Разгром Сибирской армии. Как Красная Армия освободила Пермь и Екатеринбург
Смута. 1919 год. Одновременно со Златоустовской операцией 5-й армии происходило наступление 2-й и 3-й армий, наносивших удар в общем направлении на Екатеринбург. Две красные армии должны были решить сложную задачу: разбить Сибирскую армию, освободить Пермь и Екатеринбург.
Пермская операция началась 20 июня 1919 года, после освобождения Ижевско-Воткинского района. 2-я армия под командованием Шорина наносила удары на Кунгур, Красноуфимск, далее на Екатеринбург. 3-я армия Меженинова наступала на Пермь с запада и северо-запада, далее на Екатеринбург. 21 июня 1919 г. части 2-й армии при поддержке Волжской флотилии форсировали реку Каму около Осы и двинулись на Кунгур. В конце июня войска 2-й армии вышли на реку Ирень. Попытки белогвардейцев удержаться на восточном берегу не увенчались успехом. 29 июня части 21-й и 28-й стрелковых дивизий форсировали реку и сломили сопротивление противника на подступах к Кунгуру. Ночная атака частей 21-й дивизии завершилась победой. 1 июля красные взяли Кунгур. Красная Армия получила плацдарм для дальнейшего освобождения горнозаводского Урала и установила контроль над железной дорогой Пермь – Кунгур.
Севернее успешно наступали войска 3-й армии. К 30 июня части 29-й стрелковой дивизии вышли к реке Каме в районе Перми. Южнее реку успешно преодолели с помощью судов Волжской флотилии полки 30-й стрелковой дивизии. На Каме разыгралось упорное сражение. Колчаковцы хорошо укрепились на восточном берегу реки. Их поддерживали вооруженные суда белой Камской флотилии под началом адмирала Смирнова. Камская флотилия состояла из 4 дивизионов и имела на вооружении около 50 вооруженных судов, барж и катеров. Она получила задачу вместе с сухопутными войсками задержать наступление Красной Армии на рубеже Камы. В составе флотилии действовали вооруженные суда «Кент» и «Суффолк», укомплектованные британскими экипажами. Западные интервенты придавали особое значение району Перми, так как планировали на этом направлении соединить Северный и Восточный фронты белых. Кроме того, в районе Перми колчаковцы активно распространяли слухи, что им на помощь идут британские войска с новейшим оружием. Для «подтверждения» этих слухов некоторые колчаковские части были переодеты в британские мундиры, имели английские знаки различия. Их направили на передовую. Однако это не помогло. Красноармейцы продолжили наступление.
Чтобы ускорить захват Перми и создать угрозу окружения вражеских войск, командование 29-й стрелковой дивизии направило в обход города с севера 256-й полк. Советские войска переправились через Каму и Чусовую и вышли в тыл колчаковцам, разбив противника под станцией Левшино. Это ускорило поражение противника. 1 июля 1919 года части 29-й дивизии совместно с 30-й дивизией, наступавшей с юга, освободили Пермь. При отступлении белогвардейцы сожгли под Пермью большое количество пароходов и барж с запасами продовольствия, керосина и нефти. Были убиты пленные красноармейцы. Красные части вошли в пылающий город, окутанным огромными тучами дыма. Горящие керосин и нефть разлились по реке.
Белые частично уничтожили свою военную флотилию, чтобы она не досталась красным. Уничтожили и гражданские суда. Орудия с «Кента» и «Суффолка» перевезли по железной дороге, суда затопили. Красным удалось захватить целыми только четыре корабля — «Смелый», «Бойкий», «Гордый» и «Страшный», с которых колчаковцы все же успели снять вооружение, бронирование и часть оборудования. Кроме того, красные захватили несколько бронекатеров. Часть судов была уведена на Чусовую, где их позже также сожгли. Белогвардейцы выпустили из Нобелевских береговых резервуаров около 200 тысяч пудов керосина и подожгли его. Это было море огня. Колчаковцы смогли увезти по железной дороге на Тобол только часть оружия, оборудования и три бронекатера.
Через несколько дней на место гибели камской флотилии прибыл специальный уполномоченный Совнаркома и Главода (Главное управление водного транспорта) В. М. Зайцев. В отчете Главоду он писал: «Неприветливо встретила меня р. Кама… Уже недалеко от ее устья встретились остовы (погибших) судов… по мере моего продвижения по освобожденному району приходилось прямо ужасаться… пошли везде и всюду попадаться остовы сгоревших судов, как паровых, так и непаровых…». Ещё хуже было в Перми: «Всюду, насколь хватало поля зрения, виднелись остовы догоравших и плавающих судов. Ужасная огненная вакханалия витала, видимо, здесь широко». И далее: «Когда мы дошли до устья р. Чусовой, то тут было что-то невероятно ужасное. Кругом в кучи сбитые пароходы то справа, то слева торчали своими как бы взывающими о помощи головнями и изуродованными корпусами до неузнаваемости. Таковых кучек в 5–9 пароходов было несколько; после пошли одиночки, и так до самой пристани Левшино. Весь фарватер р. Чусовой представлял собою какой-то музей старых, ломанных, исковерканных железных изделий». Всего было уничтожено до 200 военных и гражданских судов. Параллельно колчаковцы сожгли и разрушили все береговые сооружения – пристани, склады, дома служащих и т. д.
Некоторые затопленные суда позднее подняли, но работы шли медленно, не хватало рабочих и техники. Часть судов, потопленных в Каме, подняли уже в годы Великой Отечественной войны, требовался металл на заводах. Кроме того, развивалось судоходство, и русло чистили.
Колчаковцы при отступлении не смогли уничтожить все запасы. Красноармейцы захватили в Перми и её окрестностях большие запасы продовольствия – более 1 млн. пудов соли, муку, мясо и т. д. Было захвачено 25 паровозов и более 1 тыс. вагонов. На заводах Мотовилихи было захвачено около 1 млн. пудов стали, сотни орудийных стволов. С занятием Перми и примыкавшего к городу района Красная Армия окончательно похоронила планы Антанты и правительства Колчака о соединении Восточного и Северного фронтов. После этого положение интервентов на Севере России стало безнадежным. Британский военный министр Черчилль в июле 1919 г., после разгрома северного фланга колчаковского фронта, заявил в парламенте, что англичанам ничего не остаётся делать, как вывести войска из Архангельска. Это было крушение планов хозяев Запада на севере и востоке России.
Под ударами Красной Армии белая Сибирская армия быстро теряла боеспособность и разлагалась. Отступление привело к полному падению дисциплины, значительную часть раненых составляли самострелы, не желающие воевать. Дезертирство стало повальным. Солдаты бежали из окопов ещё до начала боя. Целые части колчаковцев сдавались в плен. Так, 30 июня на участке 29-й дивизии в районе Перми сдались два полка Сибирской армии – 63-й Добрянский и 64-й Соликамский полки. На сторону красных перешли около тысячи человек со всем вооружением и обозами. 7 июля на реке Сылве (35 км юго-восточнее Перми) сдались три полка 1-й Сибирской дивизии в количестве 1,5 тыс. человек при 2 орудиях. Эта дивизия ранее считалась одной из наиболее стойких в армии Колчака. Офицеры, которые не пожелали сдаться вместе с солдатами, включая трех командиров полков, были расстреляны самими солдатами. Стоит отметить, что в это время сдавшиеся и перешедшие на сторону Красной Армии бывшие колчаковцы стали одним из ресурсов для пополнения частей советских армий.
Поражение, понесённое колчаковской армией в районах Кунгура и Перми, вынудило Сибирскую армию к поспешному отступлению на восток. Местами оно превратилось в бегство. Колчаковский фронт разваливался. Красная Армия продолжила наступление. 5 июля 1919 года началась Екатеринбургская операция. 3-я красная армия в это время находилась на рубеже рек Кама и Сылва, 2-я армия располагалась в водоразделе р. Сылвы и Уфы. Фронтальное движение 2-й армии, которая несколько опережала части 3-й армии, было на некоторое время приостановлено сильным сопротивлением Ударного сибирского корпуса.
Чтобы ускорить движение командование 3-й красной армии сформировало из кавалерийских частей оперативную конную группу в тыс. сабель под командованием Томина. Оперативная конная группа должна была перехватить сообщение между Нижним Тагилом и Екатеринбургом, расчленяя боевые порядки противника. 14 июля, советская конница, сконцентрированная на правом крыле 3-й армии, 100 км восточнее Кунгура, была введена в разрыв между белыми частями, созданный в ходе полного разгрома 7-й пехотной дивизии противника. В течение 3 дней красная кавалерия прошла около 150 км и вышла к линии железной дороги. Красные освободили Верхне-Тагильский, Невьянский, Висимо-Шайтанский и другие заводы Северного Урала. Перехватив участок железной дороги от Невьянского до станции Шайтанка, конники Томина отрезали северную группировку генерала Пепеляева от остальных войск Сибирской армии.
После этого конная группа Томина получила приказ нанести удар во фланг и тыл колчаковской группировке, которая отступала из горнозаводского района Урала. Красная конница повела наступление на станцию Егоршино – важный железнодорожный узел. 19 июля конная группа захватила станцию. Успешный рейд красной конницы по тылам противника усилил хаос в рядах противника. Узнав о приближении красных, белогвардейцы бежали без боя или сдавались в плен большими группами. Только у станции Егоршино 19 июля колчаковцы смогли дать бой, но через несколько часов были разгромлены. После Егоршина группа Томина освободила Ирбит, Камышлов, Долматов, а затем и Курган. Успешный прорыв красной конницы, наряду с наступление 2-й армии, привёл к дезорганизации управления и связи между разгромленными частями Белой армии, развалу колчаковского фронта и бегству остатков колчаковцев к Тоболу.
В то время как конная группа Томина начинала свой победный марш, войска 2-й красной армии развивали наступление на Екатеринбург. Белогвардейцы оказали сильное сопротивление на линии железной дороги от Михайловского до Уткинского завода. Несколько дней здесь шли ожесточенные бои. Исход сражения решил обходной маневр бригады 28-й стрелковой дивизии. Красноармейцы горными тропами вышли в тыл противника и захватили станцию Мраморская, перехватив железную дорогу между Екатеринбургом и Челябинском. Возникла угроза окружения колчаковских войск, которые дрались на фронте. Белые вынуждены были немедленно отступить. Поздно вечером 14 июля части 28-й дивизии вошли в Екатеринбург.
Отступающие белогвардейцы не смогли удержаться южнее и юго-восточнее Екатеринбурга. В районе селения Кажакуль белые попытались остановить дальнейшее продвижение 5-й стрелковой дивизии. Тогда в бой был брошен лучший в дивизии 43-й полк под началом В. И. Чуйкова (будущий герой бороны Сталинграда, маршал СССР и дважды Герой Советского Союза). Чуйков сковал противника с фронта и с конной разведкой обошёл белых с юга, нанес им удар с тыла. Колчаковцы были разбиты и бежали. Красноармейцы взяли в плен 1100 человек и захватили 12 пулеметов. Разбитые белые войска бежали дальше на восток. 43-й полк был награжден революционным Красным знаменем.
Наряду с решительным наступлением Красной Армии на северном фланге и центре Восточного фронта красное командование готовило удар и на южном фланге – по уральским белоказакам и Южной армии. В Оренбургской и Уральском районах белые ещё имели численное превосходство над красными армиями. 4-я красная армия в Уральской области насчитывала 13 тыс. бойцов, против неё было 21 тыс. штыков и сабель противника (из них сабель 15 тыс.). 1-я красная армия (включая и Оренбургскую группу) насчитывала около 11 тыс. штыков и сабель, белые имели против неё примерно такие же силы.
Белые ещё стояли под Оренбургом и осаждали Уральск. Два с половиной месяца красный гарнизон отбивал атаки противника. Белые предприняли три генеральных штурма города, но не добились победы. 26 июня белоказаки захватили Николаевск, в 65 км от Волги. Это вызвало большое беспокойство в Москве, где опасались соединения колчаковцев с армией Деникина, которая вела наступление на волжском направлении. Командующий Южной группой войск Фрунзе получил указание организовать разгром уральско-оренбургского белого казачества. Был разработан план Уральской операции. 3 июля 1919 г. это план был сообщен командованию 1-й и 4-й армий. Он предусматривал освобождение Уральска от блокады, выход советских войск на линию железной дороги Уральск – Урбах, освобождение правого берега реки Урал на всём среднем течении. Гарнизон Оренбурга должен был нанести удары на Илецк и Актюбинск, расчищая путь на Туркестан. Главный удар на Уральск наносила группа под командованием Чапаева – 25 дивизия и Особая бригада.
5 июля 1919 г. войска Южной группы начали наступление. Переброшенная из-под Уфы хорошо вооруженные, укомплектованная и с высоким боевым духом 25-я стрелковая дивизия Чапаева нанесла поражение частям Уральской армии. 11 июля части 25-й дивизии разорвали кольцо блокады Уральска. 192-й, 194-й и 196-й стрелковые полки выдержали долгую осаду и радостно встретили чапаевцев. После освобождения Уральска от осады 4-я армия развила наступление по трём направлениям: на Лбищенск, на Сломихинскую и на Нижнюю Казанку. Уральская армия отступила по всему фронту. 9 августа чапаевцы взяли Лбищенск. Белоказаки ушли вниз по р. Урал. Таким образом, Красная Армия освободила Уральск и большую часть Уральской области. Никаких надежд на соединение белых на Восточном фронте с армией Деникина больше не было.
Со второй половины июля активизировала свои действия 1-я красная армия. 1 августа красные освободили Илецкий городок и начали подготовку к наступлению против Южной армии белых.
После разгрома Сибирской армии Колчак наконец снял с командования Гайду. Сибирскую армию возглавил Михаил Дитерихс. Он в годы Первой мировой войны был начальником штаба 3-й армии, с 1916 г. командовал экспедиционной бригадой на Салоникском фронте. После Февральской революции возглавлял штаб Особой Петроградской армии, был генерал-квартирмейстером Ставки. Пытаясь остановить развал своей армии 21 июля Колчак произвёл реорганизацию своих войск. Официально образованный Восточный фронт состоял из четырёх армий. Сибирская армия была разделена на 1-ю армию под началом Пепеляева (на тюменском направлении) и 2-ю армию Лохвицкого (на курганском направлении). Пепеляев в годы войны возглавлял конную разведку полка, в Сибирской армии был командиром 1-го Средне-Сибирского корпуса. Лохвицкий был опытным командиром, который в годы мировой войны командовал русской экспедиционной бригадой, затем дивизией во Франции. В армии Колчака возглавлял 3-й Уральский горный корпус.
Однако эта реорганизация не сильно помогла. Колчаковская армия разлагалась, что усиливалось от поражения к поражению. Когда посыпались неудачи, сразу всплыли все слабости Русской армии Колчака: низкий уровень командования, кадровый голод, отсутствие социальной базы (мобилизованные крестьяне и рабочие теперь массами переходили на сторону красных), отсутствие сильных, спаянных частей (каппелевцы и ижевцы были исключениями). Красная пропаганда стала мощным информационным оружием, разваливающим ряды белых. Она слабо действовала, пока Белая армия победоносно рвалась к Волге. А когда пошли сплошные поражения, белые целыми частями стали дезертировать, сдаваться в плен и даже с оружием в руках переходить на сторону Красной Армии, убивая или сдавая в плен своих командиров.
Мобилизованные мужики с Поволжья и Урала видели, что белые проигрывают, что их армия всё дальше отходит на восток. Они не желали идти в Сибирь. Поэтому дезертировали или сдавались в плен, чтобы вернуться в родные места. А крестьяне из Сибири видели, что в условиях развала колчаковского фронта им будет легче вернуться домой в рядах Красной Армии. Подходившие пополнения сообщали известия о массовых восстаниях и красной партизанщине в тылу армии Колчака, и которые также усиливались по мере разгрома белых армий. В результате масштабы сдачи и перехода солдат армии Колчака приняли массовый характер. На юге столь массовой сдачи не было, что было связано с наличием сильного добровольческого ядра, мощных белоказачьих соединений Дона и Кубани. На востоке армии комплектовали из мобилизованных крестьян и рабочих, которые не поддерживали власть Колчака, и при первой возможности старались бежать или сдаться в плен. В результате белые армии быстро таяли, разложение войск вело к большим потерям, чем прямые боевые действия. Красная Армия получила ещё один существенный источник пополнения живой силы. Перебежчиков и пленных переводили в надежные части, ставили крепких командиров.
Белое командование этот процесс остановить не смогло. Кадровый голод в период поражений только усилился. Большинство командиров младшего звена составляли прапорщики из гимназистов и юнкеров, которые прошли 6-недельные курсы. Они не имели никакого авторитета среди солдат. Командование среднего также было слабым. Большая часть офицеров, которые не приняли советскую власть, бежали на юг, на восток подалось меньшинство. Кадровых офицеров было мало, а из имеющихся многие погибли. Остальные были запасниками, офицерами производства различных восточных правительств (директорий, областных правительств и пр.), их боевые качества были низкими. Даже командиры с боевым опытом, фронтовики в критической ситуации, в ходе начала волнений в войсках, предпочитали бежать, бросая свои части, опасаясь, что их убьют или уведут в плен к красным.
Неудовлетворительным было высшее командование. Сам Колчак был лишь знаменем, в вопросах боевых действиях на суше он не разбирался. Лучшие полководцы Белой армии были на Южном фронте. На Восточном фронте была мешанина из бездарностей, авантюристов и действительно талантов. Если Каппель, Пепеляев и Войцеховский были умелыми военачальниками, то Гайда, Лебедев (начальник ставки Колчака) и Голицын своими действиями губили армию. Не хватало умелых, опытных командиров армий, корпусов и дивизий. Процветал авантюризм, партизанщина и «демократия», когда получаемые приказы критиковали, корректировали по своей воле или вообще игнорировали. Рождались эффектные на бумаге планы разгрома красных, но невыполнимые в реальности.
Команда бронепоезда «Сибиряк» армии Колчака на отдыхе. Лето 1919 г.
Разгром Сибирской армии. Пермская операция
Пермская операция началась 20 июня 1919 года, после освобождения Ижевско-Воткинского района. 2-я армия под командованием Шорина наносила удары на Кунгур, Красноуфимск, далее на Екатеринбург. 3-я армия Меженинова наступала на Пермь с запада и северо-запада, далее на Екатеринбург. 21 июня 1919 г. части 2-й армии при поддержке Волжской флотилии форсировали реку Каму около Осы и двинулись на Кунгур. В конце июня войска 2-й армии вышли на реку Ирень. Попытки белогвардейцев удержаться на восточном берегу не увенчались успехом. 29 июня части 21-й и 28-й стрелковых дивизий форсировали реку и сломили сопротивление противника на подступах к Кунгуру. Ночная атака частей 21-й дивизии завершилась победой. 1 июля красные взяли Кунгур. Красная Армия получила плацдарм для дальнейшего освобождения горнозаводского Урала и установила контроль над железной дорогой Пермь – Кунгур.
Севернее успешно наступали войска 3-й армии. К 30 июня части 29-й стрелковой дивизии вышли к реке Каме в районе Перми. Южнее реку успешно преодолели с помощью судов Волжской флотилии полки 30-й стрелковой дивизии. На Каме разыгралось упорное сражение. Колчаковцы хорошо укрепились на восточном берегу реки. Их поддерживали вооруженные суда белой Камской флотилии под началом адмирала Смирнова. Камская флотилия состояла из 4 дивизионов и имела на вооружении около 50 вооруженных судов, барж и катеров. Она получила задачу вместе с сухопутными войсками задержать наступление Красной Армии на рубеже Камы. В составе флотилии действовали вооруженные суда «Кент» и «Суффолк», укомплектованные британскими экипажами. Западные интервенты придавали особое значение району Перми, так как планировали на этом направлении соединить Северный и Восточный фронты белых. Кроме того, в районе Перми колчаковцы активно распространяли слухи, что им на помощь идут британские войска с новейшим оружием. Для «подтверждения» этих слухов некоторые колчаковские части были переодеты в британские мундиры, имели английские знаки различия. Их направили на передовую. Однако это не помогло. Красноармейцы продолжили наступление.
Чтобы ускорить захват Перми и создать угрозу окружения вражеских войск, командование 29-й стрелковой дивизии направило в обход города с севера 256-й полк. Советские войска переправились через Каму и Чусовую и вышли в тыл колчаковцам, разбив противника под станцией Левшино. Это ускорило поражение противника. 1 июля 1919 года части 29-й дивизии совместно с 30-й дивизией, наступавшей с юга, освободили Пермь. При отступлении белогвардейцы сожгли под Пермью большое количество пароходов и барж с запасами продовольствия, керосина и нефти. Были убиты пленные красноармейцы. Красные части вошли в пылающий город, окутанным огромными тучами дыма. Горящие керосин и нефть разлились по реке.
Белые частично уничтожили свою военную флотилию, чтобы она не досталась красным. Уничтожили и гражданские суда. Орудия с «Кента» и «Суффолка» перевезли по железной дороге, суда затопили. Красным удалось захватить целыми только четыре корабля — «Смелый», «Бойкий», «Гордый» и «Страшный», с которых колчаковцы все же успели снять вооружение, бронирование и часть оборудования. Кроме того, красные захватили несколько бронекатеров. Часть судов была уведена на Чусовую, где их позже также сожгли. Белогвардейцы выпустили из Нобелевских береговых резервуаров около 200 тысяч пудов керосина и подожгли его. Это было море огня. Колчаковцы смогли увезти по железной дороге на Тобол только часть оружия, оборудования и три бронекатера.
Через несколько дней на место гибели камской флотилии прибыл специальный уполномоченный Совнаркома и Главода (Главное управление водного транспорта) В. М. Зайцев. В отчете Главоду он писал: «Неприветливо встретила меня р. Кама… Уже недалеко от ее устья встретились остовы (погибших) судов… по мере моего продвижения по освобожденному району приходилось прямо ужасаться… пошли везде и всюду попадаться остовы сгоревших судов, как паровых, так и непаровых…». Ещё хуже было в Перми: «Всюду, насколь хватало поля зрения, виднелись остовы догоравших и плавающих судов. Ужасная огненная вакханалия витала, видимо, здесь широко». И далее: «Когда мы дошли до устья р. Чусовой, то тут было что-то невероятно ужасное. Кругом в кучи сбитые пароходы то справа, то слева торчали своими как бы взывающими о помощи головнями и изуродованными корпусами до неузнаваемости. Таковых кучек в 5–9 пароходов было несколько; после пошли одиночки, и так до самой пристани Левшино. Весь фарватер р. Чусовой представлял собою какой-то музей старых, ломанных, исковерканных железных изделий». Всего было уничтожено до 200 военных и гражданских судов. Параллельно колчаковцы сожгли и разрушили все береговые сооружения – пристани, склады, дома служащих и т. д.
Некоторые затопленные суда позднее подняли, но работы шли медленно, не хватало рабочих и техники. Часть судов, потопленных в Каме, подняли уже в годы Великой Отечественной войны, требовался металл на заводах. Кроме того, развивалось судоходство, и русло чистили.
Колчаковцы при отступлении не смогли уничтожить все запасы. Красноармейцы захватили в Перми и её окрестностях большие запасы продовольствия – более 1 млн. пудов соли, муку, мясо и т. д. Было захвачено 25 паровозов и более 1 тыс. вагонов. На заводах Мотовилихи было захвачено около 1 млн. пудов стали, сотни орудийных стволов. С занятием Перми и примыкавшего к городу района Красная Армия окончательно похоронила планы Антанты и правительства Колчака о соединении Восточного и Северного фронтов. После этого положение интервентов на Севере России стало безнадежным. Британский военный министр Черчилль в июле 1919 г., после разгрома северного фланга колчаковского фронта, заявил в парламенте, что англичанам ничего не остаётся делать, как вывести войска из Архангельска. Это было крушение планов хозяев Запада на севере и востоке России.
Под ударами Красной Армии белая Сибирская армия быстро теряла боеспособность и разлагалась. Отступление привело к полному падению дисциплины, значительную часть раненых составляли самострелы, не желающие воевать. Дезертирство стало повальным. Солдаты бежали из окопов ещё до начала боя. Целые части колчаковцев сдавались в плен. Так, 30 июня на участке 29-й дивизии в районе Перми сдались два полка Сибирской армии – 63-й Добрянский и 64-й Соликамский полки. На сторону красных перешли около тысячи человек со всем вооружением и обозами. 7 июля на реке Сылве (35 км юго-восточнее Перми) сдались три полка 1-й Сибирской дивизии в количестве 1,5 тыс. человек при 2 орудиях. Эта дивизия ранее считалась одной из наиболее стойких в армии Колчака. Офицеры, которые не пожелали сдаться вместе с солдатами, включая трех командиров полков, были расстреляны самими солдатами. Стоит отметить, что в это время сдавшиеся и перешедшие на сторону Красной Армии бывшие колчаковцы стали одним из ресурсов для пополнения частей советских армий.
Адмиралы А. В. Колчак и М. И. Смирнов на реке Каме
Канонерская лодка Камской флотилии белых
Екатеринбургская операция
Поражение, понесённое колчаковской армией в районах Кунгура и Перми, вынудило Сибирскую армию к поспешному отступлению на восток. Местами оно превратилось в бегство. Колчаковский фронт разваливался. Красная Армия продолжила наступление. 5 июля 1919 года началась Екатеринбургская операция. 3-я красная армия в это время находилась на рубеже рек Кама и Сылва, 2-я армия располагалась в водоразделе р. Сылвы и Уфы. Фронтальное движение 2-й армии, которая несколько опережала части 3-й армии, было на некоторое время приостановлено сильным сопротивлением Ударного сибирского корпуса.
Чтобы ускорить движение командование 3-й красной армии сформировало из кавалерийских частей оперативную конную группу в тыс. сабель под командованием Томина. Оперативная конная группа должна была перехватить сообщение между Нижним Тагилом и Екатеринбургом, расчленяя боевые порядки противника. 14 июля, советская конница, сконцентрированная на правом крыле 3-й армии, 100 км восточнее Кунгура, была введена в разрыв между белыми частями, созданный в ходе полного разгрома 7-й пехотной дивизии противника. В течение 3 дней красная кавалерия прошла около 150 км и вышла к линии железной дороги. Красные освободили Верхне-Тагильский, Невьянский, Висимо-Шайтанский и другие заводы Северного Урала. Перехватив участок железной дороги от Невьянского до станции Шайтанка, конники Томина отрезали северную группировку генерала Пепеляева от остальных войск Сибирской армии.
Красный командир Николай Дмитриевич Томин (1886—1924)
После этого конная группа Томина получила приказ нанести удар во фланг и тыл колчаковской группировке, которая отступала из горнозаводского района Урала. Красная конница повела наступление на станцию Егоршино – важный железнодорожный узел. 19 июля конная группа захватила станцию. Успешный рейд красной конницы по тылам противника усилил хаос в рядах противника. Узнав о приближении красных, белогвардейцы бежали без боя или сдавались в плен большими группами. Только у станции Егоршино 19 июля колчаковцы смогли дать бой, но через несколько часов были разгромлены. После Егоршина группа Томина освободила Ирбит, Камышлов, Долматов, а затем и Курган. Успешный прорыв красной конницы, наряду с наступление 2-й армии, привёл к дезорганизации управления и связи между разгромленными частями Белой армии, развалу колчаковского фронта и бегству остатков колчаковцев к Тоболу.
В то время как конная группа Томина начинала свой победный марш, войска 2-й красной армии развивали наступление на Екатеринбург. Белогвардейцы оказали сильное сопротивление на линии железной дороги от Михайловского до Уткинского завода. Несколько дней здесь шли ожесточенные бои. Исход сражения решил обходной маневр бригады 28-й стрелковой дивизии. Красноармейцы горными тропами вышли в тыл противника и захватили станцию Мраморская, перехватив железную дорогу между Екатеринбургом и Челябинском. Возникла угроза окружения колчаковских войск, которые дрались на фронте. Белые вынуждены были немедленно отступить. Поздно вечером 14 июля части 28-й дивизии вошли в Екатеринбург.
Отступающие белогвардейцы не смогли удержаться южнее и юго-восточнее Екатеринбурга. В районе селения Кажакуль белые попытались остановить дальнейшее продвижение 5-й стрелковой дивизии. Тогда в бой был брошен лучший в дивизии 43-й полк под началом В. И. Чуйкова (будущий герой бороны Сталинграда, маршал СССР и дважды Герой Советского Союза). Чуйков сковал противника с фронта и с конной разведкой обошёл белых с юга, нанес им удар с тыла. Колчаковцы были разбиты и бежали. Красноармейцы взяли в плен 1100 человек и захватили 12 пулеметов. Разбитые белые войска бежали дальше на восток. 43-й полк был награжден революционным Красным знаменем.
Поражение южного крыла колчаковского фронта
Наряду с решительным наступлением Красной Армии на северном фланге и центре Восточного фронта красное командование готовило удар и на южном фланге – по уральским белоказакам и Южной армии. В Оренбургской и Уральском районах белые ещё имели численное превосходство над красными армиями. 4-я красная армия в Уральской области насчитывала 13 тыс. бойцов, против неё было 21 тыс. штыков и сабель противника (из них сабель 15 тыс.). 1-я красная армия (включая и Оренбургскую группу) насчитывала около 11 тыс. штыков и сабель, белые имели против неё примерно такие же силы.
Белые ещё стояли под Оренбургом и осаждали Уральск. Два с половиной месяца красный гарнизон отбивал атаки противника. Белые предприняли три генеральных штурма города, но не добились победы. 26 июня белоказаки захватили Николаевск, в 65 км от Волги. Это вызвало большое беспокойство в Москве, где опасались соединения колчаковцев с армией Деникина, которая вела наступление на волжском направлении. Командующий Южной группой войск Фрунзе получил указание организовать разгром уральско-оренбургского белого казачества. Был разработан план Уральской операции. 3 июля 1919 г. это план был сообщен командованию 1-й и 4-й армий. Он предусматривал освобождение Уральска от блокады, выход советских войск на линию железной дороги Уральск – Урбах, освобождение правого берега реки Урал на всём среднем течении. Гарнизон Оренбурга должен был нанести удары на Илецк и Актюбинск, расчищая путь на Туркестан. Главный удар на Уральск наносила группа под командованием Чапаева – 25 дивизия и Особая бригада.
5 июля 1919 г. войска Южной группы начали наступление. Переброшенная из-под Уфы хорошо вооруженные, укомплектованная и с высоким боевым духом 25-я стрелковая дивизия Чапаева нанесла поражение частям Уральской армии. 11 июля части 25-й дивизии разорвали кольцо блокады Уральска. 192-й, 194-й и 196-й стрелковые полки выдержали долгую осаду и радостно встретили чапаевцев. После освобождения Уральска от осады 4-я армия развила наступление по трём направлениям: на Лбищенск, на Сломихинскую и на Нижнюю Казанку. Уральская армия отступила по всему фронту. 9 августа чапаевцы взяли Лбищенск. Белоказаки ушли вниз по р. Урал. Таким образом, Красная Армия освободила Уральск и большую часть Уральской области. Никаких надежд на соединение белых на Восточном фронте с армией Деникина больше не было.
Со второй половины июля активизировала свои действия 1-я красная армия. 1 августа красные освободили Илецкий городок и начали подготовку к наступлению против Южной армии белых.
Источник карты: http://башкирская-энциклопедия.рф
Реорганизация армии Колчака. Разложение белых войск
После разгрома Сибирской армии Колчак наконец снял с командования Гайду. Сибирскую армию возглавил Михаил Дитерихс. Он в годы Первой мировой войны был начальником штаба 3-й армии, с 1916 г. командовал экспедиционной бригадой на Салоникском фронте. После Февральской революции возглавлял штаб Особой Петроградской армии, был генерал-квартирмейстером Ставки. Пытаясь остановить развал своей армии 21 июля Колчак произвёл реорганизацию своих войск. Официально образованный Восточный фронт состоял из четырёх армий. Сибирская армия была разделена на 1-ю армию под началом Пепеляева (на тюменском направлении) и 2-ю армию Лохвицкого (на курганском направлении). Пепеляев в годы войны возглавлял конную разведку полка, в Сибирской армии был командиром 1-го Средне-Сибирского корпуса. Лохвицкий был опытным командиром, который в годы мировой войны командовал русской экспедиционной бригадой, затем дивизией во Франции. В армии Колчака возглавлял 3-й Уральский горный корпус.
Однако эта реорганизация не сильно помогла. Колчаковская армия разлагалась, что усиливалось от поражения к поражению. Когда посыпались неудачи, сразу всплыли все слабости Русской армии Колчака: низкий уровень командования, кадровый голод, отсутствие социальной базы (мобилизованные крестьяне и рабочие теперь массами переходили на сторону красных), отсутствие сильных, спаянных частей (каппелевцы и ижевцы были исключениями). Красная пропаганда стала мощным информационным оружием, разваливающим ряды белых. Она слабо действовала, пока Белая армия победоносно рвалась к Волге. А когда пошли сплошные поражения, белые целыми частями стали дезертировать, сдаваться в плен и даже с оружием в руках переходить на сторону Красной Армии, убивая или сдавая в плен своих командиров.
Мобилизованные мужики с Поволжья и Урала видели, что белые проигрывают, что их армия всё дальше отходит на восток. Они не желали идти в Сибирь. Поэтому дезертировали или сдавались в плен, чтобы вернуться в родные места. А крестьяне из Сибири видели, что в условиях развала колчаковского фронта им будет легче вернуться домой в рядах Красной Армии. Подходившие пополнения сообщали известия о массовых восстаниях и красной партизанщине в тылу армии Колчака, и которые также усиливались по мере разгрома белых армий. В результате масштабы сдачи и перехода солдат армии Колчака приняли массовый характер. На юге столь массовой сдачи не было, что было связано с наличием сильного добровольческого ядра, мощных белоказачьих соединений Дона и Кубани. На востоке армии комплектовали из мобилизованных крестьян и рабочих, которые не поддерживали власть Колчака, и при первой возможности старались бежать или сдаться в плен. В результате белые армии быстро таяли, разложение войск вело к большим потерям, чем прямые боевые действия. Красная Армия получила ещё один существенный источник пополнения живой силы. Перебежчиков и пленных переводили в надежные части, ставили крепких командиров.
Белое командование этот процесс остановить не смогло. Кадровый голод в период поражений только усилился. Большинство командиров младшего звена составляли прапорщики из гимназистов и юнкеров, которые прошли 6-недельные курсы. Они не имели никакого авторитета среди солдат. Командование среднего также было слабым. Большая часть офицеров, которые не приняли советскую власть, бежали на юг, на восток подалось меньшинство. Кадровых офицеров было мало, а из имеющихся многие погибли. Остальные были запасниками, офицерами производства различных восточных правительств (директорий, областных правительств и пр.), их боевые качества были низкими. Даже командиры с боевым опытом, фронтовики в критической ситуации, в ходе начала волнений в войсках, предпочитали бежать, бросая свои части, опасаясь, что их убьют или уведут в плен к красным.
Неудовлетворительным было высшее командование. Сам Колчак был лишь знаменем, в вопросах боевых действиях на суше он не разбирался. Лучшие полководцы Белой армии были на Южном фронте. На Восточном фронте была мешанина из бездарностей, авантюристов и действительно талантов. Если Каппель, Пепеляев и Войцеховский были умелыми военачальниками, то Гайда, Лебедев (начальник ставки Колчака) и Голицын своими действиями губили армию. Не хватало умелых, опытных командиров армий, корпусов и дивизий. Процветал авантюризм, партизанщина и «демократия», когда получаемые приказы критиковали, корректировали по своей воле или вообще игнорировали. Рождались эффектные на бумаге планы разгрома красных, но невыполнимые в реальности.
Командующий Сибирской армией и Восточным фронтом белых Михаил Константинович Дитерихс (1874—1937)
Командир 1-го Средне-Сибирского корпуса и командующий 1-й армии белых Анатолий Николаевич Пепеляев (1891—1938). Источник фотографий: https://ru.wikipedia.org
Информация