«Мы сражаемся, как одержимые, а к реке пробиться не можем...»
А. Гитлер, не желая считаться с очевидным провалом своих планов захвата Сталинграда, всё еще требовал от войск продолжать наступление с «нарастающей силой». В соответствии с этим 11—12 ноября противник предпринял еще одно крупное наступление на 62-ю армию, в бой были брошены пять пехотных и две танковые дивизии, усиленные отдельными частями. Начался последний, четвёртый штурм Сталинграда.
Четвертый штурм
В операции приняли участие пять пехотных (389-я, 79-я, 305-я, 100-я и 295-я) и две танковые (24-я и 14-я) дивизии, усиленные четырьмя свежими саперными батальонами. Положение и состояние 62-й армии было крайне тяжелым. В ее составе насчитывалось: 47 тыс. человек, около 800 орудий и минометов (калибра 76 мм и крупнее) и 19 танков. Новое наступление немецкой армии совпало с началом мощного ледохода на Волге, что сильно ухудшало положение советских воинов, лишенных снабжения. Суда Волжской флотилии не могли пробиться к правому берегу.
К концу дня 11 ноября немцам удалось прорвать оборону 241-го стрелкового полка 95-й стрелковой дивизии, захватить южную часть завода «Баррикады» и на участке шириной 500 м прорваться здесь к Волге. Но изменить общую обстановку враг уже не мог. На других участках все атаки успешно отбивались. Дивизии противника несли такие огромные потери, что от многих из них оставались лишь номера. К примеру, 305-я и 79-я немецкие дивизии потеряли почти весь личный состав. Обескровлены были и войска 62-й армии. Её дивизии насчитывали по 500-700 человек. В 13-й гвардейской стрелковой дивизии было около 1500 бойцов.
Бои по-прежнему отличались крайним упорством и ожесточением. Немцы в этот раз большие надежды возлагали на саперные подразделения. Немецкий офицер, командир батальона Гельмут Вельц писал: «...Под покровом ночи подразделения занимают исходные позиции, подтягиваются роты и взводы. Еще раз проверяются оружие и средства ближнего боя. По собственному опыту знаю, что происходит в эти минуты. Вдруг тишина лопается. Орудийные залпы один за другим, непрерывно. Из черного ковра позади нас к небу взлетают короткие огненные сполохи. Их сотни. Снаряды рвутся на склонах высот и скатах лощин, в руинах, на насыпях. Все дрожит от гула. Над нами прокатываются волны горячего воздуха. Густой чад стелется над землей, сквозь него пробиваются первые рассветные лучи, они освещают взрытую снарядами и бомбами пустынную местность.
На русские позиции обрушивается залп за залпом. Там уже не должно быть ничего живого. Беспрерывно бьют тяжелые орудия. Навстречу первым лучам восходящего солнца в просветленном небе несутся бомбардировщики с черными крестами... Они пикируют и с воем сбрасывают на цель свой бомбовый груз... Еще каких-нибудь 20 метров, и они (немецкая пехота) уже займут передовые русские позиции! И вдруг они залегают под ураганным огнем. Слева короткими очередями бьют пулеметы. В воронках и на огневых точках появляется русская пехота, которую мы уже считали уничтоженной. Нам видны каски русских солдат. Каждое мгновение мы видим, как валятся наземь и уже больше не встают наши наступающие солдаты, как выпадают у них из рук винтовки и автоматы».
Казалось, что немцы выиграли бой. Однако, «…Все несутся назад. За ними несколько саперов. Итак, наши отступают! Самое время вводить в бой основную массу батальонов, но ничего похожего не происходит. Еще две-три минуты, и уже видны первые каски русских солдат. Русские постепенно накапливаются, формируются в группы, преследуют беспорядочно отступающих саперов. Где же остальные силы пяти батальонов? Неужели отступающие группы — это все? Все, что осталось? Русские приближаются теперь к исходной позиции, по ним открывают такой же ураганный артиллерийский огонь, как утром. Начинает шевелиться и пехотный полк. Продвижение русских прекращается. Только лишь в отдельных местах продолжаются попытки. Линии закрепляются, застывают. Все опять как прежде. Как перед атакой, как вчера, как неделю назад! Что за наваждение, уж не приснился ли мне весь этот бой? Пять свежих батальонов пошли в наступление, пять батальонов вели бой, как дома на учебном плацу. А результат? Большинство убито, часть ранена, остальные разбиты, разбиты наголову. Заколдованное место! Как ни пытайся взять его, натыкаешься на гранит».
В письмах немецких солдат весьма образно и реально описывается жестокий бой в городе: «Сталинград — это ад на земле, Верден, Красный Верден с новым вооружением. Мы атакуем ежедневно. Если нам удастся утром занять 20 метров, вечером русские отбрасывают нас обратно». В другом письме немецкий ефрейтор сообщает матери: «Специального сообщения о том, что Сталинград наш, тебе еще долго придется ждать. Русские не сдаются, они сражаются до последнего человека». В США «Нью-Йорк геральд трибюн» писала: «Такие бои не поддаются стратегическому расчету. Они ведутся со жгучей ненавистью, со страстью...»
Оборона 62-й армии в третий раз была разрублена на три основных очага борьбы: район Рынок, Спартановка, где сражалась изолированная с 14 октября от основных сил армии группа полковника С. Ф. Горохова (124-я и 149-я стрелковые бригады, в каждой осталось по 500-600 человек); восточная часть завода «Баррикады», где на узком плацдарме продолжала упорно обороняться 138-я стрелковая дивизия И. И. Людникова численностью не более 500 бойцов; затем, после разрыва в несколько сотен метров, шел основной фронт армии Чуйкова — от «Красного Октября» до пристани (части 95-й, 45-й стрелковых дивизий, сводный полк 193-й стрелковой дивизии, части 39-й гвардейской и 284-й стрелковых дивизий). Левый фланг на этом участке занимала 13-я гвардейская дивизия генерал-майора А. И. Родимцева, позиции которой проходили вблизи от берега Волги. Территорию Ворошиловского района (от центра города до Купоросной балки) занимали немцы. Южную часть города от Купоросное до Красноармейского (сельского) района продолжали оборонять части 64-й армии под командованием генерал-майора Шумилова. Оттеснив защитников Сталинграда почти к самому берегу Волги, войска армии Паулюса оказались бессильны сбросить в неё советских воинов. Каждый шаг продвижения стоил неприятелю колоссальных потерь и потерял военное значение.
После прорыва немецких войск к Волге южнее завода «Баррикады» 138-я стрелковая дивизия была отрезана от главных сил 62-й армии. Дивизия Людникова дралась с тремя немецкими дивизиями, удерживая за собой участок около 700 м по фронту и 400 м в глубину. Советские воины отражали с севера, запада и юга атаки врага, были отрезаны от соседей и своих тылов. Снабжение 138-й стрелковой дивизии боеприпасами и продовольствием, а также эвакуация раненых осуществлялись с большими трудностями через р. Денежная Воложка, отделявшую дивизию от острова Зайцевский, и р. Волгу. 11 ноября 138-я стрелковая дивизия, в полках которой осталось по 70-100 бойцов, отразила шесть атак противника.
Комдив советской дивизии приводит письмо немецкого офицера, убитого в боях за «остров Людникова»: «Нам надо дойти до Волги. Мы ее видим — до нее меньше километра. Нас постоянно поддерживает авиация и артиллерия. Мы сражаемся, как одержимые, а к реке пробиться не можем. Вся война во Франции продолжалась меньше, чем за один приволжский завод. Мы брали крупные города и теряли при этом меньше людей, чем на этом Богом проклятом клочке земли. Против нас, вероятно, сражаются смертники. Они не получают подкреплений, так как мы контролируем переправу. Они просто решили сражаться до последнего солдата. А сколько их там осталось — последних? И когда этому аду настанет конец?..»
Это был последний успех немецкой 6-й армии. Беспрерывные бои продолжались до середины ноября 1942 года, но все последующие немецкие атаки отбили. Даже берлинские газеты признавали: «Впервые в истории современный город удерживается войсками до разрушения последней стены... этот противник не жалеет собственный город. Наше наступление, несмотря на численное превосходство, не ведет к успеху». Немецкая армия окончательно выдохлась и её действия были парализованы. Его главная ударная группировка оказалась обескровленной, немцы утратили инициативу и перешли к обороне. В это время советская армия готовилась к решающему контрнаступлению.
Бойцы 138-й стрелковой дивизии ведут бой в районе завода «Баррикады»
С автоматом в руках и пищевым термосом на спине с пайками для защитников города, красноармеец пробирается по развалинам Сталинград
Снайпер 39-го гвардейского стрелкового полка 13-й гвардейской дивизии А.И. Чехов на огневом рубеже в Сталинграде
Итоги
К середине ноября 1942 г. продвижение немецких войск было остановлено на всем фронте. Немецкая армия была обескровлена, утратила инициативу и была вынуждена окончательно перейти к обороне. Крупная сталинградская группировка вермахта оказалась втянутой в затяжные кровавые бои и была лишена своего главного козыря — возможности маневрировать. Сталинград, как и опасался Гитлер, превратился для немецкой армии «во всепожирающий фокус».
На этом стратегическая оборонительная операция Сталинградской битвы завершилась. К концу оборонительного периода Сталинградской битвы 62-я армия удерживала район севернее Сталинградского тракторного завода, завод «Барикады» и северо-восточные кварталы центра города. 64-я армия обороняла подступы к его южной части. Войска Сталинградского, Юго-Восточного и Донского фронтов выполнили свои задачи, сдержав мощное наступление врага на сталинградском направлении, создав предпосылки для решающего контрнаступления Красной Армии.
В ходе оборонительных сражений вермахту были нанесены огромные потери. В борьбе за Сталинград враг потерял около 700 тыс. убитыми и ранеными, свыше 2 тыс. орудий и минометов, более 1000 танков и штурмовых орудий и свыше 1,4 тыс. боевых и транспортных самолетов. Вместо безостановочного продвижения к Волге войска противника были втянуты в затяжные, ожесточенные бои в районе Сталинграда. План немецкого командования на лето 1942 г. оказался сорванным (битвы за Сталинград и Кавказ). Советские войска при этом также понесли большие потери в личном составе — 644 тыс. человек, из них безвозвратные — 324 тыс. человек, санитарные 320 тыс. человек. Потери вооружения составили: около 1400 танков, более 12 тыс. орудий и минометов и более 2 тыс. самолетов.
Сталинградская стратегическая оборонительная операция подготовила условия для перехода Красной Армии в контрнаступление с целью решительного разгрома врага под Сталинградом. В этой обстановке советское Верховное Главнокомандование пришло к выводу, что именно здесь, на южном крыле советско-германского фронта, осенью 1942 г. создались наиболее благоприятные условия для проведения наступательных операций.
Таким образом, хотя оба наступательных крыла немецкой группы «Юг» в летней кампании 1942 года действовали успешно, в октябре они уже находились на пределе своих возможностей. А Гитлер, вместо того чтобы пожертвовать либо Кавказом, либо Сталинградом, что позволяло выстоять в ходе зимней кампании 1942 — 1943 гг., заняв укороченную линию фронта, продолжил настаивать на овладении и удержании обеих позиций. Хотя сам фюрер считал далеко выдвинутую дугу германского фронта на Дону и Волге опасной. К тому же своей собственной пропагандой, возвестившей 8 ноября: «Сталинграду нас в руках», фюрер лишил себя политической свободы принятия решений. Теперь уйти из города означало признать свое стратегическое и политическое поражение.
Причём основные силы и средства сталинградской группировки были сосредоточены непосредственно в районе Сталинграда. Войска немецкой группировки располагались в невыгодных условиях на огромной дуге с вершиной у Сталинграда в междуречье Волги и Дона. Ее фланги северо-западнее и южнее Сталинграда прикрывались менее боеспособными румынскими и итальянскими соединениями. На сталинградском направлении вермахт не располагал крупными оперативными резервами. Коммуникации оказались растянутыми на тысячи километров и были уязвимы на огромных пространствах. Начальник германского Генштаба генерал Гальдер ясно видел опасность такого положения и предлагал решение — отвести войска от Сталинграда и за счет высвободившихся дивизий создать прочный фронт по линии Дона. Однако, Гитлер предпочел рискнуть и заменил начальника Генштаба.
Понятно, что советское верховное командование также всё хорошо видело. К. К. Рокоссовский отмечал: ««При объективной оценке создавшегося положения и в предвидении надвигавшейся зимы у врага оставался только один выход — немедленный отход на возможно большее расстояние. Но, недооценивая возможности Советского Союза, противник решил удерживать захваченное им пространство, и это в сложившейся обстановке своевременно использовало наше Верховное Главнокомандование. Наступал для нас долгожданный момент». В конце сентября советское командование приступило к разработке плана и непосредственной подготовке контрнаступления на Сталинградском направлении.
Стрелки подразделения лейтенанта Рогова ведут бой в районе завода «Баррикады». Ноябрь 1942 г. Фото редкое наличием в кадре самозарядной винтовки Токарева СВТ-40 в снайперском варианте. Снайперский вариант СВТ-40 уступал по кучности и эффективной дальности стрельбы снайперской винтовке Мосина образца 1891/30 годов, а потому к середине войны был заменен в производстве устаревшей и менее скорострельной, но более точной «мосинкой». Источник фотографий: http://waralbum.ru/
Минометчики И.Г. Гончаров и Г.А. Гафатулин ведут огонь по немецким позициям в районе Сталинграда из 120-мм миномета
Четвертый штурм
В операции приняли участие пять пехотных (389-я, 79-я, 305-я, 100-я и 295-я) и две танковые (24-я и 14-я) дивизии, усиленные четырьмя свежими саперными батальонами. Положение и состояние 62-й армии было крайне тяжелым. В ее составе насчитывалось: 47 тыс. человек, около 800 орудий и минометов (калибра 76 мм и крупнее) и 19 танков. Новое наступление немецкой армии совпало с началом мощного ледохода на Волге, что сильно ухудшало положение советских воинов, лишенных снабжения. Суда Волжской флотилии не могли пробиться к правому берегу.
К концу дня 11 ноября немцам удалось прорвать оборону 241-го стрелкового полка 95-й стрелковой дивизии, захватить южную часть завода «Баррикады» и на участке шириной 500 м прорваться здесь к Волге. Но изменить общую обстановку враг уже не мог. На других участках все атаки успешно отбивались. Дивизии противника несли такие огромные потери, что от многих из них оставались лишь номера. К примеру, 305-я и 79-я немецкие дивизии потеряли почти весь личный состав. Обескровлены были и войска 62-й армии. Её дивизии насчитывали по 500-700 человек. В 13-й гвардейской стрелковой дивизии было около 1500 бойцов.
Бои по-прежнему отличались крайним упорством и ожесточением. Немцы в этот раз большие надежды возлагали на саперные подразделения. Немецкий офицер, командир батальона Гельмут Вельц писал: «...Под покровом ночи подразделения занимают исходные позиции, подтягиваются роты и взводы. Еще раз проверяются оружие и средства ближнего боя. По собственному опыту знаю, что происходит в эти минуты. Вдруг тишина лопается. Орудийные залпы один за другим, непрерывно. Из черного ковра позади нас к небу взлетают короткие огненные сполохи. Их сотни. Снаряды рвутся на склонах высот и скатах лощин, в руинах, на насыпях. Все дрожит от гула. Над нами прокатываются волны горячего воздуха. Густой чад стелется над землей, сквозь него пробиваются первые рассветные лучи, они освещают взрытую снарядами и бомбами пустынную местность.
На русские позиции обрушивается залп за залпом. Там уже не должно быть ничего живого. Беспрерывно бьют тяжелые орудия. Навстречу первым лучам восходящего солнца в просветленном небе несутся бомбардировщики с черными крестами... Они пикируют и с воем сбрасывают на цель свой бомбовый груз... Еще каких-нибудь 20 метров, и они (немецкая пехота) уже займут передовые русские позиции! И вдруг они залегают под ураганным огнем. Слева короткими очередями бьют пулеметы. В воронках и на огневых точках появляется русская пехота, которую мы уже считали уничтоженной. Нам видны каски русских солдат. Каждое мгновение мы видим, как валятся наземь и уже больше не встают наши наступающие солдаты, как выпадают у них из рук винтовки и автоматы».
Казалось, что немцы выиграли бой. Однако, «…Все несутся назад. За ними несколько саперов. Итак, наши отступают! Самое время вводить в бой основную массу батальонов, но ничего похожего не происходит. Еще две-три минуты, и уже видны первые каски русских солдат. Русские постепенно накапливаются, формируются в группы, преследуют беспорядочно отступающих саперов. Где же остальные силы пяти батальонов? Неужели отступающие группы — это все? Все, что осталось? Русские приближаются теперь к исходной позиции, по ним открывают такой же ураганный артиллерийский огонь, как утром. Начинает шевелиться и пехотный полк. Продвижение русских прекращается. Только лишь в отдельных местах продолжаются попытки. Линии закрепляются, застывают. Все опять как прежде. Как перед атакой, как вчера, как неделю назад! Что за наваждение, уж не приснился ли мне весь этот бой? Пять свежих батальонов пошли в наступление, пять батальонов вели бой, как дома на учебном плацу. А результат? Большинство убито, часть ранена, остальные разбиты, разбиты наголову. Заколдованное место! Как ни пытайся взять его, натыкаешься на гранит».
В письмах немецких солдат весьма образно и реально описывается жестокий бой в городе: «Сталинград — это ад на земле, Верден, Красный Верден с новым вооружением. Мы атакуем ежедневно. Если нам удастся утром занять 20 метров, вечером русские отбрасывают нас обратно». В другом письме немецкий ефрейтор сообщает матери: «Специального сообщения о том, что Сталинград наш, тебе еще долго придется ждать. Русские не сдаются, они сражаются до последнего человека». В США «Нью-Йорк геральд трибюн» писала: «Такие бои не поддаются стратегическому расчету. Они ведутся со жгучей ненавистью, со страстью...»
Оборона 62-й армии в третий раз была разрублена на три основных очага борьбы: район Рынок, Спартановка, где сражалась изолированная с 14 октября от основных сил армии группа полковника С. Ф. Горохова (124-я и 149-я стрелковые бригады, в каждой осталось по 500-600 человек); восточная часть завода «Баррикады», где на узком плацдарме продолжала упорно обороняться 138-я стрелковая дивизия И. И. Людникова численностью не более 500 бойцов; затем, после разрыва в несколько сотен метров, шел основной фронт армии Чуйкова — от «Красного Октября» до пристани (части 95-й, 45-й стрелковых дивизий, сводный полк 193-й стрелковой дивизии, части 39-й гвардейской и 284-й стрелковых дивизий). Левый фланг на этом участке занимала 13-я гвардейская дивизия генерал-майора А. И. Родимцева, позиции которой проходили вблизи от берега Волги. Территорию Ворошиловского района (от центра города до Купоросной балки) занимали немцы. Южную часть города от Купоросное до Красноармейского (сельского) района продолжали оборонять части 64-й армии под командованием генерал-майора Шумилова. Оттеснив защитников Сталинграда почти к самому берегу Волги, войска армии Паулюса оказались бессильны сбросить в неё советских воинов. Каждый шаг продвижения стоил неприятелю колоссальных потерь и потерял военное значение.
После прорыва немецких войск к Волге южнее завода «Баррикады» 138-я стрелковая дивизия была отрезана от главных сил 62-й армии. Дивизия Людникова дралась с тремя немецкими дивизиями, удерживая за собой участок около 700 м по фронту и 400 м в глубину. Советские воины отражали с севера, запада и юга атаки врага, были отрезаны от соседей и своих тылов. Снабжение 138-й стрелковой дивизии боеприпасами и продовольствием, а также эвакуация раненых осуществлялись с большими трудностями через р. Денежная Воложка, отделявшую дивизию от острова Зайцевский, и р. Волгу. 11 ноября 138-я стрелковая дивизия, в полках которой осталось по 70-100 бойцов, отразила шесть атак противника.
Комдив советской дивизии приводит письмо немецкого офицера, убитого в боях за «остров Людникова»: «Нам надо дойти до Волги. Мы ее видим — до нее меньше километра. Нас постоянно поддерживает авиация и артиллерия. Мы сражаемся, как одержимые, а к реке пробиться не можем. Вся война во Франции продолжалась меньше, чем за один приволжский завод. Мы брали крупные города и теряли при этом меньше людей, чем на этом Богом проклятом клочке земли. Против нас, вероятно, сражаются смертники. Они не получают подкреплений, так как мы контролируем переправу. Они просто решили сражаться до последнего солдата. А сколько их там осталось — последних? И когда этому аду настанет конец?..»
Это был последний успех немецкой 6-й армии. Беспрерывные бои продолжались до середины ноября 1942 года, но все последующие немецкие атаки отбили. Даже берлинские газеты признавали: «Впервые в истории современный город удерживается войсками до разрушения последней стены... этот противник не жалеет собственный город. Наше наступление, несмотря на численное превосходство, не ведет к успеху». Немецкая армия окончательно выдохлась и её действия были парализованы. Его главная ударная группировка оказалась обескровленной, немцы утратили инициативу и перешли к обороне. В это время советская армия готовилась к решающему контрнаступлению.
Бойцы 138-й стрелковой дивизии ведут бой в районе завода «Баррикады»
С автоматом в руках и пищевым термосом на спине с пайками для защитников города, красноармеец пробирается по развалинам Сталинград
Снайпер 39-го гвардейского стрелкового полка 13-й гвардейской дивизии А.И. Чехов на огневом рубеже в Сталинграде
Итоги
К середине ноября 1942 г. продвижение немецких войск было остановлено на всем фронте. Немецкая армия была обескровлена, утратила инициативу и была вынуждена окончательно перейти к обороне. Крупная сталинградская группировка вермахта оказалась втянутой в затяжные кровавые бои и была лишена своего главного козыря — возможности маневрировать. Сталинград, как и опасался Гитлер, превратился для немецкой армии «во всепожирающий фокус».
На этом стратегическая оборонительная операция Сталинградской битвы завершилась. К концу оборонительного периода Сталинградской битвы 62-я армия удерживала район севернее Сталинградского тракторного завода, завод «Барикады» и северо-восточные кварталы центра города. 64-я армия обороняла подступы к его южной части. Войска Сталинградского, Юго-Восточного и Донского фронтов выполнили свои задачи, сдержав мощное наступление врага на сталинградском направлении, создав предпосылки для решающего контрнаступления Красной Армии.
В ходе оборонительных сражений вермахту были нанесены огромные потери. В борьбе за Сталинград враг потерял около 700 тыс. убитыми и ранеными, свыше 2 тыс. орудий и минометов, более 1000 танков и штурмовых орудий и свыше 1,4 тыс. боевых и транспортных самолетов. Вместо безостановочного продвижения к Волге войска противника были втянуты в затяжные, ожесточенные бои в районе Сталинграда. План немецкого командования на лето 1942 г. оказался сорванным (битвы за Сталинград и Кавказ). Советские войска при этом также понесли большие потери в личном составе — 644 тыс. человек, из них безвозвратные — 324 тыс. человек, санитарные 320 тыс. человек. Потери вооружения составили: около 1400 танков, более 12 тыс. орудий и минометов и более 2 тыс. самолетов.
Сталинградская стратегическая оборонительная операция подготовила условия для перехода Красной Армии в контрнаступление с целью решительного разгрома врага под Сталинградом. В этой обстановке советское Верховное Главнокомандование пришло к выводу, что именно здесь, на южном крыле советско-германского фронта, осенью 1942 г. создались наиболее благоприятные условия для проведения наступательных операций.
Таким образом, хотя оба наступательных крыла немецкой группы «Юг» в летней кампании 1942 года действовали успешно, в октябре они уже находились на пределе своих возможностей. А Гитлер, вместо того чтобы пожертвовать либо Кавказом, либо Сталинградом, что позволяло выстоять в ходе зимней кампании 1942 — 1943 гг., заняв укороченную линию фронта, продолжил настаивать на овладении и удержании обеих позиций. Хотя сам фюрер считал далеко выдвинутую дугу германского фронта на Дону и Волге опасной. К тому же своей собственной пропагандой, возвестившей 8 ноября: «Сталинграду нас в руках», фюрер лишил себя политической свободы принятия решений. Теперь уйти из города означало признать свое стратегическое и политическое поражение.
Причём основные силы и средства сталинградской группировки были сосредоточены непосредственно в районе Сталинграда. Войска немецкой группировки располагались в невыгодных условиях на огромной дуге с вершиной у Сталинграда в междуречье Волги и Дона. Ее фланги северо-западнее и южнее Сталинграда прикрывались менее боеспособными румынскими и итальянскими соединениями. На сталинградском направлении вермахт не располагал крупными оперативными резервами. Коммуникации оказались растянутыми на тысячи километров и были уязвимы на огромных пространствах. Начальник германского Генштаба генерал Гальдер ясно видел опасность такого положения и предлагал решение — отвести войска от Сталинграда и за счет высвободившихся дивизий создать прочный фронт по линии Дона. Однако, Гитлер предпочел рискнуть и заменил начальника Генштаба.
Понятно, что советское верховное командование также всё хорошо видело. К. К. Рокоссовский отмечал: ««При объективной оценке создавшегося положения и в предвидении надвигавшейся зимы у врага оставался только один выход — немедленный отход на возможно большее расстояние. Но, недооценивая возможности Советского Союза, противник решил удерживать захваченное им пространство, и это в сложившейся обстановке своевременно использовало наше Верховное Главнокомандование. Наступал для нас долгожданный момент». В конце сентября советское командование приступило к разработке плана и непосредственной подготовке контрнаступления на Сталинградском направлении.
Стрелки подразделения лейтенанта Рогова ведут бой в районе завода «Баррикады». Ноябрь 1942 г. Фото редкое наличием в кадре самозарядной винтовки Токарева СВТ-40 в снайперском варианте. Снайперский вариант СВТ-40 уступал по кучности и эффективной дальности стрельбы снайперской винтовке Мосина образца 1891/30 годов, а потому к середине войны был заменен в производстве устаревшей и менее скорострельной, но более точной «мосинкой». Источник фотографий: http://waralbum.ru/
Минометчики И.Г. Гончаров и Г.А. Гафатулин ведут огонь по немецким позициям в районе Сталинграда из 120-мм миномета
Информация