ударную группировку под началом австрийского престолонаследника Карла, которому было предназначено сыграть роль завоевателя Румынии.
29 октября Фалькенхайн нанес Румынии сокрушительный удар, разгромил 1-ю румынскую армию в долине реки Жиу. Одновременно 1-я австро-венгерская армия фон Арца разбила 2-ю румынскую армию у Кронштадта. Отступление румынских войск в Трансильвании под натиском германских и австрийских дивизий принимает лавинообразных характер. Наибольших успехов австро-германским войскам удалось достичь на самом южном участке Карпат. Развивая наступление, германцы стремительно двинулись долиной Ольты в Валахскую равнину. 8 (21) ноября германцы захватили Крайову, 10 (23) ноября кавалерия противника вышла к реке Олт и захватила переправу у Каракала в центральные области страны, уже почти в 100 км от Бухареста. Генерал Крафт пробился через перевал Красной башни и вышел на равнину у Рымника.
Кроме того, Фон Макензен форсировал Дунай с юга от Систова к Зимнице. Его новая Дунайская армия в составе 5 дивизий (1 германской, 2 турецких и 2 болгарских) форсировала Дунай, заняла Журжу и двинулась на Бухарест. Это стратегическое наступление Макензена сопровождалось отвлекающими действиями 3-й болгарской армии генерала Тошева вдоль побережья Чёрного моря в сторону Добруджи.
Генерал-фельдмаршал Август фон Макензен в Софии
Командующий 9-й германской армией Эрих фон Фалькенхайн в Трансильвании
На некоторых участках румынские войска отчаянно дрались, но это уже не имело никакого значения для исхода кампании. Находившиеся на западе страны, в Олтении, румынские войска спешно отступали, стремясь выбраться из мешка, но не успели, и они сложили оружие у устья реки Олт. Германский генерал Людендорф писал: «Окруженные со всех сторон, они [румыны] только в начале декабря сложили оружие близ устья Альта. Надежда, что наступление частей румынских войск против дунайской армии со стороны Бухареста выручит их, не оправдалась».
Таким образом, австрийские, германские и болгарские войска с трех сторон начали наступление на румынскую столицу. Это была катастрофа. Теперь оставшаяся румынская армия оказалась под угрозой окружения в огромном «котле» в районе Бухареста. 14 (27) ноября правительство Румынии и основные госучреждения были эвакуированы из Бухареста в Яссы.
Румынское командование спешно собирает на подступах к Бухаресту все оставшиеся войска. Молдавия была оставлена не закончившей ещё своего сосредоточения 9-й армии Лечицкого, а Добруджа — Дунайской армии генерала Сахарова. Русская Ставка также пыталась спасти союзника. В ноябре в Дунайскую армию с Северного фронта подошёл 4-й армейский корпус, и его по просьбе румынского руководства вместо Добруджи направили в Валахию, под Бухарест. 4-й корпус был в составе двух дивизий — 2-й и 40-й. 30-я пехотная дивизия была ещё в Добрудже и не успела соединиться со своим корпусом. Следом в Валахию планировали направить четыре армейских корпуса с управлением 4-й армии Рагозы. В дальнейшем в Румынию планировали направить ещё три корпуса с Западного и Юго-Западного фронтов.
Таким образом, Русской Ставке пришлось расплачиваться за игру в поддавки с союзниками, за стратегические ошибки Бухареста и собственную недальновидность. Генерал Алексеев не пожелал сразу своевременно направить в Румынию ударную группировку в 5-6 корпусов, которая могла дать румынской армии нужный наступательный импульс. Теперь же, как писал военный историк А. А. Керсновский «не то что пяти, а десяти корпусов было мало». Раньше начала декабря русские войска сосредоточиться не могли. Русская железная сеть работала плохо с перебоями. Одноколейные бессарабские дороги совершенно не были приспособлены к чрезвычайной переброске больших масс войск с вооружением и припасами. Румынские же дороги были в полном расстройстве, а военная катастрофа их окончательно угробила. Для перевозки двух корпусов нужно было 250 эшелонов, что требовало как минимум полмесяца, а враг на месте не стоял. От линии Прута нашим войскам приходилось идти в глубь Валахии походным порядком. В итоге наши войска подходили к передовой совершенно измотанными, и вступали в бой частями, что резко снижало их боеспособность.
Не удивительно, что сложившееся на Румынском театре положение командующий русским Юго-Западным фронтом генерал Алексей Брусилов охарактеризовал двумя словами — «полная неразбериха». Двинутая на помощь румынам 9-я армия и новая Дунайская армия подчинялись Брусилову. «А между ними находится румынская армия, действующая самостоятельно и предпринимающая операцию собственного измышления…». Брусилов отмечал, что в таких условиях он управлять войсками не может.
В Русской Ставке были кране раздражены такими союзниками. Бухарест потребовал срочной помощи. 25 сентября премьер Братиану телеграфировал: «Наши войска отброшены к Брашову. Срочность мощного русского вмешательства в Трансильвании, к несчастью, является более очевидной, чем когда-либо. … 24 часа имеют большое значение при настоящем положении дел».
Просьбы о помощи поступали одна за другой. При этом они сопровождались совершенно фантастическими цифрами вражеских сил. Так, 26 сентября румынский глава правительства Братиану ссылаясь на швейцарские источники (!), что Германия планирует сосредоточить против Румынии 500-600 тыс. солдат. В конце сентября королева Мария обратилась к русскому царю: «Мне ничуть не стыдно обращаться к вам с этим криком о помощи, я пыталась спасти свою страну всеми возможными путями…».
Глава Русской Ставки Алексеев раздраженно успокаивал союзников. «600 тысяч человек равны 60 дивизиям. Откуда возьмут их немцы? Им едва ли удастся наскрести двадцать дивизий», — писал он румынскому представителю при Ставке генералу Коанде. Действительно по немецким данным, к концу сентября против Румынии действовало 19 пехотных и 3 кавалерийских дивизии, не считая отдельных частей и подразделений.
Алексеев телеграфировал румынскому генералу Илиеску: «В Трансильвании и Добрудже у немцев и их союзников 251 батальон и 70 эскадронов; силы противника, как Вы изволите усмотреть, вовсе не столь грозные, чтобы могли говорить о критическом или крайне тяжелом положении. Мы имеем 331 румынский, 52 русских батальона, всего 383». В частных беседах Алексеев высказывался еще более резко: «Для меня непонятна нервность румын. Имея значительные силы в своем распоряжении, они умеют только кричать о критическом положении». Алексеев предлагал румынскому командованию крепко держаться за русские фланги в Молдавии и Добрудже, сокращать линию фронта, пожертвовать Олтенией и, в крайнем случае, Бухарестом. «Главнейшая задача — сохранение армии во что бы то ни стало».
Схожего мнения были и представители стран Антанты при Русской Ставке. Основная проблема была не в том, что румынские солдаты были совершенно не готовы к современной войне, а в том, что качество управления войсками было совершенно неудовлетворительным. Английский агент в Румынии передавал: «1-ю и 2-ю армии надо считать деморализованными, но не потому, что не годились войска, а потому, что управление плохо…». «Румынский солдат хорош; дух у него хороший, — отмечал французский генерал Жанен. — Молодые офицеры весьма неопытны, некоторые из начальников очень боязливы — вот причины недавних неудач... Румынские начальники до крайней степени нервозны, уже израсходовали все резервы».
При этом французы и британцы не спешили оказать румынам реальную помощь, перекладывая всю ответственность за Румынию на русских. Активизировать Салоникский фронт не удалось, всё ограничивалось локальными схватками. В основном с болгарами дрались на сербском участке фронта. Сербы смогли отбить ранее утраченные позиции. 15 ноября командующий германскими силами на Салоникском фронте генерал Отто фон Белов принял решение оставить город Монастырь (Монастир), важный транспортный узел в Македонии. Болгары были против этого решения, но были вынуждены уступить. 19 ноября в город вошли сербские, французские и русские войска. Для сербов это был первый родной город, отвоеванный после разгрома и оккупации страны армиями Центральных держав в 1915 году. Но в целом союзники не смогли решать задачу разгрома болгарской армии, чтобы существенно помочь Румынии. Болгарская армия сохранила боеспособность.
Французы пообещали перебросить в Салоники полторы дивизии, от британцев не удалось добиться ничего. Одновременно французы, по просьбу Бухареста, направили туда большую военную миссию во главе с генералом Бертело. Она не спешили, по пути заехала в Петроград, чтобы снова уговорить русских бросить к Бухаресту и Добруджу новые войска. Румыны хотели назначить французского генерала начальником своего генштаба. Но тот благоразумно отказался от такой чести.
Болгарские войска наступают в Румынии
Продолжение следует…
Зайончковский это хорошо понимал и прямо говорил: «Мне кажется, что 47 корпус и ген. Зайончковский есть та кость, которую бросили Румынии для того, чтобы она вступила на стороне Согласия. На этой кости поставили крест, её вычеркнули из состава вооруженных русских сил, а если в будущем будет какой-либо от неё плюс, то это запишется в неожиданный для России приход». Познакомившись ближе с союзниками, русский генерал приуныл ещё больше: «Впечатление в военном отношении отвратительное: это полное непонимание ведения современной войны, страшная паничность, самые ужасные сплетни угрожающего характера в официальных донесениях, всегда опровергаемые моей воздушной разведкой».
Под давлением союзников Русская Ставка вынуждена была усилить экспедиционные силы в Румынии, а затем, когда румынская армия была полностью разбита, вообще пришлось создать новый русский фронт. Поэтому сначала в Румынию на помощь 47-му корпусу дополнительно были переброшены значительные русские силы: две пехотные дивизии, а затем 4-й Сибирский корпус и одна дивизия с Кавказского фронта. Разгромленная 3-я румынская армия была подчинена Зайончковскому. Поражение под Туртукаем заставило румынское правительство передать оперативно-тактическое командование фронтом в Добрудже русскому генералу Зайончковскому. Фронт на этом участке удалось стабилизировать.
Командующий русскими экспедиционными войсками в Румынии, генерал Андрей Медардович Зайончковский
Стоит также помнить, что русские поддерживали Румынию тем, что продолжали наступление против Австро-Венгрии. 5-11 сентября русские войска продолжали наступательные операции в районе города Галич. После серии атак им удалось переправиться на другой берег реки Нараювка (приток реки Гнилая Липа) и прорвать австрийскую оборону. Это позволило русским подтянуть тяжелую артиллерию и начать обстрел Галича. Это заставило германское командование направить под Галич все войска, которые предназначались для удара по Румынии. Румынские войска благодаря этому смогли ещё целый месяц оставаться в Трансильвании, их никто не бил.
В это же время 9-я армия Лечицкого вела героические бои в Лесистых Карпатах. Русские чудо-богатыри дрались без дорог в горах, в глубоком снегу. Бои у Дорна-Ватры, Якобен и Кирлибабы считаются одними из самых тяжелых за всю войну. К сожалению, этот подвиг русской армии не нашел отражения в киноискусстве. Да, и в целом Первая мировая война плохо освещена в современной России. Больших батальных картин, которых достойны наши воины, практически нет.
Русская Ставка перевела на Карпаты управление 8-й армии. После того, как положение Румынии ещё больше ухудшилось, и румынское командование стало переводить войска из Молдавских Карпат (Северная армия) в угрожаемую Валахию, их место занимали войска нашей 9-й армии, которая протягивала свой левый фланг всё больше на юг. Чрезмерное растяжение фронта (к середине сентября до 300 верст), большие потери в жестоких боях, плохие коммуникации в дикой горной местности, что заставляло выделять больше обычного людей на сообщения, для эвакуационных команд, подноса боеприпасов по заваленным снегом тропам, всё это затрудняло действия армии Лечицкого, которая билась с двумя австро-венгерскими армиями.
Генерал Лечицкий предлагал атаковать на более выгодном трансильванском направлении, выводившего долиной Мароша наши войска в обход вражеского расположения, и предлагал наступать на Чик-Середу. Но Ставка считала трансильванское направление «опасным», не хотела с головой залезать в Румынию, и предписала атаковать на Дорна-Ватру и Кирлибабу, где противник уже успел укрепиться. Октябрьский героический натиск нашей 9-й армии приковал к Молдавским Карпатам 7-ю австро-венгерскую армию с многочисленными германскими подкреплениями и половину 1-й австро-венгерской армии. Это на целый месяц отсрочило падение Бухареста. Цена этому — залитые русской кровью горы у Кирлибабы.
В конце октября, когда германская армия Фалькенхайна, получив большие подкрепления с Французского фронта, нанесла решительный удар по Румынии, русская 9-я армия, напрягая последние силы, 15 ноября снова пошла в наступление по всему фронту. Правый фланг армии ударил на Дорна-Ватру, левый — пытался прорваться на Чик-Середу. К сожалению, снова наше командование упустило время. В августе, когда австро-венгерская армия ещё оправилась от сокрушительного поражения и в трансильванском направлении не имела серьёзных сил, можно было развить решительное наступление. В ноябре австро-венгры получили сильные и большие подкрепления и укрепились на прекрасных горных позициях, которые благодаря своему природному положению и инженерному искусству, снегу и морозу стали неприступными. Весь ноябрь шло жесточайшее сражение у Кирлибабы. Русские солдаты в этой битве проявили беспримерный героизм, сражаясь против противника и природы, понесли огромные потери, но прорваться не смогли. Этим сражением завершилась кампания 1916 года на Русском фронте (не считая Румынию).
Австрийская артиллерия в Трансильвании
Новые поражения Румынии
Тем временем в сентябре на румынском фронте появилось управление 9-й германской армии во главе с Фалькенхайном и 8,5 дивизиями (6,5 пехотных и 2 кавалерийских), которых сняли, в основном с Французского фронта. Одновременно была усилена до 6 дивизий 1-я австро-венгерская армия под началом Артура Арца фон Штрауссенбурга, её усилили германцами. Кроме того, в её состав ввели 3 кавалерийские дивизии.
После падения Туртукая румынские войска приостановили и так вялое движение в Трансильвании и начали переброску войск на юг. Цель удара болгаро-германских войск под общим началом Августа фон Макензена была достигнута. Хотя в начале этой операции болгары и германцы не имели достаточно сил, чтобы занять Добруджу, если бы румыны умело сопротивлялись. Из 2-й армии в Трансильвании немедленно забрали треть войск в стратегический резерв. Экс-командующего 2-й армией Авереску перебросили в 3-ю армию. Впечатление от войск 3-й армии у Авереску сложилось тяжелое. Части были разбавлены более чем наполовину резервистами и имели слабую боеспособность.
Авереску в начале октября попытался организовать наступательную операцию и форсировать Дунай (т. н. «десант под Ряхово»), но попытка наступления завершилась полным провалом. Наспех возведенный понтонный мост был разрушен артиллерией австрийской Дунайской флотилии, и успевшие переправиться румынские солдаты оказались в «котле». Румыны только убитыми потеряли около 3 тыс. человек. «Какие цели преследовало румынское командование этим выступлением, осталось непонятным», — записал в те дни заместитель начальника германского Генштаба фон Людендорф. Этот провал отразился и на русских войсках, которые до этого имели некоторые успехи в контрнаступлении в Добрудже.
Генерал Александру Авереску. После вступления Румынии в первую мировую войну в 1916 году командовал 2-й армией в южных Карпатах. С сентября командовал 3-й армией, а затем Южной группой армий (3-я и Добруджинская армии, а также переданные из 1-й и 2-й армий 4 дивизии)
Таким образом, первые же неудачи парализовали румынское командование. Стратегическая инициатива была утрачена как на севере, так и на юге. Весь план стратегического наступления рухнул. Румынские войска пассивно ждали, когда противник начнёт своё наступление. «Румынию, — отмечал Гинденбург, — преследовал злой рок; её армия не двигалась, её вожди ничего не понимали, а нам удалось вовремя собрать достаточные силы в Трансильвании…». Пока румыны бездействовали, германское и австрийское командование сформировало новую 9-й германскую армию и укрепило 1-ю австро-венгерскую, которая смогла теперь вести активные боевые действия.
22 сентября германо-австрийские войска под командованием экс-начальника германского Генштаба Фалькенхайна перешли в контрнаступление в Трансильвании, занятой ранее румынскими войсками. К концу сентября Фалькенхайн отбросил 2-ю румынскую армию за линию границы, освободив всю венгерскую Трансильванию. Германцы и австрийцы создавали на атакуемых участках преимущество и ловко теснили румынскую армию. Однако отрезать румын от горных перевалов и уничтожить их им не удалось. Одновременно 1-я австро-венгерская армия фон Арца остановила наступление Северной румынской армии (4-я армия).
Британский военный министр Д. Ллойд Джордж отмечал: «Мы знали, что румынская армия совершенно не имела тяжелой артиллерии, что даже наличие полевых орудий совершенно не соответствовало требованиям серьезного наступления или обороны. ... Стоило немцам решить снять свои войска с фронта у Вердена [во Франции] и послать несколько резервных дивизий в Румынию, как румынских пушек и снаряжения оказалось недостаточно, чтобы противостоять такому сосредоточенному удару».
Французский посол в России Морис Палеолог 23 сентября в своем дневнике написал: «По всей линии румынского фронта приводится в исполнение план Гинденбурга. В Добрудже и по Дунаю, в округе Орсовы и в ущельях Карпат германские, австрийские, болгарские и турецкие силы оказывают смыкающееся и непрерывное давление, под которым румыны всегда отступают».
Однако после первого удара, в Трансильвании наступило некоторое затишье. Фалькенхайн накапливал силы для решительного удара, который нанесли в конце октября. Русские войска (9-я армия) дрались с австро-германскими, отвлекая прибывавшие вражеские подкрепления на себя. Кроме того, румыны здесь заняли сильные горные позиции, получили подкрепления с юга и от Орсовы до Буковины активно отбивались и даже контратаковали. Так, альпийский корпус генерала Крафта фон Дельмензингена, подкрепленный двумя австрийскими горнострелковыми бригадами, не смог прорваться через перевал Красная башня. Румыны упорно отбивались, контратаковали и несли большие потери. Один из участников сражения, немец, так описывал этой бой: «Пулеметный огонь тысячами сеял смерть в их (т. е. румынских) колоннах; а они собирались и вновь нападали, смело, отважно». Застряли и германские войска 9-й армии у перевалов Вулкан и Предял. Только подтянув войска и завершив тщательную подготовку, австро-германские войска смогли сломить сопротивление румынских войск.
Тем временем румынское командование теперь снимало войска с юга и перебрасывало на север. Это привело к тому к концу сентября соотношение сил на Дунае и в Добрудже склонилось на сторону болгаро-германских войск. Только в Добрудже потрепанные прежними неудачами русско-румынские войска были ослаблены отправкой 20 румынских, 12 русских батальонов и 24 эскадронов русской кавалерии (всего около 35 тыс. человек) на север. Макензен же оголил македонское направление и сосредоточил в Добрудже 14 дивизий против 4 русских и 4 румынских. В ходе трехдневных упорных боев фронт был прорван.
В результате противник прорвал фронт группы генерала Зайончковского у Кобадина, перерезал Черноводскую железную дорогу. 9 (22) октября пала Констанца — стратегически важный порт на Черном море, обладающий большими запасами нефти. На следующий день противником был занят дунайский порт Черноводы. Русско-румынские войска были отброшены на 100 км на север к Тульче и Бабадагу. Добруджа была потеряна. Алексеев телеграфировал Зайончковскому: «Благоволите найти все части вашей армии, взять их в руки, воскресить управление, задержать напор неприятеля». Но Зайончковский не пришлось решать эту задачу, он был смещён.
Русская Ставка срочно стала перебрасывать войска в Румынию. Новую Дунайскую армию должен был возглавить генерал Владимир Сахаров (ранее он командовал 11-й армией). Ставка указывала генералу: «Разобраться в царящем хаосе, взять в руки войска, выработать план дальнейших действий, указать районы сбора подходящих резервов, создать инженерную подготовку театра». Одновременно войска 9-й армии в Заднестровье и Буковине были переданы управлению 8-й армии, которое перебросили на Румынское направление.
Наступление австро-германских войск
Крах румынской обороны
Германское командование завершило концентрацию войск на трансильванском направлении. 9-я германская и 1-я австро-венгерская армии были совместно с 7-й австро-венгерской армией Кевеша объединены в ударную группировку под началом австрийского престолонаследника Карла, которому было предназначено сыграть роль завоевателя Румынии.
29 октября Фалькенхайн нанес Румынии сокрушительный удар, разгромил 1-ю румынскую армию в долине реки Жиу. Одновременно 1-я австро-венгерская армия фон Арца разбила 2-ю румынскую армию у Кронштадта. Отступление румынских войск в Трансильвании под натиском германских и австрийских дивизий принимает лавинообразных характер. Наибольших успехов австро-германским войскам удалось достичь на самом южном участке Карпат. Развивая наступление, германцы стремительно двинулись долиной Ольты в Валахскую равнину. 8 (21) ноября германцы захватили Крайову, 10 (23) ноября кавалерия противника вышла к реке Олт и захватила переправу у Каракала в центральные области страны, уже почти в 100 км от Бухареста. Генерал Крафт пробился через перевал Красной башни и вышел на равнину у Рымника.
Кроме того, Фон Макензен форсировал Дунай с юга от Систова к Зимнице. Его новая Дунайская армия в составе 5 дивизий (1 германской, 2 турецких и 2 болгарских) форсировала Дунай, заняла Журжу и двинулась на Бухарест. Это стратегическое наступление Макензена сопровождалось отвлекающими действиями 3-й болгарской армии генерала Тошева вдоль побережья Чёрного моря в сторону Добруджи.
Генерал-фельдмаршал Август фон Макензен в Софии
Командующий 9-й германской армией Эрих фон Фалькенхайн в Трансильвании
На некоторых участках румынские войска отчаянно дрались, но это уже не имело никакого значения для исхода кампании. Находившиеся на западе страны, в Олтении, румынские войска спешно отступали, стремясь выбраться из мешка, но не успели, и они сложили оружие у устья реки Олт. Германский генерал Людендорф писал: «Окруженные со всех сторон, они [румыны] только в начале декабря сложили оружие близ устья Альта. Надежда, что наступление частей румынских войск против дунайской армии со стороны Бухареста выручит их, не оправдалась».
Таким образом, австрийские, германские и болгарские войска с трех сторон начали наступление на румынскую столицу. Это была катастрофа. Теперь оставшаяся румынская армия оказалась под угрозой окружения в огромном «котле» в районе Бухареста. 14 (27) ноября правительство Румынии и основные госучреждения были эвакуированы из Бухареста в Яссы.
Румынское командование спешно собирает на подступах к Бухаресту все оставшиеся войска. Молдавия была оставлена не закончившей ещё своего сосредоточения 9-й армии Лечицкого, а Добруджа — Дунайской армии генерала Сахарова. Русская Ставка также пыталась спасти союзника. В ноябре в Дунайскую армию с Северного фронта подошёл 4-й армейский корпус, и его по просьбе румынского руководства вместо Добруджи направили в Валахию, под Бухарест. 4-й корпус был в составе двух дивизий — 2-й и 40-й. 30-я пехотная дивизия была ещё в Добрудже и не успела соединиться со своим корпусом. Следом в Валахию планировали направить четыре армейских корпуса с управлением 4-й армии Рагозы. В дальнейшем в Румынию планировали направить ещё три корпуса с Западного и Юго-Западного фронтов.
Таким образом, Русской Ставке пришлось расплачиваться за игру в поддавки с союзниками, за стратегические ошибки Бухареста и собственную недальновидность. Генерал Алексеев не пожелал сразу своевременно направить в Румынию ударную группировку в 5-6 корпусов, которая могла дать румынской армии нужный наступательный импульс. Теперь же, как писал военный историк А. А. Керсновский «не то что пяти, а десяти корпусов было мало». Раньше начала декабря русские войска сосредоточиться не могли. Русская железная сеть работала плохо с перебоями. Одноколейные бессарабские дороги совершенно не были приспособлены к чрезвычайной переброске больших масс войск с вооружением и припасами. Румынские же дороги были в полном расстройстве, а военная катастрофа их окончательно угробила. Для перевозки двух корпусов нужно было 250 эшелонов, что требовало как минимум полмесяца, а враг на месте не стоял. От линии Прута нашим войскам приходилось идти в глубь Валахии походным порядком. В итоге наши войска подходили к передовой совершенно измотанными, и вступали в бой частями, что резко снижало их боеспособность.
Не удивительно, что сложившееся на Румынском театре положение командующий русским Юго-Западным фронтом генерал Алексей Брусилов охарактеризовал двумя словами — «полная неразбериха». Двинутая на помощь румынам 9-я армия и новая Дунайская армия подчинялись Брусилову. «А между ними находится румынская армия, действующая самостоятельно и предпринимающая операцию собственного измышления…». Брусилов отмечал, что в таких условиях он управлять войсками не может.
В Русской Ставке были кране раздражены такими союзниками. Бухарест потребовал срочной помощи. 25 сентября премьер Братиану телеграфировал: «Наши войска отброшены к Брашову. Срочность мощного русского вмешательства в Трансильвании, к несчастью, является более очевидной, чем когда-либо. … 24 часа имеют большое значение при настоящем положении дел».
Просьбы о помощи поступали одна за другой. При этом они сопровождались совершенно фантастическими цифрами вражеских сил. Так, 26 сентября румынский глава правительства Братиану ссылаясь на швейцарские источники (!), что Германия планирует сосредоточить против Румынии 500-600 тыс. солдат. В конце сентября королева Мария обратилась к русскому царю: «Мне ничуть не стыдно обращаться к вам с этим криком о помощи, я пыталась спасти свою страну всеми возможными путями…».
Глава Русской Ставки Алексеев раздраженно успокаивал союзников. «600 тысяч человек равны 60 дивизиям. Откуда возьмут их немцы? Им едва ли удастся наскрести двадцать дивизий», — писал он румынскому представителю при Ставке генералу Коанде. Действительно по немецким данным, к концу сентября против Румынии действовало 19 пехотных и 3 кавалерийских дивизии, не считая отдельных частей и подразделений.
Алексеев телеграфировал румынскому генералу Илиеску: «В Трансильвании и Добрудже у немцев и их союзников 251 батальон и 70 эскадронов; силы противника, как Вы изволите усмотреть, вовсе не столь грозные, чтобы могли говорить о критическом или крайне тяжелом положении. Мы имеем 331 румынский, 52 русских батальона, всего 383». В частных беседах Алексеев высказывался еще более резко: «Для меня непонятна нервность румын. Имея значительные силы в своем распоряжении, они умеют только кричать о критическом положении». Алексеев предлагал румынскому командованию крепко держаться за русские фланги в Молдавии и Добрудже, сокращать линию фронта, пожертвовать Олтенией и, в крайнем случае, Бухарестом. «Главнейшая задача — сохранение армии во что бы то ни стало».
Схожего мнения были и представители стран Антанты при Русской Ставке. Основная проблема была не в том, что румынские солдаты были совершенно не готовы к современной войне, а в том, что качество управления войсками было совершенно неудовлетворительным. Английский агент в Румынии передавал: «1-ю и 2-ю армии надо считать деморализованными, но не потому, что не годились войска, а потому, что управление плохо…». «Румынский солдат хорош; дух у него хороший, — отмечал французский генерал Жанен. — Молодые офицеры весьма неопытны, некоторые из начальников очень боязливы — вот причины недавних неудач... Румынские начальники до крайней степени нервозны, уже израсходовали все резервы».
При этом французы и британцы не спешили оказать румынам реальную помощь, перекладывая всю ответственность за Румынию на русских. Активизировать Салоникский фронт не удалось, всё ограничивалось локальными схватками. В основном с болгарами дрались на сербском участке фронта. Сербы смогли отбить ранее утраченные позиции. 15 ноября командующий германскими силами на Салоникском фронте генерал Отто фон Белов принял решение оставить город Монастырь (Монастир), важный транспортный узел в Македонии. Болгары были против этого решения, но были вынуждены уступить. 19 ноября в город вошли сербские, французские и русские войска. Для сербов это был первый родной город, отвоеванный после разгрома и оккупации страны армиями Центральных держав в 1915 году. Но в целом союзники не смогли решать задачу разгрома болгарской армии, чтобы существенно помочь Румынии. Болгарская армия сохранила боеспособность.
Французы пообещали перебросить в Салоники полторы дивизии, от британцев не удалось добиться ничего. Одновременно французы, по просьбу Бухареста, направили туда большую военную миссию во главе с генералом Бертело. Она не спешили, по пути заехала в Петроград, чтобы снова уговорить русских бросить к Бухаресту и Добруджу новые войска. Румыны хотели назначить французского генерала начальником своего генштаба. Но тот благоразумно отказался от такой чести.
Болгарские войска наступают в Румынии
Продолжение следует…
Информация